Kitabı oku: «Осколки матриархата», sayfa 6

Ни табаком, ни «огненной водой».

Целую фотографии украдкой,

А глянец их холодный, неживой.

Окаменеть бы на своём диване,

Не чувствуя, не плача, не любя.

По ниточке серебряной к Нирване

Подняться…

…и увидеть там тебя!

***

Простая не решается задача.

Кто вырвал из учебника ответ?

Но можно только так и не иначе,

На тонкой нити между «да» и «нет».

Решить бы сразу всё единым махом.

Решиться бы и больше не звонить,

Простить, отдать последнюю рубаху

И разорвать сияющую нить.

С высокомерною улыбкой сноба

Едва кивать при встрече, не робеть.

Решиться бы и прыгнуть с небоскрёба,

Чтоб под ноги тебе!

***

Тучи в куче, как коровье вымя.

Вдоль по склону и без тормозов

Дождь колючий, как родное имя,

Как о помощи последний зов.

А луна, как гол в свои ворота,

И у края брошенная я.

Этот крик отчаянный до рвоты.

И у раны рваные края.

Хоть в глазах темным-темно от боли,

Только резким, бешеным рывком

Можно вырвать полсудьбы, полдоли.

Половину или целиком?

Отрывала с мясом. Обрывала.

Почему на небе нету звёзд?!

Я сама хотела и узнала,

Что такое значит жить всерьёз…

***

Я систему твою разгадала,

Я постигла нюансы игры,

Оттого меня любят так мало,

Что язык мой, как жало иглы.

Самым верным всегда изменяют,

Самых умных дурачат и бьют.

Нас меняют, меняют, меняют

И посмертно дипломы дают.

В этой трудной пожизненной школе

Я экзамен сдаю выпускной,

Оттого среди грязи и боли

Моё тихое счастье со мной.

Я его заплетаю в косичку,

Умываю его по утрам,

Я его отпускаю, как птичку,

Я его никому не отдам.

***

Не случилось со всей мочи –

Будем понемногу.

Вянет нежный мой цветочек,

Глядя на дорогу.

Подожди, и снег растает,

Поздно или рано.

Это истина простая –

Зарастает рана.

Не гуляет вольный ветер,

Не тревожит пустынь.

Вполнакала солнце светит,

И на сердце пусто.

После горестной юдоли,

После чёрной страсти,

После долгой-долгой боли

Даже это – счастье…

СЧАСТЛИВОЕ

Мы летели над землёй, не касаясь тверди,

Где-то пели мы с тобой Пугачёву с Верди.

Обогнали на углу жёлтых листьев стаю.

Так щекотно в животе бабочки летают!

Мы присели на пенёк в центре мирозданья,

Нет ни горя, ни забот, только созиданье.

Площадь золотом полна, как вино в бокале,

Звёзды близко подошли, через край лакали.

Общенячивал восторг, разрывал на части,

Так прихлопнуло меня абсолютным счастьем.

Раздувался сердца шар, пробивая кровлю.

А что дальше было там? Ничего не помню…

ПИСЬМО МАЛЬЧИКА,

У КОТОРОГО УМЕРЛА СОБАКА

Владимиру Свинцову

Уважаемый Боженька, здрасте!

Если Ты опечалился вдруг,

Знай, летит к Тебе пёс рыжей масти,

Настоящий и преданный друг.

Я Тебе на все сто доверяю,

И собаку родную дарю,

Но с собаками утром гуляют,

Ты давай не проспи там, в Раю.

Не смотри, что фигурой не статный,

А характером он – волкодав!

Не кричи на него, может цапнуть.

И по-своему пёс будет прав.

Ест он всё, и зовут его Чарли.

Ну, прощаюсь, огромный привет!

Намекни, что вы с ним повстречались,

И зажги поскорее рассвет.

***

Провода гудящих строчек

Пробивают мне виски.

Я потерянный кусочек –

Капля от твоей тоски.

Рук моих – твои движенья.

Глаз моих – твой нежный цвет.

Искажают отраженья

Идентичности примет.

А в углу, за образами,

Тихо крыльями шурша,

Успокоилась слезами

На двоих одна душа…

***

Стаями заполнилась околица,

Стаял запоздалый снег с полей,

С тайным состраданьем небу молятся

Чёрные обрубки тополей.

Погоди, погода, раскиселиться,

Пагоды покатые хлестать.

Только толку-то, что жизнь-подельница

Мягко стелит, да не мягко спать.

Станем мы лишь стойкими поэтому –

Квартиранты с тонущих планет.

Стоит в жизни, стоит быть поэтами,

Потому другой дороги нет.