Kitabı oku: «Рубашка», sayfa 2

Глава пятая

И вот они пошли на бал;

Никто из них не танцевал:

Они счастливца всё искали

И глаз усталых не смыкали.

В посольстве испанском

Поили шампанским,

Салюты сверкали

И пары мелькали,

Оркестры гремели

И певчие пели.

Всё было пристойно,

Монарха достойно.

Шталмейстер с генералом

Отправились туда,

Закуски где навалом,

Где можно без труда

И закусить и выпить,

И снова повторить,

И с нужным человеком

Легко поговорить.

Здесь был Иеронимо

Весёлый балагур,

Шутил неистощимо,

С рожденья не был хмур,

То были плоски шутки,

То вдруг они остры,

Не мог он и минутки,

С младенческой поры,

Не привлекать вниманья

И не смешить народ;

Пришёл он к пониманью,

Что шуток хоровод

Известность обеспечит,

Общенье упростит,

Что шутка души лечит

И многое простит

Народ за нрав весёлый

И за весёлый смех,

И в городах и в сёлах

К нему придёт успех.

И был он популярен

И всеми был любим.

«Пойдём, Катрфей, скорее

И с ним поговорим!

Рубашку мы попросим —

И кончены дела!

Волнения отбросим.

Всевышнему хвала! —

Лицо у генерала

В улыбке расплылось,

Весёлость нарастала. —

Ну, наконец, сбылось!»

Катрфей сказал: «На чудо

Я уповал всегда.

И день сей не забуду,

Поверьте, никогда!»

Кумир молодёжи и модник,

И дамский любимый угодник,

Явился на бал герцог Онский,

Одет был в костюм очень броский.

Вослед ему дамы вздыхали,

Приветливо ручкой махали;

А он говорил чтото нежно,

Вселяя в сердца их надежду.

Вдруг погрустнел Иеронимо —

Душа его была ранима:

Завидовал он герцогу:

«Ну почему я не могу,

Как он, быть с дамами собой?

Ах, что же делать? Боже мой!

Известность я б отдал за право

Любить жену, иметь детей!

И, обладай я лёгким нравом,

То жил бы просто, без затей.

Для женщин я – пустое место,

Нигде не ждёт меня невеста!»

Иеронимо, чуть дыша,

Покинул развесёлый бал.

«Не дам и медного гроша, —

Промолвил тут же генерал, —

Я за его рубаху!

И ну его к Аллаху⁷!» —

«Да, мы ошиблись, он не тот,

Кому всю жизнь во всём везёт», —

Задумчиво Катрфей сказал,

С ним согласился генерал.

Глава шестая

«Свою рубашку я б отдал,

Когда бы счастьем обладал, —

Катрфей в запале произнёс. —

Когда б не лил я горьких слёз

От боли сильной в почках;

Но это лишь цветочки:

Тому всего четыре дня,

Как вышел камень из меня!» —

«Я б королю свою отдал,

Когда б не каждый день скандал,

Что дарит мне супруга!

Скажу я вам, как другу,

Такой паскудной бабы

На целом свете нет!

Мила она, как жаба!

Фигурою – скелет!

А голос – словно скрежет

Железа о стекло!

Тоска меня съедает…

Как мне не повезло!» —

И славный генерал

Едва не зарыдал.

«Давайте, СенСильвен, отдельно

Поищем радостных людей», —

Cказал с надеждою Катрфей

И стал внимателен предельно.

«А после встретимся мы с вами

И результаты подведём.

Быть может, мы кого найдём,

Или они найдут нас сами», —

Сказал спокойно генерал.

Оркестр неистово играл,

Кружились пары в вихре танца —

Был бал в разгаре у испанцев.

Налево поспешил Катрфей,

Направо – генерал,

Найти счастливца поскорей

Из них любой мечтал.

Но ровно через два часа

Они опять сошлись,

«Эх, неудачи полоса!

Счастливцы хоть нашлись,

Их счастье отдаёт полынью:

От зависти они унынью

Весьма охотно предаются,

Ну, а когда вина напьются,

То их несчастней просто нет!

Страдает завистью весь свет», —

Катрфей поведал генералу

И выпил виски три бокала.

«В несчастьях тысячи причин:

Я многих повстречал мужчин, —

Поведал генерал. —

И каждый ведь страдал.

Один страдал, что он рогат,

Хотя он молод и богат,

Другой страдал, наоборот,

Что у него жена – урод,

И никому не нравится;

А он хотел красавицу.

Один страдал, что очень толст,

Другой – что слишком тонок;

Один страдал – не вышел рост,

Другой – что нет силёнок.

Один страдает, что он беден,

Другой – что слишком он богат;

Один – что на лицо он бледен,

Другой изза всего подряд:

Изза изменчивой погоды,

Изза суровости судьбы;

Изза того, что все невзгоды

Его минуют головы

И слишком скучно жить на свете,

И надоело всё подряд,

Что взрослыми уж стали дети,

И время не вернуть назад.

На свете большей нет кручины,

Чем самому искать причины

Своих несчастий и невзгод;

И так идёт за годом год.

Катрфей, мы, словно волки рыщем.

Но что же всётаки мы ищем?

Пора давно сложить нам мненья

И счастью дать определенье.

Когда мы будем твёрдо знать,

Чего нам следует искать —

По верному пути пойдём

И сразу же его найдём!»

Глава седьмая

Директором библиотеки

Шодзэг служил уж много лет

И на любой вопрос ответ

Он знал; поклонником Сенеки⁸

С младых ногтей он верным слыл,

Хотя давно уж позабыл,

О чём писал Сенека;

Его библиотека

Была богата очень,

И мог он дни и ночи

Над книгами сидеть

И в потолок глядеть.

Катрфей и СенСильвен решили

Пойти Шодзэга навестить.

Они нисколько не спешили —

Куда же ночью им спешить?

За книгой огромной застали

Его за огромным столом,

Он спал, ноздри лишь трепетали,

Да храп раздавался. Весь дом

От храпа того сотрясался,

Оконные стёкла тряслись.

Шодзэг вдруг во сне заметался.

«За трудное дело взялись, —

Катрфей прошептал генералу, —

Мы с вами, но скоро финал» —

«Да, мы потрудились немало», —

Ответил ему генерал.

Они Шодзэга разбудили

И сразу же его спросили:

«Скажите, счастья в чём секрет?

Иль оного на свете нет?» —

«Ответить просто, односложно

На сей волнующий вопрос

Не представляется возможным, —

Шодзэг сказал, повесив нос. —

Я изучал его специально:

Прочёл две тысячи томов.

О, сколько мнений гениальных!

О, сколько пламенных умов

Вопрос сей освещали страстно!

Но тратил время я напрасно:

Меж гениями нет согласья

В вопросе «Что такое счастье?»

И есть оно, иль его нет —

Я не могу вам дать ответ.

Меня, прошу, друзья, простите.

А если что – то заходите».

«Да, ничего мы не нашли», —

Катрфей сказал. – Ну что ж, пошли!»

А генерал сказал: «Спокойно

Остаток ночи отдохнём.

А завтра… Нет, сегодня днём

Продолжим дело мы достойно».