Kitabı oku: «Хозяйки таинственного дома Коуэлов», sayfa 3
Глава 7
Стараясь не держаться близко к зданиям, рассматривая расположенные вплотную друг к другу таверны и лавки. Двери которых были призывно распахнуты, а идущие оттуда ароматы свежей пищи и напитков невольно вызывали аппетит, я, Алинка и поглядывающий из мешочка Багги, уверенно продвигались к банку. Не знаю почему, но само наличие его в этом месте и времени меня очень удивило. Но банк существует и в нём лежат наши лидоры, которые, надеюсь, нам отдадут.
– Алин, ты не голодна? – спросила, продвигаясь вдоль небольшой кондитерской, откуда шёл сногсшибательный аромат свежей сдобы.
– Пока нет, но пахнет из этой кофейни очень вкусно.
– Можем зайти, – предложила, беглым взглядом осмотрев небольшое и вроде бы чистое помещение с тремя столиками у широкого окна. Время близилось к полудню, мы с четырёх утра на ногах и, кроме бутербродов, прихваченных из дома и печенья, съеденного у мисс Хоуп, ребёнок ничего не ел.
– Нет, давай чуть позже, – пробормотала дочь, быстро оглядевшись, едва слышно прошептала, – я в туалет хочу.
– Хм… ясно, сейчас что-нибудь придумаем, – вполголоса проговорила, обведя внимательным взглядом площадь, здания, расположенные вокруг него, шумную толпу местных торговцев, покупателей и работников, произнесла, – полагаю, в банке точно найдётся то, что нам нужно.
Дочь коротким кивком со мной согласилась и тотчас поспешила к двухэтажному зданию, сложенному из серого камня, с кричащей яркой вывеской над широкими двухстворчатыми дверями. Удивительно, но в это время суток возле банка было немного посетителей, а торговые лотки, лавочники и их покупатели, казалось, старались держаться подальше от этого мрачного здания.
Проходя мимо замерших у массивных дверей, видимо, единственных посетителей банка, которые при нашем появлении тут же замолчали. Я, украдкой поглядывая, с интересом осмотрела их наряд. На высоких и на мой вкус худощавых мужчинах были надеты рубашки, застёгнутые на мелкие серебряные пуговицы, с пышной отделкой у воротника из кружева, кажется, это называется – жабо. В двуборных фраках и брюках из той же чёрной и плотной на вид ткани. В забавных башмаках – лодочках с удлинёнными носками и низким каблуком. Было не просто сдержать улыбку, настолько щегольски и непривычно они выглядели. А вкупе с белыми перчатками, высокой тростью с загнутой ручкой и карманными часами на цепочке, франты разительно отличались от снующихся по площади Риом мужчин и женщин.
– Будто на костюмированный бал с тобой попали, – прошептала Алинке, которая тоже украдкой косилась на разодетых мужчин.
– Угу, – пробормотала дочь, неосознанно замедляя шаг, стоило нам приблизиться к массивным резным дверям.
Заходить в банк предположительно семнадцатого-восемнадцатого века было любопытно и немного волнительно. Не знаю, что я ожидала, может мраморные колоны, блеска сверкающей хрустальной люстры под потолком или же чопорных сотрудников. Но всё оказалось куда прозаичней. Обычный зал со стойкой, столиками, многочисленными дверями и парочкой сухопарых мужчин на вид лет так под сорок, в строгом чёрном фраке и рубашке без кружев.
– Миссис Коуэл рад вас приветствовать в банке Риом, – тотчас раздался низкий голос слева, который тут же эхом разнёсся по полупустому залу.
– Мистер…
– Бенсон Клауд – управляющий банка.
– Очень приятно, – вежливо улыбнулась невысокому, на полголовы ниже меня, слегка полноватому мужчине с забавными усиками как у Пуаро, – мистер Бенсон, я бы хотела удостовериться в наличии этой суммы по данному векселю.
– Ооо… – с трудом сдержав удивлённое восклицание, управляющий банка какое-то время не сводил взгляд от небольшого листа бумаги, наконец, заговорил, – мистер Ригби может распоряжаться такими суммами и да, согласно этому векселю, ваш счёт пополнился. Вы желаете снять всю сумму?
– Нет, два лидора будет достаточно, – проговорила, не сводя свой взгляд от мужчины, добавила, – банк может мне предоставить сейчас эту сумму?
– Хм… миссис Коуэл, для этого нужны документы, – замялся управляющий, его маленькие глазки-бусинки метались от векселя, к дверям за моей спиной и обратно, словно, мистер Бенсон на что-то решался, наконец, выдохнул, – я выдам вам лидоры, но… миссис Коуэл, в течение трёх дней прошу вас предоставить документ, подтверждающий вашу личность.
– Разве не вы мне его выдадите? – удивлённо уточнила, бросив украдкой взгляд на дверь, что так привлекла внимание управляющего, но ничего особенного там не заметила. Дверь была точно такой же, что и остальные пять и она была плотно закрыта.
– Мы, но вам необходимо заверить её у префекта, а его… – снова замялся банкир, натянуто улыбнувшись, проговорил, – пройдёмте миссис Коуэл в мой кабинет.
– Благодарю, но мистер Бенсон, мне право неловко, не могли бы проводить нас сначала в комнату…
– Конечно миссис Коуэл, – чему-то обрадовался управляющий, суетливо рванув к неприметной дверце, скрытой за витой лестницей, – здесь и я сейчас же прикажу подать вам чай.
– Спасибо, – настороженно кивнула, обходя мужчину по широкой дуге, быстро осмотрела помещение, которое выглядело как то, что нам было и нужно. Прошла следом за Алиной, тщательно заперев за собой дверь.
– Он странный, – на ходу проговорила дочь, рванув к ещё одной двери и уже оттуда сообщила, – мам здесь есть унитаз и слив.
– Отлично, – рассеянно пробормотала, оглядывая небольшое помещение с зеркалом над белоснежной раковиной. Повернула вентиль латунного крана, поднесла ладонь к бегущей струе тёплой воды, закрыла, задумчиво пробормотав, – и кран с водой имеется.
– Я всё, – объявил ребёнок, выходя из небольшой кабинки, таких здесь было две, через пару секунд, намывая руки, удивлённо воскликнула, – вода тёплая.
– Угу, – кивнула, всё же решилась посетить кабинку. И только спустя минут пять, сделав все свои дела, мы вышли в зал, в котором вдруг существенно прибавилось народа. Вместо двух сотрудников стояло шесть, не считая управляющего банком. Обеспокоенно окинув столпившихся у стойки мужчин, взяв дочь за руку, медленным шагом направилась к мистеру Бенсону, который теперь святился как начищенный пятак.
– Миссис Коуэл, всё готово, – обрадованно воскликнул управляющий, рванув к нам навстречу, – вам останется подписать документы.
– Хорошо, где они?
– Прошу вас, – довольно проговорил мужчина, махнув рукой в сторону той самой двери, – всё там…
– Мистер Бенсон мы торопимся, и я была бы вам благодарна, если вы принесёте лидоры и все требуемые документы сюда, я подпишу на стойке.
– Эээ… но миссис Коуэл, – замялся мужчина, снова покосившись на дверь, которая тотчас с шумом распахнулась, а из кабинета вышел префект.
– Бенсон не стоит заставлять, миссис Коуэл ждать, – заговорил мистер Оберон, мягкой кошачьей походкой приближаясь к нам, – принесите документы и монеты.
– Конечно, мистер Оберон, – заискивающе пробормотал управляющий, спешно рванув в свой кабинет, и не прошло и минуты, как он пулей вылетел из помещения, таща в руках два мешочка и пачку бумаг, – вот миссис Коуэл, мистер Оберон был так любезен и заверил ваши документы здесь.
– Спасибо, – поблагодарила префекта, который немым изваянием замер всего в двух метрах от нас и не сводил с меня свой пристальный взгляд. Невольно поёжившись, представив, чем мне грозит эта его любезность. Я резко обернулась в управляющему, желая поскорей завершить вопрос с финансами, – мистер Бенсон, где поставить подпись?
Спустя полчаса, подписав все необходимые документы, прежде внимательно все прочитав, я и Алинка, наконец, покинули мрачное заведение. Широким шагом, насколько, нам позволял это сделать подол юбки, мы направились к лавкам с продуктами.
Глава 8
– Десять яиц, молоко, нет спасибо, этой бутылки нам хватит, три пучка зелени, три помидора и пять вот этих маленьких огурчиков, – перечисляя, указывала рукой на продукты, для подслеповатой, но добродушной старушки, – а мясо у вас есть?
– Нет, милая, у Гленис петуха сегодня внук прибил, ещё, кажись, не забрали.
– Хорошо, – кивнула, взглянув в сторону, куда махнула старушка, увидела такую же, только чуть покруглее да порумянее бабульку.
– Мама мёд давай возьмём, чай и яблоки.
– Угу, ваш мёд или соседа? – спросила, кивнув на рядом стоящий столик, где в берестяных не больше литра туесках был разлит ароматный мёд. Там же лежали мешочки с травяным пахучим сбором и корзинка с яблоками.
– Брэма это, скоро будет милая, – прошамкала бабулька, укладывая на край стола наши покупки.
– Хм… а корзинки у вас не будет? – растерянно пробормотала, не зная, куда уложить наши покупки.
– А вон у Данни плетёнки лежат. Сейчас мальца её кликну, он мигом принесёт.
– Спасибо вам большое, – поблагодарила, взглянув в сторону, куда указала старушка, но так и не смогла разглядеть сквозь плотную толпу торговцев и покупателей, лоток с корзинками.
– Ну вот бежит ужо, – удовлетворённо протянула бабулька, глядя чуть левее от нас, и вскоре я тоже заметила лавирующего между снующего люда невысокого, чумазого мальчишку лет десяти на вид.
– Звала баб Лаци?
– Ты корзинку-то принеси этой миссис, сколько бабка твоя за среднюю берет? – деловито поинтересовалась старушка, быстро взяв инициативу в свои руки.
– Пятнадцать абалов, а если миссис пожелает, то ещё за два я доставлю ваши покупки к дому, – ответил звонким голосом мальчишка, подтянув сползающие штаны, явно бывшие ему не по размеру.
– Дам пять абалов, если подскажешь, где купить подушки, одеяло и матрас.
– Так, у нас есть, что ж мы гусей зря держим. Или мадам надобно набитые шерстью? – быстро отреагировал сорванец, беглым взглядом окинув нашу одежду, важно проговорил, – лучше гуся, они мягче будут.
– И сколько за подушки и матрасы возьмёшь?
– Подушки будут, по пятьдесят абалов, а матрасы по одной динье мать берёт, одеяло тоже по пятьдесят абалов.
– И где это всё лежит? К дому доставишь?
– Конечно, – лукаво улыбнулся мальчика, покосившись на выглядывающего из мешка Багги, заявил, – семь абалов!
– Договорились! – усмехнулась довольному мальчугану, продолжила, – доставишь в поместье Коуэлов.
– Ой! – тотчас испуганно отпрянул мальчик, но удивительно быстро взял себя в руки, коротко кивнув, проговорил, – сейчас плетёнку принесу, – и тут же дал стрекача, только пятки засверкали.
– Лаци…
– Вы миссис Коуэл не серчайте, что я так… по-простому, я ж не ведала, – тут же запричитала старушка, подкладывая к куче отложенных продуктов, баночку судя по консистенции со сливками. Я же устала удивляться такой странной реакции на поместье и нас в том числе, тяжело вздохнула.
– Миссис Лаци всё в порядке, – улыбнулась как можно добродушнее взволнованной старушке, вытаскивая из мешочка горсть медных монеток, называвшихся здесь абалами, – вы каждый день торгуете? Или по дням каким?
– В субботу токмо бываю, а так по хозяйству в доме, – пробормотала бабулька, настороженно на меня поглядывая.
– Ясно, спасибо, – кивнула, с трудом сдержала вздох облегчения, увидев спешащего к нам мальчугана, – сколько с нас?
– Так тридцать один абал миссис Коуэл.
– Хорошо, вот тридцать один абал, а это ещё пять за помощь и советы, – проговорила, отсыпав ещё немного медяшек, принялась перекладывать наши продукты в корзинку, – это тебе за плетёнку, за доставку отдам у поместья. А подушки, матрас и одеяло принесёшь после.
– Я матери уже сказал, она домой побежала, – ответил сорванец, с лёгкостью подняв увесистую корзинку.
– Молодец! И как звать-то тебя?
– Глэном.
– А я миссис Екатерина, это Алина, – представилась, украдкой подмигнув стушевавшейся дочери, скомандовала, – идём за мясом и крупой, после к Брэму за мёдом и чаем, надеюсь, он скоро вернётся.
– Мёд ещё у дядьки Джамара есть и чай у него не хуже, – сообщил Глэн, каким-то внутренним чутьём умело выруливая между тележками, мешками и бочонками.
– Ну тогда веди нас к дядьке Джамару, – с улыбкой проговорила, спеша поскорее завершить покупки.
В поместье Коуэлов пришлось подниматься. Пологий подъём был не слишком заметен глазу, но уставшие после нескольких часов ходьбы ноги, дрожали и с трудом отрывались от земли.
Сегодня в городе Терсе был невыносимо знойный день. Синева неба не омрачалась ни единым облачком, солнце старательно припекало, словно желая одарить своим ослепительным сиянием всё живое во круге. Прохладный, живительный ветерок где-то заблудился. Прохожие на улицах встречались редко, дома и лавки были наглухо закрыты, прячась за деревянной завесой от дневной жары. Шаркающей походкой, изнемогая от жажды, запоздало вспомнив, что не купили воду, мы петляли по узким улочкам, с каждым шагом приближаясь к нашему загадочному поместью. Но как бы я морально ни готовилась к неизбежной встрече, при виде железных, ржавых и покосившихся ворот, меня снова обдало леденившим душу холодом, а по телу тут же поползли зябкие мурашки.
– Ты как? – едва слышно спросила Алинку, краем глаза заметив тотчас покосившегося на меня мальчишку.
– Нормально, – неопределённо пожала плечами дочь, ускоряя шаг, будто спеша очутиться в этом кошмаре.
– Всё миссис Коуэл, как сговорились, до ворот, – сообщил Глэн, поставив возле железной изгороди корзинку, – домой сбегаю и принесу матрасы, подушки и одеяла, только половину абалов сейчас за них отдать надо.
– Держи, это за доставку, это за спальные места, – проговорила, невольно косясь на приоткрытую калитку, чуть помедлив спросила, – Глэн, а ты в поместье был?
– Нет, миссис Коуэл, никто из наших не пробрался, – с явным сожалением в голосе ответил мальчуган, сердито взглянув на ворота.
– Ясно, – кивнула, так и не рискнув, предложить ребёнку попробовать пройти вместе с нами, опасаясь непонятно чего, продолжила, – ты как придёшь, крикни.
– Я свисну, – возразил Глэн, тут же продемонстрировав нам звонкий с незатейливой мелодией свист.
– Пусть так, – улыбнулась, подхватив корзинку, вдохнув полной грудью, набираясь смелости, медленно прошла через калитку, тут же опасливо зажмурилась, услышав жуткий, протяжный стон, – Алина, ты это слышала?
– Что? – с недоумением переспросила дочь, весело вышагивая по щербатым камням, бывшими когда-то дорожкой.
– Скулит кто-то… – пробормотала, настороженно оглядываясь, до здания было как минимум шагов сто, а стонали совсем рядом с воротами.
– Нет, птицы поют, слышу и Багги мурлычет.
– Господи, я схожу с ума, – простонала, точь-в-точь как совсем недавно стонал кто-то неизвестный, вновь продолжила путь к кошмарному дому. Время от времени испуганно сжимая голову в плечи, от шороха листьев, от писка в траве или слишком громкого крика дурной птицы.
– Мама, здесь нет дверей и окна разбиты, как мы будем спать?
– Ещё не знаю Алин, надо посмотреть, что там внутри, а там решим, – задумчиво проговорила, втянув в себя сладкий медвяный запах красных цветов, что росли вдоль всей заросшей высокой травой дорожки. Радуясь, что безотчётный страх, наконец, отпустил, сердце перестало бешено колотиться, а озноб, что набросился на меня, стоило, только переступить невидимую черту, исчез.
– Ступени словно грыз кто-то, – произнесла Алинка, перешагивая через одну, поднимаясь по лестнице, ведущей к дому.
– Алин, ты, может, здесь останешься, а я одна гляну, что там. В доме давно никто не жил и там наверняка очень опасно. Балка на голову свалится или пола вообще нет.
– Ага, одной конечно лучше, а кто тебя будет вытаскивать? Нет уж, давай вместе, – проговорила дочь, добавив железный аргумент, от которого я не смогла отмахнуться, – одной в незнакомом месте на лестнице у этого странного дома остаться не менее опасней.
– Ладно идём, только смотри внимательно под ноги и над головой тоже, – ответила, оставляя корзинку, чемодан и рюкзак у стены, быстро догнала Алинку, взяв ребёнка за руку, решительно переступила порог.
– Фу…
– Гадство, – согласилась с дочерью, беглым взглядом окинув сырое, заплесневелое, с ободранными стенами помещение, – жуть, но не спать же нам под открытым небом.
– Угу, – пробормотала Алина, морща носик, от невообразимой вони, идущей от кучи у стены, – мам там труп чей-то что ли?
– Не знаю, – произнесла, храбро отопнув свалку чего-то непонятного, испуганно заорала, – аааа!
– Ааа! – вторила мне дочь, отпрыгивая к выходу на добрых полметра.
– Да что б вас! – громко выругалась, прижимая к себе дочь, наблюдала, как из бывшего когда-то кресла, с писком вылетают летучие мыши.
Глава 9
– Мыши! – звонко выкрикнула, словно ругательство Алинка, сердито оглядев расползающуюся ткань, явно принадлежавшую некогда не только обивке кресла, но и ещё чему-то, брезгливо проговорила, – какая пакость.
– Да, дел они нам тут подкинули порядком, – пробормотала, покосившись на горку остатков жизнедеятельности мышей, с трудом уняв бешеное сердцебиение, опасливо огляделась, – даже не знаю, за что браться в первую очередь.
– Выкинуть воняющие нечто на улицу?
– Пол дома придётся выкинуть, – усмехнулась, переступая через кучку палой травы, ногой сколупнув кусок чего-то неизвестного, с удивлением смотрела на яркий мозаичный пол, – глянь, что под этим всем скрывается.
– Красивая, интересно целое?
– Кто ж его знает, пока не разгребём эту помойку не проверим, – хмыкнула, окинув хозяйским взглядом небольшой холл. Деревянные панели, когда-то окрашенные, наверное, в оливковый цвет, местами облезли, местами были покрыты серо-зелёной плесенью. Обои непонятного цвета клочками свисали со стен. Горы мусора, остатки мебели и всё это припорошено вековой пылью. Лестница ведущая на второй этаж тоже не внушала доверия, под толстым слоем почему-то чёрной грязи с трудом просматривались ступени, а часть перил у её начала была расколота.
– Там, наверное, кухня, – пробормотала Алинка, вытянув шею, заглядывая в соседнее помещение, не решаясь пройти, под лохмами паутины, висящими на дверном проёме.
– Похоже на то, – согласилась, увидев со своего места раковину, полную серой жижи, небольшой стол с подточенными жуком ножками, отчего тот завалился набок и удерживался от падения только лишь благодаря раскрытым дверкам. Возле него россыпью лежали осколки посуды, прикрытые опять же пылью и палой листвой, парочка, судя по всему, целых тарелок, там же валялись железные кастрюли.
– Пойдём? – спросила дочь, сделав короткий шажок в сторону кухни, прежде пнув ногой небольшой холмик из веток. С явным облегчением выдохнув, когда из-под него никто не вылетел, не выполз и не выбежал.
– Пойдём, – кивнула, задвинув Алинку за спину, первой прошла в светлое, с широким окном над раковиной, помещение. Это была действительно кухня, грязная с небольшими мокрыми пятнами на полу, а под столом ещё не высохла лужа, отражая в себе край буфета и серую, с ажурными краями, паутину. Наверное, совсем недавно в Терсе прошёл косой дождь, и вода попала в эту часть дома сквозь разбитое стекло. Других объяснений, почему в раковине, у стола и в некоторых кастрюлях находилась вода, у меня не было.
– А буфет, как у деда в доме, – пробормотала Алина, с громким скрежетом отворив дверцу, – здесь посуда ещё стоит и почти целая.
– Посуда из стекла?
– Вроде бы, – неопределённо пожала плечами дочь, вытащив одну из них целых, поскребла ногтем по дну, пробормотала, – или фарфор.
– Ну, допустим, посуда могла сохраниться, но дерево-то за триста лет должно превратиться в труху, – задумчиво пробормотала, потрогав дверку, убедилась, что буфет и правда выглядит не новым, но и на развалину, точно не был похож, заворчала, – ерунда какая-то, надо бы прочитать тот дневник, но сначала найдём место для сна и пообедать не мешало бы.
– Здесь будем готовить? – проговорила Алинка, оглядев кухню, подняла с пола небольшую кастрюлю, в которой плескалась мутно-серая жидкость, продолжила, – у нас воды нет.
– Знаю, – тяжело вздохнула, на всякий случай подошла к раковине, убедилась, что кран нет, не провалился, его попросту и не было, вполголоса, мысленно составляя план срочных дел, протянула, – давай быстро осмотрим дом, выберем самую чистую и безопасную, в идеале, чтобы там была дверь и целым стекло, комнату. После приготовим ужин во дворе, костёр разведём, мясо на углях пожарим… потом, надо бы, хоть мельком территорию осмотреть, может ручей или пруд будет. А нет, будем просить Глэна доставить нам воды и примемся за уборку?
– И вонючку во двор выкинуть, а то спать будет невозможно, – добавила Алина, вылив в окно грязную воду из кастрюли, произнесла, – отмою, чай нагреем.
– Ты так с Багги и будешь ходить? – спросила, заметив за спиной дочери мешок-переноску с котёнком, – может, оставишь его у чемодана?
– Не убежит? – с сомнением в голосе произнесла дочь, стаскивая с плеча лямку от мешка, – может домик какой ему сделать?
– Думаю, он уже не убежит, да и куда ему, – ответила, поспешила на выход, чтобы вздохнуть свежего воздуха, ну и переодеться заодно, – в юбках нам лазить по дому будет неудобно, наденем джинсы, футболки, спрячем волосы под косынкой… за них сойдёт тот большой платок мисс Хоуп и за работу.
Менять одежду пришлось, спрятавшись за дом. Хоть от ворот здание стояло далековато, да и сквозь деревья и разросшиеся кусты нас не было видно. Всё же мы стыдливо укрылись за увитой девичьем виноградом стеной, помогая друг другу, наконец избавились от длинных и неудобных нарядов.
– Уф… как хорошо и ноги не заплетаются, – проговорила Алинка, накинув свою юбку сверху моей, уже висевшей на розовом кусте, подняв носовой платок, размером тридцать на тридцать сантиметров, уточнила, – рву?
– Не получится с угла на угол разорвать, возьми ножницы в моей косметичке, – пропыхтела, стаскивая с себя рубаху, запутавшись в рукаве, тотчас испуганно взвизгнула, почувствовав, как чуть пониже спины, кто-то или что-то меня погладило и протяжно простонало.
– Мам ты чего? – с недоумением спросила дочь, настороженно осматриваясь, но кроме нас и старой развалины никого, конечно же, не было.
– Не знаю, – просипела, медленно повернув голову, но за спиной кроме разлапистой сирени и дома Коуэлов ничего не было, пробормотала, – наверное, показалось.
– Хм… ладно. Косынки готовы, – проговорила дочь, вручив мою часть от платка, свою быстро подвязала, сделав из неё бандану, торжественно объявила, – к труду готов!
– Отлично и я почти готова, – кивнула, собрала волосы в косу, спрятала их под импровизированной косынкой, погладила, играющего фантиком от шоколадки, котёнка, которого Алинка усадила в раскрытый чемодан, огородив его для пущей безопасности, найденными рядом с домом, судя по виду, ставнями, скомандовала, – вперёд!
Холл мы прошли быстро, там мы уже всё видели. Заскочили на кухню, с трудом перебравшись через валяющую дверь, которая некогда закрывала кладовку, проверили горшки и ящики в небольшое помещение, убедились, что здесь тоже всё вонюче, отправились дальше. Но с каждым шагом наш энтузиазм сбавлялся и после проверки первого этажа, в котором помимо холла, кухни и кладовки, были также индефицированные нами, как гостиная, прачечная, комната с трухлявым хламом, наверное, ещё одна кладовка. Два помещения почти пустых возле кухни и ещё один выход из дома, как это не странно с висящей на нём дверью, чем-то снаружи заваленной.
– Держи меня за руку и смотри под ноги, – наставляла дочь, поднимаясь на второй этаж по скользким ступеням, – здесь выбоина, осторожней.
– Угу…
– Хм… стены будто были оклеены тканью, взгляни, – пробормотала, показав на уныло свисающий кусок с непонятным розовым рисунком. В очередной раз сделала себе мысленную зарубку о несоответствии, добавила, – ещё одна ступень, и мы добрались.
– Мам, там что картина? – удивлённо воскликнула Алина, остановившись рядом со мной ровно в центре широкого коридора.
– Хм… да и выглядит прекрасно в сравнении с домом, – вполголоса протянула, настороженно всматриваясь в лицо молодого мужчины, довольно приятной внешности. Чёрные как смоль волосы, собранные сзади в хвост, густые брови вразлет, большие чёрные глаза, смотрящие на мир с лёгким прищуром, чётко очерченные губы и небольшой шрамик на подбородке, – интересно, кто это? Последний хозяин поместья Коуэлов?
– Возможно, но странно, – согласилась со мной дочь, быстро оглядевшись, спросила, – вправо или влево?
– Неважно и там, и там грязь и разруха, – устало вздохнула, настороженно посматривая на задумчивое лицо мужчины на портрете, повернула в правую часть дома. Там были четыре зияющих пустотой выхода, по две с каждой стороны, из которых лился свет, освещая, грязь, ободранные стены, палую листву по углам и кучки непонятного из непонятного мне состава и предназначения.
