Kitabı oku: «Рыжик Второй. Рождественская история», sayfa 3
И вот теперь, когда не стало Геннадия, Рыжик потерялся. Она впервые не могла его найти, спустя день, два, неделю.
– Брось, Нина, не ищи! Если б хотел, вернулся уже, – убеждали подруги. – Он за Геннадием ушел. Значит, считал его своим хозяином. Коты такие – когда хозяин умирает, идут за ним.
Первого января на поминках Нина не находила себе места: «Что бы Геннадий сказал, если бы узнал, что я Рыжика потеряла?» Чувство вины и желание найти кота помешали ей полностью погрузиться в горе, поэтому мы не разубеждали ее в том, что Рыжик найдётся. Правда, в это и не верил никто, кроме самой Нины. Только по её вере, в середине января, спустя больше двух недель после пропажи, Рыжик нашелся.
Было это так. Измучив расспросами соседей всего дома, облазив все мыслимые и немыслимые места во дворе, Нина вспомнила про чердак. Да, она знала, что он закрыт и что это последнее место, куда трусливый кот пошел бы по своей воле, но нашла человека с ключом и заставила его, вопреки всем правилам, открыть люк. Там, в пыли, под трубами, она нашла слабого, умирающего Рыжика и, счастливая, принесла на прием к ветеринару. Тот сразу сказал, что кот «уходит», спасать его бесполезно, после чего был обвинен во всех смертных грехах и почти что побит, но это не помогло. Рыжик, окруженный уже не нужными ему заботами хозяйки, наконец отправился туда, куда так настойчиво стремилась его упрямая эгоистичная душа.
***
Это был конец. Все горе мира разом обрушилось на Нину, повергнув ее в жесточайшую депрессию. Похоронив Рыжика, она лежала на диване, холодная и отрешенная, по-покойницки сложив руки на груди. Приходили мы с дочкой, просили встать, покушать, убрались в квартире – ей было все равно. Зашла соседка Ирка, заклятая подружка, принесла пирогов. Ругалась, талдычила что-то про гордыню и грех – Нина смолчала. Ирка озадаченно ушла – что-то тут не то! Чтобы Нинка ничего не сказала в ответ? Не бывало такого – у кого хочешь спросите!
Нина вставала только по нужде и чтобы равнодушно посмотреть серию «Великолепного века». Потом снова ложилась, закрывала глаза и складывала руки.
– Второй покойник за сорок дней: Гена, потом Рыжик, – слабым голосом говорила она. – Я следующая – верная примета…
До сороковин оставалась неделя. Сыновья приняли решение показать мать психиатру, так как самостоятельно бороться с ее депрессией не было сил. Опытный врач по состоянию пациентки безошибочно нашел к ней подход:
– Так, Нина Васильевна, что тут у нас? Склонность к суициду.
– Как это? – насторожилась Нина.
– Ну как? Вы же не кушаете? Не кушаете. Говорите, что жить не хотите? Говорите. Милости просим к нам. У нас в клинике много таких постояльцев: кто вены режет, кто с петлей на шее ходит – подходящий гвоздик ищет. Вот вы с ними и будете в одной палате голодовку продолжать. А то, смотрите, родственники переживают за вас, у них тоже горе – отца потеряли, а вы им такое устраиваете! Нехорошо!
Оценив перспективы, Нина пообещала врачу начать есть и захотеть жить и сдержала слово, к облегчению родных на этом свете и Геннадия с Рыжиком на том. Но радость и вкус к жизни так к ней и не вернулись. Она ходила в гости, ездила в сад, что-то готовила, сажала растения и убирала урожай, ругалась с Иркой – но делала всё это машинально, потому что «так надо», а не для души. Энергии и здоровья хватало, но в ней словно погас огонь, она сникла, с тоской смотрела на бездомных котят, даже хотела поймать одного рыженького, но он так и не дался в руки. «Не судьба,» – решила Нина и приготовилась доживать свой век в одиночестве.
