Kitabı oku: «Ева»
Ева. Книга 1
Современная история двух влюбленных сердец, в которой совершив клятвенный ритуал в верности друг другу, нарушая одну из Библейских заповедей. Персонажи действующих лиц повествования вымышлены, совпадения случайны. Содержание книги составлено и ведется от первого лица героя, текст печатается в переработанной и дополненной автором версии ранее печатавшийся фрагмент текста в новелле “Клятва”, книги “Принцесса. Сборник новелл“. Примечание автора.
Синопсис
История начинается в конце 2022 года с повестки, пришедшей Барану Валентину Юрьевичу, 55 лет, инженеру капитану запаса ВВС, явится с вещами в военкомат Оболонского района г. Киева. По мобилизационному предписанию капитан с группой военнослужащих территориальной обороны отбывает в воинскую часть на военный аэродром Белая Церковь не далеко от Киева. По прибытии к месту службы в это самое время, аэродром находится под контролем Специальной Военной Операции РФ, а прибывшие вместе с Валентином поступают в распоряжение командования СВО. С каждым из них проводится беседа. Из-за работы снайпера убит связной агент, который должен был доставить важные сведения командованию СВО РФ. Подполковник предлагает Валентину сотрудничество с разведкой, и Валентин Баран становится агентом. Возвратившись в Киев, на деньги, которые он получил от подполковника, Валентин покупает у военкома отсрочку от мобилизации на 2023 год. В скором времени к Валентину прибывает связной из России и передает шифровальный код и выход на связь с законспирированным агентом, действующим в Киеве. Какое же было удивление Валентина, что это была девушка небесной красоты с романтическим именем Ева, у которой развивается виртуальный роман с руководителем подразделения ЦРУ полковником под ником Билл, куратором поставок западных вооружений в Украину. У Валентина и Евы, настоящее имя Ирина Андреевна Сумская, возникают романтические отношения, которые вносят свои коррективы в их дальнейшую судьбу. Понимая, что жить друг без друга им больше не суждено, вокруг их любви разворачиваются события, подобно смертельным ударам невидимых глазу врагов …
Глава 1
Для меня эта история началась с обыкновенной, обнаруженной в почтовом ящике, повестки, в которой говорилось, что капитану Барану Валентину Юрьевичу, проживающему по улице героев Азова (бывшая улица Маршала Малиновского 25, кв. 273, г. Киева), надлежит в течение сорока восьми часов прибыть в Оболонский военкомат с вещами, для прохождения воинской службы, как военнообязанного запаса.
Стоял прекрасный августовский вечер. Я только что вернулся домой с работы из супермаркета «Ашан», где работал охранником в этом прекрасном продовольственном французском торговом центре, когда на глаза мне попалась повестка в куче квитанций на оплату коммунальных платежей. Не стану утверждать, что она насмерть перепугала меня или вызвала какие-либо некомфортные ощущения, в это время ничто уже не удерживало меня в домашней обстановке, так как я был в разводе с женой и вел холостяцкий образ жизни. Друзей у меня не было, так как все те, с которыми я дружил остались на стороне жены, а заводить новых у меня уже не было никакого желания пока еще свежи воспоминания моей бывшей семейной жизни. Я повертел повестку между пальцев и подумал, что проведение на мой счет вынесло справедливый вердикт мобилизовав меня. Я стал разглядывать напечатанный текст на пожелтевшем бланке с запасников военкоматов Советских времен. Судя по этой повестке, нетрудно было догадаться, что в военном министерстве экономили даже на призывных бланках. На следующий день, быстро собрав необходимое обмундирование охранника и прямо с вещами, явился в контору работодателя. Сдал форму и получив расчет в назначенный срок прибыл в военкомат. Дождавшись очереди, вошел в кабинет военкома и молча сунув повестку майору стал дожидаться, что он скажет. Военком повертел в руках бланк повестки сверил с лежавшим на столе списком, молча сделал отметку напротив моей фамилии, затем пробуравил меня из-под рыжих бровей немигающим взглядом глубоко посаженных глаз, спросил:
– Сколько вам лет? – голос его прозвучал не то с раздражением, не то зло, я так и не понял.
– Пятьдесят пять!
– Смотрю, что вы не выглядите на пятьдесят пять, я могу дать вам в половину меньше, – он сделал паузу, опустив глаза в лежащую перед ним папку моего личного дела, и продолжил, – служили в Советской армии два года, после окончания института, в звании старшего лейтенанта демобилизованы? – спросил, добавив, – Звание капитан вам уже присвоили на гражданке?
– Так точно! – по-военному подтвердил я, и положил свой паспорт с военным билетом ему на стол.
– А по какой специальности? – продолжал опрос майор.
– Мне, кажется, что вам известно, что я служил в качестве инженера лейтенанта Военно Воздушных сил. – Ответил я, как можно спокойнее.
– Да, мне известно, – беря мой паспорт в сейф, – что в вашем личном деле стоит отметка о вашей неблагонадежности к военной службе, хоть в части технической вы содержали учебные машины в отличном состоянии и отзывы старших по званию сослуживцев здесь собраны положительные, в чем же проблемы неблагонадежности? – продолжал военком, сверля меня коричневым взглядом карих глаз.
– В одном заданном вопросе на лекции полковника штаба военного округа о вожде мирового пролетариата Владимире Ильиче. – Как можно серьезнее ответил я.
– Интересно, и что вы спросили такого? – с крайней заинтересованностью проговорил майор.
– Я не понял политинформации о вожде, не понял того, что можно так откровенно, избегая отрицательных качеств Ленина, отзываться о нем идеально только в положительном ключе. А ведь он был человеком и у него быть не могло отрицательных качеств? Вот я и спросил: «Почему вы не сказали ничего отрицательного о вожде»? – Военком округлил глаза, глядя на меня, проворчал:
– Нашел, лейтенант, кому задавать такие вопросы. Ты, что не понял, что перед тобой стоял «небожитель», полковник политотдела элита военного округа?!
– Ну и что, я что не прав, вот у вас и у меня, как у всякого человека есть недостатки, вождь, например, имел любовницу помимо законной супруги Крупской, любил резаться в карты и не любил проигрывать писателю Максиму Горькому, и умер в Горках в возрасте пятидесяти пяти лет от сифилиса.
– Надеюсь вы не сказали этого полковнику, потому что вам дали дослужить там положенный срок?
– Иначе я не стоял бы тут перед вами, товарищ майор, как на суде, и не оправдывался бы?
– Так, не товарищ майор, а господин майор, мы в свободной стране Европейской, между прочим. Ну, что касается вашей лояльности то вы лояльны нашей Европейской державе, а с этим недоразумением мы разберемся так! – сказав это, майор снова открыл мое личное дело в картонной зеленоватой книге с пятиконечной звездой на лицевой стороне, полистав, нашел характеристику о моей высказанной неблагонадежности и вырвал страницу, разорвал ее на части, выбросив в мусорную корзину. Затем посмотрел на меня, взял со стола предписание и вручил мне со словами:
– Надеюсь знаете, где населенный пункт Белая Церковь, и как туда доехать?
– Автобусом из автовокзала, что на остановке метро Лебедская. – Ответил я.
– Отдадите командиру авиационного полка, он скажет, что вам делать и чем заниматься. Вопросы есть?!
– Никак нет, пан майор! Разрешите идти?
– Через полгода вам присвоят положенное звание майор, идите!
– Есть!
Я вышел в коридор, навстречу мне поднялся здоровяк, ворча спросил:
– Что ты там водку пил, что так долго?
– Зайди узнаешь! – бросил ему в след я.
Выйдя из военкомата, решил до места моей службы добираться завтра, так как было уже пять часов вечернего времени. И по дороге домой зашел в супермаркет «Велика Кешеня», там купил бутылку армянского коньяка «Ной», на закуску сырокопченой колбасы, пачку молотого ароматного кофе «LAVAZZA» в красной металлической банке, и отправился домой. Закатив себе пир, улегся в постель и стал размышлять:
«Выходит так, что меня прикомандировали на военный аэродром по моей военной специальности, это было бы ничего в мирное время, а при проводимой Россией Специальной Военной Операции на территории Украины? – подумав, согласился с мыслью, – Все же не в окопах!» – и уснул довольно рано, еще светило солнце, еще в комнате был день … Ночью, я вскочил не понятно от чего. Взглянул на часы стрелки показывали без десяти минут час ночи. Вышел на кухню, там стояла на столе недопитая бутылка коньяка. Налив себе пол стакана, отпил пару глотков и вдруг прогремел грохот взрыва.
– Ничего себе! – сказал я, присев на стул. Я вышел на балкон увидел невдалеке зарево пожара со стороны жилого массива Виноградарь. На всякий случай надел на себя брюки, носки, рубашку и куртку, затем добавил в дорожную сумку аптечку с лекарствами и йодом. И так в одежде пролежал до утра. В шесть утра вышел из дома и спустился в метрополитен. В это время на мое удивление пассажиров нигде не было. Возле касс меня заметили двое дежурных военных, и оба двинулись в мою сторону. Один из них обратился ко мне:
– Уважаемый объявлен комендантский час до одиннадцати утра, разрешается только по служебным удостоверениям, ваши документы!
Я порылся в дорожной сумке и сунул ему мое предписание. Он долго изучал его, затем ответил:
– А, что других путей, кроме метро нет?
– Мне в сторону автовокзала и на автобус к Белой Церкви.
Военный сложил мое предписание и вернул.
– Желаю доехать без приключений, проходите! – он кивнул дежурившей на проходной женщине, она пропустила меня на перрон.
В подземном зале перрона вместе со мной было еще два военных в камуфляжной форме. Они подозрительно издали рассматривали меня, похоже удивлялись моей гражданской одежде. Но мой осмотр им помешал подкативший к перрону поезд. Я зашел в пустой вагон и поезд тронулся. На станции «Петровка» в вагон зашло три человека, а когда подъехали на конечную остановку «Лебедская» в вагоне уже было довольно много людей с вещами, все эти пассажиры следовали на автовокзал. В кассах автовокзала я увидел толпу пассажиров около окошка кассы продающей билеты в сторону Белой Церкви. Они шумели и требовали администрацию. Вскоре к ним вышел начальник вокзала с двумя военными.
– Уважаемые граждане! – обратился он к толпе, – В связи с обстрелом военного объекта на территории, прилегающей к Белой Церкви движение в населенный пункт Белая Церковь временно прекращено! – его слова вызвали бурю возмущений у толпы.
– Вы, что говорите, мы живем там, нам надо добраться домой! – кричала женщина с полными пакетами продовольственных товаров, – Там мои дети!
– Минуточку! – Пытался остановить ее возгласы начальник вокзала, – Я не договорил еще!
– Кто проживает там, – вмешался военный, – мы сейчас отправляем туда автобус, прошу следовать за мной и приготовить удостоверения личности!
– Интересно, а у кого нет, что тогда? – возмущался мужчина с рюкзаком.
– Местная администрация там разберется на месте, всем ясно?! – толпа закивала головами в знак согласия. Войдя в туристический автобус, я вздохнул с облегчением. Половина салона была заполнена людьми в камуфляже с зелеными повязками на рукавах. На выезде из города автобус остановился у контрольно-пропускного пункта. Люди с автоматами из местной самообороны вошли в салон проверили документы и предупредили, что не владеют обстановкой в Белой Церкви, поэтому не теряйте бдительности и, если чувствуете какие-либо угрозы возвращайтесь в Киев. Но таких не нашлось, и автобус последовал дальше. Я узнал у военных, что они двигаются в сторону аэродрома, где был расквартирован авиационный полк штурмового авиационного полка истребителей «СУ-27». Так что я попал к месту назначения без особого труда. К военному городку вела узкая асфальтированная дорога и с отрядом военных стал двигаться от центра города, куда привез нас автобус, по этой трассе. Издали военные беспокойно стали разговаривать о каком-то налете. И я вдруг заметил, клубы черного дыма, поднимающегося из-за деревьев к самым облакам. Когда до ограды казарм городка оставалось метров двести, внезапно один из солдат издал стон и свалился замертво. Старший офицер мгновенно среагировал, командой:
– Ложись, снайпер! – и рухнул на асфальт. Я покосился на лежащего офицера. Его тело колотилось в предсмертных судорогах. Солдаты молча продолжали лежать на проезжей части дороги. Надо было что-то делать. Я притянул к себе дорожную сумку, где у меня была спрятана белая рубашка, расстегнул молнию и вынув белье, схватил рубашку. Лежа поднял высоко над головой, размахивая, как белым флагом в воздухе. Затем встал на ноги, осмотрелся. Изо всех сторон нас окружили автоматчики в полном боевом снаряжении, сквозь расстегнутые отвороты камуфляжной униформы у каждого виднелась тельняшка.
– Поднимите руки! – скомандовал один из подошедших, – Следовать за мной!
По его знакам отличия мне стало понятно, что это российская десантно-штурмовая разведывательная рота, захватившая Бело Церковский истребительный авиационный полк. Сдавшихся в плен солдат территориальной обороны, после проверки документов заперли в замаскированном ангаре, меня же привели к командиру в другой ангар. За столом сидел военный со звездами подполковника и с интересом рассматривал меня. После минутного молчания спросил:
– У тебя хоть есть что ни будь объясняющее твою личность? – в его серьезных глазах мелькнуло любопытство.
– Так точно товарищ подполковник! – выпалил я и положил на стол сложенное в четверо назначение военкомата и военный билет. Подполковник развернул сложенный лист, внимательно прочитал, полистал записи в военном билете.
– Гм, ты служил в авиационном училище для иностранных слушателей в Канте, Киргизстан, в подчинении Генерал-майора Макарова, так?
– Так точно! – выпалил я, – И он, когда прилетал с инспекцией к нам в Кант, любил летать на самолете под моим техническим обслуживанием.
– В связи с чем, такая честь тебе, Баран Валентин Юрьевич?
– Я по специальности инженер лейтенантом прибыл на базу училища с качественным запасом знаний авиационной техники, что получил в Уфимском авиационном институте, имени Серго Орджоникидзе, поэтому он доверял моей чешской учебной машине Л-29, а значит и мне тоже.
– А вот, что за специальность такая у тебя?
– Не основная специальность, но зато военная техническая, звучит и пишется так: “Эксплуатация и ремонт летательных аппаратов и двигательных установок”.
– Да тебе сам бог велел оставаться на сверхсрочную, почему не остался? – более деловитым тоном спрашивал командир. Я понял, что у нас завязывалась доверительная беседа, к чему бы это?
– У меня болела в это время мать и мне пришлось ухаживать за ней, вот и не остался, а сейчас уже довольно поздно мне пятьдесят пять лет. – С какой-то грустинкой в голосе произнес я.
– Вашу страну, нашпигованную агентами ЦРУ, и МИ-6, безжалостно толкают в мясорубку, пичкают оружием, правда устаревшим, которого не жалко бросить в утиль, как и ваше мужское население. Этим негодяям не жалко никого на Украине. Мы также знаем, что за территорию эту идет безжалостная борьба между США и Британией, особенно среди ЦРУ и МИ-6, сплошной договорняк. Борьба за распыл денег, выделяемых Америкой и Лондоном на войну. Нас интересуют эти разногласия, поэтому я предлагаю тебе вернуться в Киев домой, как ты согласен?
– Простите, товарищ подполковник, меня же схватят, как дезертира и сожгут живем на кресте! – моему возмущению не было предела.
– Не мути воду, капитан, если ничего не знаешь, я не буду давать тебе невыполнимых заданий, так вот слушай… – И подполковник изложил в подробных деталях, что и как мне предстоит реабилитироваться перед военной призывной администрацией. И в конце концов подполковник пожал мне руку и пожелал успехов в моей новой командировке уже к себе домой. Все тот же командир отряда проводил меня из захваченного военного городка, пожелав удачи. Я с той же дорожной сумкой полной американских рублей, выданных мне для трат на внедрение во вражеские закрома шпионских терок между самыми могущественными разведками мира ЦРУ и МИ-6. О чем я не мог свести во едино то, что такие ответственные задания ФСБ не может давать первому встречному, и спросил подполковника об этом. И получил ответ, что в сложившейся ситуации, когда наш агент был застрелен некомпетентным снайпером, в тот самый момент, когда я с отрядом подходил к захваченной базе, выбора у подполковника ФСБ не оставалось, как поручить задание мне, подходившему, как никто для такой ответственной работы … В центре Белой Церкви еще стоял тот самый автобус, на котором я приехал. Водитель словно меня одного поджидал, потому что, как только я сел на свое место сразу включил мотор, автобус тронулся с места. В салоне никого не было, я из своего природного любопытства подошел к нему и спросил:
– Вы, что меня одного ждали, что сразу двинулись в путь?
– Понимаете, я здесь простоял три часа, никто из пассажиров не захотел ехать, тогда я разозлился и сказал сам себе; – Послушай Петро, если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе! И только хоть один пассажир появиться, я тут же его единственного повезу аж до Киева, причем бесплатно?
– Понимаю. – Согласился с ним я, и уселся на первое попавшее место. При въезде в Киев, военный ополченец взглянул на меня, и пропустил автобус мимо КПП, очевидно подумал, что для такой важной персоны, как я, гоняют пустой туристический салон не просто так. Я прибыл домой в 17 часов 30 минут. Достав из холодильника недопитый коньяк, налил себе пол стакана и осушив напиток, почувствовал прилив сил и равновесие. Затем сходил в душ, нажарил колбасы с яйцами и поужинал, запивая кофе с коньяком … На календаре было утро четверга 25 августа 2022 года. После холостяцкого завтрака собрался в военкомат. Военком при виде меня, поднялся со своего места за письменным столом и воскликнул:
– Вы?! Опять вы?! – на большее у него не хватило слов.
– Военный городок и аэродром захвачен, там идет бой с российским десантом и местной теробороной, попасть на службу к командиру полка не было возможности, поэтому я решил вернуться в Киев.
– И, что прямо вас определить в дезертиры, или как, прикажете?!
– Я не уклоняюсь от службы, просто не люблю определенности в действиях предписания, поэтому вернулся домой, решайте, куда мне теперь, или дайте отсрочку!
– За какие такие дела вам положена отсрочка, я уже отрапортовал, что разнарядка в количестве призывников выполнена! А тут дезертир в вашем лице, вот явление?! Что прикажешь с тобой делать, а?!
– Отсрочку, по семейным обстоятельствам, вот и все! – в унисон повышенным тонам в голосе военкома твердо проговорил я.
– Нет уж, ты у меня пойдешь в штраф бат за уклонение от службы! Знаешь, там у станции метро «Арсенальная» расположен военный гарнизон для таких как ты, сейчас тебя наряд конвоирует туда, там знают, что с такими делать!
– Ты, майор плохо знаешь законы, я еще не военнослужащий, всего лишь мобилизованный призывник и не связан присягой государству Украины, поэтому могу быть подвержен гражданскому суду по статье уклонения от призыва на военную службу, там и срок предусмотрен, так что заткни свой гарнизон, сам знаешь куда! – у майора с каждым моим словом лезли на лоб глаза, которые из мышиных коричневых вдруг стали огромными и обездвиженными. И я решил спасать положение вещей, нависшее грозовой тучей, грозившей разразится громом и молнией:
– Думаю мы договоримся, – и я дерзко выложил на стол заранее приготовленных 600 долларов, – моя отсрочка!
Военком долго смотрел на деньги, не решаясь их брать, я понял, что мало, добавил еще четыреста. Тут он быстро сгреб их в шухляду стола и сказал уже осмысленным и спокойным голосом, словно подменили человека в лице военкома:
– Сейчас дам вам предписание рассрочки на год, до следующего нового года, затем будем думать, что с вами далее делать, устроит?
– Вполне! – ответил я, как хозяин своей судьбы. А военком продолжал напутственно:
– Когда патруль встретит вас на улице, покажете это предписание, – с этими словами он достал из сейфа соответствующий бланк и принялся заполнять данные из моего паспорта, скрепив печатью и своей росписью вручил мне этот бланк с паспортом, добавив, – давай иди отсюда, чтоб я больше тебя не видел!
Я сунул свой паспорт вместе с бланком отсрочки к военному билету во внутренний карман пиджака и вышел из военкомата. Вздохнув полной грудью свободы, снова, по дороге домой зашел в “Великую Кешеню”, сделал покупки и с легким сердцем вошел в подъезд своего дома. На другой день утром я отправился на указанный подполковником адрес для координации моей работы с агентом ФСБ в Киеве. По дороге к метро зашел в супермаркет “Великая Кешеня” и в кулинарии заказал две упаковки разогретой итальянской пиццы с грибами, расплатившись, вложил пиццу в дорожную сумку и вошел в метро на станции “Оболонь”. Выйдя на «Театральной», направился по улице Владимирская к дому №32. Это был пятиэтажный дом довоенной постройки еще царских времен. Я вошел в сумрачный коридор, и подойдя до консьержки, которая сидела в каморке под лестницей за стеклянным окошком, справился о хозяине квартиры:
– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, в сто тридцать второй проживает Борис Эдуардович Соснин, главный архитектор Киев Гор Строя?
Пожилая консьержка глядела на меня сквозь очки в черепашьей оправе, у меня мелькнула мысль: «Антикварные, бабушке точно достались по наследству», наконец она произнесла:
– Молодой человек, по какому вопросу вы к Борису Эдуардовичу?
– В нашей компании «Итальянская пицца», он часто заказывает ее, и меня прислали с нашей компании ознакомить его, как нашего клиента с бонусными предложениями, так как он давний и постоянный клиент.
– Хорошо, а как вас представить?
– Скажите, что я менеджер продаж, его ранее навещал наш агент доставок, ну, а после решения руководства давнишним клиентам отправили менеджеров фирмы, меня сюда к Борису Эдуардовичу.
– То-то я слышу, что изумительный запах идет из вашей сумки.
– Ну я же не зря подошел к вам, кстати, как вас зовут?
– Тётя Валя, можно просто Валя. – Улыбаясь юношеской улыбкой, которая у женщины была эдак лет шестьдесят тому назад, она взяла у меня подарочный экземпляр пиццы и добавила, – Благодарю вас, вы теперь будете приносить пиццу?
– К сожалению, нет, этой работой будет заниматься агент, надеюсь вы его видели не раз, ну если только не уволится, видите, что творится вокруг?
– Да, да, молодой человек, да, да, – грустно проговорила она, – подождите, я сейчас узнаю, дома он или нет? – с этими словами консьержка подняла трубку. Вскоре послышался ее голос, затем она повернулась ко мне, – Проходите на третий этаж он вас там ждет.
– Спасибо, тётя Валя, я на лифте!
– Стойте, стойте, сейчас веерные отключения электричества, можно застрять в там, лучше пешком.
– Спасибо, и хорошего вечера вам!
– И вам, молодой человек … Широкая лестница вела на пятый этаж, рядом проходила клеть лифта, но я голос консьержки уже не слышал, так как ступал по широким ступеням дореволюционной роскоши строительной архитектуры прошлого. На лестничную площадку третьего этажа выходили напротив друг другу две входные двери квартир №132 и №133. Лестничная площадка была узкой, с одной стороны ограниченная шахтой лифта, а с другой стороны стеной с высоко расположенным огромным и светлым окном. Ровно на середине этой стены под окном установлен пожарный кран с мотком пожарного шланга, который просматривался сквозь стекло дверцы, опечатанной пломбой. На дверце пожарного крана приклеена к деревянной рамке ниши пожарного крана полоска белой бумаги с датой и числом проверки объекта, с печатью и росписью контролирующего лица. Я подошел к этому объекту и прислонив мою дорожную сумку к стене поближе к пожарной нише, открыл змейку сумки и, делая вид, что достаю пиццу, включил сканирующее устройство обнаружения прослушивающих установок слежения, подарок подполковника. Затем вынул пиццу из сумки, застегнул змейку и повесил сумку на плечо, как бы случайно придвинулся вплотную к пожарному крану и услышал писк прибора. Повертевшись у дверцы пожарного объекта, устанавливая на плече ремень сумки, увидел, где расположена миниатюрная камера, осторожно, чтобы не зацепить ее случайно, я наконец приладил на своем плече ремешок сумки, и с пиццей в руках, картинно подошел к двери квартиры №132 нажал звонок. Вскоре за дверью послышались шаркающие шаги, такие звуки слышны от комнатных тапочек по полу тучного человека. Дверь открылась и в сером халате, надетом поверх светлого пижамного костюма, показался седой тучный мужчина в очках с книгой в руках. Я, недолго думая, сказал пароль:
– Итальянскую пиццу заказывали? – приветливо улыбаясь при этом.
– Я люблю с шампиньонами, а у вас с чем? – отзыв был правильный, я должен был ответить так:
– Только с колбасой из губ пустынного и дикого верблюда! – такой отзыв был придуман на всякий случай, и говорил резиденту о том, что разведчик погиб, и, что вместо него теперь будет другой, то есть я.
– Входите!
Квартира с высокими потолками и антикварной мебелью, скорее походила на выставочный павильон исторических артефактов и картин. Особенно выделялся портрет женщины в роскошном белом платье. Картина висела над массивным камином, занимавшим треть глухой наружной стены, закрывающей улицу. А окна квартиры выходили во двор с небольшим сквериком из насаженных деревьев и двумя тремя скамейками для отдыха. У камина Борис Эдуардович остановился и жестом указал на два кресла и столик между ними с мраморными кривыми ножками и столешницей из красного дерева.
– Присаживайтесь молодой человек, и положите на столик пиццу. – Любезно предложил Борис Эдуардович. Я поставил упаковку пиццы на столик и достал коньяк.
– Подарок от вашей фирмы? – разыгрывая комедию перед прослушкой, сказал архитектор. Мне стало понятно, что за бывшим архитектором ведется слежка, – А сколько с меня за пиццу и коньяк?
Я молча выложил чек из магазина. Он внимательно посмотрел на меня, затем взял шариковую ручку и что-то написал на чеке, придвинул чек ко мне, я взглянул на его записку: “Здесь прослушка кругом, ничего не говорите, я пойду вас провожать и там поговорим”, прочитав, я кивнул в ответ и сказал:
– Я временно подменяю друга по доставке, а коньяк купил себе, пиццу дали мне в подарок, в супермаркете сейчас распродажа и этот коньяк я купил со скидкой, а две пиццы хотел продать, одну отдал за просто так консьержке, а вам решил продать по старому чеку в два дорога, но если вы не хотите, то, как хотите.
– Нет, нет оставьте мне только пиццу, я куплю ее у вас, сдачи мне не нужно, коньяк заберите обратно, – с этими словами он сунул мне деньги и письмо, – подождите у меня сейчас прогулка, я пойду провожу вас.
– Хорошо!
Он переоделся скоро мы вышли в сквер.
– Вы так и не представился?
– Валентин Баран Юрьевич, капитан Советской армии, был вызван повесткой и направлен в гарнизон Белой Церкви, там попал в плен и был завербован и направлен к вам для получения задания.
– Куда делся мой связной? – с тревогой спросил Борис Эдуардович.
– Застрелил снайпер при выдвижении в сторону аэродрома к городку захваченной авиационной части. Мне удалось выхватить из дорожной сумки белую рубашку и все двенадцать человек остались в плену.
– А я очутился под колпаком, и теперь не знаю, что будет дальше?
– Но раз за вами установлена слежка, значит нет улик для вашего ареста, так что залегайте на дно, а там как будет, так и будет. – Ответил я.
– Так оно так, а как с вами, вы теперь тоже под этим самим колпаком? – Беспокойно спросил Борис Эдуардович.
– За меня не беспокойтесь, я никаких действий предпринимать не собираюсь. Одно мне ясно, что наше задание провалено, и нам нельзя светиться.
– Там в письме ценные сведения, как их передать в Москву?
– Никак, скоро это безумие закончится, надеюсь, – ответил я, – и мне надо уходить, всего хорошего. – С этими словами я встал и направился к станции метро «Театральная». Двигаясь по Владимирской улице, я заметил двоих парней следовавших за мной на расстоянии метров в пятнадцати. Пройдя немного, я достал свой смартфон и заказал такси, диспетчер запросила адрес, куда подавать транспорт и куда ехать. Я сказал, чтобы водитель подъехал к Владимирскому Собору и перезвонил мне, и назвал ехать в район станции метро “Петровка”. Я неспешным шагом прошел к театру оперы и балета и свернул на проулок, ведший к Собору. Позвонил водитель такси, сказал, что уже подъехал, назвав номер машины. Я ускорил шаг и не обращая внимание на машину, сделав вид, что следую мимо, приблизившись к передней двери быстро вскочил на переднее сидение:
– Я заказывал такси, быстро поехали!
Водитель успел нажать на газ, и мы оторвались от преследователей, которые со всех ног кинулись за мной следом. Таксист довез меня до станции метро «Петровка», я его попросил остановится тут, так как знал, что наверняка эти парни будут допрашивать водителя, пытаясь выяснить куда он меня доставил. Далее, двинулся пешком двинулся в сторону Оболони. Поравнявшись с Оболонским озером и на берегу, поросшем кустарником вербы, предварительно сжег письмо Бориса Эдуардовича. Избавившись от важной улики, чреватой мне серьезными неприятностями, я с легкой душой вернулся домой. И сидя на кухне, стал анализировать ситуацию с приключением преследования. Я вдруг понял, срочно надо выбросить смартфон и купить новый мобильник, благо 12 тысяч долларов, из 22 оставшейся суммы, которую вручил мне подполковник, для этого хватит. Быстро, я вышел на улицу, и увидел возле супермаркета «Сельпо», который располагался напротив нашего дома, стоял грузовик в пробке с товаром. Я, делая вид, что направляюсь в магазин, подошел к грузовику и забросил телефон в кузов, прямо на мешки с грузом. Затем пешком направился до станции метро «Петровка». Там в техническом гипермаркете «Розетка» купил новый смартфон и сим карту к нему. Обезопасив себя, как можно надежнее, я уже в полном спокойствии вернулся домой. Но мой портрет, срисованный с микрокамеры наблюдения уже, был распространен по всем полицейским и контрольно-пропускным постам на выходе из Киева. Меня, как преступника стали разыскивать соответствующие службы розыска. Со своим портретом я наткнулся на стоянке трамвая, и быстро вернулся домой, отложив поездку на Петровку в гипермаркет техники «Розетка» за покупкой новенького ноутбука.
С внешностью надо было что-то делать. И я решил отращивать бороду и усы, меняя внешность. Соорудил для этого из ваты бороду и усы, приладил к лицу и надел очки. Внешность сразу превратила меня из моложавого мужчины в пожилого. То, что и требовалось в этом неординарном случае. Я просидел три дня в своей квартире небритым. За это время скопилось достаточно мусора, и, чтобы продлить время моего заточения я приступил к капитальной уборке. Упаковав в мусорные мешки все, что я считал мусором, я беспечно вышел к лифту. В это же время к лифту подошла и соседка Ира, ранее дружила с моей супругой, когда я еще был не одинок.
