Kitabı oku: «Каменное сердце генерала», sayfa 2
Глава 3
Убежище обители находилось в сыром подземелье, куда стихийно свозили неходячих и укладывали на узкие каменные кровати с потрепанными матрасами. Дон достал для меня удобную подушку и заботливо укрыл пледом. Затолкал края под матрас, утепляя. Здесь было тяжело дышать холодным воздухом, но никто не жаловался. Столько страха в глазах калек и послушников я не видела никогда. И только Ваакри с улыбкой носилась по помещению, создавая уют. Расставляла свечи, таскала ведра воды наравне с молодыми. Складывала плотными стопками полотенца и сменное белье. Силе духа этой женщины могла бы позавидовать каждая и как я жалела, что не могу просто встать и помочь ей. Лишь во снах из раза в раз я бежала по лесу к той злосчастной скале и чувствовала, как каждая мышца напрягается, как податливо и грациозно мое тело. А потом просыпалась в холодном поту, погружаясь в реальность. Этот миг резкого осознания самый страшный и болезненный. Иногда я невольно вскрикивала и винила себя за это. Не хотела расстраивать Ваакри, старалась чаще улыбаться. Ради нее по сути и жила. Не счесть, сколько раз я хотела покинуть этот мир, но самое смешное, что без посторонней помощи мне и это не под силу.
Когда все обитатели храма спустились в убежище, настоятельница Камола пришла вместе с Нией, которую я знала по селу как скромную неказистую дочь кузнеца. За всю ту прошлую жизнь мы лишь пару раз на празднике перекинулись фразами. А сейчас я смотрела на ее бледное лицо и ужасалась тому, что ее каштановые волосы поседели у корней. Что такого кошмарного она увидела в моих родных краях, чтобы так быстро из девы превратиться в старуху?
– Мост подняли, заставу закрыли, обитель окружена стеной. Помолимся Солнцеликой, чтобы враг прошел стороной, – Камола осенила нас священным кругом и приложила ладонь ко лбу. Все кто мог, повторили за настоятельницей. И я мысленно молилась нашей великодушной богине о том, чтобы никогда не столкнуться с захватчиками. Просила защитить обитель и мою дорогую Ваакри от беды.
– Ния, твоя койка, – указала она на кровать, что находилась рядом с моей. Девушка робко прошла на свое место и присела на край. Уставилась на меня во все глаза и грустно улыбнулась. – Поддерживайте огонь в факелах. Будем жить по прежнему расписанию. Готовьтесь ко сну.
Ваакри сморило самой первой, а мы с Нией безотрывно смотрели друг на друга. Не выдержав напряжения, я шепотом подозвала ее к себе, и девушка переместилась на мою кровать. Склонилась над моей головой.
– Ты не видела, что стало с моей семьей? – спросила, захлебываясь страхом.
– Ваакри запретила рассказывать.
– Прошу. Я должна знать, – взмолилась.
Ния взглянула на спящую знахарку и припала к моему уху.
– Мы долго не верили, что в наши земли пришли захватчики. А зря. Глядишь, успели бы укрыться. В совете решили не разводить панику. Сказали, байки это все, а у меня тревога так и роилась в груди, покоя не давала. Подумала, что если с воздуха они нападают, то прятаться надо под землей. И не прогадала. Снесла припасы в погреб, а отец все смеялся надо мной. Я не видела, как они пришли, но слышала. Ты даже не представляешь, Мэлори, как кричат люди в предсмертной агонии. От страха я за один час поседела. Казалось, сердце остановится. А когда все стихло, решила выбраться из погреба. Подошла к зашторенному окошку и заглянула в щелочку. А там… – она перевела дыхание и обдала кончик моего уха жаром. – А там мужчины с черными крыльями как у мышей летучих только с загнутыми когтями на пике ходили рядом с загоном для скота и заталкивали в большие металлические клетки девушек. Не всех, только тех, на кого указывал самый крупный мужик. Видимо, предводитель. Когда схватили твою мать, твой отец, мой и все служители совета с подручным оружием кинулись на врагов. И тут… – задышала она часто, будто только что оттуда прибежала. – Главный этих тварей крылатых сверкнул глазами, и мужики наши как есть, все разом полегли. Будто каждого удар хватил. Я так испугалась, что прыгнула обратно в погреб. Сколько просидела, не знаю. А когда вода закончилась, снова решилась выйти. Не было уже тварей. Вообще никого не было. Увидела в загоне твоего Вьюжко, оседлала коня и помчалась в обход через Угольное озеро. К берегу подошла и разрыдалась. Тела наших мужчин прибило к берегу. Лежали среди них и отцы наши. Все, кто на защиту тогда бросился. Похоже, твари скинули мертвых со скалы. Но женщин среди них не было. Что случилось с твоей мамой, сестрой и братом, я не знаю, – закончила она рассказ и хотела отпрянуть, но я не желала ее от себя отпускать. Пусть и через слезы, но задала вопрос:
– И Тейл на берегу лежал? – голос предательски дрогнул.
– Нет, – и ком тут же сглотнулся. – Не было его среди защитников. Он как женился, его словно подменили. Жена дома беременная сидит. Тяжело носит, а он пить стал сильно. Часто я их с Гектором в таверне видела. А однажды сидела за соседним столом и разговор подслушала. О тебе он громко сокрушался. Рыдал истерично и высказывал Гектору, что тот своим сыном всю жизнь ему погубил. Мол, не шатайся мальчонка по селу без присмотра, не случилось бы беды. А Гектор ему и говорит, поезжай, забери любимую, выхаживай и глядишь, случится чудо. А Тейл по столу кулаком стукнул и ответил, что чудес не бывает и лучше бы ты на месте скончалась, чем двум семьям столько горя принесла. Прости, – вдруг прервала рассказ, спохватилась, что лишнее сболтнула и обидела убогую, а мне и не обидно вовсе. Зачем на правду обжаться? Правильно сказал. Еще в день свадьбы умереть должна была. Ваакри спасла. Для чего вот только? Чем я миру этому помочь смогу? Ни себя ни других защитить от врагов не сумею.
– Спасибо тебе, Ния, за правду благодарю. Молиться за тебя буду каждую минуту, за родных. Милостивая Солнцеликая сжалится над нами, отведет беду. Победят наши воины захватчиков, найдут их слабое место. А надо будет, подожгут небеса и сразят тварей, отомстят за наших. Вот бы руки ноги слушались, не сидела бы здесь, пошла бы на фронт хоть поварихой, хоть лекаркой. Жизнь бы отдала, – размечталась так, что вызвала у Нии теплую улыбку.
– Некому идти помогать, Мэлори. Что сделает войско, когда стрелы до врага не долетают, а от одного взгляда их генерала целая армия замертво падает.
– Что же им нужно от нас? – подавилась отчаянием.
– Кабы знать! Я долго об этом думала. И вот что считаю. Не земли им наши нужны, иначе оставались бы в завоеванных городах. Стеной идут, ищут что-то. Может, уйдут, когда найдут?
– Золото? Драгоценности? Грабят?
– Нет. Из ювелирной лавки не взяли ничего. Дома не тронули. Даже не сожгли. Что-то другое им нужно, – замолчали вдвоем и задумались.
– Хватит трещать там! – выругалась Камола. – Ния, спать!
Вмиг отогнала от меня девушку, и я представить боялась, какая страшная и бессонная ночь ждет меня впереди.
Глава 4
Солнце безжалостно опаляло вересковую поляну, а я стояла в тени дерева и не решалась выйти. Боялась заживо сгореть. А все потому что небо разверзлось белой бездонной пропастью. Воздух накалился, и пурпурные цветочки вмиг высохли. Я смотрела в небесный провал и ждала тех, про кого все говорят. Но из дыры вылетел проклятый беркут. Покружил над поляной, поймал меня метким взглядом и устремился за жертвой.
Вскрикнула от страха и сорвалась с места. Бежала до тянущей боли в мышцах, чувствуя, как кожа под палящим солнцем покрывается волдырями. Бежала к той самой скале лишь бы скорее прыгнуть в злосчастное озеро и потушить пожар.
Уже у самого края обрыва приготовилась к прыжку, но меня заставил остановиться мужчина. Он опустился на камни с огромными расправленными за спиной крыльями. Я четко не видела его лица, лишь размытые черты, но уловила ухмылку. Боль ушла от одного его движения руки. Крылатый схватил меня, и мы вместе полетели камнем вниз. Как только воды озера захлестнули нас с головой, я проснулась в холодном поту.
От кошмара, что испытала во сне, чуть не закричала в голос. Вернулись фантомные боли. Казалось, каждая клеточка тела горит в тех ядовитых лучах солнца. Глаза остекленели, веки не слушались. Я уставилась в одну точку на каменном потолке подземелья и прошептала:
– Воды, – но никто не услышал моей просьбы.
Послушники мирно спали в своих кроватях. Прикладывая неимоверные усилия, замотала головой, и темные волосы прилипли к взмокшей щеке.
– Надо уснуть, – шептала одними губами себе под нос. – Надо потерпеть. Ваакри проснется и даст воды, – уговаривала себя, но во рту пересохло настолько, что язык к нёбу прилипал. Боль заставляла жадно хватать ртом воздух, и сухость добралась до самого горла.
Невыносимо и жутко, но я привыкла к таким припадкам после кошмаров. Знала, не умру от жажды. Дождусь помощь.
Приглушенный свет от оставшихся гореть на ночь факелов мягко стелился по стенам. Я ловила взглядом его блики, чтобы успокоиться, но мозг предательски пытался поднять меня с кровати. Он помнил те божественные ощущения бега и полета. Ему хотелось повторить, но тело было глухо к его приказам, оттого и ныло, выкручивало, мучало мое подсознание.
В попытке прогнать жуткие ощущения, стиснула зубы и бешено замотала головой – единственной часть тела, что еще подчинялась.
– Мэлори, Мэлори, – зашептала и заключила мое лицо в ладони Ния.
– Воды, – прохрипела в ответ, и девушка побежала к столу. Наполнила чарку из кувшина и вернулась.
Помогла мне вдоволь утолить жажду, смочила лоб остатками воды и зачесала пальцами волосы.
– Не бойся, мы выстоим. Я ведь выжила в погребе. Не спустятся они под землю, – нежно поглаживала меня по щеке и шептала, старалась успокоить.
Я кивала в ответ, а у самой слезы в уголках глаз скопились. Что бы я сделала, не будь прикованной к постели? Как уберечь от беды тех, кого люблю?
– Не уходи, Ния, расскажи еще о крылатых. Неужели наши ни одного не убили? – я цеплялась за нее, как за последнюю соломинку. Хотелось слушать ее тихий убаюкивающий голос.
– В Амраасе ни одного. К ним даже самый сильный мужик близко подойти не может. А еще знаешь, что скажу, – припала лбом к моей подушке и до щекотки зашептала прямо в ухо: – хоть и твари потусторонние, а красивы, как статуи божеств. Все как на подбор. Высокие, крепкие, сильные. Лица прекрасные, хоть картину пиши. И крылья у них по призыву вырастают. Без них да в местной одежде от сиятов не отличишь. У тех тоже мужиков красивых много.
– А женщин крылатых с ними не было? – вроде говорили мы с ней о лютых захватчиках, что лишили жизни моего отца, а боль в беседе уходила и дыхание выравнивалось.
– Нет. Небольшое мужское войско пришло. Говорю же, наших женщин отбирали и в клетки сажали. И не всех подряд. Да и детей не трогали. Думаю, мама твоя, сестра и брат спаслись, – я вздохнула, в душе надеясь, что так и есть. И пусть оставалась вероятность, что Ния приукрашивает, чтобы меня не расстраивать, все равно приятно думать о лучшем.
– Что же они ищут в нашем мире? Может, женщин поработить хотят? Мне Ваакри иногда читает древние фолианты с легендами. Так там рассказывалось о древней расе кочевников, что пленяли чужих женщин, чтобы те вынашивали для них потомство, а потом забивали как скот после родов и искали новых. По их поверьям считалось, что женщина, выносившая и родившая первенца, пустой использованный сосуд и никогда больше родить истинного воина не сможет. А если девочка рождалась, их заживо вместе с матерью и закапывали.
– Во нравы, – передернулась от моего рассказа Ния. О! Это она еще легенду о черном драконе не читала. Вот где нравы, от которых кровь в жилах стынет! – Если у крылатых все так, как ты говоришь, лучше умереть на месте, чем в плен попасть.
– Судя по твоему рассказу, они магией обладают, а нам противопоставить нечего. Сияты, тэрры и горги в древности обладали зачатками простейшей магии, но со временем ее растеряли. Если и есть в Шаардане маги, если верить истории происхождения сиятов, то их явно не достаточно для сопротивления. А мы тэрры вообще пустые. Горги физически сильный народ, а толку-то…
– Тише, – прижала она палец к губам и широко распахнула глаза. Тогда и я услышала звук, от которого ресницы затрепетали.
Это был гонг, извещающий о нападении на обитель. Звон нарастал, доходя до убежища по трубам. От него невозможно не проснуться, поэтому помещение погрузилось в возню, перерастающую в дикую суету.
– Успокоились все! С коек не вставать! – хлопнула в ладоши проснувшаяся Камола, привлекая к себе внимание. – Всем лежать и молиться Солнцеликой!
Но нет, кому как, а мне сейчас не хотелось взывать к глухому к моим бедам божеству. Я следила взглядом за дрожащей Нией. Ловила каждое ее тревожное движение.
Выполняя приказ Камолы, она погладила меня по голове и вернулась в свою постель. Подтянула одеяло до подбородка и уставилась в потолок перепуганным взглядом. Что творилось сейчас в ее душе и представить страшно. Девушка своими глазами видела врага и чудом спаслась. Но вот снова оказалась на грани гибели, заново переживая нападение захватчиков.
– Дон! Вернись на место! – рявкнула настоятельница, когда парень двинулся в мою сторону. Защитить хотел, утешить, но сейчас не время проявлять нежность. Стойкость нужна, смелость, чтобы достойно пережить атаку.
Но какая уж смелость, когда сигнал гонга нарастал с каждой минутой, а кто-то из послушников не выдержал напряжения и заплакал. А за тем еще кто-то и еще, еще… Звуки всхлипываний и рыданий сливались в какофонию самых жутких звуков, что мне когда-либо доводилось слышать. Они врезались в мозг и доводили до паники, но я держалась из последних сил. Камола права. Лучше тихо молиться. И я прикрыла веки, чтобы попросить великую Солнцеликую о спасении. Умоляла, крича душой, взывая обратить на нас ее всемогущий взор. Но и в этот кошмарный час богиня не снизошла для милости. Она покинула обитель с последним завыванием гонга, что резко канул в пустоту.
Мягкой поступью опасности в убежище вошла тишина. Она заткнула всем рты и породила первобытный страх, от которого кровь застыла в жилах. Позабыв, как дышать, я распахнула глаза и ощутила прикосновение теплой сухой ладони на лбу. Ваакри нарушила завет настоятельницы и села на край моей кровати.
– Ничего, девочка, ничего, – поглаживала, но в глаза мне не смотрела. – Солнцеликая нас не бросит, – она все еще верила в богиню, а я оставила последнюю надежду, когда слух обострился до предела.
Тишина проклятая привела с собой чужие тяжелые шаги и сгустила воздух над головой.
– Пройдут стороной. Не нужны им убогие, – уговаривала саму себя Ваакри и впервые рука этой сильной женщины задрожала как при лихорадке на моей щеке.
Насмешкой ее словам выступил легкий тычок в металлическую дверь убежища. Это смерть к порогу подошла, почуяв легкую добычу.
Мощная и широкая дверь заперта на крепкий засов. Какая силища нужна, чтобы разом сорвать ее с петель?
Имелась такая! Преграда с грохотом пала, обнажая перед врагом убежище убогих мира сего.
Первой вскрикнула Ния, Ваакри дернулась, наотмашь поцеловала меня в щеку и резко накрыла с головой плотным пледом.
Глава 5
Лучше умереть на месте, чем жмуриться под покрывалом, затаив дыхание, и слышать жуткие крики послушников. Голос Нии зазвенел мольбой сохранить ей жизнь. А Ваакри во всю глотку закричала:
– Уходите! У нас ничего нет!
– Проявите милость к послушникам Солнцеликой богини, – запричитала Камола, а у меня глаза наполнились слезами. – Забирайте, что хотите, только пощадите! – ее голос стих вместе с другими звуками. Это случилось так резко, что пугающая тишина едва не разорвала перепонки. Фантазия рисовала в голове страшную картину расправы, когда крылатый одним взглядом убивает всех послушников. Всех, кроме меня. И гнить мне теперь с ними заживо, накрытой пледом, будто крышкой гроба придавленной.
Нет! Не смирюсь со страшной участью!
Как только услышала чьи-то тяжелые шаги, разом решила, что и мне пора отправиться за всеми в Небесный Ханаан.
– Будьте вы прокляты! – закричала на надрыве и замотала головой, в попытке стрясти с себя ткань.
Реакция захватчиков не заставила себя ждать. Покрывало вмиг слетело с моего лица, и пронзительный взгляд сверкающих синих глаз затянул в зыбучую трясину. Словно сапфиры из моего браслета они искрились и засасывали, погружали на темное дно. Я смело смотрела в потусторонние глаза врага и мысленно молила о быстрой смерти. Но шли секунды, а белые врата Ханаана не раскрывались.
– Твари, – пропищала и одним слитным движением мужчины была перекинута через мощное плечо.
Убежище закружилось перед глазами. Взгляд выхватывал разбросанные по полу тела. Я увидела безжизненную руку… Ту самую руку, что несколько минут назад погладила меня по щеке и накрыла пледом.
Душа разлетелась на острые осколки, и немой крик ужаса застыл в горле. Мне хотелось кричать так громко, чтобы поразить этим криком безжалостного убийцу, смести его с ног звуком, сделать хоть что-нибудь, чтобы навредить. Но с губ срывался лишь жалобный писк. Слезы застили глаза, и я не сразу поняла, что оказалась на улице. Было темно и жутко тихо. Справа блеснул ручей, поглотивший сияние царствующей в это время Луноликой богини. Казалось, даже Вайу от испуга притаился и запутался в листве. А меня безжалостно несли вперед мимо знакомых троп.
Казалось, время остановилось и мелькание перед глазами не закончится никогда, но вскоре захватчик замер. Я увидела часть его кожаного сапога с золотыми острыми шпорами.
– И это твой трофей, Кайс? – раздался насмешливый мужской голос где-то совсем рядом.
– Не густой улов, согласен. Я уже собрался уходить, когда услышал мышиный писк. Лежала и бормотала что-то в углу. Хорошо заметил, – глумливо ответил похититель.
– Мерцающая? – уже серьезно отозвался второй.
– Да, убогая, но мерцающая. Пора отдохнуть. Полетели на прииск. Найдем и ей применение, – с этими словами раздался противный металлический скрежет.
Спиной вниз меня грубо закинули в клетку, как успела уловить боковым зрением. Широкое расстояние прутьев и такая же крыша сооружения позволили рассмотреть ночное небо. Там Луноликая, окруженная мерцающими звездами, лениво отбрасывала холодные лучи. Мягко светила мне в лицо и предвещала беду. Зачем я нужна этим тварям? Как хотят применить мое безжизненное тело?
Клетка пошатнулась и взмыла ввысь, а у меня дыхание сперло, как во сне, когда раз за разом падала со скалы. И тут Вайу разошелся не на шутку, стараясь посильнее отхлестать меня по влажным от слез щекам. Я щурилась и глотала воздух. Его было слишком много в моем носу и легких. Приходилось дышать ртом, чтобы не задохнуться. Глаза слезились, их резало ветром до острой боли, а в голове так и застыла картина бледной старческой руки на холодном полу подземелья. Так почему же мое неуемное сердце до сих пор продолжает биться где-то в недрах мертвого тела? Ему впору остановиться от боли и перестать сражаться за жизнь. Хотелось закричать: Прекрати! Хватит! Но слова застряли в пересохшем горле. Я билась в агонии, заставляя смерть явиться по мою душу и прекратить страдания, сжалиться, наконец, а она смеялась мне в лицо темнотой страшной ночи.
Эта пытка длилась так долго, что я решила покончить с ней собственными силами. Всего лишь надо перестать дышать. Казалось бы, что может быть проще? Но проклятое тряпичное тело сопротивлялось. Не желало покидать этот мир, и всякий раз жадно заглатывало воздух.
Зажмурившись, я застонала, не видимыми руками потянулась к Ваакри, что святым образом застыла в памяти и звала в свои объятия. Я тянулась к ней изо всех сил, но знахарка утонула в сизом тумане, а мне вдруг стало легче дышать.
Ветер поменял направление потока, а клетка спикировала вниз. Где-то рядом ухнул филин, будто специально оповестил о грубом приземлении. Тело подскочило от удара, и я больно ударилась затылком. Застонала и прутья раскрывающейся клетки лязгнули. Меня снова поразили сверкающие глаза врага. Он подтащил меня к краю за ноги и взвалил на плечо.
Я старалась рассмотреть местность, но он слишком быстро шагал, раскачивая меня из стороны в сторону.
– Куда ее, Кайс? В общий шатер? – раздался грубый голос второго.
– Нет. Придушить могут. К себе пока заберу, все равно не убежит, – противно рассмеялся похититель, а я прикусила губу от злости.
– Что б ты сдох, – выпалила в сердцах. Мне нечего терять! Пусть лучше придушат!
Мужчина остановился и рассмеялся еще громче.
– У мышки прорезался голос, – ехидно подметил тот, кого второй назвал Кайсом.
– Может, она еще ползать и кусаться умеет? – продолжали они глумиться над беспомощной жертвой, как позорные падальщики. – Смотри, пальцы ей в рот не суй. Агрессивная особь.
Особь! Вот твари! Уроды проклятые!
– Да куда ей ползать, Берн, смердящая пустышка ничего не чувствует от груди, – громко расхохотались.
– Поганое племя! На каждого кипящий котел найдется! – вырывалась из меня вся ярость и боль.
– Забавная, правда? – подначил дружка Кайс.
– Надо отмыть и развлечься, – гаденько подметил Берн и ухватил меня за подбородок. Я с отвращением и лютой ненавистью посмотрела в ярко-алые глаза твари.
– Да она полумертвая. Если только на веревки подвесить и управлять, как марионеткой.
Снова раздался противный гогот, и Берн отвесил мне легкую пощечину, но и от такого удара голова едва с плеч не слетела.
– Не трогай! Хватит с нее, – заступник поганый! – Пришли ко мне Имина, посмотрим, что можно с этим сделать, – и потащил куда-то дальше.
Видит Солнцеликая, будь тверда моя рука с клинком в ладони, ценой собственной жизни воткнула бы сталь в его плоть до самой рукояти и с удовольствием прокрутила, чтобы скорчился от боли!
Яркий свет резанул по глазам и полог шторы лизнул грубой тканью по лицу. Кайс скинул меня на топчан, как испорченную игрушку и подошел к столу у очага. Я бегло осмотрела убранство, что до боли напомнило лесную лачугу Ваакри. Деревянные полы и стены, печь в углу, почти потухший очаг в центре комнаты и пьянящий аромат, исходящий из котелка. Чуть поодаль от стола массивная кровать и полки со склянками над ней. Два маленьких окошка с потрепанными шторками. В крыше отверстие каменного дымохода. Где мы, понять было сложно, но явно в какой-то глуши, возможно, еще в меньшем поселении, чем родной Амраас.
Пока разглядывала лачугу, успела и захватчика со спины рассмотреть. Крыльев, которые описывала Ния, не наблюдалось. С виду обычный здоровый мужик с темными волосами, достающими до плеч. Крепкая мускулистая фигура обтянута тесным черным одеянием, похожим на тонкую кожу. Широкий пояс с пришпоренным к нему загнутым кинжалом. Стоячий воротник на рубашке, острым краем выглянул из-под уха, когда захватчик повернулся боком. Наполнил кружку водой и пошел на меня.
Грубо, с отвращением, принюхиваясь, приподнял мою голову и приложил край кружки к губам.
– Пей! – распорядился, а я отчаянно сжала зубы в протесте. Плевать, что умирала от жажды. Не впервой терпеть лишения.
– Душегуб, – процедила через зубы.
В этот раз старалась не смотреть в поганые озера синих глаз. Ния не соврала, когда говорила, что твари красивые. Идеальная чистейшая кожа, правильные, будто выверенные искусным художником, черты лица. Чувственные губы и волевой подбородок. От того еще противнее осознавать, что красивое внешне существо способно безжалостно убивать себе подобных.
– Пей, а то выкину в лес, – сказал таким спокойным тоном, что стало жутко. И я сразу поняла, что угроза вмиг может воплотиться в жизнь.
Приоткрыла рот и выпила половину чашки. Мотнула головой, давая понять, что напилась.
– Кто вы? – спросила, когда мужчина отстранился.
– Эсперы, – ответил будничным тоном.
– Что вам нужно?
– За тобой, мышка, в ваш прогнивший мир спустился, – усмехнулся и устремил взгляд на вход в лачугу.
– Имин на Корундовом руднике, но скоро должен прилететь, – узнала я голос гада, что ударил меня по лицу.
– Ладно, иди, – махнул рукой дружку и покосился на меня не добрым взглядом.
