Kitabı oku: «Глафира. Сборник жизненных историй»
Глафира
Часть 1
Глава 1. Юра Добролюбов
Благовещенка сияла. Утро после дождя выдалось солнечным, тёплым, и деревня словно светилась изнутри: умытые улицы, свежая молодая зелень, журчание речки Баньки – всё это приводило в хорошее расположение духа. Весна была в самом разгаре.
Георгий к десяти утра уже сбился с ног. Обычно его день начинался размеренно и ничем не отличался от других: запарить себе кашу, пока настаивается – накормить животных, затем позавтракать самому и – на работу, в деревенский дом культуры.
А сегодня ни свет ни заря к нему пришла соседка баба Маша и сказала, что её городская подруга Галя просит принять в деревне студентов – своего внука и его друзей. Им нужно сделать тут какую-то работу: то ли кино собрались снимать, то ли песню писать. Просят предоставить помещение для общих встреч и места для проживания.
Баба Маша была словоохотлива, как все деревенские бабушки, всё время теряла нить разговора, жаловалась на свои болячки, рассказывала последние сплетни. И через полчаса ненужной болтовни Георгий наконец понял, что от него требуется: расселить 16 человек на две недели по домам в Благовещенке.
Пришлось просить местных жителей разобрать гостей по два, по три человека – больше вместить не могли. Так Георгий обошёл пол-деревни, договорился с хозяевами, передал бабе Маше, что всё в порядке, можно принимать студентов. Сама баба Маша по просьбе Гали согласилась взять к себе её внука, Берёзина Сергея, с другом.
И Георгий наконец, с чувством выполненного долга, отправился домой кормить животных, брошенных из-за прихода бабы Маши без завтрака. Пёс Буран, коза, десяток кур и кошка Соната были, конечно, приучены к форс-мажорам и спокойно переносили голод по полдня. Но Георгий своих питомцев любил и переживал, что приходилось нарушать их стройный режим, оставлять голодными или поручать соседям.
Юра Добролюбов жил в Благовещенке уже 9 лет. Почти сразу после переезда из Москвы он женился на деревенской девушке Насте, которая очаровалась его столичностью, образованностью и вежливостью, а он – её наивностью и деревенской красотой. Вскоре стало понятно, что Добролюбов не поедет в Москву, а все надежды Насти сводились как раз к тому, что супруг увезет ее из деревни. Юра понял, что Настя не такая уж и наивная, какой казалась в первое время. Не такая и домовитая, какими он представлял себе деревенских девушек. И, самое главное, совсем не хочет детей, а мечтает только уехать в столицу, разбогатеть и прославиться, при этом ничего не делая. Через полгода Насте подвернулся другой столичный мужчина, который действительно собирался богатеть в Москве, она быстренько развелась с Юрой и уехала с новым мужем.
Юра запил. Он мечтал о семье, хотел жениться непременно на деревенской девушке, чтобы она ухаживала за домом и растила детей. Радовался, что так всё и случилось. Но, во-первых, он не учёл, что деревенские девушки стремятся в город и не собираются прозябать в деревне, во-вторых, такой брак называется не по любви, а по расчёту, и ничего хорошего не сулит. Может быть, это как раз во-первых.
Пил он не потому, что потерял большую любовь – ведь он сразу понимал, что женится не по любви, а на удобном варианте, идеально подходящем под его мечту. Он пил потому, что осознал: домовитая девушка на вес золота, большинство таких уже разобрали. А те, которые остались, стремятся вырваться из деревни и уехать в город. Юра возвращаться в столицу не собирался, значит, мечта его неосуществима. Для двадцатичетырехлетнего парня это был сильный удар. Особенно обидно становилось от осознания, что наивным в этой истории оказался как раз он. А наивность в мужчинах ему никогда не нравилась.
После месяца запоя Юра понял: пора тормозить, пока не превратился в пьяницу. Удовольствие от алкоголя он не получал, наоборот, испытывал к нему стойкое отвращение. Но трудности деревенской жизни, совпавшие с неудачной женитьбой и разводом, подкосили его. Пришлось запивать разочарование. Теперь, собрав волю в кулак, он «завязал» с выпивкой.
Добролюбов решил, что отныне станет другим человеком: собранным, суровым, решительным. И, самое главное, больше не даст себе обмануться. Лучше совсем без жены, чем жениться непонятно на ком. Мысли о том, что ему ещё встретится чудесная девушка, с которой захочется связать жизнь, он просто не допускал в свою голову.
Жители Благовещенки сразу заметили в нем перемены: и без того молчаливый, теперь он говорил строго по делу, отпустил небольшую бородку, хотя раньше ежедневно брился. Несмотря на возраст, жители выбрали его старостой деревни и с тех пор называли не иначе, как Георгий Васильевич, а пожилые люди – просто Георгий.
Юра сначала попытался объяснить им, что Георгий – это не его имя, но потом махнул рукой: пусть называют, как знают.
Так и началась деятельность Юры-Георгия в деревне Благовещенка. Каждый новый день приносит свои испытания, трудности и вопросы, которые надо решать. Вот и сегодня свалилась на голову столичная молодежь, жаждущая деревенской романтики. А ему, Юре, приходится улаживать бытовые вопросы их размещения, питания, совместных сборов. Что ж, вот и пора этим заняться.
Глава 2. Сергей Берёзин
Студенты ВГИКа выбрали деревню Благовещенку для съёмок выпускной работы. «Я родом из детства» – так она называлась. Сергей Берёзин в дошкольном возрасте проводил здесь лето у бабушки и предложил друзьям поехать снимать кино в деревню. Правда, бабушка давно перебралась в город, а Сергей даже не помнил название улицы, где она жила. Но самое яркое впечатление о детстве осталось в Благовещенке.
Сергей оканчивал ВГИК. Уже полгода он и его однокурсники готовили выпускную работу, разбившись на группы. Из предоставленного списка тем каждый снимал то, что ему ближе. Ребята, в детстве проводившие лето в деревне, приняли идею Серёжи и примкнули к нему, чтобы вместе поехать на съёмки в Благовещенку. Их ждали две недели радостного студенческого существования, совместной работы, творчества, интересных съёмок и честной дружбы.
У Берёзина были задатки лидера. Но всегда находился кто-то, у кого эти задатки были сильнее. И Сергею приходилось оставаться в тени, во вторых ролях. Теперь же, когда его идею ребята поддержали, он волей-неволей стал их предводителем. Тем более, он – один из немногих в группе – оканчивал режиссерский факультет. Так что и идея, и основная работа принадлежали Сергею.
Съёмочная группа собралась большая, шестнадцать человек. Среди них и будущие сценаристы, и режиссеры, и операторы, и актёры. Некоторые ехали просто «за компанию», как Глафира Журавлёва, Серёжин друг детства. Сергей часто приводил ее с собой, и группа была с ней хорошо знакома за годы учебы с Берёзиным. Все уже привыкли, что в поездках, прогулках и других мероприятиях с Серым неотлучно пребывает Глаша. Над ними посмеивались, дразнили, Сергей сердился, потому что был влюблён. А Глаша не обращала внимания – Серёжа для неё оставался просто другом.
Перед первым классом внука Галина Ивановна, бабушка Сергея, переехала из Благовещенки в Москву. Его родители работали, и бабушке нужно было отводить Серёжу в школу и забирать к себе после уроков. В новой квартире, купленной вместо деревенского домика, её соседями стали Журавлёвы. Над Галиной Ивановной находилась их квартира, объединявшая весь этаж. На удивление, Журавлёвы были доброжелательные и миролюбивые люди, не зазнавались, несмотря на финансовое положение, и легко подружились с Берёзиными. Их старшая дочка Глаша пошла в первый класс вместе с Серёжей. С тех пор они расставались только на летние поездки, когда семья Журавлёвых уезжала заграницу, а Сергея отправляли в лагерь.
И теперь Сергей, немного волнуясь, пригласил Глашу поехать с ним на съёмки выпускной работы: ему хотелось слышать ее мнение и советы, неоднократно помогавшие в учёбе. Но важнее всего было поговорить с Глашей о дальнейших отношениях. Неопределенность надоела Березину, и, хотя предстоящий разговор вызывал не только волнение, но и страх отказа, он решил, что дальше тянуть некуда.
Глава 3. Глафира Журавлёва
Глафира согласилась поехать в Благовещенку, не раздумывая, как только Сережа позвал её с собой.
Во-первых, ей было интересно побывать в настоящей русской деревне. Её семья, всю жизнь прожившая в столице, старалась каждое лето покинуть душный город и уехать хотя бы на две недели на заграничный курорт. Так они побывали уже во многих странах. Если позволял папин график, иногда им удавалось вырваться в путешествие ещё во время зимних каникул или на майских выходных. Но в деревню они не ездили ни разу.
Во-вторых, Глаша любила путешествовать: новые страны, впечатления, знакомства. И сейчас она жила в ожидании сильных эмоций. Провести время в Благовещенке ей казалось куда интереснее Таиланда и Турции. Тем более, поездка в деревню не исключает папин отпуск, до которого ещё три месяца, и побывать на море она тоже успеет.
Родители готовы были отпустить старшую дочь с Сергеем хоть на край света.
– Как ты сказала, Рыжик? Благовещенка? Вот совпадение! Мы там недалеко новую развязку начинаем строить. Я и не знал, что Галина Ивановна из деревни, она как-то не рассказывала.
– А мне Серёжа часто рассказывал про детство в деревне. Интересно теперь вживую посмотреть. И поддержать его хочется, ведь ты знаешь, как Серёжа любит руководить. Его старшим выбрали в дипломном проекте.
– Берёзин справится! Привет ему передавай. Когда отчаливаете?
– Он обещал завтра рано утром зайти за мной. Мы в универе соберёмся, а оттуда вместе будем добираться.
Собирая в рюкзак десяток легкомысленных сарафанов, Глаша даже не представляла, какие перемены принесёт ей Благовещенка.
В пятнадцать лет Глафира влюбилась в командира экипажа в самолёте. Правда, она его никогда не видела. Но дважды летала с ним и влюбилась в голос, интонации, хорошо поставленную речь, даже в сочетание имени и фамилии. А фантазия уже дорисовала его образ. На сайте авиакомпании Глаша нашла фотографию командира и сохранила себе, поставила на заставку в телефоне, повесила его портрет у себя в комнате над столом. А когда спрашивали, говорила, что это её любимый современный поэт. Позже влюбленность прошла, и девушка со смущением вспоминала своё увлечение. Портрет отправился на свалку, но его фотографию из телефона она не удаляла, хранила на память.
Таких эпизодов платонической любви в жизни Глаши было много: она влюблялась в учителей, в актёров, в водителя. Писала стихи в свою тетрадочку и сохраняла их фотографии в телефоне. Но серьезных отношений никогда не возникало. Родные давно «поженили» её с Сергеем, и переубеждать их не хотелось: не было необходимости.
Встречаться с кем-нибудь ради интереса и потому что все так делают, Глафире не хотелось. Ей больше нравилось романтически вздыхать над придуманными героями.
Сережу она считала просто другом и, честно говоря, уже привыкла, что он всегда рядом, с первого класса. Подружки завидовали ей, Сергей смущался, но продолжал встречать и провожать на дополнительные занятия, скучать в летнем лагере, приглашать с собой на все прогулки: либо с Глашей, либо никак. Глафира не обращала внимания на то, что они выросли и пора держать дистанцию. А Сергей радовался, что хотя бы так его не просто подруга была рядом.
После школы Серёжа звал её с собой, поступать во ВГИК на актёрское мастерство. Но Глаша отказалась категорически: слишком много мороки и совсем ей не интересно. Она выбрала своей профессией ветеринарию. Сейчас, в апреле, уже заканчивала дипломную работу и могла позволить себе уехать на пару недель в деревню.
Часть 2. Десять лет назад
Глава 4. Наталья Воронцова
Наталья Павловна узнала о беременности поздно. Потом она часто себя спрашивала: как поступила бы, если бы узнала раньше? Аборт? И понимала, что снова выбрала бы то, что выбрала: жизнь с больным ребенком в отшельничестве.
Наталья давно хотела детей. Сначала она развелась с первым мужем, потом со вторым: первый не хотел детей – строил карьеру, а второй оказался бесплодным. Когда пришла на УЗИ, ей сказали, что аборт делать уже поздно, но большая вероятность, что ребенок родится больным. Наташа ходила по разным врачам и лучшим клиникам, но все говорили одно и то же: скорее всего, родится даун. Ей пришлось принять это известие, смириться с ним, и жить дальше. Наташа понимала, что это её последний шанс: скоро 40, карьера в театре подходит к концу, лучшие роли сыграны в молодости. Если не родить сейчас дочку, больше уже детей не будет. Да и аборт никто не предлагал: слишком поздно обратилась. Зато везде, куда она приходила на консультации и обследования, ей мягко советовали оставить ребенка после родов. «Зачем вам больной младенец? Это овощ, он никогда не оценит вашей жертвенности и даже не поймет, кто вы! Конечно, бывают разные случаи, но кто сказал, что поражение мозга вашего ребенка будет не так сильно? Лучше сразу откажитесь». Но Наташа даже слышать не хотела об этом. Отдать ребенка, которого так долго ждала? Где гарантия, что у нее ещё будут дети?
После двух неудачных попыток больше Наталья замужем не была, но знала, кто отец ребенка. Сначала решила не говорить ему, но потом поняла, что сама не справится: в театре она теперь играть не сможет, а накопления у нее собрались небольшие. На скромную жизнь хватит, но ведь ребенок родится больным, неизвестно, что ей может понадобиться…
Зато у неё был домик в деревне Благовещенке, и она решила сбежать туда от лишних сплетен и пересудов, оставив городскую квартиру как запасной аэродром.
Тяжёлый разговор с отцом ребёнка Наташа перенесла с достоинством: она знала, что директор театра будет не в восторге от этой новости, потому что счастливо женат. В театре про связь Наташи и Игната никто не знал, по крайней мере, им хотелось так думать. Наташа влюбилась в него сама и сама приняла его условия отношений без обязательств. Конечно, она глупо надеялась, как и все девушки, что в дальнейшем из статуса любовницы перейдёт в статус жены. Ведь его дети уже выросли, в семье больше ничего не держит, да и Наташа лет на десять моложе его супруги. Но Игнат, директор театра, ничего в своей жизни менять не собирался, его устраивали привычный уклад, спокойный быт. Страстей уже не хотелось. Актриса подвернулась, приглянулась, и он решил: почему бы и нет? И вот, спустя два года, Наташа забеременела.
Услышав от неё новость, Игнат вскипел и сказал, что надо делать аборт. Наталья объяснила, что все сроки уже прошли и что она хочет этого ребёнка, потому что Игната по-настоящему любит. Конечно, он не поверил, но в итоге согласился на её условия: хорошо, сумму на алименты выделять буду – за молчание. А ты к жене моей не лезь и никому не говори, кто отец. Так и договорились.
Наталья Павловна оказалась в Благовещенке и стала вести полностью затворническую жизнь. Уйдя из театра, она сменила номер телефона, никому не сказала, куда уедет. О беременности тоже никто из сослуживцев не знал. Близких друзей у нее не было, родственники жили в другом городе, бывшие мужья обзавелись семьями. В общем, как оказалось, никому она была не нужна.
Когда пришло время родов, Наташа уехала на неделю в город, а вернулась в деревню поздно вечером уже с малышкой. В Благовещенке Наташа старалась не распространяться про дочку-дауна и на людях не показываться. Гуляла только тогда, когда вокруг точно никого не было – благо, дом её стоял особняком, на самой окраине деревни.
Игнат исправно посылал деньги, Наталья покупала на них лекарства, продукты, одежду, памперсы. Деревенские жители замечали, что к ней раз в неделю приезжает одна и та же машина: это была доставка покупок.
Её малышка действительно родилась с синдромом Дауна, но, к Наташиному счастью, без врождённых пороков, о которых она начиталась. После принятия известия, что её единственный ребенок родится больным, Наташа основательно готовилась. Оставалась ещё половина беременности, чтобы изучить синдром, его особенности, развитие ребенка с таким диагнозом. Наталья вела дневники, куда записывала всевозможные советы, рекомендации, техники закаливания, системы обучения детей солнца. Она перечитала массу блогов родителей Даунят и поняла, что не всё так страшно.
Поистине солнечным ребенком родилась ее Машенька! Наташа благодарила Бога, что узнала о диагнозе доченьки давно, успела смириться и привыкнуть. И сейчас, первые дни после родов, не тратила на слезы, шок и отчаяние, а наслаждалась каждой минутой рядом со своей малышкой. Обследование показало, что у Маши нет никаких осложнений и пороков, связанных с синдромом, поэтому достаточно приезжать раз в месяц на стандартный осмотр. А в остальное время ей можно спокойно находиться рядом с мамой, питаясь грудным молоком и свежим воздухом. И тогда Наташа поняла, что не зря выбрала Благовещенку местом уединения.
Когда Наталья, будучи беременной, заезжала в свой дом, ей пришлось нанимать людей, чтобы поправить накренившийся забор, починить крышу, вынести мусор и отремонтировать все поломки. Зато теперь в доме было тепло и уютно, Наташа украсила его сухими букетами, весёлыми занавесками, милыми картинами.
Дом на окраине пустовал больше десяти лет и обрастал легендами. Взрослые не обращали на него внимания, а детей манил заброшенный когда-то дом. Нежелание хозяйки появляться в деревне только подогревало их интерес. Дети собиралась для игр неподалеку и рассказывали друг другу страшилки, где главным действующим персонажем был дом и его загадочная хозяйка.
Однажды ребята так расшумелись, что разбудили Машеньку. Девочка болела, спала плохо, и Наталья Павловна решила принять меры. Слушая очередную страшилку про таинственный дом, дети вдруг замолчали: дверь распахнулась и из темноты дома на крыльцо вышло… привидение! Распущенные длинные прямые волосы, белая накидка-покрывало, белое лицо, черные глаза и босые ноги – всё говорило о том, что дети разбудили призрак заброшенного дома. Ребята остолбенели. Вдруг одна девочка громко завизжала, с детей спала оторопь, и они бросились врассыпную. Затея актрисы удалась: ни мальчишки, ни девчонки больше не приходили играть на пустырь около её дома.
Спустя месяц после рождения дочки, Наташу накрыла депрессия. Восстанавливалась она тяжело, рожать первый раз в 40 лет больного ребенка оказалось непросто. Здоровье было подорвано, постоянно накрывал страх за Машу, Наташа оказалась без поддержки – родственники жили далеко и о рождении малышки не знали. А Игнат поставил точку в отношениях, отправив её на аборт. Обратиться за помощью и поддержкой к деревенским жителям Наталье Павловне не позволяла гордость. Так она и мучилась одна, разрываясь между дочкой, домашними делами и горькими мыслями.
Глава 5. Василий Степанович
Василий Степанович растил сына в одиночку с шестилетнего возраста. И вот Юре 22. Совсем самостоятельный, закончил институт и не нуждается больше в отцовской опеке. За годы жизни вдвоём они стали близкими друзьями. Но сейчас – Василий Степанович это видел – Юре трудно довольствоваться обществом отца. Он ищет себя в этом мире.
И Василий Степанович, в который раз наступив на горло своим желаниям, отпустил сына, вокруг которого вертелась его жизнь последние пятнадцать лет, и занялся собой.
Оказалось, что жить намного интересней, чем он себе представлял. Женившись в 18 лет, Василий совмещал учебу и работу инженером-архитектором, по ночам помогал жене с новорожденным сыном, который появился аккурат через девять месяцев после свадьбы. Окончив университет, вздохнул с облегчением, стал в удовольствие заниматься проектами. Подросший Юра не требовал уже много внимания, Аня успевала с ним сама. Но вскоре наступила следующая беременность, и Василий снова все свои силы направил на семью. На восьмом месяце у Анюты развился поздний гестоз, а затем и его осложнение – эклампсия. Её срочно госпитализировали и сделали экстренное кесарево. Но ни ребёнка, ни Аню спасти не удалось.
Василий Степанович знал, что ему нельзя раскисать, нужно держаться на плаву ради ребёнка. Он был волевым человеком, и не позволил себе скатиться в уныние и печаль по жене. Хотя очень хотелось.
Василию пришлось оставить любимую работу – настало время отдавать сына в первый класс. Фирма находилась далеко, школа в другой стороне, днём не было возможности вырваться, и Василий Степанович принял решение уйти. К счастью, руки у него росли откуда надо. Он не гнушался никакой работы и брался за любой труд, чтобы сын ни в чём не нуждался, чтобы не пришлось продавать машину, которая сплошь и рядом кормила их в самое тяжёлое время. По вечерам Василий Степанович вырезал из дерева на небольшом станке различные изделия, потом вместе с сыном раскрашивал их, лакировал и продавал.
Когда Юра смог сам добираться до школы и готовить себе еду, Василий вернулся к работе инженера-архитектора.
И вот сейчас, спустя пятнадцать лет после смерти жены, он стал оглядываться вокруг и пытался понять, что же ему действительно интересно? В отличие от Юры, Василий был общительным человеком, любил компании – вернувшись на прежнюю работу, он возобновил посиделки с друзьями, выезд за город на природу. В одну из таких поездок обнаружил, что ему нравится рыбачить. Друзья из Красногорска стали приглашать его к себе, порыбачить на речке Баньке: поймать окуня, карпа, щуку стало для Василия истинным удовольствием.
И вот однажды друг, с которым Василий вместе рыбачил, предложил показать ему новое место:
– Представляешь, нашел случайно, когда ездил продукты доставлять. Чуть подальше от Красногорска есть небольшая деревня Благовещенка, около часа езды. Одна дамочка постоянно туда товары заказывает, и продукты, и хозяйственные, как будто вообще не выезжает. А это как раз мой район. Один раз машина сломалась, спросил, где можно воды набрать, а у неё прямо за окнами наша Банька течёт! И место такое живописное, тихое. У меня сегодня туда доставка, поехали со мной. Местечко освоишь, будем вместе рыбачить.
Так Василий Степанович оказался в Благовещенке.
В первый приезд его поразила статная актриса, не потерявшая достоинства в тяжёлой деревенской жизни с больным ребенком. Она вышла к машине не в халате или спортивном костюме, как ходило большинство жителей, а в строгом платье, с макияжем и сложной прической. Вместо резиновых сапог, идеально подходящих к весенней чаче на улице, у нее на ногах красовались замшевые туфли. Как она их потом чистила – другая история.
Видимо, для неё встреча курьера была сродни выходу в свет: кроме поездок в больницу раз в месяц, Наталья нигде не бывала.
Приняв с достоинством посылку, Наташа с высоко поднятой головой направилась к дому – показать, куда выгружать покупки. Но в этот момент из дома выглянула смешная головка человечка, передвигающегося на четвереньках. Девочка что-то мычала на своем языке и радостно улыбалась.
Как изменилась в этот момент актриса! На лице отразились и ужас, и радость, и нежность, и страх, и досада. Она, не обращая внимания на каблуки, в два прыжка оказалась на крыльце, подхватила малышку и унесла в дом: спрятала от чужих глаз.
Василий Степанович долго не мог забыть эту встречу. Вроде бы не произошло ничего особенного, но так запомнились ему грация и достоинство женщины. А ещё больше – отношение к дочери, истинно тигриное.
Василий стал приезжать рыбачить в Благовещенке каждые выходные, устраиваясь под окнами окраинного деревенского дома. Сидя часами в теплые дни под окнами домика на окраине и слушая говор мамы и дочки, он погружался в спокойное умиротворение.
Наталья сначала не обращала внимания на рыбачащего мужчину, потом стала ждать, а однажды, истосковавшись по человеческому общению, пригласила его на чай.
Маша, никогда не видевшая так близко и так долго постороннего человека, была в восторге: пищала, не слезала с его коленок, хватала за уши и лопотала. Наташа не ожидала, что малышка так легко примет постороннего, но при взгляде на Василия чувствовала то же спокойствие и радость, которые, наверное, испытывала ее дочь.
Василий стал приезжать чаще, с вечера пятницы до раннего утра понедельника. Он помогал Наталье по хозяйству, ведь уже много лет никто не ухаживал за домом. Оставался ночевать, нахваливал ее готовку, а в понедельник, ещё затемно, уезжал на работу.
Доброе сердце оказалось у Натальи Павловны, полное нерастраченной любви, только глубоко несчастное. Как помочь ей выудить на свет добро своего сердца, чтобы поделиться с людьми? Как помочь ей снова почувствовать себя счастливой или, может быть, даже впервые? Что предложить взамен любви, которая живёт в ней и которой она так щедро делится? Как помочь ей поверить, что он искренне привязался к ней и светлой Машеньке, чудесному ребенку, спрятанному в коконе от чужих глаз?
Колеса тихонько шуршали по асфальту, и Василию Степановичу чудилось, что он слышит в этом шорохе правильный ответ на свои мысли.
Спустя полгода, когда время близилось к зиме, он попросил разрешения поселиться в их мире, Наташи и Маши, двух девочек, ставших такими родными.
Настало время познакомить их с сыном.
