Kitabı oku: «Драконья тьма», sayfa 3
Глава 3
Вместе с Солнышком они вновь обыскали Яшмовую гору. Песчаный дракончик держал в голове план всей академии и не только, помнил каждый уголок, где могла бы спрятаться или потеряться и застрять малышка. Проверил её любимые места, музыкальную пещеру и библиотеку, не забыл и нелюбимые – подземные озёра и склоны горы за убежищем Камнероя, усыпанные старыми обглоданными костями.
Заглянул даже к самому старику, где тщетно рвался из цепей, наколдованных Мракокрадом, пойманный Жар. Вихрь знал его историю от Карапакса, и всё же подивился гладкой, полностью излеченной чешуе на морде небесного дракончика и лютой ненависти в его глазах. Напротив, отвернувшись к стене, лежал почти окаменевший старый ночной. Придумали тоже – держать преступника в одной пещере с его чудом уцелевшей жертвой – Камнероя-то за что наказывать?
Впрочем, не о том надо думать. Куда же подевалась Страус? Шестипалый со своей подругой Вспышкой доверили её Вихрю, положилась на него и королева Тёрн – так и сказала, что он отвечает за всех песчаных в академии. А он улетел и оставил их без присмотра! Конечно, надо было помочь Луне и Холоду, а здесь оставалась Солнышко, но всё же бросил и даже не вспомнил ни разу.
Понятное дело: все мысли были заняты Луной, куда против неё королеве Тёрн и соплеменникам! Чувство вины терзало песчаного дракончика всё сильнее.
Обойдя всё что можно, они с Солнышком вновь оказались в спальне Страус и Анемоны. Не зная, трудно было бы догадаться, что здесь обитала маленькая песчаная. Как и все выросшие среди Вольных когтей, она привыкла жить скромно, без излишеств, готовая в любой момент к смене места или нападению уличных банд.
Морская принцесса, напротив, явно воспитывалась в роскоши, следов которой в пещере было не сосчитать. Всюду валялись влажные скомканные одеяла, груды мягкого мха и рыбьи кости вперемешку с безделушками и украшениями. По прикидкам Вихря, дорогих вещей тут было больше, чем он имел за всю свою жизнь. Понятно, что забрать всё это в собой в дождевой лес затруднительно, но можно было хотя бы разложить по местам – больших деревянных сундуков стояло по углам достаточно.
Хотя бы вон та золотая тиара с розовыми камнями, что выглядывает из-под одеяла – ну чего стоило прибрать? Прямо просится, чтобы её украли! Любой из серёжек с драгоценным чёрным жемчугом хватило бы на месячный прокорм десятку сирот, а принцесса небось уже и забыла, где их бросила, и никогда не вспомнит. Драконы, которые так относятся к сокровищам, их просто не заслуживают!
Песчаный дракончик устало сел на пол и обернулся крыльями, борясь со своим раздражением. Даже хорошо, что Луны нет рядом и некому прочитать его злые мысли.
Когда Тёрн стала королевой, то строго-настрого наказала Вольным когтям: «Запомните хорошенько: мы больше не вне закона, мы сами теперь закон! Должны своим примером показывать, какой честной и справедливой должна быть власть, и не вести себя как старые правители. Знаю, это непросто, но имейте в виду: никакого больше воровства, обмана и жестокости. Яд и когти сами по себе не наведут порядок!
Р-р-р… стащить бы хоть одно такое изумрудное ожерелье, и хватило бы на целую библиотеку для драконят в Гнезде скорпионов!
Нет, нельзя!
Закрыв глаза, Вихрь сделал глубокий вдох. Вот у Холода таких мыслей даже не возникло бы, он принц, что ему какие-то камушки! Потому он и подходит больше для Луны, чем какой-то песчаный замарашка.
– Три луны, какой беспорядок! – покачала головой Солнышко, оглядывая пещеру. – Видно, принцесса Анемона ещё не привыкла обходиться без слуг.
– Ну, хотя бы не пыталась заставлять Страус себе прислуживать, – хмыкнул Вихрь. – Интересно было бы посмотреть, как бы это у неё получилось.
Добрая и мягкая по сравнению с другими Вольными когтями, Страус, тем не менее, унаследовала от отца свирепость, а от матери – железный характер. Такую заставлять себе дороже. Хоть и вежливая, но не склонит шеи ни перед кем, разве что перед самой королевой Тёрн.
Они обошли спальню в поисках каких-нибудь вещей, которые могли бы навести на след, но в уголке песчаной было пусто, если не считать небольшого рисунка с портретами родителей, приколотого к стене возле гамака.
Рассматривая изображение Шестипалого, Вихрь вдруг снова ощутил дрожь каменной таблички. Выхватил её из мешочка на шее и с надеждой вгляделся в проступившие буквы:
У ночных драконов будет король.
Он смотрел и ждал, но на унылой серой поверхности сланцевой пластинки больше ничего не появлялось.
Ох уж этот Карапакс! Дракончик тихо зарычал в бессильном бешенстве. Неужели нельзя написать подробней?
Что делает Ореола? Что говорит Луна? Сколько ещё она пробудет в дождевом лесу? Насколько опасен Мракокрад? Как он захватил власть – мирно или кого-нибудь убил? Как ведут себя ночные, которым он нараздавал суперспособностей?
Ну хоть что-нибудь ещё скажи, Карапакс!
– Что там у тебя? – вторглась в мысли Солнышко, с любопытством заглядывая через плечо.
– Да так, ерунда. – Вихрь поспешно сунул табличку обратно.
Новости о Мракокраде очень хотелось рассказать, но тогда пришлось бы выдать тайну Карапакса, а это не только нечестно по отношению к нему, но и опасно.
Сейчас надо сосредоточиться на поисках малютки Страус, всё равно заняться больше нечем.
Взгляд упал на пару медных браслетов с узорчатой чеканкой, небрежно брошенных на ворох полуразвёрнутых свитков.
– Это не те самые, что зачаровала Анемона? – спросил дракончик. – Она ещё вызывала ими грозу.
Солнышко нахмурилась.
– Да, похожи.
Трудно поверить, подумал он, что принцесса нарочно их оставила. Взяла и бросила такую опасную вещь! Если браслеты попадут в случайные когти, то могут наделать неприятностей.
– Забери их на всякий случай, – поморщился Вихрь, – мало ли что.
Поколебавшись, она взяла браслеты и положила к себе в сумку.
– Неудобно, конечно, но ты, пожалуй, прав.
Песчаный дракончик проводил зачарованные предметы завистливым взглядом. Прошлым вечером Карапакс отказался сделать его дракомантом. Взял и наплевал на самое его заветное желание! В общем-то, понятно почему: каждый новый дракомант может представлять угрозу для остальных… но всё же обидно.
Быть совсем рядом с настоящим могуществом и не воспользоваться им, теперь уже никогда! Бессильно смотреть, как Анемона с Карапаксом тратят своё на ерунду вроде браслетов для управления погодой или табличек, что работают только в одну сторону. А меж тем с помощью магии он, Вихрь, мог бы совершить столько добрых дел!
Например, легко и быстро разыскать малютку Страус.
– Давай спросим других песчаных, – предложил он, – вдруг видели её? – И только теперь сообразил, что Оникс, сопещерница Тамарин, сегодня тоже должна была прийти на урок.
Оникс не пришла!
Вот же идиот, как он мог забыть?
– А где сейчас Золотое крылышко? – обернулся он к Солнышку.
– Вместе с Медным, – ответила она, подумав. – У них занятие по травам и целительству.
– Травы и целительство? – удивлённо переспросил дракончик, выходя следом в коридор. – Не припомню такого курса.
– Мы добавили его несколько дней назад, – объяснила Солнышко. – По просьбе двоих учеников, Тамарин и особенно Сапсана.
Сапсан… Сапсан… ах да, вспомнил Вихрь, это небесный из Медного крылышка, сопещерник Вилорога. Оглох на одно ухо от взрыва у дома родителей во время войны. Королева Рубин очень заботится о раненых и пострадавших. Должно быть, Сапсан мечтает стать целителем, чтобы помогать.
Глин собрал драконят в лазарете и учил их накладывать повязку раненому. На стене висело большое изображение драконьего тела в разрезе, раскрашенное в разные цвета.
– А тебя самого в какую мышцу ранили? – спросил Вилорог.
– Вот сюда. – Земляной дракончик ткнул в схему, а потом в шрам у себя на правом бедре. – Вот почему я хромаю – яд драконьей гадюки попал туда, где мышцы соединяются. К счастью, Беда успела выжечь его, иначе он разнёсся бы кровью по всему телу и убил меня. – Глин показал когтем на рисунке, как расходился бы яд. Ученики взволнованно загудели, хлопая крыльями.
Песчаный дракончик внимательно оглядел толпу. Оникс нет и здесь, из её крылышка только Тамарин и Щук.
– Глин, – шепнула Солнышко, – можно у тебя забрать Вилорога и Тамарин?
– Да, конечно, – приветливо улыбнулся земляной.
Отказавшись от предложенного Вихрем крыла, слепая радужная сама вышла в коридор. Вилорог уже ждал там, приплясывая от любопытства.
В войне трёх песчаных принцесс его мать с отцом приняли сторону Пламени и служили ей в крепости на краю пустынной тундры Ледяного королевства, поэтому Вихрю не довелось познакомиться с Вилорогом раньше. Живой и энергичный дракончик сразу вызывал симпатию. Королева Тёрн послала его учиться в академию, уступив настойчивым письмам, в которых Вилорог рассказывал о своей мечте изучать другие племена и всякие науки.
– Что случилось? – спросил он. – Могу я чем-нибудь помочь?
– Мы разыскиваем Страус и Оникс, – объяснил Вихрь. – Ты их видел в последние пару дней?
Вилорог задумчиво почесал в затылке.
– Видел Страус вчера перед обедом – мы с ней и с Сушью брали инструменты из музыкальной, чтобы сыграть в верхних пещерах под шум дождя. Приглашали и Оникс, но она сказала, что не любит музыку.
– Как это, не любит? – возмутился Вихрь. – Бездушная совсем, что ли? Что она ещё не любит – солнечный свет?
– Меня, – фыркнула Тамарин, – и всех остальных драконят тоже.
– Да что ты говоришь! – расстроилась Солнышко. – А я и понятия не имела. Вы ссорились, да? Она плохо обращалась с тобой?
– Да нет, на словах она вполне вежлива… – В розовато-сиреневом сиянии коридорных ламп настроение радужной было трудно определить. – Просто я очень хорошо умею различать интонации и дыхание, а Оникс думает, раз я не вижу, то и не пойму, что насмехается. Даже как закатывает глаза, чувствую. Иногда она прокрадывается в пещеру тихонько, потому что не хочет разговаривать. – Тамарин пожала крыльями. – Думаю, не во мне одной дело, ей просто нет дела до других, если они не могут помочь добиться, чего она хочет.
– А что она хочет? – прищурился Вихрь.
Радужная снова пожала крыльями.
– Не знаю, но, должно быть, за чем-то отправилась, раз не пришла вчера ночевать.
Драконята навострили уши.
– Не пришла? – округлила глаза Солнышко.
– Ого! – оживился Вилорог. – Думаете, улетела вместе со Страус? Домой, в Песчаное королевство?
Вихрь недоверчиво покачал головой.
– Страус ни за что бы не улетела тайком – мне бы уж точно сказала.
– Если только её не заставили, – заметила Солнышко, внезапно пригорюнившись и нервно сжимая лапы.
– Хочешь сказать, их похитили? – воскликнул Вилорог. – Но зачем кому-то могли понадобиться Оникс и Страус?
В самом деле, зачем? Вихрь молчал, невольно вспоминая доверчивый взгляд малютки Страус. После взрыва и пожара он сам убедил её остаться в академии, заверив, что защитит… А потом улетел с друзьями. Если с ней что-нибудь случилось – это его вина!
Глава 4
– Ну почему мы не можем и двух дней прожить без неприятностей? – сердито зарычала Цунами, узнав новость. – Наша академия притягивает их, как магнит!
– Может, наша затея с самого начала была провальной? – Солнышко со вздохом опустилась на кучу сухих листьев в углу библиотеки и закрыла морду лапами. – Принцесса Пламень так сразу и сказала.
Звездокрыл на ощупь приблизился и обнял Солнышко крылом.
– Из королевских особ Пламени досталось мозгов меньше всех, – усмехнулся он. – Она не может быть права по определению, и если говорит, что затея с академией провалится, значит, нас ждёт великое будущее.
– Какое будущее, если мы теряем учеников одного за другим?
– Нет, я не понимаю! – снова вспыхнула Цунами. – От них мы требуем только одного: сидеть в классах и учиться! Неужели так трудно?
– Ну, пожалуй, – протянул Глин, – всё же довольно… То есть в смысле… для меня было трудновато, – пробормотал он смущённо под её гневным взглядом.
– Просто сидеть и учиться, – повторила Цунами, – а не кидаться каждый день в безумные приключения! – Она выразительно глянула на Вихря. – Да-да, я тебя имею в виду – и всё ваше развесёлое крылышко!
– Мы помогали Холоду! – запротестовал песчаный дракончик. – И потом, новое пророчество…
– Чушь! – завопила морская, зажимая лапами уши. – Не хочу даже слышать о пророчествах! Никакой дурацкой судьбы ни-бы-ва-ит!
– Обалдеть, какие мы взрослые, – бросил Звездокрыл в сторону.
– Что ты сказал? – вскинулась Цунами.
– Так, ничего, – невинно улыбнулся он.
– Не думаю, – продолжал тем временем Вихрь, расхаживая вокруг стола библиотекаря, – что Страус улетела искать приключений. – Она обязательно сперва рассказала бы мне или Солнышку!
– А не увязались ли они за Мракокрадом вместе с остальными? – задумался Звездокрыл. – Как Анемона с Карапаксом – любопытно стало, вот и…
– Нет, исключено, – отрезала Солнышко. – По всему выходит, что исчезли они вчера вечером, ещё до отлёта ночных… Попробую-ка я дотянуться до них присниллом! – Она решительно вскочила и коснулась крылом плеча Вихря. – Не вздумай покидать гору, пока я не выясню, где они!
Песчаный дракончик неохотно кивнул.
– Пока? – зарычала Цунами. – Что значит пока? – Никогда! Вообще ни шагу из академии, я запрещаю!
– А давайте пошлём сообщение Мракокраду! – просиял вдруг Глин. – Он бы своей магией сразу нашёл их.
Драконята радостно поддержали идею, один Вихрь угрюмо смотрел в пол. Вот, уже чуть что, сразу тянутся за помощью к Мракокраду – тоже мне, спаситель!
Песчаный дракончик невольно коснулся своей серьги, зачарованной Карапаксом под его диктовку. Единственная гарантия, что голова ещё в порядке. Однако Мракокрад сразу почуял, что кто-то колдует. Так они узнали о ещё одной его способности. Поэтому морской принц так и не успел ничего больше зачаровать. Может, отдать серьгу Цунами, Солнышку или Звездокрылу? Они старше и умнее, от них больше зависит, им важнее не терять здравый смысл.
Стоп! Кое для кого это ещё важнее!
– Я скоро вернусь, – торопливо бросил Вихрь и выскочил из библиотеки. Добежал по коридорам до спальных пещер и ворвался в свою. Ледяной принц глянул на него с уступа скалы с раздражённым видом – своим обычным, впрочем.
– Обязательно шуметь, как стадо морских слонов? Между прочим, тут один цивилизованный дракон устроился почитать!
– На чтение что-то не похоже, – хмыкнул песчаный, кивая на листок с каким-то рисунком в лапах приятеля.
– А ты не суй свой любопытный песочный нос в чужие дела!
Холод поспешно убрал листок под одеяло, но Вихрь всё же успел заметить тёмный силуэт с серебряными чешуйками в углах глаз.
– Как скажешь, – пожал он крыльями, – только надень, пожалуйста, мою серьгу.
– Что-о? – ошарашенно глянул ледяной. – Нет уж, спасибо! Ещё чего!
– Только примерь, прошу тебя! – Вихрь потянулся к своему уху.
– Нет, сказал! – сердито отрезал Холод. – Может, она заразная – мало ли какие там у вас в пустыне болезни… И потом, янтарь совершенно не подходит к моей чешуе!
– Тебе будет хорошо, поверь! Ну что ты такой упрямый, как жук-носорог… Попробуй!
Песчаный взлетел на лежанку и попытался насильно вдеть серьгу в ухо приятелю, но тот был крупнее, увёртывался и жутко леденил лапы, так что даже добраться до нужного места не удалось. В конце концов, надавав Вихрю крыльями по голове, Холод вырвался, соскочил с уступа и вылетел в коридор.
– Потребую наконец отдельную спальню! – крикнул он, обернувшись. – Не хватало ещё жить в одной пещере с психом!
Переводя дух, Вихрь проводил его взглядом. Из соседних дверей уже таращились любопытные.
«Ну и ладно, – фыркнул он. – Так и знал, что этот осёл упрётся».
Интересно, что станет с ним самим без зачарованной серьги? Бр-р… даже представить боязно, каково это – добровольно расстаться с разумом. Ну почему было не попросить Карапакса сделать вторую такую же серьгу? Думал только о себе, вот и результат! Теперь не поделишься. Вторую…
Он застыл, осенённый внезапной идеей.
А вдруг сработает?
Песчаный бросился по коридору в опустевшую пещеру Карапакса. Свою циновку тот перенёс к Вихрю с Холодом, но бывшая постель Охра осталась на месте, а под ней – спрятанные составные части зачарованной деревянной миски.
Дрожащими лапами Вихрь собрал их вместе, осторожно поставил миску на пол и вынул из уха серьгу.
А вдруг, если получится, узнает Мракокрад, так же как почуял то первое заклятие Карапакса?
Дракончик задумался. Нет, вряд ли. Одно дело новое заклятие чужого дракоманта, и совсем другое – обычное действие зачарованного предмета, для которого тот предназначен. Иначе бы Мракокрад дёргался то и дело – от работающих присниллов, каменных табличек, чудесного дворца ледяных, Дерева света и всего прочего – не уследишь. Что таблички, что волшебная миска – всё равно.
Если, конечно, сработает.
Ладно, хватит думать, не то можно, чего доброго, и передумать. Опасливо моргнув, Вихрь разжал когти, и серьга со стуком покатилась по не отмытым от еды полированным деревянным стенкам.
Ничего. Тёплый золотистый камушек в оправе так и остался лежать один.
Дракончик разочарованно повесил крылья. Ну конечно. Должно быть, миска действует только на еду. Карапаксовы заклятия все такие… узкодействующие.
Он потянулся за серьгой – и тут вспомнил ещё кое-что. Может, слова какие-нибудь нужны? Бывает.
Отдёрнув когти, он нахмурился, соображая, затем приказал миске:
– Давай, колдуй!
Миска бездействовала.
– Пусть их станет две! – попробовал он снова. Ну же, Вихрь, ты же умный! – Э-э… Удвой… то есть удваивай!
Ничего! Всё та же единственная серьга.
– Работай, уродка! – крикнул он в отчаянии.
– Ты что, с посудой ругаешься? – В дверь просунула голову Беда.
– Только с этой миской, – угрюмо проворчал Вихрь. – Самая тупая миска во всей Пиррии!
Меднокрылая подошла чуть ближе и заглянула.
– На вид вроде нор… – Она запнулась, встретив взгляд дракончика. – Да, ты прав: таких дурных я в жизни не видывала. Можно тоже попробовать?.. Эй, миска, да ты совсем никакая! Небось протекаешь, да ещё и со стола падаешь! Даже в стопку с другими тебя стыдно поставить! Откуда ты только такая взялась?.. Вот здорово! Давай так каждый день играть, сразу веселей стало!
– Только не мне, – буркнул песчаный, хотя, если честно, и впрямь слегка приободрился.
– М-м… хочешь, подожгу её? – сочувственно предложила Беда.
– Нет-нет, ни в коем случае! То есть спасибо, конечно… просто я надеюсь заставить её сделать кое-что. Понимаешь… Карапакс её зачаровал, но заклятие почему-то не работает.
– Ага, теперь понятно. – Беда задумалась. – Знаю! Давай, я подожгу её только немножко, чтобы напугать – сразу станет как шёлковая.
– Да ну, это же миска, а не дракон! У неё нет страха и вообще никаких чувств.
– Что-то я не уверена… Только глянь, как нахально блестит!
Песчаный дракончик вздохнул.
– Нет, надо придумать что-то другое.
– Другое… – Меднокрылая задумалась. – А ты не пробовал попросить её вежливо? Мне кажется, это вполне в духе Карапакса – он и мне всё выговаривал, что я грубая и всё такое. Хотя, как по мне, огонь – самое оно, на всех действует.
Попросить вежливо?
Вихрь осторожно взял миску, вновь ощущая дрожь в лапах. Глубоко вдохнул, устремив взгляд на янтарную серьгу.
– Сделай их две, – шепнул он, – пожалуйста!
Раздался легкий хлопок, и в миске появилась вторая серьга, точно такая же.
– Ура! – завопил Вихрь. – Сработало!
Беда снова вытянула шею, осторожно, чтобы не коснуться огненной чешуёй, заглядывая в миску.
– Надо же! – вежливо подивилась она. – Ещё одна! Теперь их у тебя две, в каждое ухо. Ну и правильно, с одной у тебя вид какой-то странноватый.
– Это не для меня, – объяснил песчаный. – И вовсе не странный, все Вольные когти так носят!
«Может, и Луне не нравится?» – подумал он с тревогой.
Всё, хватит думать о Луне!
Он взял старую серьгу и вернул в ухо. Затем снова приподнял миску и твёрдо произнёс:
– Сделай вдвое, пожалуйста! – Когда появилась вторая, повторил: – Сделай вдвое, пожалуйста! – Потом ещё и ещё раз.
Вскоре миска переполнилась – серёг хватало на всех учеников и преподавателей академии. Приятная тяжесть – казалось, он держит в лапах корону королевы Тёрн.
Беда с любопытством наклонила голову, наблюдая за умножающимся богатством.
– Ага, теперь ясно, – кивнула она, – они про запас, если потеряешь свою висюльку. Только не слишком ли большой запас? Надо иметь мозги как у воришки, чтобы столько потерять. Или это для поклонников, которые хотят быть на тебя похожими?
Дракончик весело расхохотался.
– Ну, такой популярности мне уж точно не видать! Столько понадобится разве что Холоду.
– С какой это стати? – поморщилась меднокрылая. – Он же…
– Красивый, надменный и героический принц? – подсказал Вихрь. – Таких-то как раз и любят драконы.
– Только не я! – фыркнула Беда, тряхнув головой. – Мне нравятся красивые, добрые, скромные и только иногда, если надо, героические. То есть не того чтобы я знала такого, но предполагаю, что они бывают, и предпочла бы их, вот и всё.
– Не хочешь примерить? – Вихрь толкнул по полу одну из серёг по направлению к ней.
Меднокрылая опасливо отодвинулась.
– У меня в ухе сгорит в один миг, можно даже не пробовать.
– Да, наверное, – вздохнул он, – а вдруг нет?
– Вообще-то, от незнакомых украшений я стараюсь держаться подальше. Был один неприятный опыт с ожерельем. Ладно, всё равно долго не продержится, навредить не успеет… – Она потянулась к серьге, но едва успела коснуться когтями, как та зашипела, растекаясь лужицей расплавленного золота.
– Извини, Беда, – снова вздохнул дракончик. Теперь он мог защитить от заклятий Мракокрада всех в академии, но не меднокрылую.
– Да ладно, – отмахнулась она и тут же добавила, старательно притворяясь огорчённой: – То есть жалко, конечно, такая красота, но как-нибудь переживу.
– Дело в том, – объяснил Вихрь, – что серьга тоже зачарованная. Карапакс наложил на неё заклятие, чтобы защитить меня от магии Мракокрада.
Против ожидания, Беда отнеслась к сообщению без всякого восторга.
– Серьёзно? – хмыкнула она. – А зачем от него защищаться?
Убеждать её дракончик не стал – всё равно бесполезно, пока действует заклятие Мракокрада.
– Давай покажем Солнышку, – предложил он.
Беда нахмурилась со странным выражением.
– Ну… давай.
Пещеры, где жили основатели академии, пришлось поискать. Вихрь ни разу здесь не бывал. Солнышкина спальня служила в то же время и рабочим кабинетом. Лишь в углу виднелась аккуратная стопка одеял, а посреди пещеры стояли полукругом три низких стола, заваленные свитками, картами, письменными принадлежностями и грифельными досками. Сквозь два отверстия в стенах падали лучи вечернего солнца, а остальные стены были увешаны вышитыми золотом бело-голубыми гобеленами в стиле песчаных, портретами Тёрн и списками дел с вычеркнутыми пунктами.
Солнышко сидела под окном, сияя в солнечном свете золотистой чешуёй. В передних лапах зажат большой синий сапфир, хвост туго обвивает задние, глаза плотно зажмурены.
– Что она делает? – спросила Беда, не очень умело понижая голос.
– Ищет Страус и Оникс, – шёпотом объяснил Вихрь.
– Случайно не тех двух песчаных, что улетели вчера на запад?
– Что? – подпрыгнул Вихрь, оборачиваясь. – Ты их видела?
– Ну да. – Она пожала крыльями. – Должно быть, Мракокрада испугались. Ничего, скоро все успокоятся и вернутся.
– Они были одни, только вдвоём? Просто взяли и улетели?
– Угу. – Меднокрылая бросила взгляд на Солнышко, которая всё не открывала глаз.
– Но тогда… – Дракончик лихорадочно соображал.
Выходит, малютка Страус улетела добровольно? Никому ничего не сказав?
А может… может, оно только так выглядело? Никто не проникал в академию извне, чтобы её похитить – злоумышленник с самого начала был здесь!
Оникс могла заставить Страус лететь с ней хитростью или угрозами. Тут ничего сложного – можно навскидку перечислить десяток уловок, которые сработают. Вопрос только зачем – для чего Оникс могла понадобиться малютка Страус?
Чтобы подобраться к её отцу, вот для чего! Шестипалый – главный доверенный дракон королевы Тёрн, заслуженный военачальник. Оникс надеется чего-то добиться с его помощью!
Тогда получается, что они летят в Песчаный дворец, уже целые сутки летят! Догнать, скорее догнать! Королева в опасности! Отправляться в погоню надо немедленно!
Вихрь подскочил к Солнышку и поставил деревянную миску к её лапам.
– Солнышко! – крикнул он. – Просыпайся скорее! Надень серьгу, я улетаю!
Она удивлённо распахнула свои серо-зелёные глаза.
– Что? – Осмотрелась, не сразу приходя в себя. – Мы разговаривали с Ореолой, она сказала, что Мракокрад станет королём тех ночных, что полетят с ним. Думаю, теперь Ореоле станет немного легче… Что за серьга? О чём ты?
Песчаный дракончик нахмурился.
– Значит, Ореола не возражает?
– Ого! – воскликнула Солнышко, только теперь заметив миску. – Целая куча серёжек – и все точно как твоя!
– Долго объяснять, – нетерпеливо хлестнул он хвостом. – Короче, это сама Оникс похитила малышку, чтобы через её отца добраться до королевы Тёрн, и я должен их срочно догнать… А ты заставь всех в академии надеть по серьге, особенно Холода! Всё, я полетел!
Он развернулся назад к двери, но Солнышко проворно ухватила его за лапу.
– Погоди, Вихрь! Я узнала, где сейчас Страус… но сначала объясни, зачем всё это! – Она кивнула на янтарно-золотистую горку в миске.
Дракончик вздохнул, переминаясь с лапы на лапу. Никуда не денешься, придётся объяснять – это тоже важно. Может, даже важнее всего… но если что-нибудь случится со Страус или Тёрн, он себе никогда не простит!
– Эти серьги зачарованные! Они охраняют от… от враждебных заклятий. – Если упомянуть Мракокрада, то, чего доброго, и не наденет, подумал он.
– Ух ты, здорово! – Однако в голосе Солнышка слышалось сомнение. – Где ты их взял?
– Их оставил нам один знакомый дракомант… – Выдавать тайну Карапакса всё-таки не хотелось.
– Вот как? Ты хочешь сказать, Мракокрад? Или Анемона? Надеюсь, она не слишком навредила своей душе… хотя, конечно, очень благородно с её стороны – защита для всей академии! Интересно, почему они все как твоя?
– Ты примерь, примерь! – с нетерпением воскликнул Вихрь.
– Ну хорошо… – К его облегчению, Солнышко взяла одну из серёжек и нацепила себе на ухо. Дракончик затаил дыхание, не сводя с неё глаз. – Не знаю, от каких заклятий оно охра… – Она вдруг осеклась, устремив на него взгляд, полный ужаса.
– Солнышко, ты что? – испугался он.
– Вихрь! – крикнула она.
– Что такое?
– Вихрь! – Она вскочила, взметая в панике золотистые крылья. – Огромный, страшный дракон – а может, и злой! – вырвался из-под земли и забрал с собой шестерых моих учеников! Шестерых!
– Да, я знаю… Ты только успокойся, пожалуйста.
– Как же, успокоишь её теперь, – фыркнула Беда.
– Ну зачем, зачем я их отпустила? – продолжала убиваться Солнышко. – Какой из меня преподаватель после этого? Три луны! Он забрал и Карапакса с Анемоной! Королева Коралл всех нас выпотрошит!
– Что за скандал тут у вас? – Из соседней пещеры выскочила Цунами.
– А ты? Ты почему разрешила? – обернулась к ней подруга. – Мы же обещали, что не спустим глаз с Анемоны! А теперь твоя родная сестра улетела неизвестно с кем!
Морская принцесса глянула насмешливо.
– С Мракокрадом? Он как раз известно кто – твой предок, или забыла? Дружелюбный, обаятельный, безобидный… Обещал обучить Анемону искусству дракоманта – разве это плохо? Скоро она вернётся, не переживай.
– На вот, примерь. – Вихрь протянул ей серьгу.
– Спасибо, – фыркнула Цунами, – у меня и своих украшений хватает.
– Попробуй, тебе точно понравится, – подхватила Солнышко, – поверь мне!
– Хм… Я тебе верю, конечно, – с сомнением протянула морская, – но только не вопросах моды. – Она кивнула на запертый сундучок возле стопки одеял. – Вон, тебе мать то и дело шлёт подарки, а ты их никогда не носишь.
– Ну пожалуйста, надень хоть на пробу! – взмолился песчаный дракончик. – Ну почему вы все такие упрямые?
Шутливо показав ему язык, Цунами вдела серьгу в ухо.
– Ну вот, доволен? Что за… – Она умолкла, моргая. – Почему… почему мне вдруг так плохо?
– Мракокрад наложил на всех заклятие! – торопливо объяснил Вихрь. – Заколдовал всех вокруг, чтобы… Я не знаю точно – ну, чтобы верили ему, любили, вроде того.
– Откуда ты знаешь? – прищурилась Солнышко.
«Потому что я сам сделал бы так на его месте, – понял вдруг дракончик, ощущая укол стыда. Оттого и догадался так легко! – Заполучи я тот магический свиток, первым делом защитил бы свою душу, потом своих друзей, а следом бы заставил всех меня полюбить… даже Холода… даже своих родственников».
Впрочем, разве это так уж плохо? Если, конечно, не злоупотреблять, как Мракокрад, не принуждать идти за собой. Просто пусть любят – а если всё равно не получится, то никак не пострадают. Но… почему всё равно ощущение такое, что это неправильно? И всё равно хочется… гр-р-р!
Он скрипнул зубами и зажмурился, усмиряя бешеный ураган мыслей. Солнышко ждёт ответа!
– Потому что все вели себя так странно, – ответил он. – Особенно Холод, но не только. Сразу принимали слова Мракокрада за истинную правду. Сначала я тоже подумал, ну что ж, дадим ему шанс показать себя… А потом решил всё же проверить, насколько мы свободны в своих мыслях, вот и попросил…
– Ну и ну! – Солнышко тронула капельку янтаря у себя в ухе. – А я-то, дура, ничего не заметила!
– Ты и так всем доверяешь, видишь в драконах только лучшее. Мракокраду даже не обязательно было тебя заколдовывать, ты и так дала бы ему шанс.
– Шанс, может, и дала бы, но отпустить с ним шестерых учеников! Просто убить себя готова!..
– Ты Анемону попросил заколдовать серьги? – перебила Цунами, обращаясь к Вихрю. – Значит, и у неё такая есть? Заклятие Мракокрада на неё не действует?
Песчаный дракончик смущённо царапнул когтем каменный пол.
– Нет… не Анемону. У меня уже была такая серьга… А сегодня я придумал, как её размножить. – Он снова помялся. Основательницы академии изумлённо переглянулись. – Больше я не имею права сказать, – заключил он, – чтобы не навлечь кое на кого опасность.
– Ну хорошо, – закипятилась Цунами, – а как я могу быть уверена, что твоя серьга сама не пудрит мне мозги? Может, она наоборот заставляет подозревать Мракокрада во всяких гадостях! – Она сердито дёрнула ухом. – Ненавижу все эти зачарованные побрякушки, им никогда нельзя верить!
– Разумно, – заметила Беда, неожиданно вступая в разговор. – Да там сколько угодно заклятий может быть понапихано.
– Можете быть уверены, что нет! – горячо возразил Вихрь. – Вот точные слова заклятия: «Пусть эта серьга защитит того, кто её носит, от любых заклятий Мракокрада в прошлом, настоящем и будущем!» Больше ничего, клянусь! Я сам его сочинил!
– Хм… – Морская принцесса снова дёрнула ухом.
– Мне кажется, тут всё в порядке, – заметила Солнышко.
