Kitabı oku: «Донбасс. Исповедь»
Случайных встреч не бывает!
Судьба подарила мне возможность много путешествовать. Мне очень повезло.
В детстве крёстный подарил подкову – на счастье! Но и объяснил – подкова принесёт тебе счастье и удачу, только если ты прибьёшь её к своему «копыту» и начнёшь пахать, как лошадь. Так и случилось. Но я очень благодарна и крёстному, и судьбе.
На этот раз мы с мужем в Хургаде. Всё замечательно, и, хотя уже декабрь, мы купаемся и загораем. Оказалось, что этой зимой погода в Египте особенно тёплая. Вода в море, конечно, сейчас довольно прохладная, но это очень полезно для сосудов и для организма в целом. Красное море – самое солёное море Мирового океана.
Можно бесконечно любоваться кристально чистой водой всех оттенков бирюзы. Любители снорклинга могут наслаждаться большим разнообразием кораллов и довольно богатой флорой и фауной. И для этого даже не нужно заплывать далеко.
А ещё здесь красивейшие лилово-розовые закаты и великолепнейшие рассветы…
Прекрасный отель, красивый холл, уставленный вычурными креслами и диванчиками, изящными столиками. Удобно располагаюсь в мягком кресле.
Аккуратно выложила на журнальный столик авторучки, тетради и айпад, предвкушая работу.
Бывают дни, когда пишется с трудом, как ни старайся, а сегодня все мысли о незаконченном тексте – осталось лишь на бумагу переложить. Рука так и тянется к авторучке.
Рядом с креслом, на свободный диванчик, поставила дамскую сумочку, чтобы было видно, что место занято. Я так часто делаю, и никто, и ничто не мешает мне работать: свободных мест очень много. Тем более скоро должен прийти муж, он любит этот уголок, и долго сидит здесь, просматривая новости или играя в шахматы с компьютером.
Замечаю, что пожилая пара уверенно направляется в мою сторону. «Случайных встреч не бывает», – успокаиваю я себя.
Женщина села на диванчик, рядом с моим креслом, а мужчина опустился в кресло напротив.
– Добрый вечер! – поприветствовала я их.
– Добрый! – ответили они.
– Здесь интернет ловит лучше, – словно оправдываясь за вторжение сказал мужчина.
– Как Вы загорели! – словно комплимент, проговорила женщина.
– Спасибо, старались, – ответила я.
– А Вы откуда? – улыбаясь спросила она.
– Из Москвы.
– А мы из Киева!
– Татьяна, – представилась я.
– Нина, Юрий, – отозвались они.
– У нас демократия! – неожиданно, громко и пафосно проговорила Нина.
– А мы тоже на правительство не жалуемся! – проговорила я.
Дружно рассмеялись.
– А что Вы пишете? – поинтересовались они.
– Собираю рассказы, истории из жизни, – ответила я.
– Может быть, вы поделитесь своей историей? – попросила я её.
– С удовольствием! Истории – это замечательно! Я расскажу Вам историю из моей юности, – рассмеялась дама. – В ту пору мне было чуть больше двадцати лет. Работала на заводе, и однажды узнала, что в профкоме есть путёвка в Югославию! Я так загорелась идеей поехать в Югославию, что даже сна лишилась!
Но получить её было непросто, так как выделена она была для простой работницы нашего завода. Я же относилась к сотрудникам администрации.
Не теряя надежды, а лишь укрепляясь в своей цели, я пошла к главе профсоюзного комитета, который ко мне неплохо относился.
Он сказал:
– Хорошо, мы выдадим путёвку Вам, если подпишет администрация, директор завода.
Там отнеслись с пониманием, и я получила эту путёвку. Я преодолела несколько уровней «фильтрации». Сначала – местком – наш профсоюз. Здесь мне дали «характеристику-рекомендацию», в которой были описаны «все стороны моей деятельности и моральные качества». Я не переживала, «деятельность» и «качества» у меня были отличными.
Характеристику подписал директор завода, секретарь парторганизации, председатель профорганизации и затем заверили печатью! Далее всё рассматривалось и согласовывалось в городском комитете КПСС и моё присутствие было обязательным. И, уже без моего присутствия, положительное решение приняла высшая разрешительная инстанция – комиссия при обкоме КПСС в составе секретаря обкома КПСС и других официальных лиц в этой сфере. Всего не запомнить, но обязательное участие начальника управления КГБ запомнилось. Это всё мне заранее разъяснили.
Когда я задумала эту поездку в Югославию, у меня и мысли не было, что в этом будет участвовать столько народа и начальства!
Я заполнила анкету, в которой перечислила всех своих родственников – живущих и умерших. Мне так же напомнили, что империалистическая разведка никогда не дремлет, и мы, советские граждане, должны помнить об этом, и не забывать о том, что у нас будут стараться получить интересующие сведения и даже завербовать.
Поэтому нам необходимо постоянно проявлять политическую бдительность, помнить о том, что разведывательные органы капиталистических стран и их агентура стремятся любой ценой получить от советских граждан интересующие их сведения.
За нами, туристами, может вестись тайное наблюдение, фотосъёмка. И каждого из туристов легко могут скомпрометировать, используя при этом такие человеческие слабости, как склонность к алкоголю, азартным играм и лёгким связям.
Любой человек из обслуживающего персонала, например, может оказаться «агентом капиталистической разведки». Нужно помнить: «Болтун, находка для шпиона!» Необходимо учиться жить по средствам, искоренить халатность, беспечность, если работа связана с документацией или важными сведениями. В общем, должна быть простая революционная бдительность, – рассмеялись Нина с мужем. – Я была спокойна, считая, что обладаю всеми этими качествами и у меня не будет никаких проблем, – продолжила Нина.
Так же меня сразу предупредили, что я должна сдать экзамены на предмет знания истории партии, и доказать, что я искренне верю в партию и коммунизм!
Я прошла все инстанции, начиная с заводских, и закончила в обкоме – сдала с отличием экзамены и начала с энтузиазмом готовиться к поездке.
Наконец настал этот долгожданный день! Уложила в небольшой чемодан купальник, несколько платьев, сшитых на заказ, ещё несколько любимых вещей, а также приличный брючный костюм. Захватила утюг – знакомая сказала, что его можно будет там продать.
Взяла небольшую, которую нам обменяли заранее, стандартную, разрешённую сумму денег. И с искренним нетерпением, любопытством и предвкушением новых впечатлений я отправилась поездку.
Группа у нас была очень большая, но все какие-то затюканные, глаз не поднимали, стояли, словно по команде «смирно!» Вопросы задавали редко, и всё время, с опаской, оглядывались.
К нам приставили человека, мужчину, вероятно из КГБ. Он строго начал объяснять нам, как мы должны себя вести и что и как нам делать во время экскурсий:
– Стараться держаться строем, не смеяться, не шутить, не кричать, не отставать, не опаздывать, вести себя прилично!
Мне стало как-то не по себе, мы в туристической поездке? Мы действительно едем отдыхать и получать положительные эмоции или как? В итоге, в первый же день пребывания за границей я получила несколько замечаний. Да, ещё интересный факт, паспорта у нас отобрали ещё до поездки, а перед границей раздали. После пересечения границы этот же «кгбэшник» их собрал и убрал в свою сумку.
В целом, Югославия нам очень понравилась. В магазинах – всё что душе угодно, изобилие и никаких очередей! Вежливые и радушные продавцы и вообще весь обслуживающий персонал! Столько улыбок и благожелательности!
Улучив момент, мы с группой сложились и купили спиртное, в общей сложности получился целый ящик спиртного – мы всё же на отдыхе. Но посидеть и выпить ни разу не удалось. Словно учуяв добычу, «кгбэшник» забрал всё спиртное к себе, по ходу прочитав нам лекцию на тему: «Russo turisto, oblico morale». И снова я оказалась крайней, и получила строгий выговор. Он просто взъелся на меня. Спиртное же он благополучно выжрал самостоятельно за время пребывания в Югославии, находясь в состоянии стабильного подпития.
В один из дней мы поехали на пляж, было весело, мы уже все перезнакомились. Солнечный день, тёплая вода, отличное настроение. Вскоре мы с одним парнем поспорили, кто из нас переплывёт реку быстрее!?
Мы приготовились и поплыли. Наши болельщики, оставшись на берегу, активно подбадривали нас криками. Я отлично плаваю, но и парень мне не уступал.
Половину реки мы перемахнули быстро, но почувствовали что-то неладное. Словно сговорившись, оглянулись и увидели группу не меньше пятнадцати человек, плывущих за нами! Они плыли очень быстро, профессионально. Стало понятно, что это не туристы.
Выбравшись на берег, мы были просто в шоке. Однако сделали вид, словно ничего не замечаем странного, расположившись на берегу и греясь на солнышке.
Между тем, группа сбавила темп, появилась лодка и собрала всех пловцов. Мы были в полном недоумении. Оказалось, что за островом, на котором мы расположились, была территория другой страны. Вероятно, они решили, что мы хотим сбежать в эту страну.
Едва я только вышла из воды, злющий «комитетчик» с багровым лицом, наклонившись, громко прошептал мне:
– Ты больше никогда, ни в одну страну не выедешь!!!
Так и случилось, больше меня никогда и никуда не выпускали, вплоть до развала Союза.
Тогда, по возвращении домой, меня крепко пожурили в профкоме за неподобающее поведение, затем я отчиталась за своё поведение в райкоме! Сотрудник КГБ написал, что я вела себя недостойно, и «нравилась всем мужчинам Югославии»!!!
Моя соседка по городской квартире вскоре после моего возвращения из-за границы спросила меня:
– Нина, у тебя есть жених или воздыхатель?
Я очень удивилась.
– Каждый день под твоими окнами, дежурит мужчина, и уходит лишь только когда ты уходишь на работу или по делам.
«Он дежурит даже ночью», – шепотом добавила она.
– Это, наверное, дежурили сотрудники КГБ, проверяли, как я буду вести себя после поездки за границу, не встречаюсь ли с кем, – рассмеялась Нина.
«Она очень красивая, даже в свои преклонные годы», – подумала я. У неё длинная изящная шея, правильные черты лица, просто шикарная для её возраста фигура, чёрные волосы, аккуратная головка с отличной стрижкой. А на лице практически полностью отсутствовали морщины. Одежда подобрана со вкусом.
Я улыбнулась ей:
– Нина, немудрено, что в Вас влюбились все мужчины Югославии!
Мы снова рассмеялись.
О войне Украины с Россией
Позже какое-то время мы говорили ни о чём, шутили, смеялись. Заговорили о развале Советского Союза и родственниках, оставшихся по разные стороны. Ведь мы жили одной страной, одной семьёй… так всё перемешано.
– Например, я от первого брака, а моя сестрёнка и братишка носят украинскую фамилию, потому что отчим украинец, – проговорила я. – И брат моего мужа был женат на украинке, они прожили вместе всю жизнь, там и похоронен. Из-за случившихся изменений в Украине связь с семьёй брата потеряна, – с искренним сожалением добавила я.
– Украина – Россия! – чуть-чуть нахмурившись, возмущённо произнесла Нина. – Всю жизнь мы на Россию работали! Вы сидели на нашей шее, а теперь Крым забрали, войну на Донбассе ведёте, всё вам мало?!
– Боже, Нина! Мы сидели на вашей шее? Так отчего же сейчас так плохо живёте, когда мы с вашей шеи слезли? Проживаете то, что с советских времён досталось. Сами-то много чего нового создали, построили? Как Вы можете такое говорить? – спокойно спросила я.
Дама молчала, поджав губы, словно собираясь с мыслями.
– Знаете, – сказала я, – а о войне Украины с Россией я знаю только из анекдота: Моня звонит из Израиля другу в Одессу:
– Сеня, что там у вас творится?
– Да Украина немножко воюет с Россией.
– Ну и что, есть потери?
– Да, есть… Украина потеряла Крым, пару областей, несколько самолётов и вертолётов, танков, БМП, разного там оружия, прилично народу и…
– А что потеряли русские?
– Моня, ты не поверишь, русские на войну ещё так и не приехали…
– Я никогда не прощу вам Крым и Донбасс! – со злостью проговорила Нина.
Это было настолько неожиданно, что я немного даже растерялась.
– Мне бы тоже хотелось во всём этом разобраться, – сказала я ей спокойно, – без политики, без пропаганды, просто по-человечески узнать, что же происходит на самом деле?
Демократия по-украински
– Можно расспросить вас? – обратилась я к Нине. – Правда ли, что с 2014 года ополченцев, а также стариков, женщин, детей, мирное население Донбасса бомбят, обстреливают, убивают лишь только за то, что они хотят жить так, как жили веками их предки, по своему семейному укладу? За то, что хотят говорить на своём родном языке? И просили правительство русский язык сделать вторым государственным, так как на Украине огромная часть населения – русскоговорящие? Из-за этих разногласий началась война? У меня информация лишь из новостей по телевизору, но и телевизионные программы мы смотрим редко.
Нина, приблизившись чуть ближе к моему лицу, громко, буквально зашипела:
– Это пропаганда, это пропаганда! Кто их там убивает? Какие дети?! Никого там нет. Только российские войска! Ничего и никогда им не запрещалось! У нас в стране демократия! Все мозги вам промыли в России – ничего им не запрещается! – ненавистно продолжила оппонентка. – Понагнал Путин на Донбасс бандюг – головорезов, беспредельщиков! Там нет нормальных людей, вот с ними Украина воюет.
– Не могу с Вами согласиться, извините, – возразила я, – есть видео, всем известное выступление Порошенко. Там не идёт речь о головорезах. Он чётко говорит о беззащитном населении Донбасса, и как он будет воевать с ними. Помните его слова? Сначала он, пьяный, красиво говорил про обстрелы со стороны Донбасса и бессонные ночи. Но не рассказывал, как они «утюжат», бомбят города мирных жителей Донбасса. Погибших близкие, тайком хоронили здесь же, во дворах домов, так как обстрелы повторялись и повторялись! И закончил «красиво»:
«У нас работа будет – у них нет. У нас пенсии будут – у них нет. У нас поддержка людей – детей и пенсионеров – будет, у них нет. У нас дети пойдут в школы и детские сады, а у них они будут сидеть по подвалам. Потому что они ничего не умеют делать! Вот так, именно так мы выиграем эту войну», – заявил Порошенко.
Он открыто заявил, что украинская армия будет загонять людей в подвалы.
Признался, что воюет не против российских войск, а против мирного населения Донбасса и малых детей. Он грозился оставить людей без всяких средств существования, обрекая их на голод и страдания, абсолютно не задумываясь, что своим честным и нелёгким трудом за свою жизнь люди заработали эти пенсии и пособия!
Он же президент страны на тот момент, а рассуждает и ведёт себя, как мародёр и убийца. Просто я, как многие люди в нашей стране, да и не только в нашей, хочу понять, почему нельзя решить мирным путём? Просто, я хотела бы сама понять, что происходит? Так почему им запрещается говорить на родном языке, если в стране демократия? Помогите понять, – снова обратилась я к ней.
А я иду, шагаю по Москве
– У нас в стране демократия, демократия! Им ничего не запрещается! – с громким шипением вновь повторила Нина.
– Не могу с Вами согласиться, – возразила я, – нам с мужем пришлось быть свидетелями одной истории.
Мы отдыхали в Болгарии, и однажды заехали на ферму, где разводят форель. С удовольствием порыбачили, затем расположились во дворе, на свежем воздухе, здесь было довольно много людей. Они также сидели за столами, ждали, пока приготовят заказанные блюда, отдыхали, любуясь природой.
Другие расположились в помещении ресторана, в основном, с детьми. Там тепло.
Рядом с нами остановилась девочка лет шести – семи и звонко запела песенку из детского мультфильма на русском языке. Муж сказал:
– Вот где настоящий талант растёт!
Вдруг подбежала мама девочки, резко её одёрнула и отругала.
– Почему же Вы запрещаете ребёнку петь? – удивилась я, – ведь у неё отличный слух и голос. Скоро она вырастет и уже будет стесняться петь при людях.
– А Вы представьте такое, – сказала женщина, – мы живём в Киеве, она однажды запела на Крещатике «А я иду, шагаю по Москве!». Это хорошо, что рядом никого не было, нам просто повезло! А так, даже не знаю, чем бы закончилось!
Она взяла дочку за руку и увела её.
Мы с мужем просто потеряли дар речи.
– Получается, моему покойному брату в Украине повезло, что он умер до всего этого, – проговорил тогда мой муж.
– Так что вы скажете по этому поводу? – обратилась я к собеседнице.
Лицо её стало пунцовым и каким-то квадратным, испещренным множеством морщин, а шея исчезла окончательно! Просто дикое преображение!
– Пропаганда, пропаганда, пропаганда, – громко хрипела она мне в лицо, не желая, наверное, чтобы окружающие люди нас слышали.
– Но, позвольте, это я сама видела и слышала, при чём тут пропаганда? – обратилась я к ней. – Получается, что на Украине, действительно, людям запрещается говорить на русском? Читать и писать на родном языке? Какая же это демократия, если всё это запрещено?
Читать книги, спокойно общаться, жить, чтобы было комфортно, гордиться людьми и страной, в которой живёшь – вот это демократия, а здесь, выходит, сплошное нарушение прав человека, а не демократия, и поэтому, скорее всего, и случился Донбасс!
Почему люди должны отказаться от своих корней? Может быть, я чего-то не понимаю?
Женщина придвинулась совсем вплотную ко мне и практически прохрипела:
– А пусть говорят на украинском! Раз они живут на Украине! Вы возьмите Эстонию! Там, если приезжаешь без знания эстонского, и устроиться на работу не сможешь, будешь изгоем!
– Так ведь эти люди, живущие на Донбассе, никуда не выезжали, и у многих предки жили здесь, из века в век. Они здесь родили и растили детей, это их земля, их Родина! С какого бодуна им отказываться от своего языка и жизненного уклада? – удивилась я. – И неважно, как теперь эта страна называется, должны быть сохранены комфортные условия для всего населения страны. Я не политик, но это простые вещи. Разве на Украине большинство англоговорящих, чтобы сделать английский язык вторым государственным? Но если это необходимо, пусть будет три государственных языка. Это не исключение, есть много таких стран.
Нина сидела всё также с «квадратным лицом», не сводя с меня глаз.
– Моих предков, крепких хозяев, работавших на земле от темна до темна всей большой семьей, раскулачили после революции, посчитав их за кулаков, – продолжала рассказывать я, – и все они претерпели страшные лишения, но, когда началась Великая Отечественная война, все ушли на фронт, защищая свою землю, семьи, и страну от фашистских захватчиков!
Из пяти детей моего прапрадеда остался в живых лишь один! А сын оставшегося в живых моего прадеда, брат моей бабушки, дошёл до Берлина! У него четыре медали, две из которых «За отвагу!», одна – «За оборону Кавказа!» и ещё одна – «За взятие Берлина!»
– А Вы, – дама снова придвинулась, ещё ближе к моему лицу, – говорите, как коммунисты!!! Это пропаганда, пропаганда!!!
Труднее, чем убивать?
– Да причём тут пропаганда, очнитесь Вы уже! – не выдержав, возмутилась я, – мы говорим тет-а-тет. Я тоже хочу разобраться в случившемся. Так ли всё, как говорят? Это всё правда? Объясните тогда, пожалуйста, ну почему люди должны чувствовать себя, как не дома?
Разве трудно было сделать одним из государственных языков – русский? И уважать мнение всех людей страны? И не случился бы Донбасс, и Крым от вас не «откололся» бы!
Вы знаете, сколько погибло людей, детей, лишь за инакомыслие, за то, что не хотят отказаться от родного языка и предать память предков? Идёт братоубийственная война, гражданская. За что же такие страдания людям?
И льётся кровь с обеих сторон, и множится горе людское и ненависть. Разве сделать страну процветающей и уважительно относиться ко всем национальностям – это труднее, чем убивать? Разве это не фашизм? Издеваться, насиловать и уродовать старых и малых? Или это неверная информация?
Женщина, буквально, посинела, губы её тряслись. Я уже подумала: «Нужно «сворачивать» этот разговор. Не дай Бог, ей станет плохо, и случится приступ. Пусть она останется при своём мнении, а я при своём». Но, не тут-то было!
Это Путин виноват!
– Путин нагнал головорезов, отщепенцев и преступников на Донбасс! – снова шипела она. – Там просто орда неуправляемая, нет там людей!
– А Одесса, Дом профсоюзов? Тоже Путин? – не удержалась я, – И тоже была орда неуправляемая?
– Это, это, это, – чуть замешкавшись, словно подбирая слова, бормотала женщина, – это была провокация! – наконец-то нашла она слово.
– «Хорошая» провокация, – вновь не выдержала я, – убивали, жгли и добивали выживших, безоружных людей. Беременная женщина кричала, звала на помощь, а с улицы кричали: «Да заткните ей уже рот!» Её убили. Простая служащая Дома профсоюзов, она лишь задержалась на работе. Это не фашизм? Тогда что это? Запугивание населения и истребление инакомыслящих. Как тогда это назвать?
Нина немного успокоилась, лицо приобрело естественный цвет.
Я спокойно продолжила:
– И случилось это под управлением ваших силовиков, весь мир видел. Только Вы этого «не знаете».
– Пропаганда, пропаганда, пропаганда, – снова твердила она, неприятно брызгая мне в лицо слюной.
– Расправа над людьми без суда и следствия, и Вы будете говорить, что это не фашизм? Это демократическое и правовое государство? О какой демократии Вы всё время говорите? – пыталась я «достучаться» до неё.
– Пропаганда, пропаганда, – твердила женщина.
– Да успокойтесь Вы со своей пропагандой. Я тоже хочу разобраться без всякой пропаганды, что происходит.
Ведь убивают, жестоко истребляют своих же, неужели на Украине народ этого не понимает?
В итоге жители Донбасса вынуждены защищать свою землю, свои семьи от истребления. И тоже льётся кровь, и гибнут солдаты, уже и с другой стороны, тоже. Брат на брата…
