Сингапур. Восьмое чудо света

Вот что еще важно. И малайцам, и индийцам по сингапурским законам разрешено наравне с китайцами голосовать. А следовательно, для того, чтобы попасть в местный парламент, вполне реально получить голоса своих соплеменников и не обязательно для этого проживать в малайском или индийском районе.

В Сингапуре много и других, по-своему уникальных достижений, которые напрямую затрагивают жизнь обыкновенных граждан страны, делая ее удобнее, а главное – достойнее, чем у многих соседей этого города-государства. Здесь и высококлассное медицинское обслуживание (по сравнению с Америкой или Европой стоящее сущие пустяки), и образование, которое хотя и платное, но вполне конкурентоспособное во многих отраслях знаний, и бурное развитие науки и техники.

Но, пожалуй, самое существенное достижение Сингапура, за которое регулярно голосуют граждане этой страны, выбирая одну и ту же партию, и по сути дела – одну и ту же семью, – это социальная справедливость (но отнюдь не искусственно поддерживаемое социальное равенство). О том, что в мире принципы социальной справедливости давно и безвозвратно нарушены (причем по всему миру, а не в каком-то отдельно взятом регионе), говорится уже не первый год. И пока эти изъяны не будут устранены, мир будут сотрясать финансовые, экономические и социальные кризисы с дефолтами и прочими вселенскими бедами.

При этом подобное социально справедливое государство, пожалуй, удалось построить, кроме Сингапура, только в Норвегии и отчасти – в Финляндии. Однако в последних двух странах все строится исключительно на эффективной государственной и социальной системе перераспределения национальных богатств или на «подпорке» от доходов от экспорта природных ресурсов. Плюс там, как в Сингапуре, относительно небольшое население (несколько побольше – в Дании и Швеции), что делает цель – обустроить жизнь «по-человечески» – вполне достижимой.

Только вот в Сингапуре государственная система построена так, что здесь только полтора процента населения – настоящие богачи мирового уровня, о которых остальные граждане знают постольку, поскольку они сингапурцы и живут вместе в одной стране. Но при этом заметьте: никаких кричащих демонстраций своего богатства, ни о каких покупках футбольных клубов и безразмерных яхт с дворцами в Сингапуре даже самыми состоятельными гражданами речи нет.

Богатые ведут себя здесь достойно, и нищих днем с огнем не сыщешь (это не «процветающая» Европа и не Америка с Гарлемом в Нью-Йорке и Саус-Вестом в Вашингтоне). Зато «среднебогатые» сингапурцы от функционирования подобной системы получают радостей куда больше, чем откровенно завидующие им «обеспеченные» жители других стран.

Разумеется, есть и недовольные таким положением дел, и те, кому кажется, что их жизнь в Сингапуре складывается не самым лучшим образом. Но подобные «ворчащие» каждый раз остаются в таком меньшинстве, что даже самым отъявленным критикам сингапурской модели развития придется признать: в этой стране можно и жить припеваючи, и работать вполне успешно, и сохранять при этом уважение к власти и к конкретным ее представителям.

Почему «загнивающий капитализм» нуждается в тотальном контроле

Что еще показательно в работе нынешнего госмеханизма Сингапура? Обеспечив комфортную жизнь своим гражданам, правительство страны не тратит большие деньги из госбюджета на поддержание на соответствующем уровне медицинского обслуживания. Медицина здесь частная и в последние годы все больше ориентирована на обслуживание иностранцев, причем немалую часть из них составляют американцы, то есть выходцы из страны, которую Ли Куан Ю взял за образец при строительстве в подведомственном ему государстве по многим параметрам экспериментального «города всеазиатского комфорта».

В таком городе и при такой эффективной работе практически всех его ключевых механизмов нет необходимости призывать граждан не сорить, не загрязнять окружающую среду, а промышленные предприятия (которых здесь совсем немного) – не выбрасывать в атмосферу вредные вещества. Все сингапурцы понимают без «высоких указаний»: жить в Сингапуре – именно им, а не приезжим. Насорят-напакостят – сами же будут в этой клоаке обитать, как жители других крупных городов Юго-Восточной Азии.

Это, разумеется, не значит, что государство в подобном процессе играет роль незаинтересованного наблюдателя. Но если в экономику страны и его бизнес-культуру, которая уже подтвердила свою эффективность и надежность для всех граждан этого города, государство почти не вмешивается, то на частном фронте жизнь рядового сингапурца серьезно контролируется правительством и различными законодательными ограничениями.

Именно это «полезное вмешательство» чиновников в личные дела граждан, попытки поставить частную жизнь рядового сингапурца под четкий и неусыпный контроль приводит к тому, что иностранцы, даже временно пребывающие в этой стране (не говоря уже о длительном проживании в Сингапуре – скажем, по работе или в случае получения здесь вида на жительство), постоянно выражают недовольство.

В чем же тут загвоздка? Почему здесь все-таки ограничены некоторые «западные свободы»? Власти Сингапура считают, что нужно жестко ограничивать рождаемость, поскольку в противном случае территория города-страны давно бы уже не вмещала всех желающих здесь проживать.

Запрещена неконтролируемая иммиграция. Да, на работу в Сингапур по специальным рабочим визам людей пустят, также есть варианты, когда особо нужным и высококвалифицированным специалистам (в том числе европейцам, американцам и австралийцам) предоставляется вид на жительство с последующим получением сингапурского гражданства.

Однако все это четко регламентировано, никакими взятками и обходными путями обойти законы в Сингапуре невозможно. Помимо этого, учитывая высокую покупательную способность жителей Сингапура, а также желание богатых тайцев, малазийцев и вьетнамцев прикупить себе в чистом и комфортном Сингапуре жилье и автомашины, правительство страны ввело поистине драконовские ограничения, чтобы полностью не обрушить рынок недвижимости и не запрудить улицы небольшой страны ордами рычащих и чадящих автомонстров.

С теми же машинами, что уже имеются в Сингапуре, власти поступили на редкость грамотно и эффективно, причем что интересно: никому еще из других крупных городов мира, откуда в Сингапур приезжали перенимать опыт многочисленные чиновничьи делегации, так и не удалось повторить этот уникальный эксперимент. Так вот – число продаваемых автомашин в этом городе-государстве прямо пропорционально километражу автомобильных дорог, вводимых в строй на его территории.

Все здесь предельно просто и практично. Построили новую дорогу – значит, на внутренний рынок «выбрасывается» несколько десятков новых автомобилей. А точнее – специальных государственных сертификатов на их приобретение. Такое разрешение, кстати, может стоить и дороже самой машины; действует оно десять лет, очередь за подобным автоудовольствием в стране немалая.

И вновь замечу: здесь нет никаких «левых» разрешений и «документов, полученных по блату», никого в правительстве страны нельзя подкупить или переплатить втридорога за пару сертификатов на покупку новеньких авто. И уж вовсе невозможно в Сингапуре, чтобы сами местные чиновники воспользовались «правительственными привилегиями» при получении подобных сертификатов. Не для того их на работу нанимали, да и самим им перед родными-близкими-знакомыми было бы стыдно (говорю это без какой-либо иронии – так и есть на самом деле).

Но если уж приспичит тебе поездить на собственной машине, то придется пройти немало мытарств и понести очень приличные финансовые расходы, но дело это абсолютно добровольное. Тем же, кому и без авто живется неплохо, компенсируют его отсутствие прекрасной работой и широкой сетью городского транспорта, который считается во всей Юго-Восточной Азии одним из самых надежных и комфортабельных.

Как следствие – каждый уважающий себя сингапурец имеет машину, стоит она со всеми «госнакрутками» очень дорого, но все при этом довольны надежной работой городского транспорта. А дороги Сингапура практически никогда не застывают от многокилометровых пробок (хотя исключения бывают – но куда же без них?), в отличие от столиц других стран Юго-Восточной Азии.

Кстати, благодаря именно таким «простым земным радостям» население в Сингапуре с почтением относится к власти – не высмеивает ее и не презирает. Что показательно: чиновники здесь никогда не лезут на телевидение или на страницы газет с тем, чтобы постучать себя в грудь кулаком и похвалиться – вот, дескать, какой я заботливый, о народе порадел.

Мне доводилось много раз встречаться в Сингапуре с чиновниками самого высокого уровня (не говоря уже о представителях местных властей), и ни от одного из них мне никогда не приходилось слышать похвалу в собственный адрес – да еще с мотивом «отеческой заботы о простом сингапурском народе».

Почему так? Да потому, что задача чиновника в Сингапуре – не болтать о заботе, а точнее – об элементарном выполнении своих служебных обязанностей, а делать добросовестно свое дело. И чем увереннее себя будет чувствовать бизнес, тем больше такому правителю (а также самому маленькому по степени ответственности госклерку) будет от этого самого сингапурского народа уважения и почета.

И здесь хотелось бы сказать вот о чем. Так уж сложилось, что человечество все время ищет какие-то новые, неведомые прежде способы обустроить жизнь на планете, чтобы не воевать друг с другом, есть-пить вдоволь, иметь комфортное жилье. В общем – чтобы все было так, как мечтали классики марксизма-ленинизма, только с капиталистическо-глобализированными поправками на суровую реальность начала XXI века.

Вариантов рассматривается в этой связи немало, но ключевыми остаются три: тот, что построила у себя Америка (своего рода «мечта заграничного романтика»), тот, что упорно строят у себя скандинавы (социальное государство, которое в последние годы фактически проводит политику саморазрушения), и… тот, чем славен нынче маленький Сингапур.

Конечно же, все упомянутые системы мирового общественного развития имеют как свои плюсы, так и очевидные минусы. И копировать их всем просто не имеет смысла. Как, думаю, и пытаться возводить Сингапур в число «образцово-показательных стран мира»: любой, кто хоть немного знаком с тем, как здесь все устроено, понимает – это большое заблуждение.

Осторожно! Всемирные социальные эксперименты продолжаются!

И все же… Каким будет это «государство будущего», или, если говорить о Сингапуре – некий «идеальный город-фантазия»? Давайте посмотрим, что́ каждая из приведенных социально-экономических моделей могла бы предложить остальному миру и у какой из них имеются наилучшие шансы утвердиться как можно в большем числе стран.

В случае США это пример более чем двухсотлетнего «насильственно-свободного» сливания в единый плавильный котел представителей всех стран и народов, обуреваемых некоей, пусть и не вполне внятной, но все же вполне реальной американской мечтой. Мечта эта отождествляется у всех, кто об Америке хотя бы что-то слышал, с материальным достатком, наличием хорошей зарплаты (неважно, за какую конкретно работу), собственного дома, машины или двух, а остальное уже зависит от вашей кредитной истории и собственных представлений о счастье.

Культ денег, который является основой американской модели, хотя всем миром осуждается, но никем на деле (что показательно) не отвергается. Молятся на Его Величество доллар и в России, и в Бразилии с Индией, и в Китае с Польшей. И как бы ни критиковали Соединенные Штаты все их недруги и откровенные завистники, жить так, как живет народ в Америке, всем по-прежнему хочется. Вот только не всем удается – в силу самых разных причин.

С еще сравнительно недавно «процветавшей» Европой дело обстоит несколько иначе – и вот почему. Не буду сейчас рассматривать то, как живут люди во Франции, Италии, Испании или Великобритании. Жить в долг, использовать систему кредитования, которая явно не соответствует заработкам и размеру накоплений, а также пытаться за счет других создать общество всеобщего благоденствия для своих сограждан – такой путь постепенно исчерпывает себя, все чаще приводит к социальным и расовым столкновениям и в итоге заводит страну в социальный тупик.

Все еще политкорректные европейские лидеры, правда, во все это пока не верят и, пребывая в заблуждении, уже не первый год пытаются убедить собственных избирателей в том, что волноваться нет причин. Но как только они оказываются у власти, то сами становятся свидетелями полнейшей невозможности построения государства по «среднеевропейской» модели. Большей части европейцев при этом не нравится то, что делают в социальном плане американцы, но на себя посмотреть со стороны им по-прежнему недосуг.

В скандинавских странах (особенно в Норвегии, где имеются большие запасы нефти и накоплены громадные финансовые ресурсы от ее экспорта, а также в Финляндии, где много полезных ископаемых и леса, а народ очень трудолюбив, хорошо организован и честен) система строится на заботе обо всех, а не только о тех, кто работает, или точнее – кто работать желает. Там тоже есть свои перегибы, натуральные нахлебники и паразиты, пользующиеся государственной щедростью, но в целом система эта пока еще жизнеспособна и устраивает подавляющее большинство населения этих государств.

Побывав в этих странах, можно сделать поверхностный вывод о том, что живут они, в принципе, очень прилично, там высокий уровень социальной защиты граждан, достойное медицинское обслуживание, эффективное соцстрахование, отличные дороги и идеально налаженный сервис. Вот только подобные условия жизни нынче в Скандинавии предоставляются фактически кому не попадя – и прежде всего иммигрантам, часть которых откровенно паразитирует на данной «халяве». Они садятся, грубо говоря, на шею тем, кто в Норвегии, Финляндии или Швеции работает на производстве или ведет собственный частный бизнес.

Но и это еще не все. При такой «соцсправедливой» системе Европа постепенно теряет свою промышленную и социальную конкурентоспособность перед лицом двигающейся вперед экономики Китая, а также Индии и ряда стран Латинской Америки (в первую очередь – Аргентины и Бразилии). Выжить в такой борьбе, стремясь облагодетельствовать всех вокруг, – путь в никуда. И рано или поздно, но европейцам придется от него отказаться при всем их поклонении демократическим ценностям.

Ведь если тот формат, в котором живет нынче Европа, будет сохраняться и дальше, государственный аппарат, который станет все больше заботиться о всех подряд, будет численно разрастаться. И те, кто ничего не производит и производить не намерен, будут все больше зависеть от раздуваемых государственных бюджетов и кредитов.

А в итоге судьба Греции, Италии, Испании и ряда других стран старушки Европы в весьма недалеком будущем угрожает и всему континенту. Практика не только централизованно-диктаторского Сингапура, но и ряда других стран показывает, что нельзя в процветающем государстве решать важнейшие вопросы исключительно демократическими – и по большей части популистскими – методами.

Регулярные выборы, непонятно зачем назначаемые и распускаемые парламенты, сотни политических партий и движений, борющихся за своего избирателя в Европе, – теоретически все это замечательно. Вот только в качестве модели будущего развития мира вряд ли жизнеспособно.

А то, что весь мир нынче переживает очень глубокий кризис (причем отнюдь не экономический или финансовый, а прежде всего концептуальный, моральный и идеологический), – факт совершенно неоспоримый. Разбивая палаточный лагерь возле Нью-Йоркской фондовой биржи или перед Белым домом в Вашингтоне, господа протестующие при всей внешней чистоте их помыслов (хотя в нынешнее донельзя циничное время в такую «чистоту» не очень-то верится) ничего позитивного не несут и добиться каких-то реальных изменений в существующей в мире системе не в состоянии.

То есть налицо очевидный факт: все они в порыве обеспокоенности за то, что вся западная либеральная система становится нефункциональной, хотят по данному поводу выразить свое недовольство. Но ведь ровным счетом ничего изменить не могут и, кстати, сами это понимают. Однако отказаться от соблазнительной возможности разбить палатку, да еще возле Белого дома или резиденции британского премьера, демонстранты-несогласные не смогут никогда.

Да и правителям, которые нынче и в Европе, и в Америке только успевают думать о выборах и лавировать среди многопартийных коллег-соперников, подобные протесты – как бальзам на душу. Ведь ничего в самой системе, предложенной некогда цивилизованной Европой для развития всему миру, фактически не меняется. А изменить в ней что-то кардинально и для Европы, и для Америки – равносильно признанию собственного (пусть и временного, но тем не менее) поражения, на что они никогда не пойдут.

Так что же остается тогда в качестве примера для подражания или как минимум для тщательного изучения и внимательного осмысления? Как ни странно, но именно основы сингапурской модели. Эта самая модель и способ ее функционирования могут кому-то нравиться или не очень, ей можно восхищаться или саркастически посмеиваться над ней. Но, пусть и в рамках отдельно взятого, сравнительно небольшого города, результаты (да еще какие!) здесь были достигнуты.

«Применив» в рамках разумного самые с виду эффективные (по крайней мере таковыми они были примерно полсотни лет назад) западные механизмы развития общества, сначала сам Ли Куан Ю, а потом и его преемники смогли без лишней помпы сконструировать нечто такое, что создает за пределами Сингапура все больше подлинных приверженцев и подражателей. Пусть им и не до конца известно и понятно, как на деле построена жизнь в Сингапуре и каковы ее плюсы и минусы. Но им кажется, что в Сингапуре жить лучше и приятнее, чем во многих других цивилизованных странах.

Я как-то подсчитал, сколько стран мира только за последнюю четверть века пытались как минимум в ключевых направлениях (если не целиком) перенять сингапурские рецепты построения процветающего и успешно развивающегося общества. Только на постсоветской территории таких насчитывается восемь, плюс две страны Прибалтики, плюс еще 39 стран, расположенных на разных континентах.

Вот на что здесь надо бы обратить внимание. Всем им непременно хотелось построить у себя дома отнюдь не американскую или франко-германскую, а именно сингапурскую модель. Причем основными доводами в подобных стремлениях были прежде всего желание «закрутить гайки» всяческих западных «безразмерных свобод» и заставить власть работать на благо всех граждан, а не на саму себя.

Что конкретно привлекает в сингапурской модели тех, кто с Сингапуром знаком поверхностно, кого впечатлили горящие неоновыми вывесками местные небоскребы и «ночное сафари» в местном зоопарке? Прежде всего, эти люди идут «от противного», замечая явное несоответствие целого набора классических западных демократических канонов тем результатам, которых при условии их строгого соблюдения можно достичь.

Взять хотя бы те же бесконечные выборы, вседозволенность и толерантность к явным «общественным нарывам», которые, казалось бы, просто сама жизнь требует вскрыть твердой рукой. Но приходится терпеть и тем самым поощрять. А что прикажете делать с присяжными и судьями, которым можно в нужный момент «по-дружески» позвонить, и они выпустят на свободу отъявленного ворюгу или бандита (и это уже не говоря о том, что «дружба» с судьей всегда и во всех странах имеет свое конкретное валютно-денежное измерение)?

Или посмотрите на такое давно уже затасканное понятие, как «свобода слова». Можно ли ее доводить до полного абсурда с учетом клинической безответственности, а иногда и откровенной глупости журналистов, которые «за умеренную плату» сегодня будут пропагандировать «белое», завтра – «черное», а послезавтра (если приплатить еще немножко) – так и вовсе мракобесные и человеконенавистнические идеи?

Но ведь прижми «сверху» хвост подобным «свободным мыслителям», так тут же тебя объявят врагом демократии и проклянут-опозорят. Так что не получается это сделать. Что же мешает? Инерционность мышления и недалекость многих нынешних мировых руководителей, которыми, к счастью, не страдали сингапурские правители на протяжении всей короткой в историческом измерении жизни этого города-государства.

Может так сложиться, что Сингапур станет на ближайшие 10–15 лет идеальной моделью будущего развития для всего мира (в том, как функционирует эта страна, мало кто из мировых лидеров детально разбирается, и еще меньше тех, кто бы мог грамотно и творчески сингапурский опыт реализовать у себя на родине), но прежде всего для тех, у кого он сам сравнительно недавно учился, – для Америки, Великобритании, и в какой-то степени – континентального Китая.

Мне кажется, что на данном этапе рассматриваемая модель показательна прежде всего тем (хороша она или не очень – судить каждому на свой лад в зависимости от того, какие ценности вы исповедуете), что она в Сингапуре работает. То, что Европа и Америка «спустят на тормозах», повинуясь правилам игры во всеобщую демократию, в Сингапуре до сих пор жестоко держат в узде.

Но в сингапурском руководстве прекрасно знают, что стоит дать поблажку – и вся эта чудодейственная модель пойдет вразнос, как это происходит в крупнейших странах Европы, и от чего, хотя и в меньшей степени, но уже страдает Америка. Им, большим, сильным и на весь мир влияющим, конечно же, не с руки равняться на страну-карлика, которая со своим восточным менталитетом вроде бы не может являться примером общественного устройства для многонациональных и глобально ответственных держав.

Между тем неизвестно, кто и над кем будет в нашем бренном мире властвовать, кто станет диктовать свои условия, а кому придется приспосабливаться к «вечному сидению на задней парте».

Так что, пойдем «сингапурским путем»? А каковы основные успехи Сингапура, достигнутые им с момента своего существования? Прежде всего – эта страна сохранила свою независимость, имея площадь всего 710 кв. км и будучи окруженной двумя огромными региональными державами, которые за все это время так и не смогли ее ни «поглотить», ни подчинить своей воле (скорее, Сингапур по многим параметрам в состоянии неслабо дергать за экономические и финансовые «веревочки» Джакарту и Куала-Лумпур).

При непосредственном участии Ли Куан Ю для всех граждан страны были введены индивидуальные пенсионные счета, с помощью которых любой сингапурец мог купить себе квартиру (часть денег в такой фонд откладывал сам работник, а часть – его работодатель или государство). Квартира находилась в залоге, но в самые короткие сроки каждый сингапурец в абсолютно нищей и лишенной каких бы то ни было природных ресурсов стране становился собственником, а не хроническим нахлебником государства.

А еще в Сингапуре научились быстро и эффективно работать. Нет, не имитировать работу и не делать вид, что ее невпроворот, а посему – не отвлекайте нас от трудов праведных, а платите лучше за ударный труд как можно более высокую зарплату. Согласитесь, в любой стране мира полным-полно персонажей, которые на любой вопрос или просьбу о помощи твердят как заведенные: «Ой, столько работы, что и не знаю, когда все успею сделать».

Так вот насчет реальной, а не имитируемой работы в Сингапуре приняли четкое и понятное каждому решение. Работа должна быть прежде всего эффективной, направленной на конечный результат и ни в коем случае не измеряться количеством затраченных на нее часов или усилий.

Между прочим, отношение к работе в самых различных странах мира – вопрос, на мой взгляд, крайне важный. Мне довелось побывать более чем в 160 странах мира, причем либо подолгу жить в них, либо часто посещать. Так что никаких тайн относительно их социальных систем для меня уже не осталось. Больше всего поразили меня в плане отношения к работе и выполнению своих обязанностей латиноамериканцы, арабы и жители африканских стран (чернокожие, как неполиткорректно бы это ни звучало).

В странах Южной и Центральной Америки и лежащих по соседству Карибах найти работающих в европейском понимании мне ни разу не удавалось. Пожалуй, только в Чили благодаря немецким и швейцарским иммигрантам удалось хотя бы как-то привить народу добросовестное отношение к труду. Все же остальные граждане этих стран – вне зависимости от сектора экономики, пола и т. д. – на труд плевать хотели.

На первом плане там принципиально отдых, перекур, сиеста, пляски-веселье и только в самую последнюю очередь – «что-то по работе сделать». Можно, конечно, списать подобные повадки на теплый климат, плещущееся у ног море, растущие кругом кокосы и бананы. Но все это, согласитесь, отговорки.

Или возьмем арабов, проживающих в странах Персидского залива. Никому и никогда не удавалось заставить их работать, и никогда не удастся это сделать – даже пробовать не стоит. На работу госслужащие в Эмиратах, Катаре или Саудовской Аравии могут прийти к обеду и сразу же после него отправиться домой – «на заслуженный послеобеденный отдых». Нефти и газа там хватит как минимум на 200–250 лет, так что переживать им за труд сезонных рабочих, приезжающих к ним из Шри-Ланки, Пакистана, Бангладеш или Индии с Филиппинами, нет никакой необходимости.

В Африке так и вовсе «песня о труде на совесть» еще не скоро будет сложена. Неспешно, вальяжно, никуда не торопясь (опять-таки: чуть что, так климат да тропики тому виной, и ничто другое!), живут там люди, и во всем корят периодически тех самых «белых колонизаторов», которые, дескать, их на протяжении стольких лет нещадно эксплуатировали, теперь наконец-таки они могут делать то, что им заблагорассудится.

Но вот какие тут, на мой взгляд, наблюдаются парадоксы. И в Латинской Америке, и на Карибах с Ближним Востоком, и в целом ряде стран Африки очень приличный уровень жизни, который даже России, не говоря уже о других постсоветских странах, «много очков» вперед даст. Вроде кругом одни лентяи и бездельники, а промышленность эффективно работает (Бразилия, Аргентина, Колумбия), и курорты первоклассные принимают отдыхающих (Карибы), и сельское хозяйство функционирует (та же Латинская Америка и Африка). Так что это большой вопрос – работают они или бездельничают.

Что уж тут говорить о нефтяной, газовой или добывающей промышленности у арабов в Персидском заливе и в Африке в Гвинейском заливе. Там природные ресурсы исправно закачиваются в танкеры и газовозы, грузятся в балкеры и контейнерные суда, пусть и с иностранной помощью, – но крутят-вертят этим не самым простым хозяйством именно коренные представители якобы «не утруждающих себя работой» стран, еще вчера с издевкой и иронией называемых «третьим миром» (кстати, и Сингапур так называли до конца 80-х прошлого столетия).

Но как же так получается? А ничего удивительного здесь нет. Просто работа в описываемых странах организована так, что бегать-прыгать по 12–14 часов в сутки нет необходимости, и ключевым критерием всего механизма является эффективность труда.

Вот и в Сингапуре именно ее – предельную эффективность производственного процесса (будь то частная компания или государственный инвестиционный фонд, где надо быстро ориентироваться в сотнях самых различных котировках на мировых финансовых и товарных биржах) – поставили во главу угла.

Что из этого всего вышло? Создается впечатление, что сингапурцы все время чем-то заняты, о чем-то беспокоятся, куда-то торопятся и отрешены от окружающего их мира. Невозможно представить, что в тропическом Сингапуре нет даже подобия испанской или латиноамериканской сиесты, не говоря уже о здоровом сне прямо на рабочем месте, как это бывает у арабов (в основном это касается государственных чиновников). Так, помнится, мне однажды пришлось будить во время визита в Доху заместителя министра информации в Катаре ровно в полдень, причем прямо у него в кабинете, поскольку как раз в этот момент у этого ответственного государственного мужа начался «дневной тихий час».

Зато команда Ли Куан Ю приучила сингапурцев радеть за результат труда и нести за него полную личную ответственность. И если с виду сингапурский чиновник или клерк в частном банке или инвестфонде покажется чересчур правильным и «безжизненным», не способным четко и оперативно обслужить клиента, это ошибочное и поверхностное впечатление. Работа будет выполнена в срок и с подобающим качеством.

И все же какое-то ощущение чрезмерной заученности, тошнотворной правильности во всем и на всех уровнях вызывает у любого несингапурца, хотя бы короткое время пожившего на этом острове, открытое неприятие. Что это – чисто душевный дискомфорт и какое-то подспудное социальное отторжение? Думаю, что всего понемногу. Одно время бывший премьер-министр Го Чок Тонг даже призывал вверенных ему сограждан «быть более раскованными», для чего решили тогда сделать работу ночных баров в городе круглосуточной, а также разрешить чтение стихов и пение песен, не вписывающихся в «правильное сингапурское искусство».

Хотя меры эти во многом, как мне кажется, бессмысленные. Ведь кто его разберет, что в искусстве вообще правильно, а что – за гранью разумного понимания. Да еще для такого необычного индивидуума, каким является рядовой сингапурец. К примеру, по доходам на душу населения Сингапур стабильно находится в первой мировой тройке, а по качеству жизни в Азии то обгоняет Токио, то чуть уступает ему. И в то же время сингапурцу все время чего-то не хватает, ему вечно неймется, он ухитряется вести дополнительный бизнес и что-то постоянно «предпринимает».

Тут вот еще на какой момент я хотел бы обратить внимание. В отличие от японцев или малазийцев, среднестатистический сингапурец (но только китайского происхождения) предпочитает начать свой, пусть даже и маленький бизнес, который потом можно раскрутить до среднего и крупного. Его не заманишь на чиновничий пост в крупную госкорпорацию, если есть шанс запустить свое собственное, пусть даже и рискованное дело. По этому поводу сингапурцы говорят: «Лучше быть головой курицы, чем хвостом быка» или: «Не считай деньги в кармане хозяина, заработай лучше свои».

Следует признать, что в современный век цифровых инноваций и финансовых пирамид работа в госструктуре для все большего числа сингапурцев становится своего рода «подушкой безопасности». Которая при любом раскладе сохранит и кошелек, и «теплое» рабочее место. Для многих такой выбор лучше, чем рисковать при ведении собственного бизнеса и постоянно устраивать самому себе нервотрепку.