Kitabı oku: «Перевоспитать актрису», sayfa 3

Глава 8

Я застонала. Конечно, не вслух, а всего лишь мысленно. Но мне стало казаться, что все, что происходит в этом городе, не проходит мимо семьи Гончаровых. Брови Ботаника, как я заметила, поползли вверх. Видимо, его посетила та же мысль.

– Вера, скажите, – продолжил он разговор, – а кроме Игоря Михайловича, ну, никого больше не было в последнее время?

Девушка пожала плечами, остановившись, а потом задумалась. Ну же, ну же… Так не хотелось снова тыкаться из угла в угол, сортируя сплетни от полезной информации.

– Знаете, где-то недели две назад я выходила из квартиры ночью. Опять не спал, – кивнула на ребенка, – и услышала разговор возле Ленкиной квартиры. Разобрала только отрывки фраз, сейчас даже не вспомню, что там было. Ты… приехал… оставил… Вот какие-то такие обрывки из того, что помню. Когда я начала спускаться вниз, естественно, создавая шум на весь подъезд, голоса стихли. Хлопок двери – и парень возле подъезда, еще помог мне выйти. Такой бородатый, но симпатичный. На этого… – защелкала Вера пальцами. – Во! На Криса Хэмсворта похож.

Если бы я еще знала, кто это. Но Ботаник вроде понимающе кивнул. Ладно, потом мне объяснит. Но явно это какой-то непростой и довольно симпатичный парень. Надо, наверное, познакомиться с современными кумирами, а то чувствую себя совсем древней.

– И что? – спросила я.

– Да ничего, – снова пожала Вера плечами. – Но это единственная странность, которую я заметила. Два часа ночи, а тут такой спектакль. Я с Леной не говорила о той ситуации, думала, что не стоит ей знать, как я стала невольным свидетелем каких-то разборок. Но ни до, ни после я этого парня больше не видела. Но не могу утверждать, что он не появлялся больше в Лениной жизни. В общем, я даже не уверена, что это так важно… Не знаю.

Итак, что мы вынесли? Ничего интересного, кроме парня, который похож на кого-то там. И как его найти?

Ботаник озвучил мой вопрос:

– Вера, а вы не видели, этот мужчина на машине уехал? Все-таки ночью общественный транспорт не ходит.

– Он остался возле подъезда, я пошла в сторону аллеи, – указала она рукой влево, – и видела, как во двор заехала машина такси. Естественно, на номер я не смотрела, но службу запомнила. У меня брат двоюродный там же работает.

Вот это уже хоть что-то. Конечно, это может быть поиском иголки в стоге сена, но попробовать стоит.

– Вы рассказали об этом следователю? – спросила я.

Вера отрицательно покачала головой:

– Только что сама вспомнила. Думаете, надо позвонить и рассказать?

– Мы сами, – обворожительно улыбнулся Ботаник. – Спасибо за помощь.

– Надеюсь, что действительно помогла.

Я попрощалась с Верой и отправилась к машине, обдумывая все, что она нам рассказала. Ботаник задержался, записывая телефон девушки, а потом протянул ей визитку. Взрослеет – уже вон и визитками обзавелся.

– Ну что? – спросил он, садясь в машину. – Поделимся информацией со следствием?

– Не уверена, что следствие заинтересуется каким-то загадочным парнем. Скорее всего, они упорно копают под Таньку.

– Вы не верите в систему или в Лешу?

И снова Леша, Леша, Леша… Иногда кажется, что других следаков в городе нет. Но и стоит чисто с профессиональной точки зрения признать: он один из лучших.

– Так, если ты не прекратишь свои очень прозрачные намеки, то пойдешь отсюда пешком.

– Ага, – сказал Ботаник, вроде бы не поверив мне, и достал телефон. – Привет, есть разговор, – начал он, когда собеседник ответил. – Нет… Да, давай. Конечно, со мной. Через двадцать минут будем.

Догадаться, что звонил он не Инессе, было нетрудно. Нет, все-таки парень зарвался. А еще спелся с Лешей. И я совсем перестала понимать, кто тут и кем руководит.

– Ну и?.. – повернулась к нему.

– Леша через двадцать минут ждет нас возле дома бывшего мужа Елены. Может, он и есть тот загадочный мужчина, которого видела Вера?

– Достань его фото и убедись.

– Отличная идея, – согласился Ботаник и, назвав адрес, сосредоточился на телефоне. – Есть! – воскликнул он через минут десять. – Фото из паспорта, качество не очень, но мне кажется, что это не он.

Остановившись на светофоре, я взяла телефон и уставилась на Кирилла Гройсмана. Темноволосый, коротко стриженый, ни намека на щетину, высокие скулы, карие глаза. Но этой фотографии не один год, так что кто знает, как он мог измениться.

– Перешли фото Вере.

Ботаник усмехнулся и сказал:

– Уже. А вот и ответ, – услышал он короткий писк телефона. – Пишет, что не похож.

– Ладно, разберемся.

Ботаник посмотрел на меня и кивнул. Хотя, наверное, для открытия тренинга «Учимся думать позитивно» еще не время. Пока мы ничего стоящего не нарыли. Но это только начало пути. И надеюсь, что в театре Ботанику повезет.

Мы приехали одновременно с Лешей. Выглядел он уставшим, под глазами пролегли круги. Неужели девушка всю ночь мучила? Вернее, не мучила, а доставляла неземное удовольствие. Эта мысль возникла неожиданно, но не хотела столь же быстро покидать голову. Кажется, пора переквалифицироваться в сценариста порно, чтобы унять свою буйную фантазию.

Ботаник приветливо махнул Леше рукой и спросил:

– А почему Гройсмана в отдел не вызвал?

– Не дозвонился. Хотел оперов за ним послать, но решил, что так быстрее будет. А у вас что?

– А у нас есть информация…

Леша даже не повернул голову в мою сторону, пока Ботаник пересказывал наш разговор с Верой. Только хмурился, что придавало уставшему лицу еще более плачевный вид.

– Интересно, – резюмировал он в итоге, но от комментариев удержался.

– Надо найти этого парня, – сказала я, чем наконец-то привлекла Лешино внимание.

– Найдем. Вернее, я найду.

– Это нечестно, – возмутилась в ответ. – Мы могли бы вообще тебе не рассказывать ничего.

– Но рассказали, – выдал Леша обворожительную улыбку. – За что следствие вас благодарит. Хотите, даже грамоту от министерства попрошу вам выдать? На крайний случай можно и от начальника отдела.

Ударить его, что ли? Чтобы прекратил стебаться надо мной. И желательно между ног, чтобы на пару дней отбить желание спариваться.

– А с тобой к Гройсману можно? – спросил Ботаник, явно разгадавший мои намерения.

– Идемте. От черта-то ладаном можно, а вот от вашего энтузиазма однозначно ничем.

Звонок в домофон остался без ответа. Тогда Леша позвонил в соседнюю квартиру и представился. Слова «следователь» и «майор» поистине волшебны. Особенно для пожилых людей, а ответила нам дама в возрасте, судя по голосу. Наверное, советский менталитет и боязнь людей в погонах уже вросла в ДНК.

Дверь подъезда открылась, и мы вошли внутрь. Консьерж отсутствовал, а жаль. Можно было бы поинтересоваться передвижениями Кирилла Александровича. На этаже нас уже ждала старушка. Леша показал удостоверение, а она сказала:

– Наконец-то! А то я три раза уже звонила. Достал он меня.

– Кто? Сосед? – спросила я, кивнув на дверь Гройсмана.

– Да, три дня куролесит уже. Музыка гремит, девки визжат. Шум, гам, срамство. Не удивлюсь, – понизила она голос, – если они там и наркотики принимают.

– Вы очень бдительны, – улыбнулся ей Леша, – мы разберемся.

Он надавил на кнопку звонка, но дверь нам никто не спешил открывать. Пять минут бесполезного времяпрепровождения на лестнице, и я решила проверить дверь. На удивление она открылась. В нос тут же ударил сильнейший запах перегара и табака.

– Ну и вонь, – сказала я, заходя внутрь.

– Ивонна, ты не имеешь права… – начал Леша.

– Вот и стой за дверью. А я, если уж приехала, поговорю с Гройсманом.

Ботаник пожал плечами и следом за мной зашел в квартиру. Хозяин нашелся в комнате. В одних трусах он лежал поперек дивана и громко храпел. Я пнула его ногой – ноль реакции.

– Может, водой холодной окатить? – предложил Ботаник.

– Дельная мысль, – согласился Леша, появившись в дверях комнаты.

Глава 9

Вода, конечно, дело хорошее, но можно пока и обойтись. Конечно, мой способ был даже менее гуманный, но я все же врезала Гройсману прямо в пах.

Ну вот и эффект! Кирилл, как его там… О, Александрович вроде, подорвался, приняв сидячее положение, и, положив руки на причинное место, попытался сфокусировать на нас взгляд.

– Вы кто? – спросил он хрипло через минуту.

– Зеленые змии, – ответила я серьезно.

– А кто мне по шарам заехал?

– Не знаем, барабашка, наверное.

На мой ответ усмехнулся Ботаник, да даже Леша не смог скрыть легкую ухмылку. И посмотрел на меня как раньше. Или мне просто показалось…

– А вода есть? – спросил Гройсман, начав потирать виски и слегка постанывая. Наверное, давил на жалость. А может, ему действительно настолько хреново.

– Слушай, ты у себя дома, так что тебе виднее.

Хозяин квартиры потянулся к кружке на прикроватной тумбочке и расстроено выдохнул, видимо, не найдя там спасительной жидкости. Следом он принюхался к стакану с темной жидкостью и обрадовался:

– О, пиво!

От пива там наверняка осталось только название, но Гройсман, даже не поморщившись, в два глотка выпил подозрительное содержимое и снова посмотрел на нас:

– Так кто вы?

– Мы хотим поговорить о вашей бывшей жене, – отлепился Леша от косяка, достав удостоверение.

– О какой жене? – не понял Гройсман.

– Еленой звали, работала в театре, развелись вы четыре года назад, припоминаешь? – спросила я.

– Ах, Ленка. Да какая там жена… Я с ней даже не трахался. Стоп!– округлил глаза Кирилл Александрович. – А почему вы говорите о ней в прошедшем времени?

– Елена погибла, – почти с трагизмом в голосе пояснил Ботаник.

Что ли, уже в роль вживается? Такими темпами он точно в актеры из юристов уйдет.

– Когда? – удивился Гройсман. – Я же вроде пару дней назад ее видел. Или больше… – задумчиво потер он затылок. – Черт, не помню. Даже не помню, сколько дней куролесил. Какое сегодня число?

– Двадцатое, – сказала я, уже сомневаясь, что разговор выйдет продуктивным.

– А, значит, пять дней назад. Она позвонила мне, несла какую-то околесицу. Я слушал вполуха, как раз заканчивал работу над сценарием, так что мне было не до нее.

– Так, Кирилл Александрович, – прервал его бессвязную речь Леша, – давайте по порядку. Начиная от знакомства с Еленой и заканчивая последним разговором.

– Минуту, – поднялся Гройсман и скрылся в направлении, где, по идее, должна находиться кухня. Шлепок холодильника – и вот он, довольный как мартовский кот, вернулся в комнату с бутылкой пива.

– Мы вас слушаем, – поторопила я его, пока он снова не впал в бессознательное состояние.

– С Ленкой мы познакомились в институте, хоть и учились на разных факультетах. Веселая девчонка, красивая, амбициозная. Только вот не местная. Я не в курсе всех этих проволочек, но вроде бы на время учебы в институте она могла беспрепятственно находиться в городе и стране, а потом… Хрен знает. Ну начали мы общаться, сдружились. Ничего интимного. Она вообще, сколько я ее помню, ни с кем не встречалась. А у меня тоже был простой в личной жизни. Вот она и попросила жениться на ней.

– А вы знали, что фиктивные браки – это незаконно. Елена, скорее всего, опиралась на родное законодательство, где всем плевать, липовый это брак или настоящий. А здесь все немного по-другому, – сказала я Гройсману.

Конечно, привлечь его никто к ответственности не сможет, но иногда просто удивляет, как живут некоторые люди, не зная минимальных правовых норм. Наверное, только заповеди вспоминают. А кодексы-то гораздо объемнее.

– Мы сейчас не об этом, – мягко сказал Ботаник, поправив очки, – продолжайте, Кирилл Александрович.

– Ну поженились мы с Ленкой. В принципе, меня все устраивало: дома чисто, в холодильнике жратва есть. Она переехала из общаги ко мне, чтобы все выглядело достоверно, а через год – опа! Крым стал частью России, поэтому вид на жительство ей больше не нужен был. Вот мы по обоюдному согласию и развелись. Она сняла квартиру, правда, не знаю, на какие средства, и переехала. Мы иногда созванивались, поздравляли друг друга с праздниками, обедали вместе в институте, встречались на студенческих вечеринках.

Гройсман замолчал и сделал несколько глотков пенного светлого. Потом выдохнул так, как будто его только что настиг оргазм, и блаженно прикрыл глаза.

– Кирилл Александрович, – спросил Леша, – а был ли в окружении Елены парень, бородатый, светловолосый?

– И о последнем ее звонке тоже расскажите.

– Странно, но это все связано, – ответил Гройсман, открыв глаза и начав говорить уже не так печально. Надо было сразу дать ему похмелиться. – Как я и сказал, почти не слушал Лену. Но она была на взводе. Почти всхлипывала в трубку. Я учился на режиссера, хоть и пишу сейчас сценарии, так что даже в мастерице перевоплощений смог распознать искренность эмоций. В целом, ее монолог свелся к тому, что мне стоит рассказать о фиктивности нашего брака, если ко мне придет светловолосый мужчина с бородой. Что-то вроде того, что это в моих же интересах. Ну, я из вежливости поинтересовался, что случилось, а она ответила с присущим ей драматизмом… Кажется, это звучало так: «Прошлое настигло». Я, честно, не стал вдаваться в подробности. Ответил, что нет проблем, все скажу. Вот мы и попрощались, потом я начал отмечать день рождения и завис на четыре дня. А теперь пришли вы и говорите, что Ленка погибла.

– Кирилл Александрович, вы должны завтра подъехать в отдел, и мы запротоколируем ваши показания, – сказал Леша.

Мы с Ботаником вышли из квартиры Гройсмана и спустились вниз. Даже разговаривать не было необходимости. Мы явно думали об одном и том же. Скорее всего, этот загадочный блондин и есть тот парень, о котором говорила соседка Елены. Значит, надо его найти. А еще покопаться в прошлом актрисы, если она сказала, что оно настигло ее.

Подождав Лешу на улице, я спросила:

– Что дальше будешь делать?

Он с полминуты подумал, посвящать нас в детали или нет, но все-таки ответил:

– Костя только что прислал сообщение. Просил заехать. Сегодня же, а то с завтрашнего дня он на неделю в отпуск. Так что поехали.

– А можно? – недоверчиво поинтересовался Ботаник.

– Да я уже как-то привык к вам. Временами даже скучно становится без твоей умной рожи, – посмотрел Леша на него, – и твоей стервозности, – улыбнулся мне.

Сомнительный комплимент, но я лучше промолчу. Мало ли… еще запрет меня в изоляторе временного содержания вместе с Танькой.

Только к машине я шла, кажется, с глупой улыбкой на лице, потому что Ботаник снова не выдержал, хотя знал, что нарвется на грубость.

– Хэштег: сложные отношения.

– Что? – повернулась к нему, вынырнув из дурацкого состояния.

– Ну, у меня Инесса подсела на любовные романы. Находит их в сети и читает. Так там во многих хэштег такой для более удобного поиска.

– Н-да, это только мы, видимо, отстали от мира современной литературы.

– Зато если мне на пенсии станет скучно, я всегда могу описать наши приключения.

– Поехали уже, доктор Ватсон, – усмехнулась я.

Глава 10

Когда мы уже подъезжали к моргу, Ботаник наконец снова подал голос:

– Кажется, Константин Иванович не обрадуется. Может, надо было ему что-то от изжоги захватить?

Я посмотрела на этого остряка, припарковав машину, и спросила:

– Ты где так язвить научился?

Он в ответ пожал плечами и улыбнулся:

– У меня были лучшие учителя.

Если уж он говорил во множественном числе, то явно имел в виду не только меня. Скорее всего, и Лешу тоже. А может, и Константина Ивановича. Он от нас в остроумии не остает.

Я положила подбородок на руль и повернула голову в сторону припарковавшейся рядом машины. Все-таки я идиотка. Из-за такой глупости поссориться. Может, та брюнетка в его квартире уже приняла предложение? Не все же такие несговорчивые, как я.

– Ивонна Сигизмундовна, мы будем сидеть или пойдем? – спросил Ботаник, выходя из машины.

Леша уже тоже нетерпеливо прокручивал ключи на пальце, ожидая нас. Ну, не стоит заставлять ждать тогда. Я вышла и направилась к дверям. Все равно все не то, все не так. И от этого тошно. Очень тошно.

Костя привычно поднял голову, когда мы вошли в кабинет, и поморщился. Реально у человека изжога, судя по выражению лица.

– Ваша троица меня доконает, – обреченно выдохнул Клементьев.

Леша сразу перешел к делу:

– Что у тебя?

– Ваша Елена Гройсман рожала. У нее старый шрам на промежности, да и тазовые кости… Возможно, это их врожденное расположение, но я бы сказал, что все-таки роды были. Да и по рубцу можно сказать, что ее резали во время родов. Налицо эпизиотомия. Немного, там буквально пять стежков было наложено. Да и шов довольно старый. Но это могло быть два года назад, а могло – и десять.

Каждый из нас сейчас задумался. Двадцатилетняя девушка приезжает в наш город, без детей, только с амбициями. Быстро поднимается по карьерной лестнице, а потом ее настигает прошлое. Если она и рожала, то во сколько лет? Девятнадцать – это максимум.

– Леша… – протянула я.

– Не надо мне устраивать тут курсы повышения квалификации. Естественно, я отправлю запрос, – перебил он, словно прочитав мои мысли.

– Что-то еще? – спросил Ботаник у Кости, пока я не выдала в ответ что-нибудь, после чего Леша точно пресечет всю нашу самодеятельность.

Клементьев бросил на стол папку и сказал:

– Можете сами все прочитать, но ничего сверхъестественного. Шрам от удаления аппендикса, след от ожога на ноге, родимое пятно на животе, сросшийся перелом ключицы. В общем, банальные травмы, которые могут встретиться у каждого. У меня три перелома было и ожог от мангала на руке.

Ботаник задумчиво полистал отчет, а потом подошел ко мне и ткнул пальцем в одну строчку.

– Устричный соус, – сказал он. – Вы были правы.

– Так вот на что произошла реакция? – услышал Костя нас. – Да, морепродукты – мощный аллерген.

– Только откуда у вас такая просвещенность? – посмотрел по очереди Леша на меня и Ботаника.

Мажора сдать, что ли? Нет, не сдам. Мало ли еще пригодится. Пусть я и не жалую Игоря Михайловича, но он хотел помочь. И без протокола. Конечно, папа бы вряд ли его погладил по голове, если бы он пришел в следственный комитет.

– У каждого свои источники, – улыбнулась я в ответ.

Может, еще и воздушный поцелуй послать? И доведу Лешу до белого каления.

Но он странно отреагировал. Тоже расплылся в улыбке и сказал:

– Я даже знаю имя твоего источника. И он уже на допросе. Надеюсь, без толпы папиных юристов.

Ну ладно. Мажор должен был предвидеть такой поворот. Все-таки они вроде как не скрывали свои отношения, так что видеть их вместе могли многие.

– Ребята, если вы закончили словесную прелюдию, то можете приступать к непосредственному контакту, – не без иронии сказал Костя, пока мы с Лешей сверлили друг друга взглядами.

Мы уставились на ухмыляющуюся физиономию патологоанатома, и эта сцена, наверное, была достойна любой комедии.

– Так, – сказала я, – Костик – ты чудо. Без тебя бы просто развалился весь отечественный сыск, а медицина скатилась до уровня средневековья.

– Ой, узнаю адвокатские сладкие речи. Только не перебарщивай, а то сладкое сказывается на фигуре и уровне глюкозы в крови.

Ботаник в разговор не встревал, просто сидел, уставившись в окно, и о чем-то думал. Пора уезжать, а то не хватало, чтобы он еще свои предположения вслух озвучил.

Я быстро попрощалась с Костей и потянула за собой Ботаника. Леша еще остался в кабинете Клементьева, только крикнул вслед:

– Таню в шесть забери из ИВС.

Вот раньше не мог сказать! Как будто не знал, что я переживаю. Или знал, что продолжу в любом случае рыть носом землю. Все же азарт уже не остановить. И Ботаник тоже это понял, когда мы сели в машину:

– До Симферополя около тысячи километров. Поедете? – спросил он.

– Тебе Леша провел краткую экскурсию под названием «Путешествие в мозг Ивонны» или сам додумался? – не выдержала я.

– А что тут думать!

– Поеду. А ты завтра получишь документы и пойдешь в театр. Дела фирмы оставь на кого-нибудь другого. Большой там завал?

– Да не очень. Оспаривание наследства, кража… Сплошь гражданка и административка. Из уголовки только изнасилование, но этим не я занимаюсь.

Да он даже выражаться начал по-другому. Скоро вообще на жаргон перейдет.

– Поехали где-нибудь перекусим, а потом за Танькой. Заодно обговорим детали.

– Давайте ко мне, – предложил вдруг Ботаник.

– К маме или к Инессе?

– К маме. Она сегодня на обед меня ждет.

Встреча с Гражиной Эдуардовной могла сделать этот день еще веселее. Ну ладно, легких путей я никогда не искала. И может, эта дама подобрела за последний год?

Глава 11

Ага, подобрела мамочка… Как же! Когда она меня увидела, то так поджала губы, что они даже побелели. Может, свалить по-тихому, пока ее удар не хватил?

– Привет, мам, – сказал Ботаник, а я улыбнулась и кивнула:

– Здрасьте…

– Ванечка, ты бы хоть предупредил о том, что с гостьей, а то я еще от прошлого визита твоей разноцветной подруги отхожу.

Это она про Инессу, как я поняла. Надо будет спросить, как прошло знакомство. Но, судя по привычному виду Гражины Эдуардовны, соседка еще не успела поработать над ее образом. А что, было бы забавно посмотреть на чудо-маму с выбритыми висками, разноцветными прядями и в кожаных штанах и косухе.

Мы прошли в кухню, и я почти прониклась к суровой даме симпатией. Пахло великолепно. Расстаралась она для любимого сына, а я так… примазалась. Может, в Чехию вернуться? Там у мамы тоже всегда вкусно пахнет.

Я, наверное, просто жутко хотела есть. Не дело вторые сутки сидеть почти на одном кофе. Вот даже Гражину Эдуардовну разжалобил мой внешний вид, потому что она повытаскивала тарелки из холодильника, что-то сняла с плиты, достала из духовки и сказала:

– Ешьте, а то на вас, Ивонна Сигизмундовна, без слез не взглянешь. Бледная, синяки под глазами. Скоро зубы начнут крошиться, волосы выпадать и ногти ломаться.

Вот вроде и какое-то проявление заботы, а такое ощущение, что обматерили. Взять у нее, что ли, несколько дополнительных уроков по риторике? Но ладно, без разницы. Пусть хоть Бабой-ягой меня назовет, только еду не забирает.

Слава богу, Гражина Эдуардовна переключилась на Ботаника. Подробно обо всем расспрашивала, хорошо, хоть не попросила принести результат анализа крови. А потом эта чудо-мама выдала:

– И в какой куче отходов вы на этот раз копаетесь?

Я чуть не рассмеялась. Я бы выразилась намного категоричнее, обозвав это дело кучей дерьма. И это самое литературное выражение, которое пришло на ум.

Ботаник посмотрел на меня, как будто спрашивая разрешения, и, когда я кивнула, рассказал Гражине Эдуардовне об убийстве Елены Гройсман.

– Интересно, – подытожила она. – Я видела острые аллергические реакции, но сейчас препараты могут быстро купировать приступы. Жаль, что девушке не повезло. Если бы кто-то оказался рядом, то смог бы помочь. Обычно у таких аллергиков всегда есть с собой антигистаминные препараты. Всего лишь укол спас бы ей жизнь.

Кстати, да. Интересная мысль. Я достала телефон и набрала Леше.

– Успела соскучиться? – ответил он.

– У Гройсман в личных вещах были лекарства?

– В твоей голове очередная идея?

Он как будто специально меня раздражает.

– Ты можешь ответить?!

– Были. Назальные капли, но твой старый друг Игорь Михайлович уже наверняка рассказал, что у Гройсман был насморк. Кстати, со следствием Гончаров не очень-то хотел сотрудничать. Может, тебе хоть что-то интересное рассказал?

– Не думаю, что больше, чем вам, – ответила я и повесила трубку, повернувшись к Ботанику: – Когда ты приехал в театр?

– Где-то через минут десять после Леши.

– Первыми должны были приехать патрульные, а потом вызвать оперативников, так? А потом уже криминалисты. Значит, труп ты видел?

– А можно за столом не о почивших? – возмутилась Гражина Эдуардовна.

Но ее как будто никто не услышал. Ботаник утвердительно кивнул, а потом протянул:

– Я вас понял, Ивонна Сигизмундовна. Содержимое сумочки Елены было рассыпано по полу гримерки. Можно было решить, что это случайное опрокидывание, но сейчас я понимаю ход ваших мыслей. Гройсман могла искать лекарство, но так и не нашла. А это значит…

– Что его кто-то намеренно забрал, – закончила я мысль.

– Я, конечно не мастер психиатрической экспертизы, – снова встряла Гражина Эдуардовна, – но могу предположить, что все планировалось давно. Изучить привычки, график, историю болезни. Это подмечаешь, проживая с человеком рядом, или дотошно следишь, чтобы запомнить. Ваш убийца скрупулезен, аккуратен, умен. Планировал он это долгое время. Не удивлюсь, если втерся в доверие к своей жертве, стал другом или просто постоянно был в ее окружении. А для такой подготовки нужна выдержка и злость. Только злость уже застарелая, чтобы месть подавалась холодной, не на эмоциях. А пока я поставлю чайник, – поднялась она со стула.

Интересно, она во всех областях медицины разбирается? Кто она там – доктор наук или кандидат? Но ее предположение не лишено смысла. Она просто дополнила и собрала воедино хаотичные мысли, которые летали, скорее всего, не только в моей голове.

Я и так знала, что Танька не имеет к этому отношения, но услышать от другого человека подтверждение – вообще идеально. Сестрица импульсивная, вспыльчивая… Она бы скорее вцепилась Елене в волосы, в состоянии аффекта даже могла бы опустить на голову тяжелый предмет, но четкое планирование, выжидание – нет, это точно не в ее стиле.

– А можно мне кофе? – посмотрела я на маман Ботаника.

– Нельзя, – категорично заявила она, поставив передо мной чашку с чаем.

Ну и пусть. Все равно кофейни почти на каждой улице есть. А после обеда захотелось спать, даже очень. Перелет, стресс, беспокойство – не самые лучшие друзья.

– Надо найти водителя такси, – уверенно сказал Ботаник.

– Леша найдет.

Мы успели выпить по две чашки чая, когда мой телефон подал звуковой сигнал. Я знала, что сработано будет оперативно. Так и есть.

«Водитель такси. Через полчаса на стоянке возле вокзала».

Я повернула телефон экраном к Ботанику, и он кивнул в ответ.

Гражина Эдуардовна проводила нас до двери и сказала напоследок:

– Надеюсь, в этот раз ничье здоровье не пострадает.