Kitabı oku: «Полигон-6. Обратный отсчет», sayfa 17
Глава 30
Земная Федерация, система Ориона, орбита Рапсодии. Орбитальный челнок корпорации «New Vision».
– Тед! Эй, Тед! – позвал я нашего горе-пилота. – Ты в порядке?
Тишина. Черт. Я же его не добавил в группу, мы через сеть корабля общались! Теперь системы корабля сдохли и комлинк не работает. А голос мой он через два шлема не слышит. Черт. Ладно.
Я потянулся и попытался отстегнуть ремни. Ага, щас, блин! Заело! Кресло при ударе перекосило, и крепление деформировалось. Лад, хрен с ним!
Выпустив лезвия, я аккуратно обрезал ремень у самого крепления. Ага, есть. Теперь второй… Так… Поясной… Поясной открылся. Хорошо.
Стоило мне освободиться от ремней, как тело взмыло в воздух. Блин, а я, оказывается, по этим ощущениям даже соскучился! Привычно оттолкнувшись от потолка, я скорректировал движение, и прянул к замершему в пилотском кресле Теду.
Черт.
Тед был мертв. Один из осколков бронеколпака пробил его шлем, прошел через голову и застрял в спинке кресла. Вот дерьмо-то! А с остальными что?
Шевеление сбоку. Билли. Вроде живой. Смотрит на меня, рот открывает… Вот только не слышно ничего. Предсказуемо.Я открыл интерфейс и отправил Биллу приглашение на вступление в группу. Тот кивнул, и через секунду я услышал его голос.
– Не могу отстегнуться. Заклинило. Помоги!
– Сейчас, – я кивнул, и занялся его ремнями. Несколько секунд – и второй пилот на свободе.
– Что с Тедом? – в первую очередь поинтересовался Билли.
– Мертв, – просто ответил я. Тот на секунду замер, потом мрачно кивнул. – Давай разберемся с Георгом, – предложил я. Новый кивок. Что ж. По крайней мере, он не в шоке. Уже хорошо.
Подплыв к Георгу, я осмотрел штурмана.
Жив, но без сознания. Права нога и левая рука неестественно согнуты. Сломаны. Хорошо, хоть переломы, по всей видимости, не открытые, скафандр не поврежден. Что ж. Нужно его вытаскивать.
– Что дальше? – спросил Билли. – У нас запас воздуха – пара часов, не больше.
– Дальше нужно перебираться на станцию. Воздуха действительно мало.
– Согласен, – кивнул техник. – У станции огромный запас живучести, при аварии коридоры герметизируются и отрезаются от поврежденных. Так что пригодный для жизни отсек мы найдем. Но что дальше?
– Посмотрим по обстоятельствам, – ушел от прямого ответа я. – Найдем выживших, свяжемся с флотом, запросим эвакуацию, – в целом, это было примерно то, что я и собирался сделать, я просто опустил некоторое количество нюансов, перечисление которых заняло бы не меньше пары дней, и вряд ли бы понравилось сотруднику корпорации.
– Как ты думаешь, что здесь произошло? Ну, на станции?
Я помрачнел. Это был очень хороший вопрос. И ответа на него я не знал. Ну, точнее, я мог бы выдвинуть кое-какие предположения, но… Дис с корпоратом попали на станцию всего несколько часов назад, а повреждения выглядят старыми. Так что…
– Не знаю, – покачал головой я. – Переберемся туда – увидим. Ладно, давай двигаться. Нужно Георга еще перетащить.
Тед кивнул.
Я подплыл к разбитому бронеколпаку и выглянул наружу. Так… До станции добраться не проблема, челнок насадился на решетчатые фермы, держась за которые можно добраться до корпуса станции. Потом пройти вон в тот пролом… Блин, а дальше что? Если отсеки заблокированы герметичными переборками, как нам это поможет? Теоретически, переборку можно вскрыть, поставив импульсник на тонкий луч, но практически… Практически это займет слишком много времени и не решит проблему с кислородом: толку с отсека, в переборке которого дыра зияет?
– Билл, – позвал я техника. – А как мы попадем на станцию? Если там закрыто все?
– У гермоотсечек есть ручное управление, – отозвался техник, сосредоточенно копающийся – Как раз на такой случай, если кто-то остался в разгерметизированном отсеке. Я смогу открыть и сразу закрыть переборку, раньше, чем потеря воздуха станет критической.
– Хорошо. Значит – работаем.
– Да. Сейчас начнем, – Билл кивнул. – Держи. На всякий случай.
Техник протянул мне конец троса с карабином на конце, который извлек откуда-то из-под сидения. – Спаснабор, – ответил он на невысказанный вопрос. – Кое-какие инструменты, сухпай на сутки и пара запасных баллонов. Глупо здесь оставлять.
Я кивнул. Этот парень нравился мне все больше. Сидел бы он в кресле первого пилота – глядишь, и не дошло бы до катастрофы. Ладно… Рефлексировать некогда. Сейчас работать надо.
– Георг без сознания, – пробормотал Билл, забрасывая за спину рюкзак. – Придется его тащить. Хорошо хоть, невесомость, тяжело не будет.
Я лишь кивнул, навьючиваясь. Разгрузка, рюкзак, стрелковый комплекс, импульсник… Возможно, на станции были бы актуальнее пистолеты-пулеметы, но, к сожалению, заранее я об этом не подумал, так что придется обходиться тем, что есть. И так сойдет. У меня и кроме оружия есть, что противопоставить местным ублюдкам, если они решат со мной воевать. Ладно. Поехали!
Я пристегнул карабин троса к поясу и медленно поплыл к выходу. Зафиксировавшись, несколькими ударами приклада добил бронеколпак, аккуратно оттолкнулся и выбрался наружу.
Вид с орбиты поражал воображение. Отсюда даже Рапсодия, с ее изуродованной войной поверхностью, выглядела величественно-прекрасной. Красные пески пустынь, синь единственного океана планеты, наполовину выкипевшего, темная зелень джунглей… Красиво, да. Если не знать, что ждет внизу на самом деле. Впрочем, это обычный расклад для множества колоний Федерации.
Ухватившись за решетчатую металлоконструкцию, удерживающую челнок, я медленно перебирая руками двинулся к станции. Главное правило поведения в невесомости: двигайся плавно, просчитывай каждый жест, не совершай резких движений. В помещении, не рассчитав, просто башку расшибешь в худшем случае, в открытом же космосе… Излишнее усилие – и вот тебя унесло в темную пустоту, в которой ты будешь бесконечно падать в бездну. Впрочем, с «бесконечно» я, пожалуй, погорячился. Лишь до того момента, пока не закончится воздух. Дальше падение продолжит безжизненное тело.
Ухватиться за решетку, мягко оттолкнуться, проплыть пару метров, ухватиться снова… Преодолев половину расстояния, я обернулся. Билл, придерживая рядом с собой бессознательного Георга, пристегнутого между нами, аккуратно продвигался метрах в десяти позади. Хорошо. Действительно толковый малый. Не паникует, если и боится, вида не показывает, и вообще действовать предпочитает. Хорош. Такому и спину доверить не страшно. Ну, по крайней мере, пока он считает, что мы с ним по одну сторону баррикад.
Толчок… Еще толчок… Есть! Подошвы ботинок ударили в корпус станции, и автоматически включились магнитные захваты. Хороший костюм, хороший, ничего не скажешь! При нормальном притяжении толку от захватов ноль, по вертикальным стенам не побегаешь, а вот в невесомости – идеально. Вовремя мне его подогнали.
Спустя минуту Билл «приземлился» рядом. Я вопросительно посмотрел на техника.
– Что дальше?
– Дальше… Гм… Идем вон туда, – парень показал на крупную дыру в корпусе. – Оттуда ближе всего до отсека жизнеобеспечения. Такие в каждом сегменте есть. Даже если он разгерметизирован – там есть запас баллонов с кислородом, узел связи и оттуда можно управлять системами станции. Хоть понять сможем, насколько сильны повреждения.
Я кивнул, в очередной раз порадовавшись, что судьба свела меня с этим парнем. Будь я сам, полез бы в ближайшую дыру, и бодался бы там с переборками, пока воздух не кончится. А Билл явно понимает, о чем говорит, ориентируется на станции, и, более того, кажется, даже может управлять ее механизмами. Очень полезный человек.
– Значит пошли, – я шагнул к дыре.
Пятьдесят метров, что отделяли нас от цели, мы преодолевали минут десять. Наконец, я первым достиг края, присел и заглянул вниз.
Коридор. Обычный станционный коридор, каковых я видел немало. С одной лишь разницей: наблюдать их в разрезе мне пока не доводилось. Кажется, здесь что-то взорвалось: стены покрыты копотью, края дыры вывернуты наружу, что явственно говорит о направлении взрывной волны… Часть стены и пола отсутствовали, дыра была поистине огромной, по факту, солидный фрагмент корпуса просто отсутствовал. Однако, к нашему счастью, сегмент станции был уничтожен не полностью. Нам нужно было преодолеть примерно сорок метров по трубе без пола и одной стены, чтобы попасть туда, где тоннель станции уцелел полностью. Благо, в невесомости сделать это будет не так уж и сложно.
– Пойду первым, – повернулся я к Биллу. – Закреплюсь – подтяну Георга. А дальше ты переберешься.
– Принял, – уверенный кивок. Снова повторюсь – молодец, парень.
Я присел, ухватился за край дыры и медленно соскользнул вниз, стараясь не зацепиться тросом за иззубренный металл. Трос, конечно, прочный, но лучше не рисковать. Кульбит – и я стою на потолке тоннеля, надежно зацепившись ботинками. Впрочем, в космосе пол и потолок, верх и низ – понятия относительные. Несколько секунд легкого головокружения – и вестибулярный аппарат адаптировался. Теперь потолок стал для меня полом, а огромный шар Рапсодии нависал над головой где-то вверху. Отлично. Погнали.
Шаг, еще один… Я продолжал двигаться аккуратно и плавно. Трос натянулся, и я остановился.
– Билл, давай мне Георга! – проговорил я в комлинк. – Только аккуратно, не порви скафандр!
– Секунду, – техник встал на колени над краем, держа на руках товарища, нагнулся, и аккуратно толкнул бесчувственное тело.
Я дождался, пока Георг минует край дыры, взялся за трос и медленно потянул на себя.
Через минуту тело плавно покачивалось в невесомости рядом со мной.
– Билл, давай теперь ты! Осторожно! Скафандр!
– Да понял я, – буркнул техник, и соскользнул вниз.
– Стою!
– Молодец. Давай, двигай ко мне!
Спустя долгих десять минут, мы добрались до края площадки – до того, что можно было назвать полом. Новый кульбит, пол и потолок снова меняются местами – порядок. Выдвигаемся.
– Там, впереди – аварийная перегородка, – проговорил Билл. – Нужно будет ее вскрыть, и мы попадем в уцелевший сегмент. В его конце – отсек жизнеобеспечения. Если не встретим никого по пути, вскрываем его и пытаемся связаться с кем-нибудь на станции.
– Похоже на план, – я кивнул. – Значит, так и будем действовать. Пошли.
– Внимание! – проговорил голос Элис. – Расход кислорода – семьдесят пять процентов. Через четырнадцать минут требуется заменить баллон. Внимание! Высокий расход энергии бронекостюма! Рекомендуется как можно быстрее переместиться в условия, хотя бы приближенные к планетарным!
В интерфейсе появился таймер обратного отсчета, а чуть ниже – индикатор энергии бронекостюма.
Я ругнулся вполголоса. Четырнадцать минут, блин… Не так уж и много. Хорошо хоть, и пункт назначения уже рядом.
– Билл, давай-ка резче, – проговорил я в комлинк. – У меня баллона на четырнадцать минут осталось.
– В смысле? У тебя что, на час всего? А, стандартный армейский… Ладно, успеем.
Я тоже рассчитывал на то, что успеем, но… Возможно, с удалением от Рапсодии проклятый закон Мерфи действовать переставал, но я бы не стал на это сильно рассчитывать.
Еще три минуты – мы у отсечки. С виду – стандартная шлюзовая дверь. Рядом с дверью – панель, на панели горит красный индикатор. Заблокировано.
– Сейчас, – Билл уверенно взялся за сумку с инструментами и принялся копаться с замком.
– Долго, блин, – буркнул я, бросив взгляд на таймер. Девять минут. Черт. Начинаю нервничать.
– Сейчас… Почти… Есть! Зафиксируйся!
Дверь беззвучно пошла вверх – и меня чуть не сшибло с ног потоком воздуха, вырвавшегося из отсека. Если б не успел ухватиться за скобу в стене – выбросило бы из отсека к чертям собачьим. Ну, Билл, мог бы и раньше про «зафиксируйся» предупредить! Я так-то не каждый день в космосе, если что!
Билли подготовился лучше. И встал в стороне, и трос, тянущийся к все еще бесчувственному Георгу, на руку намотал… Ладно. Теперь нужно внутрь попасть, пока весь воздух не выпустили.
– Я пошел! – Билл дернулся вперед, волоча за собой Георга, и вдруг замер, борясь с потоком воздуха.
– Мать моя… Это еще что за…
Я заглянул через плечо технику и выругался. Черт. Вот где-где, а здесь я такого увидеть совсем не ожидал!
– В сторону! – рявкнул я, дергая из-за спины излучатель.
В центре коридора, непонятно как вцепившись в гладкий пол, замерло нечто. Голое человеческое тело с четырьмя конечностями – назвать их ногами и руками было сложно, настолько они видоизменились, припало к полу, шея, вывернулась в немыслимое для человека положение, практически, как у собаки… Из залитых тьмой глаз смотрит сама бездна, изо рта, полного острых, как швейные иглы, зубов, на пол капает слюна… Из спины, разрывая плоть, растут четыре многосуставчатые хитиновые лапы, оканчивающиеся острыми шипами. А у основания этих шипов – кожистые мешочки. Совсем как у стражей. Тварь, разинув кошмарную пасть, заверещала, мешочки раздулись…
– Да в сторону же!
Пинком отбросив впавшего в ступор Билла, я вскинул излучатель, и не целясь, от пояса, выстрелил – ровно в ту же секунду, когда с кончиков лап твари сорвались четыре смертоносных шипа, устремившись в мою сторону.
Только вот меня там уже не было.
Как ни странно, но, вопреки названию, космический десант почти не воюет в космосе. Так же, как морская пехота почти не воюет в море. Нас готовят к десантированию из космоса, да. Но основные боевые действия ведутся на поверхности планет. В космосе же, скажем так, присутствует некая особенная специфика работы. Которую я только что в полной мере ощутил на своей шкуре.
На поверхности планеты отдача плазменного излучателя практически не ощущается – она в два-три раза слабее отдачи, скажем, стрелкового комплекса. В состоянии же невесомости, да еще и под воздействием потока воздуха, прущего из отсека, ее хватило, чтобы сыграть роль небольшого ракетного двигателя. Не успел плазменный разряд еще долететь до гребаной твари, как я, нелепо размахивая руками и ногами, с приличной скоростью промчался по коридору и вылетел наружу…
Прямо в открытый космос.
Рывок! Трос натянулся, полет замедлился, однако совсем свободное падение не остановилось. Моей массы и ускорения хватило, чтобы сдернуть Георга, пристегнутого между мной и Биллом, и отправить его бессознательное тело в полет следом за мной. Рывок! Трос натянулся, и теперь сдернуло уже Билла. Рыча что-то матерное, техник распластался на полу, одной рукой держась за край переборки, а второй пытаясь удержать трос и остановить наше неконтролируемое падение. Получилось. Вот только судя по всему, ненадолго.
Мой выстрел достиг цели. Веерный заряд подчистую срезал твари хитиновые конечности, но это, к сожалению, не убило монстра. И сейчас, скалясь и пытаясь удержаться в потоке воздуха, он медленно полз к Биллу, из последних сил хватающемуся за переборку. Вот до него остался метр… Полметра… Черт… Что делать?
Бустеры! Твою мать, я совсем забыл про них!
Исполнив в воздухе немыслимый кувырок, я перевернулся головой к отсеку и врубил ножные ускорители. Тело рванулось вперед, и я, слабоуправляемой ракетой понесся к станции, на ходу выставляя перед собой руки и активируя клинки. Есть!
Я врезался в монстра за секунду до того, как он атаковал Билла. Энергетические лезвия вошли твари в грудь и шею, почти отделив голову от тела, и мы, сплевшись в фантасмагорический клубок, влетели в отсек. Зарычав, я выдернул клинки и ударил снова. И еще раз. И еще. До тех пор, пока тварь не обмякла. И в ту же секунду поток воздуха, все это время норовящий выпнуть меня обратно в открытый космос, иссяк, а на тело навалилась немыслимая тяжесть. Я рухнул на пол с метровой высоты, грязно выругался и перевернулся на спину.
Позади меня, бледный, как сама смерть, стоял, Билл, опираясь спиной на закрывшуюся отсечку. У его ног, все так же без сознания, лежал Георг. Техник смотрел на меня расширившимися от ужаса глазами. Какого хрена? Что со мной не так? Я повернул голову, и вздрогнул, едва не ткнувшись щитком шлема в оскаленную пасть мертвой твари. Фу, мерзость! Отпихнув тварь, я снова перекатился на спину, потом на бок и кое-как поднялся. Вернувшаяся сила тяжести казалась непривычной, а замкнутое пространство давило на мозг приступом клаустрофобии. Фу, блин. Космос – это, конечно, красиво, но ну его нафиг!
– Ал… Ал… Ал… Тай! – бедный техник заикался от пережитого стресса. – Чт.. Что это было?
Я подошел к твари, пинком перевернул ее, и безрадостно усмехнулся.
– Это? Это, Билли, был человек. Когда-то. Не очень давно.
Я повернулся к технику, снял шлем, и мрачно проговорил:
– Кажется, я знаю, что случилось со станцией.
«И тебе это не понравится», – додумал я фразу. Впрочем, нельзя сказать, что я сам в восторге.
Твою мать! Лучше бы тут были корпораты!
Глава 31
Земная Федерация, система Ориона. Орбита планеты Рапсодия, космическая станция корпорации «NewVision».
Коридор станции производил гнетущее впечатление. Жуткие багровые разводы на стенах и полу, сводящее с ума моргание аварийных красных ламп… Да, похоже, что ксеносы здесь порезвились вволю. Вот только откуда они, на хрен, здесь взялись?
Билли был впечатлен сильнее меня. Да чего там, он почти в ступор впал. Они там, небось, привыкли, что вся бяка происходит на поверхности планеты, а здесь, на орбите, уютно и безопасно. Ну, что ж. Бывает и вот так, как выяснилось.
Отсек жизнеобеспечения Биллу не понадобилось даже вскрывать. Он всего лишь приложил к замку ключ-карту, и дверь послушно открылась.
– Давай, заносим, – Билл ухватил Георга за руки, я – за ноги, мы занесли техника в отсек и уложили в углу. Едва закрыв дверь, Билл сразу бросился к стоящему в углу компьютеру, на ходу снимая шлем.
Упав в кресло, техник пробежал пальцами по клавиатуре, вводя пароль, и дисплей ожил. Еще одно окно, еще один пароль – и Билл отчаянно защелкал манипулятором, забираясь все глубже в дебри управляющей программы. Я встал рядом и сложил руки на груди, заинтересованно наблюдая за парнем.
– Уф, – Билл отъехал в кресле от стола и повернулся ко мне. – Отказ сорока процентов систем, шестьдесят процентов целостности станции от общего показателя. Часть сегментов разрушена, часть – заблокирована. Судя по личным датчикам, погибло больше пятидесяти процентов сотрудников станции. Остальные… Остальные ведут себя странно.
– В каком смысле? – не понял я. – Откуда ты знаешь, как они себя ведут?
– Вот, – Билл повернулся к компьютеру и развернул одно из окон во весь экран. – У каждого сотрудника есть идентификационный чип, который отдает в систему местоположение сотрудника в реальном времени. Стандартная мера безопасности для глубоководных и космических станций. Чтобы отыскать и оказать помощь при аварии или чрезвычайной ситуации.
Я посмотрел на развернувшееся окно, представляющее собой схему с россыпью красных точек. Некоторые точки были неподвижны, некоторые – блуждали по одной и той же траектории. В голову пришла мысль, я хмыкнул и поинтересовался у Билла.
– А рядом с нами есть сотрудники станции?
Билл вопросу удивился, повернулся к компьютеру и увеличил масштаб схемы. Быстро промотал ее до того сегмента, в котором находились мы, и с удивлением проговорил:
– Есть… Были, точнее. Один. Прямо в центральном коридоре! Сейчас… Сейчас мертв, но еще несколько минут назад датчик передавал телеметрию… Но… Но как? Мы же никого не видели!
– Видели, – мрачно усмехнулся я. – Во всей красе.
– Когда? – не понял Билл. Однако через несколько секунд до техника дошло, и он вздрогнул. – Ты хочешь сказать, что… Эта тварь…
– Еще недавно была сотрудником корпорации, – кивнул я.
– Но… Но это значит…
– Это значит, что все, или по крайней мере, большая часть уцелевших сейчас выглядят примерно так же, – кивнул я. И, дав технику осознать этот факт, задал новый вопрос.
– Скажи, Билл, а ты можешь идентифицировать сотрудников? Ну, то есть непосредственно сказать, кто есть кто?
– Да, могу, – кивнул тот. – У меня есть доступ. Я, так-то, из группы, отвечающей за жизнедеятельность станции. Меня на Рапсодию в командировку отправили, что-то у них там с системами жизнеобеспечения не ладилось. Правда, я так и не успел понять, что именно… – Техник помрачнел. – А что тебе нужно?
– Мне нужно точно знать местонахождения человека по имени Миллер, – проговорил я.
– Заместителя гейм-директора? – глаза техника округлились. – Но… Зачем?
– У меня есть к нему серьезный разговор, – проговорил я, и нехорошо улыбнулся.
***
– Алтай, я готов, – послышался в комлинке голос техника.
– Я тоже, – я встал в стороне от гермостворки, и скомандовал: – Открывай!
– Готово!
Зашипел пневмопривод, дверь поднялась, и я, держа излучатель наготове, шагнул внутрь.
На карте-схеме, проброшенной техником в мой интерфейс, отметок корпоратов в этом сегменте станции не было, но все равно стоило подстраховаться. Стрелковый комплекс я оставил Биллу, излучатель настроил на веерное излучение на средней мощности, минимизируя возможный вред для станции. Серьезных тварей здесь не предвиделось, и шмалять плазменными зарядами на все деньги, смысла не было. Мало того, что избыточно, так еще и станцию повредить можно. Нам отсюда потом еще выбираться, в конце концов. А если разнести в процессе все вокруг, сделать это будет проблематично.
Я медленно шел по коридору, водя стволом из стороны в сторону. Держался центра, подальше от дверей с обеих сторон. Пси-сканер показывал, что жизни в этом отсеке нет, но я уже научился ему не доверять на все сто процентов. Знаем, плавали. Тут и глазам-то верить не всегда можно, не то, что инопланетным технологиям… Так что лучше оставаться настороже.
– Я прошел, – проговорил я в комлинк, останавливаясь у следующей двери.
– Сейчас, минуту… – отозвался Билл. Да, повторю в очередной раз – повезло мне с этим парнем.
Чтобы убедить парня в том, что корпорация в лице Миллера кинула своих сотрудников, много времени не понадобилось. Краткого рассказа, сопровождающегося кадрами из Мидлтауна и снимками хладнокровно расстрелянных сотрудников корпорации в Элизиуме оказалось достаточно. Ну, а когда я описал ему ситуацию в целом… В общем, теперь Билл, оставшийся в отсеке жизнеобеспечения охранять все еще бесчувственного Георга, вел меня в ядро станции, туда, где, среди пары десятков других отметок, краснела отметка Миллера.
– Алтай, внимание, в следующем сегменте кто-то есть.
– Да уж вижу, – пробурчал я. – Открывай.
– Готово.
Гермостворка с шипением поехала вверх, а я шагнул назад, беря проем на прицел. Вовремя!
Сгорбленная тень метнулась в мою сторону, и я утопил спуск. Веерный разряд перерубил человекоподобную тварь пополам, нижняя рухнула на пол, а верхняя, перебирая растущими из спины лапами, шустро поползла в мою сторону, разевая оскаленную пасть. Вот же мразь живучая!
Я не стал тратить заряд на останки морфа, а шагнул вперед, на миг нырнул в концентрацию фокуса и опустил тяжелый ботинок на голову твари. Чавкнуло, хрустнуло, и морф затих.
– Алтай, движение! – послышалось в наушнике.
Ага. Вижу.
На этот раз я прицелился выше, заряд плазмы разворотил твари голову, отбросив ее назад. Тело несколько раз дернулось в агонии и замерло.
– Еще двое! В глубине отсека! Не двигаются!
Угу. Ждут меня, значит, голубчики. Ну, хорошо. Дождутся.
Интересно… Инфицированные на Рапсодии гораздо больше походили на людей. Местные же твари выглядели мерзко и отталкивающе. Деформированные тела, неуклюжие, дерганые движения… Другой метод заражения? Не сколопендры? Вполне возможно. Такой себе новый вид туманников… Ну, зато с ними и сражаться легче. Хотя… У первой увиденной на станции твари было еще и оружие дальнего боя, так сказать, не стоит забывать об этом. Так что лучше не расслабляться. Впрочем, в последнее время это прям мой девиз. Второй. Первый – «Слабоумие и отвага», судя по многим событиям. Ну, да не привыкать, этот-то по жизни со мной.
Я усмехнулся, сжал рукоять импульсника и шагнул через порог.
В этом отсеке были явные проблемы с освещением: общий свет не горел, аварийные лампы светились через одну… Стены испачканы кровью, на полу лежит несколько тел… Мрачное местечко. Я бросил взгляд на схему в интерфейсе: одна красная точка за дверью медотсека, еще одна – дальше, у самого выхода. Хм, тот морф, что в медотсеке, кажется, заблокирован. Дверь закрыта, а мозгов открыть не хватает. Ну и хрен с ним, пусть там и сидит. А вот следующий…
Тварь выскочила из проема и зигзагами бросилась в мою сторону. Я вжал приклад в плечо и выстрелил. Первым разрядом подрубил ноги, вторым – добил корчащуюся на полу тварь. Готово.
– Билл, – обратился я к технику в комлинк. – Можешь закрыть все двери на моем пути и открывать их только по моему запросу? Боюсь, что я сейчас не в настроении зачищать всю станцию от тварей в одну каску. Хоть часть уродов в помещениях заблокируем… Билл? Билл!
За спиной послышался какой-то звук, и я резко развернулся, вскидывая импульсник. Черт, что за дела? Дверь, через которую я вошел в отсек, с шипением закрылась.
– Билл! Билл, прием!
Тишина. Что за хрень? Я уже собирался связаться с техником через чат, когда комлинк вдруг ожил, и на панели зажегся знакомый аватар.
– Нет, Билл не может закрыть двери, – раздался в наушниках ехидный голос. – И ответить тоже не может. Он, наверное, и рад бы, но мы отрезали его от управления. Уж слишком много он себе позволяет для обычного техника.
Я замер, а по телу пробежали мурашки. Дис! Сраный ублюдок! Они все-таки отследили нас!
– Удивлен, Алтай? Впрочем, чего я спрашиваю. Конечно удивлен! Ты же такой тугой бываешь, не передать. Действительно решил, что мы не заметим подход челнока? И не поймем, кто на нем приперся? Ты, наверное, снова удивишься, но тут еще и камеры есть. И большинство из них работает. Очень занимательно наблюдать за тобой. За твоей тупой самоуверенностью. Дам тебе один простой совет: если хочешь жить – просто остановись. Поверь, то, что было в Мидлтауне, покажется цветочками, если ты продолжишь упрямиться. А так… Скоро подойдет эвакуационный корабль корпорации, мы улетим, а ты просто сдохнешь. Легко и безболезненно. Вспышка – и все. Даже ничего не почувствуешь. Один ракетный залп по реакторной зоне… Больно не будет. Честное слово, – Дис мерзко расхохотался, а я стиснул зубы от ненависти. Сука… Смешно? Ну, подожди, скоро я тебе еще сильнее рассмешу! До смерти…
***
– Алтай! Ты все же решил не следовать моему совету? Зря, зря, дружище… Ну, что же… Не говори потом, что я тебя не предупреждал…
Я поморщился и вырубил комлинк. Не хватало еще, чтоб эта тварь мне нервы мотала. Так… Ладно. Мои дальнейшие действия?
Билл, сколько я его ни звал, на связь не выходил. Видимо, скотина Дис отрубил его полностью. Дерьмо… Ладно. Будем действовать иначе.
Я вызвал в интерфейсе схему станции, уменьшил масштаб и принялся ее изучать. Отметки, обозначающие морфов, к слову, тоже погасли. Сука… Ну, спасибо, Дис! Ох и доберусь же я до тебя, сволочь! Так, ладно, к черту эмоции. Нужно решить, что делать дальше.
Судя по схеме, мне нужно было попасть в следующий сегмент, откуда уже можно перейти в «спицу» – тоннель, ведущий к ядру станции, где засел Миллер – а вместе с ним и Дис. Вот только между мной и следующим отсеком теперь была дверь. Которую мне никто не откроет. Надеяться придется только на себя. Впрочем, как обычно. Ничего нового.
Я внимательно осмотрел дверь. В целом – ничего непреодолимого. Можно попробовать. Только не разнести бы при этом станцию.
Посмотрев на индикатор заряда, я деактивировал энергоячейку, извлек ее из приемника, и вставил новую. Отошел в центр отсека, прицелился и зажал клавишу накопителя.
Излучатель заухал, шкала заряда медленно поползла вверх. Дождавшись, когда шкала приблизится к критической отметке, я выжал спуск до конца и выстрелил.
Импульсник дернулся, выплевывая максимальный заряд, выпивший весь резерв энергоячейки, я упал на пол и закрыл голову руками.
Плазменный шар врезался в гермодверь и взорвался. Грохнуло, меня мягко пихнуло взрывной волной, над головой просвистели обломки, и все стихло. Вскочив, я выбросил из приемника израсходованную энергоячейку, воткнул новую, и, в ожидании, пока излучатель зарядится, направил ствол на проем. Никого. Выпустив щупальца пси-сканера, я медленно двинулся вперед.
Дверь снесло начисто. Вырвало из направляющих и швырнуло вглубь отсека. Что ж. Кажется, у меня есть универсальная отмычка. Есть, правда, пара минусов. Во-первых – не так уж и много у меня боеприпасов. А во-вторых… В какой-то момент может и не повезти, и я прорублю дверь не в соседний отсек, а прямо в открытый космос.
Прощупав сканером пространство следующего отсека, я переступил через порог. Да, здесь разрушений еще больше… Плафоны ламп на потолке оторваны, на соплях висят, какая-то из дверей с противным звуком бесконечно открывается и закрывается… А, вот оно что… На пороге полуразорванный бедолага валяется, он-то двери закрыться и не дает… Следов пси-активности морфов нет, что не может не радовать. Хорошо… Теперь мне нужно в середину отсека, именно там находится переход в перпендикулярный коридор. А там совсем немного – и я на месте. Дис, ублюдок… Погоди немного, я скоро приду!
«Ублюдок» будто мои мысли прочитал. Послышался вой, шипение, и из динамиков оповещения послышался слегка искаженный помехами голос.
– Что ж, Алтай. Раз ты так упрямо идешь вперед, попробую рассказать, что тебя ждет, когда ты доберешься до цели. Сорву покровы, так сказать. Ты ведь наверное думаешь, что отомстишь наконец-то, да? Поставишь точку в затянувшейся истории, успокоишь свою совесть, снова станешь рыцарем без страха и упрека… Вот что мне непонятно – так это то, что тебя таким и окружающие воспринимали, все, поголовно! Даже девочка твоя эта, Вики, все имя твое выкрикивала, когда я драл ее на ее же кровати. А, да, кажется я тебе забыл об этом рассказать, да? Ну точно! Вот голова дырявая! Очень сочная девочка была, Алтай. Узенькая такая…
Я нашел взглядом динамик, прицелился и выстрелил. Полыхнуло, голос заткнулся… Правда, только чтобы тут же зазвучать вновь – динамиков тут было прилично понатыкано.
– Нервничаешь, да? Бывает. Мог бы не нервничать, я предлагал. А так… Ничего. Все впереди. Так вот, милый друг. Точки не будет. Будет боль обиды и разочарования. А еще физическая, да. Когда ты будешь с выпущенными кишками ползать у моих ног и умолять, чтобы я тебя прикончил. Согласись, будет неприятно. Не к лицу ведь это герою, верно?
– Босс, он просто пытается вывести вас из состояния психологического равновесия, – успокаивающе пробормотала Элис. – Постарайтесь не обращать внимания. Вам сейчас нужнее сосредоточиться.
– Спасибо, Элис, – язвительно усмехнулся я. – А то я не понял.
– Ну, ваша реакция, босс, говорит о том, что, хоть вы это и поняли, однако все же попали под воздействие…
