Kitabı oku: «Невеста. Часть 2», sayfa 3
Глава 5
Несколько месяцев спустя
– А давно вы здесь? – вот хоть убей, а любопытство было моей слабостью. Не подглядеть, так подслушать и докопаться до истины. Сидя в кабинете, мы с Бурьяном часто общались на разные темы, но больше всего меня интересовала история оборотней.
– Судя по нашим легендам, басням и песням, достаточно давно. У оборотней всех видов существуют сказания про наш родной мир. Все они разные, но есть кое-что общее. Якобы наша историческая родина – это огромная планета, где нет ничего, кроме лес, рек, озёр, полей, гор и прочего. Одна сплошная девственная природа, и выживает в ней только сильнейший или хитрейший. История гласит, что там шла постоянная борьба не на жизнь, а на смерть. И энцефалитный клещ на жопе – это пустяк по сравнению с агрессивными оленями, у которых были ветвистые ядовитые рога, острые как кинжалы. Или зайцы, у которых не было совести и ограничения скоростного режима, хрен догонишь. Были там и орлы размером со сверхзвуковой истребитель, и вепри злые, и лисы хитрые. В наших сказках нам ещё повезло. Медведи могли малиной перекусить с мёдом, рыбу половить, коренья откопать, грибы и шишки пожевать и на зимовку в берлогу, а вот волкам и кошкам там было совсем худо. И превращаться в человека мог либо очень смелый оборотень, либо конченый дебил. Никто не знал, зачем нам была дана бесполезная человеческая ипостась.
– И как же все там жили? – с фантазией у меня всё было прекрасно, но представить себе мир, заселённый одними оборотнями, было сложно.
– А вот так и жили – в вечной погоне за нервной жратвой. Быструю еблю в колючих кустах или в сырых пещерах можно было назвать романтикой. Особенно в зверином обличии обожали трахаться волки. Они в этом плане до сих пор остаются полными отморозками. Большинство из них ведут себя как животные, – Бурьян аж поморщился. Медведь не любил волков и не пытался это скрыть. Они все его бесили, но чем именно, глава клана, так и не смог внятно объяснить. – Хотя рядом с нами живёт адекватная стая белых волков, но они меня все равно раздражают своим существованием.
– А любовь? В вашем мире она была?
– Какая любовь? Какая письменность, литература, живопись, экономика, финансы? Проснулся, выжил и уснул. Вот и весь распорядок дня любого доисторического оборотня. Живи быстро, умри молодым. Говорят, что были в том мире звери и пострашнее всех нас вместе взятых. Из-за них стаи волков со временем превратились в стада. Медведи – в запуганных хомяков с энурезом, а кошки вообще чуть не вымерли. Их осталось две калеки и три чумы.
– Так как вас сюда занесло? – смотрю на Бурьяна и понимаю, что не сквозняком оборотней в наш мир надуло. Тут были задействованы другие силы природы.
– Точно никто не помнит и не знает. Истории много раз переписывались и со временем превратились в полный бред. Но есть у нас одна детская песенка про рыжую лисичку.
– Лисичку? – вот это поворот. Яра мне пела колыбельную про рыжую зверюшку.
– Песня про хитрого лиса, единственного выжившего в своём роде. Он сумел с кем-то договориться, открыть переход и свалить к людям, пережить тяжёлые времена. Двуликий перекантовался несколько зим, всё разведал и через много лет вернулся в дикий лес. Но странник пришел не один, а с подслеповатой человеческой девушкой. Полюбил рыжий лис слабую девчонку так сильно, что не смог оставить её, когда пришло время уходить обратно в лес. Оборотень долго прятал свою невесту, да так хорошо, что никто не мог её сожрать или обидеть. Она была очень странная для нашего мира, вообще ничем не пахла, как и ты сейчас, а ещё человеческая девушка была умная и знала много сказок и интересных легенд. Этим она и пленила рыжика. Во взрослой версии лис утащил свою невесту из закрытого женского монастыря, притворившись проезжающей мимо настоятельницей. Ходили слухи, что девчушка была не простая монашка, а младшая дочка местной княжеской шишки, но из-за проблем со здоровьем бракованную наследницу оправили подальше от трона доживать свой век в тишине и спокойствии. Хоть девица была подслеповата, но читать она всё равно могла, а вот вдаль ничего не видела. Близорукость княжны не остановила рыжего извращенца, и он всё равно припёр её в бескрайний лес. Но, к его великому сожалению, наш мир не принял человеческую девушку и стал медленно её убивать. Не было в ней зверя, а значит, не было ей места в исполинском лесу. Тогда оборотень пошёл на поклон к тем, кто открыл для него переход. Рыжик попросил зверя для своей любимой, обещая всё что угодно взамен. Так он стал проводником для медведей, волков и хищных кошек в мир людей. Сколько раз его пытались сожрать все кому не лень, пока он был на задании, одному только богу известно. Выполнив свою миссию, лис дал оборотням последнее наставление, а именно: людей не жрать и не обижать, учиться, развиваться и не отсвечивать, иначе смерть. Хранить свою тайну как зеницу ока, ибо люди всё равно не поймут и не примут беженцев. Слишком разные. Про толерантность никто не слышал, а ксенофобия била ключом. Тогда были тёмные времена и совет не отсвечивать был самым полезным на тот момент.
– А что потом?
– Рыжий Джеймс Бонд вернулся к своей любимой девочке. Никто лиса не обманул. Зверя ей действительно дали, только не лисицы, а маленькой ласки. Удивительно, но оборотень вообще не расстроился по этому поводу, так как он получил, что хотел. Его любимая была жива и полностью здорова. Потом они вместе отправили ещё несколько отрядов с двуликими в мир людей, но что хитрец попросил на этот раз за свои услуги, никто не знает. Переход в мир оборотней был закрыт и с тех пор не открывался.
– Так, а почему с людьми нужно было особняком? – совет мне показался немного странным. Оборотни в человеческом обличии ничем не отличались от людей. Правда, пока рот не откроют и не начнут фыркать.
– Бывали в нашей совместной истории не самые приятные инциденты. – Бурьян поджал губы и тяжело вздохну. – Одноликие всегда брали своим количеством и побеждали. Мы хоть и были сильнее, но не настолько плодовиты, как людской род. Вот оборотни и сторонились всех и старались селиться в глубине лесов. Через несколько веков похождения наших пращуров превратились в легенды и страшилки для непослушных человеческих детей. В те времена потеря даже одного оборотня приравнивалась к трагедии вселенского масштаба, которая могла привести к генетической деградации и полному вымиранию. Не знаю, как у остальных оборотней, но у медведей кровосмешение всегда было под строжайшим запретом.
– Твой клан самый большой. Ты принимаешь беженцев и одиночек, чтобы влить новую кровь?
– И это тоже. В клане медведи живут по моим правилам и законам. Мы все учимся контролю и стараемся ассимилироваться с людьми. Я даю новичкам в первую очередь доступ к знаниям и работу в лесу. Жители этого мира хоть и слабые, но они оказались для нас полезны. Благодаря им мы стали более или менее цивилизованно себя вести. Большинство оборотней до сих пор воспринимает изменения в штыки и через отрицание, но мы больше не можем прятаться в глухих лесах и делать вид, что у нас всё хорошо и так будет всегда. Как прежде, уже никогда не будет. Кто приспособится, тот и выживет. Остальные канут в лету.
– Да, наш мир за последние двести лет круто изменился. Вопрос, а чем вас смешанные браки не устраивают, раз всё было плохо с генофондом? Ведь лис и ласка смогли ужиться вместе.
– Не нужно воспринимать легенду всерьёз. Это просто добрая сказка.
– Почему?
– Брак и сожительство между разными оборотнями – полный идиотизм. Детей у таких пар не получится при всём желании. Слишком разные запахи, образ мышления и физиология. Я с трудом представляю, как медведь трахает волчицу. Хотя было бы смешно посмотреть. – Бурьян, как мальчика засмеялся в голос, – сама понимаешь, секс у таких пар теоретически может быть только в человеческом облике, но и тут есть подвох. Мы друг другу ненавистны. Оборотень-волк не может испытать сексуального влечения к медведице или львице и наоборот. Зверь внутри нас сильнее человека. Он доминирует, и вторая сущность будет протестовать против извращений. Мы это чувствуем, мозгами всё понимаем, но подавить зверя даже в человеческом облике не можем. Природа сильнее нас. Мы должны плодиться и размножаться, как примитивные животные, а не хернёй страдать с другими оборотнями, играя в толерантность.
– И даже дружить не хотите?
– Нет. У нас торжествуют иррациональная ненависть и расизм. Волки рычат, медведи ревут, а кошки шипят друг на друга при встрече. Всё как в природе. Бей или беги. Нам некомфортно в обществе чужаков. Мы территориальные существа и охраняем свои границы. Чаще всего при виде других представителей двуликих мы испытываем сильную тревогу, стресс и агрессию. Это как внезапный понос – невозможно контролировать или остановить.
– А люди?
– Вест, без обид, но люди воняют. Причём не очень приятно. Блевотина, смешанная с тухлятиной и потным носком Добрыни. Это только в сказках оборотни жрут людей ради пропитания. Вы для нас несъедобны. Мясо на вкус противное и не переваривается. А проглоченное тут же просится обратно. Обернуть вас с помощью укуса – это вообще чей-то наркоманский бред. Ну и топ идиотизма и хит аттракциона – кража женщин с их последующим оплодотворением. Наши виды несовместимы. В плане деторождения нас можно сравнить с горным орлом и африканским жирафом.
– А секс с женщинами? Ну, с человеческими.
– Трахать человеческих баб можно только в противогазе или после полного избавления любовницы от омерзительного запаха. Муторно, дорого и кайфа ноль. Сильному медведю нужно быть очень аккуратным с женщиной и обращаться с ней как с хрустальной вазой, чтобы не переломать бабе кости. А запах к человеку возвращается через несколько часов. На самом деле проще подрочить, и то приятнее будет.
– Так вот почему Добрыня переживал, что волки могут меня изнасиловать, когда мы с ним встретились, – я помню, как медведь с добрыми глазами долго решал, что со мной делать, когда мы впервые встретились в тайге.
– Видимо, за много лет в тебя втёрли такое количество масла или яда, что ты потеряла собственный запах. Или твой идиот-похититель изменил не только внешность, но и аромат. Ты для нас обезличена. Неинтересна с точки зрения размножения, но вполне подходишь для аккуратного секса. Псины не такие мощные, как медведи, и могут контролировать свои силы, чтобы ненароком не убить хиленькую партнёршу. Они бы точно не удержались и пустили бы тебя по кругу. Убивать бы не стали, нет. Это запрет, а вот всё остальное… Вдоволь наигравшись в веселый хоровод для взрослых, блохастые тебя хорошенько вымыли бы в ближайшем ручье и выбросили твою тушку на трассу к дальнобойщикам, за сто или двести километров, а там… Единственное, что ты смогла бы рассказать дознавателю в отделении полиции, – что несколько голых мужчин встретили тебя в глухой тайге и повергли групповому изнасилованию на солнечной полянке под кривой берёзкой, и на этом как бы всё.
– М-да. Хорошо, что меня нашёл Добрыня, – перспектива быть обласканной несколькими мужиками подряд напугала меня до усрачки. Мысль, что нужно купить автомат Калашникова и научиться из него стрелять, стала посещать мой воспалённый мозг всё чаще и чаще. Быть самой слабой в коллективе мне не нравилось.
После того, как я спасла клан от неминуемой расправы, мне стали больше доверять и рассказывать про мифы, легенды и давать исторические справки. Раскрывать особенности каждого вида оборотней. Короче говоря, делать то, что запрещено. Но в законе был указан человек, а я со своими способностями на человека никак не тянула.
Глядя на то, как мои мишки выбиваются из сил, я решила помочь в обороне дома и территории клана. Правда, мне и в голову не приходило, с чего бы начать. Призрачных ниточек в мире людей хоть жопой жри, а трогать их не очень хотелось. Не известно, кому они принадлежали и что я там могла в них увидеть. Поэтому я решила воспользоваться своими навыками иначе.
– Вест, а ты уверена, что рыболовная леска в таком количестве нам необходима? – Добрыня нёс в руках корзину, заваленную товарами из магазина «Охота и рыбалка».
– Конечно! Я ей обмотаю периметр, и как только посторонние будут его нарушать, я сразу об этом узнаю.
– Это как?
– У каждого из вас есть ниточки в теле. Много разных ниточек. Одну из них я привяжу к рыболовной леске, и она не будет на вас реагировать. Система «свой-чужой». Мне не нужно ориентироваться на запах или зрение. Пришлый внутри периметра, не прикреплённый к леске, – значит, тревога. Этот фокус я у Армана подглядела. Ему нужен был ориентир, кто друг, а кто враг. Царь создавал сеть из рабов, которые были объединены нитками, и, если вдруг в ней оказывался лазутчик, не прикреплённый к трону, царь его тут же засекал. Рабы все были на одно лицо, и доверять зрению было бы большой глупостью. Плюс у Армана не было дара так тонко чувствовать запахи. У него была своя военная тактика, которая давала неплохие результаты. Это должно сработать. Хуже точно никому не сделает.
Так я ещё два раза успешно предупредила клан о проникновении чужаков на медвежью территорию рядом с жилыми домами.
– Твою мать. Они как обезьяны. Лазутчики передвигались по веткам, не касаясь земли. В кронах деревьев их вообще не было видно или слышно. Грёбаные ниндзя. Хорошо, что Веста сразу предупредила, что на земле их нет.
Глава 6
Мир оборотней был очень жесток с точки зрения обычного человека. Тут правили животные инстинкты, неконтролируемая агрессия, яркие эмоции и времена года. Весь мир оборотней опирался на запахи, ароматы и феромоны. Патрик Зюскинд со своим «Парфюмером» нервно курил бы в сторонке и вытирал горькие слёзы, глядя на этот зоопарк. Человеческие законы и нормы морали тут вообще не работали. Поэтому среди оборотней прав был тот, кто оказывался сильнее. В Клане Бурых Медведей самыми сильными были Бурьян, Яра и Добрыня, а значит, они были законом и порядком.
– Веста, смотри, какую большую рыбу я в реке поймал! – восторженно кричал абсолютно голый Добрыня, топая по улице с широкой улыбкой.
– Прикрой срам, идиот!
– Зачем?
– Я сейчас ослепну от твоей красоты.
– И не подумаю! Я – дитя природы.
Срам. Везде мелькал голый срам. Это был какой-то ужас.
***
Как-то поздней весной мы с Добрыней гуляли у края леса и спорили о мировой политике, внешней экономике и кто круче: Шварценеггер или Сталлоне. Двуликий богатырь с пеной у рта утверждал, что Арнольд на самом деле – оборотень-медведь, а Сталлоне – оборотень-волк. Так ему сказала подруга друга, двоюродная сестра младшего кузена, а она врать не будет.
– Тогда Джеки Чан – крадущийся тигр, – парировала я.
– Нет. Он точно человек. Очень крутой человек. Я таких уважаю. А вот Жан-Клод Ван Дамм – кот. Ты видела, как он танцует?
– Дерётся он круче.
Вечерний закат. Птички поют. Комарики летают и громко пищат. Красота. Но тут бодрым шагом мимо нас прошёл оборотень. Точнее, пробежал. Мужик огромный, бородатый, неухоженный и вонючий, как стоячая вода. Вот представьте себе косматого неандертальца, одетого в клетчатую рубашку и в грязные рваные штаны.
– Он что, с теплотрассы сбежал? – я привыкла, что мои мишки были более или менее цивилизованные, а этого бомжа даже одежда не спасала. Глаза горели, как у зверя, и он был готов обернуться в животное в любую секунду. – Он новенький?
Добрыня втянул воздух и тут же рванул наперерез маргиналу. Долбаные фетишисты. Оборотни всё время обнюхивали друг друга и порыкивали. Так звери внутри людей познавали мир, но для меня это была полная дичь.
– Зоран, не смей! Она ещё маленькая, – прорычал Добрыня и оскалился, выпуская своего зверя.
Согласна. Я ниже среднего, но не нужно об этом напоминать каждые двадцать секунд. И при чём тут я?
– Уйди с дороги! – Зоран утробно зарычал и кинулся на Добрыню. – Я не боюсь тебя, громила.
– Мама родная. Он ему сейчас голову проломит! – я уже привыкла к тому, что мужики, как звери, беспрерывно дрались и выясняли отношения. Медведи мерились силами и авторитетом. Весной они превращались в эпицентр нескончаемой агрессии и бушующего тестостерона.
– Не проломит. Добрыня знает, как бить, чтобы не убить, а всего лишь сломать челюсть противнику и вывести его из строя на пару часов, – ко мне подошёл Колояр и стал с интересом наблюдать за расправой над бомжом. Колояр – местный ловелас и по совместительству один из самых умелых воинов клана. Обаятельный самец с вечно лукавой улыбкой, гигантским самомнением и невероятной уверенностью в том, что любая баба побежит в его кровать, стоит только щёлкнуть пальцами. На самом деле так оно и было. Девки по нему с ума сходили и раздували его эго до небес.
– А из-за чего ссора? – стало понятно, что не по мою душу мордобой случился. – И что за внезапный стриптиз? – меня всегда поражала непосредственность, с которой оборотни срывали с себя всю одежду, когда начинали выяснять отношения. Прям услада для глаз и новый повод для сплетен.
– Из-за бабы.
– Добрыня в кого-то влюбился? – мне прям обидно стало. Вроде друзья, а мой товарищ даже намёка не давал, что ему кто-то нравится.
– Нет! Зоран – дикий оборотень, который не поддаётся обучению. Он позарился на Калинку, а она ещё маленькая, но сочная, как спелая ягодка. Прям манит проказница, – таёжный Казанова аккуратно отодвинул меня с траектории полёта отброшенного медвежьего тела Зорана. Человек-свитер хоть и влетел лицом в забор, но сознание не потерял, а только мотнул головой и снова бросился в бой.
– Калинка? Ей сколько лет? Пятнадцать? – я прекрасно помнила лица всех членов клана и их приблизительный возраст.
– Четырнадцать, пятнадцать или шестнадцать. Я не знаю, если честно. Мне всё равно на малолеток, я люблю дам постарше и с опытом, – небрежно ответил Колояр и продолжил свой содержательный рассказ. – Лолита ещё не понимает, что нельзя провоцировать сильных дядек на активные действия, иначе можно резко стать взрослой, даже не успев насладится детством.
– В чём была её провокация? Заигрывала? Глазки строила? Грудь голую показала? – я попыталась найти хоть какую-то логику в поведении шерстяного питекантропа. Ну не мог в моём понимании взрослый мужик, хоть и оборотень, резко, ни с того ни с сего, ломануться из леса к юной девушке, разрывая на себе одежду, и призывно махать ей своей сарделькой.
Колояр снова лукаво улыбнулся и посадил меня на сгиб локтя, как маленького ребёнка, чтобы мне было лучше видно. Мужики всегда так делали, чтобы компенсировать нашу разницу в росте. Личные границы? Нет, не слышали! Со временем у двуликих это превратилось в глупую забаву – таскать меня на руках и изображать из себя курортного фотографа, который предлагал всем подряд сделать фото на память с детёнышем мартышки.
– Нет. Калинка вышла из дома на улицу, хотя должна была сидеть как серая мышка под веником и не отсвечивать. У нас период спаривания, и незамужним девушкам лучше не попадаться на глаза перевозбуждённым одиноким самцам, если они не хотят быть оттрахаными в тот же миг. Она очень вкусно пахнет. Её аромат усиливается из-за того, что Калинка девственница и ей сейчас очень страшно. Она ведёт себя как жертва, а это провокация для любого хищника. Адреналин усиливает её сладкий запах в сто крат и сводит с ума самцов. Сейчас у всех мужиков на расстоянии десяти километров каменный стояк от её запаха.
– И у тебя?
– И у меня, но я контролирую своего зверя и его порывы. Запомни, никогда не беги от хищника, если не уверена, что сумеешь улизнуть или победить его. Этим ты ещё больше раззадоришь и возбудишь самца.
– Ага! Стой и жди, пока тебя трахнут, раз у кого-то забрало упало.
– Естественно. Только есть одна большая разница, как тебя трахнут.
– И в чём состоит эта разница?
– Будут у тебя сломаны кости или нет. Самец в пылу погони может силу свою не рассчитать и покалечить. А крики боли и мольбу о пощаде перепутать с эротическими стонами. Медведицы об этом знают с детства и соблюдают технику безопасности. Замри, зажмурься и попытайся расслабиться, раз ты, дурочка, спровоцировала самца.
– Не, ну это пиздец какой-то. Прям варварством попахивает и сексизмом. Сюда не ходи… туда не смотри…сама во всём виновата, раз юбку надела и вкусно пахнешь, бесстыжая развратница… ну подумаешь, что девственница и на лавочке тихо сидишь… – я обняла за шею Колояра и резко отвернулась, когда увидела мощный удар Добрыни. Ничего не скажешь, богатырь в бою был прекрасен и ужасен одновременно.
– А что нам делать? Это наша природа. Яра у нас и так великий реформатор. Она издала революционный закон, чтобы до восемнадцати лет девок в клане никто не смел трогать, иначе она натравит Добрыню на педофила. Для Яры все, кому нет восемнадцати лет, малые дети. Плюс она начиталась разных умных человеческих книжек про половое созревание, психологию и так далее. Бурьян с женой спорить не стал и полностью поддержал её в этом вопросе. Закон Яры популярностью не пользуется, но мужики вякать побаиваются. Яра с рождения была психопаткой, и она может убить в запале.
– Ну вообще-то это правильно и логично, – я не понимала, в чём был великий прорыв. – У ребёнка должно быть детство. А что будет, когда Калинка подрастёт? Вы будете её защищать от назойливых кавалеров?
– Нет! – Колояр уставился на меня как на дуру и захлопал глазами в недоумении.
– А родители? – вот сейчас у меня мир перевернулся. Да как так? Она же ещё ребёнок. По ней это прям видно было. Личико детское, глаза наивные, застенчивая и робкая, как маленький зайчик. У неё не медведь жил внутри, а одуванчик. Дунешь, и он тут же облысеет от страха.
– Зачем защищать? – Колояр пожал плечами, как будто мы с ним сейчас обсуждали погоду, а не посягательство на половую неприкосновенность женщин. Пусть даже и нечеловеческих. – Мать её точно не сможет защитить, только покалечится, а отца у неё, кажется, нет.
– В смысле зачем? А как же выбор? А если кавалер ей не люб и не по вкусу? Может, он придурок и злодей! – от отвращения я пошла красными пятнами. Вопрос с принуждением был для меня болезненным даже спустя много лет.
– Это уже её проблемы. У самок всегда есть выбор. Калинка, если захочет, будет сама себя защищать от женихов. Она – бурый медведь, а не инвалид первой группы. У нас так заведено: кто сильнее, тот и прав. Сегодня сильный Петя, и он трахает Калинку. Завтра сильный Вася, и, значит, он будет трахать Калинку, а послезавтра Калинка сильнее всех, и уже она решает, кто достоин греть её постель. Возможно, наша ягодка захочет держать целибат, как это делала Яра до встречи с Бурьяном.
– Всё равно не понимаю. Она же девочка, – я умудрилась дотянуться до головы Колояра и дать ему подзатыльник, чтобы привлечь внимание оборотня. – Калинка – девочка! Ты это понимаешь, хомяк-переросток?
– Ну и что? – местный дамский угодник карикатурно скривился, изображая боль от смертельного ушиба. Ему бы в кино сниматься. Настоящий актёр, у которого ещё нет статуэтки «Оскара». – Бабы, даже человеческие, в пылу гнева страшнее любых мужиков. Яра тому хороший пример и ты, мой маленький клоп с большими сиськами. Смотри, как дядю Колояра больно по голове ударила. Кажется, даже кровь пошла из ушка, – мужчина предусмотрительно перехватил мои руки, когда я снова замахнулась на него, как рассерженная фурия. – Это хороший стимул для всех девок не сидеть на жопе ровно, а тренироваться с мужчинами. Не хочешь лежать под первым встречным-поперечным, топай и учись драться, – Колояр понял, что у меня сейчас начнётся неконтролируемый приступ человеческой справедливости и я сама рвану в драку лупить несостоявшегося насильника. Он быстро перехватил меня поудобнее и посадил к себе на плечо. – Самки учатся защищать себя и свой клан. У нас, как в армии Израиля, нет гендерного разделения. Хочешь быть воином, тебе слова никто поперёк не скажет. Только помогут. Ну а одинокие взрослые мужчины себе невест присматривают, когда в тихий сезон обучают самообороне молодняк.
– Ошалеть! Вот это нравы, – я непроизвольно вздрогнула, когда услышала крик боли и хруст ломающихся костей оборотня. – Надеюсь, где-нибудь в мире найдётся сильнейший извращенец из ныне живущих, который позарится на твою мохнатую жопу, Колояр, и никто не придёт тебе на помощь, когда голубок будет лупить тебя под хвост своим дрыном.
– Фу-у-у, Веста! Как некультурно! Я же не Ярик.
– Нет конечно… Тебе далеко до пассивного гомика Ярика. Ты хуже.
– Так, может, ей понравится быть схваченной сильным мужчиной! Дамы любят поломаться, а потом, как дорвутся до члена, так хрен выгонишь из постели.
– Чего-о-о-о? Мать твою, что за извращенную порнуху ты смотришь? – я ненавидела романтизацию изнасилования и скрывать свою точку зрения от окружающих не собиралась. – Вы все здесь бессердечные пидорасы, раз слабых девочек в обиду даёте и насильников выгораживаете.
– Я никого не насиловал. Я вообще холостой и пару создавать не намерен в ближайшие лет двадцать или тридцать, – тут же стал защищать свою честь и достоинство Колояр. – У меня с контролем и инстинктами всё в полном порядке. Я сбрасываю напряжение в бабу только по взаимному согласию.
– Да при чем здесь ты, дурень безголовый? Калинка не воин и никогда им не станет. Она милая и ласковая девочка, которая даже мухи не обидит. Вояка из неё, как из говна пуля. Калинка заранее обречена на провал и угнетение, – вот честное слово, у меня за секунду настроение испортилось от несправедливости. Ощущение было, что меня в грязи изваляли, а затем оплевали свои же друзья. Сидя на плече у оборотня, я издалека наблюдала за зарёванной Калинкой. Девчушка всего лишь хотела посидеть у дома на лавочке. Погреться на закатном солнышке, а тут из-за неё такие события развернулись. Нагоняй от матери она сегодня точно получит за своё развратное и недостойное поведение.
– И наш здоровяк вырвал очко у соперника! – крикнул Колояр и расхохотался в голос от своей глупой шутки. – Добрыня, красавчик! Но руки ты ему зря сломал, – он снова шкодливо улыбнулся, как малолетний сорванец. Понятно, почему все девки кипятком писали, когда видели Колояра. Засранец был обаятельный, как Адриано Челентано в молодости. Это был редкий дар для оборотней его вида.
– Почему? – медвежий богатырь небрежно вытер кровь с разбитой губы и поцарапанного носа. – Мне казалось, я был нежен с самоубийцей.
– Зорану сегодня вечером нужно будет утешение. Сломанными культяпками передёрнуть затвор будет ой как непросто, – Колояр снова заржал и показал рукой возвратно-поступательное движение. – Наш пещерный балбес будет сильно грустить и плакать в лесу.
