Твоя до рассвета

ГЛАВА 1

Мягкая кисть скользила по поверхности холста, покрывая перламутровым гелем хрупкий стеклянный лак. Многовековой слой патины растворялся, постепенно возвращая блеклой картине яркость. Подушечки пальцев покалывало от напряжения, в такие моменты я забывала дышать, лишь зачарованно наблюдала, как краски вновь наполняются жизнью, освобождаясь из плена времени.

Сегодня пришлось реставрировать старинный портрет знатной леди. Автор был неизвестен. Возможно, один из голландцев, но трудно сказать наверняка, эксперт из меня не блестящий, зато художник великолепный. Несмотря на молодость, девушку изобразили на картине в черном вдовьем наряде. С интересом вглядывалась в прекрасное лицо и большие печальные глаза, представляя себе чужую, давно прожитую жизнь. Сколько ей лет, почему так рано потеряла мужа? Любила ли его, и как быстро забыла. Столько вопросов, на которые никогда не получу ответа.

Тонкие изящные пальцы красавицы судорожно сжимали стебель необычного цветка, напоминающего золотую лилию. Я как раз чистила янтарные лепестки, когда внезапный телефонный звонок бесцеремонно отвлек меня. Бросила быстрый взгляд на смартфон, лежащий рядом на столе. На экране светилась физиономия моей подруги Кати. Не отстанет же, так и будет трезвонить, пока не отвечу. Со вздохом потянулась к телефону и коснулась зеленого значка принятия вызова.

– Привет! – раздался бодрый голос Катюшки. – Чем занимаешься?

– В десять вечера? – хмыкнула я. – А что может делать нормальная девушка в это время?

– Кушать, – тут же получила непринужденный ответ.

Мой кот Капушок будто понял, что разговор идет про еду. Лениво вылез из своего плюшевого домика и выгнул спинку, сладко потягиваясь на полу. Выпустив коготки, от души поскреб по новенькому белому ламинату и направился в мою сторону.

– Капушок, не надо, – предостерегающе воскликнула я. Поздно. Кот и не думал слушать. Несмотря на огромное пузо, довольно бодренько запрыгнул ко мне на колени и стал мурчать, намекая на второй ужин.

– Кать, я работаю, – пробормотала я, пытаясь скинуть тяжелую пушистую тушку. – Важный заказ. Нужно закончить как можно скорее. Клиент платит двойной гонорар.

– Тебе бы все трудиться. – Подруга искренне недоумевала, почему я так бездарно трачу субботний вечер. – Пойдем лучше в клуб, познакомлю с таки-и-м парнем. Ух! Мотогонщик. Молод, богат и сейчас как раз свободен.

– Ну да, и ему срочно понадобилась запачканная краской и пахнущая скипидаром очередная девчонка на одну ночь, – скептически хмыкнула я. – Катюнь, ну правда, очень занята, завтра поговорим.

Не дослушав бурные возражения, я завершила разговор и вернулась к полотну. Вот тут-то меня и ждало нечто ужасное. Я застыла перед картиной, чувствуя, как сердце бешено бьется в грудной клетке, а в венах закипает кровь. Через мгновение внезапный столбняк закончился, и я принялась лихорадочно стирать гель, нейтрализуя его действие. Ох, кажется, натворила дел. Вместе с темным слоем старого лака случайно убрала и часть краски. Черный вдовий наряд исчез, уступая место белоснежному свадебному платью с серебряной вышивкой, а траурная вуаль превратилась в фату. Трясущимися пальцами я схватила телефон и сфотографировала картину, чтобы отправить заказчику. Наверняка теперь меня ждет суд и кругленькая сумма в качестве компенсации. Сглотнув колючий ком, ставший в горле, я усилием воли заставила себя успокоиться и стала рассматривать портрет. Очень странно, кому в здравом уме пришло в голову переделать его? Признаться честно, новый вариант мне нравился гораздо больше. Но это навряд ли спасет нерадивого реставратора. Полотно получило повреждение, и в этом виновата только я.

Неожиданно Капушок, вертевшийся под ногами, ощетинился и зашипел. Я нагнулась над холстом, чтобы взять образец обнажившегося слоя краски на анализ и нахмурилась. Мое внимание привлекли появившиеся странные знаки, которые складывались в круг по краям рамы. Прямо на глазах они стали увеличиваться в размере и наливаться светом. Боже, может у меня глюки от недосыпа? Моргнула, пытаясь прогнать видение. Яркая вспышка ослепила. Я зажмурилась и закричала, а мне в унисон вторил Капушок. Мир рассыпался на миллионы крошечных пазлов. Кожу опалило жаром, пространство завибрировало, сжигая кислород, словно вокруг нас включили на полную мощность пару десятков кондиционеров. Котяра истошно вопил, я тоже не отставала. От страха перестала чувствовать твердую поверхность, коленки тряслись, а ноги проваливались в клейкую массу. Через мгновение все звуки внезапно смолкли, и я поняла, что лечу в бездонную пропасть

***

С трудом открыла налитые свинцом веки и обвела комнату мутным взором. Перед моими глазами расплывались несколько пятен, которые постепенно оформлялись в более четкие фигуры.

– Опять обморок, ну сколько можно!

– На этот раз, кажется, настоящий. Уитни, принеси нюхательные соли, а я пока ослаблю корсет.

Я почувствовала, как чьи-то холодные руки касаются моей спины. Хотела возмутиться, но воздух, резко ворвавшийся в легкие, заставил поперхнуться. Тиски, сжимающие талию, исчезли, а дышать стало намного легче.

– Леди, как вы себя чувствуете?

– Нормально, – пробурчала я, пытаясь сесть. Что происходит? Последнее, что помню, это глубокий шок. Воспоминания накатили удушливой волной, заставляя кусать губы от досады. Вот дуреха! Испортила картину и умудрилась потеряла сознание. И кто эти люди? Соседи выломали дверь? Долго я здесь пролежала? Столько мыслей сразу мой мозг отказывался обрабатывать и трусливо лег во временную спячку, не желая сейчас исполнять свои прямые обязанности.

– Вы дверь закрыли? – задала я вопрос.

– Зачем? – Незнакомый голос принадлежал женщине в возрасте. Сквозь белую пелену тумана, я с трудом разглядела испещрённое морщинами лицо в обрамлении хлопковых кружев накрахмаленного чепца. Дама внимательно смотрела на меня, сдвинув густые, явно нуждающиеся в коррекции брови.

– Чтобы кот не убежал, – буркнула я, пытаясь отодвинуться от нее.

– Леди Клементина, у нас мало времени. До церемонии осталось три часа, давайте не будем тратить их на глупости.

Что она несет? Где я? На больницу не похоже.

– Ваша тетушка будет сердиться. Хотите, чтобы я доложила ей про ваши уловки? – продолжала стращать странная женщина.

Хм, она что, думает, это должно меня напугать? Тем более и тетки у меня никакой нет, а если бы и была… Да что здесь вообще происходит?

Я резко встала, о чем тут же пожалела. Голова закружилась еще больше. Позади меня раздалось приглушенное ворчание, но я не обратила на это внимания, настойчиво продолжая ковылять вперед. Пышная юбка била по ногам, затрудняя движения. Какой …нехороший человек обрядил меня в это принцессино платье? В душе уже начинала нарастать тревога, плавно перетекающая в панику.

– Леди Клементина, вода в ванне остынет, придется купаться в холодной!

Опять какие-то смешные угрозы, это уже всерьез начинало подбешивать. Я рванула вперед, туда, где в дальнем конце комнаты маячили открытые створки выхода. Еще пара шагов и свобода. За спиной раздались шаги. Я, не оборачиваясь, прибавила скорости и уже практически бежала к дверям. Едва достигла своей цели и уже потянулась к бронзовой ручке, как передо мной появилась девушка, которую, кажется, отправили за нюхательными солями. Она испуганно вскрикнула, когда распахнула дверь перед моим носом, и я влетела в нее с разбега.

– Держи ее! Нам миледи голову оторвет!

А это уже вопила пожилая дама, пытающаяся догнать неудачливую беглянку. Девчонка встала в проходе и нагло уперла руки в бока, мешая пройти.

– Куда это вы собрались? – поинтересовалась она, подозрительно сощурив веки.

– Не твое дело, – заявила я, пытаясь оттолкнуть нахалку. – Я плохо себя чувствую, мне нужно на улицу. И вообще, что это за маскарад? Если это глупая шутка, то предупреждаю: условным сроком за хулиганку вы не отделаетесь. У меня дядя полковник полиции!

Конечно, никакого дяди у меня не было, логично же: если нет тети, откуда взяться дяде. Но в данном случае это меня меньше всего интересовало. Главное – выбраться из этого странного места на улицу.

– У вас и правда беда с лицом, – сочувственно сказала Уитни, заставив испугаться еще больше.

Моментально забыв, что еще мгновение назад пыталась совершить побег, я отступила назад и принялась ощупывать свои щеки и лоб.

– Такое красное, будто перцем намазано, – продолжала беспощадно добивать девушка. – Гляньте-ка сами в зеркало. Вот точно говорит миссис Рейн, нельзя вам волноваться! Так и красоту попортить недолго.

В растерянности я перевела взгляд на огромное зеркало в бронзовой раме, висевшее на стене и чуть не упала, пытаясь осознать увиденное.

– Я принесла ароматные соли, – прошептала Уитни, обращаясь, видимо, ко второй даме.

– К чертям соль, доставай лучше капли, – услышала я хриплое бормотание в ответ.

Нет. Девица определенно преувеличила. Лицо, конечно, слегка румяное, но ничего такого ужасного не было. Хотя нет, вру. Было. И это выглядело покруче, чем щеки цвета перезрелого помидора. Это были не мои щеки! И вообще все лицо в целом. Не мое! В зеркале отражалась совершенно незнакомая девушка. Растрёпанные светло-русые волосы моего отражения легкими волнами спускались по плечам. Каюсь, на первом курсе я мечтала стать блондинкой, но после неудачного похода в салон и жуткого желтоватого оттенка, превратившего мою шевелюру в солому, пришлось отказаться от этой мысли. Высокая, курносая, с россыпью веснушек, таких модных в последнее время, чужие голубые глаза, в которых плескался ужас. Дальше разглядывать расхотелось.

Я почувствовала, как сознание вновь услужливо пытается покинуть меня, дабы его хозяйка опять отправилось в блаженный обморок. Тряхнула головой, пытаясь изгнать из нее жуткое видение.

– Ну же, леди Клеменина, выпейте водички, вам станет лучше!

Мне в руки вложили бокал и с силой поднесли к губам. Машинально я сделала глоток и ощутила, как рот опалил огонь. Стакан упал на пол, разлетаясь на острые осколки.

– Что вы туда добавили? – успела я произнести и тут же замолчала. Меня будто накрыло покрывалом, сотканным из апатии. Стало абсолютно наплевать, что сейчас происходит. Спокойствие и равнодушие вытеснили все другие чувства. Ну да, опоили меня какой-то гадостью, возможно, из-за этого и галлюцинации. Хотя стоп, к зеркалу ведь я подошла раньше. Ну и пусть, не имеет значения.

– Вот и ладненько, – проскрипел противный голос пожилой женщины. – Давно надо было дать лекарство, без него она совсем дурная.

– А мне кажется наоборот.

– Помолчи! Тебе не за болтовню платят жалование. Раздень лучше леди Клементину, да помоги принять ванну. Не выдавать же ее замуж немытой. Не положено.

– Кого замуж? Меня? – я было встрепенулась, но тут же вновь успокоилась и послушно уселась в небольшую ванну, наполненную теплой водой.

Пока Уитни растирала по длинным густым локонам мыло, а потом взбивала ароматную пену, я воспользовалась предоставленным временем и решила подумать над сложившейся ситуацией. Эти две дамочки напоминали прислугу из исторических сериалов. Серые платья, белоснежные накрахмаленные передники и ужасные чепцы с оборочками. А меня выходит они воспринимают как… госпожу? Хотя нет, с хозяйкой, выплачивающей зарплату, эти две фурии не посмели бы так обращаться. Подняла ладонь, чтобы разглядеть поближе обгрызенные ногти. Аккуратного геля с цветочками, конечно, уже не было. Взгляд продолжал скользить по руке, где на сгибе локтя красовалась пара родинок, а затем пошел еще дальше, по острому худенькому плечику и уперся в… божечки, вот это грудь. Впрочем, чувства радости, оттого что я теперь являюсь обладательницей внушительного бюста, тоже не смогла испытать. Мне было абсолютно наплевать на все и вся, я лишь холодно анализировала то, что происходит вокруг.

Юная служанка взяла со столика пузырек с плескавшейся в нем прозрачной жидкостью и вылила в ванну.

– Для приятного аромата, чтобы кожа благоухала, – сообщила она довольным тоном. – Леди Клементина, да вы счастливица. Такой жених у вас очаровательный. Сокровенная мечта любой леди, а вы еще противитесь. Негоже так себя вести.

Ну вот, опять это имя дурацкое. Такое чувство, что я заняла чужое тело, но вот каким образом? Воспоминания сразу же ехидно воскресили в памяти старинный портрет и появившиеся на нем мерцающие символы. В магию я не верила и в перемещение во времени тоже. Логично предположить, что просто уснула от переутомления и сейчас пребываю в глубокой дреме. Но такую хорошую теорию тут же разрушил истошный девичий визг. После мастерски взятых двух октав я наверняка очнулась бы. Значит, все же не сон.

– Жуть какая! – вопила Уитни и на всякий случай отбежала подальше.

– Чего орешь? – зашипела пожилая дама, прибежав на зов.

– Миссис Рейн, вы только поглядите на нее! – тонкий пальчик обличающее указал в мою сторону.

Челюсть пожилой женщины отвисла, но она тут же взяла себя в руки и накинулась на Уитни.

– Кто был в спальне?

– Только вы и я, – пролепетала бедняжка, которую схватили за плечи и тряхнули, так что зубы заклацали от страха.

– Кто еще приходил?

– Никто…разве что…

– Говори!

– Леди Амвелия! Она заходила в комнату перед обедом, но пробыла здесь пару минут. И чего приходила, так и не сказала.

– Дура ты, – вынесла вердикт миссис Рейн. – Ты же знаешь, как она ненав… относится к леди Клементине. Пока ты ушами хлопала, та подменила флакончики с благовониями. Вот как теперь жених поведет ее под венец?

ГЛАВА 2

Я растерянно посмотрела на свои коленки, выглядывающие из воды. Они резко изменились, поменяв естественный цвет на легкий изумрудный оттенок. Свеженький такой и задорный, как молодая трава, появляющаяся весной на московских газонах. Кажется, я позеленела. Да, определенно это так. Еще и запах появился какой-то… неприятный.

– Ой, что теперь будет? – ахала Уитни, заламывая руки.

– Зови лакеев, нужно опорожнить воду и набрать новую.

– Что это? – сморщив носик, полюбопытствовала я ровным голосом. Не то чтобы мне было интересно, просто спросила. Странно, почему я не беспокоюсь, что стала похожа на кикимору.

– Ничего страшного, – фальшиво улыбаясь, запела старшая служанка.

Меня заставили вылезти из ванны и завернули в широкое льняное полотно, а затем отвели за ширму. Через некоторое время в комнате появились парочка молодых парней, один из которых не упустил возможности краем глаза заглянуть туда, где я сидела.

– Говорил ведь, похлебка тухлятиной отдает. Прокисший суп подали на обед, вон даже молодой госпоже дурно сделалось, – донесся до меня приглушенный голос, сопровождаемый скрипом тяжелых ведер, опускающихся на паркет.

– Так она нашу еду-то не ест. У них свое. Хозяйское. Это обслугу отбросами потчивают. Экономят. Что б их!

Парень в сердцах хотел видимо сплюнуть, но резко передумал, наткнувшись на грозно сдвинутые густые брови миссис Рейн.

– Как только найду место получше, сразу ноги сделаю отседова, надоело мне за гроши служить, – шепнул лакей.

– Друже своего не забудь!

Непринужденный разговор быстро стих, как только к лакеям подошла пожилая дама.

– Чего копаетесь! – гаркнула она. – А ну быстро переливайте воду и ступайте прочь.

Парни наполнили опустевшее деревянное корыто, гордо именуемое ванной, и ушли, а меня вновь подвергли гигиенической процедуре. В четыре руки усердно намывали, пытаясь стереть въевшуюся краску и изгнать специфический аромат.

– Эдак теперь леди на порося похожа, – сокрушалась Уитни. – Розовенькая стала.

Мне хотелось сказать им: а ничего, дорогие дамы, что нахожусь тут перед вами, а вы увлеченно чешите языки, совершенно не заботясь о том, что я все слышу. Но вместо этого флегматично закрыла глаза, продолжая вести себя покорно.

– Ну вот, другое дело, – наконец удовлетворились мои мучительницы и отпустили. Но, правда, только до камина.

– Счастье-то какое привалило леди, – восхитилась Уитни. Девушка осторожно взяла и подняла вверх разложенное на парчовом покрывале белоснежное платье. – Жених щедрый, статный, а она противится. Эх, да что с полоумной возьмешь!

– Прикуси язык, пока не оторвали, – зашипела на нее миссис Рейн.

– А я чего? Я ничего, – стушевалась нерадивая горничная. – Миледи ее так называет.

– То хозяйка, а ты кто такая, чтобы подобное говорить.

– И все же я не понимаю, почему граф Д’Аберон выбрал не леди Амвелию, а ее кузину. Уж та-то первосортная красавица, глаз не отвести.

– Не твоего ума это дело господ обсуждать. Поменьше болтай, а то прогоню к чертям собачим на улицу. Пойдешь в таверне прислуживать. Пиво разносить.

Угроза подействовала. Уитни замолчала и занялась моими волосами. Вытирала и расчесывала, помогая им быстрее просохнуть. Я флегматично наблюдала, как горячие щипцы мелькают над моей головой, скручивая пряди в тугие кудри.

Когда с прической было покончено, меня стали наряжать. Начали с корсета, сразу же стало трудно дышать. Талию сдавило так, что казалось – еще мгновение, и я переломлюсь пополам. Живот заныл, в боках заболело. Но я продолжала терпеть, хотя желание снять с себя эту броню уже появилось и увеличивалось с каждой секундой. Когда настала очередь панталон и тонких молочных чулок с атласными завязками я уже чувствовала подкатывающее к горлу возмущение.

В раннем детстве, как и практически все девчонки во дворе, я мечтала стать принцессой и хотя бы раз в жизни, на свадьбе, надеть шикарное платье с кринолином. Но потом я выросла, и мои приоритеты сменились. Видимо, то желание только сейчас дошло до места назначения, и судьба щедро отсыпала мне такой пышный кринолин, что я с трудом передвигалась в бесконечной пене кружев.

Холодный белый шелк струился по воспаленной коже, притупляя слабый зуд. Жемчужная дорожка пуговиц блестела в свете заходящего солнца, отражая отблески алого зарева заката. Красиво, ничего не скажешь, но только на картинке, а вот в реальной жизни это оказалось ужасно неудобно.

Из спальни я вышла под звонкий бой часов, показавшийся почему-то барабанной дробью, сопровождающей смертника на казнь.

– Не уверена, что хочу туда идти, – внезапно заявила я. Тревога окутывала меня дымкой сомнения, страх расцветал, превращаясь в огромного паука. Мерзкие лапы впивались, натягивая паутину нервов до предела.

– Ой, миссис Рейн, может еще лекарства? – робко спросила Уитни.

– Нет времени, – покачала головой женщина. – Ничего страшного не случится, не будет же леди буянить на собственной свадьбе.

Это она конечно хорошего обо мне мнения.

Длинный коридор тонул в темноте, лишь несколько тусклых сфер, паривших под потолком, освещали это царство мрака. Острые носы расшитых бисером туфель цеплялись за ковровую дорожку. Возможно, пару десятков лет назад она была красной, но беспощадное время украло мягкость и яркость, оставляя выщербленный жесткий багровый ворс.

– Не хочу замуж, – пробормотала я и споткнулась, запутавшись в собственной юбке.

– Осторожно, Клементина, так и шею сломать недолго! – надменный голос, прозвучавший совсем рядом, заставил моих сопровождающих замереть, а затем учтиво присесть в поклоне.

Невдалеке, возле лестничного проема, стояла молодая блондинка. Ее хорошенькое личико исказилось в гримасе гнева, а пальцы правой руки вцепились в подол бального платья, беспощадно сминая идеально отутюженный голубой атлас. Девушка шагнула вперед, так что я смогла увидеть сжатые в тонкую нить губы и сверкающие яростью васильковые глаза.

– Ну что, гадина, довольна? – она буквально выплюнула оскорбительные слова мне в лицо. – Увела чужого жениха и рада? Думаешь, теперь станешь графиней и будешь купаться в роскоши? Мерзавка!

А вот, кажется, и загадочная Амвелия нарисовалась. Я бы с удовольствием вернула ей неосмотрительно отобранного мужчину, но, к сожалению, именно в данный момент мне почему-то этого не хотелось. Сейчас я, словно корабль без парусов, плыла по морю, но в глубине души уже вспыхнула искра, предупреждающая о ждущем впереди водопаде. Проблески сознания резко появлялись и тут же стихали, приглушаемые действием «лекарства».

– Леди Амвелия, дозвольте своей кузине продолжить путь, ее ждут в часовне, – миссис Рейн попыталась призвать к порядку разбушевавшуюся леди.

– На том свете ждут эту дрянь! – продолжала излучать ненависть девица. – Но ничего, ты еще получишь по заслугам. – Она резко развернулась на каблуках и ушла, оставив после себя едва уловимый шлейф терпких духов.

Дальнейшей путь обошелся без происшествий, правда спускаться по мраморным ступеням было затруднительно. Я то и дело невольно норовила исполнить зловещее предсказание проигравшей соперницы и переломать себе все кости, спикировав вниз. Служанки недовольно пыхтели, недоумевая, куда делось изящество молодой леди, я же чувствовала себя пьяным матросом в балетной пачке.

Лестница неожиданно кончилась, а с ней и мучения. Не успела облегченно вздохнуть, как меня тут же подхватил под локоть какой-то толстый тип в сером сюртуке и, довольно причмокнув толстыми губищами, потащил к распахнутым настежь резным дверям, откуда лился яркий свет. Судя по всему, это была домашняя часовня. Приглашенные гости сидели на скамьях, расположенных вдоль стен. При нашем появлении все присутствующие разом обернулись и еще недавно звучавшие оживленные разговоры стихли. Воцарившуюся звенящую тишину нарушила громкая мелодия, зазвучавшая из органа.

Я хлопала ресницами, пытаясь взять себя в руки. Инга, соберись. Тебя же замуж выдают, а ты молчишь.

Едва мы достигли алтаря, толстяк с чувством исполненного долга вручил мою руку молодому мужчине. Я с некоторой долей любопытства взглянула на жениха. Он, казалось, весь лучился от счастья, довольное лицо не желала покидать радостная ухмылка. Высокий лоб обрамляла шапка пшеничных волос, прикрывающих уши, а тонкий нос делал его весьма симпатичным. При других обстоятельствах, возможно, я бы и приняла от него приглашение на ужин, но вот замуж как-то так сразу не хотелось.

Старик в черной мантии тактично покашлял, привлекая к себе внимание. Музыка смолка.

– Мы собрались здесь, чтобы соединить две души… – начал бубнить заученную речь местный священнослужитель.

Дальше я не слушала, а лишь дико пучила глаза. Действие того пойла, которым меня потчевали, выветрилось, и я только сейчас в полной мере осознала дикость всего происходящего.

– Ваша светлость, граф Д’Аберон, согласны ли вы взять в жены леди Клементину де Сюгер?

Вопрос, обращенный к жениху, заставил резко вздрогнуть. Я встрепенулась, пытаясь вынырнуть из той глубокой ямы, куда спряталось мое сознание. Не хочу выходить за первого встречного мужика, каким бы красивым он ни был. Может, он храпит во сне? Надо познакомиться поближе, хоть на парочку свиданий сходить. А если котов не любит?

– А вы, леди де Сюгер, готовы взять в мужья графа Ноэля Д’Аберон? Подчиняться мужу, быть верной и преданной супругой?

Я подняла голову и встретилась взглядом с будущим мужем. Он ободряюще улыбнулся и приподнял брови, ожидая ответа.

– Ну же, дорогая, – еле слышно проговорил Ноэль.

Ощущение тягучего киселя в моей голове исчезло. Ум вновь прояснился, а сердце бешено застучало в груди, отдаваясь гулким ухом в ушах. Тук, тук. Дыхание сбилось, лоб и виски вспотели. Надо срочно что-то предпринять, еще секунда и лишусь свободы. Тук, тук. Я молча стояла, а песчинки времени неумолимо осыпались в пропасть безумного отчаянья. Волнение в часовне нарастало, гости удивленно перешептывались.

– Нет! – наконец решительно заявила я, заставив всех дружно ахнуть от неожиданности.

– Вы уверены, леди? – изумленно переспросил священник. Тяжелая книга в кожаном переплете выскочила из его рук и со стуком упала на выстеленный серым камнем пол. Это обстоятельство напугало мужчину еще больше.

– Это шутка, дорогая?

Несостоявшийся муж выглядел расстроенным и весьма подавленным. Плечи опустились, а счастливая улыбка померкла. Ну, прости, милый человек, я не нарочно обидела. Мы сначала поговорим, найдем твою настоящую невесту, а потом женись сколько душе угодно. Только не на мне.

Я открыла рот, дабы сообщить, что говорила вполне серьезно, но вместо этого лишь глупо хихикнула.

– Прошу прощения, не расслышала вопрос. Конечно, я согласна!

Волосы на голове зашевелились от ужаса. Что за чертовщина тут происходит? Роковые слова сорвались из моих уст, прежде чем я осознала услышанное. Горло сковало спазмом, не позволяя мне опротестовать сказанное.

– Объявляю вас мужем и женой! Можете скрепить нерушимый союз поцелуем.

Ноэль сжал мои плечи и привлёк к себе. Короткое прикосновение неприятно обожгло. Захотелось стереть вкус его губ, но я не могла пошевелиться.

К нам подошла дама, удивительно похожая на Амвелию. Те же золотистые волосы, чуть подернутые сединой, только на вид она казалась гораздо старше.

– Ваша светлость, дозвольте перемолвиться несколькими словами с племянницей. Дать ей материнские наставления, – заявила она. – Пойдем, Клементина.

– Конечно, леди Кларес, она в полном вашем распоряжении, – кивнул мой уже законный супруг. – Пойду пока побеседую с гостями перед праздничным ужином.

Тетушка проводила новоиспечённого родственника тоскливым взглядом. Пока мы двигались по проходу, меня то и дело хватали за руки, поздравляли, целовали щеки, а я даже не могла закричать от острого страха, который безумным ураганом бушевал в душе. Лишь подрагивающие кончики пальцев выражали обжигающую злость на неведомого кукловода, сделавшего меня марионеткой в своей игре.

Я поежилась, на физическом уровне ощущая неприкрытую враждебность от незнакомой дамы. Леди Кларес затолкнула меня в ближайшую комнату и, захлопнув дверь, накинулась с упреками. Следом вбежала запыхавшаяся миссис Рейн. Пожилая служанка с жалостью посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на свою госпожу, видимо ожидая от той распоряжений.

– Ты что творишь? Надо же додуматься, опозорить семью перед всем светом. Змея! – пыхтела мадам, продолжая отчитывать нерадивую племянницу.

– Миледи, девочка волнуется, вот и сболтнула глупость, – робко вставила миссис Рейн, чем немало удивила. Сочувствия от служанки я не ожидала.

– Твоего мнения никто не спрашивал! – тут же зарычала местная аристократка, теряя все свое очарование и красоту. Черты лица заострились, а лицо стало напоминать гротескную маску. Сквозь толстый слой пудры на увядающей коже отчетливо проступили глубокие морщины, создавая баланс между внешностью и гнилым нутром.

Пожилая женщина замолчала. Может, ей тоже волшебным образом рот заткнули, как и мне.

– Дай сюда пузырек с лекарством, – обернувшись, приказала «моя» тетушка. – Дам Клементине, пока эта полоумная еще чего похуже не выкинула. Слава богам, скоро она уедет к мужу. Пусть сам мучается с этой дрянью.

Так, уже кое-что проясняется. Дамочка опаивает племянницу, чтобы та была кроткой и послушной.

– Я не взяла с собой, – виновато сообщила женщина.

– Ну, так чего стоишь? Иди неси!

Ну нет, второй раз проделать со мной этот фокус я не позволю. Можно, конечно, схватить каминную кочергу и немного пофехтовать ей перед носом этой кх… леди, но, боюсь, импровизированное оружие напугает ее не больше, чем булавка. Хотя… Я уже всерьез начала обдумывать это, когда в дверь постучали. На пороге комнаты появился граф Д’Аберон. Хоть какая-то защита!

Я тут же кинулась к нему и прижалась, облегченно выдыхая. Муж все-таки. Нужно рассказать ему про колдовство и объяснить, что я вовсе не та, за кого все меня принимают. Пусть с тетки спрашивает, куда дела настоящую Клементину.

– Оставите нас наедине?

– Но… мы еще не закончили… – замялась леди Кларес, не желая отдавать меня «неподготовленной».

– Пожалуйста, – мягко попросил Ноэль. – Клементина теперь моя жена. Я могу и не спрашивать разрешения. Но меня воспитывали уважать дам, особенно тех, кто намного старше.

Сомнительная вежливость заставила даму насупиться. Она гордо вздернула подбородок и вышла вместе с миссис Рейн, оставив меня наедине с супругом. Так тебе и надо! Колдунья доморощенная!

– Послушай, Ноэль, – я тщательно подбирала слова, пытаясь начать разговор. Не так-то просто рассказать другому человеку то, отчего у самой волосы на голове шевелятся от ужаса. – Мы не должны были жениться. Не знаю, как объяснить… ты только в обморок не падай. Короче, я не твоя жена. Вернее, душой я не твоя, только телом. Ох… Как же сложно!

– Забавно, а ведь я думал, что ты умнее, Клементина, – неожиданно доброжелательный тон графа сменился на холодный и отстранённый. Он грубо сжал мое запястье, причиняя почти нестерпимую боль. Я с трудом вырвалась из цепкой хватки и отскочила в сторону.