Kitabı oku: «Русская Матрёшка: Праздьнъ в традиции. Часть I: От Закличек до Купалий»
К Читателю
Здравия тебе, Читатель! Когда несколько лет тому назад я решил понять воззрения наших предков, именуемые «язычеством», то думал, что некто умный и знающий просветит меня в этих сакральных тонкостях, всё "разложит по полочкам" и ответит на многие вопросы. В крайнем случае, порекомендует нужную книгу. Увы, я ошибался. Не потому, что этого нет. Напротив, огромный объем информации – полезной и не очень, бесполезной, лживой и даже вредной, может озадачить, повести как по прямой дороге, так и по кривым тропам. Освоить всю глубину, все грани менявшегося за тысячелетия «языческого» мира практически невозможно. В этом обзоре, опираясь на имеющуюся информацию, мы с тобой постараемся разобраться только в последовательности и сути праздников наших далёких и не очень пра-пра-бабушек и дедушек, благодаря которым мы есть в этом мире.
Создать единый «общеславянский» календарь праздников – задача невыполнимая в принципе. Говоря словами А.Н. Афанасьева (1, с. 57), "Мифологія не знаетъ хронологіи; хотя несомненно – сказанія о богахъ слагались постепенно и требовали не малаго времени, но память о старине, доносимая намъ въ устныхъ преданіяхъ и символическихъ обрядахъ, сливаетъ все частности во едино, и разомъ, въ нелегко-разрываемой связи, передаетъ то, что должно было создаваться въ теченіи многихъ и многихъ летъ". Праздники менялись по содержанию и времени их проведения вместе с изменением хозяйственно-бытового уклада жизни, под влиянием иных конфессий и мироввоззрений соседних народов. Традиционные духовные воззрения наших предков подобны игрушке – Матрёшке, заполненной предыдущими образами самой себя, где каждая фигура – схожа, но не идентична последующей. В момент сакральных переходов, праздничных дней, эти формы могут внезапно раскрыться одновременно, показывая богатство содержания каждой из них, ведущее в глубь тысячелетий. Но все элементы в конечном итоге соединяются в воплотившем их образе Богини-Матери, Природы, – Рожанице всего сущего.
В представленном обзоре мы рассмотрим последовательность и сакральную сущность праздников годового круга. Морально-нравственные и духовные нормы, которыми руководствуются в народной традиции, никогда не назывались «верой». Это Закон, "законъ отецъ своихъ", единый и для Природы, и для человека. "Како азъ приму инъ законъ?“ – говоритъ Святославъ, – а дружина сему смеятися начнутъ?" (Касторский М. И., 2, с. 38). Жить по Закону – означает жить по заветам предков, по совести, в ладу с собой и миром, во благо процветания рода. Изучение содержания и сакрального смысла древних праздников не стоит на месте. Не исключено, что этот обзор со временем будет дополнен в соответствии с новыми данными. Вперёд, Читатель! Нас ждут удивительные открытия!
1. Заклички Весны
Широкий разброс и неопределенность времени начала и окончания Закличек Весны, пения Веснянок, связан с различными климатическими условиями в регионах, а также со сдвигами, наложенными церковными запретами предпасхального поста: "До Благовешення як заспивають, то колись поп прибежыть и ужэ их ви́зьме и бье́ ужэ их, шоб до Благовешення га́лочку спева́ть ("галочку" – веснянку)…" (Агапкина Т. А.: "Закликание весны", 3, с. 35). Даже в пределах одного региона в каждом селе свой день Закличек, в основном приуроченных к церковным дням – от Евдокии до Благовещенья. Например, только в Лельчицком районе Гомельской области этот обряд проводится "… 15 февраля на Стреченье (дд. Боровое, Дуброва, Симоничи), 9 марта по ст. стилю на Сороки (д. Липляны), 14 марта (д. Милашевичи), 25 марта на Благовещение" (Новак В. С.: "Традиции весенней обрядности…", 4, с. 212).
Заклички Весны 2019–2030
От Масленицы до прихода Лады. Наиболее благоприятное воскресенье
2019. 11 марта – 5 мая. 17 марта
2020. 2 марта – 3 мая. 8 марта
2021. 15 февраля – 2 мая. 28 февраля
2022. 7 марта – 1 мая. 13 марта
2023. 27 февраля – 7 мая. 5 марта
2024. 19 февраля – 5 мая. 3 марта
2025. 10 марта – 4 мая. 16 марта
2026. 2 марта – 3 мая. 8 марта
2027. 15 марта – 2 мая. 21 марта
2028. 28 февраля – 7 мая. 5 марта
2029. 26 февраля – 6 мая. 4 марта
2030. 11 марта – 5 мая. 17 марта
Призыв Весны по своей сезонности приурочен к концу зимы и представляет собой целостный обряд, от которого "…уже в XIX веке… осталось, по сути дела, лишь заклинание весны с помощью особых песен-закличек – «веснянок» (Жекулина В. И., Розов А.Н, 5, с. 177).
Это не игра-развлечение, а отражение реального отношения к возможности воздействия на Природу и участия в её кругообороте. "Но, зная, что вследъ за зимою, всегда наступаетъ весна, за зимнимъ безплодіемъ – весеннее произрастаніе, человекъ все-таки не былъ уверенъ въ необходимости, ненарушаемости такой смены. Каждый годъ являлось опасеніе, что зима можетъ и не уйти и не уступить своего места весне" (Кедрина Р. Е.: "Обрядъ "крещенія" и "похоронъ кукушки"…", 6, 102). Один из главных признаков приближающейся Весны неразрывно связан с силой Солнца, растапливающего льды и снега. Переломный момент, равноденствие, говорит о его победе над темным временем, и тем самым – о расчищенной, открытой дороге для прихода "Красной Девицы". "Наступление весны отмечается праздниками, посвященными богу Солнца; характерной чертой их обрядности были также магические заклинания о будущем урожае. Весна в песнях-веснянках выступает красной девицей, приезжающей "на сошечке, на бороночке, на бороздочке, на овсяном колосочке, на пшеничном пирожочке" (Лавров Н. Ф.: "Религия и церковь", 7, с. 80). Весна несет с собой обновление, оживление Природы, наполняет силой Человека, освобождая от зимнего холода и страха: "… Нам холодная зима / Надоскучила, / Руки, ноги отморозила" (Аникин В. П., 8, с. 111).
По своему предопределению, Заклички, носящие ритуально-магическое значение, начинаются сразу после масляничных гуляний, и особенно – с переломного дня – Возрождения, весеннего равноденствия. "Название „со́роки“ – произошло от 40 севастийских мучеников, память которых празднуется православною церковью 9 марта, но самое празднество с 40 мучениками не имеет ничего общего" (Гальковский Н. М., 9, с. 91). (В скобках подчеркнем, что верное произношение не "соро́ки", а "со́роки", в некоторых местностях – "сороки́"). 9 Марта, отмеченное Гальковским Н. М., – это день весеннего равноденствия в старом стиле; в современном – 20 марта. По исследованиям этнографов, фольклористов, именно в день равноденствия – 9/20 Марта уже никакой символики, никаких признаков Масленицы (проводов Зимы, Марены и т. д.) не отмечено. Заклички начинаются после её проводов. Например, в Смоленской области, – в период послемасленичного поста с привязкой, в основном, к Благовещению: "… весну гукают/гукають на Благовещенье"; …"когда разливалась вода, пели её на улице на куче хвороста. Сядешь и голоснёшь!"; …"весну гукають в пост" (10).
Обрядовые выпечки птиц, обязательные для дня Закличек, позже стали соединять с круглыми лепёшками (хлебцами), магическими снопами, относящимися к другой сакральной дате – Возрождению, дню весеннего равноденствия. Плодородие, символизированное "солнечным крестом" дополнялось, а в последнее время полностью заменялось выпеканием «жаворонков» и «тетерок», которые в других регионах имели свои названия. Так, в районах Приенисейского региона их именовали «куликами», "чибиками", «жаворонками», "уточками" и т. д.
Основной обряд закличек и последующей встречи Весны проводят до того, как плуг коснется Земли: "У белорусов выбранную из девушек «вясноуку» украшали венком, сажали на борону, и парни возили ее по полю, предназначенному под яровые посевы" (Гура А. В.: «Борона», 11, с. 9). "На Гомельщине "гукать весну" можно было лишь до начала пахоты" (Агапкина Т. А.: "Великопостная обрядность…", 12, с. 85). Максимович М. А. (15) отмечает, что на Украине заклички-веснянки поют даже до Троицы, которая по «плавающей» дате приходится на сроки с 23 мая по 26 июня (современный стиль). Однако текст приведенных им «веснянок» относится к ритуалам вызова дождя, а не призыва Весны. В южнославянских районах заклички весны сопровождаются ритуальными действиями, указывающими на обращение к Земле: "В Софийском окр. (Копривштица) в день 9 марта дети выходили на край села с маленькими каравайчиками и там скатывали их по земле с какой-нибудь могилы со словами: "оттърколи се зима, дотърколи се пролять!" ("откатывайся, зима, прикатывайся, весна!") (Агапкина Т. А.: "Великопостная обрядность…", 12, с. 78).
"В обрядах встречи весны в рамках общерусской традиции происходило выпекание «жаворонков», "грачей", «скворчиков» в день Сорока мучеников. В некоторых местностях сохранилось южнорусское название «кулики». Собственно закликание весны происходило в селениях, где жили переселенцы из Витебской, Смоленской и других белорусских и граничащих с ними великорусских губерний (Архангельское, Усть-Ишим, Колосовка, Соляное), хотя песенок-веснянок сохранилось мало, и обряды зазывания весны трансформировались в детскую игру. Возможно, отголоском закличек явилось разрешение девицам на Благовещенье сидеть на крышах домов и петь песни (Качесово, Архангельское), а также обычай выходить на возвышенности в Радошное воскресенье, как в Тульской, Калужской, Рязанской губерниях и на Кубани.
Особенностью празднования Сороков в Западной Сибири явилось украшение карнизов домов еловыми ветвями (Золотова Т. Н., 13, с. 111, Сибирь). Использование Ели в ритуалах Закличек несет ту же функцию магического призывания к восстановлению миропорядка в соответствии с Древом Жизни. Из далеких прошлых времен сохранились в Гомельской области ритуалы Закличек с обрядовым деревцем – „ёлочкой“, приуроченные где к Сорокам, где к ближайшим к ним датам“ (Новак В. С. „Традиции весенней обрядности…", 4, с. 212–215). Важно отметить, что в некоторых местах, с древних времен, для закличек Весны сохранили не птичью, а антропоморфную форму „Жаворонков“, часто называемую „Жарапой“ и имеющую женский образ. „Жарапу лепют как куклу. Сделают эта как тулавища, а тут прилепют галовку, ат пличей галовки делают ручки. Складывают. Вот эта «жарапа» будит… " (14, с. 417). Корни «Жарапы» – в изначальном управлении Великой Богиней всем происходящим как на Земле, так и над ней. "Древнейшее зооморфическое представленіе солнца – представленіе его птицею… Воспоминаніе о птице-солнце доселе сохраняется въ народныхъ сказкахъ о жаръ-птице…" (Никифоровский М. Д., 16, с. 18).
Здесь необходимо привести замечание В.Я.Проппа: "…обозначение праздника словом «встреча» не совсем точно. Весну не «встречают», а «кличут», "окликают", «гукают», "заклинают", т. е. призывают путем заклятий" (Пропп В. Я., 17, с. 41). Веснянкам как жанру присуща тональность величания, соединившегося с формами требовательного заговора. При этом сама Весна представляется не аморфным сезонным временем, а в конкретном, живом образе: "В XIX в. в бывшем Саранском уезде Пензенской губернии, как только начинал сходить снег, крестьянки клали на землю тканые холсты – «точи», клали на них куски пирога, какую-нибудь иную еду. Все оставлялось на ночь с приговором: "Вот тебе, весна, матушка!" (Аникин В. П., 8, с. 113)
Трепетное, повсеместное в Славянском мире отношение к выпеченным «жаворонкам» и их дальнейшее использовании в магических ритуалах за десяток столетий со времен древней традиции дошло до нашего времени с изменившимся и малопонятным смысловым значением его основной сути. Например, нашими предками строго соблюдается даже срок исполнения календарных песен, "его нарушение трактовалось как частный случай «неправильного» поведения, поэтому и наказание за него возлагалось на конкретного человека" (Агапкина Т. А., 18, с. 25). В сакральном смысле наказание наступает от потусторонних сил, поэтому «закликальные» песни прекращаются сразу с приходом Весны. Примечательно, что в регионах с суровым климатом заклички Весны иногда сдвигаются "по сезону". "В Восточной Сибири, как вспоминают местные жители, видимо, из-за сурового континентального климата выпекали "птичек весну загукати" к Благовещенью" (Фурсова Е. Ф.: "Календарные обычаи…", 130, с. 171).
Стряпание «птиц» и имитация их прилета осуществляется согласно магии подобия: ускорить прилет птиц и наступление весны. Этому способствуют заклинательные формулы ("зиму унесите, весну принесите") и действия с обрядовым печеньем – их подбрасывают, размахивают ими на ниточках, кладут на столбы или крыши домов). Поэтому «веснянки» обращались к «жаворонкам», "куликам", и прямо к персонифицированной весне с просьбой принести "и соху, и борону, и зеленую траву".
В кругу славяно-русских народных верований эти действия носят организованный характер и проводятся под жреческим руководством с соответствующими ритуалами. Со времен уничтожения жреческого и волховского сословия сегодня сохранилось практически всё – от текстов до внешнего «оформления», хотя и в измененной форме. Заклинательные песнопения перешли в детские «зазывалки», крыши домов заменили природные возвышенные места. Нет у предков ни «первых», ни «вторых», ни десятых Закличек. Они проводятся в каждом регионе в свое время, после Масленицы и до встречи Весны, в то время, когда ещё лежит снег. Начало Закличек производится на первом обряде, на возвышенном месте – там, где ранее находились Капища и Святилища и затем может продолжаться несколько дней, переходя в детскую забаву.
Сохранившиеся в памяти народа обряды Закличек в регионах имеют разные названия, разбросаны по срокам и перемешаны. "Со́роки", «Грачевники», "Кулики" и прочие птичьи названия ритуалов, приуроченных к весеннему равноденствию, отмечались ржаным средокрестьем, и в последующем с ним отождествлялись, меняя название: "Вот «хресты» у нас пекли, «жаворонки» у нас это – пекли их из мака… Да. "Хрестова неделя, – скажут, – надо хресты печи, жаворонков". Да, пикли. Вот так вот тесто разделают [два жгутика поперек] – и всё. Да. А «жаворонка» у нас никто по-моему не делают, как жаворонка. Просто «хрёст» испекут и всё…" (Морозов И. А., 134, с. 244). "Важным моментом для нас в выпекании «крестиков» в Чухломе является соотнесённость «крестов» с «жаворонками», выпекаемыми в других регионах. "В среду кресты пекли. Чтоб совсем уж в середине – эта неделя Средокрестная называлась. А детки бегали тогда по избе и приговаривали:
Крестики-жавороночки,
Прилетите н нам в котомочке,
Сегодня крестики пекут,
Нам по крестику дадут.
Этими крестиками скотину кормили. Чтоб здоровая была" (21, с. 52). Необходимо заметить, что соотнесённость «жаворонков» и «крестиков» пришла в позднейшей традиции, так как ритуальная направленность тех и других была разной. В частности, «кресты» пекли только на каждого члена семьи, индивидуальные, и только на День весеннего равноденствия – Возрождение. «Жаворонков» пекли без счёта и только к закличкам. Смешение двух разных по своей сакральности традиций, приуроченных к разным датам, произошло под влиянием различных запретов и увязываний древних традиций с церковными праздниками. "В Енисейской губернии магия средокрестной недели оказалась потеснена обрядами дня Сорока святых и главное обрядовое значение здесь имело печенье в виде птиц" (Новоселова Н. А., 22, с. 134).
Отметим, что числовое выражение «сорок» прижилось лишь в средние века. Слово, сменившее русское "четыре десяте" или «четыредесят», постепенно закрепилось за традиционно народными ритуальными действиями по причине совпадения с Весенним равноденствием церковного дня сорока Севастийских мучеников (Севастия – территория современной Турции) – 9 марта (или 22 в современном стиле). До XVII вв. число "со́рок" отсутствовало и в церковном значении. Например, в Волоколамском Патерике (рукописный сборник Патриаршей библиотеки) XVII в. отмечено: "… занеже до нынешняго умертвиа пребысть в жизни сей до четыредесят лет… " ("О Волоколамском Патерике". Архиепископ Питирим, 23, с. 175). Такое же числовое выражение применялось и к вышеназванным мученикам и церквям в их память: "Церковь святых четыредесят мученик на посаде" ("Делопроизводственные документы Патриарших приказов 1-й половины XVII в… 1640/41 г.", И.А.Устинова, 24, с. 22). Или: "И воздвигнуша [игумен с братиею] церковь съ трапезою во имя святыхъ четыредесяти мучениковъ иже въ Севастии" (Пов. пск. Печ. м., 9, к. XVI-н. XVII в., 25, с. 96).
Слово Со́роки, как ритуал встречи равноденствия, связан с «раздеванием» перед весенним Солнцем до нательных рубах – сорочек. Со́рок – слово, родственное слову сорочка, от древнерусского сорочька (старославянское срачица, срака, сракы). "В памятниках ХIII в. уже встречается сорокъ. Исторически это существительное означало „рубаха“, „мешок“ (ср. современное сорочка)" (26, с. 399). "Со́рок", имевшее другое (не числовое) значение, постепенно вытеснило «четыредесят» и из числового ряда. Снятие верхней одежды, так же, как и гашение огня в домашних очагах, имеет магическую направленность: воздействие на активизацию Солнца. И ещё очень долго в день весеннего равноденствия дети бегали по улицам, одетые лишь в сра́кы-со́роки. "День Сорочек" – так можно было бы назвать его сегодня.
Повсеместно, в отрыве от временно́го соответствия, где – на "со́роки́" где – в равноденствие или благовещение, а где – на «плавающее» средокрестие, от Сибири до Балкан пекут только «птиц» – Жаворонков, Куликов, Тетерок и др. Единственным общим ориентиром остается месяц: в марте, как говорят крестьяне, "грач зиму расклевал". Но чаще всего именно на Со́роки закличками и печеными жаворонками призывают приход весны, а с ней прилет птиц и начало лета. "Еще в 1930-е годы дети и девушки, собираясь с утра у овинов, около реки или в лесу и залезая куда-нибудь повыше или раскачиваясь на качелях, подбрасывали своих жаворонков вверх и речитативом исполняли: "Лето! Лето! Лети из-под клети! Нам зима надоела, весь хлеб поела!.."; "Жавората, прилетите! Весну красну принесите!" В южнорусских областях, на Смоленщине и Брянщине веснянки сопровождались неповторимым припевом-гуканьем: "Гу-у-у-у…" – раздавалось от деревни к деревне" (Тульцева Л. А.: "Календарные праздники и обряды", 27, с. 542). В Белгородской области также пекут птиц и выходят с ними на возвышенные места: "В селах Красненского района их называли жаворонками. Вечером их брали и несли на гору, где пели песни и водили карагоды. Песня, которую обязательно пели на Сороки, называется "Жавороночек в темном лесе". В селе Камызино выходили на гору и пели песню: "Прилетел кулик эх из-под моря" (Солодовникова Н. В.: "Обрядовый фольклор…", 28, с. 20). «Жаворонков» из теста лепят разных форм и размеров: сидящими, летящими, с одной и тремя парами крыльев, с одной и двумя парами лап, украшенными зернами пшеницы, горохом, изюмом. Действия, производимые с фигурками «жаворонков», магически способствуют прилету птиц, как вестников Весны. Поэтому их стараются поместить куда-нибудь повыше, для чего залезают на какое-либо возвышение (навозную кучу, крышу сарая или дома, поветь).
И мало можно найти мест, где готовили именно соро́к, которые, как известно, ещё считались и ведьмами-оборотнями. Настолько мало, что они не соотносятся с общеславянскими закличками Весны. Значительное разнообразие названий готовившегося ритуального печенья – «цепушки», "сороки", «журавли», "зужинки", свидетельствует о разбросе локальных традиций, с привязкой к тем или иным видам птиц. Птичья символика направлена к Весне с приглашением «прийти», а изготовление её вестников – выпечкой из хлеба (булочек, галушек) обращена к аграрно-продуцирующей магии, направленной на обеспечение будущего урожая.
2. Возрождение (20–21 Марта)
Весеннее равноденствие. Средикрестье. Перелом.
В этот день возрождается Великая Богиня в её обновленном виде. Богиня, которую встречают, чествуют, потрошат и разбрасывают по полям на Масленицу, чьи отжившие образы-ипостаси жгут, топят и провожают с почестями. Богиня, которая ежегодно возрождается обновленной из самой себя, возрождая весь мир.
Тревожный тон обрядовых прощаний в последний день Масленицы не случаен. Оставшийся период до возрождения Мира из образовавшегося за время зимнего периода хаоса с преобладанием сил тьмы, воспринимается как время повышенной опасности – "плохое время". По этой причине и «перелом», равноденствие, "меженный день" относится к дням, на которые смотрят с тревожным ожиданием. Это день возрождения новой Вселенной в чреве Великой Богини и вместе с ней, с которого начинается разделение и упорядочение мира на верх и низ, небо и землю; восстановление трехчастного миропорядка по образу Древа Жизни. Повсеместно к этому дню относятся с опасением; любые действия (особенно – хозяйственные работы) могут привести к непредсказуемым последствиям. День «средикрестия», как перекрёсток всемирья, считается таким же «кривым», "косым", как и другие переломные дни годового круга. "В народной памяти сохранились такие характеристики Благовещения, как "не зачинный день", "не начинный день" (Новоселова Н. А., 22, с. 100).
Поклонение Матери – прародительнице рода, во многих культурах возникло прежде, нежели поклонение Небесному Отцу – Роду. Лишь позже на первые роли все очевиднее выйдут мужские божества, рождаемые в священном браке Духа и Материи – Рода и Великой Богини. Это почитание Праматери не уникально для Славянских народов. "По представлении древних греков богини матери, – Кибела, Рея, предшествовали всем другим богам, были древнее их всех. Они матери богов" (Пруссак М.: "Древо жизни", 30, с. 16). Збручский идол и подобные ему являются не единственным материальным подтверждением культа "Бога Богов". По предположению Б.А.Рыбакова, все изображенные на нем божества – суть ипостаси единого верховного бога Рода: "Четырехликий, но единый в своих ипостасях бог смотрит своими ликами (под одной общей шапкой) "на все четыре стороны" (Рыбаков Б. А., 31, с. 247). Учитывая различные церковные «поучения» ("Слово о вдуновении духа в человека" и др.), жреческо-волховское сословие Славян имело четкую концепцию мироздания, во главе которого стоял Род. Схожее – четырехликое – изваяние Свентовита находилось в Арконе. "Из летописи нашего Нестора видно, что Славяне Русские имели понятие о едином верховном существе, которого по преимуществу называли богом и отличали от Перуна, главного из второстепенных божеств"(Костомаров Н. И., 32, с. 203).
"Представленіе о Боге боговъ или прабоге выразились въ договоре Игоря съ греками. Именемъ этого единаго Бога клялись славяне русскіе наравне съ именемъ Перуна: "да не имутъ помощи (т. е. преступники договора) отъ Бога, ни отъ Перуна; да будетъ клятъ отъ Бога и отъ Перуна" (Знаменский П. В.: "Очерки изъ исторіи славянской мифологіи", 33, с. 31). Высшее мужское начало всемирья – Бог – редко поминается именем «Род», так как в быту, повседневности нам присуще более приближенное, «ощутимое» понимание рода, как совокупности стоящих за нами поколений. Дух Всебога-Рода, воплощенный в душе человека, являясь его сущностью, одновременно связует его духовно со всеми стоящими за ним поколениями предков. Род, как Высший Бог, вездесущь и неразрывен с материальным, рожденным Великой Богиней. Одно без другого мертво – не рождено или возвращено в Навь.
Праматери, со временем утрачивающей космологическую первостепенную значимость, постепенно оставлялась только функция божественной коровы, олицетворяющей природные циклы и плодородие. А когда-то Солнце принадлежало Великой Богине и было её ипостасью. "Антропоморфическій образъ солнца (первон. сълънь или слънь, т. е. солонь, слонь) развился у насъ по преимуществу въ женскомъ поле. Но нужно заметить, что таже богиня, которая лучами восходящаго солнца прогоняетъ ночную тьму, являлась народной фантазіи и въ битве весеннихъ грозъ, дарующихъ победу солнечному свету надъ зимними сумерками. Утреннее и весеннее солнце получило характеръ богини-громовннцы, разящей тучи и проливающей дождь" (Никифоровский М. Д., 16, с. 18). В Каргополье головной убор глиняной "бабы с тетёрками" до настоящего времени представляет собой не кокошник, а солнце: "Еще сегодня помнят мастерицы и точную иконографию архаичных глиняных «баб»: если лепят их с птицами-" тетерками", то «накладывают» на голову только широкополую шляпу, которую расписывают, словно солнце: верх покрасят оранжево красным, а на полях наведут полоски – лучи. Женское изображение с головой, увенчанной «солнцем», встречается и в местной «досельной» вышивке, и в ткачестве, сохранивших древние славянские образы" (Дурасов Г. П., 34, с. 114). Попутно заметим, что в том же Каргополье кукла-чучело Масленицы тоже имеет совершенно другой вид.
Мир с проводами хтонических Божеств стареющей Матери-Земли к моменту масленичных гуляний прежде всего утрачивает свой привычный облик, форму, пространственную организацию. «Старение» мира выражается в том, что исчезают границы, и в первую очередь граница между «своим» и «чужим». "С другой стороны, все пространство наделяется как раз теми признаками, которые присущи только границе. Образно говоря, мир приобретает облик перекрестка" (Байбурин А. К., 35, с. 124). О сакральном значении перекрёстка дорог, как границы миров, нам известно из многочисленных магических ритуалов. Не случайно в этот день "…Девушки гадали слушанием на перекрестках („средикрестьях“) дорог о замужестве" (Логинов К. К.: "Русский народный календарь Заонежья", 36, с. 81).
Отрывочные упоминания об уходящих днях "старого года", приуроченные к марту и связанные с опасностью его последних дней, сохранились у южных и западных славян. Наиболее выразительно это проявилось в приуроченности к этой дате так называемых "заемных дней" и легенды о "мартовской старухе" (Кабакова Г. И.: "Структура и география легенды о мартовской старухе", 37, с. 209). Представление о таких днях на рубеже зимы и весны, отраженное в ряде вариантов легенды, по мнению многих исследователей, связано с тем, что эти дни в прошлом маркировали период от старого года к новому. В это «кривое», поворотное время Зимы, от Масленицы до Равноденствия, "займа́вшей" время Лета, выскакивают на лошадях из под земли болгарские и сербские «тодорцы», напоминая живым о стёртой границе межмирья (Агапкина Т. А.: "О тодорцах, русалках…", 38, с. 146).
Сакральный момент солоноворота за последние столетия остался значимым только для быстро редеющего жреческого сословия. За исключением отдельных ритуалов, разбросанных по ближайшим церковным праздникам, полной обрядности дня весеннего равноденствия не сохранилось. Не только у Русских, но и у других народов "… видимо, к периодам солнцестояния был приурочен целый комплекс обрядовых молений с жертвоприношениями. Однако, как свидетельствуют доступные нам материалы, в конце XIX – начале XX в. система этих представлений выглядела уже разрушенной" (Черных А. В., 39, с. 182).
"Расселение славян на территориях со столь разнообразными природными условиями и сроками сезонных изменений климата сдвинуло с традиционных мест праздник весны. Нельзя не считаться и с деформирующей ролью христианской обрядовости, в частности центрального христианского праздника – пасхи" (Попович М. В., 40, с. 117). Например, пик Закличек Весны – Со́роки, знаменательные ритуальными выпечками, – стали приходиться именно на день Весеннего равноденствия. "В конце 19 века крестьяне акцентировали внимание на связи этого дня с весенним равноденствием: "Въ этотъ день – ночь со́ днёмъ равнятца" (Макаренко А. А., 41, с. 63). По мнению исследователей, активная христианизация крестьянства началась лишь в XV–XVI веках, когда складывались отношения крепостного права. Причем "… процесс христианизации вылился не в изучение христианской догматики и не в постижение внутреннего смысла христианских обрядов, а в переходе на календарную обрядовую систему церкви и соединение с ней всего комплекса многовековых наблюдений аграрного и метеорологического характера"(Власов В. Г.: "Христианизация русских крестьян", 42, с. 14). Добавим: и в переносе на христианских святых качеств славянских Богов и духов.
Всё, что когда-то относилось к «срединному» положению мироздания – весеннему равноденствию, сдвинулось в церковные «евдокеи», "средопостье", «благовещение», внеся в них все магические ритуалы Возрождения, "переломного дня". П.А.Флоренский писал: "Праздник Благовещения, космически, – праздник весеннего равноденствия: хотя в настоящее время празднование Благовещения отстало от равноденствия на 13 дней, но во втором веке равноденствие считалось 24 марта, то есть праздником весны" (Флоренский П. А., 43, с. 542). "Въ этотъ день – ночь со днёмъ равнятца" (Макаренко А. А., 41, с. 63).
Многочисленные запреты этого дня говорят о его пограничном значении в весеннем цикле. Прекращается, останавливается вся деятельность как в социально-бытовых вопросах (особенно работа, связанная с колюще-режущими предметами и с землей), так и в природе (птица гнезда не вьёт). В ритуалах магии, приуроченных к церковному Благовещению, легко обнаруживаются скрытые под слоем веков традиционные народные обряды. Из-за близости дня Весеннего Равноденствия и следующего за ним Новолетия (месяц на "новце"), а также по причинам, связанным с постепенным исчезновением лунного календаря из обихода наших предков, в церковное Благовещение в некоторых местах стали переносить ритуалы, относящиеся к встрече Нового Лета, наступающего после весеннего равноденствия. Например, у Вепсов "… были характерны приметы и запреты, связанные с "магией первого дня" (Винокурова И. Ю., 44, с. 169).
Современный сдвиг народных ритуалов с 25 марта на 7 апреля (при смене стилей) также не верен, так как этот праздник был установлен ещё в первые века христианства 25 марта, именно в день весеннего равноденствия, ровно за 9 месяцев до Рождества Христова (зимнее солнцестояние, декабрь). В свою очередь, и сама история установления даты Рождества банальна: "Учреждение Церковию в 24 д. Декабря высокаго праздника рождения Света миру, Солнца правды, смертию смерть поправшаго, было противоположностию языческим Врумалиям и празднеству Солнца, рождеству Непобедимаго (Natales Invicti sc. Solis), которое отправлялось в Риме 24 и 25 Декабря, и рождения Митры, коему под разными именами покланялись от Днепра до Парижа" (Снегирев И. М., 45, с. 7). Постепенно накапливающееся расхождение юлианского и григорианского календарей и привело к отрыву традиционных ритуалов от сакрального времени.
Обратим внимание ещё на одну дату: плавающая середина предпасхального поста, «средокрестье», "преломление", которое в разное время приходится примерно на период с 10 Марта до середины Апреля (в современном стиле). «Средокрестие», как и прочие даты, связанные с церковным календарем, также вобрало в себя традиционно-народные обряды и Возрождения (весеннего равноденствия), и Дня Новолетия – первого Новца, ближайшего к равноденствию. Ещё в XIV веке срединная неделя в христианском календаре не имела устойчивого названия: "В Лаврентьевской летописи эта неделя называлась «безымянной»: "В лето 6812 [1304], месяца марта въ 5, на безъименьной неделе во вторник" (Полное собрание Русских летописей. 2-е изд. Л., 1926–1928. Т. I. С. 487). К тому времени в Древней Руси еще окончательно не сложилась структура пасхального года и не закрепились названия за определенными седмицами, хотя некоторые недели уже имели вполне устойчивые названия… Статья 6746 г. во всех новгородских летописях рассказывает о взятии татарами Торжка "месяца марта въ 5, на память святого мученика Никона, въ среду средохрестьную" [Полное собрание русских летописей. М.: Языки Русской культуры, 2000. Т. III., С. 76, 288]. Из источника следует, что 5 марта приходилось на 4-ю седмицу поста. Однако… в 6746/1238 г. Пасха была 4 апреля, поэтому среда Средокрестной недели приходилась не на 5, а на 10 марта, так как Крестопоклонное воскресенье приходилось на 7 марта… Кроме того, 5 марта в 1238 г. не было средой, средой было 3 марта. Месяцесловная отсылка тоже не верна, должно быть "мученика Конона", память которому отмечается 5 марта. В этой датировке целая серия несоответствий и в пасхальном, и в месяцесловном обозначении, и в дне недели" (Иванова Н. П.: "Структура древнерусского пасхального (подвижного) календаря…", 46, с. 94).
