Kitabı oku: «История моего кота», sayfa 6

– Именно.

И вот мы на месте. В наших краях среди учёных заведено повязывать шею бабочкой того же окраса, что изучается в данный момент. Для этого главный наш профессор Стогов даже нанял портного, который развернул целое производство мужских бабочек. Энтомологи снабжают его эскизами живых крылатых, по которым тот создаёт их из ткани. Напомню, что один я носил галстуки, напоминающие форму стрекоз, потому что никто, кроме меня, не решался их изучать.

Навстречу нам откуда-то из толпы выплыла Жюли.

– Зандис Спурис, рада встрече, – проговорила она.

– Взаимно. Как вам обстановка?

– Очень оживлённо, – обвела взглядом толпу.

– Занди, ты выступаешь вторым сразу после меня, – уточнил Крис, читая программу заседания.

– Бьюсь об заклад, Стогов сделал это умышленно, чтобы рассорить нас, – сказал я.

– Рассорить вас? – удивилась Жюли. – Но зачем ему это?

– Методы Стогова жестоки, – подхватил Крис.

– Никогда бы не подумала, что человек, так любящий бабочек, способен на жестокость, – тонким голоском проговорила Жюли.

Мы с Крисом переглянулись и отошли на свои места. Он выступал первым. Рассказывал про бабочек вида Zizula hylax. Крис также нарисовал цветной эскиз и продемонстрировал всем красоту их крыльев.

– Бабочек меньшего размера я не встречал, – сказал он слушателям.

– Где обитает эта красотка? – спросили у него.

– Чаще всего в саваннах, но я замечал и у нас на лугах.

– Великолепно, – похвалил профессор Стогов. – Итак, мы прослушали доклад господина Кристиана Циммермана. Теперь выступает Зандис Спурис, который продолжил изучение насекомых Odonáta. Они у нас в чёрном списке, поэтому, господа, задаём как можно больше вопросов.

– Тело стрекозы состоит непосредственно из головы, грудной части и протяженного брюха, которое оканчивается парой специальных щипцов, – показал я.

– Какой вред она способна причинить? – прозвучал вопрос.

– Стрекоза – безвредное насекомое, а уничтожает она лишь мелких вредных «букашек».

– Сможет ли она укусить человека?

– Человека стрекоза не может ни укусить, ни ужалить. Дело в том, её челюсти приспособлены только для поедания мелких насекомых, а кожу человека она прокусить не может.

– А как насчёт вреда бабочкам?

– Можно не беспокоиться.

Когда я завершил своё выступление, мне показалось, что слушатели, настроенные вначале враждебно, к концу оттаяли, в том числе и Стогов.

– Что ж, на сегодня вышло неплохо, – смягчился он.

– Мне можно продолжить свои исследования?

– Продолжайте, – ответил он. – Но вины за распространение крыс это с вас не снимает.

– Я слышал, обстановка немного улучшилась, – вставил Крис. – Крысы утихомирились.

– Это так, – подтвердил Стогов. – И всё равно полиция ловит виновника.

Он многозначительно посмотрел на меня и удалился.

– Давайте заедем к нам, – прозвучал голос Жюли, которая снова появилась из ниоткуда.

Весь вечер мы в доме Криса обсуждали стрекоз, бабочек и их покровителя Стогова с оравой мягкотелых энтомологов. Жюли перестала смущаться, да и я почувствовал себя увереннее, и в наш разговор влился хохот.

Я признался, что меня удивила резкая перемена Стогова в отношении ко мне и моим стрекозам. Оказалось, это постаралась Жюли. Перед началом заседания она подошла к профессору и предложила ему посетить её город, чтобы выступить на встрече ученых. Рассказать всё, что он знает о бабочках. При этом она добавила, что у нас хотела бы послушать что-нибудь новое, а именно мой доклад о стрекозах.

Провожая меня, Крис шепнул на ухо, что ему нравится Дора. Он спросил, не буду ли я противиться его ухаживаниям за ней. Я возражать не стал. Вернулся домой и без сил лёг спать, даже не поговорив с Дорой.

Наутро она разбудила меня с плохой новостью. Вчера, пока я был на заседании, приходили полицейские. Однако они разыскивали не меня, а моего кота. Его обвиняют в развязывании войны с крысами. Уже прошёл слух, что мой кот обладает даром речи. И хотя в это мало кто верит, его уже посчитали чуть ли не посланником дьявола.

Поймать моего кота им пока не удалось.

– Он ушёл от нас, – заключила Дора, – сбежал от всех.

– Он еще вернётся, – возразил я, – когда как следует проголодается.

Но прошёл день, за ним другой, пролетела неделя. Мой кот дома так и не появился.

Помню, очень давно, когда меня бросила невеста, я воспринял этот удар спокойно. Но теперь, когда от меня ушёл мой кот, я почувствовал себя совершенно никчёмным человеком. Я должен попытаться вернуть его, а как, я подумаю об этом завтра. Сегодня мне нужно подготовить новый доклад о стрекозах вида Cordulegaster helladica.