Kitabı oku: «Летний зной», sayfa 2
Глава 3
Юго-восток Ванета
Случается, в суровую годину героем становится тот, от кого меньше всего ждали подвига в более спокойные времена. Случается, великий человек живет тихой незаметной жизнью, и ему не случается испытать себя в боях и лишениях… Но едва пробьет его час – и неведомый дотоле муж выпрямится во весь рост, расправит плечи… не таков был Роккорт ок-Линвер. Поставить перед стариком простую задачу – скажем, у врага столько рыцарей, столько-то стрелков – и он бы отлично справился! Не задумываясь, отдал бы приказ, расставил войска, возглавил атаку кавалерии… но ведь нет – противник, коварный чародей, вывел в поле невероятных воинов. Как совладать с новым оружием некромантов, капитан не знал. Он был хорошим солдатом, Роккорт ок-Линвер, но здесь и сейчас требовался другой военачальник.
Сам же сэр Роккорт старательно делал вид, будто знает, что делать. Он отвел гвардию подальше от неприятеля, отправил посыльных на поиски разбежавшихся ванетских солдат и стал думать. Мысли ворочались в голове тяжело и, кажется, скрипели так же, как и старческие суставы. По крайней мере, рассудил сэр Роккорт, враг не может передвигаться быстро – кавалерии у чернокнижников нет, а великаны в броне – и вовсе тихоходы, даже хромой от них удерет без труда. На этом и следует выстроить тактику! Решение было принято – все-таки многолетний боевой опыт что-то да значит.
Ок-Линвер велел устроить лагерь у перекрестка торговых путей к северо-западу от осажденного врагом Аднора; о том, что город пал, пока что было неизвестно. Позиция, занятая капитаном, позволяла уследить любые перемещения врага, и прикрывала столицу. Сэр Роккорт отправил усиленные дозоры наблюдать за действиями черных магов, а сам засел сочинять доклад в Ванетинию. Разумеется, писал старик не собственноручно, он был неграмотен, зато в составлении рапортов ок-Линвер поднаторел не меньше, чем в искусстве войны, при покойном императоре ценилось умение четко выстроить донесение. Ок-Линвер описал неприятельскую армию, назвал ее сильные и слабые стороны. Разумеется, объяснил, что победа над таким противником – дело трудное… и потребовал подкреплений. Поскольку приходится иметь дело с колдунами, пояснил старик, ему требуются все маги и чародеи, каких только можно прислать из столицы. Солдат ок-Линвер не требовал, у него и без подкреплений приличный численный перевес…
К утру следующего дня начали подтягиваться ванетские отряды – те, что накануне сбежали с поля битвы, устрашенные грозными великанами. Между прочим, к войску капитана присоединился и граф Аднорский. Ок-Линвер не стал выказывать раздражения быстрой сдачей города, но подробно расспросил беглецов, сперва графа, затем – и его людей. Старика интересовали дальнейшие планы неприятеля, но, как явствовало из рассказов аднорских вояк, некромант и сам не знал, чего ему хочется… Странная война, неправильная.
Днем позже армия снова собралась под знаменами сэра Роккорта, и тот перенес лагерь поближе к неприятелю. Войско некроманта по-прежнему топталось подле захваченного города, маршал упражнялся с закованными в сталь болванами, и несколько дней прошло в ожидании.
Лазутчики ок-Линвера заметили движение на дорогах к востоку от Аднора – гевские разбойники спешили присоединиться к войску Кевгара. Нищие сеньорчики всегда поглядывали на ванетскую границу и постоянно были готовы поживиться, явись малейшая возможность. Теперь, когда черный маг – вроде бы, союзник королей Гевы – успешно берет города в земле императора, эти разбойники заторопились встать под его знамя. Рисп, которого некромант по совету принцессы Глоады неожиданно сделал правителем Аднора, ограбил город повторно, поспешно отправил добычу домой, и его обоз возбудил алчность соседей… Так что войско маршала чародея неожиданно стало увеличиваться. Кевгара это скорей раздражало, чем радовало, тем более, что он понимал: такие союзники разбегутся при первой же неудаче и даже при первой серьезной угрозе. Хорошие бойцы сейчас в Фенаде или на западной границе Гевы, а в Аднор стекается отребье, побоявшееся встать под знамена Гезнура… однако Глоада уговорила колдуна принимать всех, кто явится – мол, и им отыщется применение. Вновь прибывших отдавали под начало Риспу, тот, заполучив городок Аднор, из шпиона превратился в ревностного сторонника Кевгара, у гевцев такие переходы под другое знамя происходят легко. Впрочем, некромант был союзником короны, а донесения Рисп отправлял в столицу, как и прежде… словом, все могли чувствовать себя довольными.
* * *
Итак, оба военачальника, оба командующих противостоящими армиями оказались в растерянности, оба не могли сообразить, что бы предпринять. Ок-Линвер не решался схватиться с грозным противником и наблюдал издали, как увеличивается число гевцев на ванетской территории, а некромант попросту не знал, куда двинуть свое странное войско. Глоада велела, чтобы в аднорских мастерских изготовили транспорт для перевозки закованных в сталь големов, а такую работу не сделаешь быстро… Аднорцы кузнецы смастерили массивные колесницы, в которых неупокоенные гиганты могли стоять. Каждая покоилась на восьми широких колесах, и некроманты осторожно испытывали новое снаряжение.
День шел за днем, ничего существенного не происходило. Лагерь у аднорских стен делался многолюдней, вновь прибывшие гевские вояки – оборванцы, вроде тех, что маршал Кевгар разогнал по пути в Ренприст – располагались подальше от круга черных шатров, около которых неустанно маршировали мертвые воины. К стоянкам наемников они также старались не приближаться. Между беззаконными разбойниками и «честными» солдатами удачи издавна существовала глухая вражда.
Гевцев кормили, но совершать дальние вылазки им было запрещено. Риспу удавалось держать в узде шайки мародеров, но было очевидно – долго это не продлится. Маршалу также надоело торчать у захудалого городишки, который, к тому же, был теперь ограблен до нитки. Глоада обещала, что придумает что-нибудь новенькое, однако, похоже, фантазия девушки истощилась… верней, проявлялась в другом – всякую ночь из черного шатра, где поселились маршал с принцессой, доносился визг и пронзительный хохот, Глоада и не думала себя сдерживать, чувства болотница проявляла бурно…
Неожиданно для всех, вечером маршал призвал Риспа и объявил:
– Завтра выступаем.
– Позвольте осведомиться, куда? – рыцарь не подал виду, что удивлен.
– На запад! – коротко объявил некромант.
– На северо-запад, – поправила Глоада. – Здесь поблизости еще имеется пара замков, я хочу нанести визиты владельцам. По-соседски.
– Нам не дадут, – осторожно заметил Рисп, – армия ок-Линвера расположена так, что сумеет перерезать нам путь, куда бы мы ни двинулись.
– Это меня не волнует, – буркнул маршал, – приготовь завтра этих… благородных… разбойников из Гевы. Делай, что хочешь, но с рассветом они должны выступить с нами. Пообещай им грабежи, налеты, что-то в этом роде.
– Пообещать несложно… не хотелось бы выглядеть обманщиком, если в этом нет нужды.
Рисп был законченным пройдохой, его репутацию испортить было невозможно, поскольку вряд ли можно представить репутацию хуже, чем у Риспа. Однако ему не хотелось врать таким же, каков он сам – то есть людям, которые видят его насквозь. Какой смысл врать, если обмануть все равно не удастся? Подобные рассуждения заменяли Риспу этику и, таким образом, определяли его поведение.
– Никакого обмана, – хрипло протянула болотница. – Если этим проходимцам повезет, они будут при добыче. Если не повезет, их перережут, и никто не упрекнет тебя в обмане, голубчик. Мертвый не возмущается. Понял?
Рисп поклонился и отправился к шатрам союзников. Верней, гевцы обитали в сооруженных на скорую руку шалашах, а многие и под открытым небом, но у парочки все же имелись дырявые шатры. Граф Аднорский объявил – завтра поход, будет добыча. Но – важное условие! Придется исполнять приказы некроманта. А чего же вы хотите, господа? Добыча легкой не бывает! Поднялся шум, но возражать хору возмущенных голосов Рисп не стал. Пусть кричат, что они, такие благородные господа, не считают себя обязанными подчиняться иноземным чернокнижникам… пусть орут и подзуживают друг дружку, к утру как раз дойдут до нужного настроения и согласятся подчиниться. Рисп бы подчинился – так что же, эти чем-то лучше? Рыцарь ухмыльнулся и покинул лагерь.
Наутро в круге черных шатров ударили барабаны, неупокоенных троллей маршал загнал в колесницы, ученики не без труда запрягли лошадей – животные тревожились, их пугали мертвые солдаты и страшный груз. К тому времени, как приготовления были окончены, и колонна мертвецов выстроилась для марша, ватаги налетчиков тоже собрались. В их лагере поднялся гвалт и суматоха, однако гевцы оказались очень легки на подъем – впрочем, естественные навыки для разбойника…
С шумом и лязгом нестройная колонна пеших и конных оборванцев двинулась в стороне от дороги, по которой стройно шагали мертвецы Кевгара. Наемники из Ренприста двигались по тракту следом за неупокоенными и гигантскими повозками. Колесницы похрустывали, толстые колеса визжали – но мертвые гиганты, покачиваясь в кузовах, ползли по дороге, ведущей к северо-западу от Аднора. В той стороне находилась столица империи. Ок-Линверу придется предпринять ответные шаги.
* * *
Кевгар то и дело оглядывался – как там длинная колонна позади? Перед некромантом ползли, покачиваясь, высоченные фигуры неупокоенных троллей, это было непривычно, но занятно. Всякий раз, когда маршал бросал взгляд на гигантов, его охватывала гордость, он сумел сотворить нечто такое, чего не бывало в Мире прежде… Глоада – ее фантазия! Благодаря злобному разуму принцессы некромант создал невиданных чудовищ, мечту всякого мага. Но Глоада присоветовала пополнить войско и живыми, не имеющими отношения к Черному Кругу.
Вот потому маршал и озирался с недовольством – как там шагают эти человечки? А ренпристские солдаты топали по дороге, ничуть не тревожась. Они уже уверовали в непобедимость чародея, который их нанял. Где-то в стороне, проселочными тропинками, не соблюдая строя и порядка, шумной ордой валят гевцы, которые явились сюда по собственному почину… а впереди выступают разъезды кавалеристов Риспа – ловкие парни в сером. Чем больше в войске чужих, чем больше от них зависит – тем неуверенней чувствовал себя чародей. Но ведь принять под начало эту ораву – тоже идея Глоады… так что маршал старательно не подавал виду, что смущен. Глоада, которая сейчас ехала рядом на небольшой лошадке перехватила взгляд некроманта и подмигнула. В седле она сидела не слишком ловко, прежде ей редко случалось скакать верхом.
Впереди что-то произошло. Водруженные в повозки истуканы продолжали ползти по тракту, мерно покачиваясь под визг ступиц и скрип окованных железом бортов, но молодые чародеи, шагавшие рядом с чудовищными повозками, зашевелились, отходили в сторону, останавливались. Маршал пнул жеребца в бока пятками, посылая вперед. Глоада выругалась и тоже стала понукать собственную лошадку, чтоб не отстать.
Показался Рисп. Он, едва ли не единственный из гевцев, ничуть не боялся мертвых троллей и без опаски приближался к гигантам. Рыцарь осадил коня и слегка склонился в седле.
– Ну? – буркнул некромант, натягивая поводья.
Глоада догнала спутника и выругалась – ее лошадка чувствовала неуверенность наездницы и волновалась, нервно переступала копытами на месте, встряхивала головой, и косила влажным карим глазом на бранящуюся принцессу.
– Ок-Линвер вывел нам навстречу имперское войско! – объявил Рисп.
– Ручаюсь, он собрал всех, кого только мог, – каркнула болотница, – потому что боится нас.
– Пожалуй, так, ваша светлость, – согласился рыцарь, – их достаточно много.
– Ха, у этого имперского барана не хватает фантазии, чтобы сообразить что-нибудь новенькое. Он нас боится и поэтому приводит как можно больше людей.
– Они, конечно, выбрали ровное поле, подходящее для кавалерии? – вставил маршал.
– Точно. Широкая ровная долина, ок-Линвер выстроил своих в холмах, окружающих поле. Нам позволят вступить на ровный участок. Все по правилам.
– Гм… может, они еще и знак выставили?
Тут Рисп задумался.
– Нет, знака я не видел. Прикажете проверить?
– К Гангмару. Возможно, старый дуралей полагает, то оскорбил меня, не выставив знака? Что ж, мы ему подыграем. Не пойдем на выбранное им поле… Хотя моим бойцам сподручней сражаться на открытой местности.
– Если позволите, как раз за той рощицей дорога выходит в поля. Потом полоса смешанного леса, а уж потом равнина, на которой встали имперцы.
– Отлично, – хохотнула Глоада. – Именно то, что нужно. Они станут дожидаться нас, а мы останемся здесь! Милый, распорядись, чтобы возницы выгрузили малышей в этой, ближней, долине. Ты согласен?
– Да, – Кевгар пожал плечами. Все было оговорено заранее.
– Тогда, – Глоада зажмурилась, сейчас она была похожа на довольную змею, которая греется на солнышке, переваривая только что проглоченного кролика, – тогда, Рисп, спускайте свору. Ату! Ату!
Болотница хрипло захохотала, пугая лошадку. Смирная кобылка фыркнула, тряся головой.
Глава 4
Западное побережье, Семь Башен
Ингви, задрав голову, осмотрел берег. Черные скалы, шершавые, облизанные океанскими ветрами, громоздились друг на друга, на первый взгляд они казались неприступными, но постом король заметил отлогий подъем, который тянулся вверх от плоской площадки причала. За тропой не ухаживали, ее частично перекрыли груды щебня, осыпавшегося со скал. Там, где ветром нанесло почву, пробились цепкие серые побеги. Под ветром стебли раскачивались – светлые, кажущиеся белесыми на фоне черных камней – и издавали неприятный шорох. Местность выглядела дикой и заброшенной, но подняться к замку не составит труда.
Тем временем Кари, прихватив Аньга за локоть, нашептывал парню на ухо. Тот слушал с обычной рассеянной улыбкой и кивал.
– Похоже на бухту в Дырявых горах, – заметил Ингви.
– Это там где гномы? – припомнила вампиресса.
– Точно. Нам придется разделиться, часть останется на барке, часть – к замку. Я, конечно, пойду в Семь Башен.
– Это да, кроме твоего демонского, слышь-ка, никто не управится с эльфячьими призраками… – заметил Никлис. – Со всякой такой колдовской дрянью, Гилфинг Светлый, помилуй меня, смиреннейшего из грешных…
Тонвер благосклонно покивал в ответ на эту тираду и опустил голову – делал вид, что молится. А может, и в самом деле молился.
– А с кораблем не управится никто, кроме тебя, – подхватил тем временем Ингви. – Останешься здесь, Никир-викинг.
– Одному, что ли, оставаться? – Никлис покосился на моряков Лотрика и на всякий случай погрозил им грязным кулаком.
Матросы после того, как «Одада» причалила, толпились на юте у входа в надстройку. Им было страшно. Боялись миренские парни и страшных пассажиров, и призраков, якобы обитающих на здешнем берегу, в развалинах. Матросы и сами не могли понять, кого следует опасаться больше, и оттого испытывали непривычную растерянность. Обычно они отлично знали, перед кем следует испытывать страх.
– Значит так, – принялся рассуждать Ингви, – если я своего моряка оставляю здесь, то шкипера прихвачу в замок.
Корель услышал, опустил глаза, засопел, но спорить не рискнул.
– Меня возьмите, ваше величество, – попросил Карикан. – Теперь куда Лотрик, туда и я. Покуда он мне сына не покажет, глаз с него не спущу.
Тем временем, пока Кари вызывался сопровождать короля, Аньг осторожно приблизился к вампирессе и потребил полу плаща:
– Дева пригожая, помоги, сотвори милость. Уговори короля, чтобы отпустил Счастливчика к сыну в Ливду. Сыночек у него там, скучает Кари… Пособи, а? Тебя король послушает, попроси его…
Аньг умильно уставился на девушку, обычно взгляда его широко распахнутых глаз хватало, чтоб любая барышня согласилась на все, о чем просит Великий Пацан.
Ннаонна рывком высвободила одежду из пальцев блондина и сердито отодвинулась.
– Но-но! На меня эти твои штучки не действуют! Я тебе не божий пасынок… не божья падчерица… не это, в общем, не девица из ваших! Из этих… Я вообще не человек! Да! И не гляди на меня так!
Аньг с прежней улыбкой пялился на вампирессу.
Перепалка привлекла внимание Ингви, король сообразил, что парня подучил Карикан – и ухмыльнулся.
– Ладно, Кари, я подумаю, как бы получше устроить твое знакомство с сыном. Лотрик, а как найти наследника господина графа?
– А вот не скажу. Пока этот, – Лотрик ткнул пальцем в бывшего господина, – ждет, что я ему открою секрет, он меня беречь станет.
– Я тебя сам уберегу, – Ингви уже не улыбался, – лично прикрою собственным телом, заслоню от опасности. Говори уж.
– Эх, тщедушны фигурою ваша милость, как прикроете мое пузо? – пожаловался моряк. – Ладно уж, открою. Спросишь, твоя светлость граф Геведский, менялу, что у Восточных ворот лавку держит. А твоей супруге, милость гилфингова с нею, я домик купил в переулке Заплаток, чтоб ему в землю уйти, паскудное местечко этот переулок.
– А зовут его как? – тихо спросил Карикан. Бродяга побледнел и заговорил тихо, это было не в его манере. Должно быть, разволновался по-настоящему.
– А кто его знает! – отрезал Лотрик. – Имени не знаю, Хромым все кличут.
– Хромой… – пробормотал Карикан. Он силился представить себе, как может выглядеть парень с таким прозвищем.
– Ну ладно, – вставил король, – ты же не хочешь к обретенному чаду с пустыми руками пожаловать? Гораздо лучше преподнести парню подарочек из подземелий Семи Башен. Нам пора за золотом. Ннаонна, Лотрик, Кари… и Тонвер. Вы со мной. Да, шкипер, выбери пару матросов покрепче. Нам еще золото предстоит снести на «Одаду». Вперед, сокровища ждут! А они ждать не любят…
* * *
Тропа сперва шла полого, потом сделалась круче. Ингви шагал первым, руку он опустил на эфес Черной Молнии и вглядывался в кручи по левую руку. Черные зазубренные скалы словно грозили пришельцу и требовали повернуть вспять. Над берегом висела тяжелая давящая аура, и зачарованный меч в руке Ингви дрожал так, что его трепет передавался в ножны и заметно подергивал пояс. Где-то поблизости находится источник маны, король ощущал некое дуновение – незаметное для простого смертного, но очевидное любому колдуну. Чем выше в горы, тем явственней становилось присутствие магии в этом месте.
Ничего удивительного, напомнил себе Ингви, Семь Башен уже три века считаются обиталищем темных сил. Темных – значит, магических. Что-то похожее встречалось в сердце болот внутри Короны Гангмара, но там дуновение маны было черным, резким, а здесь невидимый ветерок не бил в лицо, но и влек, манил, заставлял шагать скорей, приблизиться к источнику. Этот поток маны словно обнимал… мягко обволакивал и… не то, чтобы отталкивал, но нежно противился. Человека источник магической энергии отталкивал, зато Черная Молния, дрожа в ладони, тянула вверх – дальше, дальше по тропе. Вложенное в меч заклинание звало к источнику волшебного ветра.
– Что-то не нравится мне здесь, – подал голос Тонвер.
Монах шел третьим, за Ннаонной и демоном, следом шагали моряки – Лотрик и двое матросов. Эти отчаянно трусили и давно сбежали бы, но замыкал шествие Карикан. Бывший господин Геведский увешался оружием, натянул тетиву на лук, и настороженно поглядывал на скалы, которые нависали над тропой. Оглядываясь, матросы встречались взглядом с хмурым Счастливчиком и поспешно отводили глаза.
– А мне так, вроде, ничего, – возразила вампиресса. – даже интересно.
– Стой! – Ингви вытащил меч.
Здесь, на середине склона, шум моря уже не был слышен, а от ветра заслоняли черные утесы, тем отчетливей оказался хруст гравия над головой. Ингви замер, вглядываясь в скалы… вроде бы что-то промелькнуло между камней на гребне. Не разобрать толком, слишком быстрым было движение.
– Ннаонна, держись чуть дальше. Метрах в пяти-шести позади.
Девушка тоже приготовила клинок, но послушно сдержала шаг, когда Ингви двинулся по тропе. Над головами загрохотало, Тонвер выкрикнул проклятие, матросы взвыли от ужаса – на тропу валился здоровенный валун. Такой же черный, как и все камни здесь, на склонах. Крики и вой потонули в грохоте, убегать было поздно, укрыться негде в узкой теснине. Черная громада врезалась в жесткое ложе тропы, взметнулись осколки, туча пыли заволокла все вокруг… Из мутного облака к Ингви метнулась темная масса, демон махнул клинком, сталь встретилась с черным камнем, едва различимым в дымке – и загрохотало так, что у Ннаонны мигом заложило уши. Она присела и завизжала – но и ее крик потонул в грохоте. Орали моряки, выкрикивал слова молитвы Тонвер, страшно ругался Лотрик, осколки базальта громыхали и цокали по горным скатам… Вокруг Ингви мелькнули каменные брызги, глыба разбилась о заколдованный меч, как волна разбивается о прибрежный утес. Обломки застучали по стенам теснины, треск и грохот раздробился так же, как и камень – осколки и частички большого грома поскакали по склонам, многократно дробясь и ударяясь о скалы, порождая многоголосое эхо. Карикан спустил тетиву – никто не расслышал ни свиста стрелы, ни короткого вскрика, когда острие угодило в глаз чужаку, прятавшемуся у скального гребня. Человек перевалил каменный бруствер – сперва скользил медленно, потом ударился о валун, хрустнуло древко стрелы, безвольно мотнулись конечности, на солнце блеснули звенья кольчуги…
Ннаонна поднялась с колен и поглядела, как мертвец скользит по скату, валится в груду обломков. Ингви даже не глянул на мертвого врага, он внимательно изучал Черную Молнию. От удара о камень меч «разрядился», использовал заряд маны, который копился месяцами. Черная сталь снова жадно тянула магическую субстанцию из окружающего пространства, впитывала и принимала в себя едва ощутимый поток, струящийся от Семи Башен. Меч снова трепетал и словно тянул хозяина за собой – вперед, дальше по тропе.
Тонвер неуверенно приблизился и осторожно прикоснулся к предплечью Ингви. Король оглянулся – губы Тонвера шевелились, но Ингви не слышал ни слова. Он потряс головой, в ушах щелкнуло, звуки возвратились.
– …быстрей наверх, с позволения вашего величества, – повторил монах, – там могут быть другие.
– Верно, – Ингви зашагал по расколотым камням.
На мертвеца он и не глянул – человек, как человек, в дешевой кольчуге грубого плетения, на груди незнакомый герб. Лицо залито кровью.
Тонвер, проходя мимо, наклонился и осенил покойника святым кругом. Завершая движение, ладонь толстяка скользнула к поясу убитого – затем назад, с тощим кошельком. Матросы поспешили скорей пройти мимо тела, Карикан уже наложил новую стрелу и вглядывался в очертания скал над головой. Всем было не до трофеев, один только монах действовал скорей инстинктивно, чем осознанно. Стяжательство давно стало второй натурой Тонвера.
Грохот каменных обломков давно стих, слух возвратился, и Ннаонна различила за поворотом едва слышное металлическое позвякивание. Она догнала Ингви, похлопала по плечу, многозначительно указала на скалы и подняла клинок. Ингви кивнул и половчей перехватил Черную Молнию. Приключения продолжались.
* * *
Сам демон не различал ни звука, но если наделенная острым эльфийским слухом Ннаонна расслышала, значит, за поворотом кто-то ждет. Ингви остановился перед черным склоном, дальше тропа изгибалась и уходила влево. С обеих сторон громоздились камни, противник мог притаиться и справа, и слева. Наверное, так и есть – и справа, и слева.
Ну… Король глубоко вздохнул… и метнулся, пригибаясь – над головой просвистело лезвие секиры, врезалось в нависшую над тропой скалу. Взметнулся ворох искр. По правому плечу Ингви скользнул наконечник копья, звякнула кольчуга. Демон перехватил древко свободной рукой, рванул, взмахнул Черной Молнией – не целясь, наугад. Под клинок попала чужая сталь, кто-то отлетел, не сдержав удара заколдованного оружия. Ингви обернулся к обладателю секиры, тот уже наносил новый удар – крупный мужчина в кольчуге и шлеме с перьями. Позади него толпились вооруженные люди, но напасть на Ингви разом им не позволяла узкая теснина.
Ингви шагнул навстречу противнику, теперь тот не мог ударить длинным оружием, так что попятился, неловко взмахнул топором… Демон легко отбил, и снова сделал шаг, тесня здоровяка. Боец пятился, чтобы набрать нужную для замаха дистанцию, его соратникам тоже пришлось отступать. Король слышал, как позади визжит Ннаонна – девушка уже вступила в схватку с тем, что был слева. Визг был привычный, боевой. Вампиресса всегда так орала в драке. Ингви за нее не волновался, копейщик, с которым дралась девушка, был слишком медлителен.
Вооруженный топором верзила продолжал пятиться, теперь уже ему пришлось защищаться, Ингви то грозил лезвием, то делал легкие выпады. Здесь тропа была шире, и Ингви хотел для начала освободить побольше места, чтобы товарищи собрались по эту сторону скалы. Отойдя от поворота на достаточное, как ему показалось, расстояние, демон сдержал шаг и занес Черную Молнию. Воспользовавшись паузой, его противник тоже поднял оружие, взревел… Заколдованный меч столкнулся с секирой, разрубил окованное древко, вспорол кольчугу… Скрежет, хруст… Мощный рык здоровяка перешел в бульканье, Ингви отпихнул противника, тот привалился к скале и сполз, обливаясь кровью из разорванной груди и шеи… Ингви этого уже не видел – он рубился с двумя новыми противниками. Эти были тщедушней предводителя и могли драться вдвоем, к тому же за поворотом тропа сделалась гораздо шире.
Враги не были новичками в ратном деле, оружием владели неплохо, один дрался мечом, другой палицей. Но маневрировать в теснине двоим было затруднительно, а сила ударов Черной Молнии не оставляла им шансов. Парировать удары демона воинам оказалось не под силу, а возможности маневра здесь не имелось. Вот рухнул один, ему зачарованная сталь разорвала плечо, другой отступил, а рядом с Ингви возник Тонвер, здесь уже хватало места для обоих. Дальше скаты черного камня становились более пологими – и навстречу Ингви по склону, неловко перебирая ногами, спешили еще трое бойцов. Щебень сыпался из-под сапог, с хрустом сминались серые стебли горной колючки.
Должно быть, этих парней послали наверх сбрасывать валуны на пришельцев, а теперь они спешили вступить в рукопашную. Ингви бросился навстречу – рубанул наотмашь, так что первый не устоял на ногах, демон перепрыгнул лежащего, не сомневаясь, что Тонвер добьет. Потом он оказался против троих – двух новичков и воина с палицей. Эти, не труся, напали дружно и слаженно, Ингви даже пропустил пару ударов вскользь, но его защитила кольчуга, усиленная магией. Потом неожиданно на троицу врагов со скалы спрыгнула Ннаонна – девушка успела вскарабкаться по склону. Вампиресса свалилась, увлекая латника, Ингви широко взмахнул черным клинком, и заставил врагов отступить. Сталь закружилась в отчаянном хороводе, пыль снова окутала побоище, Ингви рубил и колол наугад… так что едва сдержал удар, когда сообразил, что перед ним в клубах пыли пятится Тонвер. На ногах остались лишь соратники, враги валялись среди щебня и каменной крошки, обильно смоченной кровью.
Раздалась знакомая ругань – только теперь к месту схватки подоспели матросы и Лотрик. Кари, по-прежнему держался позади. Над верзилой, которого Ингви зарубил первым, Счастливчик присел. Перевернул тело на спину, осмотрел.
Наконец вынес вердикт:
– Нет, я не знаю этого дворянина, но, похоже, он был здесь главным.
Это сообщение заинтересовало Тонвера, толстячок, бормоча молитвы, присоединился к обыску. Они с Кари нашли в кожаном футляре на поясе покойного свернутые трубкой исписанные листы. Большая часть пачки оказалась потрепанной тетрадкой. Это были страницы старой книги, аккуратно сшитые суровой бечевкой.
Кари мельком глянул и объявил:
– Какие-то старые легенды о Семи Башнях. Чушь, наверняка. А вот это… хм… с печатью! Печать графа Ливды. Сим удостоверяется… так… удостоверяется, что господин ок-Рейсель внес пятьдесят келатов серебром в счет выкупа за жизнь… э… господина ок-Рейселя? Ах, речь идет о сыне!
– Понятно, – кивнул Ингви, – этот господин должен был выкупить жизнь сына и собирался разжиться золотом эльфов. Надо же! Поверил старой книжице! Никогда не следует слишком доверять легендам. Уж я-то знаю. Я сам, в некотором роде, легенда, и я бы не стал себе доверять.
