Человек

Признаков задымления в кабине и салоне не было. Аварийные огни и питание работали. Эрих послал сигнал экстренной посадки и выполнения мисси, нажав на кнопку, и бросился в салон. Дверь с щелчком отварилась, запуская его в салон самолета, освещенного бело-голубым светом ламп. Пилот поднял руку вверх и нажал на красную кнопку-камеру над дверью в кабину пилотов. По рядам пассажиров-марионеток прошелся алый луч скана.

– Тринадцать человек без сознания, семь – ранено, тяжело раненных – ноль, погибших – ноль, – оповестил бесстрастный механический голос.

Вздох облегчения вырвался из груди летчика-испытателя. Куклы-манекены с легкими вмятинами и эмблемой шестеренки в трикветре безропотно сидели в своих креслах.

– Я тогда вырубился и еще пол ночи мозги в кучу собирал. Сколько потом еще подобных испытаний было, но та ночь была самой запоминающейся, – с печальной улыбкой произнес постаревший второй пилот. – Я тогда даже хотел уйти из авиации, но Эрих меня отговорил.

Он уже давно вышел в отставку, до этого стал первым пилотом и даже получил пару наград за вклад в авиационное дело, но своего наставника Эриха до сих пор вспоминал с теплой улыбкой и глубочайшим уважением.

Он не показывал повзрослевшему племяннику своих фото того времени, так что Льву оставалось лишь гадать, каким дядя был, когда в гражданской авиации появилась система Протекторов. Большинство ровесников Льва уже и не помнит, что самолеты когда-то падали и разбивались, а автомобильные аварии случались ежедневно и не по разу.

– Ты прямо герой, дядя, – улыбнулся юноша.

– Ха, еще какой, – прохрипел он в ответ, ухмыляясь.

– Так пассажиры были пустышками?

Дядя кивнул. Они с Эрихом знали это с самого начала, но наставник зачем-то вжился в образ. Он же напротив, был полностью уверен, что зазубренные в академии знания должны были помочь ему избежать критической ситуации, и что рядом есть наблюдатели, которые не допустят катастрофы.

В свой отпуск Лев решил навестить родителей и родной город. Кто же знал, что в родительском доме соберутся все родственники на «семейный совет» с обсуждением достижений юного поколения. Лев подозревал, что это мама подстроила встречу, узнав о датах отпуска. Своего дядю и его жену Лев не видела года три, с момента вступления в штат научно-технического центра и выхода на орбиту. Кузину ровесницу и того дольше. И еще столько же не видел бы.

Лев не любил рассказывать, где работает, чтобы не привлекать внимание к финансовому состоянию (все бы решили, что ему платят больше, чем есть на самом деле) и не отвечать на вопросы о сути работы, ибо это слишком сложно для объяснения, политико-этические моменты ему тоже не хотелось обсуждать. Большинство его родственников не понимали, как можно работать в свободной космической зоне с особыми проектами. Однако, стоило ему вскользь упомянуть название компании, как дядя, бывший пилот, тут же припомнил пару интересных случаев.

– Вообще странно, как тебя твой наставник не побил тогда, – вбросил отец, зачерпывая ложкой хорошо заправленный салат.

– Так он и побил, но позже.

Все мужчины за столом засмеялись.

– Получается, вы там мир спасаете, раз такие хитроумные шутки придумываете? – горделиво протянула мама, обращаясь к сыну и переводя тему.

– Ну да, или ведете его к неминуемой гибели, – хмыкнул отец.

– Если гибель неминуема, так почему бы и нет, – безразлично усмехнулся дядя. Отец лишь фыркнул и закатил глаза.

Лев всем сердцем верил, что его работа связана с улучшением жизни и движением вперед человеческой цивилизации. Они создавали блага, а то, как люди их применяли было выбором самих людей. Однако, он не знал, что компания была готова тестировать оружие и механизмы защиты от него на живых людях. Если тогда живыми были только пилоты, то сегодня корпорации посчитают более показательными проверки с «большей достоверностью», были бы добровольцы. В конечном итоге все упирается в финансы и максимально точные данные. Юноше стало интересно, что происходит на тех этажах компании, куда у инженера вроде него нет доступа.

– В итоге вас забрали оттуда? – спросил племянник.

Пожилой мужчина на секунду замер с бесстрастным выражением лица, провалившись в воспоминания.

Он вспомнил то освещение, после которого возненавидел холодный свет лам в эпоху его популярности, и мелкие капли, что барабанили по стеклу иллюминатора кабины. Их было не слышно из-за гудения аварийных систем и звона в ушках. Лампочка сигнала горела. Эриха в кабине не было, поэтому второй пилот решил его найти. Он отстегнул ремни и встал, мир упал на бок, и пилот обнаружил себя вновь сидящим в кресле. Легкое головокружение. Он все же заставил себя выйти в салон. В нос ударил запах сырой земли. Эриха там не было, зато была открыта боковая дверь.

Он обвел взглядом салон, пытаясь понять, что делать дальше. Юноша ощупал свою голову, но травм и крови не нашел. Качки не было, самолет крепко стоял на брюхе, но парня немного штормило.

В салон вошел первый пилот. С его кителя скатывались мелкие дождевые капли, неспособные проникнуть вглубь тканевых волокон, с волос капало, а туфли были заляпаны грязью.

– У нас киль повело, руль и закрылки сорваны, – отрапортовал Эрих. – Нормально, живем.