Kitabı oku: «Я переиграю тебя», sayfa 5

Глава 10

Удар. Удар. Удар.

Пятый, десятый, двадцатый, тридцатый… После сбиваюсь со счёта и просто продолжаю наносить по боксёрской груше точные, быстрые удары, пытаясь выпустить на волю накопившуюся агрессию. Благо шингарты [Прим. автора: перчатки для тренировок с обрезанными пальцами. ] защищают костяшки пальцев от повреждений, поэтому я колочу по снаряду что есть силы.

Пот стекает по телу и лицу, жалит глаза. Мышцы звенят от перенапряжения, сердце бомбит, но этот дискомфорт приносит мне кайф и помогает хоть немного отключиться от всех насущных проблем.

Минувшие несколько дней были непростыми и весьма загруженными. В универе накопилось немало долгов, над которыми я усердно работаю каждый вечер после лекций, в доме царит напряжённая атмосфера, а я постоянно задаюсь вопросом, как там поживет без меня Егор?

Я не знаю, где он? Чем занимается? Как обстоят дела с его лицом после ударов Андрея? Влад сменил мой номер телефона, чтобы Егор не смог до меня дозвониться, а хакер брата отслеживает все мои соцсети и заблокировал все аккаунты Егора, и мне никак это не исправить.

Я не знаю, писал ли он мне все эти дни. И если писал, то что? Как он себя чувствует? Что думает? Понимает ли, что меня угрозами вынуждают игнорировать его?

Понятия не имею, но тот факт, что он ни разу не попробовал встретиться со мной сам, озадачивает. Я ожидала, что увижу его у главных ворот нашего поместья или у входа в универ, где он попытается поговорить со мной, но за всю неделю от него ни слуху, ни духу. И это настораживает. Бездействие совсем не похоже на Егора.

Возможно, Влад за моей спиной пригрозил чем-то и ему, чтобы тот держался от меня подальше, но об этом я могу лишь догадываться. Мой брат никогда не станет передо мной отчитываться.

Мне ничего другого не остаётся, как временно притихнуть и сделать вид, что смирилась с данным положением вещей. Однако я не перестану размышлять о том, как суметь встретиться с Егором хоть на пару минут без угрозы для его жизни. И более усердно я подумаю об этом после того, как найду способ приподнять настроение Ари.

Все дни после светского приёма она ходит как в воду опущенная. Не только из-за новости, что ей предстоит выйти замуж за Лебединского, но и из-за того, что этот блядун до сих пор не соизволил с ней связаться, чтобы обсудить их предстоящую свадьбу.

Ладно он не смог приехать к нам домой из-за рабочей поездки с отцом, но позвонить или хотя бы написать сообщение он мог, разве нет? Однако Олег не сделал этого, и его молчание с каждым днём всё больше огорчает Ари, а меня – злит до чёртиков.

Я готова рвать и метать, когда вижу свою сестру печальной. Мне плевать на себя и на то, что придумал для меня Влад. Мне хватит сил этого избежать. Но Арина… Моё сердце болит за неё, ведь она не сможет противостоять Владу. Я уже вижу, что сестра сдалась и смирилась с его выбором. А также чувствую, насколько сильно она грустит и переживает. И всё из-за козла Лебединского. Прибью его, когда он вернётся на остров из командировки. Отвечаю.

– Сколько агрессии в такой маленькой девочке. Это моё лицо ты представляешь вместо груши, не так ли?

Низкий голос щекоткой пробегает по всей поверхности спины, сбивая моё дыхание, и я резко оборачиваюсь.

Титов. Собственной персоной. Явился не запылился, хотя я, в отличие от Ари, его совершенно не ждала и нисколько не расстраивалась из-за его недельного затишья. Но увы, он припёрся в наш дом, в наш тренажёрный зал, да ещё со спортивной сумкой и в чёрных спортивках и борцовке, вместо солидного костюма.

– Нет, не так, – бегло оценив его спортивный вид, отвечаю я хлёстко. – Твоё лицо я превратила в кровавое месиво несколько минут назад, сейчас мысленно набиваю морду другому уроду.

Титов усмехается, предсказуемо расплываясь в улыбке.

– Меня тоже считаешь уродом?

– Я тебя никем не считаю просто потому, что не знаю и желания знакомиться с тобой у меня нет, – быстро чеканю, про себя отмечая, что в этой обычной одежде Дмитрий какого-то чёрта выглядит непозволительно хорошо и, блин, моложе своих тридцати пяти лет.

Сейчас у меня даже язык не повернулся бы сказать, что он годится мне в отцы. Вообще не могла бы связать нас, как родственников, особенно пока заглядываюсь на его крепкие бицепсы и предплечья, и ни с того ни с сего покрываюсь краской, будто любуюсь голым телом, а не всего лишь руками.

– Ты зачем пришёл сюда? Да ещё и в таком виде? – встряхнув головой, чтобы отогнать непонятные мысли, спрашиваю я.

– Глупые вопросы задаёшь, Каролина, – он опускает сумку на пол. – В отличие от тебя, у меня есть желание с тобой познакомиться поближе. А в таком виде я к тебе пришёл, чтобы потренироваться вместе. Вижу, что ты уже разогрелась, – произносит с улыбкой и медленно скользит взглядом по моей потной фигуре, вынуждая меня напрячься.

Я не стесняюсь своего тела. Оно у меня не как у топ-модели, конечно, но посмотреть есть на что. Особенно сейчас, когда на мне только короткие шорты, облегающие округлые бёдра, и спортивный топ, визуально увеличивающий мою упругую двоечку. Однако то, как Титов на меня смотрит, напрягает. Хочется натянуть на себя кофту и спрятаться от его голубых глаз, но, естественно, я не делаю ни того, ни другого. Ни за что не стану показывать ему, что его присутствие меня нервирует.

– Я разогрелась не для тебя, а для Дениса. Я всегда тренируюсь с ним. Он просто опаздывает, но должен скоро прийти, так что можешь разворачиваться и уходить, – выдаю я и поворачиваюсь лицом к груше, наглядно показывая, что он мне здесь не нужен.

– Ты со всеми такая «дружелюбная»?

Фыркаю и наношу удар.

– Нет, только с мужьями, которых мне навязывают.

– Получается, я первый, ведь, насколько мне известно, Влад никого тебе больше не навязывал.

– По всей видимости, все холостяки на острове в здравом уме, раз никогда не изъявляли желания жениться на мне. Ты один такой, полоумный, нашёлся. Но ничего, я уверена, что и ты в итоге передумаешь.

– Не передумаю. Я же сказал тебе это в нашу прошлую встречу.

Я подскакиваю от неожиданности. Не из-за его слов, а из-за того, что они раздались прямо возле моего уха. Резко разворачиваюсь и врезаюсь взглядом в крепкий торс. Титов находится настолько близко, что его запах мигом забирается в ноздри.

Разумеется, он опять пахнет приятно. Как же иначе? Не парфюмом, а чисто своим запахом. Мне пока ещё его не разобрать и не описать. Могу лишь отметить, что так не пахнет ни Егор, ни один из моих братьев.

Не то чтобы я специально нюхала всех подряд. Просто я падкая на мужские ароматы и хорошо запоминаю, как пахнет каждый из знакомых мне мужчин. А аромат Титова нов для меня и, само собой, раздражает, потому что нельзя так вкусно пахнуть и сбивать меня с нужного настроя. А ещё нельзя без предупреждения врываться в мою зону комфорта. К тому же так тихо, как кот.

– Ты зачем так подкрался? – не выдержав опасной близости, отшатываюсь назад и вбиваюсь спиной в боксёрскую грушу. – В глаз же мог опять от меня получить.

– Это вряд ли, – Титов расплывается в лёгкой улыбке и засовывает руки в карманы штанов, наглядно показывая, что не боится моих кулаков.

– Да неужели? Судя по тому, с какой лёгкостью я уложила тебя тем вечером, драться ты не умеешь.

– Во-первых, я не дерусь с девочками. А, во-вторых, скажу тебе по секрету, – он наклоняется ко мне, сокращая расстояние между нашими лицами до опасной отметки, и переходит на полушёпот: – Тогда у тебя получилось ударить меня только потому, что я позволил тебе это сделать.

Думаю, не стоит объяснять, каким образом на меня действует данная фраза вкупе с насмешливым взглядом Титова. Сжимаю руки в кулаки, мышцы наполняются желанием врезать ему сию же секунду. Что я, собственно, и делаю. А точнее, предпринимаю несколько попыток вмазать по его лицу, но увы, Дмитрий ловко уворачивается и блокирует каждый мой удар.

– Отлично, вижу, ты всё-таки настроилась на тренировку со мной, – выдаёт после моей очередной безуспешной атаки и без труда подбивает мои ноги, вынуждая меня плюхнуться спиной на маты. – Вставай.

И я встаю. Молниеносно вскакиваю на ноги, но не из-за его приказа, а потому что теперь это уже дело принципа – навалять этому кадру. Да только вот же чёрт! Кажется, будто я впервые в жизни пытаюсь драться. Все последующие пятнадцать минут моих атак и боевых комбинаций, которым меня ещё несколько лет назад научил Денис, приводят лишь к тому, что я выдыхаюсь, десятки раз оказываюсь сбита Дмитрием и падаю на маты, злюсь до дрожи и ещё обильней покрываюсь потом. В то время как Титов даже не порозовел от нашей тренировки, как, впрочем, и ни разу не нанёс по мне удар. Складывается впечатление, что его обычная разминка в зале в сто крат сложнее, чем мои жалкие попытки ударить его хотя бы раз.

– Молодец, Денис тебя неплохо натаскал, – произносит Дмитрий вроде бы без тени шутки, словно тренер, оценивающий уровень нового ученика, при этом снова ловит мой кулак и валит на пол.

– Прекрати издеваться. Денис не натаскал меня, а, как теперь мне стало ясно, поддавался мне всегда, – недовольно отвечаю и, шумно выдохнув, встаю на ноги.

И я в самом деле так считаю. Брат щадил меня. Иначе быть не может. Денис ненамного меньше Титова. Рост чуть ниже, но габариты плюс-минус такие же, навыки в борьбе однозначно не хуже, однако с Деном у меня получалось драться, а не только бессмысленно махать кулаками, да маты спиной обтирать.

Но я не сдамся. Это не в моём характере. Доведу себя до изнеможения, отобью к чертям все конечности, но заеду ему по лицу. Слово Кары.

– Не волнуйся, я не стану поддаваться, – произносит он, блокируя очередной удар. – Но давай я хоть немного уравняю наши силы.

Секунда – и я снова оказываюсь на полу. Рычу от чувства собственного ничтожества и приподнимаюсь на локтях, наблюдая, как Дмитрий доходит до своей спортивной сумки, роется в ней несколько секунд и достаёт оттуда повязку.

– Ты серьёзно? – безрадостно усмехаюсь и сквозь стон поднимаюсь на ноги. – Завяжешь себе глаза? Это ты называешь: «хоть немного уровнять наши силы?»

– Да, – просто и коротко отвечает он, что для меня словно плевок в лицо.

– Ты считаешь меня настолько слабым противником, что думаешь, будто сможешь справиться со мной даже с закрытыми глазами? Это чересчур, Дмитрий. Не смей надевать её. Я не хочу лёгкой победы.

– Сначала получи лёгкую победу, потом вернёмся к более сложному уровню. Договорились? – возвращаясь ко мне, предлагает он.

И да, именно предлагает, а не приказывает. Это немного удивляет и сподвигает меня всё-таки пойти у него на поводу.

– Ладно, как хочешь, – приподнимаю руки в знак согласия и жду, когда Титов напялит на глаза повязку.

– Я готов, – сообщает он, и я не медлю.

Раз захотел выпендриться и получить по лицу, то получит быстро. И сильно.

Так я думаю ровно две секунды, пока мой кулак летит в его физиономию. После я не сдерживаю изумлённый ох, когда и эту атаку Дмитрий перехватывает. А вслед за ней ещё одну и ещё. Все мои хуки и кики пресекаются с той же ловкостью, с какой Титов пресекал их с открытыми глазами.

Что за… Как он это делает?

– Ты всё видишь! – задыхаясь, произношу я. – Повязка, должно быть, просвечивает.

– Это не повязка просвечивает, а ты слишком громкая и предсказуемая.

Чего?!

Увы, я даже спросить ничего не успеваю, как и атаковать его в сто тысячный раз. Дмитрий перехватывает моё запястье, резким движением разворачивает меня на сто восемьдесят градусов и впечатывает спиной в себя.

Дыхание обрывается, стая мурашек пролетает от затылка до пят, когда он рукой обнимает меня под грудью, второй хватает за хвост на макушке и прижимается лицом к моей влажной щеке.

– Ты слишком громко двигаешься, – произносит он, накаляя моё и без того разгорячённое тело. – Ты слишком громко дышишь, – ведёт носом по щеке вниз и останавливается у шеи. – И ты всегда издаёшь определённые звуки во время того или иного удара. Именно поэтому тебя легко считать даже с закрытыми глазами.

И после этих слов, пользуясь моментом, пока я пребываю в каком-то ошалелом трансе из-за жара его тела за своей спиной, Дмитрий без каких-либо усилий снова разворачивает меня и заваливает на мат. Разница лишь в том, что сейчас он падает следом и опирается на предплечья по обе стороны от моей головы, нависая надо мной как огромный купол.

Быстро сдёргивает повязку и пронзает меня своими ледяными глазами, от прицела которых снова становится аномально жарко. Хочется скорее вылезти из-под их воздействия, как, впрочем, и из-под самого Титова. Срочно!

– Всё! Я поняла – я полная бездарность в бою. Слезь с меня! – вбиваю руки в его грудь, но, ясное дело, ничего этим не добиваюсь.

– Ты не бездарность, Каролина. Просто, как я уже сказал, громкая. В постели со мной это будет плюсом, но не во время драки.

Хочу ответить ему колкостью на его абсолютно ненужную фразу о постели, однако давлюсь воздухом, когда Титов коленом раздвигает мои ноги и полностью заваливается на меня, впечатывая свой пах в мою промежность.

– Поработаем над твоей громкостью, как и над твоей техникой, и в драке тебе не будет равных среди женщин на Морене, – продолжает он как ни в чём не бывало, а мне едва удаётся понять эту часть его заявления. Мозг переключил всё внимание с его голоса на твёрдый член, упирающийся в меня сквозь двойную преграду из нашей одежды.

– У тебя стоит, – ошеломлённо выдавливаю я единственное, что бомбит в моём разуме, а Дмитрия опять веселит моя растерянность.

– Чему ты так удивляешься? Ты себя в зеркале видела?

Не видела, но мне даже смотреть на себя не нужно, чтобы знать, что я лохматая, красная как варёный рак, мокрая и вонючая. Ходячий антисекс. Однако Титов явно считает иначе. И его член тоже.

– Убери его от меня! – требую, толкая Дмитрия в грудь, ни на сантиметр его не отодвигая. Наоборот. Он сильнее прижимается, потираясь бугром об меня, и с улыбкой произносит:

– Сама убери. Покажи мне, на что ты способна на полу, Роли.

– Ничего я тебе не собираюсь больше показывать. И что ещё за тупое Роли? Я Каролина или Кара, и никак иначе!

– Ну, для всех, может быть, и так. Для меня же ты будешь психованной малолеткой Роли. И никак иначе, – передразнивает он меня с видом победителя, взрывая во мне пороховую бочку ярости.

Как же он меня достал! Никогда ещё не встречала, настолько бесящего человека, как он. Даже Влад нервно курит в сторонке на фоне Титова. Я готова душу Дьяволу продать, лишь бы отвязаться от него раз и навсегда. Но увы, «раз и навсегда» быстро устроить не получится. Это я уже уяснила. Но сейчас нужно сделать всё возможное, чтобы скинуть с себя эту сексуальную, раздражающую тушу. И так как кулаками мне желаемого не добиться, я решаю пустить в ход другой приём.

Обхватываю бёдра Дмитрия ногами и пятками давлю на, мать его, крепкие ягодицы, усиливая контакт наших тел до максимума, чем впервые за наше общение умудряюсь немного удивить Титова. И это радует меня, словно я только что выиграла в лотерее.

Он хмурится и тихо выдыхает. Ему явно сложнее переносить нашу тактильную близость, хотя и мне непросто. Я задерживаю дыхание, чтобы не вдыхать больше обалденный аромат его кожи и не издать дурацкий стон. А потом вконец поражаю Титова, нежно касаясь пальцами его щеки и вожу подушечками туда-сюда по скуле.

Его щетина колет мою кожу и в то же время приятно щекочет. Ловлю себя на шальной мысли, что мне нравится его трогать, а так быть не должно. Хочется врезать себе по лицу, чтобы очухаться. Но вместо этого продолжаю гладить его лицо, скрупулёзно рассматривая каждую чёрточку.

И Титов делает то же. Смотрит пристально, изучающе, нагревая мою кожу, словно огнём возле лица водит, и ничего не говорит. Лишь чёткие знаки вопроса загораются в его глазах. И они начинают мигать ярче, когда я приподнимаю голову от пола и приближаюсь губами к его губам.

Три сантиметра, два, один… И я замираю, а вслед за мной, кажется, замирает и время, пока я пристально смотрю ему в глаза, пытаясь не утонуть в их морской синеве. Они у него нереальные… Наверное, самые красивые голубые глаза из всех, что я видела. Это бессмысленно отрицать. Однако одними залипательными глазками меня не возьмёшь. Пусть даже не надеется.

– Тебе меня не переиграть, Дмитрий, – томно шепчу я ему возле чуть приоткрытого рта, а затем больше не теряю ни секунды и со всей силы кусаю его нижнюю губу.

Титов резко отстраняется от меня, и я ловлю этот момент: руками цепляюсь за его голову, рывком тяну на себя обратно и одним мощным движением бью верхней частью лба по его переносице. В точности, как меня когда-то учил Ден. И у меня получается. Класс! Лоб немного саднит, но это мелочи на фоне разбитого носа Дмитрия. Его кровь теперь не только тает на моём языке и вытекает из раны на губе, но и хлещет из ноздрей. Но этого мало. Вкладываю все имеющиеся во мне силы и сталкиваю его крупное тело с себя, сразу же седлаю бёдра Титова и от всей души придавливаю задом его член с яйцами.

– Чёрт, они-то в чём опять виноваты? – хрипит он сквозь стон, но при этом смеётся. Он точно больной. Других объяснений его вечному веселью я найти не могу.

– Вижу, ты меня не дождалась и нашла мне замену, – за моей спиной раздаётся знакомый мужской голос.

Я поворачиваю голову в сторону входа в зал, где, оказывается, неизвестно как долго стоит Денис и едва сдерживает смех.

– Привет, Дим. Ты был бы с ней поаккуратней. Так и без причиндалов можно остаться, – брат всё-таки срывается на смех, а меня сбивает с толку его дружелюбное «Привет, Дим».

Когда они успели подружиться?

– Я уже понял, – продолжая стонать от боли и посмеиваясь, Титов стирает кровь с лица, а я игнорирую реплики их обоих и обращаюсь к Дмитрию:

– Тренировка окончена!

И напоследок поёрзав на его каменном стояке, наконец встаю и двигаюсь к выходу.

– Зачем ты так жестока с ним, засранка? – морщась, будто с расстояния ощущает боль Титова, спрашивает брат. – Тебе же ещё жить с ним, а без рабочего члена будет грустно.

– Умоляю, замолкни, – закатываю глаза, приближаясь к Дену. – Я с ним жить не буду!

– Куда же ты денешься?

Этот ответ брата вынуждает меня остановиться возле него, скрестить руки на груди и посмотреть на Дениса с непониманием.

– Ты так быстро перешёл на вражескую сторону и уже смирился с решением Влада? А как же: «я поддержу тебя во всём, в чём смогу?».

Денис прекращает смеяться, проходится рукой по волосам и протяжно выдыхает.

– Я не смирился с его решением насчёт Ари, но насчёт твоего брака с Димой я за обеими руками и ногами. Ты только посмотри на него, – он ведёт подбородком на по-прежнему лежащего Титова, который посмеивается сквозь стоны. – Этот мужик идеально тебе подходит.

Мне хочется заорать во весь голос в ответ и стукнуть брата чем-нибудь тяжёлым. Но понимаю: это не поможет. Мне вообще никто больше не поможет и не поддержит в желании избежать этой нелепой свадьбы. Вся надежда только на себя. Как всегда.

Глава 11

– Мне больно на тебя смотреть, Кара, – с сочувствием произносит Арина, когда я в очередной раз издаю мучительный стон.

– А мне больно жить, – морщусь от мощнейшей в моей жизни крепатуры, пока медленно, без резких движений занимаю место на самом дальнем ряду аудитории. – И за это нужно поблагодарить Титова.

– Что он такого творил с тобой на тренировке, раз у тебя так болят все мышцы? Ты же спортивная и выносливая.

Безрадостно усмехаюсь.

– Как выяснилось вчера, я немощная словно ребёнок. А ещё громкая и предсказуемая, – пародирую голос Дмитрия. – Но давай не будем говорить об этом. Меньшее, чего мне хочется, – это вспоминать его.

– Ты уж прости меня, но я заставлю тебя повспоминать и рассказать мне в подробностях, какой он?

– Арин, пожалуйста…

– Ну расскажи-и-и, – сев со мной рядом, вполголоса просит Ари. – Мне же интересно. Пусть я все эти дни и не затрагивала эту тему, так как была не в настроении, но мне пора прекратить хандрить и отвлечься от мыслей о своём разгульном женихе и послушать о твоём.

– Он мне не жених.

– Хорошо. Расскажи о своём не женихе, – сестра жалобно выпячивает губу, и я закатываю глаза.

Не хочу говорить о Дмитрии – хоть убейте, но всё-таки решаю наступить себе на горло и поделиться с Ари первыми впечатлениями. Она впервые за полторы недели изъявила желание о чём-то побеседовать. Я не могу упустить такой шанс хоть немного отвлечь сестру от грустных мыслей об Олеге.

– Он совсем не такой, каким я его себе представляла.

– Так… Стоп! Значит, ты его всё-таки представляла? – удивляется Ари.

– Нет. Я имею в виду, когда мы все думали, что это тебе предстоит выйти замуж за него, я предполагала, что Титов будет похож на Влада или любого другого мужика из Золотой десятки. Знаешь, такой властный, серьёзный, высокомерный и… взрослый, что ли.

– А он не такой?

– Нет. У него как будто всё ещё детство в одном месте играет.

– Прямо как у нашего Дениса?

– Наверное, да. Но с Денисом всё понятно. Ему только двадцать пять. Титов же на четырнадцать лет старше меня, но я не ощущаю этой разницы в возрасте между нами. Я думала, что своим идиотским поведением отверну его от себя, как отворачивала любого другого мужчину, но в итоге только позабавила. Дмитрия веселило практически всё, что я говорила и делала.

– Хм… Надо же, – хмурится, доставая планшет из сумки. – На приёме он показался мне сдержанным и учтивым. Я пообщалась с ним совсем немного, но он произвёл впечатление серьёзного и воспитанного мужчины.

Едва не прыскаю смехом. Мы как будто о двух разных людях говорим. След от зубов этого «серьёзного и воспитанного» мужчины до сих пор красуется на моей пятой точке.

– Возможно, на людях он такой, как ты говоришь, но со мной он вёл себя совсем иначе. Раздражающий мальчишка в облике взрослого мужика, ей-богу. Таких я ещё не встречала.

Арина начинает посмеиваться, и я бросаю на неё вопросительный взгляд.

– Я сказала что-то смешное?

– Да нет, просто я уже предчувствую, как вам с ним будет весело жить вместе.

– Вы все сговорились, что ли? – повышаю голос от возмущения. – Сначала Ден, теперь ещё ты. Я не выйду за него. И жить с ним не буду.

– Ладно-ладно, не злись, – Ари накрывает мою руку ладонью. – А лучше расскажи, почему ты тогда от него вернулась домой вся мокрая? Жаль я не видела, но Ден не мог прекратить смеяться, пока описывал твой вид, – улыбается Ари, а я прикрываю глаза и начинаю театрально хныкать.

В тот день Андрей и Ден так ржали при виде меня, что их смех мог расслышать весь остров. Но ещё бы им не ржать. Я покидала дом «при всём параде», уверенная на сто процентов, что смогу оттолкнуть от себя Титова. А вернулась не только мокрая, поверженная и заведённая, но и с физиономией Джокера. Косметика же вся поплыла после моего спонтанного купания. В общем, видок у меня был бомбический. Андрей и братья заценили. Даже Влад усмехнулся, а для него это является супербурным проявлением эмоций.

Пересказывать нашу первую встречу мне тоже жутко не хочется, и, к счастью, появление лектора в аудитории спасает меня от этого занятия.

– После лекции ты от меня не отвяжешься, пока не расскажешь, – с хитрой улыбкой выдаёт Ари и мигом переключается на учебный настрой.

Она прилежная и очень умная ученица, в отличие от меня. Но что я могу поделать, если мне трудно слишком долго концентрировать внимание на чём-то одном. А слушать длинные, монотонные и нудные монологи лекторов для меня вообще каторга.

Не умею я поглощать знания из учебников или лекций. В одно ухо влетает, из другого вылетает. Мне нужна практика. Но Влад категорически отказывается давать мне работу в одном из своих предприятий без диплома. Даже когда я попросила его поставить меня на самую простую должность, чтобы начать с самых низов.

Я не хочу занимать высокий пост только потому, что мой брат начальник. Мне хочется взобраться по карьерной лестнице самой. Но когда я смогу начать это делать – не знаю. Ведь интуиция мне подсказывает, что отсутствие должного образования – всего лишь удобный предлог для Влада не позволять мне работать. Когда я окончу универ, он наверняка придумает другую отмазку, чтобы не пускать меня в семейный бизнес, и помешает мне устроиться в другую компанию. Но ладно. Доучиться в любом случае нужно. Остался всего год, а там посмотрим, как будет.

Лекция по PR-коммуникации вроде бы интересная, но через минут тридцать я всё равно начинаю терять суть темы и ёрзать на стуле, тихо постанывая от боли и постоянно поглядывая на смарт-часы. Что же так время тянется? Когда там уже перерыв, чтобы можно было подвигаться и размять свои ноющие мышцы?

Ещё через пятнадцать минут на меня находит сонливость, и я с трудом удерживаю глаза открытыми. Думаю, ещё немного – и точно отрубилась бы, если бы дверь в аудиторию не открылась, прервав монолог лектора.

Вслед за всеми студентами я устремляю взгляд к двери и вижу огромный букет роз. Реально огромный. Он едва пролезает в дверной проём. Там штук сто роз с крупными, нежно-розовыми бутонами, если не больше.

Все девочки в аудитории восторженно ахают, а Арина громче всех. Она у меня обожает цветочки. Особенно розы. Дома у неё аж целый сад из разных сортов роз благоухает. Она может часами зависать там, ухаживая за цветами, нежась на солнышке или читая книжки.

Я же спокойна к цветам. В целом они мне нравятся, но дикого восторга не вызывают, поэтому сейчас я рассматриваю букет без бурных эмоций. Они меня захлёстывают, когда мужчина наконец входит в аудиторию и опускает букет вниз, открывая своё лицо.

– Олег, – изумлённо выдыхаю и слышу такой же удивлённый ох Арины.

– Добрый день всем присутствующим, – с лучезарной улыбкой здоровается он.

Выглядит, как Антонио Медугно, сошедший с обложки бизнес-журнала. Солидный костюм графитового цвета, белоснежная рубашка, симпатичная мордашка и аура самоуверенности – рецепт восторга всех девушек в аудитории.

– Добрый день, Виктор, – обращается Олег к лектору, а тот живо подбирается и расправляет плечи, когда понимает, кто явился в его аудиторию. – Вы же не против, если я заберу ненадолго свою невесту? – спрашивает он, не понятно зачем.

Был бы он обычным парнем, посмевшим прервать лекцию, Гаврилов выгнал бы его из аудитории сию же секунду, но Олег не обычный. В этом вузе вообще нет обычных студентов. Только отпрыски из семей высших уровней. А Лебединский вообще особенный кадр, так как университет находится на территории, подчинённой его семье. Ни один лектор и даже ректор не посмеет отказать ему, что бы он ни попросил.

– Конечно, господин Лебединский. Забирайте, – учтиво отвечает Гаврилов, и Олег переводит взгляд на аудиторию. Несколько секунд под звук шепотков девушек скользит по рядам, а когда находит Арину, улыбается ещё шире.

– Идём, Арина, – он не спрашивает, не предлагает, а приказывает. Мягким голосом, но всё же приказывает. И это после того, как больше недели не давал о себе знать. Вот же наглец оборзевший. Подумать только!

Я порываюсь уже выдать несколько нелестных эпитетов в адрес Лебединского и вжать руку в ногу Ари, лишь бы она даже не думала вставать и идти с ним куда-либо, однако сестра меня опережает. Со всей силы давит рукой на мою ноющую от крепатуры ногу, вынуждая меня подавиться руганью и тихо, протяжно застонать, а затем произносит:

– Я никуда с тобой не пойду.

Что простите? Я не ослышалась? Это, правда, моя сестра только что сообщила столь уверенно и хлёстко, что никуда не пойдёт с этим эгоистичным ушлёпком?

Сказать, что я удивлена, – то же, что промолчать. Все присутствующие в зале, обернувшиеся на нас, сидят в таком же шоке, что и я. Но самый большой ступор схлопотал Лебединский. Он явно не ожидал, что вечно тихая и покорная Арина откажет ему. Причём у людей на глазах.

– Арина, – цедит он тише и уже без улыбки. – Выйди со мной.

Сестра ещё сильнее сдавливает мою ногу, будто черпает из неё моральные силы для ответа.

– Не выйду. У меня лекция.

Умница моя. Я накрываю её руку в знак поддержки.

– Я не задержу тебя надолго. У меня есть всего десять минут.

– Что ж… – Ари тихо выдыхает, и мне уже начинает казаться, что она всё-таки встанет и уйдёт, но… – У меня и десяти минут на тебя сейчас нет. Я на лекции и уходить с неё не собираюсь. Так что можешь отдать букет моему охраннику и уезжать по своим важным делам.

Если бы Олег умел убивать взглядом, то от Ари сейчас не осталось бы и следа. В аудитории повисает гробовое молчание. А у меня возникает ощущение, что он вот-вот швырнёт свой шикарный букет в сторону, подлетит к Арине и за волосы выволочет её из аудитории. Впервые вижу Лебединского таким злым, и не могу нарадоваться этому. Он ведь привык, что все девчонки говорят ему «да» на всё, что он предложит. Даже многие леди из высших уровней легко ведутся на его привлекательную внешность, спортивное тело и статус, полученный исключительно благодаря семье.

Ещё минуту назад я думала, что и Арина не выдержит его взгляда и покорно выполнит его приказ, как она всегда делает с приказами Влада. Но не тут-то было. Моя сестра умеет приятно удивлять.

– Ладно. Я тебя понял, – осознав, что Ари не собирается вставать, Олег кивает, глядя точно ей в глаза. А затем, не сказав больше и слова, разворачивается и уходит, снова с трудом проталкивая букет в дверной проём.

Двери за ним закрываются, и Арина выдыхает с облегчением, а в аудитории вновь начинают раздаваться перешёптывания. Лектору требуется пара минут, чтобы вернуть внимание студентов к теме лекции. Я же ни о какой учёбе даже думать не могу. Меня переполняют ликование и гордость за свою любимую сестру.

– Расслабься, ты умница, – шепчу я, улыбаясь от уха до уха и поглаживая под столом её дрожащие пальцы.

– Думаешь? Я правильно поступила? Это не было слишком невежливо? – тихо спрашивает она, устремляя на меня взволнованный взгляд.

– Ты шутишь? Я готова тебя расцеловать, Ари.

– Правда?

– Ты ещё спрашиваешь? Ты всё сделала правильно. Так ему и надо. Впредь будет знать, что одними цветочками не загладить продолжительный игнор. Пусть придумает что-нибудь поинтересней.

Ари невесело усмехается.

– Олег? И придумывать что-то поинтереснее, чтобы впечатлить девушку? Это что-то из ряда фантастики. Честно говоря, я до сих пор в шоке от того, что он купил мне цветы.

– Это уж точно, – соглашаюсь. – Олег и всякие романтические штучки – вещи несопоставимые, однако пусть перестраивается. С тобой у него не получится вести себя так, как с другими девушками. И я очень рада, что ты только что дала ему это понять.

– Я не специально. Даже не думала, что осмелюсь на подобное, но просто… – Ари заминается, прикусывая нижнюю губу. – Он меня выбесил. Полторы недели не писал, не звонил, а потом явился сюда, полагая, что я брошу свои дела и пойду разговаривать с ним во время его десятиминутного окна, которое он выделил для своей невесты. Ну кто так делает вообще?