Kitabı oku: «Царствование царя Алексея Михайловича»

Предуведомление

Случайно отыскал я очень много любопытных материалов, относящихся к веку царя Алексея Михайловича, и как большая часть оных заключалась в рукописях или весьма редких иностранных книгах, то и решился я для сохранения их потомству написать царствование сего мудрого монарха.

При исполнении сего намерения открылось весьма много затруднений, ибо отечественных материалов, к царствованию сему относящихся, весьма мало. Ежели бы я вздумал издать книгу сию двумя годами ранее, то бы должен был умолчать о многом, мною теперь рассказываемом, ибо из первой части «Полного собрания государственных законов» и четвертой части «Государственных грамот и договоров» почерпнул я такие акты, о коих даже любители и исследователи российской истории не имели ни малейшего сведения.

Предлагая читателям труд мой, чувствую, что он не имеет того исторического достоинства, которое желал бы я ему доставить. Виной сему многие причины, собственно ко мне, к разногласию известий и к недостатку материалов относящиеся. Перо искусного писателя исправит первое, а второе дополнит время открытием многих подробностей, к коим мы теперь и следа проложить не можем.

В. Берх

Июнь 1830 года

Том первый

Взгляд на политическое отношение России к прочим державам в начале XVII века

Царь Михаил Феодорович, вступив на всероссийский престол, нашел свое отечество, раздираемое двумя опасными соседями: Польша, нанесшая России жестокие раны, продолжала терзать границы наши, а Швеция под личиной покровительства и взамен невыплаченных ей субсидий захватила Новгород с прилежащими к нему областями, Карелией и Ингерманландией.

Потомок знаменитого Бориса Феодоровича Годунова – Никита Васильевич Годунов¹, разбив под Москвой польские войска, предводимые королевичем Владиславом, сыном Сигизмунда III, положил начало миру, который и был заключен в селе Святкове 1618 года декабря 1 числа впредь на 14 лет с половиной.

Со шведами подписан мир в несуществующем уже ныне селе Столбове 1616 года февраля 27 числа.

С римским императором была Россия в весьма дружественных отношениях и обязана ему за посредство при заключении мира с Польшей. По разным актам того времени видно, что Россия и Австрия были в беспрерывных сношениях с 1491 года² и послы обеих держав сих были взаимно принимаемы с великими почестями.

Англия, вступившая в торговые связи с Россией с 1553 года, была с ней всегда в весьма дружественных отношениях. Подданные морской державы сей имели конторы: в Архангельске, Онеге, Кевроле, Холмогорах, Вятке, Устюге, Вологде, Ярославле и Москве. Столбовский мирный трактат, хотя и весьма невыгодный для России, но по тогдашним обстоятельствам необходимый, был заключен посредством Англии.

Голландские Соединенные Штаты, производившие с Россией торговлю у города Архангельска и вывозившие множество леса из принадлежавших нам областей по берегам Финского залива или Водской пятины, были в весьма тесных дружественных связях с нами и имели также торговые конторы в разных российских городах.

С Данией завела Россия торговые связи еще в начале XIV века посредством Норвегии, а в 1517 году датчане имели уже свои кладовые в Ивангороде и получили позволение построить в нем свою церковь³. Значительные выгоды, почерпаемые ими от сей торговли, были причиной, что брат датского короля Фридерика II вступил в брак с ближней родственницей царя Иоанна Васильевича.

Датчане, желая сохранить дружбу с Россией, намеревались вступить в родственные связи и с царями Борисом Феодоровичем и Михаилом Феодоровичем единственно из опасения лишиться весьма выгодной для себя российской торговли. Петр фон Гавен (Haven) говорит⁴: архангелогородская торговля усилила датскую с россиянами посредством Балтийского моря, как пути гораздо кратчайшего и менее опасного.

С Францией, Испанией и Португалией не была Россия в столь близких отношениях, как с помянутыми державами, однако же и с ними имела некоторые сношения и торговые связи.

С Венецианской республикой была Россия в политическом отношении по соседству ее с Оттоманской Портой и по обладанию Древней Грецией. Торговые их связи были еще гораздо значительнее: все шелковые ткани, бархаты, штофы и парчи, составлявшие одежду нашего двора, духовенства и всех бояр, получались из Венеции.

С римскими папами имела Россия очень много сношений по предмету дел церковных. Но в то же время папы принимали участие и в политических делах России, и во время жестокой войны царя Иоанна Васильевича с Польшей заключено было десятилетнее перемирие в 1582 году посредством папского посланника иезуита Поссевино.

С ганзеатическими городами Россия также имела давние сношения. Не говоря о древних торговых ее связях с сими городами, довольно упомянуть о посольстве любских купцов в 1603 году. Из данной им в сие время грамоты видно, что все прежние права их подтверждены и дарованы еще новые: дозволено иметь церкви и отправлять богослужение по своему обряду⁵.

Персиянам была Россия известна еще с XVI столетия, но первый посол их прибыл в Москву в 1603 году и привез множество драгоценных подарков. Царь Борис Феодорович годунов принял посла сего весьма великолепно. В царствование царя Михаила Феодоровича приезжали персидские послы несколько раз в Россию. Царь отправлял сам послов своих в Персию, и в 1624 году Василий Коробьин привез от шаха Аббаса-Мирзы в подарок царю Михаилу Феодоровичу часть ризы Господней⁶.

В 1594 году построен был россиянами на границе между Дагестаном и Грузией город Кайзу. Город Терки построен был при царе Иоанне Васильевиче. Царь же Михаил Феодорович, желая иметь еще твердейшую опору на персидской границе, приказал голландскому инженеру Клаузену построить в Терках каменную крепость.

Оттоманской Порте, черкесам, крымским и нагайским татарам была Россия еще известнее. Беспрерывные войны знакомили их с обычаями, силой, храбростью и способами, коими угнетаемая Россия находила всегда возможность торжествовать над неприятелями своими.

Китай знали россияне весьма давно. Великие князья наши, путешествуя очень часто в Орду, знакомились по необходимости со всеми народами, на пути до Семипалатинска обитавшими.

Здесь прилично сказать несколько слов о местном положении Орды. Некоторые полагают, что Орда находилась при реке Амуре; мнение сие не доказательно. Россияне, покорив страны, при реках Шилке, Аргуне и Амуре лежащие, не нашли никаких памятников, которым бы необходимо должно было сохраниться в том краю, ежели бы там обитали сильные и могущественные татары монгольского поколения.

Иезуиты Карпин⁷ и Рюбриквис⁸ хотя и оставили нам свои «Путевые записки», но по оным нельзя определить ни дальности, ни точного направления пути странников сих, а посему и надобно прибегнуть к иным доказательствам.

Ежели бы монголы обитали тогда при Амуре, то наши великие князья должны б были протекать на пути своем туда и обратно около 15 000 и, по крайней мере, не менее 14 000 верст. Скоро ли можно переехать такое расстояние по стране, не везде населенной и где не было даже проложено настоящих дорог? Но мы видим, что они ездили в Орду и возвращались из оной в течение одного года, иногда и в девять месяцев. Следовательно, путешествовали они не к Амуру. Тела великого князя Ярослава Всеволодовича и Михаила Всеволодовича привезены были из Орды во Владимир так скоро, что невероятно, как бы сие исполнить можно было, ежели бы Орда находилась при реке Амуре.

Множество величественных развалин, находимых около Семипалатинска и по реке Иртышу, соделывают гораздо вероятнейшим мнение, что здесь обитал Батый. Остатки города Аблай-кита и множество могил, встречаемых около сих мест, с богатыми уборами, разными золотыми и серебряными вещами, придают еще большую вероятность сему предположению.

Трудолюбивый историк наш Миллер открыл, что в 1608, 1616, 1619 и 1620 годах посланы были послы к мунгальскому хану Алтыну и в Китай. Амстердамский бургомистр Витеен, упоминая о сем в изданной им книге «О Северной и Восточной Татарии», говорит: последнее путешествие продолжалось три года.

Но возвратимся к нашему предмету.

Из сего краткого обозрения видно, что царь Алексей Михайлович вступил на престол такой державы, которая была не токмо известна всей Европе и части Азии, но имела самостоятельность и вес политический. Австрия, Польша, Швеция, Дания, Турция, Венеция и курфюрст Бранденбургский прибегали нередко к посредству ее, а большая часть ганзеатических городов искала ее покровительства.

Царствование царя Алексея Михайловича

Рождение

Царь Алексей Михайлович, сын царя Михаила Феодоровича, родился от царицы Евдокии Лукьяновны из рода Стрешневых марта 10 числа 1629 года⁹.

Спустя несколько дней совершено было в Чудове монастыре крещение сего царского младенца. Восприемным отцом был келарь Троицкой лавры Александр, а крестил его Великий Государь Святейший Патриарх Филарет Никитич Московский и всея Руссии.

Воспитание

Нет ясных доказательств, кому поручено было воспитание царевича, но судя по его высокому образованию, кротости духа и отличной быстроте ума, надобно полагать, что он имел мудрых наставников. Наставники сии, укореняя в юном сердце его правила добродетели и страх Божий, поселили в нем в то же время любовь ко всему изящному и желание возвести Россию на высшую степень гражданской образованности. Впоследствии увидим мы, что царь Алексей Михайлович был искусный воин, даровал отечеству своему твердые законы, учредил войска, устроил на границах крепости и образовал внутреннее устройство России. Ежели монарх сей не успел во многих предприятиях, то виной сего были обстоятельства, в век его неизбежные.

Тогдашнее положение России

Большая часть историков наших представляют Россию такой державой, которая только от времен Петра I начала быть известна в Европе и иметь политический вес. В обзоре, предшествовавшем строкам сим, доказано противное. Конечно, россияне не брили в то время бороды, носили азиатское одеяние, не выказывали дочерей своих, не хвастали приданым и считали новый год с сентября.

Настоящее положение

Можно охотно согласиться, что нынешнее воспитание, нынешние отношения, образ мысли и утонченность нравов доводят людей ближе к житейскому счастью, душевному спокойствию и гражданским добродетелям. Уважение к вере, преданность монарху, любовь к отечеству и убеждение в истине: что самое счастливое состояние каждого гражданина заключается в строгом исполнении сих обязанностей, утешают благовоспитанного юношу и покоят дряхлого и болезненного старца.

Положение Европы

До века царя Алексея Михайловича жители Европы не наслаждались сими благами. Позорные казни, измены, убийства, сожжения за чародейство, преследование за веру и мнения были общим уделом всех европейских держав. Низший класс народа был жесток, зол, мстителен и предан пьянству. Местные властители оного были жестокосердны, суеверны и не ограничены в гневе и желаниях. Монархи управляли народами не по законам, а по приливу и отливу страстей своих, карали всех беспощадно и оправдывали жестокость свою верой в того бога, именем коего царствовали.

Современники царя Алексея Михайловича

Век царя Алексея Михайловыча был веком гениев, подобно тому, как век царя Иоанна Васильевича был веком тиранов. От сего периода начала только Европа образовываться. Знаменитые современники его Людовик XIV, Иоанн Казимир, Иоанн Собеский, Христина, Кромвель, Кольбер, Мазарини, Монтекукулли, Тюренн, Дюкен, Дюге-Труэн, Рюйтер, Тромп, Паскаль, Мильтон, Пуффендорф, Мольер и Дюканж даровали царствам законы, утончили нравы, образовали войска сухопутные и морские, возродили любовь и уважение к литературе, наукам, художествам и зрелищам.

Мы увидим, что царь Алексей Михайлович следовал сим великим современникам и поставил царство свое на такую степень образованности, что Россия начала уже иметь значительный вес в политической системе европейских государств.

Борис Иванович Морозов

Собственные наши и иностранные писатели повторяют согласно, что царь Алексей Михайлович воспитан был Борисом Ивановичем Морозовым¹⁰. Несуществующая ныне фамилия сия была в России очень знаменита с XV века. Впоследствии был Василий Петрович Морозов окольничим при царе Борисе Феодоровиче годунове¹¹. Глеб Иванович Морозов пожалован из стольников в бояре в декабре 1638 года¹² и был весьма близок к царю Михаилу Феодоровичу¹³.

Борис Иванович, происходя из столь знаменитой фамилии, имел, конечно, случай получить отличное воспитание, но собственно о нем и первоначальной его службе известно нам только, что в 1626 году был он уже стольником и исправлял должность поезжанного при обеих свадьбах царя Михаила Феодоровича. Соображая согласное показание всех говоривших о нем писателей, видим, что он был муж ученый и преданный монарху. В житии Федора Ртищева сказано: «Во дни его бе болярин честен, и смотретель крайний, и царского величества от его младенческа возраста хранитель, муж крепкодушен и строитель дел царских прилежный, Борис званием Морозов. Благоволением же царским бысть силен в слове и деле».

Весьма замечательно, что ни один Морозов не служил воеводой в Сибири. Места сии были в прежние времена так важны и значительны, что знатнейшие бояре занимали оные весьма охотно, в чем можно удостовериться из списков¹⁴.

Инозем. Послы

Когда царевич достиг десятилетнего возраста, то благоразумный воспитатель его имел весьма хороший случай просвещать ум царского младенца. К царю Михаилу Феодоровичу приезжали почти ежегодно послы шведские, голштинские, турецкие, персидские, польские и грузинские. Послов сих принимали обыкновенно с отличной почестью и особенным великолепием: подобные зрелища распространяют понятие каждого юноши и впечатлеваются твердо в памяти его.

Датск. Граф Матиас

В 1643 году прибыл в Москву датский генерала граф Матиас, который вступил в нашу службу, крестился и был записан в московские дворяне. Поелику о нем нигде более не упоминается, то и нельзя заключить, принят ли он был для образования царевича или для дипломатических дел. Олеарий, говоря об иностранцах, принявших в Москве веру нашу, упоминает о сем графе Шлякове и рассказывает, что он помещен был в число гофюнкеров¹⁵.

Сын Датск. короля

В следующем году приехал в Москву сын датского короля граф Вольдемар; по дворцовым запискам видно, что царевич находился при торжественном приеме оного. В путевых записках Вольдемара сказано, что царевич обошелся с ним весьма дружелюбно и говорил долго: посему можно заключить, что он знал иностранные языки¹⁶.

Кончина царя Михаила Феодоровича

Июля 12 числа 1645 года скончался царь Михаил Феодорович в день своего рождения, прожив ровно 49 лет¹⁷. О болезни и времени продолжения оной нет никаких подробностей, но царь, предчувствуя кончину, приказал позвать к себе царицу и царевича, простился с первой в слезах, а второго благословил на царство. Поговорив после сего с патриархом Иосифом и ближними боярами, уснул он в безмолвии с ясным лицом¹⁸.

Присяги

Никита Иванович Романов, вышед из царской спальни, возвестил всем о вступлении на престол царя Алексея Михайловича и, приняв сам первый присягу, привел к оной всех жителей Москвы и разослал во все места повеления не беспокоить царя никакими просьбами в течение печальных недель¹⁹. На другой день посланы были стольники, дворяне и дьяки по всем городам российским для приведения к присяге. Во всю Сибирь отправлен был для сего князь Иван Григорьевич Ромодановский²⁰. В Тулу, где стояло все войско под начальством воеводы князя Якова Куденетовича Черкасского, отправлен был комнатный стольник князь Борис Иванович Троекуров²¹ с государевым жалованьем, милостивым словом и спросом о здоровье как у воеводы, товарищей его, так и у всех ратных людей.

Грамоты к Иностр. дворам

По изготовлении грамот к иностранным дворам отправлены были гонцы: в Англию – Моисей Никифоров Спиридонов; в Данию – Василий Петров Апраксин; в Швецию – Володимир Федоров Скрябин; в Польшу и Литву – Петр Дементьев Образцов; к персидскому шаху – Яков Семенов Родионов. К турецкому же султану отправлены были посланник Степан Васильевич Телепнев и дьяк Кузовлев.

Польский посланник

Августа 9 дня представлялся государю польский посланник. Царь Алексей Михайлович принял его в золотой палате и был одет черной опаншей, а бояре, стольники, дворяне и рынды были в черных же однорядных²².

Сватовство за царевну Ирину Михайловну

Вслед засим предстало царю Алексею Михайловичу весьма щекотливое дело: датчанин Иоанн Бекер фон Дельден, служивший при царе Михаиле Феодоровиче по дипломатической части, предложил монарху выдать царевну Ирину Михайловну за датского принца графа Вольдемара Шлезвиг-Голштинского.

Чадолюбивый царь Михаил Феодорович согласился на предложение и отправил по сему случаю (1642) посольство в Данию. Датский король Христиан IV принял посла нашего с должной честью и, объясняясь с ним в темных и неположительных выражениях насчет брака, отпустил его после первой аудиенции обратно в Россию. Иностранные писатели полагают, что Христиан IV подал вид согласия, когда разговор клонился к тому, что принц должен будет принять греко-российскую веру.

Когда послы наши возвратились в Россию, то царь Михаил Феодорович вознегодовал на них за неточное исполнение воли его относительно к перемене веры. Царь, желая дать делу сему скорейший ход, отправил 10 января 1643 года нового посла в Данию. В должность сию назначил иностранца Петра Марселиуса, на ум и верность коего возлагал особенную надежду.

Марселиусу приказано было предложить Христиану IV, что сын его будет наслаждаться в России совершенной свободой, пользоваться одинаковой степенью уважения с царевичем Алексеем Михайловичем и получит в удел города Суздаль и Ярославль.

Датский король предложил Марселиусу, прибывшему в Копенгаген 20 марта того же, 1643 года, такое множество вопросов относительно к титулам, придворному штату, разным отношениям, обширности владений, числу гражданских и духовных доходов, что царь Михаил Феодорович, будучи не в состоянии дать решительный ответ на мелкие подробности сии, отвечал, что он оставляет их будущему положению, а дает принцу 60 000 червонцев на первоначальное обзаведение.

Христиан IV удовлетворился ответом сим и отправил сына своего в дорогу 23 октября, присоединив к нему двух послов и 300 разных лиц. Принц поехал с сей многочисленной свитой водой до Данцига, а оттуда сухим путем через Польшу. На границе был он встречен Юрием Андреевичем Сицким²³, который имел при себе роту боярских детей, роту казаков и две роты стрельцов.

Встретив принца с должной честью, предложил ему Сицкий двое саней, из коих первые были убраны как внутри, так и снаружи алым бархатом, вышитым золотыми и серебряными узорами, а другие, убранные подобным же образом, но красным сукном. Января 20 числа 1644 года подъехали они к Москве, и принц, остановясь, оделся сам и нарядил всю свиту свою в самое великолепное одеяние.

Въезд жениха в Москву

Вблизи столицы встретили его несколько сотен рейтаров, боярских детей и стрельцов, предводимых боярами, а несколько далее – первейшие государственные чиновники. Принц должен был пересесть в гораздо более великолепнейшие сани и въехать в Москву в следующем порядке: впереди шло 30 рот стрельцов с распущенными знаменами, за ними 600 рейтаров в красных мундирах, а далее разные придворные служители в весьма богатых одеяниях и 10 благородных юношей, рынд, в алых бархатных плащах, обложенных зубчатым серебряным галуном. Затем следовала свита датского принца, а потом он сам с послами родителя своего. Шествие заключалось опять рейтарами и стрельцами.

Царь Михаил Феодорович принял гостя своего весьма милостиво, царевич Алексей Михайлович обошелся с ним дружелюбно, а духовенство, чиновники государственные и купечество поднесли ему хлеб и соль со множеством разных богатых подарков. Датский писатель говорит: царь сказал нашему принцу: «Ты заменишь мне потерянного сына».

С самого приезда, января 1644 года, наслаждался датский принц при дворе нашем знаками особенного уважения, но дело о свадьбе продолжалось так медленно и с таким множеством разнородных требований с обеих сторон, возражений польского легата и замечаний шведского посланника, что царь Михаил Феодорович окончил жизнь, не заключа ничего о браке сем.

Неудовольствие Вольдемара

Легко понять, что Швеции и Польше не мог быть брак сей приятен, но и России не приносил он никакой пользы. Вольдемар хотя и был законный сын датского короля, назывался принцем, имел несколько владений в Голштинии, но, состоя в побочной линии, не имел никакого права на престол и известен был в Дании под именем графа Гильденлеве (Guldenleve).

Датский писатель полагает неуспехом дела сего другую причину. Донские казаки, говорит он, приезжали довольно часто в Москву и, невзирая на их криводушные поступки против России, принимаемы были весьма ласково. Тридцать человек казаков сих, ехав из дворца, хорошо угощенные, встретились с датчанами и прибили их. Вольдемар принес о сем жалобу, но через несколько дней партия тех же казаков, ехав от Федора Ивановича Шереметева, встретила опять несколько датских чиновников и разбила их нещадно. От сего случая родились опять новые жалобы, но поелику датчане производили самые разные буйства, то им запретили выход из двора.

Выезд Вольдемара

Царь Алексей Михайлович решил дело сие весьма скоро: известил Вольдемара через Семена Лукьяновича Стрешнева, что он на брак не согласен, послал ему и свите его весьма значительные подарки, приказал выдать им 14 000 рейхсталеров на дорогу, назначил провожать их до границы и выпроводил через месяц по кончине царя Михаила Феодоровича из Москвы.

Скорейшему решению дела сего содействовало также прибытие датских послов, которые просили ответа: почему задерживают Вольдемара и свиту его? Послы сии требовали 200 000 рейхсталеров, издержанных ими и голштинскими послами²⁴.

Кончина царицы Евдокии Лукьяновны

Августа 18 [1645 года] скончалась царица Евдокия Лукьяновна, дщерь того безызвестного российского дворянина, который, перешед из укромной хижины своей в царские чертоги, хранил в оных знаки прежнего ничтожества своего. Оконча печальный долг погребения матери, пошел царь пешком в Троицкий монастырь и, пробыв там несколько дней, приготовился постом и молитвами к принятию тягостного царского венца.

Венчание на царство

Сентября 28 числа в воскресенье, на память преподобного Харитона Исповедника, последовало венчание на царство. Поставление совершено было патриархом Иосифом в соборном Успенском храме по обрядам, принятым при венчании Владимира Всеволодовича Мономаха (1114). Знаменитый Авраамий Палицын, отягченный маститой старостью и великими заслугами своими во время нашествия иноплеменных, украшал добродетелями своими число духовных особ.

Речи царя и патриарха

Замечательно, что в речах, произнесенных царем и патриархом, не упоминалось о царях Борисе Феодоровиче годунове и Василии Ивановиче Шуйском. Исчисляя положение России, переходили они прямо от царя Феодора Иоанновича к Михаилу Феодоровичу. Последний был в сем случае умереннее, когда ему предлагали удалить гроб царя Бориса Феодоровича, то царь отвечал: Борис был враг моему роду, но он был царь. Михаил же Феодорович поставил гроб царя Василия Ивановича Шуйского к гробам прочих царей России.

Сродич и дядька

Когда царь возвращался в чертоги свои, то Никита Иванович Романов осыпал его трижды золотыми деньгами в церковных дверях. При сем же обряде упоминаются в наших актах в первый раз два значительных мужа: Лукьян Степанович Стрешнев и Борис Иванович Морозов. Первый назван сродич и держал царский венец; а второй наименован дядька государев и ближний боярин.

Торжество и милости

Засим следовало трехдневное торжество при царском дворе, ознаменованное разными милостями и следующим производством:

Пожалованы в ближние бояре из бояр царя Михаила Феодоровича:

Федор Иванович Шереметев.

Князь Дмитрий Мистрюкович²⁵ Черкасский. Борис Иванович Морозов.

Князь Иван Андреевич Голицын.

Иван Петрович Шереметев.

Иван Васильевич Морозов.

Лукьян Степанович Стрешнев.

Дворецкий князь Алексей Михайлович Львов.

Глеб Иванович Морозов.

Князь Борис Алексеевич Репнин.

Князь Никита Иванович Одоевский.

Василий Петрович Шереметев.

Михайло Михайлович Салтыков.

В бояре из дворян и стольников:

Князь Яков Куденетович Черкасский.

Иван Иванович Львов-Салтыков.

Князь Федор Семенович Куракин.

Федор Степанович Стрешнев.

Князь Михайло Михайлович Темкин-Ростовский.

Князь Алексей Никитич Трубецкой.

По окончании торжества последовало назначение судей: в Судном Володимирском приказе повелено было заседать боярину Ивану Васильевичу Морозову, в Судном Московском – боярину Михайлу Михайловичу Салтыкову.

Новые законы

За сими распоряжениями изданы и новые законы. Обширная торговля, производимая у города Архангельска иностранцами, хотя и ограничивалась таможенными законами царей Иоанна Васильевича и Михаила Феодоровича, но по пространству Белого моря провозилось много товаров тайно и беспошлинно. Царь Алексей Михайлович приказал, чтобы все корабли приходили и уходили одним только двинским новым Березовским устьем и приставали к таможне²⁶.

По древнему положению расписана была вся Москва на сотни, из коих каждая имела своего знаменщика и сборное место. Подобное учреждение существует и поднесь в прежних ганзеатических городах и даже в Англии.

Должность знаменщика, по обязанности очень почетная, пришла в особенное презрение и в оную назначали бедных и незначительных людей. Царь Алексей Михайлович, узнав сие, приказал боярину князю Н. И. Одоевскому выбрать в знаменщики лучших людей и сказать им, что они будут в чести и станут допускаться к руке и столу государеву прежде старожилов. А кто знаменщиков станет укорять службой, тот будет в опале и наказании, а знаменщикам доправится с них бесчестие.

Хотя царь Михаил Феодорович исправил много злоупотреблений, вкравшихся во время несчастного междуцарствия и множества самозванцев, но об имениях, проданных в сие время, не было ничего положительного. Царь Алексей Михайлович дозволили выкуп деревень сих по закладным или продажным ценам, но с тем, чтоб заплатить помещику по приговору суда за новые строения.

Питейные сборы

При царе Иоанне Васильевиче получили питейные сборы очень положительное основание: каждый знал, когда дозволялось ему варить питья и употреблять оные²⁷. Неизвестно, каким образом изменилось положение сие, но при начале царствования царя Алексея Михайловича попы и дьяконы явно торговали вином, ссылаясь на данное им позволение курить оное. Зло сие, подрывавшее казенные доходы, было также преграждено.

Олеарий говорит, что многие бояре и знатные люди содержали кабаки, но царь лишил их сего права и завел в каждом городе кружечный двор, в коем продавали от казны вино, мед и пиво. В Новгороде было, продолжает он, три кабака, из коих каждый приносил в год 2000 рублей.

Подати

Подати взимались в России двояким образом: по сохам и вытям. В первую назначалось несколько десятин земли, смотря по доброте ее, и 64 двора, по животам, промыслам и всяким угодьям. На предмет сей были составлены особые писцовые книги, в коих означалися все угодья, сверх владения землей, и с оных налагалась известная подать. Например: с мельницы с немецким колесом платилось 2 рубля в год, с навозной кучи – 20 алтын, а с зернового дома – 3 рубля.

О сошном письме имеем мы очень обстоятельное описание²⁸, но о вытях не можем ничего сказать положительного, хотя они и существовали до первой генеральной ревизии²⁹.

В первый год царствования царя Алексея Михайловича нашли способ сей неудобным, а посему и сделали перепись одним дворам и, обложа их известной податью, увеличили сим способом, по словам летописца, государственные доходы.

В сие же время обращено было особенное внимание на устройство войск. При царе Михаиле Феодоровиче учреждено было несколько рот рейтаров, но сухопутные войска не получили еще надлежащего устройства. Иностранные писатели говорят, что для предмета сего приглашено было множество офицеров из Шотландии и Англии³⁰.

По актам того времени видим мы действительно, что очень много шотландцев поступило в нашу службу, но обстоятельству сему способствовали более несчастья Стюартова дома, заставившие всех приверженцев оного или покориться английскому правительству, или бежать в иные государства. Император Петр I окружен был сими несчастными выходцами, которые содействовали ему и при учреждении флота.

Таможенные сборы

Неизвестно, какие пошлины платили иностранные купцы, торговавшие с древнейших времен в Новгороде, Пскове и Москве. Торговля с иностранцами установилась у города Архангельска с 1555 года. Петр фон Гавен³¹(Hawen) говорит о сем: от самого начала архангелогородской торговли не имели вовсе понятия о тарифе. Красное вино, необходимое для церквей, впускалось беспошлинно. Со всех прочих товаров платили по пяти процентов со ста рейхсталеров, из коих каждый стоил 50 русских копеек. С вывозимых товаров платили то же. Отличная дешевизна российских товаров была чрезвычайно выгодна иностранным торговцам.

Новые аршины

Царь и министры уразумели очень ясно, что подобными выгодами пользуются иностранцы к совершенному подрыву российской торговли, а посему и наложены были пошлины на все товары. Иностранные писатели говорят, что в 1647–1648 годах наложены на все иностранные товары пошлины по 10 процентов. Закон сей действовал на всю торговлю вообще, почему и произвел общее неудовольствие. Иностранные купцы закрыли лавки свои³². В дополнение к сему присовокупилось еще новое учреждение: всем велено было иметь казенные клейменые аршины, и хотя истинная цена сих железных аршинов не превышала 10 копеек, но купцы должны были платить за оные по 50 копеек³³.

«Наложение сих новых пошлин, – говорит Олеарий, – увлечет торговлю в Балтийское море и Финский залив; ибо шведское правительство уменьшило оные и взимает только по два со ста. Еще более будет способствовать сему то, что плавание сюда ближе и гораздо безопаснее, нежели к городу Архангельскому»³⁴.

Посольство в Голландию, Швецию и Польшу Вызов ружейников, капитаном и солдат

Зная, сколь необходим был для России мир, ибо она еще не успела отдохнуть от прежних несчастий, отправил царь Алексей Михайлович посольства в Швецию, Голландию и Польшу. В Голландию назначен был послом стольник и медынский наместник Илья Данилович Милославский, коему сверх дипломатического поручения, приказано было особой грамотой отыскать мастеров, которые умеют делать на водяных мельницах железо белое, проволоку, стволы для солдатских ружей и железные доски. Другой грамотой приказано ему было пригласить «капитанов, которые солдатскому строю навычны… да солдатов добрых самых ученых 20 человек»³⁵.