Kitabı oku: «О том, кто хочет тебя убить», sayfa 2

Глава 3

Телефонный звонок вырвал Стелу из неприятного сна.

– Да, – зевая, сказала она в трубку, автоматически посмотрев на часы. Было 4—00.

– Это Миронов. Мне нужен инспектор Эсс.

– Какого черта? – пробурчал проснувшийся Эсс.

– Тебя спрашивает твой специальный хрен.

– Что там еще? – спросил он в трубку.

– Мне некогда объяснять. Одевайся. Буду через десять минут возле подъезда.

Погода испортилась еще сильней. Помимо дождя и ветра, к которым инспектор уже с горем пополам привык, добавилось похолодание. Обещали град. Благо, Миронов уже ждал за рулем нового серого седана.

– Что там у тебя стряслось? – спросил Эсс, садясь в машину.

– Мы получили наводку.

– И?

– Спецназ уже там. Думаю, к нашему приезду что-нибудь обнаружат.

– И куда ты меня тащишь?

Миронов назвал адрес.

Инспектор выругался от всей души.

– Рад, что смог тебе угодить.

– Я посмотрю на тебя, когда мы туда приедем.

– Что, так плохо?

– Настоящая помойка. Наши стараются туда не заходить.

Стоило им свернуть на финишную прямую, как окружающий пейзаж стал похож на декорацию к дешевому постапокалиптическому фильму. Улица была узкой и грязной. Мусорные контейнеры много веков назад были погребены под горой мусора, и его сваливали прямо на дорогу. Люди, напуганные до чертиков появлением спецназа, (у каждого из них была своя причина бояться ареста), сидели по домам, и по-партизански наблюдали из грязных окон за машиной Миронова. Пунктом назначения был заброшенный склад.

– Ну и бомжатник! – инспектор торопливо закурил сигарету. – Будешь?

– Не курю, – с сожалением в голосе ответил Миронов. Он достал из бардачка освежитель воздуха, обильно набрызгал на платок и прижал его к лицу. Стало еще противней.

– Решил кайфонуть? Это в местных традициях, – сказал Эсс и закурил сразу две сигареты. – Держи. Можешь не затягиваться. Главное, дыми.

– Никогда не думал, что буду радоваться тому, что в моей машине курят.

– Здешняя вонь похожа на симфонию, исполняемую целым оркестром запахов под руководством дирижера ветра. Когда ты только здесь появляешься, тебя встречает мощная увертюра, но вскоре ты начинаешь различать солирующий аромат протухшей рыбины, затем его сменяет дух прокисших овощей, и все под аккомпанемент, под аккомпанемент…

– Прекрати, или я сейчас вырву!

– Не ты, а тебя. К тому же это твоя машина.

– Нет, но ты скажи, как тут люди живут?

– Они привыкли. Но ты так и не сказал, ради чего мы нюхаем эту дрянь?

– Сам не знаю.

– Что?

– Мы получили очередную наводку с указанием этого адреса и пометкой «срочно».

– Вот блядь!

– Это точно.

– А если это фигня?

– Еще ни один сигнал Кассандры не был пустым.

На складе злые полицейские перелопачивали залежи мусора. В отличие от охраняющих склад спецназовцев, у них противогазов не было.

– Тебе они не кажутся похожими на археологов, просеивающих исторический грунт свежеоткрытой и еще не разворованной гробницы фараона? – спросил Миронов.

– А ты не хочешь поработать на свежем воздухе? – предложил ему Эсс.

– Я уже свое откопал.

– Что, тоже приходилось в дерьме возиться?

– Не то слово. За годы службы я перерыл Гималаи дерьма.

В форточку со стороны Эсса постучал полицейский. Его лицо было замотано майкой.

– Вам стоит на это взглянуть, – сказал он.

– Будешь? – Эсс протянул ему пачку сигарет.

– Только если прикурите и вставите в рот. Своими руками…

– Пойдем, – сказал Эсс, прикурив полицейскому сигарету.

В дальнем конце склада под несколькими пустыми коробками, наваленными сверху для конспирации, находился вход в подвал. Закрыт он был массивной железной дверью с дорогим, сейфовым замком.

– Без сварки никак, – сообщил командующий раскопками полицейский эксперт. – Взрывать бесполезно, а открыть мы ее не откроем.

– Ну так тащите сварщиков! – рявкнул на него Эсс.

Сварщики прибыли минут через сорок. Еще через тридцать минут они вырезали в двери достаточное отверстие, чтобы можно было забраться внутрь. За дверью был небольшой коридор, заканчивающийся просторной, хорошо освещенной комнатой. Чуть пахло дорогим табаком и кофе – система вентиляции подавала очищенный воздух. На столе стоял мощный компьютер, рядом с ним лежала куча книг, на каждой из них стоял штамп: 691. Вдоль стен громоздились штабелями ящики с оружием и взрывчаткой.

– Странные интересы у этих ребят, – заметил Эсс, разглядывая названия книг. Биографии Сталина, Гитлера, Тамерлана, Наполеона, Чингисхана, Древние книги магической тематики, книги о мегалитах, о пирамидах, о тайных обществах, об американских индейцах и сибирских шаманах, об африканских племенах и современных корпорациях…

– Как ты думаешь, что может объединять все это? – спросил напарника Миронов.

– Не знаю, но боюсь, что спокойно до пенсии мне не дожить.

Едва Эсс забрался в ванну, зазвонил телефон.

– Что еще? – спросил он, беря трубку.

– Ты нас еще не забыл? – услышал он голос Фила.

– Вы мне будете сниться до самой смерти.

– Если ты поторопишься, то сможешь приехать в участок чуть раньше своего Дейла Купера.

– Что там еще?

– Мы тут задержали кое-кого, пока вы занимались уборкой склада.

– У нас новости, – сообщил Миронов напарнику.

Он прибыл в участок первым, и ждал Эсса в кабинете комиссара.

– Что еще.

– Еще два убитых программиста. Пак Ли был убит в Лос-Анджелесе, а Карл Наймон в Вене. Оба погибли сегодня ночью. Как и в случае Роя Краммера работа чистая. Они, кстати, тоже работали над созданием искусственного интеллекта.

– Опять искусственный разум?

– Кому-то совсем не хочется, чтобы машины начали думать.

– А тебе хочется?

– Не настолько, чтобы убивать.

– Ладно, пойдем поговорим с задержанным.

Злодею недавно исполнилось семнадцать лет. Лучший возраст для того, чтобы забивать себе голову всяким дерьмом. Пристрастие к наркотикам, пристрастие к справедливости, пристрастие к высоким идеалам, пристрастие к терроризму. Его взяли при попытке подложить бомбу или, как сейчас говорят, взрывное устройство в информационно-наблюдательный центр энергетической компании. Он сидел в комнате для допросов, готовый принести себя в жертву борьбе за очередную никому по-настоящему не нужную фигню. По крайней мере, он думал, что готов.

– Привет, – сказал Эсс, садясь за стол напротив задержанного, у которого уже появились первые предвестники ломки.

Миронов занял позицию за спиной юного наркомана.

Тот зло посмотрел на Эсса.

– Ты уж извини, – обратился к нему Эсс с сочувствием в голосе, – что приходится отвлекать тебя от приема лекарства нудными разговорами, но у меня к тебе есть пара вопросов, и чем быстрее ты ответишь, тем быстрее сможешь вернуться к своим лекарствам. Я понятно говорю?

– Свиньи легавые!

– Ошибаешься, мальчик, – так же ласково заговорил Миронов. – Это он свинья легавая, а я свинья надзаконная, и в отличие от свиней легавых, мне нет необходимости создавать видимость работы по правилам. Так что ни мамочки с папочкой, ни адвоката, ни звонка по телефону тебе не видать. У тебя есть только одно право: право отвечать на мои вопросы.

– Я ничего не знаю!

– Тем хуже для тебя. К тому же мы с коллегой сегодня не в настроении. Нам пришлось тащиться в четыре часа ночи в настоящий ад, разгребать мусор, дышать вонью, и все такое. Затем, когда мы собрались принять заслуженную ванну и лечь немного поспать, появился ты с бомбой, аналогичной тем, что мы нашли в вашем арсенале. Так что, сегодня будем играть в плохого и очень плохого полицейского. Правда, верный ответ сможет избавить тебя от страданий.

– Чтоб вы сдохли, гады!

– Ответ неверный, – сказал Миронов, одаряя задержанного профессиональным ударом по правой почке. – Нет, по-своему, конечно, ты прав. Безусловно, когда-нибудь мы, конечно, сдохнем, но у тебя есть реальнейший шанс сделать это в ближайшее время.

– Пошел ты…!

Он так и не успел назвать пункт назначения. Миронов схватил горе-террориста за волосы и несколько раз сильно ударил головой об стол.

– Продолжай в том же духе, если хочешь лишиться оставшихся зубов, – совершено спокойно произнес Миронов.

– Вы не понимаете, вы ничего не понимаете, а когда поймете, будет уже слишком поздно… – плюясь кровью, прокричал задержанный.

– Так растолкуй нам. Мы здесь для того, чтобы внимательно тебя выслушать. Мы не будем даже перебивать.

– Вы все равно не поверите.

– Ты, главное, говори.

– Для вас это только фантастика, детские выдумки, тогда как это на самом деле… Это уже происходит. Это уже сейчас!

– Покури, – Эсс дал ему сигарету, – успокойся и расскажи все по порядку.

– Компьютеры. Куда ни плюнь, везде компьютеры. Без них уже даже посрать невозможно. Они становятся настоящими хозяевами положения. Они совершенствуются. Скоро появятся думающие машины, и вот тогда…

– Терминаторов насмотрелся? – зло спросил Эсс.

– Я же говорил…

– Не обращай внимания. Продолжай, – сказал Миронов.

– Контроль над компьютерами – это контроль над миром, и от того, как они будут думать, зависит все! А они будут думать по-своему, думать так, как их учат думать те, чьи мозги вам неподконтрольны. Вы думаете, что можете заставить их думать так, как вам хочется, тогда как на самом деле они начнут думать иначе, совершенно иначе.

– Ну и что?

– А то, что это вам самим скоро придется думать так, как думают компьютеры, и вот тогда…

– Очень хорошо. Расскажи теперь нам про убийства программистов.

– А вот хер вам! Никого мы не убиваем. Мы не воюем с отдельно взятыми личностями. Мы боремся с системой. Нам нужна гласность! Возможность говорить с людьми.

– Поэтому вы взялись за бомбы?

– Мы хотели взорвать только компьютер, чтобы вы поняли… людей там все равно не было.

– А он тоже должен был что-то понять? – Эсс небрежно бросил на стол фотографию Краммера.

– Я понятия не имею, кто это.

– Рой Краммер. Человек, которого вы убили.

– Я никого не убивал.

– Ты, может быть, и нет. Но у тебя есть друзья, а у них другие друзья. Или я не прав?

– Вы, конечно, сможете повесить на нас всех собак, но только это не мы. Мы не убийцы! Мы глашатаи истины!

– Хорошо. Сейчас ты напишешь все о глашатаях истины. Имена, адреса… в общем, все.

– Я не…

– А когда сделаешь, – перебил его Миронов, показывая наполненный героином шприц, – получишь гостинец. Посиди, подумай.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил он Эсса, когда они вышли из комнаты для допросов.

– Детский сад.

– Ты еще не сталкивался с такими в своей провинции?

– Слава богу, нет.

– Мы называем их бригадами хаоса. Они растут, как грибы после дождя. Небольшие группы малолетних тупиц, борющихся против всех и вся. Разрушители, которые, слава богу, так и не научились еще разрушать. Это не продукт исламских зомбификаторов, не ирландские бойцы за химеру. Обычные домашние идиоты, которые вдруг начинают играть в террористов.

– Да, но где-то же они берут оружие и снаряжение.

– Ты не поверишь. Оно сваливается к ним в руки само. Как в сказках.

– Что ты хочешь сказать?

– Например, трое таких вот уродов смогли украсть целый арсенал у торговцев оружием, да еще и остаться в живых.

Глава 4

Бесконечная, куда ни глянь, степь; бесконечная идеально прямая, идеально ровная грунтовая дорога; бесконечный запас бензина. За рулем Вера, что вполне естественно. Тепло. Поэтому верх кабриолета откинут, и приятный, теплый ветер дует в лицо. Удивительно, но за машиной нет обычного на грунтовых дорогах пылевого шлейфа.

– Межпиксельное пространство – это мир тишины, – рассказывала Вера. – Здесь нет радио, нет телефона, нет технологий и электричества, нет часов. Сюда не ступала нога человека стадного, а если какой представитель этого вида двуногих (одноногих или безногих) существ и заглянул сюда в наркотическом или алкогольном бреду, тут же бросился к телефону, чтобы великий волшебник Страны 03 спас его от подобных кошмаров.

– А машина?

– Что машина?

– Наша машина.

– Наша машина – это твой способ не сойти с ума, как и пейзаж, что ты видишь вокруг. Наше перемещение – это изменение состояния сознания. Мы не движемся ни во времени, ни в пространстве. Нечто похожее происходит во время контакта с НЛО. Люди сталкиваются с чем-то настолько далеким от того, что они привыкли видеть каждый день, что их психике приходится изобретать деву Марию или зеленых человечков просто для того, чтобы не сойти с ума.

– А здесь никаких резких движений, – сказала Вера, когда впереди показался контрольно-пропускной пункт. – Здесь начинается территория Линчевателя. Веди себя спокойно. Ни во что не лезь, пока я не скажу. Понял?

– А кто такой Линчеватель?

– После. Молчи. Понял?

Егор кивнул.

Через пару минут они подъехали к пропускному пункту. Шлагбаум, укрепленный бункер, несколько автоматчиков в форме без знаков отличия.

К машине подошел приятной наружности мужчина.

– Здравия желаю, господа. Предъявите, пожалуйста, ваши карты соответствия.

– У нас их нет, – спокойно ответила Вера, – мы даже не знаем, что это такое.

– Вы в первый раз здесь?

Вера кивнула.

– Тогда вам придется пройти тест на соответствие. Это не долго и совершенно безболезненно. Вы позволите мне сесть за руль?

– Конечно.

Вера перебралась на заднее сиденье.

От военного приятно пахло хорошим одеколоном и дорогим табаком.

– Надолго к нам? – спросил он Егора.

– Как получится, – ответил тот.

– Думаю, вам понравится.

– Приехали, – сказал военный, когда они подъехали к трехэтажному кирпичному зданию с решетками на окнах, – это займет всего несколько минут.

Они поднялись на второй этаж и без стука вошли в просторный кабинет. За столом, на котором была навалена целая куча папок, сидел человек в белом халате.

– Принимай новеньких, док, – весело сказал военный.

– Очень хорошо, полковник, – ответил тот.

– Присаживайтесь, – сказал доктор Егору и Вере, указывая на удобные стулья возле стола, – мне потребуется немного вашей слюны. Плюньте сюда, пожалуйста, – он поставил на стол два миниатюрных стеклянных блюдца. Затем, когда его гости сдали слюну, он поставил блюдца в похожее на микроволновку устройство.

– Пять минут, и ответ будет готов. Волнуетесь? – спросил он.

– Не очень, – ответила Вера.

– Правильно. Чем спокойней себя чувствуешь во время теста, тем больше в тебе чистоты соответствия идеалу.

Доктор улыбнулся, и у Егора внутри все словно оборвалось. Он узнал в докторе бессменного лидера исламских террористов.

– Не бойтесь, молодой человек, – он словно прочитал мысли Егора, – здесь, среди своих, мы не поощряем религиозные конфликты. Мы стараемся быть объективными… насколько позволяет тест.

Он весело подмигнул Егору и рассмеялся.

«Микроволновка» щелкнула.

– А вот и результат.

Доктор посмотрел на дисплей.

– Превосходно. Добро пожаловать в наши ряды. С удовольствием зачисляю вас в Армию Всеобщего Освобождения.

Доктор снял телефонную трубку.

– Принимай друзей, Али, – сказал он.

Секунд через тридцать открылась входная дверь.

– Вперед, – крикнула Вера, бросаясь к двери. В Егора словно вселился дьявол. Он буквально летел за Верой, расчищавшей им путь. У самой машины ему, правда, тоже пришлось поучаствовать в драке.

Машина рванула с места и, быстро набирая скорость, помчалась вперед. На предельной скорости они пронеслись по небольшому, построенному в духе городов Дикого Запада, селению, сразу за которым…

– Смотри! Смотри внимательно! – закричала Вера.

Вдоль дороги стояли виселицы. Через каждые три метра. До самого горизонта. Возле каждой из них стоял похожий на рекламный щит. Несмотря на огромную скорость, Егор умудрялся читать надписи на щитах. Негры, индейцы, евреи, пидоры, идущие не в ногу, просто не соответствующие идеалу… Их было несколько тысяч. Свежих, вздувшихся, объеденных птицами… Некоторые веревки оборвались, и на эшафотах лежали человеческие кости. Многие перед смертью прошли через пытки…

– Убийство подобно наркотику, – сказала Вера, когда они покинули территорию Линчевателя, – поэтому очень часто право убивать даруется как привилегия. Вступай в ряды и громи недостойных! В большинстве случаев возможность безнаказанно громить недостойных является главной причиной для вступления в ряды…

Егор слушал с большим трудом. Его глаза закрывались. Казалось, он не спал несколько суток.

– Только не вздумай спать, – предупредила его Вера, – уснешь – тебе конец.

Глава 5

В погруженном во тьму городе царил бардак. Именно бардак, а ни какой не хаос. Тупой примитивный бардак, превращающий бывших вполне приличными сограждан в толпу выгнанных из дурдома за плохое поведение психов. Шайки обезьянообразных венцов природы, совершенно обезумев, носились по городу, грабя оставшиеся без сигнализации магазины. Кого-то били. Где-то били окна. Кто-то кричал о войне, кто-то провозглашал конец света и призывал всех покаяться в последние минуты. Картину Армагеддона дополняли истошно ревущие сирены. Казалось, страшный демон безнаказанности вошел в город. Но не тут то было. Навстречу ему уже спешил экзорцист. Уже неслись похожие на свирепых голодных хищников полицейские и пожарные машины, а поднятые в ружье спецназ и гвардия набрасывались на нарушителей общественного порядка, и, угостив их от всего сердца дубинками, закидывали в машины и увозили в участок. Когда набивать нарушителями стало нечего, блюстители порядка принялись вершить суд на месте, круша правого и виноватого, а особо ярых отвозили за город, где избивали до полусмерти. Так при помощи дубин и слезоточивого газа в город победоносно возвращалась цивилизация.

Атака хаоса. В очередном послании Кассандры это называлось так. Правда, в послании не было ни даты, ни места проведения операции. «В ближайшие дни состоится атака хаоса. Готовьтесь к массовым беспорядкам и сбоям аппаратуры. Информация для Миронова: (номер телефона) и имя: Слониски.»

На Слониски у них не было ничего.

Миронов набрал номер.

– Да, – услышал он приятный женский голос.

– Алло, госпожа Слониски?

– Я слушаю.

– Вас беспокоят из полиции. Вы не могли бы ответить на пару вопросов.

– Что вас интересует?

– Боюсь, это не телефонный разговор.

– Надеюсь, вы не станете предлагать мне ехать к вам в участок?

– Ни в коем случае. Я прошу вашего разрешения приехать к вам со своим коллегой в удобное для вас время.

– Хорошо. Приезжайте вечером.

– Когда именно?

– Лучше всего часов в одиннадцать. Днем я не расположена к общению.

– Договорились.

– Вы не назвали своих имен.

– Извините. Инспектор Эсс и особый агент Миронов.

– Очень хорошо. Я передам охране, чтобы вас пропустили.

– Вы очень любезны.

– Было бы здорово, если бы вы прихватили с собой бутылку коньяка.

– Разумеется.

И как назло в этот же вечер…

Атака хаоса началась с безобидной на первый взгляд манифестации очередных недовольных чем-то уродов. Ближе к вечеру, когда на улице уже начало темнеть, одновременно отключился свет (вышел из строя компьютер), телефонная связь (вышел из строя компьютер), мобильная связь, радио и телевидение (вышли из строя компьютеры).

Народ словно взбесился. Люди вели себя так, словно у каждого из них в голове тоже вышел из строя компьютер.

«Хорошо, что Стела дежурит», – подумал Эсс, садясь в машину Миронова. На работе, по крайней мере, была охрана. А дома…

– Осторожней с ногами, – предупредил Миронов. – У тебя под сиденьем автомат.

Под сиденьем автомат, под рубашками бронежилеты. Пистолеты заряжены и сняты с предохранителей. Жаль, что машина – это просто машина, а не вертолет или, на худой конец, танк…

– Вот что получается, если скрестить потревоженный муравейник с кучей свежего чесночного дерьма! – зло сказал Миронов, и, врубив сирену, помчался на полной скорости, лихо маневрируя среди дорожных заторов. На дорогах можно было встретить все, что угодно и кого угодно. Толпы людей, перевернутые автомобили, всевозможный хлам. Посреди одного из перекрестков мирно стоял дорогой концертный рояль, на котором кто-то уже умудрился красочно и со всеми подробностями нарисовать мужской орган.

Чуть дальше их попыталась остановить пьяная компания, перегородив дорогу.

– Размечтались! – стиснув зубы, Миронов выжал газ до пола.

– Урод, блядский! – выматерился он, когда сбитый пикетчик, перелетая через машину, разбил головой стекло. – Насмотрелись кино, дебилы, и думают, что в жизни я тоже начну останавливаться, бросать пистолет или выходить драться один на один…

– У тебя машина застрахована?

– Конечно.

– Тогда чего ты так нервничаешь? Купишь новую.

– Останови, – попросил Эсс, когда они проезжали мимо приличного магазина, – она просила коньяк.

– Думаешь, он открыт?

– У меня есть в запасе волшебное слово.

Инспектор отыскал подходящий камень и запустил в витрину. Стекло с характерным звоном посыпалось на тротуар.

– Бинго!

Эсс скрылся внутри и буквально через минуту появился с двумя пакетами в руках.

– Как улов?

– Только коньяк. Эти жлобы выгребли кассу.

– Ну и нравы.

Район, где жила Слониски, имел собственную охрану, собственную подстанцию и массу других полезных вещей, работающих в автономном режиме.

Остановившись у закрытых ворот (район был огорожен), Миронов несколько раз просигналил. К машине подошел охранник.

– Здесь звуковые сигналы запрещены.

– Мы Миронов и Эсс. Нас ждет госпожа Слониски.

– Одну минуточку. Я проверю.

– Все в порядке, проезжайте, – сказал он, вернувшись минуты через две.

Слониски жила в скромном, по сравнению с Лувром, дворце, стоявшем посреди шикарнейшего парка с фонтанами, водопадами и даже собственным озером. Охранялось это крепкими парнями, вооруженными автоматами. У парадного крыльца их встретил лакей, который проводил гостей в огромную комнату с потолком до неба, освещенную хрустальной люстрой с настоящими восковыми свечами. Мрамор, картины, дорогая мебель…

Слониски сидела в удобном кресле возле камина и смотрела на огонь.

– Здравствуйте, господа, – сказала она, поднимаясь и идя им навстречу, – надеюсь, вы добрались без проблем?

– Спасибо, мадам.

– Элизабет. Зовите меня Элизабет. Кто вы такие, я знаю. Присаживайтесь. О, да вы с коньяком!

– Как вы и просили.

Элизабет было за сорок. Среднего роста, изящная, с красивым, натуральным (к нему не прикасался косметический хирург) лицом, с маленькими, аристократическими руками и длинными, черными волосами. Для своих лет она выглядела великолепно. Но она была красива еще и другой, вечной красотой, неким свойственным очень немногим людям шармом и внутренним изяществом.

– Чем могу помочь? – спросила она, разлив коньяк по бокалам и устроившись в кресле.

– Честно говоря, мы думали, вы сами нам скажете, – ответил Миронов.

– Если бы я хотела вам что-то сказать, я бы сама позаботилась об этом.

– Дело в том, что мы получили ваш номер телефона от одного человека с явным намеком на то, что у вас для нас кое-что есть.

– Господа, я не имею привычки отвечать на незаданные вопросы, поэтому, если хотите о чем-то спросить – спрашивайте, а нет – будем пить коньяк и говорить о погоде.

– Расскажи ей, – предложил Эсс Миронову.

– Это закрытая информация.

– Думаешь?

– Ладно. Видите ли, Элизабет, у нас есть анонимный информатор, который обратил наше внимание на убийство программистов, затем на сегодняшний беспорядок и на вас. Другими словами, он неоднозначно дает понять, что существует некая связь между убийствами, беспорядками и вами.

– Если все это как-то связано, то речь может идти только о магии.

– Хотите сказать, что в деле замешана какая-то сатанистская организация?

– Нет, сатанисты тут не причем. Им это не нужно, да и сами сатанисты – это далеко не те люди, которых нам рисуют журналисты и священники.

– Тогда что вы имеете в виду?

– Что может быть общего у антисоциального действия, кибернетики и меня? Только магия.

– Почему?

– Почему? Это долгая история, и если вы не торопитесь…

– Мы никуда не торопимся.

– Надеюсь, господа, вы читали Карлоса Кастанеду?

– Разумеется.

– Очень хорошо. Главной задачей мага по Кастанеде является накопление энергии и приобретения навыков управления ею. Изменяя состояние сознания, маг уходит за грань жизни и смерти. Магия учит, как правильно уйти со сцены. Остальное не имеет значения. Таков путь воина-мага. Он опасен, требует огромных усилий и не дает никаких гарантий.

Есть еще и другая магия: магия покорения. Эти маги стремятся к господству над другими, к власти, к порабощению. Фактически, они хотят стать богами, чтобы, используя энергию своих обожателей, приобретать все новые силу и могущество. Каждый из известных или забытых богов был таким магом. Их жизнь, сила и могущество напрямую зависят от почитателей, поэтому все религиозные организации так ревниво относятся к своей пастве. Для достижения своих целей эти маги часто используют сценарий апокалипсиса: сначала выпускают злого парня, который погружает мир в хаос, а затем появляются сами, чтобы навести порядок и восстановить справедливость – домохозяйки не смогут спокойно уснуть, пока не убедятся, что им больше ничего не угрожает. Затем остается сотворить культ личности, стать прижизненным богом и вознестись на небеса: создать магического двойника, существующего за счет энергии толпы. В популярной литературе такие штуки называются эгрегорами.

– Как я понял, – вступил в разговор Эсс, – наш противник принадлежит ко второму типу магов, но причем здесь программисты?

– Программист подобен магу. Он тоже погружается в совершенно иную, виртуальную реальность. Не даром ведь ее открыли парни, которые в свое время участвовали в ЛСД путешествиях. К тому же на главный вопрос все еще нет ответа: развивая компьютерные технологии, мы создаем или открываем виртуальную вселенную? Во втором случае маги второго типа получают новую возможность осуществления своих целей. Переселившись в виртуальный мир, они смогут контролировать нашу реальность посредством компьютеров. Кстати, вы не обратили внимания на то, что ваш убийца сам действует, как компьютер?

– Что вы имеете в виду?

– Кто еще станет убивать в алфавитном порядке?

– Откуда у вас эта информация? – спросил Миронов.

– Из газет. Многие удачливые шпионы черпали информацию для донесений из газет, а Эдгар По в свое время умудрился, читая газеты, раскрыть преступление, над которым безрезультатно билась полиция. Достаточно правильно сопоставить факты.

– Или вы сильнее причастны к этому делу, чем хотите показать.

– Я достаточно умна для того, чтобы показывать только то, что я хочу показать. Я любопытна и богата, к тому же не лишена привлекательности. Согласитесь, с такими данными мне не трудно узнавать то, что я хочу знать.

– И вы узнаете это исключительно из праздного любопытства?

– А ради чего еще?

– Ну, это только предположение… ради помощи определенному кругу лиц.

– Дело в том, господа, что для этого я слишком не люблю определенные круги лиц.

– Хотите сказать, что вы полностью поддерживаете существующую власть? Это тоже определенный круг лиц.

– Я не люблю власть, причем любую. Мне все равно, кто стоит у руля. Из своих увлечений историей, а я долго и серьезно занималась историей из любопытства… Так вот, я вынесла один интересный вывод: не человек управляет местом, а место человеком, заставляя его творить необходимые мерзости, и нет никакой разницы, кто будет стоять у руля, так как те же правила управляют и оппозицией. Поэтому я не испытываю никакой симпатии ни к власти ни к оппозиции, ни уж тем более к революционерам. Этих я не люблю больше всего.

– Нам бы все же хотелось вернуться к теме убийства программистов, – вернулся к теме разговора Эсс.

– Джентльмены, если вас интересует, что я об этом знаю, то могу с уверенностью сказать: ничего.

– А если нас интересует, что вы об этом думаете? – спросил Миронов.

– Три трупа. Работали киллеры экстра класса. Мотив не ясен. Все трое занимались поиском стратегий функционирования искусственного интеллекта. Все работали на подставные фирмы. Обмен информацией осуществлялся через Интернет. Все трое старались не привлекать к себе внимания. Все трое были убиты в алфавитном порядке. В этом и лежит разгадка преступления, несмотря на подозрительную очевидность этих фактов. Я думаю, их вычислили через компьютер. Да и заказали через компьютер. Вы не можете расшифровать их информацию? Конечно. То, ради чего их убили, давно уже уничтожили, а чтобы вы ничего не заподозрили, заменили на не имеющую расшифровки ерунду. Кстати, хорошего киллера легко можно найти через сеть. Никаких личных контактов.

– Но зачем их было убивать?

– Кому-то не понравилась их стратегия.

– Ну и что?

– Стратегия – это и есть мир. То, что мы имеем в виде реальности, есть ни что иное, как стратегия нашего с вами функционирования. Это и спектр нашего восприятия, и способы получения и переработки информации, и способы мышления. От того, какой будет стратегия электронного разума, будет зависеть та реальность, в которой он, а по большому счету и мы будем существовать. При этом наивно полагать, что электронный разум должен быть похож на человеческий. Хотя, с другой стороны, человеческое мышление тоже вещь абсолютно условная. Что мы никогда не сможем, так взглянуть на мир чужими глазами. Мы даже представить себе не можем, как видит мир кто-либо другой. Все, что нам по силам, это договориться о некоторых общих понятиях, тогда как… У меня всю жизнь жили кошки или собаки. Я смотрела в их звериные глаза и видела далекие, как будто с другой планеты создания. Так и с искусственным интеллектом. Тем более что настольный силиконовый зверек совсем не такой, как мы, а наш с ним общий язык…

– Так вот почему!.. – осенило Миронова.

– Что почему? – спросили в один голос Эсс и Слониски.

– Вот почему она пишет на механической машинке!

– Простите, господа, кто она? Или это очередной секрет?

– Кассандра. Наш информатор. Это она указала на вас.

– Я думаю, что это послание мне, а не вам, – решила Элизабет.

Детективы удивленно посмотрели на нее.

– Вы видите ситуацию сквозь призму расследования. Вам надо найти убийцу, и это представляется вам наиболее важным, тогда как с другой точки зрения это может вообще не иметь значения.

– Дело давно уже вышло за рамки банального убийства. Мы видим… – начал объяснять Миронов, но Элизабет не дала ему договорить.

– Вы видите заговор, тогда как я вижу игру.

– Хорошенькая игра, – вставил Эсс.

– А почему нет? Представьте себе мир шахмат. То, что мы видим как действия двух человек, на доске выглядит совсем иначе. Каждый ход представляется там результатом интриг, интересов, пристрастий. Там настоящая война со своими героями, жертвами, победами и поражениями.

– По-вашему, для Кассандры мы не более чем фигуры?

– Для Кассандры ли? Жизнь, господа – это не шахматы. Мы не знаем ни правил игры, ни количество игроков, ни их цели. И ваше расследование может быть всего лишь мотивационным звеном, веревочкой, за которую дергает кукловод. Вы видите, как троих программистов, работающих на №1 убирает №2, затем №3 устраивает заварушку, а №4 контролирует каждый ваш шаг. На деле за каждым из этих номеров может быть сколько угодно лиц, а, может быть, там вообще никого нет. Их ведь могли грохнуть по разным причинам, а заваруха вообще не иметь ничего общего с убийством, но некто пытается связать для вас это воедино. Для чего? Что он хочет этим сказать? Все ваше внимание направлено на преступление, тогда как для игроков само по себе преступление не имеет никакого значения. Будучи людьми рациональными, вы ищите интересы людей или социальных групп, тогда как я, например, воспринимаю эту картину совершенно в ином свете. Поэтому то, что важно для вас, не имеет значения для меня, и наоборот. Поэтому послание мне – это послание мне.