Kitabı oku: «Притчи Соломона (Поэтическое прочтение Ветхого завета)», sayfa 6

Глава 26 Не обольщайся голосом ты нежным

Как летом снег и дождь во время жатвы,

Честь неприлична глупому… (Как знать!

В том, что ума с рожденья не палата,

Достоинство и честь не виноваты,

Чтоб в них всем глупым взять и отказать).

С царями в голове – лишь им Создатель

Души дал благородство? … (Не скажи) …

Вот леность сердца точно не прокатит -

Ведь даже заурядное проклятье

Чтоб сбылось – это нужно заслужить.

За то, что был мамашей неразумной

Сын проклят, ей не мучиться виной,

Прощение вымаливая всуе –

За спешное проклятье не осудят,

И у чертей бывает выходной.

Бич для коня, ослу, для глупых – палка

И всё, что оказалось под рукой,

Оглобля, вилы, грабли… (выбивалкой

Матрац лупить и то бывает жалко,

Но тут, похоже, случай не такой).

Не отвечай ни кратко, ни подробно

На глупости тупого, дабы впредь

Не сделаться во всём ему подобным.

Не отвечать, конечно, неудобно,

Но с воспитаньем можно потерпеть.

Есть риск немалый в сущности ответа,

Что сделает глупца тебя мудрей.

Вопрос был не из умных, но при этом

В попытках разобраться в нём конкретно

Ответ твой прозвучит ещё глупей.

Подрежет себе ноги, кто словесно

Тупому поручение отдаст.

Весь век ему подрезанные чресла

Катать потом на инвалидном кресле,

Когда болван хозяина продаст.

Как ноги поднимаются неровно

Того, кто от рожденья вышел хром -

Так притча на устах у фон-барона

Тупого, но с претензией огромной

Всех поразить недюжинным умом.

Когда глупец в попытках неустанных

Пытается из притч сложить цветок,

То на устах его не икебана -

Колючий тёрн у пьяного, кто спьяну

Забыл, что тёрн не фиговый листок.

Как сальто своё крутят акробаты,

Надсмотрщик простирает свою плеть,

На грабли наступают демократы -

Так глупый к своей глупости обратно

Придёт опять. С чего ему умнеть?

Влагающий в пращу рубин, агаты -

То идиотам воздающий честь.

(Но следует признать, то парень хваткий,

Раз не боится он попасть на бабки,

И камушков с огранкой тоже есть).

Стоит богач, насупившийся тупо,

Вполне возможно, кается бандит,

Карманы оттопырив у тулупа,

Прохожих награждает – умных, глупых.

Ему плевать, кого он наградит.

Видал ли ты, когда не из министров,

А из простых – узбек ли, камчадал

Вдруг возомнил себя вершиной мысли,

Мудрей чем Путин? Я отвечу быстро -

В избытке я таких перевидал.

Дожи, простолюдины и вельможи,

Как близнецы от общего яйца,

В огромном самомнении похожи.

На глупого и то надежды больше,

Чем на такого, скажем, мудреца.

Ленивец говорит: "Лев на дороге!

На площадях! Спасайтесь, за межу

Бегите, люди, да хранят вас боги,

Особенно хромых и одноногих.

А я пока в постели полежу».

Ворочается дверь, скрипит на крючьях.

Ленивец от постели до дверей

Не поспешит, пока живот не вспучит.

Кого там лев сожрёт, его не мучит,

Он семерых в глазах своих мудрей.

(Без цели бросить тень иль опорочить

Я не скажу, кого он был мудрей.

Но пятерых повешенных был точно

Он дальновидней, где в стране восточной

Что ожидать прикажешь от царей?)

Ленивец опускает руку в чашу,

Но поднести её бывает лень

Ему ко рту (когда остатки каши

На стенках лишь от трапезы вчерашней

Иль прочая, не лучше, дребедень).

Что пса хватать за уши при отите,

То не давать поссориться другим.

Увидев драку мимо проходите,

И если встрять в чужое мордобитье,

То вмиг оно становится своим.

Помешанным представиться умело

Непросто, чтоб не сесть за ерунду.

И даже если развалить всё дело,

Безумия отравленные стрелы,

Огонь и смерть обманщика найдут.

Где человек друзьям вредит коварно,

А после говорит «я пошутил»,

Подшученный с другим дружком на пару

Так шутника за шутку отоварят,

Что дружбу впору списывать в утиль.

Раздор без поджигателя утихнет.

Для жара – уголь. Где дровишек нет,

С пожаром не поднимется шумиха.

А человек сварливый сеет лихо

И ссору разожжёт в любой момент.

Наушника слова приятны слуху.

Как лакомства они для чрева тех,

Кто на старух готов искать проруху,

Кому на всех навешивать чернуху

И сеять рознь – отнюдь не смертный грех.

Что в серебро облечь простую глину,

То скрытный враг. Твердят его уста

В глаза одно, совсем иное в спину.

Злорадное коварство во плоти он,

И быть другим – ему уже не стать.

Семь мерзостей, одна другой не лучше

По гнусности своей, легли на дно

Его души. (Когда ж момент упущен

Был рассмотреть его гнилую сущность,

То мерзости достаточно одной).

Не обольщайся голосом ты нежным,

Тем, что с тобой наедине журчит

Как ручеёк, бегущий под валежник.

Вся ненависть, сокрытая в нём прежде,

Откроется, себя изобличит

Потом, когда в собрании народном

Проступка твоего начнут разбор,

Где ты стоишь как белая ворона.

И вдруг: «А если бы он вёз патроны?»

В твой адрес прозвучит как приговор.

Кто роет яму, все без исключенья

Вниз скатятся. Кто камень бросит вверх

В итоге сам подвергнется паденью.

Про лесть закон всемирный тяготенья

Поведал нам премудрый человек.

С познанья древа яблоко Ньютону

На голову свалилось неспроста.

И если верить притчам Соломона,

Падение по нравственным законам

Готовят миру лживые уста.

Глава 27 Знать надо не одним животноводам

Днём завтрашним хвалиться не спеши.

Неведомо, какой грабитель вскоре

Нагрянет и твой дом опустошит.

Сегодня ты блаженствуешь в тиши,

А завтра как фрегат в открытом море.

Когда в фаворе ты и не изгой

И лишь тупой не видит, что ты гений,

Себя превозносить – уста закрой.

Пусть хвалит тебя кто-нибудь другой

И даже тот, кто хвалит не из денег.

Гнев глупых неоправданно жесток,

А ревность – просто раненая львица,

Пред нею мало устоять кто смог.

Кто поумней гнев гонит за порог,

А мудрый тот и вовсе не гневится.

От любящих и на исходе лет

Принять возможно даже укоризны:

Мол, потому не выключали свет,

Что совести в нас не было и нет…

А нам до фонаря все их капризы.

Открыто обличить со всех сторон

Объект любви за дело – это лучше

Чем скрытая любовь… (Какой резон

Поведал в этой притче Соломон?

С загадками и гений неразлучен).

Лжив ненавидящего поцелуй

(То ж ясно… Вот с чем надо разобраться:

Когда ему сказали: «не балуй,

Уйди, противный» – этот обалдуй

С какой нужды полез вдруг целоваться?)

Пресытившийся попирает сот,

Душе голодной горькое как дыня.

Покинувший свой дом за годом год

Душе успокоенье не найдёт,

Как птица, что гнездо своё покинет.

Масть и куренье радуют сердца -

Так сладок верный друг своим советом.

Друзей не покидай, друзей отца.

Не приходи в дом брата без конца

За помощью в несчастьях беспросветных.

Не поведи себя как паразит,

Не требуй привилегии по КЗоТу *,

Не продавай казённый реквизит,

И лучше, если есть сосед вблизи,

Чем брат вдали за крайним горизонтом.

Будь мудрым, сын, и я смогу тогда

Злословящим меня ответить тоже.

(Но нужно ли, отец, мудреть, когда

Не требует особого труда

Тебя хулящим выписать по роже?)

Благоразумный от грядущих бед

Укроется, предвидя их заранье.

Неопытный взлетит на парапет,

И хорошо, когда во цвете лет

Он будет не убит, а только ранен.

Со всех, кто вздумал поручиться впрок

За постороннего, возьми их платье,

А ещё лучше вытребуй залог.

Им всё раздать придётся, будет срок,

Когда долги за горло их прихватят.

Кто хвалит друга с самого утра -

Вниманье привлекает к человеку.

(Услуге той не каждый будет рад,

Когда ему идти не на парад,

А посетить ближайшую аптеку).

***

Мужчина утром двинулся к трюмо.

Там на него взирает чья-то рожа

Размерами, что бабушкин комод,

Ворсистая, как старая рогожа.

– Кто это? Неужели это я?

Себя в нём я с трудом припоминаю.

Но если это я, то как меня

Тогда зовут? Убей, не понимаю.

Кто я? У образины той спрошу,

Она хоть что-то про меня расскажет…

А та: не приближайся, укушу,

С тобою не желаю знаться даже.

Зовут кого-то: «Коля!» – Что за бзик?

Кого ещё жена так звать изволит?

Да то ж меня… Муж к зеркалу приник -

Да Коля я, ну, точно, я же Коля.

***

Кто громко хвалит друга по утрам,

К злословящим тех недруги причислят

И отнесут к фиглярам и шутам.

На ком поставят люди грязный штамп

Того и царской водкой не очистить.

Сварливая жена, капель – равны.

В природе и в семье они в законе

С той разницей в отличье от жены,

Что капли день-деньской обречены

С дождём по подоконнику долдонить.

Жену сварливую сокрыть от всех -

Напрасны будут тщетные уловки.

Она что дождь, что ветер. Выйдя в свет,

Проявится во всей своей красе.

Супругу с плеч не скинешь как ветровку…

Как сталь скребёт железо и острит,

Так друга изощряет взгляд, не нежит

Кто правду режет, лечит как бурсит.

И кто потом в вину ему вменит,

Какой при том стоит душевный скрежет? …

Кто барский сад растит и стережёт,

К плодам имеет доступ беспредельный.

А тот, кто господина бережёт

От злых напастей и неверных жён,

Тот вместе с ним и честь его разделит.

Лицо к лицу в глуби журчащих вод -

То сердце человека человеку.

Средь наносного, прочего всего,

Что людям заслоняет небосвод,

Лиц отраженье – то что видно сверху.

Личина благочестием мила.

Когда же все мы Господа подобье,

Знать нужно закусившим удила -

Где сердце беззаконных ищет зла,

Там и лицо окажется рябое.

Как ненасытен Аваддона мрак,

Преддверие зловещей преисподней,

Так впившийся глазами вурдалак

И столь же ненасытен чёрный маг,

Кто дерзостным безверьем преисполнен.

Всяк, дерзко поднимающий глаза,

Есть мерзость перед Богом… (С Соломоном

Я, как любой, во всём, конечно, за -

Но как нам быть, когда смолчать нельзя -

Смириться, взгляд потупив обречённо?)

Умён не слишком тот, кто языком

Болтлив и, мягко скажем, не воздержан.

Своей многоречивостью влеком,

Того, с кем толком даже не знаком,

Он выставит пред всеми без одежды

Расхристанным. Совсем не пустяки,

Когда под злой язык попасть случится.

Презумпции не знают дураки -

Ты в ступе хоть с зерном глупца толкИ,

Не отделится глупость от мучицы.

Для умного хвалящего уста,

Что золоту горнило. В них от шлиха

Очищенным словам хвалой блистать.

Когда ж душа хвалящего пуста,

То будет славословье и шумиха.

Имейте попеченье о стадах,

Их пестуйте в любую непогоду.

В любых делах во все свои года

Про эту аллегорию всегда

Знать надо не одним животноводам.

*КЗоТ – Кодекс законов о труде

Глава 28 Не надо Богу действовать на нервы

Не гонятся за ним, а он бежит -

То нечестивый катится с обрыва,

Всегда в бегах (как после – вечный жид).

А праведник плевал на виражи,

Он смел как лев, отважный и счастливый.

Одна закономерность в мире есть:

Когда страна отступит от закона,

То будет в ней начальников не счесть,

В кругу семьи пропьёт державу тесть,

Невесть чего поц конституционный.

И поздно будет спрашивать: «по ком

Звонят колокола в твоей отчизне!»

При умном лишь правителе одном,

Болеющим душой за отчий дом,

Жить можно и при тоталитаризме.

Кому харизма Господом дана

Проложит курс меж Сциллой и Харибдой.

И будет долговечною страна,

Какою ни случись потом война

Горячею, холодной иль гибридной.

Не манна с неба – дождь стеной и град,

Что зёрна выбивают из колосьев.

Плох человек, который не богат,

Без состоянья, званий и наград,

А слабых бьёт, на дух не переносит.

Отступник от закона хвалит тех,

Карман кто набивает и лютует,

Забивши даже кол на смертный грех.

Закону же послушный человек

При виде беззаконья негодует.

Не разумеет справедливость тот,

Кто совести, по сути, не имеет.

Злой человек в неведенье живёт,

В грот знаний для него завален вход.

Кто ж Бога ищет, тот всё разумеет.

Путь извращать свой, будучи богат,

Негоже крайне. К Господу по кочкам

Добраться – что болотом наугад.

Путь к Богу бедняка верней стократ,

Когда стези прямы и непорочны.

Закон хранящий – сын разумный. Срам

На голову отца распутный отрок,

К халявным пристрастившийся деньгам,

Спускающий бабло на злачных дам,

Кому одно названье – сучий потрох.

Любую дребедень несущий в дом

Имущество для бедных преумножит

С лихвой (во что поверю я с трудом,

Весь опыт говорит мне о другом,

А факты опровергнуть невозможно).

Кто глух к закону, молится зачем?

Безбожника молитва – мерзость просто.

И будь он даже с башню высочен,

Но в деле сострадания никчемн,

Что толку от его большого роста?

Кто совращает праведных на путь

Зла, в яму упадёт, а непорочный

Наследует добро… Свою тропу

Не каждому дано пройти без пут,

Оковы сбросив с ног без проволочек.

Кто ходит непорочно, невредим

Останется. А кто идёт путями

Кривыми, упадёт. В тиши над ним

Появится тогда не херувим,

А черти, что поглубже стянут в яму.

Богатый человек всегда в глазах

Своих мудрец при глупости дремучей.

Бедняк, ума несущий божий знак,

Его легко оставит в дураках

И обличит, найдя удобный случай.

Достойная и славная судьба

Страны, когда в ней праведные правят.

Где нечестивый царь справляет бал,

Скрывается народ по погребам.

Его и там отыщут и ограбят.

Кто преступления уводит в тень,

Себя всё глубже погружает в топи.

Когда ж бандиту грабить станет лень,

Раскается, прочь выкинет кистень,

Присяжных ублажит, сердца растопит.

Помилован он будет. Басмачи,

Шамиль, Рамзан и прочие примером

Привыкшему бузить, крушить, мочить …

А кто донос на брата настрочит,

Сам после огребёт по полной мере.

Живёт как в мандрагоровом саду

В благоговении кто пребывает вечно.

А сердце кто ожесточит, в беду

Тот попадёт, когда на ерунду

Набросится как вепрь бесчеловечный.

Корысть не продлевает людям дни.

Все взятки, подношения, откаты,

Мздоимство – преступлению сродни,

В долг взял у государства – в срок верни,

По лагерям не сгинешь безвозвратно.

Кто сеет хлеб, душистого ломтя

Вкусит с лихвой, его не обездолишь.

А праздным подражающий слюнтяй

Или иной понтярщик и лентяй

Насытится одною нищетой лишь.

Надёжный верный человек всегда

Богат благословением от ближних.

А кто шустёр, но жизни не видал,

Разбогатеть спешит, в свои года

От спешки получить рискует грыжу.

Завистливый к богатству человек

Готов хоть мать родную обездолить

И потому не держит в голове,

Как можно в нищету впасть, овдоветь

И пить шмурдяк с такою же голь-молью.

Лицеприятным быть нехорошо.

Здесь Соломон в виду имеет льстивых,

Готовых врать и ластиться как шёлк,

Чтоб благосклонный денежный мешок

Лжеца за лизоблюдство осчастливил.

Кто обличать преодолел боязнь

И отношенья выгодой не мерит,

Вся правду говорит не припозднясь,

Тот обретает большую приязнь,

Чем тот, кто льстит и врёт как сивый мерин.

Кто с кошельком родительским знаком

И кражу ту греховной не считает,

Сообщник он грабителей, кто в дом

Попасть могли б с огромнейшим трудом,

А с ним владеют банковскою тайной.

Кто сеет ссору, пожинает смерть.

Надменный в этом деле будет первым.

Болезнью той не всем переболеть,

А благоденствие чтоб поиметь,

Не надо Богу действовать на нервы.

Кто на себя надеется, тот глуп.

Лишь в мудрости ходящий будет целым.

Самонадеянный баран – тулуп,

Что до поры пасётся на лугу.

У хищника все овцы под прицелом.

Кто нищим подаёт, тому почёт.

(Но ведал Соломон про то едва ли,

Что нищенство как бизнес расцветёт.

Кто нищего как скот в метро пасёт,

Увозит барыши на самосвале).

Где нечестивым власть и сват, и брат,

Там дрозофилой множится мошенник.

Лишь эта нечисть сгинет со двора,

Безгрешные размножатся стократ.

Здесь как везде важно соотношенье.

Лишь праведные могут отвести

Беду большую от любого дома.

Два ангела шли Лота навестить,

Случись им хоть с пяток таких найти,

То кто б узнал про мерзости Содома?

Где праведных не сыщешь днём с огнём,

Там наказание неотвратимо,

Что серным проливается дождём.

И города, сожжённые живьём,

С Гоморры счёт ведут до Хиросимы.

Глава 29 И нет в миру сильнее ипостаси

При обличенье перебрать когда,

То человек, дойдя до исступленья,

Озлобится, напьётся вдребодан,

Внезапно сокрушится, и тогда

Ему вовек не будет исцеленья.

Где деспот нечестивый, вепря злей,

Народ стенает, плачет от обиды.

При праведных – гулянья на селе…

(Но будет ли народу веселей,

Где ортодоксы правят и хасиды?)

Кто любит мудрость – радует отца,

В учении прилежен, не бездельник,

В дом грамоты приносит без конца.

А кто прожить не может без винца,

Тот расточит с блудницами именье.

Царь правосудьем землю утвердит,

А любящий подарки, подношенья

Льстеца и подхалима наградит,

Всё разорит, когда без волокит

Во власть войдут мздоимец и мошенник.

Кто вольно иль невольно другу льстит -

Сеть расстилает под его ногами.

Сказать же правду – Боже упаси,

Особенно когда твой друг мастит,

Тщеславен и вовсю сорит деньгами.

Для злого человека грех есть сеть,

Которую пред ним раскинул леший,

Силкам она подобна на кусте.

Тут встал вопрос во всей своей красе -

А может ли злодей прожить безгрешным?

Где праведный в любую тяжбу вник,

Особенно когда в той тяжбе крайним

Окажется бедняк или старик,

Там нечестивый быстрый свой вердикт

Выносит, долгих дел не разбирая.

Кто возмущает город, кто он, чей?

Умы пустой надеждой возмущая,

Подтачивает основанье червь…

Развратные на бунт толкают чернь,

А мудрые восстанья утишают.

Где глупый поспешает гнев излить,

Там мудрый сдержан и сосредоточен.

И если о безумных говорить -

Чем лампочку в подъезде заменить,

Они скорей весь город обесточат.

Судиться если с дураком – оно

В любом раскладе дело не благое:

Смеяться ли над глупостью его,

Сердиться ль – одинаково равно,

Лишится умный человек покоя!

Где непорочного готов живьём

Сожрать иной, не в меру кровожадный,

Столкнуть с обрыва, сбросить в водоём -

Там праведный заботится о нём:

Приободрит, поделится, подскажет.

Где ложь с трибуны льётся как вода

От краснобаев жадных до наживы,

А им Верховный верит – то тогда

Не за горой несчастий череда…

А что прикажешь ждать от нечестивых?

Где бедный с лихоимцем тет-а-тет

Встречаются друг с другом, что возможно,

То каждому из них держать ответ.

Един для тех и этих Божий свет,

Как лампочка в общественной прихожей.

Когда судить по правде бедный люд,

Не выгонять пинками из парадной,

Народовольцы к власти не придут,

Грудь оголив не влезут на редут,

Чтоб победив остаться с голым задом.

Добавят розги отроку мозгов,

И мудрости послужат обличенья.

Стыд матери и гнев отца – таков

Удел у тех родительских домов,

Где отрок пребывает в небреженье.

Во всём нужна отцовская рука,

Чтоб в корне пресекать любую гадость,

Что отрок совершит наверняка.

Наказывай за шалости сынка,

И он душе твоей доставит радость.

От нечестивых беззаконье, ложь,

Но праведник паденье их увидит.

Правитель мудрый тем всегда хорош,

Что даже там, где проходимцы сплошь,

Он без нужды и мухи не обидит.

Всяк соблюдающий закон блажен.

Без откровенья свыше необуздан

Народ, Где быть пристойно в парандже,

Куражится неверный в неглиже,

Гуляет от рубля и ест от пуза.

Где люди опрометчивы в словах,

На глупого и то надежды больше.

Лжеца не остановит Божий страх.

Хула где с поношеньем на устах,

Кляп в рот, и тот безумцу не поможет.

Словами научить раба нельзя.

Он их поймёт, но слушаться не станет.

Когда же ты раба ребёнком взял

И воспитал, то сыном он в князьях

Захочет быть и на тебя восстанет.

Заводит ссору вспыльчив кто и крут.

Грешит сверх мер заносчивый как кочет.

Сказать такому – Не мечи икру,

Угомонись – то значит поутру

От синяков прикладывать примочки.

Таких примеров нам не перечесть.

В ниспосланных Создателем скрижалях

Сумеет дюже грамотный прочесть:

Смиренный духом обретает честь,

А гордость человека унижает.

Кто с вором делится, себе же вор -

Свою он ненавидит душу. Даже

Приличный человек с ним разговор

Не заведёт, а выгонит на двор,

С подарками пошлёт куда подальше.

Кто движется всегда прямым путём

Внушает отвращенье нечестивым.

Неправедный для праведника днём

И ночью – это мерзость. Им вдвоём

Как линий ни черти, всё выйдет криво.

Силки и сеть – боязнь перед людьми,

Кто верит в Бога будет безопасен.

С правителем мы век свой не продлим,

А человек лишь Господом храним,

И нет в миру сильнее ипостаси.