Тюремный вагон мягко покачивало на рельсах. В этих движениях чудилось что-то принудительно-эротическое: словно бы столыпина уже несколько часов долбил в дупло другой вагон, такой авторитетный, что лучше было даже не знать, что у него внутри – ракета «Буревестник», делегация парламентариев или часть золотого