Kitabı oku: «Любовь за гранью 1. Маскарад смерти», sayfa 4
Глава 7
Теперь аэропорт вовсе не казался Лине дружелюбным или родным. Ей хотелось быстрее уехать. После пребывания в этой стране остался неприятный осадок. Преследовали мысли о Лазаре: «Милый напуганный мальчик, почему он так поступил? Что толкнуло его свести счеты с жизнью?»
Лина покончила с возвратом машины и покатила чемодан на тележке к паспортному контролю.
Молоденький румынский пограничник так и расплывался в нежных улыбках и комплиментах, но она ничего не замечала. Он поставил печать в ее загранпаспорте и с тоской посмотрел вслед – рыжая красавица даже не удостоила его взглядом. Лина сдала багаж, получила декларацию, села на сиденье заполнять. Вдруг ей показалось, что на нее кто-то пристально смотрит. Лина подняла голову, глянула в сторону пассажиров, столпившихся у паспортного контроля. На минуту ей стало не по себе, словно током ударило. Она готова была поклясться, что увидела среди толпы Влада, в темных очках и красивом замшевом сером пальто. Она приподнялась, чтобы присмотреться получше, но он словно растворился в толпе. Тогда Лина решила посидеть здесь дольше, и если он все-таки затерялся в очереди, то обязательно пройдет мимо нее. Ждать пришлось долго, даже глаза заболели от постоянного рассматривания проходивших мимо людей. Наконец, у паспортного контроля никого не осталось. Лина пребывала в полном недоумении, но ей не могло показаться, и с головой у нее все в порядке.
«Я его видела, сто процентов. Рост, лицо, поза – нет, я ничего не перепутала. Если и ошиблась, тогда почему мимо меня не прошел никто похожий на загадочного хозяина лесопилки?»
В этот момент возле нее кто-то откашлялся. Она обернулась и с досадой увидела пограничника, который с ней флиртовал.
– Пани, это наверняка вас объявляют в числе опоздавших. Что-то случилось? Самолет задерживается из-за вас.
Лина с раздражением посмотрела на смазливого паренька.
– Откуда вы знаете, что это я? – с раздражением спросила она, и ей вдруг захотелось опоздать на чертов рейс.
– Я запомнил ваше имя, оно такое красивое, редкое. Идемте, я провожу вас.
Лина послушно поплелась за ним, то и дело оборачиваясь, но никто из отстающих не догонял, а ее имя и в самом деле повторяли в громкоговорителе.
Пограничник провел Лину до «зеленого коридора», и она быстрым шагом направилась к самолету. Она все еще пребывала в странном оцепенении и готова была поклясться, что галлюцинациями не страдает. Откинулась на сиденье и одела наушники. Настроила приемник на классику, закрыла глаза. Теперь ей хотелось проанализировать все, что произошло за последнюю неделю. Умер папа. Сердце больно кольнуло, но боль уже не резкая, а тупая и ноющая, как затянувшаяся рана, которая нарывает изнутри. Затем она узнала, что дом продан, также стало известно о гибели матери, которая вовсе не сгорела при пожаре. Потом Лина встретила Влада Воронова, будь он неладен. С удивлением, она почувствовала, как от обиды на глаза наворачиваются слезы. Так бесцеремонно с ней еще никогда не поступали. Кому-то она не нравилась, тоже бывало. Кто-то ее бросал, как, например, Артур Мордецкий, этот подлец звал замуж, а потом уехал за границу. Не то чтобы она сильно расстроилась, но все же неприятно. Впрочем, нужно отметить, что его предложение она не приняла, так что ему было на что обижаться.
«Ну, допустим, я Владу не понравилась, или он на меня за что-то разозлился. Можно было просто сказать об этом, а не назначать свидание и просто не прийти! Даже не позвонить, словно я пустое место и передо мной можно не отчитываться», – она смахнула слезы обиды с глаз, но те предательски продолжали катиться по щекам. Слишком много произошло с ней за последнее время. Эта история с Лазарем. Бедный мальчишка. Будь у нее больше времени, она бы осталась, чтобы распутать эту историю с исчезнувшим трупом.
Лина нащупала папку с рисунками. Когда она открыла картонную обложку, первым на глаза попался портрет. Ей захотелось вскрикнуть, настолько похожим он оказался на оригинал. Большие черные глаза смотрели прямо на нее из-под густых бровей, непослушная длинная челка упала на мраморный, как у римской статуи, лоб. Ровный нос с трепещущими ноздрями, словно его взволновал чей-то запах. А эта соблазнительная полуулыбка – то ли озорного мальчишки, то ли опытного соблазнителя. От нее начинали дрожать колени. Лина зажмурилась и снова представила себе его лицо. Интересно, она успеет закончить этот рисунок до выставки? Нужно сгладить портретный образ, вплести мистики и экстравагантности. Он виделся ей не просто человеком, а мужчиной-загадкой. Она представляла его в темноте ночи, с блеклым светом луны на заднем фоне и зловещими шпилями замка. Ну, что-то в этом роде, чтобы не возникло вопросов о том, с кого писался портрет. Несомненно, это одна из ее самых удачных работ. Лина слишком много о нем думает, обычная рабочая рутина отвлечет ее, и она все забудет. Лина закрыла папку и снова поставила вниз, к ногам. Прикрыла глаза и отдалась всецело музыке. В наушниках громыхала ее любимая «Кармен-сюита». Когда-то, под эту музыку, она выступала на Чемпионате Европы с ленточкой ярко-алого цвета. Отец в первом ряду прыгал, махал руками и что-то кричал вместе с фанатами. В тот день Лина заняла первое место, со своей страстной «Кармен». Уже в следующих соревнованиях она не участвовала. На последней тренировке сломала ногу в двух местах, выполнив неудачно прыжок с переворотом. Последующие несколько месяцев провела в гипсе, а потом приговор – забыть о большом спорте навсегда. Лина вспомнила, как было тогда больно, нет, не физически – морально. Она еще долго не могла смириться с уходом, бегала в спортзал, истязала себя физиотерапией. Папа всегда находился рядом, он поддерживал ее, не позволял сломаться. Папа! Как же сильно ей его не хватает. Родителей нужно ценить пока они живы.
Сашкину рыжую голову Ангелина заметила издалека. Она махнула ему рукой, заметил, радостно улыбнулся и кинулся ей навстречу. Через пару секунд он уже стискивал ее в объятиях. Рядом с ним все происшедшее в Бране казалось страшным сном.
– Линка, как я соскучился.
Она радостно чмокнула его в щеку. Сашка схватил одной рукой чемодан, другой Лину под руку, и они пошли к выходу.
– Я приехал на твоей машине.
– Здорово, потому что мне срочно нужно к Ритке. Выставка на носу – послезавтра, а у меня еще не все готово. С ума сойти, я даже не дорисовала последний рисунок. Как там статья?
– Готова и ждет твоего одобрения, Лида ее уже отредактировала.
– Вот и отлично. Ребята, я у вас в долгу. Где ты поставил машину? Почему так далеко?
– Стоянка была забита. Да не так уж и далеко, вон она, ты что не видишь?
Лина посмотрела в направлении его указательного пальца и с наслаждением увидела «тайоту-карину» цвета мокрого асфальта. Они прибавили шагу, и уже через пару минут она, довольная, сидела за рулем.
– Рассказывай, Градская. Я вижу, тебе есть, что мне поведать.
Лина улыбнулась, глядя на дорогу и пытаясь вырулить с забитой стоянки.
– От тебя ничего не утаишь.
– Даже и не думай. Хочу знать все.
– Не знаю с чего начать. Сделаем как всегда, ты – вопрос, а я – ответ.
– Ладно. Дом продан?
– Продан.
– Кому?
– Хозяину лесопилки. Да ладно, я даже смирилась. А что с ним делать, с этим домом? Сдать не смогу, продать – тоже, так и будет стоять, пока я в очередной раз не приеду? А кто за ним смотреть будет? Я заключила договор с хозяином – буду приезжать погостить, когда захочу.
– Что ж, тоже неплохо. Деньги ты получила.
– Верно, и я об этом, любой адвокат это докажет.
–А что насчет мамы?
Лина поморщилась.
– Здесь все запутанней, чем я думала. Во-первых, она не сгорела. Во-вторых, ее загрыз какой-то зверь, а в-третьих, у нее был мужчина, которого никто не знает и никто не видел.
– Вот те на! И ты не осталась копаться?
– А что копать? Они молчат и под пытками не сознаются, эти аборигены. Словно боятся кого-то.
Лина закурила, пальцы дрожали и сигарета норовила упасть ей на колени.
– Ты что-то недоговариваешь? – заметил Саша.
– Да, вроде, все рассказала. Только перед отъездом странный случай произошел.
– Какой именно?
– Ко мне вечером подросток в дом вломился, весь в крови, бледный, дрожащий. Он утверждал, что за ним гнался жуткий зверь с красными глазами. Этот монстр якобы растерзал его друга, оторвал ему голову и обглодал тело.
– Что ж, вполне возможно. Пока тебя не было, я про твой городишко много чего интересного узнал, там постоянно происходит нечто подобное. И что дальше?
– А ничего, мы вместе с полицией поехали на место происшествия. Там, со слов паренька, все утопало в крови, и должен был находиться обезглавленный труп друга. Вот тут самое интересное – мертвеца на месте не оказалось и следов крови тоже.
– Как? Совсем ничего? – удивился Саша
– А вот так, все чисто, даже следов борьбы не было. Словно туда и вовсе нога человека не ступала. Местный офицер полиции решил, что паренек под наркотой и сам друга убил.
– Да мальчишка точно чего-то нанюхался. Может это и есть правда, как бы банально она не звучала?
– А я говорю тебе, что нет! Я после Петренкова отлично знаю, когда люди под кайфом. Насмотрелась на его глазки блестящие и зрачки размером с блюдце.
– Значит, напились, это точно. Ты ж не поверила в чудовище с красными глазами?
– Нет, конечно, наверное, это был волк или шакал, только ему от страха померещился монстр. А утром паренька нашли мертвым, он повесился. Друг его и в самом деле пропал без вести: ни тела, ни следов.
– А может тот и правда убил друга, откуда ты знаешь? Труп спрятал, а вас на другое место привел.
– Не знаю, будь у меня больше времени, я бы разобралась в этой истории. Не выглядел мальчишка как самоубийца, слишком боялся за свою жизнь.
– Да уж, ты бы точно разобралась, нам тут своих дел хватает. Опять исчезла молодая женщина, мать троих детей, вышла вынести мусор и не вернулась. Кстати, она когда-то работала в доме твоего отца прислугой. Ольга Тополева, полненькая такая, из деревни приехала, помнишь? Шеф сказал, что будем заниматься этим делом.
– У папы столько прислуги сменилось, что, увы, не помню. А трупы первых двух не нашли?
– Нет, увы, не нашли.
– Блин, столько людей без вести пропадает каждый день, а мы будем в этом копаться? Может, связи и вовсе нет.
– Связь есть, я в этом уверен. Если будем хорошо искать, то обязательно найдем.
– Ладно, уговорил. Но сначала мне нужно покончить с выставкой.
«Тойота» свернула на Крещатик и понеслась вдоль сверкающих витрин магазинов.
Ритына квартира находилась на первом этаже нового дома в центре города.
Лина быстро набрала код на двери подъезда.
Через пару минут Рита распахнула дверь и радостно взвизгнула. От подруги как всегда пахло жасмином, и ее окутывал очередной немыслимый наряд ярко-фиолетового цвета.
– Заходи, заходи, – она обняла Лину и крепко прижала к себе, – ты как?
– Держусь, – тихо ответила Лина.
– Вот и молодец, как поездка?
– Расскажу вечером.
– А где верный Санчо Пансе?
– В машине сидит – нас ждет.
– Тогда я на вашей поеду, ты ж не против?
Рите нравился Сашка до дрожи в коленках. Она уже много времени не теряла надежды завоевать его расположение. Лина бесконечно надеялась, что ее друг найдет свое счастье с такой девушкой, как Рита. Умница, симпатичная, правда чуть полновата, но это с лихвой компенсировалось красивыми карими глазами и роскошными каштановыми волосами.
– Ты увидишь место и просто обалдеешь. Уже все готово, и приглашения разосланы. Будут видные деятели в мире искусства и парочка критиков – они помогут нам в раскрутке, а так же вся столичная богема. Держись подруга, это будет одна из самых запоминающихся выставок в твоей жизни.
– Ритка, ты чудо!
– Ну, я ведь тоже имею комиссионные, когда продаю твои картины. Так что выгода обоюдная. Идем, мне не терпится, чтобы ты поскорее увидела, как я все оформила.
Рита схватила сумку, хотя эту вещь было трудно так назвать. Нечто меховое, фиолетовое и огромное, больше похожее на мягкую игрушку. Экстравагантность Риты иногда доводила окружающих до коликов в животе. Но такова она, и все это сглаживалось, когда люди узнавали Риту поближе. Она чуткое, доброе, неземное существо. Безотказный друг, готовый прийти на помощь в любую минуту. Они вместе с Линой учились в институте, там и подружились. Трудно было устоять перед Ритой. Даже Лина, которая привыкла держать дистанцию, сдалась под напором положительных эмоций, которые излучала ее новоиспеченная подруга. Началось все с того, что Рита уселась рядом на паре. Лина холодно посмотрела на соседку и еле сдержала издевательский смешок. Девушка надела ярко-зеленую тунику кислотного цвета, в ее волосах сияла заколка такого же ядовитого цвета. У Лины закончилась батарейка в мобильном, и никто не давал ей позвонить, ссылаясь на закончившийся кредит. Хотя все без умолку трещали по сотовым на перерыве между парами. Лине нужно было срочно позвонить в редакцию и сообщить очень важную деталь. Статья не могла выйти в печать без той информации, которую ей удалось узнать. Тем более, Лина работала в качестве стажера. Она легко могла потерять место за любую оплошность. Тогда на выручку пришла Рита, она подошла к Лине и молча протянула свой мобильный в зеленом чехольчике. Так завязалось знакомство, которое перетекло в крепкую дружбу. Единственный раз, когда Лина лишилась поддержки Риты – это похороны отца. Но подруга в тот момент находилась в Праге и не смогла вырваться.
Рита плюхнулась на заднее сиденье машины, окутывая салон приторным запахом жасмина. Сашка радостно поприветствовал ее, по-дружески пожал пухлую маленькую ручку. Лина всегда поражалась: он совершенно не замечал чувств Риты.
– Ну, куда едем?
– На Васильковскую. Галерея «Мистець».
Сашка присвистнул.
– Я сняла помещение, где проходила выставка Варховского в прошлом году. Прекрасное место.
– Вау, ну ничего себе! Как тебе это удалось? Я ж не состою в союзе художников.
– Нужно иметь связи, – Рита подмигнула подруге, – после этой выставки будешь состоять. Я познакомлю тебя с нужными людьми.
Лина, чертыхаясь, припарковала машину на узкой улочке, от которой к галерее нужно долго добираться пешком. С парковкой в центре дела обстояли все хуже и хуже.
– Я назвала твою выставку « Любовь за гранью»
– Почему за гранью? Хотя название отличное.
– Ну все твои рисунки необычные с оттенком мистики и чувственности.
Лина прошлась по пустой зале, увешанной ее картинами. Вот женщина-акула, парящая в небе. А этот один из ее любимых рисунков – дремучий лес с голубыми соснами, и на поляне то ли ребенок, то ли волчонок. Все рисунки имели таинственную, сверхъестественную подоплеку. Интересно, успеет ли она закончить портрет, лежащий у нее в папке за полтора дня? «Если поработать ночью, точно успею». Подборка картин и их размещение виде полукруга завораживало взгляд. Стены украсили темно-синей и бордовой тканью. Освещение сиреневое с фиолетовым оттенком, словно картины утопали в лучах заходящего солнца.
– Я заказала легкую выпивку, закуски, официантов и музыкантов. Будет классно, ничем не хуже, чем у маститых художников.
– Это просто волшебно! Ритка – ты гений! Как тебе удалось проделать такую работу за считанные дни?
– Мне помогли твои денежки, и мои связи. Я выбивала это место уже давно. Просто, ты знаешь, здесь отдают предпочтение смешанным авторам. Тяжело выбить день для кого-то индивидуально. Но мне это удалось! Так что очень надеюсь, ты прославишься, – Ритка сияла и казалась ужасно довольной.
– Даже если и нет, то ты – все равно чудо.
Лина чмокнула Риту в щеку.
– Ну что? Теперь ко мне?
– Не, Ритуль, прости, у меня есть одна работа, которую я привезла из Румынии. Мне нужно ее сегодня закончить. Она непременно должна попасть послезавтра на выставку. А потом я полностью в твоем распоряжении.
– Ну, тогда завезите меня домой и увидимся послезавтра.
– Хорошо. Ты не обиделась?
– Нет, конечно, но с тебя ужин.
– Отлично, я согласна. Вот, Сашке я торчу матч по баскетболу.
– Ну, совместим ужин с баскетболом.
– Годится, – радостно сказал Саша, который до этого времени молча рассматривал картины.
Глава 8
Наконец-то Лина оказалась дома. Она с облегчением вздохнула, когда ей удалось избавиться от Сашки, который пытался напроситься на чай. Сославшись на усталость, Лина отправила его домой. На самом деле ей не терпелось остаться одной. Она включила свет, бросила чемодан на диван. Поудобней устроившись в кресле, направила пульт на телевизор и тот тихо затарахтел очередной сериал. У Лины была слабость, она не могла жить без «голубого» ящика. Он должен работать чуть ли не двадцать четыре часа в сутки, и являться фоном ее повседневной жизни. Папа называл Лину «телевизороманкой».
Папа. На душе опять стало сыро и холодно. Портрет отца на стене смотрел на нее с укоризной. Лина нахмурилась: « Что мне оставалось делать? У меня не осталось выбора. Ты не должен был скрывать от меня»
Лина пошла на кухню, открыла холодильник, достала пакет кефира и плеснула себе в кружку. Залпом выпила, и схватив папку с рисунками, спустилась в мастерскую. Здесь ее личное царство, и никто не смел ступить, в то место, где она творит. Лина поставила последний рисунок на мольберт. Она быстро переоделась и принялась за работу.
Когда Лина закончила рисовать, большие настенные часы показывали 5:30 утра. И она наконец-то почувствовала усталость. Бросила последний взгляд на творение и удовлетворенно хмыкнула. Это самое лучшее из всего, что ей доводилось рисовать, по крайней мере, за последнее время.
Портрет казался одновременно реальным и вместе с тем пугающе мистическим. Лицо окружал сумрак ночи, разбавленный тусклым светом полной луны. На первый взгляд – самый обычный портрет, мужчины, но была в нем одна деталь, которая не сразу бросалась в глаза. Внутри черных глаз, так четко прорисованных на бледном лице, бушевало пламя. Где-то на дне самих зрачков, сливающихся с ониксовой радужкой, сверкал красно-оранжевый сполох. Лицо приобретало дьявольскую, завораживающую привлекательность. Эдакий ангел преисподней.
«Неужели я его вижу именно таким? Нужно срочно узнать мнение Риты», – но усталость уже подкашивала ноги и Лина уснула на маленькой кушетке в мастерской.
– С ума сойти! Такого шедевра я у тебя еще не видела. Этот портрет, он не дает отвести взгляд, он словно гипнотизирует, притягивает как магнит. Он живой!
« Точь в точь как оригинал», – с грустью подумала Лина.
Она так и не перестала мучиться вопросом, почему Влад так и не позвонил.
– Где ты его увидела? Во сне?
– Можно сказать и так. Назовем его «Ангел преисподней». И еще, самое важное – он не продается. Сколько бы тебе за него не дали!
– Тогда зачем его выставлять?
– Пусть посмотрят.
– Хочешь цену набить?
– Даже и не думаю. Он мне дорог. Портрет останется у меня и точка, а теперь пойдем, пообедаем. Я еще хочу заехать на кладбище.
– Я с тобой, никогда не прощу себе свинства, что не была здесь в такую тяжелую для тебя минуту.
– Брось, я знаю, что ты просто не смогла. Заедем в Макдональдс?
– Нет. Там курить нельзя, лучше в наше любимое.
– Идет.
– А Сашку не позвала?
– Нет, конечно! Он меня порядком достал за последнее время. Я б его послала ко всем чертям, но жалко.
– Ну, ты даешь, такой друг как Саша на дороге не валяется.
– Забери его себе – буркнула Лина.
– Я бы с превеликим удовольствием, но он кроме тебя никого не замечает.
– Ты плохо стараешься.
– А по-моему, у меня на лбу все написано.
– Непонятными буквами. – издевалась Лина.
– А что мне ему сказать? Трахни меня? – при этих словах Рита прыснула со смеху.
Лина захохотала, представив себе, как вытянется лицо у Сашки, когда Рита ему такое скажет.
– Что ржешь? А я бы не против.
– Знаешь, он сам такой странный, что меня не удивит, если он согласится. Только у тебя кишка тонка, сказать об этом прямо!
– Ну и что мне с того? Перепихнемся, а на завтра ему будет тошно мне в глаза смотреть? Начнет избегать? Ну уж нет. Это еще хуже. Я потерплю, пока ты ему надоешь или выйдешь замуж.
– Намекаешь, что я даю ему надежду?
– Нет, Градская. Я-то тебя хорошо знаю. Ты даже не строишь ему глазки.
– Да это просто инцест – флиртовать с Сашкой. Бред полнейший.
Они подъехали к «Бистро».
– Может, возьмем с собой еду и айда, ко мне?
– Давай, только по-быстрому. Мне еще в редакцию надо.
– Поедим на кладбище. Заодно отца твоего помянем, у меня водочка в сумке, сувенирная – клиент подарил.
– Идет. Тогда сбегай, возьми обед, и поехали, время поджимает.
– Да и меня тоже. Сегодня какой-то странный тип звонил, сказал, что хочет увидеть твои картины до выставки. Типа не любит много народу.
– И что?
– Да он за простой просмотр такие бабки мне обещал, что я готова ему всю ночь картины показывать. А еще у этого типа такой голос – хрен откажешь. Я прям по полу растеклась от его бархатного баритона. Прости за нескромность, у меня мурашки по коже пошли, а соски встали по стойке «смирно».
Рита хихикнула.
– Ну, вот тебе и кандидат, лучше Сашки.
– Да это ж только голос. Очень часто с такими голосами только уроды рождаются.
Они весело засмеялись, и Рита упорхнула в « Бистро».
« К сожалению не только уроды, иногда есть идеальные красавцы с голосами, от которых сердце замирает», – мысли о Владе отозвались неприятными ощущениями. Лина снова расстроилась. Она залезла в сумку за сотовым, который молчал уже пару дней. Личный не звонил, зато рабочий тренькал каждую секунду. Лина удивилась – пришла смска. Она прочла и почувствовала, как сердце забилось в два раза быстрее.
«Счастливой дороги. Простите за несостоявшуюся встречу. Может, еще увидимся. У меня скоро деловая поездка в вашу страну. Я все еще не передал вам документы, так что за мной должок. Влад»
«Ну и что? Вспомнил, что продинамил и извинился. Элементарная вежливость. Пусть не старается – дорога ложка к обеду»
Она хотела стереть сообщение, но тут Рита впорхнула в машину, с пакетом и запахло шницелями из кукурузы.
– Ну, тронулись?
– Угу. Что купила?
– То, что ты любишь. Не волнуйся, я помню – ты у нас трепетно относишься к зверушкам.
* * *
– За папу! Пусть ему будет пухом земля, и пусть его душа упокоится с миром.
Они выпили не чокаясь, закусили шницелями и солеными огурцами, из пластиковой коробочки.
– Нужно заказать памятник. Я не хочу как у всех. Нужно что-то особенное. Я придумаю сама, набросаю эскизы.
– Есть идея?
– Конечно, есть. Хочу сделать памятник в виде здания. Нечто похожее на его проекты.
– Великолепно, чудная идея. Ты мне так и не рассказала толком что случилось. Он скончался так внезапно, так быстро.
– Сама не знаю. Вроде все у него было в порядке со здоровьем. А потом он вернулся из Румынии и началось. Отец приехал, словно не в себе, как будто помутился рассудком. Сразу слег, а потом ему совсем стало плохо, и он почти не приходил в сознание. Врачи нашли странную форму малокровия. Они делали переливания, все что могли, но казалось, кровь странным образом испаряется из его организма. Он умер, так и не придя в сознание. Я даже не смогла с ним попрощаться.
Лина тяжело вздохнула и закурила. Воспоминания отозвались нестерпимой болью.
– Да, странно. Может давно болел, а потом вылезло наружу?
– Может. Кто знает? Главное, врачи сказали, что он не мучился. Умер во сне. Ладно, давай потихоньку двигаться, мне нужно в редакцию.
На самом деле, Лине не нравилось вот так просто сидеть и болтать у могилы отца. Как то обыденно, банально пить водку и обсуждать его последние дни жизни. Ей хотелось побыть с отцом наедине, без тарахтения Риты. Лина даже не могла дать волю слезам, зная, что подруга разревется еще сильнее. Они выбросили в мусорку остатки еды, пластиковые стаканы и пошли к выходу из кладбища.
Лина подвезла Риту домой, а сама поехала в редакцию. Приступать к работе не хотелось, впервые, за много лет. Она посмотрела на бордовую дверь, и ей захотелось убежать, сказаться больной. Лина переборола себя и переступила порог – в редакции ничего не изменилось. Компьютеры, зудели как надоедливые мухи, работники, сверлили ее и провожали сочувствующими взглядами. Лена и Наташка уже шушукались, думая, что она ничего не замечает. Лина громко поздоровалась и все тут же занялись своими делами. Градская пошла к двери главного редактора.
Лидка, как всегда, болтала по телефону с очередным любовником. Это видно по ее физиономии и блестящим глазкам. Она соблазнительно водила ручкой по нижней губе и была так увлечена, что даже не заметила Лину.
– Хватит разговаривать на рабочем месте.
Лидка вздрогнула и автоматически закрыла крышку мобильного телефона.
– Блин, Линка, что б тебя! Я думала это белобрысая мымра. Ты хоть знаешь, какой важный разговор я из-за тебя прервала?! – Лидка ткнула в ее сторону ручкой.
– Не знаю, но думаю, что очередной хахаль.
Лидка обиженно надулась. Ее, ярко подведенные черным, глаза, сердито уставились на подругу.
– Ничего ты не знаешь. Сейчас все по-другому. Он такой…
– Волшебный? – Лина улыбнулась, этим словом, Лида награждала всех своих любовников.
– Да ну тебя.
– Не обижайся, рассказывай – кто это?
– Мы познакомились в «Кубе». Он бизнесмен. У него свое предприятие по заготовке пластиковых изделий. Ему тридцать пять и он настоящий сексуальный маньяк.
– Ага, прошлый «бизнесмен» месяц жил за твой счет.
– Не трави душу, этот другой. Да ладно, а у тебя что?
– Ничего, дом продан.
– И ты его не купила?
– Нет и точка. Ты мне зубы не заговаривай, где статья?
Лида протянула ей папку.
– Она готова. Я уже все отредактировала, так что можешь смело тащить к боссу. Кстати, у него новая секретарша, такой гадины, я еще не встречала. Держи ухо востро.
– Всего пару дней, а вы уже ее боитесь?
– Да никто ее не боится. Еще чего не хватало. Просто странная она. Теплицкий столько кандидатур отверг: то к этому придерется, то к другому. А эта – мымра! Всего пять минут с ней поговорил, и на следующий день она приступила к робязанностям. Притом, довольно толково, словно работает в нашей газете пару лет.
– Ладно, пойду, отнесу боссу.
– И что даже не прочтешь?
– Я вам доверяю. Лид, у меня еще столько дел сегодня, просто с ума сойти. Так что я отнесу по-быстрому и уеду. Давай, все, целую. Увидимся на следующей неделе. Нет завтра на выставке. Ты ведь придешь?
– Да, только ненадолго, у меня свидание.
– Возьми его с собой.
– Ну, это вряд ли. Он не знает, кто такой Чайковский, думаешь, на выставку пойдет?
– Все ясно, очень на тебя похоже, это в твоем вкусе.
Лина пошла в сторону кабинета главного редактора, Семена Теплицкого.
У его двери за роскошным столом из красного дерева восседала новая секретарша. Красавица по всем общепринятым канонам: блондинка, голубоглазая, точеная фигурка, словно у фарфоровой статуэтки. Настоящая фотомодель, сошедшая с обложек глянцевого журнала, в роскошной элегантной одежде. Она посмотрела на Лину светло-голубыми, словно кусочки льда, глазами. От этого взгляда повеяло холодом.
– Ангелина Градская?
– Верно.
– Меня зовут Анастасия Соколова и я – новая секретарша Семена Сергеевича.
– Это я уже поняла. Мне нужно отнести ему новую статью.
– Я сначала доложу, если позволишь, – она быстро клацнула кроваво-красным ногтем по кнопке коммутатора.
– Конечно – Настя Лине не понравилась, казалось, что новая секретарша смотрит на всех свысока, но, выбор шефа оспаривать не приходилось.
– Можешь зайти.
Лина в этом и не сомневалась, с Семеном у нее теплые, дружеские отношения. Теплицкий сидел за столом и говорил по телефону, завидев Лину, он широко улыбнулся и указал ей на стул напротив. Затем указательным пальцем ткнул в телефон и закатил глаза. У него это получилось так забавно, что Лина с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.
– Конечно Павел Евгеньевич, несомненно, это скандал! Я все понимаю, но у нас независимая газета и мы не печатаем статьи на политические темы. Я бы рад вам помочь, но не могу. Если хотите дам номер телефона Сергея Безбородко, он вам с удовольствием поможет.
Лина смотрела на босса, а тот продолжал корчить рожи. Несомненно, он в хорошем настроении, впрочем, Теплицкий очень хороший руководитель. Добрый, но требовательный и из душки мог превратиться в монстра, если кто-то работал некачественно. У него было два, точнее три основных правила: не болтать по сотовым телефонам, не опаздывать и не сидеть в «одноклассниках». Все остальное он мог спустить с рук. Ворчал, правда, иногда, но не злобно. Так что, все катались словно сыр в масле, тем более коллектив довольно сплоченный и испытанный годами.
Наконец Семен положил трубку и радостно улыбнулся.
– Ну как ты? Бледная кошмар.
– Я в норме. Честно!
– Как поездка?
– Все не совсем так, как мне хотелось. Отец успел продать дом.
– Приятного мало. Но ты говоришь об этом очень спокойно, значит не так уж все плохо?
– Ничего, все наладилось. Дом купил очень хороший человек. Он оказался совершенно прав, когда сказал что лично я, вряд ли смогу что-то сделать с недвижимостью в такой глуши. А он мне предложил неплохую сделку: возможность гостить в этом доме, когда мне заблагорассудится.
Теплицкий плеснул сока из графина в стакан и протянул Лине, оно та отрицательно качнула головой.
– Что ж я рад, что у тебя все уладилось. Статью принесла?
– Да, Лида отредактировала.
– Ну, давай посмотрим, что вы там накуролесили – Семен открыл папку, быстро пробежался по статье взглядом, удовлетворенно хрюкнул и отложил в сторону.
– Нормально, сойдет! Не тобой написано, сразу видно: слог немного другой. Ну тоже неплохо, небось, Саня постарался?
Лина кивнула.
– Неплохо поработал, даже уловил твои интонации. Хотя, я слишком хорошо знаю твой стиль, но читатель вряд ли поймет. Лин, тут такое дело, недавно произошло странное убийство. Полиция с ног сбилась. Похоже на маньяка, но они не совсем в этом уверенны. Мне нужно, чтобы за этот случай взялась именно ты.
– Опять убийства? Кто на этот раз?
– Погибли две девушки. Тела в жутком состоянии. Будто не человек с ними расправился. Жертвы растерзаны, изуродованы до неузнаваемости. Мне нужно, чтобы ты все разнюхала у ментов. Знаю, есть у тебя там свои каналы. В прессу еще ничего не просочилось. Я хочу, чтобы ты узнала, все что сможешь.
– Постараюсь. Я так понимаю – прессу пока не допускают?
– Нет, не допускают. В том то и дело. Тела охраняются, экспертиза не проведена или результаты от всех скрывают. Последнее убийство произошло пару дней назад, а о нем ни слова. Так вот, я хочу знать почему! Ты сможешь мне помочь?
– Я попробую, но завтра у меня выставка.
– Я знаю, собираюсь прийти. После выставки ты займешься этим делом?
– Да, займусь, конечно. Все, я пошла. Кстати, что это за красавица там за дверью?
