Kitabı oku: «Сквозь призму лет», sayfa 2

Осенний пожар 2019

 
В календарное лето ни строчки
Не черкнул – непогодой измучен.
Не дождался желанного… впрочем,
Лишь июнь был со мною созвучен.
 
 
Потому к увяданью спокоен.
И сентябрь благодатней июля.
Тосковать в этот раз не настроен —
И о светлых ночах не грущу я.
 
 
Отогреюсь в осенних пожарах,
В ярко-красных осиновых вспышках.
Вдохновенный кленовый подарок
Золотым откровением вышит.
 
 
Я по жизни иду – мимоходом,
Подготовлен к любым переменам.
Внешне сдержан, но кровь с каждым годом
Всё спокойней струится по венам.
 
 
Никогда не любил я дождливость,
Восхищался красой листопада.
Не надеясь на чью-либо милость,
Я себя потерял… вот досада!..
 

Поэт и скульптор

 
Что надо для скульптуры – гипс иль камень.
Поэту карандаш и чистый лист.
В груди творцов пылает общий пламень,
И путь один – он труден и тернист.
 
 
Материал ваятеля – в избытке,
А стихотворцу – не хватает слов.
И созидают не с одной попытки,
Никто шаблоны ставить не готов.
 
 
Похожи два служителя искусства,
Скрепляет их невидимая нить.
Поэт и скульптор родственные чувства
По-разному способны воплотить.
 
 
И разные, казалось бы, теченья,
Но все работы – людям напоказ.
Желающий – прочтёт стихотворенье,
И монумент узрит любой из нас.
 
 
Но всё же есть единая основа —
Большой художник от души творит:
Поэт скульптуру делает из слова,
А скульптор стих, используя гранит.
 

«Не увижу тебя летящую…»

 
Не увижу тебя летящую,
Безнадёжно потерян след.
Не услышу шаги звенящие,
Будет грустен и тих рассвет.
 
 
Ворвалась позабытой песнею
В мой не слишком весёлый быт.
Ты пришла и уйдёшь безвестною,
Хоть кричи и рыдай навзрыд.
 
 
Растопил по весне снегурочку
Беспокойный апрельский луч.
Мы не встретимся в переулочке,
Плавай дымкою возле туч.
 
 
И снежинки под ноги падали,
Всё как прежде, но я – другой!
Обменяться не сможем взглядами,
Что осталось?..
Болеть тобой!..
 

Кленовый букет

 
Восторженно смотрю на твой портрет
И вижу всё, включая закулисье.
Ты держишь пышный в желтизну букет
Подобранных с земли кленовых листьев.
 
 
Затмила ты великолепье роз,
Тогда зачем цветы моей мадонне?!
Густой каштан распущенных волос
В бордовом платье, растворяясь, тонет.
 
 
Улыбка Моны Лизы на устах
И кроткий взгляд задумчиво печальный.
Ты иногда проходишь в двух шагах,
Но вот лицо не рассмотреть детально.
 
 
Влечёт к тебе, рассудку вопреки,
Зелёных глаз магическая сила.
Замшелый пень весной пустил ростки,
Зачем его к восторгу оживила?..
 

Девочка-мечта

Ты выдумал меня. Такой на свете нет…

А. Ахматова

 
Я образ твой придумал, ну и что!
Ты значима лишь тем, что есть на свете.
Пришла незримо девочкой-мечтой,
Бескрылым ангелом…
Но я заметил.
 
 
Одну тебя заметил изо всех.
В потоке лиц ищу несмелым взглядом.
Хочу услышать голос твой и смех
И радуюсь, когда увижу рядом.
 
 
И что за блажь такая – не пойму?!
Я поддаюсь любому наважденью.
Секрета не открою никому,
Пусть для тебя останусь светлой тенью.
 
 
Желанье плоти слишком велико,
И часто потакать ему – опасно.
Тебя придумал я…
Не более того!..
Порхай свободно бабочкой прекрасной.
 

Фея под зонтом

 
Дождь и слякоть…
День казался пресным,
Но нисколько не грущу о том.
Для меня он выдался – чудесным:
Я увидел фею под зонтом!
 
 
Проплыла без видимых усилий,
Потревожить взглядом не дерзну.
Так легко, изящно и красиво!..
В сладких грёзах каждый раз тону.
 
 
Это всё каштановые косы
И твои лазурные глаза
Не дают покоя.
Смотришь косо…
Улыбнись хоть раз, моя краса!
 
 
Ждёт меня унылая работа,
Да и ты не радуешь теплом.
Всё равно весёлый отчего-то
Под своим распахнутым зонтом.
 

«Ты прости за бестактность слепую…»

 
Ты прости за бестактность слепую,
За нескромный растерянный взгляд.
Потерять, не нашедши, рискую
В сладких грёзах возделанный сад.
 
 
Не питаю напрасной надежды,
Не ищу ни свиданий, ни встреч.
Постараюсь бутон белоснежный
От волнений пустых уберечь.
 
 
Наполняй опустевшую чашу
Эликсиром любви и вином.
Я тобою судьбу разукрашу,
Только ты не узнаешь о том.
 
 
Нет меня – и не будет!..
Фантомом
Проскользну по атласу волос…
Незаметным для глаз, невесомым,
С ароматом пылающих роз.
 

«Ты волосы, спадавшие на плечи…»

 
Ты волосы, спадавшие на плечи,
Искусно в две косички заплела.
Кокетливой причёски не замечу,
Умрут во мне восторг и похвала.
 
 
Хотя предвижу в утреннем бутоне
Неотразимость нежного цветка.
Смотреть – не насмотреться…
В тихом стоне
Пронзительная кроется тоска.
 
 
Ты, несомненно, яркая находка,
Но не мои наполнишь паруса.
Упругой, невесомою походкой
Проходишь мимо, опустив глаза.
 
 
Не обернусь, не побегу вдогонку,
Безумных мыслей отгоняю рой.
Не потревожу хрупкую девчонку —
И потому скитаюсь сам не свой.
 

«Любить тебя, распятую другим…»

 
Любить тебя, распятую другим,
Нет больше сил…
Стряхну с себя усталость.
Я слишком долго был невозмутим,
Хотя сердечко тихо трепетало.
И вот оно умерило свой пыл,
И жар огня не оплавляет свечи.
Я пламя осторожно погасил,
Чтоб вновь зажечь фитиль для новой встречи.
Недолго был в забвенье одинок,
Другую музу встретил зимним утром.
Надежды вспыхнул слабый огонёк,
И засияла серость перламутром.
Но ты парила в звёздной вышине,
А я, как лис, на грозди винограда
Смотрел, осознавая, что не мне
Пить с губ твоих…
Оставь хотя бы радость.
 

Ладушка

 
Не могу насмотреться, милая,
На походку твою упругую.
Ах!.. Какая же ты красивая!
Подхватить бы на руки хрупкую!
 
 
Унести бы в луга душистые,
Где ромашки кудрявят травушку.
Там тропинки пылят змеистые,
Зацелую, занежу ладушку.
 
 
Не моя… не моя ты горлица,
Не утешишь в печали ласками.
Ты проходишь такая гордая,
Серый мир загорится красками.
 
 
Я немного смешон в наивности,
Мотыльком пролетела молодость.
Не надеюсь, не жду взаимности,
Принимаю смиренно холодность.
 
 
Но я рад, что Авророй утренней
Ты сверкнула в потёмках лучиком.
Как бунтует мой голос внутренний,
Не согреть мне дыханьем рученьки.
 
 
Вот смотрю на тебя скользящую,
А в душе расцветают лотосы.
Ты уходишь в весну звенящую,
Поправляя за ушком волосы.
 

«Ты сладкий сон манящего запрета…»

 
Ты сладкий сон манящего запрета,
Жемчужина во мгле морского дна.
Туманная далёкая планета,
Так вожделенна, только холодна.
Чем больше волшебство очарованья,
Тем горше безысходность и тоска.
Ловлю твои тугие очертанья,
Но страсть мелькнёт, как пуля у виска…
 

«Поговори со мной……»

 
Поговори со мной…
Так, ни о чём…
Завидно мне, что ты звонишь другому,
А я вздыхаю за твоим плечом,
Бросая тело в повседневный омут.
 
 
Остановись!..
Хотя б замедли шаг…
Увлечена мобильным разговором,
А я – в смятении – не знаю как
Привлечь твоё внимание…
Укором
Мне будет неуместный реверанс,
Тем более дурацкая улыбка.
Ты предоставь мне (ну хотя бы) шанс,
А то всё как-то призрачно и зыбко…
 
 
Да что там говорить, опять прошла,
Не посмотрев…
Глаза твои застыли…
Ты проскользнёшь так быстро, как стрела,
Пронзи меня вниманием – на вылет.
 

«Избегаю свиданий настолько…»

 
Избегаю свиданий настолько,
Что меняю привычный маршрут.
Но в разлуке становится горько,
Беспокойные мысли гнетут.
 
 
Если встречу на людях случайно,
Буду слеп и сознательно нем.
Наша сладкая с горечью тайна
Не должна быть раскрыта никем.
 
 
Разрывая контакты упрямо,
Сам себя загоняю в тупик.
В каждом взгляде останется рядом
Твой прекрасный задумчивый лик.
 
 
Мир земной для страданий дарован,
Заморочен на сотнях табу.
Я тобой на беду очарован…
Не дозволено счастье рабу.
 

Параллель

 
Мы навстречу идём друг другу,
Но не можем сойтись никак.
Протянуть стоит только руку,
Да и в пропасть – короткий шаг.
 
 
Как безжизненны, строги лица,
Мы боимся в глаза взглянуть.
Потому и не могут слиться
Наши стёжки в единый путь.
 
 
Нет разумных причин и смысла
Навести хоть один мосток.
В параллельных мирах зависли,
Как два рельса стальных дорог.
 
 
Пусть мечта остаётся тайной,
Новый день пережить готов,
Если слышу твоё дыханье
И размеренный ритм шагов.
 
 
Скоро ты улетишь далёко.
В небеса устремляю взгляд.
О тебе журавлиный клёкот
И печальной любви закат.
 

На грани перемен

 
Зависла жизнь в тревоге перемен.
И вот уж замаячила граница.
Что обрету – свободу или плен?
Я так устал в предчувствии томиться!
 
 
С покорностью готовлюсь ко всему,
Желанья нет и сил сопротивляться.
Мне новые дороги ни к чему,
Начну страницу с нового абзаца!
 
 
Совсем недавно с лёгкостью б отдал
Накопленный багаж без сожаленья.
Теперь со мной бесценный капитал,
И новизна не даст мне утешенья.
 
 
Я берегу размеренный уклад,
В нём ты сияешь жемчугом прекрасным.
И потому – сумятице не рад,
Она грозит последствием опасным.
 
 
Я много знал и без того потерь!
Ещё одна прибавится отныне.
К тебе ведёт единственная дверь,
Как без неё в безжизненной пустыне?..
 

«Напои допьяна настоем…»

 
Напои допьяна настоем
Из целебных душистых трав.
Я тобою немного болен,
Нежу имя твоё в устах.
 
 
Ты же знаешь, какое зелье
Мне подсыпать в бокал вина.
Поскорей бы пришло похмелье,
Выпью всё, что ни дашь, до дна.
 
 
Уврачуй от тоски сердечко,
Расколдуй приворотный плен,
А не то обгорю, как свечка,
Я и так у твоих колен.
 
 
С каждым днём всё сильнее чары,
И теперь я совсем без крыл.
Поглотит «океан сансары»,
Быть свободным не хватит сил.
 

Склёванная вишня

 
Нет!.. Мы не будем вдвоём —
Вывод жестокий!
Плачет осенним дождём
Лес желтоокий.
 
 
Грустно брести одному
Ветру навстречу.
Порванных бус перламутр
Сыплет на плечи.
 
 
Нет больше сладостных грёз
В сердце застывшем.
Август надежду унёс
Склёванной вишней.
 
 
В серое небо смотрю
Взглядом потухшим.
Если встречаю зарю —
Только на кухне.
 

«Услышу крик во мгле ночной…»

 
Услышу крик во мгле ночной
И отзовусь.
Ты всё глумишься надо мной,
Сестричка-грусть.
Печален август и дождлив,
Я чуть живой.
Склонились низко ветки слив
Над головой.
Свечу поставлю к образам,
Шепнут уста.
Легко взметнётся к небесам
Моя мольба.
Едва коснулся я рукой
Твоих волос,
Но ветер с утренней зарёй
Тебя унёс.
Средь белых лилий, красных роз
Твои следы.
Остались там – в долине грёз —
И я, и ты.
Всего-то в августе пройти —
Один вираж.
Закончен праздник конфетти,
То был мираж.
 

Незнакомке
(с картины И.С. Глазунова)

 
Ты умоляюще глядела,
Как будто помощи ждала,
А за твоей спиной гудела
Обитель сытости и зла.
 
 
В кабацком шуме – одинока.
Глаза наполнены тоской.
Судьба коварно и жестоко
Над нами тешится порой.
 
 
Тебе не вырваться из ямы,
Хоть плачь и вой до хрипоты.
Законы общества упрямы —
Защиты нет у нищеты.
 
 
Прекрасный лик передо мною,
Но вечность разделяет нас.
Сразиться не под силу с тьмою
И рядом быть в недобрый час.
 
 
Барьер, возникший между нами,
Не суждено преодолеть.
Ты не изменишься с годами,
А мне из года в год стареть.
 

Далёкий огонёк

 
Погас и снова замерцал
Туманный огонёк…
Не слишком ярок твой накал —
То близок, то далёк…
 
 
Будь маячком в промозглой тьме,
В тебе надежды свет.
Плутают люди на земле,
Спаси от зла и бед.
 
 
Не каждого согреет луч.
И не подсветит путь.
Мой далеко под слоем туч,
Мелькни хоть где-нибудь…
 
 
Теперь я путник без тропы,
Бреду, не зная где.
Мои желания скупы:
Накормлен и одет.
 
 
Надеюсь, у чужих людей
Согреет чей-то свет,
Найду, возможно, и друзей,
А счастье?! Счастье – нет!..
 

«Как бы ни было тошно от скуки…»

 
Как бы ни было тошно от скуки,
Как бы сердце не ныло в груди,
Никогда не заплачу, а муки,
Если вспыхнут, то гаснут внутри.
 
 
Никогда не унижусь настолько,
Чтоб пощады просить у врага.
Как бы ни было больно и горько,
Не унижусь… мне честь дорога!
 
 
И в истерике биться не буду,
Умоляя ответной любви.
Успокоюсь, помывши посуду,
Только больше меня не зови.
 
 
Если кто-то из жалости, что ли,
Мне пытается чем-то помочь —
Я как будто страдаю от боли
И гоню благодетеля прочь.
 
 
Убегу от недоброго взгляда
В деревенскую тихую синь.
На скамью под рябину присяду…
Как пронзительно пахнет полынь!..
 

«Всю жизнь писал стихи……»

 
Всю жизнь писал стихи…
Кому? Не знаю!..
Но для себя я выстрадал ответ:
Пишу себе… любому посвящаю
Свои раздумья, с каждым – тет-а-тет!..
 
 
Вот предо мной законченная книга
Никем ещё не читанных стихов.
А что же дальше?
Будет ли интрига?..
Соратников прибавлю иль врагов?
 
 
Завистников ли грубые усмешки
Меня заставят биться на плаву?
Иль не заметят в повседневной спешке,
Но лишь коллеги, верю, не солгут!
 
 
Смогу ли на показ пред всеми лично —
Что скрыл от глаз – открыто прочитать?
Боюсь чего-то, как-то непривычно
Всё тайное наружу выставлять.
 
 
Какое-то неловкое стесненье,
Как будто раздевают догола.
Я для себя писал стихотворенья,
Теперь звоню во все колокола.
 
 
Привычен я в тиши уединённой
Все мысли заносить в свою тетрадь.
И даже после ноченьки бессонной,
Я не хотел бы выдержку терять.
 
 
Найти хотя бы родственную душу,
Не обнажив словесные клинки.
Уютный мир словами не разрушу,
Достаточно протянутой руки.
 

Божий одуванчик

 
Сирена скорой помощи пронзила
Истошным воем тишину двора.
Сковала сердце жгучая унылость,
Придёт однажды и твоя пора!
 
 
Вот так же заберут чужие люди
Больную плоть в ближайший лазарет.
Безрадостный финал обычных судеб,
Всем только в тягость бабушка иль дед.
 
 
Приют один – больничная палата,
Холодная казённая кровать,
Где будешь ты, в предчувствии заката,
О жизни – без истерик – вспоминать.
…В сыром лесу разбросанный валежник
Ещё лежит, но пользы никакой.
Ты одуванчик Божий – не подснежник,
Не расцветёшь очередной весной.
 
 
Дыхнёт Творец – и превратишься в пепел,
Моли о снисхождении… моли!
Взойдёшь ли к новой жизни там, на небе,
Иль сгинешь в чреве выжженной земли?..
 
 
Пугает неизвестностью тревожной
Угрюмая загадочная тьма.
Всё, что ты сделал, видится ничтожным!
Но чем тогда заполнить закрома?..
 

Обугленное сердце

 
Обугленное сердце одиноко,
Романтикой любовной не сочит.
Красивых лиц не замечает око,
Лишь только дым воскресных панихид.
 
 
Угрюмо тучи надо мною кружат,
Лишая варварски последних сил.
Никто из благодетелей не нужен,
Да и себя давно я разлюбил.
 
 
Нет радости от шумных развлечений,
От пляжного спокойствия отвык.
Мне дороги часы уединений,
Где громче всех – шуршание листвы.
 
 
Чего хочу?.. О чём грущу?.. Не знаю!..
«Далёкое» мне видится во мгле.
В какой удел стремится жизнь земная?..
А скарб убогий отойдёт золе.
 

«Кто посмеет сказать…»

 
Кто посмеет сказать:
– Я против!..
Только мне одному решать.
Вот и час долгожданный пробил,
Разнесу в щепки тишь да гладь.
 
 
И к тому же, раскинув карты,
Получил в этот раз добро.
Непривычно я был азартен,
Закипела в горячке кровь.
 
 
Но, проснувшись холодным утром,
Мой придуманный мир поблёк.
Не одобрил хмельную смуту
И не стал собирать паёк.
 
 
Прогорели за ночь в камине
Дерзких мыслей моих дрова.
И романтики нет в помине,
Лишь проблемы – с девятый вал.
 
 
Не сумел завязать я узел,
За кадык зацепила грусть.
На вопрос «Почему ты струсил?»
Отвечаю себе: «И пусть!»
 

«В разгаре пышном лепестковый май…»

 
В разгаре пышном лепестковый май.
Вот только нет во мне былых эмоций.
Глотками жадными сирень не пьётся,
Хотя взываю к ней: благоухай.
 
 
Ушли задор, и трепет прошлых лет,
И волшебство всеобщего цветенья.
Смогу ли я в порыве вдохновенья
Ветвей пахучих наломать букет?
 
 
Без цели, без нужды, а просто так!
Смотреть на них, пьянея от восторга.
Так много вспомнилось… и стало горько —
Запал души доверчивой иссяк.
 
 
Когда-то мог в закатный час в садах
От белизны цветов и сам светиться.
А что сейчас?.. Мне по ночам не спится,
Весна проходит для меня впотьмах.
 

На Рождество

 
Есть праздники, живущие веками,
Всем бедствиям назло.
На Рождество Христово в каждом храме
Уютно и светло.
 
 
Согреет нас в надежде на спасенье
Животворящий свет,
Не потому ли славим мы рожденье
Мессии много лет.
 
 
В простых яслях под сводами пещеры
Младенец закричал.
Явился в мир предвестник Новой эры —
Начало всех начал.
 
 
В тот самый миг зажглась на небосклоне
Заветная звезда.
И вот лучи сияют в каждом доме
От всех лампад – как дар.
 
 
Я в эту ночь отправлюсь к литургии
В ненастье и в мороз.
Поставлю пред иконою Марии
Букет из алых роз.
 

«Когда бы мир не был таким жестоким…»

 
Когда бы мир не был таким жестоким,
А зло земное не рождало зло,
Не был бы я забитым и убогим,
И в жизни горькой чаще бы везло.
 
 
А то скитаюсь где-то на задворках,
Не лезу в гущу суматошных дел.
Живу не в доме светлом, а в каморках,
И в значимых делах не преуспел.
 
 
Когда слова бы не смердели ложью,
Размытой от потока новостей,
Вершились бы законы правды Божьей,
Не процветал бы клеветник-злодей.
 
 
Не потому что я такой забитый
И не могу за правду постоять:
Задора нет во мне и прежней прыти,
Других бы самому не оболгать.
 
 
Когда бы ни тащили у Отчизны
И пьянь бы ни стояла у руля —
Не ждали бы коварные сюрпризы,
Заморская не гадила бы тля!..
 
 
Застыла Русь в стагнации дремотной.
Не видит кто пороков, тот блажен.
Погрязли мы в гулянке беззаботной,
О, Боже мой!.. Как мир не совершен!..
 

Лунная кровавость

 
Хотел взглянуть с пытливым интересом,
Как выглядит «кровавая Луна».
К тому же градус накаляет пресса —
И потому пугает новизна.
 
 
Тревожит сердце и само названье.
Предтеча ли недобрых перемен?
Постигнет ли Господне наказанье?
Сгорим ли в пасти огненных гиен?
 
 
Ударит ли высоким напряженьем?
Сметёт ли ураган природных бурь?
В который раз нам послано знаменье,
И вот уж подожжён бикфордов шнур.
 
 
Агрессия и ненависть людская
Скопились в небе тучей грозовой.
Рванёт ли на планете смесь взрывная?
И будем только мы тому виной.
 
 
В затменья час накрыл свинцовый саван
Из плотных облаков небесный свод…
Не выплеснута «лунная кровавость»
На повидавший горести народ.