Kitabı oku: «Новогодние сны деревни Рождественской», sayfa 3
– Напоите её киселём, – сказала Яна, – когда я болею, и есть не хочется, мне бабушка всегда кисель ягодный варит! А то у вас – утром варенье, вечером – варенье! Никакого разнообразия!
– А что такое – кисель? – удивилась Ка.
– Сладкий ягодный морс, заваренный крахмалом, – сказала Яна.
– А что такое крахмал? И где его взять? – спросил Гай.
– У вас картошка есть? – спросила Яна.
– Но её едят только мыши, – удивилась Ка, – они притаскивают её из вашего мира, но мы не можем кормить королеву мышиной едой!
– Мы же её едим! – сказала Яна. – А ещё мы из картошки крахмал делаем.
– Откуда ты знаешь, что из картошки крахмал делают? – удивился Ваня.
– Это вы в городе его в магазине покупаете, а мы с бабушкой каждую осень его на зиму готовим. А мыши и крысы всегда самую хорошую картошку утаскивают, они её чуют, плохую никогда не возьмут! Мне так бабушка говорила. Поэтому несите картошку!
Ка с Гаем переглянулись, и Гай куда-то убежал. Через некоторое время он прикатил картофелину. От неё отрезали кусок и натёрли на маленькой тёрке, которую смастерил Гай. Яна налила в тёртую картошку воды и перемешала. Вода стала белёсая и мутная, это крахмал вымывался из картошки. Потом воду перелили в отдельную чашку и дали отстояться. Через некоторое время вода стала светлая, а крахмал осел на дно. Воду слили, а крахмал положили сушиться на блюдо.
Для киселя взяли смородиновое варенье, его очень любила королева, да и все жители Зории тоже. В воду добавили варенья и поставили на огонь. Когда вода закипела, Яна размешала в отдельной чашке несколько ложек крахмала в холодной воде, и влила в кипящую кастрюлю. Смородиновый морс сразу загустел и превратился в кисель.
– Вот и всё, – сказала Яна. – Можно пить горячим, а можно холодным. Кому как нравится. А если больше крахмала взять и густой кисель сварить, то можно его ложкой есть.
Гаю и Ка кисель очень понравился и они понесли его королеве.
Королева выпила всю кружку и попросила ещё. Народ Зории ликовал – королева пошла на поправку! Все стали варить кисель и с удовольствием его пить.
На следующий день королева приняла Ваню и Яну у себя во дворце в тронном зале.
– Друзья мои, Яна и Ваня, – сказала она, – я благодарна вам, что вы спасли меня из заточения в Железной горе! Я и мой народ благодарны вам за новую игру в мяч – «Кто попадёт в кольцо», и за рецепт прекрасного напитка – кисель. Ваши имена мы запишем в книге почёта! Живите у нас сколько хотите!
– Спасибо, Ваше Величество, нам у вас очень понравилось, – сказала Яна, – но нам надо возвращаться домой.
– Хорошо, пусть будет так, как хотите вы, – сказала королева, – Гай проводит вас в ваш мир. Эликсир роста он уже приготовил. Передавайте привет Ядвиге Станиславовне. Она варит для нас очень вкусное варенье.
– Вы знаете мою бабушку? – удивилась Яна.
– Конечно, – ответила королева, – мы подписали с ней договор: она варит нам варенье, а мы не пускаем мышей в ваш дом!
Яна с Ваней попрощались с королевой и её народом, и Гай провёл их обратной дорогой в буфет. Прежде чем открыть буфетную дверь, Гай дал им выпить эликсир роста.
К дому Яны подъехали расписные сани. Из них вышли Михаил Иванович и Ядвига Станиславовна.
– Свет нигде не горит, спят что ли? – сказала Янина бабушка. – Хорошо, что до метели успели вернуться.
Они зашли в дом и зажгли свет. Дети спали на диване, рядом с ними спал щенок. На спинке дивана, вытянувшись во весь рост, спал Горилла.
А на полу в кладовке были рассыпаны разноцветные клубочки ниток.
Утром следующего дня Яна прибежала в гости к Ване. Она ввалилась в дом вся в инее и с красными щеками.
– Всем – здравствуйте! – весело крикнула она. – А Ваня дома?
Из кухни вышла Ванина мама Аглая.
– Так вот ты какая, девочка Яна! – сказала мама. – Ваня сегодня всё утро о тебе рассказывает. А я Ванина мама, и зовут меня Аглая. Будешь с нами завтракать?
– Буду, – просто сказала Яна и сбросила шубку.
На Яне было синее платье с белым воротничком, и от цвета платья её глаза казались ещё синее и больше. Волосы были заплетены в две тугие косы пшеничного цвета. Она запросто села за стол, наложила себе в тарелку жареной картошки и стала есть.
– Как вкусно-о-о! – сказала она.
– Кушай, детка, вот тебе компотик, – баба Оля поставила перед ней стакан с компотом. – Ваня, а ты чего как не родной сидишь, вилкой ковыряешь! Ну-ка, ешь!
Ваня смотрел на Яну и удивлялся, как это она не боится никого и не стесняется. Он бы так не смог.
– Ребята, чем хотите заниматься сегодня? – спросил Михаил Иванович.
– Ледышки надо на деревья развесить, завтра уже Новый год! – сказала Яна. – Я у себя развесила, пришла вам помочь.
– Вот и хорошо. Украшайте деревья, да за ёлками поедем. Я там две ёлочки присмотрел, думаю, Леший будет не против, если мы их срубим,– пошутил дед Миша.
– А у вас Леший есть? – у Вани глаза стали большие от удивления.
– Как же в лесу да без Лешего? – сказала Яна.
– А если он против будет? Тогда что? – спросил Ваня.
– Глупый, он же зимой спит! – засмеялась Яна. – Как же он узнает? Пошли лучше ледышки вешать!
Верстак был весь запорошён снегом. Яна схватила веник и по-хозяйски смахнула с верстака снег. Показались формочки, которые Ваня вчера заливал с дедом. Ваня потряс формочку, но ничего не вылетело. Яна убежала в дом и принесла чайник с горячей водой. Она налила немного воды в ржавую чашку, которая валялась в сарае, и поставила в неё формочку. Потом быстро вытащила ледышку за верёвочку. Ледышка лежала на верстаке и горела на солнце красно-фиолетовым цветом.
– Меня так деда Миша научил, – сказала она, – если формочку со льдом поставить в горячую воду, то лёд начинает таять, и ледышка сама выскакивает.
Они быстро вытащили все ледышки. Их было много и они все были разных размеров.
– А что теперь? – спросил Ваня, видя, как Яна, вылив воду из чашки, складывает в неё фиолетовые кусочки льда.
– Теперь пошли в палисадник, – сказала Яна, – там есть кусты сирени, а около дороги берёза стоит. Их и нарядим! Это безвредно для деревьев – весной вода растает и всё!
С помощью палки, с вбитым в неё гвоздиком, ребята развесили по деревьям ледышки. Они висели, а сквозь них проходили солнечные лучи, и оттого они сияли как драгоценные рубины.
– Ледяные драгоценности, – сказал восхищённый Ваня.
– Это ещё что! Ты потом мои посмотришь, я их сама делала! Разноцветные снежинки в них заморозила, а ещё фольгу настригла!
В это время ворота открылись, и со двора выехал Михаил Иванович с Сергеем.
– Кто с нами за ёлками? – спросил папа Серёжа.
– Мы! – закричали ребята.
Они ехали по заснеженной дороге в расписных санях. Дед Миша сидел на облучке и правил Звёздочкой.
– Батя, – крикнул папа Серёжа, – ты у нас прямо как Дед Мороз!
– А я и есть Дед Мороз! – весело отозвался дед. – Смотри, какая борода! Настоящая!
– Только бубенцов не хватает на лошади!
– Для сказки всё есть! – хитро подмигнул дед Ване с Яной.
Ребятишки крутились в санях, стараясь ничего не упустить. А посмотреть было на что: все берёзы стояли, как в белых кружевах, а на елях и соснах были надеты снежные шапки. И всё это сверкало под солнцем, словно зима разбросала по снегу брильянты.
– Смотрите, смотрите, ребятишки! – говорил дед Миша. – Нет ничего красивее, чем наша русская зима!
Сани подъехали к просеке, которая пересекала дорогу, и остановились.
– Вон, видите, две ёлочки стоят? Прямо как две сестрёнки, – показал рукой дед Миша. – И ростом хороши и густые!
– Деда, – сказал Ваня, – жалко их рубить! Не руби!
– Лешего испугался? – засмеялась Яна.
Ваня насупился и отвернулся.
– Посмотрите наверх, – сказал Михаил Иванович, – видите, провода идут. По ним электричество в наши деревни подаётся. Чтобы деревья не повредили провода, их вырубают. Смотрите, в лесу деревья большие, а на просеке – маленькие. Потому что семена с деревьев попадают на просеку и прорастают. Нельзя, чтобы они выросли большие и достали до проводов, поэтому осенью здесь будут чистить, и ёлочки срубят. Так что мы ничего плохого не делаем для леса, и Леший на нас не обидится.
Сзади на санях был приделан ящик, в котором лежали топор, пила и лопата, чтобы разгребать снег. Когда папа Серёжа и дед Миша срубили ёлочки, их привязали к ящику, и поехали в деревню.
– Яна, – спросил Ваня, – а тот снеговик, что вчера лепили, стоит?
– Нет. И этот в лес ушёл!
– А зачем они туда уходят?
– Не знаю, – ответила Яна, – может войско собирают, против Лешего войной идти.
– Ты же говорила, что он спит зимой!
– А вдруг он кофе выпил, и заснуть не может? Какой-нибудь турист оставил термос с кофе на пенёчке, а Лешему было любопытно, он и выпил!
До деревни доехали быстро. Сначала заехали к Яне. Михаил Иванович с Сергеем укрепили ёлку в ведре с песком, и поставили в комнате.
– Нынче ваша ёлка будет крепко стоять, никакой Геркулес не уронит! – сказал Михаил Иванович.
– Горилла! – засмеялась Яна.
– Гавриил! Он – Гавриил! – строго учительским тоном сказала Ядвига Станиславовна. – Бедный котик, кто как хочет, тот так его и называет!
Ёлка стала оттаивать, и воздух наполнился запахом хвои.
– Ядвига! Новый год приходите к нам справлять! Мы с Ольгой вас приглашаем! Нас теперь много в доме – весело будет. Заеду завтра часов в одиннадцать вечера, а пока до свидания.
Дома дед Миша и мама Аглая о чём-то шептались на кухне, а Ваня с бабой Олей наряжали ёлку.
– Раньше, – рассказывала баба Оля, – елку на Новый год не наряжали. Наряжали 7 января на Рождество. А на верху ёлки горела Вифлеемская звезда.
– Что такое Рождество? – спросил Ваня.
– В этот день мы радуемся рождению Христа, оттого и день назвали – Рождество.
– А он, правда, родился в этот день?
– Нет. Никто не знает день, когда он родился, но мы знаем год. От Его Рождения прошло уже две с лишним тысячи лет, и каждый из людей считает свой возраст от Рождества Христова.
– Как это, баба?
– Вот ты, в каком году родился?
– В две тысячи пятнадцатом году.
– Значит, от рождения Христа до твоего рождения, прошло ровно две тысячи пятнадцать лет. Мы всегда знаем по числу любого года, сколько лет прошло с того момента, когда Христос родился. Какое число года – столько и лет прошло.
– Баба, если Христос не родился в этот день, зачем мы его отмечаем?
– Христос прожил всего тридцать три года. А чтобы люди помнили о нём всегда и не забывали, через что он прошёл ради нас, надо было, чтобы вся его жизнь уложилась в определённый отрезок – год. Поэтому год всегда начинается с Рождения, потом идёт Крещение. Тебя мы тоже после рождения окрестили.
– Как Христа?
– Конечно. После Крещения все праздники в году идут по порядку, рассказывая о жизни Иисуса Христа. А на следующий год мы опять будем радоваться Его Рождению! И снова будет ёлка.
– И Вифлеемская звезда?
– В Советской России, когда ёлку стали наряжать в Новый год, вместо Вифлеемской звезды поставили красную звезду. Такие красные звёзды стоят на башнях кремля в Москве.
– А Вифлеемская звезда какая?
– Она восьмиконечная. У неё восемь лучиков, а кремлёвские звёзды пятиконечные.
Баба Оля достала наконечник на ёлку в виде красной пятиконечной звезды и надела на макушку.
На следующий день Яна прибежала к Ване и стукнула снежком в окно.
– Ваня, выходи! – крикнула она. – Снеговиков будем катать!
Они скатали на Ванином огороде двух снеговиков, щенок бегал тут же, роя лапками снег, помогая друзьям.
– Если Леший захочет на нас напасть, – снеговики нас спасут! – сказала Яна.
– Тогда надо ещё одного скатать, – предложил Ваня. – Трое – уже сила!
Они скатали третьего снеговика. Он был меньше всех, потому что весь снег ушёл на строительство двух больших, да и дети устали. На головы больших снеговиков надели ведро и старую металлическую чашку, в которой растаивали ледышки. На голову третьему ничего не нашли, и тогда Ваня сказал:
– Это ничего, что маленький без шапки! Будет разведчиком! Маленькому легче пробраться близко к врагу и подслушать его тайны! А шапку можно потерять, и тогда враги по ней найдут разведчика!
– А эти, кто будут? – спросила Яна.
– Самый большой с ведром будет командиром.
– А второй с чашкой на голове будет врачом, – засмеялась Яна, нарисовала у него на груди крестик и перекинула через плечо старую сумку, что висела на заборе ещё с осени. – Должен же кто-то лечить раненых снеговиков!
– Точно! – сказал Ваня. – Итак: назначаем вас Командиром, Врачом и Разведчиком! Слушай мою команду, Командир! Охраняй всех нас!
– Ты щенка как назвал? – вдруг спросила Яна.
– Ещё ни как. Может, Дружок? – сказал Ваня.
– Назови его Дар! Он тебе как подарок на Новый год! А это слово не простое, оно двойное!
– Как это?
Яна взяла палочку и написала на снегу – ДАР.
– А если прочитать в обратную сторону, – сказала она, – получается РАД. То есть, ты рад этому дару!
– Здорово! – обрадовался Ваня. – Так и назову! Дар пошли домой!
И щенок весело побежал за детьми.
Ближе к полуночи все собрались в зале, где был уже накрыт большой стол, горели разноцветные огоньки на ёлке, а под потолком натянуты гирлянды из разноцветной фольги. Дедушка привёз Тимофея Ильича, своего друга, Яну и Ядвигу Станиславовну, которая бережно несла противень с рыбным пирогом. Когда гости разделись, все увидели, что на Ядвиге Станиславовне было надето длинное кружевное чёрное платье, её тёмные волосы с проседью собраны в красивый пучок на затылке, а длинные серьги поблёскивали при свете лампы. Она напоминала графиню из какого-то кинофильма. Яна была в красивом красном платье и красных туфельках, волосы были завиты и лежали локонами.
– Какие вы красивые! – сказала Ольга Николаевна.
– Нам мама из Италии платья к Новому году прислала! – сказала Яна.
– Твоя мама в Италии? – удивилась мама Аглая.
– Наташа, моя дочь, а её мама, сейчас стажируется в Италии. Она оперная певица. И Яна пока со мной живёт, я её к школе подготавливаю.
– Когда я вырасту, я стану оперной певицей как мама! – сказала Яна.
– А петь ты умеешь? – спросил папа Серёжа.
– Конечно! Я знаю арию Кармен! – сказала Яна и запела:
У любви, как у пташки крылья –
Её нельзя, нельзя поймать!
У Яны оказался звонкий голос, и пела она здорово, прямо как артистка. Ваня сидел и смотрел на неё, не отрываясь. Когда Яна закончила арию, все дружно захлопали и стали говорить, что у неё несомненный талант и ей надо учиться петь. Потом все сели за стол, чтобы проводить старый год.
– М-м-м, – сказал папа Серёжа, – какой вкусный рыбный пирог! Я такой вкусноты ещё не ел!
– А кто-то считает, что я готовить не умею, – засмеялась Ядвига Станиславовна и лукаво посмотрела на Ольгу Николаевну.
Все смеялись, шутили, и было очень весело. Папа Серёжа показывал фокусы, вынимая конфеты и маленькие подарки то из-за Ваниного уха, то из кармана дяди Тимофея. Потом Тимофей Ильич взял свою балалайку и спел частушки про каждого сидящего в комнате.
Вдруг кто-то постучал в дверь. Все посмотрели на хозяйку Ольгу Николаевну.
– У нас все дома, я никого не жду, – громко сказала она.
Дверь отворилась, и в дом вошли Дед Мороз с мешком и Снегурочка.
– Как это вы никого не ждёте?! – сказал Дед Мороз голосом Михаила Ивановича. – Какой же праздник без нас? А мы вам подарки из леса принесли, спешили! Все дороги в лесу замело, не проехать, не пройти! Чуть не опоздали к Новому году! Правда, внученька?
– Правда, дедушка!
– Дедушка, у вас внучка, на голову выше вас! – улыбнулся папа Серёжа.
– Растёт внученька не по дням, а по часам! Правда, Снегурочка?
– Правда, дедушка Мороз! Питание правильное, сбалансированное, оттого и расту! – засмеялась Снегурочка.
– Шутники какие здесь собрались! Я шутки люблю! – Дед Мороз ударил посохом об пол и сказал:
Я знаменитый Дед Мороз!
Я подарки всем принёс!
Мальчикам игрушки,
Девочкам…
В этот момент потух свет.
– Миша, это по сценарию? – спросила бабушка.
– Нет, Оленька, это жизненная ситуация. Несите свечи!
На столе расставили свечи и зажгли их. В комнате стало как-то сказочно таинственно и, в то же время, празднично. Дед Мороз всем подарил подарки: и папе Сергею, и маме Аглае, и бабушке; Ване досталась большая коробка конструктора лего, о котором он мечтал; Яна получила двухэтажный кукольный домик с мебелью; Ядвиге Станиславовне Дед Мороз подарил сборник романсов с нотами.
– Спасибо, Дед Мороз, – сказала растроганная Ядвига Станиславовна, – я дано мечтала купить этот сборник.
– Тогда, – сказал Дед Мороз, – порадуйте нас всех романсами! А я на гитаре подыграю. Для молодых людей скажу, что романсы поют только в России. И этим, друзья, надо гордиться! Это наша культура!
– Хорошо, я спою романс «Нищая» на стихи Пьер-Жана Беранже, а музыку написал Александр Алябьев. Этот романс как раз в сборнике есть.
Зазвучала гитара и полилась песня об актрисе, которая потеряла голос и ослепла. У Ядвиги Станиславовны был красивый голос, она сидела прямая и строго-печальная, и, казалось, что она видит перед собой эту нищую старушку.
Зима, метель, и в крупных хлопьях
При сильном ветре снег валит,
У входа в храм, одна, в отрепьях,
Старушка нищая стоит…
И милостыни ожидая,
Она всё тут с клюкой своей,
И летом, и зимой – босая!
Подайте ж милостыню ей!
Яна с Ваней бросили новые игрушки, и присели на диван. У Вани на глазах были слёзы, он впервые слушал романс. Рассказ об актрисе, которая раньше имела дом, деньги, поклонников её таланта, а сейчас вынуждена была, стыдясь, просить милостыню, до глубины души тронул его.
Святая воля провиденья…
Артистка сделалась больна,
Лишилась голоса и зренья,
И бродит по миру одна.
Бывало, бедный не боится
Прийти за милостыней к ней,
Она ж у вас просить стыдится…
Подайте ж милостыню ей!
Один романс сменился другим, а Ваня всё сидел и думал о нищей старушке, о её жизни. В окно постучали. Ваня и Яна бросились посмотреть, кто стучит. За окном стоял снеговик Командир. Он размахивал своими ветками-руками, как будто звал их на улицу.
– Я же говорила, что они ходят! – сказала Яна. – Наверное, что-то случилось. Пошли!
