Kitabı oku: «Спеши прислушаться к дождю», sayfa 2
Глава 2.
Я выехала немного позже обычного, в надежде опоздать и быстро вернуться домой. Поездки в город я любила больше всего, но только не когда мне предстояло проводить Рапу, что с местного языка маори переводилось как «поиск». Его проводила организация со сложным названием, выговорить которое я даже не попытаюсь. Я состою там на учете около года. А результатов всё нет.
Желтый скутер Vespa уже ждал меня у дороги. Папа позаботился о его идеальном состоянии – скутер блестел, не смотря на вчерашнюю непогоду. Больше у нашей семьи нет транспорта. Пока училась, я смогла накопить на первоначальный взнос, и теперь расплачиваюсь за эту старушку с небольших гонораров от написания статей в разных журналах.
Родители не так часто ездят в город, как я, да и в этом нет надобности. После Wairua Ki Te Rapu I или, как еще её называют «Родственный поиск душ», я абсолютно свободна, так что могу провести хоть весь остаток дня, совершая нужные покупки. В такие дни в моей голове возникают особые песни – в основном, иностранные, говорящие о том, что у меня еще всё впереди, что еще полно времени объехать весь мир, завести знакомства и просто отдыхать на полную.
Как бы не так.
Я надела белый ретро шлем три четверти и, погрузив рюкзак в багажный отсек, тронула своё средство передвижения с места.
Около часа движения по крутым тропам, и мой желтый скутер оказывается на узких улочках Нейпира, портового города, находящегося на северном острове. Его население, по сравнению с тем же Веллингтоном, не большое – около шестидесяти тысяч человек, но это не мешает городу быть столицей шерстяной промышленности в Новой Зеландии.
Уникальностью города являются старые здания, построенные после землетрясения, произошедшего в 1931 году, в популярном в те годы стиле Ар – Деко. Стихия тогда унесла за собой 256 человек, обнажив часть морского дна. Несмотря на это, через 76 лет центральная часть города была номинирована на звание объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО. Это ли не восторг? Маленький не слишком шумный город, где тебя встречают белоснежные двухэтажные здания различных магазинов с не бросающимися в глаза вывесками и грациозными пальмами.
Остановка на светофоре. Негромкая музыка и разговоры из открытых окон машин. Ароматы цветов, пестрящих на клумбах в особых композициях. Вот она – жизнь, симфония бесконечного движения и стимула. Здесь ты чувствуешь себя частью чьих – то историй, чьих – то надежд. Чьих – то стремлений.
Дома мне хорошо. Но не так уютно, как здесь. То умиротворение, та замкнутость от всего мира мне не по душе. Природа вызывает у меня двоякие эмоции. А город – это моя страсть. То, что обладает для меня еще хотя бы какой – то мотивацией.
Харпер и Шарли меня не понимают. Поездки в город для них – сущее наказание. Куда спокойней в своей комнате, среди леса, среди гор и ручья. Мы разные. Пока они учатся высаживать в огороде клубнику, я прикидываю, сколько можно будет собрать с этого куста, чтобы отвезти потом свежий урожай для Оливера, моего друга, работающей в элитной кондитерской. Пока сестры убираются в курятнике, я пишу обобщающую статью о событиях, произошедших за последние недели в Окленде, городе, где проживает племянница водителя автобуса, с которым мы постоянно около полудня несколько раз пересекаемся на дороге. Пока девочки бегают друг за другом в винограднике, я изучаю новые идеи для скрапбукинга для вахтерши, дежурившей во время моих посещений «Поиска родственных душ».
Общение для меня значит очень многое. В горах я чувствую себя не в своей тарелке. Потому что я видела другую жизнь, в отличие от моих сестер. Я знаю, что всё могло бы быть чуть лучше, если бы наша семья осталась в городе.
Я припарковала скутер у центрального входа ненавистной мне организации, но слазить с него не спешила. С таким плохим настроем заходить было нельзя. Меня просто не допустят до Поиска. Что я потом скажу отцу? Стоило прогуляться.
Оставалось примерно полчаса. За это время можно было многое успеть. Я не стала долго думать и направилась в книжную лавку. Знала, что нового мне там увидеть не удастся, но попытать счастье стоило.
– Ты только посмотри! – тихо завизжала девушка в джинсовом комбинезоне, обращаясь к своей знакомой. – Вышла шестнадцатая часть «Угроза по любви»! Ох, беру, беру однозначно! Как же повезло, что мы на неё наткнулись! Представляешь, здесь выясняется, что главная героиня ошиблась в своем выборе. Ну, который был в томе четырнадцатом. Что она должна была полюбить не музыканта, а того уборщика. Что только он всё это время…
Я прошла вглубь магазина, слегка дотрагиваясь до новых металлических стеллажей серого цвета, на которых маняще красовались форзацы книг.
«Его сердечная игла», «Любовное послание», «Календарь её страсти», «Последний возлюбленный», «В отношениях три года» и так далее. Огромное количество жанров от фантастики до ужасов, где неизменно одно – романтика. Без неё литературы просто не существует. Таковы правила. Хочешь читать исторические произведения – не забудь про главы, где описаны самые знаменитые дуэты, оставившие в ней след. Хочешь читать о супергерое – помни, что у него обязательно где – то в конце появится девушка.
Раньше я читала всё подряд. Нужный мне жанр присутствовал в любой книге. Сейчас я тщательно стараюсь его избегать, правда, это удается только не читав литературу вовсе.
– Так ничего нового и не появилось? – спросила я у продавца.
Он поправил свой бейджик и с любопытством взглянул на меня через прилавок. В его улыбке мелькнуло золото.
– Ищете что – то конкретное? У нас много новинок!
– А нет ли книг без отношений между главными персонажами? Фантастика, например. Научная.
– Смешно шутите, – мужчина притворно рассмеялся, держась за свои усы. – Книги без романтики считаются браком, вам ли не знать? Вот посмотрите. Есть «Бутылка чувств», жанр: фантастика, детектив, любовный роман.
Я покачала головой.
– «Оркестр грёз»? Бестселлер, между прочим. Жанр: триллер, ужасы, любовный роман.
– Ладно, поняла, спасибо.
Я уже собралась идти, но продавец взялся за следующую книгу. Как бы я не отпиралась, он снова начал читать описание, продолжая бороться за мой интерес.
– «Гамма любовного спектра». Жанр: драма, фэнтези и…
– Дайте угадаю. Любовный роман?
– Нет, – мужчина почесал лысый затылок и пожал плечами. – И всё.
– Теперь ваша очередь шутить?
– Нет. Написано, что это драма и фэнтези. И всё.
Замешательство на его лице выглядело слишком забавно. Хотелось бы ему верить, но чудес не бывает.
– Отлично, тогда покупаю.
– Кого покупаете? – вдруг повысил он голос. – Здесь явно какая – то ошибка! Книга немедленно подлежит утилизации!
Всё – таки чудо произошло. Однако жить ему осталось недолго. За эту ошибку типографии уж очень прилетит. Тут мне в бок врезалась маленькая девочка. Быстро извинившись, она схватила с нижней полки комикс и ушла за стеллаж. Однако я всё равно услышала её восхищение.
– Обновление вышло! Теперь я смогу узнать, какого цвета будет школьный рюкзак у моего будущего парня! А вдруг мы учимся в одной школе? Как здорово! По этому признаку, я точно смогу его найти в этот раз! Интересно, а он уже знает, какого цвета мой? Эй, а ты уже знаешь рюкзак своего мальчика?
Я заглянула под полку. Девочка смотрела на меня.
– Выглядишь взрослой. Ну, так что? Вы встречаетесь? А после какого признака вы нашли друг друга?
Я натянуто улыбнулось. Меньше всего мне хотелось обсуждать свою личную жизнь с незнакомым ребенком. Это надо же иметь такую наглость. Еще попросила бы активировать цвет на Хононге!
– Э – эй? – не отставала она. – Я к тебе обращаюсь. Неужели тебе жалко рассказать? Я вот пройду этот тест и сразу его узнаю! Из всех! А еще, для уверенности, хочу сходить к Марише. Ну, гадалке той знаменитой, ты её точно знаешь. У меня мама с папой заплатят ей много-много денег…
«И мне не придется проходить в зрелом возрасте Рапу» – закончила мысленно я и направилась вон.
Вот уж встреча так встреча. Обнадеживает. Неужели родители не говорили ей о манерах? А школа? Восьмая статья идет в программе второго класса, а ей на вид лет девять. Никто не вправе знать о статусе отношений другого, если он намерен это скрывать.
Содержание рисунка на руке напрямую связано с носителем. С его предпочтениями, привычками, астрологией и взаимодействием с окружающей реальностью. Я увидела у неё родительские линии, но не увидела друзей. Точнее, их узоры были, но слишком уж тонкие. Всё построено на лжи. Могу ошибаться, конечно, ведь только активация может сказать точно. Однако ей повезло. Центральный символ – цветок лаванды. А значит, она найдет своего «мальчика» быстрее своих сверстниц.
Моим центральным символом являются лепестки лотоса. Они расправлены у локтевого сгиба. От лепестков идет множество прерывистых линий – всех знакомств, произошедших в моей жизни. Ключевые две, слившиеся воедино у запястья и представляющие собой главное основание, указывали на родителей. На ладони Хононга заканчивалась в виде стрелы, на острие которой было множество символов, но всё вертелось вокруг знака зодиака и его созвездия.
Послышался довольно приятный голос, я по автоматизму подняла голову и стала смотреть рекламу по телевизору, который стоял за прилавком продавца.
По ту сторону экрана неприлично симпатичный парень рассказывал об уникальных свойствах какой-то тетради. Мне показалось, что на его руке точно такой же рисунок, как у меня. Разглядеть не вышло – парень согнул руку в локте, демонстрируя товар со всех сторон.
И тут я узнала его. Уильям Джонс. Наконец я смогла рассмотреть местную знаменитость лучше. Слегка кудрявые черные волосы, хорошо заметные скулы, квадратный подбородок. Вроде бы ничего особенного, но от простых смертных его отличает слишком самоуверенный взгляд и дорогой клетчатый костюм с подтяжками. Как отреагирует папа, узнав, что его кумир рекламирует школьные тетрадки?
После неприятного разговора расхотелось куда – либо заходить. Я решила просто обойти улицу и вернуться назад. По дороге попадались заведения, предоставляющие разного рода услуги – от стрижки до подачи витаминизированного лимонада. Парикмахеры крутились около молодой пары, делая парные прически. Влюбленные держались за руки и о чем – то мило болтали. Стричься вместе считается нормой. Тебя просто не поймут, если ты придешь один. Поэтому меня постригает мама.
Стоило сходить до Оливера, он всегда мог как – то подбодрить меня перед поиском. Но я уверенно набрала другой номер.
– Алло, Аврора Стэфф?
– Руби Роджер?
– Я вас слушаю. Какими судьбами?
– Как насчет роли жилетки? Она не утратила значение?
– Ну что вы! Она всегда готова к вашим слезам.
Я удовлетворенно рассмеялась.
– Рассказывай, давай. Это из – за Рапу?
– Именно.
Подруга немного помолчала, затем тяжело вздохнула. Мне нравилось ощущать её участие. Эта реакция всегда показывала, как она переживает за меня.
– Я, наверное, тебя отвлекаю…
– Перестань! – отрезала она, возмутившись. – Я тут за продуктами вышла, поэтому вся в твоем распоряжении.
– Спасибо. Сколько у нас времени?
– Минут десять. Опять что – то произошло с тарифами. Снова увеличился перевес, сама знаешь куда. Теперь на звонок любимым отвели 1000 минут. Друзьям – около 500 минут. Тратить больше можно только если разговариваешь с любимым. Меньше – нельзя. Я не готова сейчас платить штраф.
– Понимаю. Я соскучилась. Это всё, что я хотела сказать. Жаловаться сейчас, наверное, не стоит. Лучше спишемся вечером в соц.сети, и уж там я изолью всё своё никчемное горе.
– Эй, печаль не может быть бестолковой, если она не беспочвенна. Ты справишься, я в тебя верю. Нет ничего такого в твоей злости. Нужно просто немного потерпеть. Сеансы раз в три дня. Потерпишь сегодня – еще два дня будешь жить себе припеваючи.
– Да, но мне так сложно настроиться каждый раз, ведь осталось не так много времени.
– А вот об этом думать стоит в последнюю очередь! Давай так. Как закончишь – позвони мне. Встретимся и нормально поговорим, ладно?
– А может ну его, а?
– Чего? – не поняла Руби. – Скажи мне, когда ты разучилась шутить?
Я вернулась к ненавистному зданию, но всё еще стояла в тени, рассматривая свой скутер. Мне хотелось думать, что подруга меня поддержит. Она могло понять многое, но не это. Не когда дело касалось поиска.
– От одного дня ведь ничего не будет, – попыталась оправдаться я. – А ты где – то рядом, раз покупаешь продукты. Наверняка, будешь проходить мимо лавки Оливера. Могли бы встретиться сейчас и нормально поговорить.
– Аврора, – грозно начала она. – Даже не думай. Я люблю тебя и хочу для тебя счастья, но так ты его не обретешь. Время на исходе, так что отключаюсь. Не обижайся, обязательно напиши мне, как там всё закончится. Помни, всего час. И не вздумай сбегать. Ишь, удумала чего! Ты никогда не отступала. С чего вдруг какое – то Рапу стало исключением?
– Поняла, пока.
Я постояла еще какое – то время в своем укрытии, затем пошла к воротам. Руби была как всегда права. Как и папа. Но я жутко устала их подводить.
На вахте в качестве охранника сидел пожилой мужчина. Когда я зашла, он ненадолго поднял на меня глаза, отвлекаясь от телевизора, и сказал:
– Здравствуй, Аврора!
Я кивнула и направилась на второй этаж, не зная, радоваться мне от такой популярности или плакать.
Сеанс, как обычно, должен был пройти в третьем крыле. К нему можно было пробраться через второй этаж по застекленному переходу. Первый этаж – для младшего поколения. Здесь проводят экскурсии и детские тестирования на выявление основных признаков будущего партнера. По ним практически невозможно найти любовь.
На втором этаже сидят разработчики различных сайтов знакомств, которые контролируют процесс появления симпатий по всей стране.
На третьем этаже живут аниматоры, днями и ночами проводящие различные сборы. Здесь же проводятся мероприятия для средней школы, где подростки узнают друг друга с помощью различных игр и выступлений. Обычно пары формируются именно здесь.
Я остановилась около открытой двери, за которой доносились крики. Сегодня день девятых классов. Ребята играют в «Крокодила» и «Мафию». Равное количество девушек. Равное количество юношей. Интересно, у скольких сегодня появится искра?
Второй корпус – административный. А третий для таких, как я.
Длинный коридор, обставленный пальмами, и одна единственная дверь персикового цвета, украшенная живыми цветами. Такое себе сочетание, но внутри не лучше. Поиск Родственных Душ словно хотел угодить всем, но, как по мне, не угодил никому.
Непродолжительный стук в дверь, и я оказалась внутри просторного кабинета. За столом напротив входа сидела Амелия Лорус, психолог, с которым всегда можно было обсудить всё, что угодно. Она поддерживала меня и, между делом, отчитывалась за каждый мой выбор.
– Здравствуйте, – начала я, усаживаясь в ненавистное кресло у комода. – Я готова.
– Привет, милая.
Амелия подошла ко мне и стала подключать два главных датчика. Один крепился к голове, другой – к груди. Так можно было отслеживать деятельность обоих важнейших органов – головного мозга и сердца. Следить за ходом мыслей и за проявлением чувств.
– Так, сразу начнем, хорошо? Без лишних предисловий, подготавливать тебя уже не нужно, так что сразу к делу. Держи, – она протянула мне розовый планшет, в котором было закачано множество анкет лиц противоположного пола.
– Да, конечно, – ответила я, приняв его и уставившись в экран.
– Можешь начинать.
Начну сначала. Каждый в своей жизни проходит в обязательном порядке две стадии – детскую (как правило, бесполезна и создана лишь для того, чтобы с раннего возраста внушить, что поиск любимого человека необходим) и взрослую. Взрослая стадия включает в себя разного рода способы поиска – от специализированных сайтов до посещения мероприятий, будь то соревнования или поход в бар, не важно.
Обычно на взрослой стадии всё и происходит, однако из каждого правила существует исключение. Тем, кому повезло меньше остальных, назначают Рапу. Поиск с помощью умной машины, которая во время выбора анализирует твои предпочтения и подбирает кандидатуры сама. Казалось бы, перестраховок много, но даже Рапу бывает недостаточно. Тогда наступает последняя стадия.
– Почему не он? – поинтересовалась Амелия, когда я пролистнула одного из претендентов. – Умен, хорошо сложен. Занимается коллекционированием. Груб, но заботлив. Знает китайский язык. Мечтает отправиться на уикенд в Россию.
– И о чем мне с ним разговаривать? Вы посмотрите на него. Его взгляд так и говорит о том, что ему все должны. Самооценка на критически высоком уровне. Такой человек растопчет душу и не заметит. И что он коллекционирует? Чайные пакетики! Вы считаете это приемлемым?
– Если это приносит ему удовольствие, то да.
– Согласна, но для меня это ненормально. Я не хочу пить чай дома и бояться, что у меня его отберут. Или того хуже – накричат за то, что не спросила, можно брать этот пакетик или он какой – то особенный.
Детская стадия прошла незаметно. Я не помню и половины тестов, которые нас заставляли проходить родители. В памяти засел только один – самый первый, где мы выясняли возраст. Тест показал, что мой молодой человек старше меня на три года. И меня это не впечатлило. Я была тогда в классе первом, и мне жутко не нравились мальчики, учащиеся в четвертом, которые приезжали к нам в гости. Уж слишком задиристые и подлые.
– Нельзя сказать точно, как поведет себя человек в такой ситуации. Он ведь может сменить свои приоритеты и подстроиться под тебя. Бросить увлечение – нет, но сделать его менее влиятельным на вашу совместную жизнь – вполне может.
– Будет покупать по две пачки, вместо одной, перебирать их, и только потом давать мне и нашим детям? Даже думать противно. В графе «влияние на чужую жизнь» сказано, что он изменил своей девушке. Это мой второй аргумент. Люди не меняются, я не собираюсь это проверять.
Сайты знакомств помогли обрести мне Оливера. Мы не стали парой, зато здорово подружились. В остальном, там попадались одни эгоисты и неженки, которые готовы были заплакать по любому им интересному поводу. До сих пор не понимаю, как Руби отыскала там Люка. Серьезного парня, всегда готового прийти на помощь. Парня, за которого она вышла замуж и вот уж шесть лет ни о чем не жалеет.
– Да, изменил, – Амелия стала задумчиво грызть карандаш. – Здесь с тобой не поспоришь. Он понес справедливое наказание для этого преступления. Тюрьма приняла его на один год.
– Но он не вернулся к ней, – я вздрогнула от импульса, идущего от датчика у виска, и зажмурилась. – Почему? Ведь был обязан законом. Вернуться к той, кого предал.
После домашнего обучения, когда программа одиннадцатого класса подошла к концу, я поняла, что со мной что – то не так. Родителям пришло письмо с требованием отправить меня на осмотр. После него мне и назначили Рапу. Еще бы, прожить двадцать шесть лет, не имея отношений.
– И он вернулся. Однако девушка не стала ждать конца испытательного срока. Она расторгла с ним отношения. Предательство очень ранило её. Несколько недель в больнице дали о себе знать.
– Он изменил в браке, верно? Если бы он сделал это, просто находясь с ней в отношениях, то отделался бы штрафом. Так о чем мы до сих пор говорим? Я не вижу этого человека рядом с собой. Рядом с кем – либо даже не вижу.
– Считаете, у него осталась только одна судьба?
Я поняла, к чему она клонит. Здесь было главное вовремя понять ловушку. Сейчас вполне могла решаться его судьба, и мой голос мог быть решающим. Однако я не любила никого судить. Пусть кто угодно отправить его в холод, только не я.
– Нет. Душой черных дождей ему становиться рано. Одна ошибка не повод для таких выводов.
Парни в анкетах для Рапу не регистрировались сами. Они не обязательно одиноки. Если кто – то из них понравился девушке, производившей официальный поиск, он должен сходить с ней, как минимум, на свидание. Их половинки ничего не могут сделать в такие моменты. Они обязаны не мешать. И, если понадобиться, уступить возлюбленного, ведь у них больше времени его найти.
– Хорошо, – согласилась Амелия и вдруг вытаращила глаза, смотря в свой ноутбук. – Он прислал тебе подарок!
– Отказ.
– Почему? Тебя ведь это ни к чему не обязывает.
– Зачем иметь у себя пустые вещи? Пустые во всех отношениях. Они ничего не значат, если человек больше не является частью твоей жизни. А он ею и не являлся.
Я почувствовала, как затряслись руки. Долгие объяснения меня угнетали. Почему нельзя просто сказать: «Это – не мой человек»?
– Может, перейдем к следующей анкете?
Амелия покачала головой и принялась что – то записывать в своем журнале.
– Понимаю, дорогая, как эта процедура утомительна, но ты должна предъявить мне семь обоснованных причин. Семь, а не две. Или можешь принять подарок и привести пять.
– Хорошо, будь по – вашему. Что за подарок? Пакетик чая?
– Пакетик кофе.
Я рассмеялась и тут же затихла. Теперь колоть стало в области груди. Терпимо, но довольно неприятно. Будто в тебя тыкают пятью шариковыми ручками.
– Он хочет, чтобы ты тоже занялась коллекционированием. Совместное хобби – довольно оригинально, не находишь?
Через пару минут анкета, наконец, была отброшена. Час прошел, а мы сумели разобрать только восемь человек. По ошибке, я приняла заявку от последнего – провела по экрану не в ту сторону. Амелия заметно оживилась, а я не стала признаваться в своём проколе, иначе ей снова нечего будет написать про меня.
– Спасибо, я могу идти?
Я вытащила из кармана телефон, приготовившись звонить Руби. Улыбка Амелии слегка потускнела. Это не могло не насторожить. Она положила руки перед собой и стала теребить ремешок от наручных часов.
–Аврора, тебе известно через сколько Рапу даёт результат. Максимум через сколько?
Я кивнула, стараясь не встречаться с ней глазами.
– Один месяц, верно? А ты здесь год. Вот, возьми.
Амелия протянула мне какие – то бумаги.
– Посоветуйся с родными прямо сейчас, стоит ли тебе продлять Рапу. Мне кажется, что нет. Мне жаль, правда, но это так. Я рекомендую тебе подписать это соглашение. Ты засиделась здесь. Поиск не справился. Такое редко, но бывает. Нет смысла его продолжать. Мне придется тебя направить в четвертое крыло.
Во рту тут же пересохло. Я так долго ждала конец этого ужаса, но теперь совсем ему не рада. Ни о каком четвертом крыле не было речи! Договор был, что я прекращу попытки и просто вернусь домой.
Неужели это никогда не кончится? Сколько еще они придумали стадий для тех, у кого такие проблемы?
