«Смотритель. Книга 2. Железная бездна» kitabından alıntılar, sayfa 9
Все тайные братства Земли хотели сделать людей счастливыми, не понимая до конца ни человеческой боли, ни счастья. Поэтому они лишь множили страдания.
Нигде вы не найдете такого количества атеистов и лицемеров, как среди монахов.
У него есть карта собственной жизни. – Карта? – переспросил я. – Память о себе. Как бы план пещеры. Погрузившись в память, он может вернуться к прошлым минутам – словно они до сих пор действительно где-то есть. Поэтому наш ум постоянно мечется между настоящим и прошлым, создавая у человека ощущение его протяженности во времени.
Бог умер, подумал я. Сколько веков люди повторяют эти слова? Но что они значат? Только одно: зерно проросло - и Бог теперь живет через мир, созданный им из себя.
Я попытался хитро обидеться на того, кто повесил на меня такую ответственность, но тут же понял, что "человек" и есть вешалка для нее, и глупо будет вешалке жаловаться гардеробщику, что на ней висит шуба, если именно для шубы вешалку и сделали.
Змей кажется змеем, – сказал он наконец, – только до тех пор, пока не постигаешь, что принимал за него веревку в доме повешенного. Но в приличном обществе на эту тему не говорят.
Ты ведь счастлив, Алекс?
– Смотря что под этим понимать. Счастье бывает разное.
– Счастье бывает лишь одно, – сказал Ангел. – Когда ты не сомневаешься, счастлив ты или нет. Когда ты знаешь – все, что привело тебя к этой секунде, было оправдано, потому что привело именно к ней.
в конце концов, счастливы одинаково не столько все семьи, как уверяет Corpus Anonymous (семья, разъяснил бы мой монах-наставник, не является чувствующим существом и не может быть субъектом счастья), сколько все люди, чтобы не сказать - все мозги: это такой же трюизм, как то, что все кастрюли кипятят воду одним и тем же древним способом, и замерзает она по Ангельской благодати тоже в совершенно одинаковый лед, какого бы цвета ни был холодильник
Никаких колкостей в ответ, только снисходительное добродушие, как с ребенком.
Хотя, думал я, это ведь не так уж и плохо — ждать катающуюся на лошади девчонку. Из подобных минут ожидания и состоит, наверное, счастье — поскольку все, что мы получаем в качестве награды потом, на счастье ну никак не тянет.
