Kitabı oku: «100 знаменитых тиранов», sayfa 3
АГАФОКЛ
(род. в 361/360 г. до н. э. – ум. в 289 г. до н. э.)
Тиран Сиракуз.
Агафокл, сын изгнанного из Регия Каркина, родился в 360 г. до н. э. в городе Фермы. Отец его владел керамической мануфактурой. По призыву Тималиона он переселился в Сиракузы и получил гражданство для себя и сыновей. Старший, Антандр был избран стратегом. Младший, Агафокл за короткий срок сделал успешную карьеру полководца в войнах против Этны и Акраганта. Удачно женившись на вдове богатого сиракузца Дамоса, Агафокл был готов к осуществлению честолюбивых замыслов: стать во главе демоса и в борьбе с олигархами установить свое владычество в Сиракузах. В качестве хилиарха (командира большого подразделения) он провел удачную экспедицию, помогая олигархам Кротона усмирить демос. Но после похода его недостаточно, как ему казалось, вознаградили… Агафокл затаил обиду на олигархов и начал открытую борьбу с ними. Однако его открытое обвинение Сосистрата и его гетерии «шестисот» в попытке установления тирании провалилось, несмотря на блестящий ораторский талант. Агафокл был вынужден бежать от преследований в Южную Италию. Там он вместе со своими сторонниками дерзко промышлял пиратством и наемничеством.
В 322 г., когда Сосистрат попытался напасть на родной город отца будущего тирана, Агафокл помог спасти демократию регийцам и нанес поражение сиракузскому стратегу. Последний был свергнут из-за неудачи, и сиракузцы разрешили Агафоклу вернуться. Однако поскольку он продолжал «возмущать спокойствие», то вновь был изгнан. И вновь возвращен. Агафокл понял, что к политической деятельности его в Сиракузах не допустят, и решил силой добиться положения в городе. Будучи богатым, он собрал довольно большое наемное войско и напал на Сиракузы. Однако карфагеняне, связанные с сиракузцами договором Тималиона, во главе с Гамилькаром помогли олигархам отстоять город. Тогда Агафокл хитро и дипломатично договорился с Гамилькаром, что тот не будет вмешиваться во внутренние дела Сиракуз. Источники умалчивают о том, как ему это удалось: то ли подкупом, то ли обещаниями, на которые он не скупился.
Пунийские войска ушли, и сиракузцам ничего не оставалось, как допустить Агафокл а в город при условии, что он ничего не предпримет против демократии. Агафокл торжественно поклялся на алтаре Деметры. Он понимал, что лишь добившись поддержки демоса сможет осуществить свои планы. Агафокл часто выступал в народном собрании, был блестящим демагогом. Яркие, театральные речи с призывом к примирению демоса и олигархов, соседних сикелиотов с сиракузцами достигли цели: он стал популярным. В 319 г. Агафокл был избран «стратегом и защитником мира». Ему было передано командование с исключительными полномочиями над поселениями в глубине страны. Олигархи опасались мести, и гетерия «шестисот» бежала в Гербиту. Три года Агафокл выжидал и набирал верных ему наемников. В 316 г. он пригласил на переговоры 40 человек из гетерии. Как некогда Писистрат, а впоследствии и Дионисий, Агафокл объявил, что жизнь его в опасности, и преданное войско потребовало смерти посланников. Вся гетерия «шестисот» была разгромлена, а их имущество разграблено. От жестокой расправы тысячи беженцев нашли убежище в Акраганте.
В народном собрании Агафокл свою кровавую бойню оправдывал тем, что он «спас» демократию в Сиракузах, а теперь удаляется на покой, предоставляя демосу самому распоряжаться властью. Толпа, тщательно отрежиссированная наемниками, упросила его остаться и согласилась, по его требованию, наделить его полномочиями стратега-автократа, т. е. фактически единовластием. Мраморная хроника Пароса за 315/316 гг. до н. э. сообщает: «Агафокл стал тираном Сиракуз». Мечта 44-летнего Агафокла наконец сбылась.
Тиран отблагодарил всех, кто помог ему получить власть: демосу пообещал простить все долги и наделить землей, многочисленным наемникам предоставил права граждан Сиракуз. С 315/314 г. он начал расширять территорию своего полиса. Этим он нарушал заключенный еще Тималионом договор с Карфагеном. В захваченных (присоединенных) городах он особо жестоко расправлялся с сиракузскими эмигрантами. Агафокл захватил Мессану, Гераклею, Телу, но Акрагант не успел: на помощь городу пришли 60 карфагенских судов. Пунийцы остановили продвижение тирана. В 310 г. карфагеняне заблокировали Сиракузы с моря. В этой ситуации Агафокл совершил маневр, вошедший в мировую военную историю. Он прорвал блокаду и с войском в 13,5 тыс. высадился на ливийском побережье. Нападением на Карфаген он хотел вынудить пунийцев отозвать войска с Сицилии и снять осаду Сиракуз. Замысел его удался, однако в отсутствие Агафокла сиракузский олигарх Динократ, бывший друг тирана, которого тот пощадил в 316 г., собрал сильное войско и стал угрожать его владычеству на острове. Акрагант также сделал попытку консолидировать вокруг себя греческие города. Агафокл оставил во главе войска в Африке своего сына Архагара, а сам высадился с отрядом наемников на западе Сицилии и возобновил борьбу за обладание островом.
Ситуация была очень сложной. У Агафокла было мало войск, мало денег. Оставленный им в Сиракузах Пасифил изменил и увел войско к Динократу. В Африке вышедшее из повиновения войско потерпело поражение. Агафокл попытался с присущей ему хитростью и изворотливостью договориться с Динократом. Он отказывался от должности стратега-автократа, от всех владений, кроме городов Фермы и Кефалоидион. Но Динократ не согласился и потребовал, чтобы Агафокл покинул Сицилию, а своих сыновей оставил заложниками. Агафокл, как всегда в трудную для него минуту, сумел договориться с карфагенянами. В 306/305 г. он заключил мир, отказался от завоеванных городов на западе острова, за что получил необходимые ему деньги – 150 талантов – и продовольствие – двести тысяч медимнов зерна. Агафоклу удалось справиться с численно превосходящим противником. Динократ вновь перешел к нему на службу, помог захватить Гелу, которую оборонял Пасифил, и убил изменника.
В ходе войны за установление своего господства на Сицилии Агафокл жестоко расправился с некогда союзной Сегестой. Город был разрушен, на его месте основан новый (Дикеополис) и заселен новыми жителями. Только Акрагант отстоял свою независимость. К 304 г. Агафокл «копьем» завоевал почти всю Сицилию, исключая области карфагенского влияния. С этого года он, по сообщению Диодора, стал называть себя царем по примеру восточных диад охов. Этот титул с 304 г. до н. э. появился на сиракузских монетах рядом с именем Агафокла.
До конца жизни он постоянно расширял территорию своего царства: в 303 г. завоевал Липарские острова, Керкиру, в 299 г. – Кротон в Южной Италии, Левкас, Гиппонион. В 300/299 году Агафокл заключил союз с тарентинцами и поставил в городе свой гарнизон для борьбы с местными племенами – луканами и мессаниями. Он овладел значительной частью Южной Италии, однако после его смерти греки здесь остались без защиты от туземцев.
В 70 лет тиран смертельно заболел. Наследником он объявил своего сына Агафокла от второй жены Алкии, так как троих сыновей от первого брака с вдовой Дамаса уже не было в живых, а двое сыновей от третьей жены Феоксены, дочери Птолемея I, были еще несовершеннолетними. Однако когда Агафокл-младший прибыл в Этну для принятия командования над войском, он был убит Аркагафом, внуком Агафокла от первого брака. Потрясенный таким коварством, смертельно больной тиран призвал народное собрание к мести. Судьба настигнет Аркагафа после смерти Агафокла. Он будет убит Меноном, человеком из ближайшего окружения тирана. Перед смертью Агафокл объявил, что возвращает демосу Сиракуз демократию и не оставляет преемника. Феоксену с сыновьями он, опасаясь за их жизнь, отослал в Александрию.
В 289 г. до н. э. Агафокл, тиран Сицилии, умер мучительной смертью. Утверждают, что он, так же как и Александр Великий, был отравлен. Царство, созданное им в беспрестанных войнах, распалось. Уместно здесь будет привести высказывание Аристотеля о том, что «тирания редко переживает своего основателя». Города сами по себе получили свободу, но многие из них не смогли достойно ею воспользоваться. Во многих полисах Сицилии появились свои тираны, мельче по масштабу, но более кровавые и жестокие. Ливий рассказывает, что когда более поздний тиран Сиракуз Гиерон в конце жизни, не имея достойного наследника, хотел вернуть Сиракузам свободу, то одно только воспоминание, какие последствия это повлекло после смерти Агафокла, удержало его от опрометчивого поступка.
С правовой точки зрения правление Агафокла в Сиракузах не было чистой тиранией. В полисе был сохранен республиканский строй, все решения проводились через народное собрание. Он был прежде всего стратегом-автократом, избранным народом лидером сиракузской общины. У него не было гвардии, характерной черты греческой тирании, не было дворца-крепости и пышного двора с поэтами, философами и красивыми женщинами. Даже после принятия титула царя Агафокл не носил диадему, символ царствующей особы. В торжественных случаях он появлялся в народном собрании в венке, полагавшемся ему как жрецу (должность, которую он занимал с 316 г.). Агафокл не захватывал свой родной город, как это делал не раз Дионисий. И все же уже греческие историографы, начиная с Тимея, заклятого врага Агафокла, называли его тираном, имея в виду характер его правления.
Кровавая резня «шестисот», с которой Агафокл начал свое правление, уничтожение строптивой Сегесты, насильственный захват свободных городов и установление в них своего владычества, – все это свободолюбивые греки не могли забыть, несмотря на сравнительно мягкое правление последних лет тирана. Полибий называет его «дурным человеком и тираном самым злодейским». Свое отношение к тиранам Полибий выражает так: «Уже самое слово «тиран» заключает в себе самое гнусное содержание и охватывает все человеческие мерзости и беззакония». Дурис с Самоса видел в Агафокле тирана в худшем смысле этого слова. Из-за скудости источников нам очень мало известно о последних годах его правления. Но, несмотря на то что перед смертью Агафокл освободил демос Сиракуз, когда он умер, толпа разграбила его имущество и уничтожила его статуи.
Однако нельзя не признать, что Агафокл был выдающейся личностью. От ученика в горшечной мастерской он взлетел до владыки Сицилии. Тиран не позволил Карфагену завоевать греческие полисы и пусть на какое-то время, но сохранил на Сицилии западную греческую цивилизацию. Безусловно, он был талантливым полководцем и политическим деятелем. Когда Сципиона Старшего спросили, кого он считает самым энергичным и смелым, он ответил: Агафокла и Дионисия.
Несмотря на это, мы не можем причислить Агафокла к подлинно великим историческим личностям. Слишком много крови он пролил для достижения власти, которая не принесла жителям Сицилии и Южной Италии ни мира, ни покоя, ни благополучия. В десятилетие после его смерти положение греческого населения его царства было еще более тяжелым и несчастливым, чем когда-либо. Возник конфликт между многочисленными наемниками, которым тиран дал права гражданства, и коренными гражданами. Последние хотели отстранить первых от выборов. Тирания Агафокла была неустойчивой и недолговечной, как, впрочем, и все тиранические правления. Ему не удалось закрепить узурпированную власть, превратив ее в наследственную монархию. Величие его было недолгим и не оставило глубоких следов в истории греческих городов Сицилии.
СЕПТИМИЙ СЕВЕР ЛУЦИЙ
(род. в 146 г. – ум. в 211 г.)
Римский император, реформатор армии, великий воин и полководец, основатель династии.
Септимий Север Луций родился в Ливии, в римском городе Лептис Магна, в семье всадников. Будущий император получил хорошее для своего времени образование. Современники сообщают, что он был обучен латинскому и греческому языкам, много времени отдавал философии и искусству красноречия. Живо интересовался науками и прежде всего астрологией. И те же современники говорят о том, что до конца жизни император сохранил африканский акцент, а его родная сестра так и не научилась сносно говорить на латыни. Для граждан Рима Септимий Север так и остался варваром, и он платил Риму той же монетой.
Септимий обладал всеми качествами великого воина и полководца. Все знавшие его отмечали острый ум, энергию, стойкость. И наверное, более всего удивляла скорость, с которой он анализировал ситуацию, принимал решение и приводил в исполнение задуманное. Его военная и политическая карьера удалась. В 190 г. он был избран консулом и назначен наместником Паннонии (совр. Венгрия). Экономическая и политическая ситуация Римской империи в целом в то время была далеко не благополучной. В ночь на 1 января 193 г. в результате заговора был убит император Коммод, которого сменил сенатор Публий Гальвий Пертинакс, человек в возрасте и с хорошей репутацией. Пертинакс остановил разгул преторианцев, запретив им заниматься разбоем и грабежами. Учитывая критическое состояние римских финансов, он сократил расходы на содержание придворной челяди и на городские увеселения. Все эти меры привели к недовольству и гвардии, и толпы. 28 марта 193 г. преторианцы ворвались во дворец и убили Пертинакса. Как и в заговоре против Коммода, в этом заговоре принимал активное участие префект претория Эмилий Лота. Преторианцы объявили аукцион на императорскую власть, обещая привести к ней того, кто больше заплатит. В результате торга победил сенатор Марк Дидий Юлиан, который и был объявлен императором. По свидетельствам современников, к государственным делам новоявленный император отнесся легкомысленно, обещаний, данных преторианцам, не выполнил.
Кризис власти вызвал реакцию в провинциях. После убийства Пертинакса в Антиохии был провозглашен императором наместник Сирии Гай Песцений Нигер, которого сразу признали провинции Востока. Почти одновременно с Песцением претензии на императорство заявили наместник Паннонии Септимий Север и наместник Британии Децим Клодий Альбин.
Септимий Север в сложившейся ситуации обладал одним важным преимуществом. Его легионы, стоявшие на берегах Дуная и Рейна, были ближе всего к Риму и преграждали соперникам путь в Италию. Септимий объявил себя мстителем за смерть Пертинакса и щедро раздавал обещания легионерам, соседним провинциям и подчиненным Риму северным племенам. В результате его признали императором в Паннонии и Иллирии. Не теряя времени, наместник двинул войска на Рим. Современники всегда подчеркивали способность Септимия перебрасывать большие силы на большие расстояния за короткое время. Стремительные, на пределе возможного, эти походы всегда приводили его к победе. Именно таким был поход на Рим. Ошеломив жителей Италии скоростью продвижения своего внушительного войска, Септимий Север вошел в Рим, не встречая практически никакого сопротивления. Преторианцы выдали убийц Пертинакса, сенат приговорил Дидия Юлиана к смерти, и 1 июля 193 г. он был убит.
Септимий Север получил от сената утверждение в императорском звании. Он разоружил и распустил преторианцев и выгнал их из города, заменив своими войсками. Отныне преторианская гвардия стала комплектоваться из наиболее отличившихся солдат провинциальных легионов.
Еще при правлении Дидия Юлиана, разочаровавшись в нем, граждане Рима и многие сенаторы склонялись к тому, чтобы власть перешла к Песцению Нигеру. Только быстрота действий Септимия Севера и медлительность Песцения помешали этому, но Песцений не сдавался. Получив признание в Египте, он переправил передовые войска в Европу и занял Византий. В ответ Септимий Север заключил договор с Клодием Альбином, дал ему титул цезаря и верховное командование в Британии, Испании и Галлии, а сам отправился в поход против Песцения Нигера. В хрониках об этой войне сказано скупо, но точно известно, что была она отнюдь не быстрой и легкой. Песцений был опытным полководцем и пользовался большим уважением и авторитетом в Восточных провинциях и в Африке. И, что весьма существенно, его поддерживала Парфия.
Тем не менее в 194 г. в решающем и кровопролитном сражении войска Песцения Нигера были разгромлены. Сам он бежал к парфянам, но был настигнут и убит. Север жестоко расправился со сторонниками Нигера, проведя массовые казни и конфискации имущества. Затем он двинулся против парфян и занял Месопотамию до Тигра. Но войну пришлось остановить, поскольку в 196 г. Клодий Альбин при тайной поддержке все того же сената провозгласил себя августом и вступил в Галлию. Север прямо с Востока через дунайские провинции двинулся против Альбина. Решающая битва произошла в феврале 197 г. в Галлии у города Лугдум. Клодий Альбин был убит, а его армия разгромлена. И здесь Север жестоко расправился с противниками. Убивали не только сторонников Клодия, но и всех влиятельных и богатых людей.
После этого Септимий Север вернулся в Рим, где были казнены видные сенаторы и влиятельные люди, в чьей лояльности он сомневался. Император в честь своих побед устроил гражданам Рима три триумфа с богатыми раздачами хлеба, масла и денег. Не забыл он и обещаний, данных армии и провинциям: повысил жалованье, увеличил награды, разрешил носить золотые украшения, а в некоторых легионах и заключать законный брак. Солдатам, находившимся в постоянных лагерях на Рейне и Дунае, разрешалось арендовать и обрабатывать землю, принадлежавшую их легионам. Север объявил должность примипила (высшую центурионскую должность, до которой мог дослужиться рядовой солдат) всаднической, тем самым открыв способным солдатам путь на самый верх не только в военной, но и в гражданской службе. Север сделал вывод из междоусобных войн и впредь не давал своим полководцам командовать значительными силами. С этой же целью Британия и Сирия были разделены на 2 провинции каждая.
Проведя реорганизацию в армии, в том же 197 г. Север снова отправился на Восток. Пока он воевал в Галлии, парфяне вернули себе утраченные позиции в Месопотамии. Новая война длилась около трех лет. В 198 г. Север оттеснил парфянские войска за Тигр и взял Селевкию и Ктесифон. После этого был заключен мир: парфяне снова отдали Месопотамию. Два следующих года Север провел в Сирии и Африканских провинциях. В результате многие провинциальные города стали получать освобождение от некоторых повинностей, другим были даны права римских колоний, а Александрия получила муниципальное устройство.
С 202 г. Север находился в основном в Риме и занимался реформами имперского управления. Сенат при нем потерял всякое значение. Его законодательная деятельность ограничивалась заслушиванием и утверждением соответствующих посланий императора. Назначения на выборные должности проводил сам Семптимий, да и роль этих должностей была сильно ограничена. Напротив, значение императорских чиновников сильно выросло.
Префект претории превращатился в заместителя императора в области судопроизводства. На эту должность начинали назначать крупных юристов, при Септимии это был Папиниан.
Италия была почти уравнена с провинциями. Италики уже потеряли исключительную привилегию формировать гвардию. Теперь, кроме преторианцев, недалеко от Рима был расквартирован 2-й парфянский легион – случай небывалый и явно унизительный для Рима. Север принял звание проконсула. У прежних императоров проконсульское звание включало в себя тот империй (военную власть), который мог быть применен только по отношению к провинциям. Теперь и Италия подпадала под действие этого империя. Процесс уравнения в правах итальянцев и провинциалов близился к завершению. Тем не менее ключевые должности в империи, за редким исключением, занимали люди из сословия всадников.
Да, не испытывал Люций Септимий Север трепетных чувств к метрополии и тем более к Риму. Ни по рождению, ни по воспитанию. И лучшие его легионы были провинциальные. И его кумиром был Ганнибал. Может быть, именно в пику Риму Север ставил всюду статуи великого карфагенянина – смертельного врага старого Рима. И даже женился во второй раз не на римлянке, а на сириянке Юлии Домне из финикийского города Эмесы.
Об этой женщине стоит рассказать отдельно. По преданию, овдовев, Север решил жениться вторично. Узнав, что в Сирии есть девушка, в гороскопе которой было предначертано замужество с царем, Септимий сделал все, чтобы жениться на ней. Как сообщал Геродиан: «У себя дома Септимий Север был не очень осмотрителен и оставил при себе жену свою Юлию, которая прославилась любовными похождениями и была виновна в участии в заговоре». По свидетельству современников, Юлия Домна была красивой и образованной женщиной, интересовалась философией и интеллектуалами. Добродетель не была ее сильной стороной. Эта характеристика, приведенная в очень мягкой интерпретации, отчасти показывает отношение к Северу и его близким самих римских интеллектуалов. Есть много свидетельств того, что Юлия Домна активно участвовала в политической жизни империи и при Септимии Севере, и особенно после его смерти, при правлении его сыновей. По преданию, после убийства императора Каракаллы Юлия Домна пыталась отобрать власть у узурпатора Макрина, но не достигла успеха и уморила себя голодом. Скончалась Юлия в 217 г.
Септимий Север много времени уделял безопасности римских границ, построил укрепления на Рейне и Дунае. В 208 г. Север, уже старый и больной, предпринял в сопровождении жены и детей поход в Британию для покорения северных племен горцев. Похоже, Рим по-прежнему представлял для Севера скрытую угрозу, и он предпочитал находиться подальше от столицы, в окружении верных войск. По одной версии, война была удачной и закончилась блестящей победой. По другой – тяжелой и малоуспешной. Судя по тому, что осенью 210 г. было заключено перемирие и Север приказал построить мощную оборонительную стену поперек всего острова, верно второе – война не удалась. В феврале 211 г. в Британии, в городке Эборак владыка Римской империи Септимий Север скончался от болезни.
К моменту его смерти в Риме было запасено хлеба на семь лет вперед, а масла столько, что его хватило на пять лет для всей Италии.
Обращаясь к сыновьям перед смертью, он сказал: «Ублажайте воинов, на всех остальных же можете не обращать никакого внимания». Именно так он сам и поступал всю свою жизнь.
Постановлением римского сената Септимий Север был объявлен божественным. Хроники сообщают, что его очень любили после смерти… Может быть, потому, что злоба уже улеглась, а может, просто исчез страх перед его жестокостью. А может, даже оттого, что впоследствии государство в течение долгого времени не видело ничего хорошего ни от сыновей Септимия, ни от тех, кто правил после них.
С тех пор как в Древней Греции впервые было дано определение тирану и тирании, историки продолжают исследовать этот вопрос, искать определение этим двум понятиям. И с тех же пор эти определения несут и будут нести условность и субъективность.
Пытаясь дать обозначение тирану, довольно часто начинают исследовать само это определение, а не факты истории. Говоря языком восточных философов – изучают палец, а не предмет или явление, на который этот палец указывает. Все мы знаем, что тирания – это плохо, а тиран – имя нарицательное. И мало кто сомневается в том, что тираны не только были и есть, но и будут.
