«Огненный ангел» kitabından alıntılar, sayfa 2
- Есть два рода науки, молодой человек. Одна -- это та, которую практикуют в наши дни в университетах, которая все предметы рассматривает отдельно, разрывая единый цветок вселенной на части, на корень, стебель, лист, лепесток, и которая, вместо познания, даёт силлогизмы и комментарии. В моей книге "О недостоверности познания", стоившей мне многих лет работы, но принёсшей мне одни насмешки и обвинения в ереси, выяснено подробно, что называю я псевдонаукой. Адепты её -- псевдофилософы -- сделали из грамматики и риторики инструменты для своих ложных выводов, превратили поэзию в ребяческие выдумки, на арифметике основали пустые гадания да музыку, которая развращает и расслабляет, вместо того чтобы укреплять, превратили политику в искусство обманов, а теологией пользуются, как ареной для логомахии, для словесной борьбы безо всякого содержания!
...и мне казалось чудовищным и нелепым, что я не испытываю боли, когда она изнемогает от страданий.
Я всегда, когда только можно было, придерживался мудрой поговорки французов: "Lever à six, diner à dix, souper à six, coucher à dix, fait vivre l'homme dix fois dix"*.
* фр. Вставать в шесть, обедать в десять, ужинать в шесть, ложиться спать в десять, значит, прожить десять раз десять.
– Но отчего у тебя такое печальное лицо?
Рената сказала с той грубостью, какая всегда проявлялась у нее во время припадков тоски:
– А ты воображаешь, что я вечно могу смеяться? Я не из тех людей, которые готовы плясать безо всякого повода! Да и чему это мне радоваться? Что такого веселого в моей жизни?
...хотя известны мне блистательные слова Иоганна Рейхлина - "прекраснейшее, что принадлежит нам, есть честь", - но никогда не мог принять я, чтобы честь опиралась на остриё шпаги, а не была утверждена на благородстве поступков и слов.
Хорошо помня, что нет хуже слепого, как тот, кто закрывает глаза, я не сделал попытки образумить графа и промолчал.
... и все мои пустоцветные надежды, словно от засухи, поникли головами к земле.
Сломать себе шею сумеет каждый дурак, умного же человека дело - сообразить, стоит ли затея пота.
Особенно же я люблю, когда вы приводите в доказательство тексты Святого писания: это – лучший способ доказать что угодно. Ведь только глупость одностороння, а истину можно повернуть любой гранью!
Мы, любезный господин, не проверяли фактов, о которых вы говорите, но почему бы Валаамовой ослице и не быть бессмертной, если среди людей в течение тысячелетий не переводятся ослы?
