Kitabı oku: «Я тебя отвоюю у всех»

Yazı tipi:

ПРОЛОГ

Солнечные лучи назойливо пробивались в щель между неплотно задёрнутыми шторами и ощущались даже сквозь сомкнутые веки, словно намекая на то, что утро вступило в свои права. Впрочем, возможно, утро давно уже закончилось и за окном вовсю шпарил очередной душный день – лето в этом году выдалось на редкость знойным.

Галинка чувствовала себя абсолютно разбитой, словно не спала ни минуты. Голова казалась чугунной и неумолимо клонилась обратно к подушке, глаза отказывались открываться, а в безвольном вялом теле ныла буквально каждая косточка, каждая мышца. И лишь отчётливое понимание того, что если она немедленно не выпьет воды – то сию же минуту умрёт, вынуждало её снова и снова предпринимать неуклюжие попытки подняться с постели.

Таких “вертолётов” она не испытывала уже давно… если в принципе когда-нибудь испытывала. Разлепив веки, Галинка поняла, что всё плывёт и кружится у неё перед глазами, и тут же машинально ухватилась за край кровати, чтобы не упасть. Господи, да где же эта проклятая вода?!

Обычно на прикроватной тумбочке всегда стояла бутылка минералки. Однако то ли изнемогающая от жажды Галинка была сейчас несколько дезориентирована в пространстве, то ли в спальне что-то неуловимо изменилось – да только она никак не могла найти эту самую тумбочку.

Сжимая пальцами раскалывающиеся от боли виски, Галинка попыталась сфокусировать взгляд на каком-нибудь предмете и с ужасом поняла, что ничего не узнаёт. Наверное, вот так люди и сходят с ума? Но это абсолютно точно была посторонняя, совершенно чужая спальня, которую она видела впервые в жизни… кажется.

Галинка крепко зажмурилась и, выждав несколько секунд, вновь с опаской приоткрыла глаза. Ничегошеньки не изменилось: это было всё то же незнакомое место, незнакомая обстановка, незнакомая кровать и… о господи. Господи, боже мой! Нет, нет, нет!!!

На кровати с противоположной стороны обнаружилось голое мужское тело.

Тело, которое определённо принадлежало кому угодно, только не её законному супругу.

…Кстати, сама она тоже была абсолютно голой.

***

У подъезда Галинку уже поджидала могучая кучка бесцеремонных папарацци. Она нацепила солнцезащитные очки и попыталась скрыть лицо за распущенными волосами, но эти проныры, разумеется, сразу же её узнали.

Низко опустив голову, она попробовала как можно незаметнее прошмыгнуть мимо живого коридора, состоявшего из охочих до грязных сенсаций стервятников, но они моментально защёлкали затворами фотоаппаратов. Провокационные и беспардонные вопросы осыпали Галинку подобно граду камней, заставляя морщиться, будто от реальной физической боли, а ей в лицо всё швыряли и швыряли чудовищные обвинения – громко, стараясь перекричать друг друга:

– Как вы прокомментируете своё нахождение здесь?

– Ваш муж знает, где и с кем вы провели эту ночь?

– Так значит, ваш роман с Константином Мироновым – правда?

– Как давно вы встречаетесь?

– Вы планируете вступить в новый брак?

– С кем останется ваша дочь после развода?

– Без комментариев, – процедила Галинка сквозь сжатые зубы, стараясь не разрыдаться прямо на глазах у журналистов – нельзя было доставлять этим мразям такое удовольствие, это был бы слишком шикарный подарок.

Ещё пара метров, всего несколько шагов – и она окажется в безопасности салона такси. “Я в домике!”, – говорила маленькая Галинка в детстве, играя с друзьями. Хорошо бы и сейчас так: поднять руки домиком над головой – и ты в полной недосягаемости для врагов…

Рванув на себя дверцу машины, Галинка буквально рухнула на переднее сиденье, торопливо бросив водителю:

– Поехали скорее.

– Так это они вас ждали у подъезда? – офигевший таксист присвистнул, наблюдая, как репортёры снаружи продолжают снимать её поспешное бегство, и окинул лицо молодой женщины любопытным взглядом. – А вы у нас кто будете? Актриса? Телеведущая?

– Никто, – коротко и отрывисто отозвалась Галинка. – Я никто.

Именно никем она себя сейчас и ощущала. Жалким, отвратительным, мерзким, тошнотворным никем.

Слёзы, так долго сдерживаемые, всё-таки прорвались на волю и сейчас безостановочно текли по щекам. Мокрые ресницы моментально запачкали стёкла тёмных очков, отчего картинка перед глазами расплылась, будто в тумане. Господи, не видеть бы и вовсе этот белый свет… вообще ничего и никого больше не видеть. Никогда!

Однако Галинка знала, что впереди ждёт самое страшное.

Ей придётся взглянуть в Сашины глаза.

ЧАСТЬ I. ДО ОБЩАГИ…

Лека

Сложно было в это поверить, но Лека буквально ненавидела одну из самых главных достопримечательностей родного города.

Должно быть, не существовало в мире человека, который не знал бы о знаменитой надписи “Hollywood” на холмах Калифорнии. Лекина малая родина тоже могла похвастаться подобной фишечкой: громадные белые буквы “Геленджик” на южном склоне Маркотхского хребта были видны, как уверяли местные, даже из космоса.

– Шестьсот метров над уровнем моря! Одна из самых огромных надписей в мире, куда больше, чем в самом Голливуде! Каждая буква – высотой двадцать два метра! – эти факты все приезжие узнавали, как правило, ещё по дороге в гостиницу от не в меру общительных таксистов.

Предполагалось, что курортники обязаны тут же затрепетать от благоговения и дружно упасть ниц. Впрочем, большинство и трепетало, и благоговело, и падало – редко кто из отдыхающих покидал гостеприимный южный город без селфи или семейного портрета на фоне этой надписи, виднеющейся вдали.

Леку необъяснимо нервировал, даже злил подобный дутый ажиотаж. Почему-то казалось, что туристов ловко водят за нос, выдавая дешёвую кустарную подделку за оригинал. Увы, это был не настоящий Лос-Анджелес и не настоящий Голливуд…

– Чего тогда по-русски написали? – раздражённо, но привычно бурчала Лека себе под нос. – Можно было гордо и пафосно забабахать латиницей – “Hellendzhik”! Заокеанский конкурент тотчас удавился бы от зависти и осознания собственного ничтожества!

Она не испытывала должного пиетета к родному городу и терпеть не могла туристический сезон с его неизбежными толпами одинаково краснорожих курортников. Да что там говорить, Лека даже море не любила! Не со знаком “минус”, просто относилась к нему равнодушно-привычно – как к тому, что порядком наскучило и приелось. Если море каждый день с детства мелькает у тебя перед глазами, то постепенно просто перестаёшь его замечать. Ну, вода и вода… Чем тут восхищаться?

Всё это было одинаковым, повторяющимся день ото дня, набившим оскомину – и галечный пляж неподалёку от дома, и ржавый пирс, и крошечная баржа “Парус надежды”, и самолёты, время от времени взмывающие прямо из-за горы. Аэропорт находился в пятнадцати минутах езды от Лекиного дома, словно в насмешку – к чему это, если ей всё равно некуда и не к кому летать?..

Обычно Лека провожала самолёты долгими завистливыми взглядами, гадая, куда они направляются, куда несут своих счастливых пассажиров – в Москву?.. В Санкт-Петербург?.. Ей казалось, что там в любом случае куда интереснее и живее, чем в тутошнем затхлом болотце.

– Где родился – там и пригодился, – любил наставительно повторять отец, но Лека прямо-таки бесилась, слыша весьма сомнительную на её взгляд, хоть и прописную, истину.

Что хорошего было в том, чтобы всю жизнь провести в этой чёртовой дыре? Отец работал таксистом, мать – кассиром в супермаркете. Вместе с тремя детьми (Лекой и её младшими братьями-близнецами) они ютились в тесной “двушке”, не хватали звёзд с неба и довольствовались тем, что имеют, всячески порицая несерьёзность дочери и её вольнолюбивые порывы.

Лека же не хотела провести всю свою жизнь здесь, в этом дурацком недо-Голливуде среди “чурчхелки на грецком орехе”, домашней чачи, бесконечных песен Аллегровой и “Руки вверх!” из кафешек на набережной и зычных выкриков пляжных торговцев: “Раки живые и варёные! Кукуруза горячая! Копчёная рыбка! Кому, кому, кому?”

Симпатичный паренёк-москвич, который несколько лет назад отдыхал в Геленджике вместе со своими родителями и между делом научил шестнадцатилетнюю Леку целоваться, как-то раз сказал ей с искренней завистью:

– Клёво тебе! Живёшь прямо у моря, можешь круглый год на него любоваться…

Лека равнодушно пожала плечами, не разделяя его восторгов, и справедливо возразила:

– Зато ты живёшь в самой Москве, а это куда круче!

Паренёк искренне удивился:

– А чего там такого особенного?

Так они и разошлись, непонятые друг другом – Лека даже не запомнила его имени. Впрочем, целовался он и правда здорово…

Вообще-то по-настоящему её звали Ленкой, то есть Еленой Судаковой. Но прозвище “Лека”, приобретённое ещё в детском саду, прилепилось к ней намертво и, кстати, очень ей шло. Ле-ка… что-то лёгкое, озорное, летнее, летящее и игривое. Журчание горного ручья, утренний щебет птиц, свежесть росы, внезапный порыв ветра…

Весь город знал уличную танцовщицу Леку! Она была местной знаменитостью, гениальной самоучкой, которая блестяще овладела практически всеми современными танцевальными направлениями – без чьей-либо помощи, просто просматривая видеоуроки на YouTube. Она танцевала хип-хоп, брейк-данс, контемпорари, локинг, поппинг и так далее. Её даже показывали по местному телевидению, а туристы снимали Леку для своих инстаграмов и тиктоков. В сезон танцы на набережной приносили ей неплохой доход, и лет с тринадцати девчонка была избавлена от унизительного выпрашивания карманных денег у родителей. Но те всё равно были не слишком-то довольны её увлечением. “Хернёй занимаешься, – ворчал отец, – нет бы подумать о более серьёзных вещах, о достойной профессии…”

У Леки была своеобразная внешность – не кричащая броская красота, а трогательное и хрупкое, немного нескладное и дерзкое обаяние юности. Пышные кудрявые волосы, которые она убирала в небрежный хвост или прятала под бандану, огромные кошачьи глаза на подвижном личике с выразительной мимикой, по-кошачьи же острый подбородок, тонкая кость… Этакий ангелок, сошедший с небес на землю. Весь её облик словно кричал о некой воздушности, даже возвышенности, но на самом-то деле под обманчивой маской невинности скрывался маленький танк. Характер у Леки был – где сядешь, там и слезешь! Отстаивая свою точку зрения, она могла в буквальном смысле кинуться с кулаками даже на парней, будь то дворовые пацаны или ребята-одноклассники. Впрочем, те предпочитали её не провоцировать, наученные горьким опытом, а между собой называли девчонку абсолютно отмороженной.

Неудивительно, что с таким тяжёлым, практически диким нравом у Леки почти не было друзей. Единственная подруга с первого класса – Наташка Клюшина – продержалась рядом с этим дьяволёнком до самого выпускного лишь потому, что была слишком ленива для того, чтобы конфликтовать. Медлительная, флегматичная и спокойная Наташка умиротворяла свою подружку, мастерски гася в зародыше все вспышки Лекиного бешенства.

У родителей Наташки был свой бизнес: они держали маленький, всего-то на четыре номера, семейный отельчик. Для этого несколько лет назад им пришлось влезть в долги, набрать кредитов и построить двухэтажный коттедж в десяти минутах ходьбы от моря. Пустив рекламу в соцсетях, они стали принимать отдыхающих, и надо отметить, что дело тут же пошло. Отбоя от желающих не было, номера бронировали чуть ли не за полгода вперёд. Мать Наташки готовила постояльцам вкусные и разнообразные завтраки, отец баловал их шашлыками на заднем дворе… короче, в отельчике с непритязательным названием “Милый дом” царила по-настоящему домашняя, неформально-дружеская атмосфера семейного уюта.

В отличие от Леки, подруга связывала своё будущее с этим городом, что называется, добровольно и с песней. Она планировала поступить в институт курортного дела и туризма на заочку, параллельно продолжая помогать родителям вести дела в отеле, а чуть позже выйти замуж за давно влюблённого в неё одноклассника Серёжку и прожить с ним здесь же, в Геленджике, долгую счастливую жизнь в любви и согласии, нарожав кучу ребятишек.

– Тощища смертная, – всегда пренебрежительно фыркала в ответ Лека, делая вид, что её тошнит от подобных перспектив. – Нет, лично я свалю отсюда при первой же возможности…

И это не было пустым бахвальством или ничем не подкреплёнными мечтами – Лека всерьёз обдумывала план побега.

– Думаешь, в Москве тебя прямо-таки заждались? – рассудительно заметила Наташка, когда Лека поделилась с ней своим дерзким замыслом. – Не успеет нога Судаковой ступить на столичную землю, как все знаменитые хореографы, включая Аллу Духову и Егора Дружинина, окружат её плотным кольцом и начнут буквально выдирать друг у друга из рук! И вообще, не кажется ли тебе, что летом в Москве ловить абсолютно нечего? Все артисты разъезжаются по гастролям, а горожане по дачам. Кого ты собралась пленять своим талантом? Привокзальную публику? Таких же приезжих, как ты сама?

– Смейся, смейся, – Лека ничуть не обиделась на глупую Наташкину иронию – всё равно подружка ни черта не смыслила в танцах. – Тебе не понять. Я в Геленджике задыхаюсь, неужели ты не видишь? Мне тут тесно и душно, а я хочу дышать полной грудью! Хочу жить на полную катушку! В кайф! Взахлёб!

– Ты прямо как Белль из “Красавицы и чудовища”, – Наташка усмехнулась и ужасно фальшиво провыла, подражая пению диснеевской героини:

– “Ах, до чего такая жизнь скучна!”

Лека лишь выразительно закатила глаза, не удостоив её ответом. Подруга тем временем плюхнула перед ней на стол блюдо с домашними ватрушками и вазочку абрикосового варенья с грецким орехом, а затем налила свежезаваренного чая в огромную чашку, беззлобно прицокнув языком:

– Жри давай, скелетина… смотреть страшно.

– Танцор должен быть худым и вечно голодным, – промычала Лека, уже набив себе рот вкуснейшей выпечкой и щедро зачерпнув варенье столовой ложкой.

Её саму мать не баловала домашними разносолами, готовила кое-как, в основном из полуфабрикатов, а уж варенье и подавно не варила, хотя соседки и приятельницы дружно порицали её за этакую бесхозяйственность в их изобильном фруктово-ягодном краю.

– Господи, как же это вкусно… ты хочешь загубить мою несостоявшуюся карьеру, я догадалась! – Лека с наслаждением облизала ложку, чтобы не оставить ни капельки варенья, и откусила сразу половину ватрушки.

– Между прочим, летом в Москве не такое уж затишье, как принято думать… – пробубнила она в своё оправдание с набитым ртом. – Я нашла в инете информацию о кастингах в довольно интересные проекты. Пара мюзиклов, одно реалити-шоу, ну и так… по мелочи, типа танцевать в клубах.

Наташка поперхнулась чаем и закашлялась, страшно выпучив глаза и покраснев.

– В клубах?! – прохрипела она наконец. – Стриптизёршей?

– Совсем ку-ку? – Лека покрутила пальцем у виска. – Можно подумать, кроме стриптиза, никаких других клубных танцев не существует…

– Ага, – с сомнением протянула Наташка, торопливо делая большой глоток воды; с лица её до сих пор не сошла устрашающая краснота. – И все эти заведения тебя прямо ждут – не дождутся, им же своих танцовщиц не хватает! Да чтобы получить там место, тебя наверняка заставят сделать что-нибудь… непотребное. К примеру, переспать с владельцем клуба! Вон, Алиска из “Арабской ночи” трахается с женатым директором, а он лысый, жирный и старый, ему уже сорок! – с неподдельным ужасом и отвращением произнесла подруга.

– Ну, ты и сравнила, – неуверенно возразила Лека. – Убогая шашлычная, гордо именуемая рестораном восточной кухни – и настоящий ночной клуб в Москве! Да и танцовщица из Алиски, прямо скажем… ниже среднего уровня, фуфло полное. Или ты считаешь, что я такая же бездарность?

– Нет, – справедливая Наташка шмыгнула носом, – ты очень талантливая. Но… блин, я за тебя так волнуюсь!

– Я буду осторожна, – пообещала Лека. – Ты ведь желаешь мне счастья?

– Конечно желаю. Но, если всё получится, я буду так скучать по тебе, дура…

Поддавшись порыву девичьей сентиментальности, подруги неловко обнялись. Впрочем, с сантиментами было быстро покончено – Лека наконец перешла к делу, ради которого и заявилась сегодня к Наташке.

– Ты не одолжишь мне денег на эту поездку?

– Денег? – та немного смутилась от такого поворота. – А сколько конкретно тебе нужно?

– Если честно, и сама толком не знаю. На билет-то до Москвы я накопила, но надо ведь и жить где-то, питаться, ездить в метро… Наверное, тысяч двадцать-тридцать на первое время. У предков не хочу просить, они только разорутся и никуда меня, конечно же, не отпустят, – она помрачнела.

– Так ты что, – Наташкины глаза сделались совсем круглыми, как у совы, – вообще ничего им не скажешь? Вот прямо ничегошеньки? Просто так уедешь – и всё?

– Как ты предлагаешь донести до них эту информацию? – Лека ядовито усмехнулась. – Ты же знаешь моего батю, он меня скорее на цепь посадит, чем позволит уехать в Москву!

“И правильно сделает”, – явственно читалось на Наташкиной физиономии, хотя вслух у неё вырвалось лишь беспомощно-испуганное:

– Ой, мамочки-и…

– А я тебе всё-всё верну, до копеечки, как только заработаю! – горячо заверила Лека, подумав, что она волнуется из-за денег.

– Но у меня столько нет, – Наташка озабоченно нахмурилась. – Ты же знаешь, родители мне пока не платят, вкалываю на поприще семейного дела задаром… – однако, заметив, как сразу поскучнело лицо подруги, торопливо добавила:

– А я у Серёги возьму! Он мне не откажет. А если вздумает кобениться – пригрожу отлучением от тела, – и она игриво хихикнула, прикрыв рот пухлой ладошкой.

– Спасибо тебе, Натаха, – расчувствовавшись, Лека снова обняла её. – Даже не представляешь, как ты меня выручила.

Галинка

День рождения малышки Алиночки решено было отпраздновать на летней веранде одного из самых знаменитых столичных ресторанов.

Муж, не любивший светские тусовки и толпы полузнакомых людей, поначалу предлагал ограничиться узким кругом самых близких друзей и родственников. Но даже при таком раскладе без ресторана было не обойтись, компания всё равно вырисовывалась немаленькая. Можно было, конечно, позвать гостей на дачу, практически идеальный вариант – там и воздух, и приволье, и зелень, и ягоды с куста, но далеко не все сумели бы вырваться за город в будний день. Что касается московской квартиры, то хоть она и представляла собой просторные двухуровневые апартаменты, вместить всех приглашённых всё равно была не в состоянии. К тому же Галинка банально опасалась, что после нашествия разновозрастных детей на их жилище от последнего останутся одни руины.

Сама именинница пока мало что понимала, но Галинке хотелось устроить незабываемый праздник в том числе и для себя с мужем – такой, чтобы гости потом ещё долго о нём вспоминали. А когда дочка повзрослеет, мечтала Галинка, то будет с удовольствием пересматривать красочные фото и видео с праздника и несомненно порадуется тому, что родители всё это для неё организовали. Всё-таки, один год ребёнку – это очень важная дата…

Опыта проведения детских праздников у Галинки абсолютно не было, но в ресторане заверили, что этим у них занимается специально обученные люди. Нужно всего-то передать им свои пожелания – а уж они воплотят их в наилучшем виде!

Организатором оказалась хорошенькая блондиночка примерно одного с Галинкой возраста, представившаяся Сюзанной, “можно просто Сюзи”. Она пришла в восторг, когда узнала, чья именно дочь собирается отмечать день рождения в их ресторане. Галинка не была такой уж большой звездой, чтобы её узнавал каждый встречный-поперечный, хотя моменты “озарения”, конечно же, случались – а вот имя её мужа действительно было у всех на слуху.

Заслуженный артист России, исполнитель главных ролей в известных фильмах и культовых театральных постановках, о которых, бывало, гудела вся Москва, лауреат многочисленных премий… Короче говоря, Александра Белецкого знал каждый. И даже не было большим преувеличением сказать, что о нём мечтали женщины всех возрастов – от старшеклассниц до пенсионерок, потому что, помимо собственно актёрского таланта, бог наградил его яркой и выразительной аристократической внешностью.

Галинка давно уже привыкла к звёздному статусу и красоте своего мужа… и (как следствие) к толпам его фанаток. Привыкла она и к Сашиной работе, отнимающей практически всё его время, однако относилась к этому с пониманием, ничуть не завидуя популярности супруга. Сама же она предпочитала держаться чуть-чуть в тени, однако при этом тоже успевала заниматься карьерой и даже делала заметные успехи.

В настоящее время Галинка служила в Театре мюзикла, давала сольные концерты и участвовала в телевизионных шоу. Как раз на днях ей позвонили с очень интересным предложением по поводу судейства в одном вокально-танцевальном проекте, но Галинка пока ещё не дала окончательного согласия…

– Скажите, – мягкий и вкрадчивый голос Сюзи вернул её к реальности, – а ваш муж будет присутствовать на дне рождения?

– Ну разумеется, – Галинка улыбнулась. – Это же и его дочь тоже.

– Чудесно! – блондинка расцветала прямо на глазах. – Сам Александр Белецкий у нас в ресторане… Боже, это так волнительно!

Галинка едва заметно поморщилась: у неё начиналась натуральная аллергия, когда она слышала, что вместо “волнующе” говорят “волнительно”. К сожалению, это было распространено практически повсеместно, так что она справилась с желанием поправить молодую женщину.

– Только, пожалуйста… – Галинка с подозрением взглянула на собеседницу, – не надо это афишировать, хорошо? Мы не хотим шумихи и журналистов на нашем семейном празднике, Саша вообще не любит излишнего внимания. Вам можно доверять в этом плане?

– Разумеется! – горячо заверила Сюзи. – Всё будет организовано в атмосфере строжайшей секретности! Но… – она умильно взглянула на Галинку, – может, вы уговорите вашего мужа дать мне автограф?

– Без проблем, – она не смогла сдержать улыбку. – И всё же, давайте перейдём непосредственно к делу.

– Да-да, конечно! – спохватилась та. – Итак… Обычно мы начинаем с обсуждения идеи и тематики праздника. Какие герои популярны у вашей дочери? Малышарики, Свинка Пеппа, Маша, Эльза?..

– Она ещё слишком мала для этого, – Галинка пожала плечами. – Поэтому можно не слишком заморачиваться идеей. Главное, чтобы было вкусно, красиво и не скучно!

Блондинка задумчиво возвела глаза к потолку.

– Мы стараемся успевать за модой, новых крутых героев появляется очень много. Вот сейчас, к примеру, в тренде единороги и куколки Лол… Но если вы говорите, что никаких определённых пристрастий у вашей малышки нет, постараемся придумать что-нибудь универсальное. А теперь давайте обсудим фотозону праздника в нужной стилистике и цветовой гамме.

– Э-э-э… – озадаченно протянула Галинка, чувствуя себя полной дурой. – А это обязательно, да?

Сюзи в неподдельном изумлении округлила глаза и с укором всплеснула руками:

– А как же! Невероятно важно, чтобы наряды гостей и именинницы сочетались с цветами фотозоны и кэнди бара.

– Простите, какого бара? – вежливо, но с некоторым испугом уточнила Галинка.

– Candy bar – значит “сладкий бар”, – слегка снисходительно перевела блондинка, видимо, посчитав, что Галинка понаехала из какого-нибудь глухого села. – Там будут капкейки, пирожные, конфеты, сладости, фрукты, ягоды…

– А почему нарядам нужно сочетаться с кэнди баром? – всё ещё не до конца понимая, спросила Галинка.

– Праздник должен быть целостным и стильным, – Сюзи снова снисходительно улыбнулась. – О дресс-коде можно предупредить гостей в приглашениях…

Галинка подавила желание зябко поёжиться и обхватить себя за плечи. Однако, какой серьёзный подход!

– Кстати, будете ли вы заказывать бонбоньерки? – похоже, Сюзи и не думала её щадить.

– Бонбоньерки – это… – Галинка сделала выразительную паузу.

– Маленькие сладкие подарки, которые все дети унесут с собой домой после праздника, – уже не удивляясь неосведомлённости клиентки, подсказала блондинка. – Согласитесь, это очень грустно, когда на дне рождения подарки получает только именинник…

Галинка неопределённо поиграла бровями, что можно было истолковать и как “да”, и как “нет”. Сама она никогда не присутствовала на таких масштабных детских празднованиях, а в её собственном детстве всё проходило куда проще: домашний “наполеон” от мамы, свежие фрукты и ягоды из собственного сада, ледяная газировка и мороженое, а также несколько подружек-одноклассниц, которые дарили ей открытки, книги и ракушечные бусы. Именинница быстренько обедала вместе с гостями, а затем все они дружной толпой мчались на пляж…

Галинка выросла в Крыму, была влюблена в море и буквально пропитана им с рождения: муж уверял, что даже в Москве её волосы пахнут степными травами, солнцем и морской солью. Не было для неё лучшего места на земле, чем родная Ялта и Чёрное море, ни один океан в мире не мог с ним сравниться!

Заметив, что Сюзи всё ещё выжидающе смотрит на неё, так и не получив вразумительного ответа, Галинка заставила себя встряхнуться.

– Ах да – бонбоньерки… что ж, пусть будут бонбоньерки, – сдалась она.

– Чудесно! – просияв, кивнула собеседница. – А что насчёт фэмили лука? – и, не дожидаясь наводящих вопросов, тут же сама пояснила:

– Вы, ваш муж и ваша дочь должны быть одеты в едином стиле и одной цветовой гамме, хорошо бы с одинаковыми аксессуарами. Это не просто важно, а жизненно необходимо, поскольку визуально объединит всех членов семьи и покажет окружающим, что вы – единое целое.

– Не знаю, согласится ли Саша на “фэмили лук”, – сконфуженно пробормотала Галинка. – Он… несколько в стороне от всех этих трендов и модных тенденций.

– Да ну, бросьте, – недоверчиво хмыкнула Сюзи. – Любящий отец ради дочери по первому же свистку должен быть готов нарядиться даже в костюм хот-дога!

В целом, конечно, она была права: Саша души не чаял в дочке и достал бы для неё и луну с неба, если бы она попросила. Но фэмили лук…

– Хорошо, – Галинка с натужной улыбкой кивнула, – я с ним сама поговорю… и обещаю, что постараюсь уладить этот вопрос.

– Прекрасно! Значит, с этим более-менее определились. Теперь нужно обдумать развлекательную программу для детей постарше… ведь среди ваших гостей будут не только годовалые малыши?

В течение следующего получаса Галинка выслушивала идеи – одна другой краше: торт в виде замка Спящей красавицы, совместное разбивание пиньяты, аквагрим, крио-шоу с изготовлением азотного мороженого, квесты по мотивам любимых мультфильмов, детская дискотека с конфетти, неоновой подсветкой и мыльными пузырями, шоу с животными и аниматорами, химические опыты, мастер-классы с молекулярной кухней… Ей-богу, празднования взрослых дней рождения проходили куда скучнее. Словом, когда Галинка, наконец, вышла из ресторана, от переизбытка информации у неё слегка кружилась голова и подкашивались ноги.

Ознакомившись с планом грядущего празднества – несмотря на то, что Галинка постаралась изложить основные идеи весьма общо и преувеличенно жизнерадостно – муж иронично изогнул бровь.

– Мастер-класс по твистингу… – задумчиво повторил он один из тезисов. – Слушай, звучит как-то совсем порнографически, что это вообще такое? Мне кажется, я слишком стар для всего этого дерьма.

– Это когда из специальных длинных воздушных шаров создают всякие забавные фигуры, – пояснила Галинка, для пущей убедительности замысловато поводив в воздухе руками, точно скручивала что-то. – Алина так любит шарики, ей должно понравиться!

– Уф, а я-то думал… – Белецкий лукаво прищурился. – Галюша, делай как считаешь нужным, только не требуй от меня песен и плясок, это моё слабое звено, ты сама знаешь. Ну и… чтобы никаких журналистов, надеюсь, нам смогут это гарантировать?

– Да-да, конечно! – поспешно заверила Галинка. – Мне обещали, что информация не просочится в СМИ.

Однако своего обещания организаторы не сдержали. То ли Сюзи не утерпела и поделилась с кем-нибудь из знакомых, то ли проболтался кто-то ещё из сотрудников ресторана… В любом случае, когда родители с именинницей подъехали к месту празднования, они тут же заметили дежурящих у входа операторов, фотографов и журналистов.

– Сволочи… – процедил Белецкий сквозь зубы, с трудом сдерживая бешенство, и не совсем понятно было, кого он имеет в виду: репортёров или владельцев ресторана.

– Но не отменять же всё теперь, гости вот-вот начнут собираться, – Галинка беспомощно посмотрела на мужа. – Может, попробуем просочиться через служебный вход?

– Нет уж, пойдём, – нехорошо ухмыльнулся Белецкий и покрепче прижал дочку к себе. – Скажем им пару ласковых…

О “любви” знаменитого артиста к представителям журналистской братии не слышал только глухой, поэтому кислая физиономия звезды никого не удивила. Несмотря на то, что Белецкому удалось справиться с охватившим его раздражением, никто из представителей СМИ так и не рискнул сунуть микрофон ему под нос. Всё внимание собравшихся досталось Галинке.

– Скажите, – протараторила молоденькая журналисточка из какого-то издания о семье и детях, обращаясь к супруге артиста, – что вы чувствуете сейчас, спустя год материнства?

Помедлив секунду, Галинка с доброжелательной улыбкой отозвалась:

– Любовь. Гордость. Счастье, – и покосилась на нарядную Алину, чинно восседающую на руках у мужа.

– А вы… – девица стрельнула глазами в сторону Белецкого, но нарвалась на такой предупредительный взгляд, что предпочла сразу же малодушно отступить.

– Не планируете ещё детишек? – вновь обратилась она к молодой женщине.

Вопрос был удивительно бестактным, но Галинка усилием воли изобразила очаровательную улыбку, от которой у неё едва не свело скулы:

– Мы не загадываем. Если бог даст…

– Только не тяните с этим. Девочка уже есть, теперь нужен мальчик, – этак по-свойски, словно бабуся-соседка на лавочке у подъезда, посоветовала незадачливая интервьюерша.

– Кому нужен? – Белецкий буквально пробуравил её взглядом.

– Ну… – смутилась журналистка. – Как говорится, для полного комплекта.

– А сейчас, стало быть, недокомплект? – осведомился он крайне язвительно.

Вероятно, инстинкт самосохранения совершенно отказал этой особе, потому что она продолжала щебетать:

– А какие современные методы оплодотворения вы будете использовать?

– В смысле? – не поняла Галинка и почти испуганно оглянулась на мужа.

– Ну, там… ЭКО, суррогатное материнство, – беззаботно пояснила журналистка.

– Зачем это? – Галинка действительно не понимала.

– Ну… – кажется, “ну” было её любимым словом. – Ваш супруг уже не так молод, ему сорок шесть, – девица с опаской покосилась в сторону Белецкого.

– Так не девяносто шесть же! – опешила Галинка. – Он у меня молодее молодых! – она взяла мужа за руку и послала ему преисполненный искренней нежности взгляд, который одновременно служил и призывом к спокойствию.

Yaş sınırı:
18+
Litres'teki yayın tarihi:
16 şubat 2022
Yazıldığı tarih:
2022
Hacim:
340 s. 1 illüstrasyon
Telif hakkı:
Автор
İndirme biçimi:

Bu kitabı okuyanlar şunları da okudu