Kitabı oku: «Клянусь любить, или Выбор за мной», sayfa 2
Глава 5
Узнай я в самом начале кто такой Бекетов, сразу бы испарилась из поля зрения. Сейчас пофантазирую.
Он подошёл в кафе, а я плеснула воды ему в лицо и ушла. Хотя он вряд ли бы сдался. Сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Такое бывает, не сомневаюсь.
Во мне же это светлое чувство зародилось на пятом свидании. Наверное, могло бы и раньше, не будь Паша излишне настойчивым. С подобными натисками мне сталкиваться не приходилось, но я предпочла умолчать об этом, а он не догадался и напугал меня.
Конечно, сначала я была рада, как обычно бывает при знакомстве. Да и впечатление он произвёл умопомрачительное. Бежевый костюм, белоснежная рубашка, волосок к волоску. Настоящий бизнесмен, кем и позиционирует себя Бекетов Павел Алексеевич. Подруги весь вечер шушукались, поглядывая на него и подтрунивая надо мной. В итоге к концу нашего застолья я спохватилась.
Он старше лет на пятнадцать, весь такой солидный. А я что? Мне двадцать один, ветер в голове. Но объясниться с ним в тот вечер не смогла, совесть не позволила отказать.
Он ведь меня ждал.
До дома всё-таки довёз. На таком автомобиле я прежде не ездила, но шальная мысль не закралась в голову.
Откуда этот мужчина? Кто он? Чем занимается?
Нужные вопросы были далеки. Я практически молчала всю дорогу и стыдливо краснела, желая поскорее оказаться в собственной комнате.
Паша пытался меня разговорить, назначить следующую встречу. Я же расплывчато мямлила: диплом на носу, все дела… Только он растолковал слова по-своему и не отступил.
Подъезжал к дому, подкарауливал у университета. И, как результат, я струсила. Ничего не объяснив, стала его избегать. Маршрут выбирала людный, но он умудрялся подловить меня и там. Правда, толку было мало. Я заняла неприступную позицию, думала, ему надоест. Не надоело.
Три месяца мы играли в прятки, пока Паша не поймал меня у квартиры. А дело было так. Я засиделась у подруги, развлеклась. Вместе со мной расслабилась и моя бдительность. Уже стемнело. Я в панике бегом в такси, потому что старалась засветло возвращаться домой, ведь на глазах соседей Бекетов не позволял себе лишнего, а иногда и вовсе не подходил, только взглядом провожал. Но в ту ночь время было упущено, он ждал меня в подъезде. Выкурил полпачки, как ненормальный, фантазируя, что я могла вытворять в чужой квартире.
– Хорошо отдохнула? – спросил зло и преградил мне путь наверх, так что разговор предстояло вести на площадке между этажами.
Печально повздыхать я успела в такси, тут мчалась по лестнице как угорелая, а теперь едва не столкнулась с ним. Отступила на шаг и сказала:
– Здравствуй! – сказала это, чувствуя, что стала немного навеселе, оттого паника куда-то испарилась. Нельзя так развлекаться. Но я осмелела и кивнула: – Замечательно отдохнула. – От моей радости у Паши на скулах заходили желваки. Это показалось забавным, я ещё слегка похихикала. Чудная встреча.
– С кем?
– Что «с кем»? – Вспомнив, что иду домой, указала на лестницу: – Можно пройти?
Но он словно не услышал и не увидел. Как всегда.
– Этот сопляк, что вечно крутится рядом… Кто он? Твоя любовь?
– Дима? – удивилась я. И даже в этот момент ничего не щёлкнуло в голове. Я не задалась вопросом: как он узнал, с кем я виделась?
Что это говорит обо мне? Ничего хорошего.
– Дима… – скривился Паша. Одно имя было уже неприятно.
– Дима, – вновь кивнула я и почувствовала острую охоту пояснить: – Только он не моя любовь, а скорее наоборот.
– Да?
– Да.
– Неудивительно.
– Что неудивительно?
– Что наоборот. Скажи-ка мне, лапонька, чем вы занимались? – давил Паша. Я же наконец разволновалась и попятилась.
– Я, пожалуй, у подруги останусь. Что-то мне расхотелось домой.
– Стоять! – рявкнул он, заставив меня подпрыгнуть. – Подруга, расхотелось… Знаю я ваши ночёвки. Иди! – кивнул он на пролёт. Я скорее побежала, но обрадовалась рано. Сграбастав в охапку, он прижал меня к стене. – Чем занимались? – спросил сердито и тяжко вздохнул, глядя как от волнения я облизываю губы.
– Готовились.
– К чему готовились?
– К экзамену. Потом немного отдохнули, выпили вина с подругой… О чём уже жалею. А с Димой у нас ничего не было и не будет, – решила я опередить вопросы. – Не нравится он мне.
– Точно?
– Точно.
– А больше ничего сказать не хочешь?
– Что?
Паша смотрел мне в глаза. Долго смотрел, отчего стало не по себе.
– Что сказать? – тихо переспросила я. Страшных грехов за мной не наблюдалось, но взгляд говорил, будто они есть.
– А нечего?
– Не люблю загадки. Нечего.
– Ладно, – хмурясь, кивнул он.
– Ладно, – зачем-то повторила я. – Теперь можно идти? Мама волнуется.
– Можно, – смягчился Паша, но не отпустил. – Маму расстраивать не стоит. Завтра в семь я за тобой заеду, не вздумай сбегать.
Я замотала головой:
– Не сбегу. Только можно мне домой?
– Говорю же: можно.
– Ну так отпустите.
– А чего ты вдруг «завыкала»? – вновь нахмурился он. В ответ я испуганно пожала плечами, только ему оказалось мало. Он прижался теснее, вынуждая меня сползти по стене, но свалиться не позволил. – Полинка, откуда в тебе столько шугливости? – А после его осенило, брови полезли на лоб: – У тебя мужика никогда не было? – спросил шёпотом, глядя мне прямо в глаза.
От такого нахальства я потеряла дар речи. Это же надо додуматься, вот так спросить, был ли у меня мужчина!
– Чего глаза таращишь? Был мужик? Вопрос простой.
Кому как. Я опять замотала головой.
– Теперь ясно, – довольно прошептал он. Усмехнулся, глядя уже в потолок. Янтарная радужка завораживающе блеснула на свету. – Девочка моя домашняя, чтоб никакие Димы рядом с тобой не ошивались. Уяснила?
– Нет, – ещё усерднее замотала я головой.
– Нет? – удивился он.
– Да, уяснила, – заплакала я. – И нет, не будут ошиваться. – А ноги подкосились от страха.
– Лапонька, не вздумай падать в обморок. Мне нельзя пугать тёщу. Слышишь?
Тут я в первый раз назвала его по имени и не абы как:
– Пашенька…
Пашенька сам приготовился хлопнуться без чувств.
– Отпусти меня, пожалуйста. Я поняла: завтра в семь. А куда мы поедем?
– В ресторан, – ответил он в полном обалдении.
– Значит платье, уяснила. – Объятия ослабил, я смогла прошмыгнуть под рукой. Добежала до двери и посмотрела на Пашу. Теперь он смотрел на меня, как я совсем недавно. – Спокойной ночи, Пашенька, – добила жениха и скрылась в квартире.
Вот так он позвал меня на первое свидание. После каждый день заезжал, довозил до университета, встречал с цветами… Хотя я не просила. Он просто ставил перед фактом: я приехал.
Конечно, мне было приятно и симпатия к нему была, но я переживала, что для него это мимолётно. На третий поход в ресторан не стерпела, спросила напрямую, на что он легонько постучал мне по лбу:
– Ты меня три месяца морозила, четвертый мы с тобой под ручку гуляем. Я тебя трахнуть ни разу не пытался, потому что ты то краснеешь, то бледнеешь от одного слова. Ты о чём вообще, Полина?
Он меня убедил, я даже с мамой поделилась. Она тоже закивала, сказала, что порядочный: заботится, отвозит-привозит, дожидается, не давит. В общем, уважение моей матери Паша заполучил. А после и до отца дошёл, но это уже после пятого свидания.
До сих пор его помню. Мы ужинаем в ресторане, болтаем, шутим, я завороженно гляжу на любимого, а он не прекращает держать мою ладонь в своей. Затем галантно провожает до дома… Точнее, отвозит (он не любитель пеших прогулок). У подъезда я немного хихикаю, потому что становится неловко при расставании, а он спокойно берёт меня за плечи, наклоняется и целует в щёку. Я уже не дурачусь и не собираюсь отталкивать, даже когда мужская рука перемещается с плеча мне на затылок.
Я ведь ещё в ресторане поняла: он тот самый, мой, родной.
Но Паша не догадывался о решении. Не спеша, короткими поцелуями, добрался до губ и поцеловал по-настоящему, французским поцелуем. Начинал робко, боясь меня спугнуть. Рыцарь мой. Я чуть не рухнула от такого интимного момента. Обняла его, вцепилась в пиджак. Хотелось, чтобы поцелуй продолжался вечно. Наверное, Паша тоже об этом думал. Отстранился от меня с неохотой, посмотрел затуманенным взглядом и прошептал:
– Беги домой. Сейчас же. Иначе не отпущу, со мной поедешь. – А сам, хитрец, держал меня за руку.
– Не побегу, – улыбнулась я. – Хочу с тобой. Возьмёшь?
И я не побежала, как вы уже поняли, а он взял. Теперь я Бекетова Полина.
Глава 6
Так вот, с утра Паша присматривался ко мне, а я улыбалась. Но это не помогло, подозрительность во взгляде не уменьшилась.
– Что? – решилась спросить я.
Он замотал головой, поцеловал меня, удалился от кровати на пару шагов и вновь принялся выискивать что-то в моих глазах. Хотя я знаю «что» и знаю этот приём. Глаза – зеркало души. Сама не раз пользовалась.
– Перестань уже таращиться, – разозлилась я. – Это жутко!
– Жути ты вчера нагнала своим звяканьем.
Паша стянул с себя пижамные штаны. И этот приём мне известен – в душ меня заманивает.
– Тёплой водички, иди уже. – Я улыбнулась и отвернулась, показывая, что ничего у него не выйдет.
В ванной полилась вода, а я всё-таки пожалела, что не согласилась. Могла бы избавить мужа от неугодных мне мыслей. Или нет…
Нет, всё верно, нельзя сомневаться в каждом шаге. Совместным мытьём не перехитрить, вот хуже сделать – запросто.
От волнения меня потянуло к окну. Юра с Антоном, которых мне тоже предстояло обдурить, расхаживали во дворе. Скоро должен был подъехать Витя вместе с Клавдией Борисовной, нашей домоправительницей. Она работает на Пашу много лет, моему появлению в доме радовалась наравне с ним.
Наверное, она возненавидит меня, когда я брошу его, хоть и выглядит одуванчиком.
И как бросить этого дурака, когда у него только я, эта женщина и мои родители? О господи…
Паша вышел из ванной почти голый. Лишь полотенце скрывало бёдра, на крепких плечах застыли капли воды. Он взъерошил ладонью влажные волосы и сразу направился ко мне. Приблизился вплотную со спины и обнял.
– Кого высматриваешь? – шепнул на ухо, я поёжилась.
– Ты под ледяным душем стоял?
– Есть немного.
– Зачем? Дурачок. – Вместо ответа он сильнее прижал меня к себе, потёрся щекой о щёку, а я принялась растирать его руки, чтобы согреть.
– Так кого караулишь? – вернулся он к вопросу.
Я бы поспорила, кто кого караулит. Почесала лоб и кивнула на ребят.
– У них своя жизнь вообще есть? Могли бы отпуск взять.
– Обязательно передам. Скажу, Полина Викторовна настояла: идите в отпуск. А не захотят, уволю.
– Не издевайся. Я серьёзно.
Он вздохнул, уткнулся в мои волосы. Наверное, устал от глупых мыслей. Я тоже устала.
– Парни тебя напрягают?
– Не очень. – Создалось ощущение будто стучу на них.
– Так… А к чему тогда вопрос? Прости, я просто не понял.
Не торопясь отвечать, я посмотрела на мужа и снова уставилась в окно. Каждое утро хочется рыдать вместо кофе. От себя бы убежала.
– Есть шанс, что мы заживём обычной семьёй? Ты и я. Без охраны на хвосте.
Паша развлекался с бретельками на моей майке, теперь застыл, вернул их мне на плечи.
– Есть. Но не сейчас.
Вопросов задавать больше не следовало, только я не сдержалась.
– И без Вити смогу выезжать?
Паша хмыкнул.
– А чем Витя тебе не угодил? Он самый тихий.
– Ничем, – тут же вставила я. – Дело во мне. Когда он таскается за мной, я постоянно тороплюсь. Что он как пастух? Я могу уехать и приехать на такси.
Муж молча развернул меня, я отвела взгляд. Всё делаю не так. Не стоило затевать этот разговор.
– Последние дни ты странная, – ласково начал он. – Я думал, мы договорились не возвращаться к глупым сплетням.
– Я и не возвращаюсь. Это другое.
– Мне так не кажется.
Выхода из этого диалога я не видела, хотела просто немного поскандалить, раз уж настроение всё равно испорчено, но не успела. Паша схватил меня в охапку и поволок к кровати.
– Ты что затеял? Бекетов, угомонись!
Он полез мне под шорты, я шлёпнула его по пальцам.
– Полина, не распускай руки.
– Это я распускаю? Паша-а-а… – позвала жалобно. – Давай потом. – И принялась уходить от поцелуев. Знаю, если сейчас отвечу, то спустимся мы не скоро. – Две минуты назад мне хотелось, а сейчас уже не очень.
– Что? – обалдел он и рассмеялся, пресекая мою попытку вырваться.
Руками я помочь себе не смогла, он завёл их мне за голову. Если честно, желание сопротивляться к тому моменту пропало. Появилось другое, но я нарочно ёрзала и пыхтела. Он, конечно, это понял, поцеловал меня, задрал мою майку по горло.
– Волосы мокрые, – завизжала я, когда коснулся груди. А потом… Потом сама стянула с него полотенце и сняла с себя шорты, а он сладко улыбнулся.
Он всегда побеждает.
***
Когда я вышла из ванной, Паши в спальне не оказалось и в холле он мне не попался, что малость порадовало. Зато три наших богатыря и Витя ошивались в гостиной. Парни о чём-то шептались, но при виде меня моментально умолкли.
– Привет труженикам, – сказала я. – О чём секретничаете? – Они только кивнули. – И что, это всё? – удивилась я. – О чём разговор-то? – Костя почесал за ухом, виновато оглядывая товарищей. – Так это из-за ночного звяканья? – не унялась я. Костика внезапно стало жалко. – Ну уснул крепко. С кем не бывает? Что вы, в самом деле…
– Константин, зайди, – вдруг попросил Паша из кабинета.
Парни проводили друга сочувствующим взглядом. Превозмогая страх, я остановила его в дверном проёме, сказала:
– Ты не расстраивайся, я с ним переговорю, – имея в виду мужа.
– Полина, не смей, – Костик потряс пальцем. – Не лезь. Я сам.
Два богатыря и Витя закивали, после чего уселись на диван со скучающим видом.
«Странные какие-то… Как будто очереди ждут, – усмехнулась я, мысленно конечно же. – Хотя, наверное, действительно ждут. Но их жалеть причины нет».
Пока я болтала в кухне с Клавдией, парни сменяли друг друга в кабинете. К тому моменту, как Паша закончил промывать ребятам мозги, стол мы накрыли. Всё были в сборе, кроме моего мужа. Я выждала, вздохнула и сложила наши тарелки на поднос.
– Извините, всем приятного, – откланялась я. – Нам с Павлом Алексеевичем нужно переговорить.
– Полина, – резко поднялся Костик. – Не лезь!
Вот заладил.
– Постараюсь, но не обещаю. Жуй.
Любимый стоял у окна, засунув руки в карманы брюк. Рассматривал что-то за стеклом, пока я топталась на месте, не решаясь его отвлечь. Все странные. И я, и они. И теперь, ко всему прочему, мне тревожно за мужчин. Что происходит?
– Полина? – Паша обернулся, я вздрогнула.
– Прости, задумалась.
– И как?
– Что?
– Вид.
– Всю жизнь бы смотрела.
– И я на тебя. Иди-ка ко мне. – Он улыбнулся, уселся на край стола и похлопал по бедру. Я с охотой заторопилась, поставила поднос с другой стороны и полезла к мужу обниматься. Такого его нежного обожаю всем сердцем. – Полин, ты ведь не собираешься втихую разводиться? – спросил он немного погодя.
– Я? С чего ты взял? – Актриса из меня точно никудышная. Голос чуть дрогнул, я запаниковала.
– Ты сама вчера говорила.
– А ещё я говорила, что внизу кто-то есть… Кстати, ты бы не ругал Костю, ничего ведь не произошло. – Надеюсь, тот меня простит, но тему срочно требовалось сменить.
– Слава богу не произошло. – Паша трижды постучал по столешнице и вдруг нахмурился: – А почему ты его защищаешь? То о Вите болтаешь, теперь вот Костя… Тебе, случаем, водителя не поменять? Может, женщину нанять?
– Зачем? – не поняла я.
– Затем.
– Не усмехайся. Что здесь смешного?
– Ну… Витя мужчина, ты женщина…
– И что? Что за глупость?
– Полина, не прикидывайся! – начал вскипать он.
– Что не прикидывайся, если я не понимаю, что ты имеешь в виду? Псих!
Тут Паша не выдержал, не дав мне отвернуться:
– Лечь с ним собралась? Причину для развода ищешь?
Я немного поморгала, пытаясь сообразить, не шуткой ли он это спросил. Он смотрел на меня с прищуром, янтарная радужка темнела. Не шуткой.
– Бекетов, ты спятил? – заорала я, шагнула от него, а он ко мне. Перехватил за запястье, я дёрнулась и налетела спиной на шкаф. Пара книг свалилась на пол, благополучно миновав мою голову, но это показалось ему малым. Он зажал меня, схватил за бёдра и приподнял. Вцепившись ему в плечи, я охнула. Устроился он очень удобно между моих ног, что не сказать обо мне. – Паша, я не хочу, – испуганно замотала я головой, на что он лишь сильнее вжал меня в шкаф. Для приличия я повозилась, не слишком усердствуя, потому что дело это зряшное. Не выберусь. – Там ребята и Клавдия, – запищала я, отталкивая. – Они услышат, а я тихо не могу. Ты знаешь. Паша-а-а…
Он что-то пробубнил в ответ и всё-таки не спеша оторвался от меня. Лохматый, заведённый с поволокой в глазах.
– Знаю, Поля… Знаю, – и улыбнулся. – Люблю тебя. И мне нравится, как громко ты кричишь. Полина, ну иди сюда. – Он полез целоваться, уже приоткрыл рот, но я пихнула его в плечо.
– Бесстыдник.
– Почему?
– Потому. Что сейчас творится в твоём воображении?
– Там жарко. И я не воображаю, а вспоминаю. Ты моя жена, имею право.
Наконец он поставил меня на ноги, я одёрнула кофту и ещё раз толкнула его в плечо, чтобы не смел повторять подобное. Однако, когда мы уселись завтракать, я быстро пожалела об уединении.
Надо было уйти к ребятам, потому что Паша взялся сверлить меня подозрительностью. Она была во взгляде, в движениях, парила в воздухе. Я делала вид, что не замечаю, но в итоге вспыхнула как спичка.
– К твоему сведению, если бы я заинтересовалась Витей, то не стала бы спрашивать, когда смогу выезжать без него. Ты сам что-то навыдумывал.
– Любимая, – строго позвал Паша, – со мной подобные игры лучше не вести. И закидывать намёками не нужно. С Витей, без Вити… Ты не должна о нём много говорить. А если взглянешь на другого мужика с интересом, я твои глаза мигом в кучу соберу. – Для убедительности муж помахал вилкой.
– Пашенька…
– Не злоупотребляй. Лучше скажи, уяснила?
– Уяснила, – набычилась я и мысленно отправила в копилку новую угрозу.
Глаза он в кучу соберёт. Злюка ревнивый!
Глава 7
Странности на этом не закончились. Ночью всё стали как заведённые.
Юра с Антоном сидели во дворе и поглядывали на часы, точно ждут чего-то. Паша спустился к Костику. Спать всем, видимо, не очень хотелось. А мне вот наоборот, но шумиха не давала покоя.
«Что-то замышляют», – решила я.
Раздумывая, что именно, бродила по комнате от окна до распахнутой двери. Наблюдала то за ребятами во дворе, то прислушивалась к звукам на первом этаже. Смотреть в окно могла вдоволь, а вот со слышимостью возникла проблема. О чём болтали Паша с Костиком было неизвестно, голоса улавливала, но не единого слова не разобрала.
Спустя минут десять по лестнице кто-то зашагал. Замешкавшись у окна, я не рискнула захлопнуть дверь. Метнулась влево, к туалетному столику. Уселась на пуфик, представляя, чем бы таким могла заниматься. В итоге схватила расчёску.
В комнате появился Паша.
– Я что-то не понял, – подбоченился он. – Полина, почему не спишь?
– А ты почему? – Я уставилась на него через зеркало.
– По кочану. Ты на время смотрела?
– А ты смотрел?
– Так… – Он вздохнул, направляясь ко мне. – Хватит отвечать вопросом на вопрос.
Я тоже вздохнула, потому что клоунада и меня достала. Обернулась с ласковым шёпотом:
– Пашенька, я очень тебя люблю.
Он напрягся, словно заподозрил подвох (а это он и есть). Ухватил меня за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Ничего от него не утаить.
– А ну-ка выкладывай. Что натворила?
– Натворила не я.
– Полина…
– Что?
– Говори.
– Ладно, но ты сам велел… – Набрав побольше воздуха в лёгкие, я очень тихо спросила: – Скажи, чем ты занимался?
– Опять двадцать пять. Мы же договорились!
– И будет двадцать шесть, ведь ты не отвечаешь.
– Я с тобой здесь и сейчас. Какая разница?
– Большая. Ты мне ничего не рассказываешь, а это несправедливо. Я хочу знать, с кем живу!
– Всё, что нужно, тебе известно. Живёшь ты со мной. Я твой муж, – терпеливо пояснил он и наклонился. Догадываясь, что тянется за поцелуем, я приказала себе быть сильной. Не увиливала, Паша меня удерживал, но губы сомкнула. Углубить поцелуй у него не вышло, потыкался языком. Я была собой довольна, а он зол. – Полина, что за дела?
– У меня дел никаких, а вот у тебя их целый вагон!
– Повторю ещё раз: это в прошлом и неправда.
– Так в прошлом или неправда?
Мы долго смотрели друг другу в глаза. И прежнюю терпеливость с шутливостью как ветром сдуло. Кажется, Паше очень хотелось чертыхнуться и наорать на меня. Не стоило так начинать разговор.
Я испугалась возможного скандала, но муж вдруг отстранился, покивал, мол, всё со мной понятно. И удобно устроился на кровати, подложив под голову две подушки.
– Узнать бы, кто взболтнул о моём вагоне дел. Да ведь не скажешь.
– Кто взболтнул, – почувствовав свободу, передразнила я. – У меня создалось впечатление, будто все знают намного больше меня. Одна я дурочка. А то рестораны, бизнесмен он… А остальное?
– Милая, кто всё-таки нашептал?
– Бекетов, как ты всё это заработал?
– Лапонька, давай без зловещих шёпотов. Угомонись и ложись спать.
Он повернулся на бок, закрыл глаза, показывая, что разговор окончен. Вот так всегда! Ничего от него не добиться, пока сам не захочет.
На всякий случай я немного выждала. Вдруг соизволит рассказать? Не соизволил. Недовольно вздохнув, выключила свет и пошла в постель, чтобы не разреветься от обиды.
– Ты спишь? – зашептала где-то через полчаса. – Бекетов?
– Как я должен ответить, если да?
– Не знаю. Промычать мог бы. О чём вы с ребятами сегодня говорили?
– Полина, спи. Если ещё что-то спросишь, я до рассвета буду тебя мучить.
– Паша…
– До рассвета.
Перспектива мне не понравилась, но и молчать я не могла, а муж человек слова.
– Куда собралась? – спросил он, стоило мне встать с кровати.
– Гулять от твоего греха, – запахнула я халат.
– Долго не броди.
– Как прикажете, хозяин. – И дурашливо откланялась.
В гостиной перед телевизором сидел опричник.
– Костя, ты чего здесь? – испугалась я странного зрелища. Я застыла в дверном проёме, вокруг темнота, только экран мигал от переключения каналов. И Костик сидел ровно, не шевелился. – Костя…
– А? – Обернулся он резко, я вздрогнула. – Ты чего тут?
– Я? Это я тебя спрашиваю. Ты в моём доме!
– Дела, Полина, дела, – отмахнулся он и вновь уставился на экран.
– У всех дела! – разозлившись, всплеснула я руками. – Одна я сиротой гуляю. – Не зная, куда податься, покачалась на пятках и пошла на террасу позади дома. Дождя сегодня не было.
Дверь, ведущую в сад, запереть не забыли. Повернув нижний замок, я её распахнула, раздался звон колокольчиков.
«Они же звонят», – осенило меня, и я почувствовала себя дурой. Разумеется, звонят.
Закрыла дверь, после открыла, вслушиваясь, и снова закрыла. На террасу выходить расхотелось.
Паша вчера соврал, никакие это были не колокольчики. А что тогда? Какие к чёрту сапоги он искал?! Что за чушь?
Как по заказу лунный свет упал на подвальную дверь. Она никогда не запиралась, а сейчас там почему-то торчал ключ. Без брелока, просто ключ. Я даже подумать не успела, стоит ли туда лезть, ладони уже стали влажными от волнения и внутри всё противно сжалось.
– Чёрт побери, Бекетов!
Костик по-прежнему пялился в экран, ничего вокруг не замечая. Я постояла у лестницы, рассматривая второй этаж. Муж вроде бы не выходил.
– Я тебя побью! – пригрозила я и в полуобморочном состоянии вернулась к подвалу, повернула ключ.
Руки дрожали, сердце беспокойно трепыхалось. Казалось, звук щелчка услышал весь дом. Я выждала, но никто не помчался останавливать меня.
Дверь открыла, торопливо вошла и прикрыла её за собой. Ещё не поздно выйти… Ведь не поздно? Но я сделала шаг вниз. Темнота такая, что двигаться пришлось наощупь. Спускалась я держась за стену, кое-как преодолела лестницу, вытянула руку и упёрлась в шкаф высотой чуть ниже меня. Обрадовалась, выдвинула ящик и тут что-то звякнуло.
Господи…
Прям как вчера, но на этот раз громче, словно над ухом.
Я вцепилась в шкаф, напрочь забыв о фонаре. Не дышала, не моргала, срослась с мебелью в темноте.
«Если не двигаюсь – значит меня нет, – убеждала себя. – Только как наверх вернуться?»
Я тоненько запищала. Подумала заорать, но сползла на пол, потому что к звяканью добавилось мычание. И не моё.
