«Лик Победы» kitabından alıntılar, sayfa 9
Первый маршал Талига осадил коня у эшафота, спешился, зацепил поводья за луку седла, поднялся по устланной багровым ковром лесенке. Огромный палач, съежившись, отскочил от Фердинанда к дальнему краю эшафота, но Рокэ Алва на него и не взглянул. Небрежным движением стряхнув кровь, Ворон положил тяжелую морисскую саблю к ногам Оллара.– Ваше величество, Первый маршал Талига выполнил приказ своего короля.
Я не желаю поворачиваться спиной к Людям Чести, потому что хочу жить, я не желаю смотреть им в лицо, потому что не хочу краснеть за свое происхождение. Значит, я буду убивать.
– Это возмутительно, – сообщил граф Шантэри, – просто возмутительно!– Ну так возмущайтесь, – взъелся Марсель, – только побыстрее.
– Дядюшка, уж не хотите ли вы сказать, что не читали чужих писем?– Разумеется, читал, – с достоинством ответил граф, – но никогда, слышишь, никогда не передавал вскрытые по необходимости письма по адресу.
– Почему Алва – кэналлийские герцоги, а не талигойские короли?Первый маршал Талига поднял бровь и улыбнулся:– Алва – властители Кэналлоа. Это дороже короны, которую может надеть любой ызарг.
-А любовь? – бросилась в бой Юлия. – Неужели вы и в нее не верите?– Я не сталкивался с этим явлением, – Ворон приподнял свой бокал, – но я отнюдь не утверждаю, что его не существует... И уж тем более я не стану отрицать существование предмета, о котором со знанием дела говорит столько достойных всяческого уважения людей.
Когда тебе плохо, ничего удивительного, если тебя тянет в счастливое прошлое. Если тебе хорошо, если рядом друзья, у тебя все есть, а ты можешь смотреть только назад, – это конец.
– Некоторые вещи предотвратить невозможно. – На лице Ворона не дрогнул ни один мускул. – Так же как и предвидеть.
-Только за Паучий холм Саграцци и Андреатти получили по тысяче вел!– Удивительно корыстные и лживые люди, – возмутился Алва. – О готовящемся нападении сообщил я, а деньги получили они.
– Что мы тут делаем? – пробормотал Валме, чтоб завязать хоть какой-нибудь разговор.– Вы – не знаю, – меланхолически откликнулся Ворон, – а я защищаю Талиг.
