«Смотритель. Книга 2. Железная бездна» kitabından alıntılar, sayfa 4
– Помни, Алекс – самое надежное на свете может оказаться просто миражом. Даже самое-самое знакомое и дорогое… Поэтому бери пример с меня – никогда не стремись узнать то, без чего можно обойтись. И не держись за то, за что можно не держаться. В этом залог счастья.
Богачам только кажется, что счастье в глюках. Оно в Небе, но пойди объясни это богачу, пока Небо на своем месте.
— А мы можем прийти в себя?
Адонис отрицательно покачал головой.
— Почему?
— Потому что некуда. Знаешь, в чем тайный смысл твоего титула? Смотритель — это сон, который сам себя смотрит. Хотя никакого «сам» и «себя» у него нет — откуда они у сна, меняющегося каждый миг?
Omnia est nihil. Nihil est omnia. Как много эти слова говорят понимающему… Как мало в них смысла для озабоченно летящего в никуда дурака, уверенного, что в словах сих нет ничего для него нового, поскольку он, дурак, уже много раз не умел их понять… Знание это, когда припадаешь к нему по настоящему, уничтожает любую скорбь. Но мы до последнего держимся за свою боль, справедливо подозревая, что она и есть мы сами и, если отнять ее у нас, мы больше нигде себя не найдем. Поэтому к свободе мало кто спешит, а кто обрел ее, на всякий случай помалкивает.
Мало того, это был продукт безжалостных азиатских потогонок - таких пирамид человеческого страдания и насилия, что древнеегипетский проект рядом с ними казался шуткой.
Молитвенный барабан назывался у ветхих людей словом "Хад", а произносящий заклинания голос - словом "Цоф" (так я расслышал).
Так одевались дамы, вдохновлявшие рыцарей на крестовые походы и альбигойскую ересь.
Путей и троп вокруг нас бесконечно много, но слабый человеческий ум не видит окружающего ландшафта во тьме своего неведения — до тех пор, пока не сверкнет случайная молния прозрения…
Привычка искать в сновидении смысл - это психическая уринотерапия. Сон - это просто сон. И ничего больше.
— Если исчезнет Небо, наш мир тоже исчезнет?
— Наш мир уже есть, — сказал Ангел. — Он не может просто так исчезнуть. Но постепенно он подчинится тем же железным законам, какие управляют Ветхой Землей. Идиллиум станет так же безрадостен. Вся техника, работающая на Ангельской благодати, остановится. Глюки превратятся в ничем не одушевленные кружочки металла. Сегодня человек думает — мол, накоплю побольше глюков и буду счастлив… Но если Небо над ним исчезнет, за все свои глюки он сможет купить только шелковую веревку, чтобы повеситься в своей роскошной уборной.
