Kitabı oku: «Метро 2033. Выборг», sayfa 2
– Э-э-эй, зачем смеешься? – каждый раз обиженно спрашивал Костя.
От кавказского акцента он так и не избавился. Ни во время службы в еще советской армии, ни потом, в Питере, ни за двадцать лет в метро. Жил Костя, в основном, со своими, на «Площади Восстания», только год назад перебрался на «Владимирскую», когда отец Расула погиб. Присмотреть за племянником. Странно, что он во все это ввязался. Но все равно хорошо, что он сейчас здесь.
Хорошо, что они все здесь. Королев, Расул, Костя и Эдик – его, Барса, маленькая армия. Необученная, слабенькая и, можно сказать, безоружная. Не должны они были так далеко забраться, просто физически не могли. Но забрались. Чудо. Но в чудеса Барс не верил.
– Плохо совсем, вода еще поднялась, сантиметров на двадцать, – Костя озабоченно покачал головой и захлопнул люк. – Тонем.
– Ничего, чуть-чуть осталось, – Расул приложил руку козырьком. – Я уже пристань даже вижу. Во-о-он там, слева от кранов.
– Темнеет уже, – заметил Королев. – Лучше бы, конечно, засветло высадиться. Кто его знает, что тут водится.
– Верно говоришь, – кивнул Барс. – Сразу ищем место для ночлега, а машину искать будем уже утром. А пока просушимся и отогреемся по возможности.
– Сейчас бы коньячку по глоточку хоть, – жалобно попросил Эдик, потирая замерзшие руки. – И поесть бы чего найти неплохо.
– Обойдешься, – Барс показал Вассерману кулак. – На ночь всем по рюмке в обязательном порядке, еще заболеть не хватало. А пока – терпи.
– Сатрап, – Эдик демонстративно отвернулся и убрал руки в карманы. – Тиран и деспот. Чувствую, найду я смерть свою на этой Богом забытой земле. Растащат мои косточки мутанты, и никто и не вспомнит, что жил такой на свете Эдик Вассерман. А все из-за тебя.
– Не паясничай, – проворчал Барс, но все же не удержался и улыбнулся под маской респиратора.
Все-таки умел Эдик разрядить обстановку. Вот сейчас все на нервяке, замерзли, впереди высадка на неизвестную территорию, патронов – кот наплакал, а он как ляпнет что-нибудь, и вроде бы легче становится. А без этого сейчас вообще никак. Злоба, недовольство – они ведь как усталость. Накапливаются. Пятеро здоровых мужиков все время вместе: двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Никакого личного пространства. Да и раньше, в метро – разве по-другому было? Точно так же. Привыкли люди до Катастрофы свободно жить. У каждого своя комната, свой угол. И тут вдруг раз – и закончилась старая жизнь. Все равны, все вместе заперты в подземных дворцах станций. Говорят – в тесноте, да не в обиде. Фигня это все. От тесноты обид не меньше, чем от неосторожно сказанных слов или косого взгляда. Сначала просто устаешь от человека, потом начинаешь замечать в нем самые что ни на есть гадкие черты, а недели через две и вовсе терпеть его не можешь. А все ведь потому, что никуда друг от друга не денешься. Палатки да фанерные перегородки – разве это стены? Вот и получается, что живут все вроде как вместе, как соседи, как одна большая семья. А в семье, как известно, не без урода. Каждый себе и находит урода, а то и нескольких, и сам для других уродом становится. И вроде бы уже давно все между собой передраться должны были – а не передрались. Такие, как Эдик, выручали. Вроде и нытик, и трус, и трепло, да еще и пьяница в придачу – а душа компании, как ни крути. Без хорошей шутки, хоть бы и дурацкой, вообще сейчас жить тяжко. А уж подурачиться, как Вассерман, никто не умел. Поэтому и берег его Барс, хотя порой руки и чесались удавить к чертям собачьим.
До берега они все же дотянули. На последнем издыхании, можно сказать. Даже не пытались затормозить – просто ткнулись в пристань, заставленную насквозь проржавевшими катерами. Яхта затонула почти сразу, стоило только Барсу, уходившему последним, покинуть борт – как будто на плаву ее держала только воля экипажа. Они еще какое-то время стояли и смотрели, как вода медленно покрывает сначала палубу, потом борта и мачту. Через минуту яхта скрылась в глубине, словно и не было этого трехдневного похода под парусами. Возможно, первого для человечества за последние двадцать лет.
– Не качает, – тихо заметил Расул. – Даже как-то уже и непривычно.
– Все, отплавались, – Барс поправил висевший на ремне карабин. – Не знаю, как вы, а я себя как-то увереннее чувствую на твердой земле. Хотя пешком до Финки идти придется долго.
– Машину бы найти, – мечтательно произнес Эдик. – «Газельку» какую-нибудь, чтобы и самим поместиться, и рюкзаки забросить. За один день доедем, если дороги целы.
– Без загранпаспортов и таможенного досмотра, – добавил Королев и улыбнулся. – Только ты на это все особо не рассчитывай. Техника двадцать лет стояла – прогнила насквозь. Движок, корпус – все. Электроника сдохла, трубки высохли. Бензин, опять-таки.
– А если в гараже стояла? – возразил Эдик. – Тогда все целое должно быть. С толкача заведем. А с бензином и двигателем – ты ведь и подшаманить можешь. Можешь?
– Не мельтеши, – Барс лениво пригрозил Вассерману пальцем. – Королев, у нас, конечно, великий ученый, но все-таки не волшебник. Так что ты особо губу-то не раскатывай.
– Если найти в гараже или на подземной парковке более-менее живой автомобиль, – Королев задумчиво потер респиратор там, где под ним находился подбородок. – Потом откопать детали, поколдовать с фильтрами и топливом… все возможно. В крайнем случае, можно собрать что-то из нескольких машин.
– Зря ты это сказал, – усмехнулся Барс. – Теперь Вассерман пешком и шагу не сделает.
Здесь, на открытом пространстве, даже в полумраке еще не страшно. Огромные квадратные здания, наверное, склады, покосившиеся сетки заборов, погрузчик со спущенными шинами. Все просматривается метров на сто – сто пятьдесят. Куда хуже будет потом, когда они пройдут дальше – туда, к узеньким улочкам и зданиям, которым уже лет двести, не меньше. Старый город. Куда старше родного Питера, если верить рассказам Королева.
– Пройдем здесь, вдоль берега до Южного Вала, – Барс провел пальцем по карте. – Что-то не хочется забираться вглубь раньше времени. Обзор лучше, опять-таки. Неплохо бы еще склады эти осмотреть, но это потом. Сейчас там уже темно. Вернемся завтра.
– За Южным Валом историческая часть города. Маленькие магазинчики, рестораны. Если повезет, найдем консервы или макароны. Остальное есть я бы не стал, – усмехнулся Королев. – Может быть, еще сухари, галеты… в общем, сами знаете.
– Добро, – кивнул Барс. – Ладно, двинули. Мы с Расулом впереди, остальные за нами. Разобрали сектора – как я вас учил. И назад тоже посматривайте, не ленитесь.
Блин, до чего же рано темнеет. Черт с ними, с макаронами, еще на день-два еды хватит. А вот безопасное место для ночлега надо найти в течение пары часов. Желательно что-нибудь с толстыми стенами и железной дверью со здоровенным засовом.
– Движение на два часа, – тихо произнес Расул, вскидывая автомат.
Все сели. Кто-то побыстрее, кто-то помедленнее, но все. Хорошо, не прошла даром Барсова выучка, уже и команду давать не надо – сами все знают. Даже Эдик. Сел правильно, свой сектор не упускает, головой крутит. Смотрит, молодец. За тыл можно не беспокоиться.
– Что там? – прошептал Барс, чуть опустив карабин. – Видишь что-нибудь?
– Вот там, между углом ангара и штабелями, – Расул мотнул стволом. – В тени. Видно плохо, сейчас не двигается. Но на человека не похоже.
– Ага, вижу, – Барс слегка прищурил левый глаз, наводя мушку на затаившийся сгусток темноты. – Что-то вроде собаки. Только больше.
– Попадешь? – поинтересовался Расул.
– Нет, – Барс опустил карабин. – Обойдемся пока без стрельбы. Если оно нас не трогает, то и мы его трогать не будем. Просто аккуратно идем мимо, не шумим и смотрим.
Создание в тени больше не двигалось – ни когда они поднялись, ни когда прошли в сотне шагов от него. Барс даже успел подумать, что им с Расулом просто показалось, когда появились другие.
Собаки. Но не такие, как в Питере. Не огромная стая с коллективным разумом – всего несколько голов, но все крупные, поджарые, могучие, с широкими лапами. Непропорционально огромные челюсти и острые зубы то ли черных, то ли серых зверюг не оставляли никаких сомнений насчет их рациона. Они появились будто бы из ниоткуда и теперь постепенно брали отряд в полукольцо.
– Волки, – Королев медленно водил стволом автомата из стороны в сторону. – Вернее, что-то, что когда-то ими было.
– Зубищи-то, блин, – Эдик нервно сглотнул. – Такими руку по локоть откусит и не заметит. Командир, что делать будем?
– Пока ничего. Двигаемся дальше, – хмуро ответил Барс. – Стрелять, только если подойдут ближе. Одиночкой, патронов мало.
Сказать легче, чем сделать. Шагать по стремительно погружавшейся в ночную тьму набережной в незнакомом городе, да еще и со стаей мутировавших волков на хвосте – удовольствие весьма сомнительное. Барс с трудом подавлял желание пристрелить хотя бы ближайшую зверюгу, чтобы разогнать остальных. Волки не пытались напасть, но все же неотрывно следовали за отрядом на почтительном расстоянии – то растворяясь во мраке, то вновь возникая из него подобно серым призракам. Ночь щедро подливала темных красок, и каждая мелькнувшая тень уже воспринималась усталыми глазами как готовящийся к атаке мутант. Так они и шли – рядом, чтобы не выпустить друг друга из виду, замирая через каждые двадцать-тридцать шагов, ощетинившись в темноту пятью стволами. Путь в какие-то несколько километров занял, наверное, часа три. Где-то за спиной тяжело пыхтел Костя – возраст и комплекция уже давали о себе знать.
– Сними респиратор, – разрешил Барс. – Но ненадолго, только отдышаться. И давайте уже заворачивать к домам – пора искать место для ночлега. Здесь не лучший вариант, но дальше идти нельзя. Залезем глубоко в город – прыгнут из-за угла – и все.
– Может, и не прыгнут, – Королев резко вскинул автомат и шагнул по направлению к волкам. – Смотри.
Зверюги бросились врассыпную.
– Они знают, что такое оружие, – догадался Барс. – А это значит, что они уже видели людей. Боятся.
– Думаешь, здесь кто-то живет? – спросил Эдик. – Но как? Метро тут нет, да и…
Договорить он не успел. В ночной тишине откуда-то с севера загрохотала автоматная очередь. Длинная, захлебывающаяся, словно стрелок даже не пытался целиться, а просто палил во все стороны, пока не вышли патроны. Когда выстрелы стихли, со всех сторон одновременно, будто по команде, раздался протяжный волчий вой.
– А вот и ответ на твой вопрос, товарищ Вассерман, – усмехнулся Барс.
Глава 2
Встреча
Стрелять начали, когда до конца моста оставалось совсем немного. Даже мощным фонарем непросто нашарить в непроглядной темноте две маленькие тени. Когда пятно света накрыло Лёшку, он метнулся к ограде, укрывая за ней и девочку, и себя. Сначала было совсем не страшно – просто громкие хлопки на крыше, но когда пули начали ложиться рядом, почему-то захотелось уткнуться лицом в разбитый асфальт и закрыть голову руками. Но вместо этого Лёшка гуськом двинулся вдоль ограды, не выпуская руку девочки.
– Только не вставай, прошу тебя, – прошептал он, – убьют.
Умничка, все понимает. Даже голову пригнула. Стрелки из молодых Волков обычно так себе – патроны на вес золота, так что практиковаться получается нечасто, но это вовсе не значит, что кто-нибудь из них не залепит шальную пулю в девочку или в самого Лёшку.
Но страха больше не было. Надо двигаться. Движение – жизнь, остановка – смерть. Еще один шажок, без мыслей, без плана – просто вперед, куда угодно, лишь бы подальше от грохота и вспышек. Голова Лёшки словно отключилась, а руки и ноги работали сами по себе. Ему даже начало казаться, что все это происходит вовсе не с ним, а с кем-то другим – более взрослым, сильным и опытным. С кем-то, кто может вот так запросто ползти вперед под огнем.
– Не бойся, выберемся, – Лёшка подтолкнул девочку вперед. – Видишь, не так и страшно.
Через минуту пальба стихла. Похоже, Волки потеряли их из виду – или просто берегли драгоценные патроны. Ночь убьет беглецов вернее автомата, а в такую темень сам Варг побоялся бы идти в город в одиночку. Вой, доносившийся одновременно со всех сторон, живо напомнил Лёшке, что самое худшее может быть еще впереди. До рассвета далеко. Фонарика хватит часа на два от силы, патронов – только Санин рожок. О такой роскоши, как еда или вода, Лёшка даже не думал. Если зверье доберется до них с девочкой раньше, чем сами они – до укрытия, завтрак уже не понадобится.
– Пойдем, – Лёшка аккуратно высунул из-за ограды голову, потом плечи. – Больше не стреляют.
Шагать по мосту в полной странных шорохов темноте было страшно, но включать фонарик сейчас – и вовсе самоубийство. Ни луны, ни звезд, и все же кое-что пока видно и так. Свет придется зажечь позже, когда они доберутся до Памятника и домов на площади… Там можно будет переждать несколько часов и, как только начнет светать, уходить дальше. Утром Варг отправит погоню – или схватить беглецов, или убедиться, что они мертвы. Лёшка убил одного из Волков, а такого не прощают. Уж лучше быть сожранным зверюгами, чем попасться Варгу. Хорошо бы спрятаться подальше от Замка. Хорошо бы…
– Сначала до Памятника, потом до Красина, – бормотал Лёшка себе под нос, – а дальше по Выборгской до Советской. Или даже до Садовой. Да, лучше так.
Каждая сотня метров, выигранная ночью, утром может спасти им с девочкой жизнь. Волки могут позволить себе выйти еще затемно – едва ли зверье попробует утром напасть на хорошо вооруженный отряд из семи-десяти бойцов, и ходят те куда быстрее, чем Лёшка. Сейчас лучше забраться поглубже в город, найти надежное укрытие и надеяться, что их не обнаружат ни люди, ни звери.
Про последних не стоило забывать, да и не мог Лёшка, даже если бы и захотел. Вой мало-помалу затихал, но это вовсе не значило, что опасность миновала. Скорее наоборот. Стая закончила свою жутковатую перекличку и собралась воедино. Охота началась. Пока что серые тени лишь бесшумно мелькали в нескольких десятках метров. Умные зверюги чуяли запах оружейной смазки и боялись подойти ближе. Но уже скоро среди них найдется тот, чей голод окажется даже сильнее страха, и тогда он бросится вперед, а за ним – вся стая.
Волки. Хищники. Мутанты. В Замке их называли по-разному, но чаще всего просто – звери. Это подходило им больше всего. В самом деле, в них не так уж много осталось от тех красивых животных, которых отец показывал Лёшке на выцветших страницах журналов. Жесткая шерсть – темная, почти черная у молодых особей и серая у тех, что постарше. Непропорционально огромные челюсти, мощные лапы с крепкими когтями. Лёшка ни разу не видел живого мутанта вблизи, а если бы и видел, это, пожалуй, стало бы для него последним в жизни зрелищем. Воины Замка делали из шкур зверюг куртки и нередко приносили для свежевания туши. Даже мертвыми мутанты выглядели грозно и пугающе – не простыми хищниками, а какими-то исчадиями ада, которых не могло быть в этом мире. Но они были. Вернее, появились, когда сам мир изменился. Когда же случилось так, что люди стали Волками, а волки – чем-то еще более страшным?
Едва слышный шорох за спиной мгновенно заставил Лёшку задуматься о куда более насущных вещах. Уже близко, берут в кольцо, а ведь Замок совсем рядом! Обнаглели… Еще полгода назад, когда с патронами было не так паршиво, зверюги даже ночью редко заходили дальше Театральной улицы. А теперь вот бродят чуть ли не у самых стен Замка.
– А ну, прочь! – крикнул Лёшка вполоборота. – Чтоб вас…
Темнота не ответила. Может быть, один из мутантов уже рядом, в паре шагов, но его не увидишь, пока он не прыгнет. Лёшка достал из кармана фонарик, с трудом поборов желание тут же включить его, чтобы хотя бы подсветить дорогу. Немного успокаивало то, что девочка вела себя спокойно. Ее ночное зрение, пожалуй, не хуже, чем у зверюг, если бы кто-то был рядом, она бы заметила. Лёшка на мгновение отпустил ее руку, чтобы поправить автомат. Надо было примотать фонарик к цевью изолентой. И ведь не догадался, блин, хотя сто раз такое видел…
Когда девочка вдруг вскрикнула и рванулась куда-то вбок, Лёшка от неожиданности выронил фонарик и сам чуть не повалился на мостовую. Автомат лязгнул о камни, и это словно послужило сигналом к атаке. Две неуловимо быстрые тени метнулась из темноты. Лёшка едва успел вскинуть оружие и выстрелить. Очередь скосила обоих мутантов шагах в пяти от него – невероятное везение. Хорошо, что в этот раз он хотя бы не высадил все патроны, как тогда, в караулке.
– Стой! – закричал Лёшка, вскакивая на ноги. – Ты где?
Девочка нашлась буквально за углом – не убежала, даже не спряталась, будто бы сама ждала его, осторожно выглядывая из-за полусгнившего автомобиля.
– Никогда больше так не делай. Будь рядом, – Лёшка для пущей выразительности похлопал себя по бедру, – поняла?
Как будто бы девочка могла ему ответить. Глупая, что с нее возьмешь. Где-то сзади раздалось приглушенное рычание и звуки раздираемой плоти. Встретив сопротивление, зверюги предпочли полакомиться убитыми сородичами, а не опасной добычей. Это задержит их на несколько минут, но потом они непременно возобновят охоту. А фонарик остался где-то там, и найти его уже не получится. Вздохнув, Лёшка поудобнее перехватил автомат, взял девочку за руку и зашагал дальше.
Мутанты почему-то их больше не преследовали – или держались на большом расстоянии. Странно. Голодная стая вполне может напасть даже на отряд из нескольких хорошо вооруженных мужчин. Сейчас же волки осторожничали, выжидали, словно Лёшка мог противопоставить им что-то кроме «ксюхи» с полупустым магазином.
– Нет.
Вот это номер. Раньше девочка говорила что-то только тогда, когда хотела есть или пить.
– Нет, – повторила она, останавливаясь, – нет. Плохо. Плохо.
– Что плохо? – переспросил Лёшка, пытаясь разглядеть, куда она смотрит. – Где плохо? Звери? Там, сзади?
– Там, – ответила девочка, протягивая руку вперед. – Плохо. Близко.
– Да что там? – Лёшка изо всех сил вглядывался в темноту. – Ничего не вижу.
Свет вспыхнул неожиданно. Настолько сильный, что невозможно было даже определить, близко ли тот, кто держал в руке фонарь. Лёшка зажмурился, но это не помогло: свет будто прожигал веки насквозь, вонзая свои острые иглы в привыкшие к темноте глаза. Надо упасть, откатиться, выстрелить, но как сделать это, когда все вокруг одинаково красное, горячее?..
– Оружие на землю!
Незнакомый голос раздался сбоку – не оттуда, откуда светили. Неужели Волки каким-то образом смогли без шума догнать их? Невозможно! Лёшка беспомощно мотал головой, ожидая выстрела. Лучше уж так, быстро. Если его притащат в Замок, Варг попросту сдерет с него шкуру. Скорее всего, в прямом смысле.
– На землю, больше повторять не буду, – снова потребовал голос. – Дернешься – пристрелю.
– Совсем ребенок…
Еще один голос. Тихий, чуть хрипловатый, явно постарше, чем первый. На этот раз – сзади. Окружили. Попробуешь прицелиться хотя бы в одного – изрешетят. И его, и девочку.
– Кто вы такие? – зачем-то спросил Лёшка.
Дурацкий вопрос. Кто тут может быть, кроме Волков? Хотя те обычно сначала стреляют, а потом уже разговаривают.
– Положи автомат, дружок, – мягко произнес тот, второй. – Потом поговорим.
Вот ведь странно. Не приказывает, а будто бы даже просит. Тихо так, аккуратно. Дружок… Волки обычно предпочитают несколько иные обращения. Особенно к тем, кто убивает их товарищей. Но если не Волки, то кто? Поблизости были и другие убежища, но кто из их обитателей в здравом уме вылез бы в такое время из подвалов или из-за толстых стен? Разве что самоубийца. Но что-то подсказывало Лёшке, что самоубийцами эти неизвестные явно не были. Работали слаженно, аккуратно, будто бы для них в самом деле имело значение, бросит ли он оружие, или попробует… что-нибудь.
– Ладно, – кивнул он, медленно опуская автомат на камни. – Только в глаза не светите.
Луч фонаря опустился ниже, к оружию на камнях, которое тут же подхватил кто-то, шагнувший к Лёшке из темноты.
– Вы здесь вдвоем? – требовательно поинтересовался первый голос. – Поблизости есть еще люди?
– Есть, – кивнул Лёшка, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь красные круги перед глазами. – Я расскажу. Только нам бы лучше сначала спрятаться.
– Поддерживаю, – отозвался второй голос. – Парень дело говорит. Здесь не лучшее место для беседы, сам понимаешь.
– Кажется, я неподалеку видел подвал со сбитым замком, – заговорил незнакомец с фонарем. – Сойдет?
– Сойдет, – Лёшка еще протер глаза руками. – Железо им не прогрызть.
– Я бы и этому не удивился, – ворчливо пожаловался еще кто-то. – Неуютное у вас тут местечко, ты уж извини.
– Пойдем, – обладатель тихого голоса шагнул к Лёшке, провел ладонями по его бокам в поисках оружия и аккуратно, но крепко взял его за локоть. – И уж будь любезен, дружок, веди себя хорошо.
Будто бы у него был выбор. Вырваться из рук взрослого мужчины, убежать, да еще и утащить девочку? Едва ли. А может быть, все это и к лучшему. Кем бы ни были эти люди, пока они не казались плохими. Жесткими, недоверчивыми, осторожными – но не плохими. По крайней мере, уж точно получше Варга и Волков.
Теперь Лёшка хотя бы мог рассмотреть незнакомцев. Пятеро. Может быть, больше, но остальных пока не видно. Впереди – двое, оба с фонарями. Невысокий, но крепко сложенный с автоматом и второй, тот, с командирским голосом. Повыше и, похоже, постарше. Один держал Лёшку, еще один шагал слева от девочки. Замыкал строй кто-то молчаливый и огромный – ростом с командира, но настолько широкоплечий и полный, что казался почти великаном. Гигант тяжело дышал – было видно, что выдерживать заданный группой темп ему нелегко.
– Здесь, – сказал невысокий боец с фонарем, подсветив обочину дороги. – Знаешь, что там?
– Понятия не имею, – Лёшка пожал плечами. – Скорее всего, пусто, никого и ничего. Люди здесь не живут, волкам не пролезть, а все ценное уже давно вытащили. Обычный подвал.
– Эдик, Костя, открывайте, – приказал командир, поднимая оружие. – Расул, свети.
Тот, что шел слева, и молчаливый здоровяк шагнули вперед и взялись за ржавые ручки. Створки люка поддались не сразу, но потом петли заскрипели, и вход в подвал открылся. Командир осторожно двинулся вперед, выставив перед собой винтовку, подсветил ступеньки, а потом постучал по ним стволом. Тишина.
Внутри подвал оказался совсем небольшим – метров семь в длину и четыре-пять – в ширину. Настолько низкий, что даже Лёшке пришлось немного пригибаться, чтобы стоять. Зато можно было не опасаться, что какая-нибудь тварь вдруг выползет из темноты – никаких дыр в стенах или дверей, все углы худо-бедно освещаются единственным фонарем, который один из незнакомцев закрепил на какой-то железке, торчащей из потолка.
– Ну, значится, здесь и заночуем, – заключил командир, стаскивая респиратор. – Эд, на тебе кухня.
– Сделаем. Сегодня на ужин – неизменный хит этого сезона, кошерная свиная тушенка а-ля Вассерман. Все для моих спутников и дорогих гостей.
Седой командир, которого все называли Барсом, а не по имени, слегка улыбнулся одними уголками губ, но тут же вновь нахмурился. От его цепкого взгляда почему-то становилось не по себе, словно он каким-то образом не просто рассматривал пленников, но и просвечивал их насквозь, читая самые потаенные мысли. Лёшка мгновенно осознал, что этому человеку лучше не врать. И злить его тоже явно не следовало. В исхудавшем, заросшем жесткой щетиной лице Барса было что-то неуловимо напоминающее Варга, хотя внешне они совершенно не были друг на друга похожи.
– Рассказывай, – приказал Барс. – Кто такие, откуда, сколько вас там, что здесь творится и что вы вообще делали снаружи в такое время.
– Я Алексей, – представился Лёшка. – Это девочка… имени у нее нет. Она почти не говорит. Она странная.
– Это я вижу, – командир кивнул. – Товарищ Королев, подойди-ка сюда. Ты смотри, кто тут у нас.
Немолодой мужчина с седой бородкой – тот, с тихим голосом – поднялся со своего места и шагнул вперед. Опустившись на корточки, он аккуратно взял лицо девочки руками и повернул ее голову сначала вправо, потом влево. Та испуганно пискнула, но вырываться не стала.
– Удивительно, – заговорил Королев после небольшой паузы. – Глаза с вертикальными зрачками. Ночное зрение. Похоже, развитое обоняние – все время принюхивается. Челюсть странная – клыки ощутимо крупнее остальных зубов. Ну прямо женщина-кошка. Разве что хвоста нет.
– Мутант, – полувопросительно отозвался командир. – Хищник. Она опасна?
– Едва ли, – Королев пожал плечами. – В конце концов, они оба еще дети. Я не думаю…
– Ты меня, конечно, извини, – проворчал Барс, – но для меня незнакомый вооруженный человек – это в первую очередь потенциальная сволочь, и только во вторую – невинное дитя. Если таковые вообще еще существуют в природе.
– У меня больше нет оружия, – подал голос Лёшка. – Я вам ничего не сделаю.
– Что вы здесь забыли? Одни, ночью, почти без патронов. Куда вы шли?
– Не знаю… – Лёшка вздохнул. – Все равно куда, лишь бы подальше.
Командиру такой ответ точно не понравится. Но сказать-то больше и нечего. Ничего даже отдаленно похожего на план у Лёшки не было. Сбежать из Замка, а дальше уж как-нибудь.
– Откуда подальше?
Странно, но Барс будто бы совсем не удивился нелепым словам. Просто спрашивал дальше. Только как-то недобро прищурился, словно собираясь взглядом просверлить в Лёшке дырку.
– Из Замка. Здесь недалеко. Я… мы сбежали.
– Сбежали. Почему?
– Да потому что!!!
Лёшкин крик раздался неожиданно для него самого. Все, что он так старательно удерживал в себе, сейчас рвалось наружу, и не было никаких сил остановить этот поток. Ночь, страх, огоньки керосинок, тени в темноте. Санина кровь, вытекающая из простреленной головы. Автоматная очередь, которая никак не хотела заканчиваться. Десять лет в Замке, проклятые десять лет после смерти отца. Варг, Волки, Фенрир. Тяжелые каменные стены. Вечный холод. Рассказать про все это командиру? Да запросто! Пусть послушает, не жалко. Плевать, поверит или нет. Может быть, Лёшка всю жизнь жил только для того, чтобы хоть раз вот так выдать – про все. И чтобы не бояться, не молчать, как раньше, боясь потерять жалкую кость с остатками жесткого мяса с душком, пару грибов или собственную никчемную жизнь. Сволочи. Чтоб им всем сдохнуть. Отцу бы такое не понравилось – но его здесь больше не было, он ушел, оставив Лёшку одного со всем этим.
Девочка испуганно дернулась, захныкала и зажала уши руками, остальные подались назад, и лишь один Барс остался без движения. Разозлился? Ну и пусть – Лёшке было уже все равно. Он орал, пока не захлебнулся рыданиями, без сил опускаясь на холодный пол. Все, больше слов не осталось. Ничего не осталось. Теперь пусть хоть режут.
– Это, безусловно, очень информативно, – невозмутимо произнес командир после минутного молчания. – И все же у меня осталась пара вопросов. Например, я так и не понял, кто же такие Фенрир и Варг. Кроме того, что они уроды, разумеется.
– Уроды, – кивнул Лёшка.
– Охотно верю, – Барс поморщился и сел поудобнее. – А теперь попробуй повторить все то же самое, только потише и помедленнее.
* * *
– Ну, и что ты думаешь?
Королев не ответил. Барсу казалось, что он почти слышит, как шевелятся в голове инженера сотни, тысячи шестеренок, раскручивая могучую машину, равной которой даже в питерском метро нашлось бы немного. Стоит дать ему немного времени. Барс прислонил карабин к стене и уселся на покрытый сантиметровым слоем пыли скрипучий диван. Здесь, в разграбленной полупустой квартирке двумя этажами выше подвала, можно было поговорить без лишних ушей. Пацан и девочка-кошка, похоже, не представляли опасности, но посвящать их в какие-либо планы определенно не стоило.
Пока что рассказ парнишки вполне соответствовал тому, что Барс видел вокруг себя. Из квартиры – этой и всех соседних – вытащили все, что могло иметь хоть какую-то ценность. Выносили грубо, неаккуратно: двери выломаны, мебель перевернута, стекла в некоторых местах расколочены. Били просто так, для удовольствия. Тот, кто это делал, не собирался возвращаться, и уж точно не думал, что вернуться может и кто-то другой. Барс нагнулся и поднял с пола фотографию в простенькой деревянной рамке. То ли выцветшую до сепии, то ли изначально стилизованную под старину. Или действительно старинную – сейчас, спустя двадцать лет, это не имело совершенно никакого значения. Молодой женщины, приветливо улыбавшейся фотографу, уже давно не было. Ее лицо покрывала сеточка трещин – похоже, кто-то не только уронил рамку, но и прошелся по ней, раздавив ногой стеклышко.
– Теократическое общество, – наконец заговорил Королев. – Немного странно, но, в общем, уже не оригинально. Подобное есть и в Питере. Религиозные общины, сатанисты… веганы, в конце концов. Отчасти.
– Во главе – первосвященник, шаман, – кивнул Барс. – Фенрир. Силовики – Волки, бойцы в шкурах очаровательных местных зверушек. Командир – Варг. Похоже, бывший военный или что-то в этом роде.
– Жрец и воины, – Королев облокотился на подоконник. – Остальным, вроде наших гостей, повезло еще меньше. Воду не чистят, еды мало, защитных средств, похоже, почти нет. Как и патронов. Полтора десятка свиней, какие-то чахлые овощи, которые еще и фонят…
– Не будем здесь задерживаться, – устало выдохнул Барс. – Попробуем поторговаться и двинем дальше. Скорее всего – пешком.
– И чем быстрее, тем лучше. Не думаю, что местные нам тут сильно обрадуются. – Королев потянулся и шагнул к выходу. – Ну, идем?
– Иди, – Барс откинулся на спинку дивана. – Я пока останусь. Обзор отсюда все-таки получше. Мало ли…
* * *
Когда командир с Королевым куда-то ушли, один из бойцов, представившийся Эдиком, сунул Лёшке и девочке по сухарю с тушенкой. То ли этот добродушный рыжий мужик и правда мог творить что-то особенное из самых обычных продуктов, то ли они попросту безумно проголодались, но неожиданное угощение показалось Лёшке самым вкусным из всего, что он когда-либо ел.
– Нет, ну вы посмотрите, до чего же тощие, – в очередной раз всплеснул руками Эдик. – Вас там что, совсем не кормили? Совсем-совсем?
– Не мешай детям, – пробасил полный здоровяк, которого остальные называли Костей. – Дай прожевать.
Лёшка благодарно закивал, не переставая при этом активно работать челюстями. Сложно было представить себе что-то более приятное, чем после всего пережитого вдруг оказаться в компании людей, готовых просто так поделиться драгоценными припасами с незнакомым пареньком и диковатой девочкой-мутантом. Света было совсем немного – мощный фонарь командир забрал, когда собрался с Королевым наверх, и теперь его заменяла небольшая горелка. Но и ее оказалось вполне достаточно, чтобы рассмотреть лица оставшихся в подвале мужчин. Двое постарше – повар Эдик и Костя, с которыми Лёшка уже успел перекинуться парой слов, и еще один – Расул. Молодой парень – на вид лет двадцать – двадцать пять, невысокий, темноглазый и смуглый. Похоже, неожиданные нахлебники ему не слишком нравились, и он даже не пытался это скрывать, разглядывая Лёшку и девочку с явным неодобрением. Ну и ладно, не он тут главный. Хотя командир тоже не подарок, что уж там. Лёшка поежился, еще раз вспомнив холодный пронизывающий взгляд Барса. Подольше бы он оставался там, наверху. Наверное, они сейчас решают, что делать. Скорее всего, пойдут в Замок. Все туда идут. Даже для способных постоять за себя мужчин жизнь в Замке не подарок, но все же за толстыми стенами куда лучше, чем снаружи. Фенрир с Варгом быстро бы подыскали им работу, а Расул с командиром вполне бы смогли стать Волками.
