Kitabı oku: «Спор на сердце», sayfa 2

Yazı tipi:

Мы подходим к воротам, за которыми обычно кучкуются студенты после занятий. Кто-то приезжает на машинах, что купили родители, и теперь спешит к ним, чтобы ехать домой. Кто-то идет к самокату – стоянка охраняемая, их спокойно можно оставлять.

И вдруг, откуда ни возьмись, к тротуару на полной скорости подлетает машина. Черная. Я толком не разбираюсь в марках машин, да сейчас и не до них, потому что в этот момент нас окатывает водой из лужи, угодившей под ее колеса.

И мы – мокрые с ног до головы…

Дьявол!

Глава 4. Матвей

Прихожу домой, закрывая за собой дверь.

– Добрый вечер, Матвей, – приветствует меня дворецкий Михаил. Зрелый мужчина лет пятидесяти, практически ровесник моему отцу. Сколько себя помню, он постоянно работал у нас и жил.

– Здорово, – отвечаю ему и следую к лестнице, которая ведет на второй этаж.

– Матвей, вас ожидает отец в своем кабинете.

Я останавливаюсь.

Наш дом огромный. Даже чересчур. Когда матушка только забеременела мной, отец сказал, что построит дом таким, каким она хочет, и приказал, чтобы та шагами отмеряла его длину и ширину. Ну матушка и отмерила. Так что он у нас площадью около двух тысяч квадратных метров – целые хоромы, с огромной территорией вокруг.

Мы никогда не отказывали себе ни в чем. С самого детства у меня было все самое лучшее. Чего бы я ни пожелал – все исполнялось.

– И по какому вопросу? – чувствуя на себе взгляд дворецкого, спрашиваю я.

– Не имею понятия, – коротко отвечает дворецкий и складывает руки за спиной.

– О’кей, – отвечаю я и, оставив сумки около лестницы в гостиной, направляюсь в левое крыло дома, в кабинет отца.

– Мне отнести вещи в вашу комнату?

– Нет, – не оборачиваясь, кричу я.

Дойдя до кабинета отца и постучав в дверь три раза, вхожу в кабинет.

– Привет, бать, – говорю я, замечая, что отец разговаривает по телефону. Он смотрит на меня, кивает, что означает «и тебе привет», и поднимает указательный палец, давая понять, что ему потребуется время, чтобы закончить разговор.

– Да, это мы тоже должны пустить в разработку, – говорит он в трубку.

Кабинет большой. Помимо огромных книжных шкафов с коллекционными изданиями русской классики здесь стоит стол из темного дуба на восемь человек, плотно прилегающий к письменному столу отца. Я медленно отодвигаю один из восьми стульев и усаживаюсь. Достаю из кармана айфон.

– Да, делаем так, а потом посмотрим. Будем отталкиваться от развития событий, – говорит отец. – И возьмите на учет тот список, который мы сегодня с утра согласовывали.

Ожидая, когда отец освободится, я копаюсь в телефоне.

– Да… да.

Ненавижу ждать, когда отец разговаривает.

– Да, до связи.

Ну наконец-то.

– Матвей, – обращается ко мне отец, сняв очки.

– Да.

Я поднимаю голову и смотрю на отца. Его темные волосы немного взъерошены, пиджак висит на его кожаном кресле, а рубашка расстегнута на пару пуговиц. Мне все говорят, что я похож на своего отца. И это правда.

– Как твой учебный день сегодня?

– А почему ты спрашиваешь? – удивляюсь я. Обычно мы таких разговоров не ведем.

Отец подвигает свое кресло ближе к столу и складывает руки замком.

– Видишь ли… – начинает он, и мне уже не нравится этот тон. – Я знаю, что сегодня произошло в институте.

Я смотрю на отца с каменным выражением лица.

– И?

– Ты ничего не хочешь мне объяснить?

Я опускаю взгляд на экран айфона.

– Матвей!!

– Да, а что рассказывать? – Я откладываю айфон в сторону. – В меня врезалась одна девчонка, облила кофе любимую рубашку. Я спросил, не хочет ли она извиниться. А она решила, что не будет этого делать.

– Но на самом-то деле это ты врезался в нее. И, видимо, решил ей отомстить. Окатил студентку из лужи.

Я поджимаю губы.

– Откуда ты знаешь?

– У нас с тобой состоится сейчас очень долгий разговор, юноша, – нудным голосом говорит отец.

Закатываю глаза, зная, что сейчас отец вновь будет учить меня, как следует себя вести.

– Ты же понимаешь, что уже вырос из того возраста, когда за проказы тебе лишь грозят пальцем?

– Давай ближе к делу! – не выдерживаю я и стучу указательным пальцем по столу.

– Матвей, – произносит отец со всей строгостью, – я закрываю глаза на то, какие прекрасные байки ходят про то, что ты творишь, когда мы с мамой отсутствуем в городе. Я закрываю глаза на то, какая у тебя успеваемость, хотя знаю, что ты можешь и лучше учиться. Однако каждая твоя выходка может бросить тень на престиж нашего учебного заведения. Ты же понимаешь, что это значит?

– Нет, – паясничаю я. – Поведайте мне!

– Хватит вести себя как ребенок. Ты прекрасно знаешь, как сложно было заполучить этот рейтинг и нанять самых лучших преподавателей, заманив их в наш институт.

Я демонстративно закатываю глаза и поднимаюсь со стула.

– Сядь, – приказывает отец. – Я с тобой еще не договорил!

– Да понял я, что нужно вести себя как великая заучка, сидеть тише травы, ниже воды…

– Хватит, – не выдерживает отец и ударяет кулаком по столу. – Я пытаюсь нормально разговаривать с тобой, а ты паясничаешь, выпендриваешься и пропускаешь все мои слова мимо ушей.

Я молчу. А что мне еще остается?

– Я хочу сообщить одну вещь, которую пытаюсь донести до тебя вот уже как двадцать два года!

Голос отца становится ровным и деловым.

– Лишь единицам в нынешних реалиях удается получить наилучшее образование. Практически все, кто с тобой учится, – безмозглые бездари, которые ничего, ровным счетом ничего, кроме новых шмоток и айфонов, не видят и не хотят видеть. Для них просто выкуплено место их богатыми родителями. Им, никчемным, корочки о получении высшего образования будут просто напечатаны.

Отец делает паузу. Так, что мне приходится поднять на него взгляд.

– Я в первую очередь вижу, что тебе нравится учиться. Тебе нравятся опыты и исследования, однако… В последнее время ты переключаешь внимание не в то русло и тратишь свои ресурсы не на те проекты.

– Это ты про покупку новых кроссовок?

– И это тоже.

– По-моему, меня никогда не ограничивали ни в чем!

– А что, ты хочешь попробовать это ограничение сейчас? – Отец выгибает бровь, зная, что я не пойду на такую сделку. – Матвей, я хочу, чтобы до тебя дошло то, что я хочу сказать. Я делаю все, чтобы у тебя было хорошее будущее. Чтобы ты не нуждался ни в чем. Ни в жилье, ни в деньгах, ни в других ресурсах, которые тебе потребуются. Однако…

Мы встречаемся взглядами, и я замечаю печаль в глазах отца. Печаль и глубокое разочарование…

– Однако ты меня разочаровываешь и разочаровываешь. Каждое утро я просыпаюсь и не знаю, чего от тебя ожидать сегодня. Какую глупость ты учудишь. Ты понимаешь, до чего большие проблемы ложатся на мои плечи?

Меня утомляет этот разговор, однако… злить отца не лучший ход в этом разговоре. Поэтому я стараюсь удержать пятую точку на стуле и дождаться окончания изложения мысли отца.

– Только за прошедший месяц я получил не менее двадцати трех жалоб от учеников института. И сегодня, когда ты окатил девушку водой… Ты же понимаешь, что ее жалоба на тебя может пойти в высшую инстанцию? И я не смогу ничем помочь.

– Да и не надо, – с безразличием пожимаю плечами я.

– Мало того что ты встанешь на учет в комиссии, так и я получу по шапке, потому что, видимо, слишком по-доброму отношусь к тебе. И пора бы ограничить твои счета, которые ты с такой скоростью опустошаешь. Быть может, так ты станешь благоразумней?

Я сжимаю губы. Это удар ниже пояса!

– Я пытаюсь вырастить из тебя настоящего мужчину, который бы не только себя уважал, но и других. Однако получается, что я упустил что-то важное в твоем воспитании.

– То есть ты хочешь сказать, что я твое разочарование?

– Да, – твердо заявляет отец. – Я разочарован тобой и твоим поведением.

– Ну, что есть, то есть…

– Если же ты продолжишь в том же духе, мы отправим тебя за границу, в такой институт, который в первую очередь выдрессирует тебя, а потом будет учить наукам. Потому что на данный момент ты совершенно не готов становиться ученым. А быть может, я просто ошибся – и тебе это вообще никогда не будет интересно.

Я ничего не отвечаю.

Слова отца режут мое самолюбие на мелкие кусочки.

Шантаж.

Это самый обыкновенный шантаж, и я не пойду на это!

– Я даю тебе последний шанс исправиться. В противном случае ты со скоростью света окажешься за границей.

– Я тебя услышал, – говорю я и иду к двери.

– Да, кстати, – окликает меня отец. – Твой лимит снижен до пяти тысяч рублей в неделю.

Я останавливаюсь и сжимаю руки в кулаки. Мне теперь что, вообще ничего себе не купить?

Но ничего не отвечаю, выхожу из кабинета и хлопаю дверью.

Глава 5. Валерия

Я закрываю учебник и откидываюсь на спинку стула. Мы живем вдвоем с Лилией, хотя наши комнаты рассчитаны на трех человек. Так получилось, что к нам никого не подселили, поэтому мы довольствуемся компанией друг друга.

Мой стол стоит рядом со столом Лилии, практически вплотную. Я оглядываю ее бардак из листков бумаги, тетрадей, учебников и… Да боже мой, чего только там нет. В то время как у меня чистота и порядок, а мой старый ноутбук тихонько жужжит. На его крышке многочисленные наклейки, которыми я облепила его для того, чтобы закрыть трещины. У меня нет денег на новую технику, поэтому я бережно отношусь к старой, стараясь продлить срок ее службы.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Кажется, я наконец-то выполнила всю домашнюю работу. Часы показывают уже больше десяти часов вечера. Дверь в комнату резко открывается и на пороге появляется Лилия. Я оборачиваюсь и вижу, что та несет в руках небольшую, черт возьми, ароматную пиццу. В другой руке у нее бутылочка газировки, как раз на нас двоих.

– Проголодалась? – спрашивает она и, сдвинув свой бардак, ставит пиццу на стол.

Аромат свежеиспеченной пиццы заставляет мой желудок свернуться в узел. Я понимаю, что с обеда ни крошки не удалось съесть. Я торопливо киваю.

Лилия усаживается на свое место и, открыв крышку коробки с пиццей, говорит:

– Я так и знала!

– Спасибо…

Я беру горячий кусок ароматной пиццы и откусываю. Чувствую, насколько она вкусная и сочная. Раз-два – и куска уже нет!

Лилия открывает бутылочку газировки и протягивает ее мне. А сама утыкается в телефон. Замечаю, что она что-то неустанно пишет. Потом улыбается и вновь что-то пишет.

– Чему ты улыбаешься? – спрашиваю я с набитым ртом.

– Да София добавила меня в чат чирлидерш, – говорит Лилия, увлеченно печатая что-то.

Я проглатываю кусочек пиццы, запив его газировкой, и протягиваю бутылочку подруге:

– И что там пишут?

– Да ничего интересного, – говорит она. – Кстати!

Лилия поднимает на меня глаза и, ехидно улыбаясь, интересуется:

– А где твой телефон?

– Тебе зачем?

– Ну где?

Я протягиваю ей телефон, предварительно разблокировав экран. У нас не было секретов друг от друга. Поэтому мы не боялись меняться телефонами, а иногда даже дурачились и писали кому-то с телефона друг дружки.

Подружка что-то ищет, потом печатает. Мне становится интересно, и я, вытянув шею, пытаюсь разглядеть, что у нее там на экране.

Замечаю, что она меня добавила в какой-то чат.

– Это что? – спрашиваю я.

– Это два чата, – говорит Лилия. – Один общий, там чирлидерши и футболисты, а второй только наш, – подруга делает паузу и протягивает мне телефон, – женский.

– Зачем они нам?

Я хмурюсь и вижу, как в общем чате загорелось уведомление. Тыкаю на него.

Замечаю ник.

Мэт.

Вижу аватарку.

Дьявол!

Я забыла, что он тоже футболист… Черт!

Его уведомление гласит:

«Ну что ж, добро пожаловать в наш клуб, новенькие».

Обсуждение подхватывают другие парни.

– Да не боись ты так, – успокаивает меня Лилия. – Тебе не обязательно там писать!

– Я надеюсь…

Нет, я бы не сказала, что я боюсь Мэта. Просто…

Мне неуютно находиться с ним рядом.

Понимаете?

Я ощущаю жуткий дискомфорт, мне даже кажется, что вот-вот меня парализует.

– Я бы на твоем месте вообще бы забила на него и не обращала внимания.

Ага, как же…

Мы берем еще по одному куску пиццы, и тут мой телефон жужжит. Я смотрю на экран и…

Перестаю жевать.

Ну, началось. Ну нет… пожалуйста… ну за что!

На экране видно, что меня упомянул Мэт. Я вижу свой никнейм через @. Читаю его:

Эй, ходячее несчастье! Чего не здороваешься?

Мы переглядываемся с Лилией.

– Не отвечай!

– И не буду.

– Правильно.

– Угу.

И мы замолкаем.

Нет, ну нахал же!

И пока я витаю в своих мыслях, вижу, что Лилия что-то печатает…

А следом…

Ее сообщение в чате:

А ты кто?

Я снова и снова перечитываю сообщение Лилии, словно не верю своим глазам.

– Зачем ты написала это?

– Ну явно тебе не стоит сегодня реагировать на этого говнюка, – с гордостью отвечает подруга. – Ты занята, тебя нет.

Я хмурюсь, смотря на Лилию. И тут приходит новое сообщение.

Да у нас новенькие кринжуют.

Кто-то добавляет:

Смотри, то ли еще будет.

Матвей отвечает:

Ну посмотрим, насколько этих хватит.

Мы с Лилией внимательно читаем их диалог с экрана ее айфона.

– Вообще не обращай на них внимание.

– Как уж…

– Я серьезно, – с твердостью произносит Лилия. – Они того не стоят.

– М-м-м, – мычу я.

Я и сама не знаю, что имею в виду. Просто жую.

– Так-с, – откладывая телефон, подруга встает со стула, – Завтра у нас только две пары, и они аж с двенадцати часов.

– Как? – переспрашиваю я. – Расписание поменялось?

– Да, – кивает подруга. – Поэтому…

Она встает и что-то ищет в тумбочке своего стола. Вытащив зарядку от ноутбука, она подключает его к розетке, усаживается на свою кровать.

– Нужно посмотреть что-нибудь душераздирающее! – восклицает она и включает ноутбук. – Как насчет нового турецкого сериала?

– Даже не знаю. – Я пожимаю плечами и сажусь на стуле по-турецки.

Подруга что-то печатает, а через мгновение хлопает рукой по кровати, подзывая меня к себе.

– Я нашла, что посмотреть!

Я нехотя поднимаюсь со стула и плюхаюсь на кровать Лилии.

На заставке ноутбука красуются два красивых турецких актера: темноволосая девушка и блондинистый приятный мужчина.

– «Постучись в мою дверь»? – восклицаю я, читая название сериала.

– Ага, – отвечает радостно подруга. – Мне его советовали. Говорят отличный сюжет и прекрасная игра актеров.

Сказать по правде, я не очень люблю сериалы и отдаю предпочтение книгам, которые в основном читаю в электронном формате. Лилия один раз сказала, что мне стоит завести книжный блог, но я даже не знаю. С учетом того, что свободного времени у нас не так много и такие вечера, как сегодня, – очень редкие, я бы даже сказала, практически исключение из нашей жизни, то… Книжный блог вряд ли потяну.

Мы усаживаемся поудобнее, и подруга включает сериал.

* * *

Мой будильник прозвенел около восьми утра. Я нехотя поднялась, лениво выключая его. Вчера мы посмотрели не менее трех серий, и сказать по правде, мне сериал пришелся по душе. Сладко потягиваясь, слышу сладкое сопение подруги. Она всегда встает позже и, по-видимому, сегодня проспит завтрак, который подается лишь до девяти тридцати. Поэтому недолго думая я направляюсь в санузел.

На самом деле с общежитием мне очень повезло. Мало того что здесь прекрасный ремонт, так и еще персональный санузел. В прошлом общежитии нам приходилось бороться с тараканами, клопами и… ужасной общей ванной комнатой, там все отваливалось. Здесь же я чувствовала себя человеком. Нормальным человеком, у которого с утра есть чистая горячая вода, а не ржавая жижа. Поэтому, приняв душ, вымыв голову и высушив ее, я принимаюсь одеваться.

Сегодня обещали теплую погоду, да и не сказать, что нам далеко идти. От общежития до института идти около пятнадцати минут, поэтому я решаюсь надеть темную юбку, белую рубашку и форменный пуловер с символикой нашего вуза, очень приятного кроя, из натуральной шерсти зеленого цвета.

Сказать по правде, это первый в моей жизни вуз, который выдает свою форму. И даже если вдруг форма порвалась, тебе с легкостью выдадут новую, не сделав выговора. В прошлом вузе нам тоже раздавали пуловеры коричневого цвета, и если бы вдруг с ним что-то случилось, пришлось бы покупать его уже за свой счет. А таких денег у меня не было.

Вытаскиваю пальто, которое подарила мне Лилия, увидев, как я зашивала старую куртку. Аккуратно сняв его с вешалки и надев, беру сумку и, поправив хвост, который собрала на самой макушке, выдвигаюсь на завтрак.

И вот что я вам скажу: не верьте прогнозам погоды!

Они обманывают.

Постоянно.

Выхожу из общежития – и в лицо мне ударяет холодный влажный ветер. По ногам тут же проносятся противные мурашки, и, укутавшись поплотнее, я быстрым шагом иду по аллее.

Студенческий городок постепенно просыпается. Где-то горит свет, кто-то из ребят уже стоит на крыльце и кого-то ждет. Я продолжаю идти, но внезапно возле меня останавливается темный байк, на нем сидит парень в кожаной куртке и штанах. Он заглушает мотор, ставя байк на подножку, и снимает шлем.

– Привет, красотка! Тебя подвезти?

Передо мной Тарас! Я радостно подскакиваю к нему и обнимаю за шею.

– Эй, – восклицает тот, – полегче! Ты меня задушишь!

– Прости. – Я разрываю объятия и смотрю на Тараса.

Тарас, как я и говорила, мой лучший друг со школьной скамьи.

Нет, не так.

С детского садика. А в школе, в первый день первого класса, как мы сели за одну парту, так до последнего класса вместе и сидели.

– И я рад тебя видеть! – говорит Тарас и лучезарно улыбается. – Давай садись!

Я поспешно сажусь позади него и крепко-накрепко обнимаю его за талию.

– Ну держись, красотка! – восклицает он, и рев мотоцикла разрывает тишину студенческого городка. Мы трогаемся с места, и Тарас уносит нас навстречу яркому солнцу, которое ласкает первыми лучами землю.

Тарас за лето подкачался, мне кажется, что с каждым днем он становится все больше и крепче. Он хороший парень, правда. Всегда придет на помощь, если вдруг мне она понадобится. От Тараса вкусно пахнет мужским парфюмом, а его кожаная куртка распахнута, так что я могу посчитать, сколько кубиков в этом году прибавилось на его прессе.

Мы доезжаем очень быстро до института. Я слезаю с сиденья и поправляю пальто.

– А ты чего так рано поднялась? – спрашивает Тарас и вынимает из бардачка под сиденьем рюкзак, а вместо него утрамбовывает шлем.

– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Мне не спится. Плюс у нас сегодня занятия лишь с двенадцати начинаются, поэтому решила дойти и вкусно поесть.

– А могла бы брать пример с Ли, – говорит Тарас, – сладко сопеть и видеть десятый сон в теплой кроватке.

Я морщусь от осознания, что могу потратить время впустую, и Тарас это понимает. Он догоняет меня, и я замечаю, насколько он возмужал. В этом учебном году я вижу его впервые, потому что он уезжал за границу на стажировку. И приехал позже, чем был начат учебный год.

– Как ты? – спрашивает он, закидывая за спину рюкзак. – Что нового тут?

– Да ничего, – говорю я, а в памяти всплывает вчерашний день и тот ужасный случай, который произошел в коридоре.

– Да? Тогда почему Соловьев называет тебя «несчастье ходячее»?

Я чуть не споткнулась, когда услышала, что сказал Тарас.

Мы встречаемся взглядами, и в его зеленых глазах я вижу непонимание.

– Ну, в общем… – начинаю я у входа в здание. Тарас галантно придерживает передо мной дверь, ожидая, когда я войду. – Ситуация, конечно, не особо приятная, Тарас… Вчера я случайно облила Матвея кофе.

– Зачем? – восклицает Тарас.

– Точнее, он врезался в меня, и так вышло, что мой кофе оказался на его рубашке.

Я вновь вспоминаю, как темный обжигающий напиток растекается по его белой рубашке и она прилипает, демонстрируя прекрасно натренированное тело.

– А что было дальше?

Я вижу, что Тарас, по-видимому, знает эту историю, и мне интересно: откуда же?

– Ну потом мы не пересекались, правда, после занятий нас с Лилией кто-то окатил водой из лужи…

– И ты подозреваешь, что это Матвей? – выгибает бровь Тарас.

– Ага, – грустно отвечаю я.

– А почему ты мне не сказала, что записалась в чирлидерши?

– Это произошло только вчера! – восклицаю я. – Знаешь, я и так вчера была подавлена… и не думала, что ты так быстро приедешь!

Тарас ехидно улыбается и притягивает меня к себе, крепко обняв за плечи.

– Да я шучу, Лер! Чего ты напряглась?

Я изображаю, что обиделась, и Тарас начинает мне щекотать шею.

– Блин, прекрати! – смеюсь я.

Мы входим в здание института и идем в сторону столовой. Аромат свежеиспеченной выпечки пробуждает лютый аппетит, и мы встаем в очередь, держа подносы.

– Ну а ты? Что нового? Как стажировка?

– Все прекрасно, – улыбается Тарас, и я ловлю себя на мысли, что его глаза говорят за него.

Он соскучился.

Как может соскучиться лучший друг.

И я соскучилась.

– Стажировка прошла хорошо, мне даже понравилось.

– Наверное, зажигал с брутальной немкой? – Я подмигиваю Тарасу и продвигаюсь дальше по очереди. Беру свежий круассан и кладу его на поднос.

Нет, лучше возьму-ка я два!

И докладываю еще один.

– Мне некогда было этим заниматься, – говорит Тарас. – Стажировка отнимала все силы и желание развлекаться. Я только и делал, что вставал, завтракал, шел на стажировку – и так до вечера.

– Ну, так самое время, чтобы развлекаться! – приободрила я его. – Ночь – друг молодежи, забыл?

Тарас мило улыбается, но отмахивается от моих слов.

– Если в следующий раз поеду один, то обязательно воспользуюсь твоим советом, – произносит он и подмигивает мне.

Наш разговор прерывает…

Вот же гад!

Матвей.

Собственной персоной. Стоит рядом с нами и лыбится.

Вначале смотрит на меня, потом на Тараса и протягивает ему руку.

Тарас пожимает ее и переводит взгляд на меня.

– Ты не забудь, – обращается к Тарасу Матвей, – что сегодня в полдень тренировка.

– Ага, – с легкостью отвечает Тарас, но я замечаю, как он закусывает щеку изнутри, словно его что-то беспокоит.

– Тебя это тоже касается, – обращается ко мне Матвей, словно я ему чем-то обязана.