Утро четверга ознаменовалось обычным трезвоном побудочного гонга и недовольным ворчанием моего фамильяра, возмущенного варварскими звуками. А я уже даже свыклась с этим демонским шумом, словно всю жизнь просыпаюсь от этого воя. Существование в небольшой, заставленной рухлядью комнатке на половине слуг в особняке герцога сейчас казалось чем-то далеким, будто и не со мной происходило. И я ни под каким видом не желала возвращаться туда. Поэтому мне следует быть очень-очень примерной ученицей, ведь сегодня по расписанию теория зельеварения, а за ней две практики – их я надеюсь пересидеть в библиотеке.

Первой лекцией значилась магхимия – одна из важных для зельеваров дисциплин. Я немного заболталась с приятельницами в столовой, и в третий корпус пришлось бежать, благо он располагался рядом. Заскочив в холл, я чуть лоб в лоб не столкнулась с Аэлией Рикс, однако вовремя затормозила и вежливо склонила голову, уступая дорогу магистру.

– Адептка Дарн, не стоит так спешить, – Рикс одарила меня холодным взглядом из-под тяжелых век и прошла мимо. Казалось, даже инструменты в ее многочисленных карманах позвякивают с неодобрением.

Старичок гном, магистр Ур, бубнил у доски формулы взаимодействия кислорода с веществами при нагревании. Я с трудом удержалась от зевка и посмотрела на своих товарок по несчастью – кое-кто, как и я, честно пытался копировать непонятные значки в тетрадку, остальные же либо спали, либо болтали, причем явно не о химии. Нестройные шепотки сливались в мерный гомон.

Я в который раз заметила на себе любопытный взгляд одной из соседок. Рыженькая круглолицая адептка поглядывала то на меня, то на мою сумку и, казалось, хочет заговорить, но не решается. Поймав очередной взгляд, я мимолетно улыбнулась и она, наконец, обратилась ко мне.

– Привет, меня Кайя зовут. У тебя симпатичная сумочка, где брала?

– Тебе действительно нравится? – недоверчиво спросила я. – Я ее сама сшила.

– Как сама? Я почти такие же видела в последнем каталоге мод от Тэресии Лурд, – она покрутила мое произведение в руках. – За сколько возьмешься сшить что-то подобное?

– Пять леев и твоя ткань, – быстро проговорила я и мысленно пнула себя. Ну, слыхано ли: требовать пять леев за пошив нищенской торбы? Совсем уже от жадности рехнулась? Сейчас рыженькая рассмеется мне в лицо. И будет права.

Но, видимо, Светлые богини были сегодня ко мне благосклонны.

– Согласна. После ужина забегу к тебе, – заявила моя заказчица. Уф, отлично.

Было немного совестно брать такие сумасшедшие деньги за час работы, но я быстро запинала остатки совести в самый дальний уголок души. Мне отчаянно нужны деньги, ведь на носу зима, а у меня практически нет теплых вещей. Здесь, в Горном краю, морозы могут ударить уже меньше чем через месяц.

***

На следующей лекции – теории магического взаимодействия – я встретилась с Лессом и Яром. Сдав рефераты, мы устроились на последнем ряду, и Яр положил передо мной вчерашний выпуск «Новостей Ильса».

Спрятавшись от ректора Буру за спинами адептов и стараясь не шуршать, я развернула газетный лист и не смогла сдержать восторженного вздоха, когда вместо передовицы увидела свою статью. Притом с весьма интригующим заголовком: «О чем молчит Королевский совет?»

Рядом со статьей в рамочку поместили редакционную заметку: «Уважаемые читатели могут решить, что автор статьи, лейр тэ’Гиз, преувеличил проблему. Усомнились и мы. Но, поверите ли, наш представитель в Горном крае подтвердил, что сведения о критической для природы обстановке полностью соответствуют истине, но это мало кого волнует. Предпримут ли власти шаги для разрешения ситуации? Этот вопрос мы не оставим и будем настойчиво добиваться ответа».

– О, вот это да! – возбужденно зашептал мне на ухо Лесс. – Статья прямо на первой полосе не может не вызвать максимального отклика в обществе!

– Ох, надеюсь на это!

Однако Яр был настроен более критично:

– А я думаю, ничего они не добьются. Что может требовать какая-то газетка от королевского совета? Ты сама вчера убедилась, что знати закон не писан.

Я помрачнела – Яр прав. Власть имущим все нипочем и одними статьями мы не заставим правительство шевелиться.

– Нужно давление извне. Сегодня сяду за письмо кому-нибудь из высокопоставленных эльфов. А еще свяжусь с учителем, может, он даст совет.

– А почему бы не продублировать твою заметку в «Новости Золотого Леса»? – предложил Лесс. – Его все эльфы читают.

Верно. С эльфов и начнем, им окружающая среда ближе всего. И хотя они неохотно вмешиваются в дела других народов, такое вопиющее попрание природы наверняка не снесут и снизойдут до наших проблем.

– Яр, ты не мог бы сегодня сделать магснимок дерева, которое растет у входа в третий корпус? Желательно с нескольких ракурсов и ствол вблизи.

Яр озадачено изогнул темную бровь:

– Без проблем. А почему именно его?

– Это эльфийский золотой я́вор.

На меня уставились две пары одинаково пораженных глаз. У ребят просто слов не нашлось – по крайней мере, приличных, потому что Яр выругался вполголоса.

– Молодые люди на заднем ряду, я вам не мешаю? – вопросил вдруг Буру и, не дождавшись ответа, продолжил лекцию. Сегодня ректор выглядел рассеянным, но был настроен вполне миролюбиво. Мы притихли, ожидая выволочки, но ничего – пронесло.

– Как девчонки-то ваши, – шепотом спросил Лесс, – не нашлись до сих пор?

– На занятиях их нет, – ответила я и пересказала друзьям все то, о чем мне вчера поведала Ада.

– Ярмарка в Бродячем стане? Это любопытно, – промурлыкал Яр и странно переглянулся с Лессом через мою голову.

– Что ты задумал, рассказывай! – потребовала я.

Зеленые глаза напротив насмешливо сверкнули:

– Слушаюсь, госпожа.

‘Вот так и разговаривай с моей хозяйкой, оборотень’ – внезапно оживился мой фамильяр.

Яр, как и Лесс, поморщился от тонкого голоска, вдруг зазвеневшего в голове. Я осмотрелась: казалось, что Билли слышим не только мы, а все в аудитории. Но адепты деловито записывали за Буру и даже не косились на нас как обычно.

– Так что, Яр?

– Думаю, мы могли бы сходить на ту ярмарку, разведать, что там и как. Сами понимаете: никакого расследования нет, но не сами же девушки уходят в горы. Кто-то их туда заманивает. Может, удастся понять, что за темные делишки здесь творятся. Как, Лессли, ты в деле?

Лесс кивнул. Я заволновалась: похоже, я втравила ребят в опасное дело!

– Выходить же запрещено!

Меня удостоили снисходительным взглядом:

– Опасности подвергаются только девушки. Для парней никакого запрета нет.

Вот так всегда – сплошные несправедливость и неравенство.

– Я пойду с вами, – заявила я.

– Ну нет, дорогая! – решительно отверг мою инициативу Яр.

– Мы тебе все расскажем, – мягко заверил Лесс.

‘А я, пожалуй, присоединюсь к хозяйке. Сотню лет валялся на пыльной полке – душа просит приключений! Мы с вами, детишки’.

Ободренная неожиданной поддержкой, я оживилась:

– Я могу одеться парнем, если кто-то из вас одолжит мне шапку…

Меня прервал звонок на перемену. Урок закончился, и, боюсь, я не слышала ничего из того, о чем говорил сегодня ректор.

Мы втроем последними вышли в коридор и задержались возле оконной ниши. Мне не хотелось отпускать друзей, не договорившись о визите в город. Чем больше я думала об этом, тем сильнее разгоралась надежда узнать что-то важное о пропавших девушках.

Однако Лесс решительно возражал против моего участия. Яр некоторое время задумчиво молчал, глядя сквозь запыленное стекло.

– Ладно. Миа тоже идет. Есть одна игрушка – кардинально меняет облик. Но согласишься ли ты, Миа, из прелестной куколки стать долговязым юнцом?

Иллюзия на внешность, как интересно! Теперь хочу пойти еще больше. Я неистово закивала.

– Кхм, адепт Тореддо, – нас прервал строгий требовательный голос. Мы обернулись к Аэлии Рикс. После того как я узнала, что она – дочь тэ’Остейн, неприязнь к ней только возросла, и подсознательно я ждала от нее одних гадостей. Но сейчас магистр вела себя странно и довольно грубо. Она демонстративно обращалась к Яру и смотрела только на него, причем подчеркнуто холодно, словно обвиняла в чем-то. – Не могли бы вы помочь мне отнести эти книги на кафедру?

Мы озадаченно взглянули на две тонкие книжицы в руках магистра.

– Конечно, моя госпожа, – Яр слегка улыбнулся и взял протянутые ему книжки.

Лед в карих глазах Аэлии мгновенно растаял от его любезного тона, ответ прозвучал гораздо теплее:

– Пойдемте, адепт.

Мы долго провожали взглядами удаляющуюся пару: стройного красавца-оборотня и преподавательницу – нескладную, со спины похожую на мужчину в своем брючном комбинезоне.

– А что это сейчас было, а? – спросила я, наконец. Впрочем, ответа не ждала.

Лесс лишь недоуменно взъерошил свои темные волосы.

22. Странный день, который посеял сомнения

Я опасалась идти на зельеварение, ожидая бесконечных придирок тэ’Остэйн, потому плелась на лекцию, как на эшафот. Но не явиться ведь еще хуже. С Лессом мы расстались у дверей третьего корпуса, и я незаметно пристроилась на первой парте. Впрочем, лейра сделала вид, что перед ней пустое место, и, к моему удивлению и радости, целый час игнорировала мое существование. О, Светлые богини, вы сжалились? Или это герцог приказал декану не трогать меня? Записывая бесконечные рецепты зелий и притираний, я не переставала поражаться благим переменам.

Перед началом практики мне выдали задание на реферат к следующему занятию и отправили прочь. На сегодня моя учеба закончена, а вот одногруппниц ждали еще два часа занудной практики! Стараясь не замечать их «любящих» взглядов, я убежала обедать.

Сегодня за нашим столом не хватало только целительницы Ады, остальные девушки были в сборе. Разговор, конечно же, крутился вокруг парней. Девочки оживленно обсуждали романы своих сокурсниц. Кто-то расстался, кто-то начал встречаться… Мелькнуло имя моей соседки Анджины Генти. Оказывается, между ней и Найретом Тореддо произошла еще одна ссора, на этот раз – публичная. В результате пара рассталась, и непостоянного оборотня уже видели в обществе какой-то моей сокурсницы. То-то Анджина все время хандрит, бедняжка.

– Его брат, Яр, похоже, метит гораздо выше, – Шиней многозначительно выгнула темные брови, потянув слово «гораздо». – Всего несколько дней в универе, а вокруг него так и вьется магистр Аэлия Рикс. Что бы это значило?

Все за столом разом перестали есть и уставились на меня. Я пожала плечами, не зная, как реагировать. Чего они хотят?

– Скажешь, не заметила этого? Но Яр ведь ухаживает за тобой, Миа! – воскликнула Галли, перекидывая за спину длинную русую косу.

Я не удержалась и закатила глаза к потолку:

– Девочки, перестаньте! Мы просто дружим, а не встречаемся. А в личную жизнь друзей я не лезу. Что же касается Рикс: уверена, ее не так поняли.

Не знаю, убедила я их или нет, но девчонки, слава Шандору, заговорили о ком-то другом, а я медленно поглощала остывший суп. Не могу сказать, что разговор меня не задел. Вспомнился холод в голосе Рикс, когда она застала Яра, беседующим с нами. Это была ревность, что ли?

‘Она самая! – голосок, полный самодовольства, пропищал у меня в ушах. – Наконец-то! Я все ждал, когда ж до тебя дойдет?

Настроение заметно испортилось. В груди что-то неприятно ныло. Я что, тоже ревную Яра? Или это собственничество? А в чем отличие, интересно?

‘Скорее, последнее. Ты же осознаешь, насколько неправильно выбрать оборотня? Да будь он хоть золотой, для тебя это’…

«Помолчи, а? Все мне известно».

‘Какие мы нервные!’ – недовольно проворчал фамильяр, но, наконец, заткнулся.

Следовало признать, мне нравится восхищение красавца оборотня. Оно льстит моему самолюбию, которое сильно страдало все прошлые годы. Но мы действительно не пара. И я, наверное, порадовалась бы за друга, если бы он начал ухаживать за кем-то, с кем у него есть будущее. Но Аэлия Рикс…

Не пойму, что нужно магистру? Чего она хочет от Яра? Конечно, способности Тореддо флиртовать с кем угодно, даже с фонарным столбом, не подлежат сомнению. Но преподаватель, да еще настолько несимпатичная и… старая! Ей, наверное, уже целых двадцать восемь! Неужели он дал ей какую-то надежду? Хоть я и в самом деле считаю, что лезть в чужую личную жизнь не следует, однако, лучше сразу прояснить некоторые моменты, чтобы, в случае чего, быть готовой к катастрофе. Нужно поговорить с Яром.

Полная неясных сомнений, я отправилась в библиотеку писать реферат по зельеварению к завтрашней лекции. Тема с животрепещущим названием «Сравнительный анализ ингредиентов, вызывающих рост или выпадение волос» не привлекала ни на минуту, но что делать: я обложилась справочниками, выкопала даже какую-то замшелую монографию и принялась набирать материал. Нет-нет да отвлекалась на маговизор, переписываясь с учителем, который как раз написал, что отправил почтой три книги по интересующим меня предметам.

«Мэтр Силаб, вы видели вчерашнюю передовицу в “Новостях Ильса”? Что думаете о проблемах Горного края?»

«О девочка моя! Так это ты написала? То-то я думаю знакомый стиль – я не забываю манеру своих учеников. И имя – Арнэ тэ’Гиз! Ведь так зовут отца твоей матери – эйс Арниэль дей'Гиз, граф Вольден. Сто лет его уже не видел, кстати».

А я никогда его не видела. По крайней мере, в сознательном возрасте. Дед не приезжал в дом герцога и не пытался со мной повидаться. В детстве я мечтала, чтобы таинственный, но добрый дедушка приехал и забрал меня с собой в замечательную страну драконов. Он и сейчас живет затворником где-то в Иллирии. Хотя, возможно, его уже нет в живых. Не знаю, какой каприз заставил меня выбрать это имя в качестве псевдонима. Первое, что пришло в голову.

«Думаю, никто больше о нем не вспомнит. Тем более, я написала, что он лейр».

«Умница. Нетитулованных дворян мало кто принимает в расчет. Что же до Горного края, если мне память не изменяет, вопрос поднимался лет пятнадцать назад. Тогда думали закрыть хотя бы половину предприятий, но жители подняли настоящий бунт, требуя не лишать их работы. Зачинщиков так и не нашли, все успокоилось, как только власти оставили все как есть. Это бесполезно, Миарет».

Иными словами: оставь надежду, Миа, ты проиграешь.

Нет. Я испробую все методы, даже если это вызовет очередной бунт. То, что происходит здесь, ненормально. Поразительное равнодушие местных к природе и к гибели девушек – звенья одной цепи, я это чувствую. Не могут все люди быть сплошь жадными и корыстными! Так не бывает.

***

Час спустя я кое-как доделала реферат по зельеварению, а потом как прилежная ученица составила конспект прошедшей мимо меня лекции по магическим взаимодействиям, и, таким образом, полностью подготовилась к завтрашним занятиям. А заодно пришла к выводу, что почти люблю эту злючку Аммет, которая подстроила взрыв колбы. Потому что мне ужасно нравится пропускать практики у тэ’Остэйн.

Ближе к четырем вечера библиотека постепенно наполнилась жаждущими знаний студентами, а я направилась в оранжерею, ведь сегодня начинается моя трудовая деятельность. Впрочем, я немного задержалась по дороге. Проходя мимо третьего корпуса, заметила Лесса и Яра, которые что-то горячо обсуждали неподалеку от золотого явора. Словно почувствовав мой взгляд, Яр моментально повернулся ко мне. Так, очень интересно, о чем это они бурно спорят? Надеюсь, не о том, как бы исключить меня из экспедиции в Бродячий стан!

– Я отправил тебе изображения. – Яр перевел взгляд на несчастный явор. – Не понимаю, как может этот уродец быть золотым явором. Видал я рощу в Ангрианне, когда отец брал нас с братьями в Глас-Доман [1]. Это было потрясающе, хоть, признаюсь, я не большой любитель природы, и многие повадки этих зануд-эльфов меня бесят.

– Наставница Пирим, сказала, что явор в таком состоянии уже лет тридцать. Кстати, я связалась с моим учителем в Пенто. Итог неутешительный – он говорит, что мы затеяли бесполезное дело. – Я кратко рассказала друзьям о бунте в Горном крае, который случился около пятнадцати лет назад.

– Если так, к властям Ильса обращаться без толку. Бунты им, конечно же, не нужны, – Лесс угрюмо пнул носком ботинка камешек, подняв тучу буро-черной пыли.

– Думаю, от народных волнений никому хорошо не будет, это же почти стихийное бедствие, – пробормотала я, отступая, чтобы мне не запылило подол мантии. – Мне пора на подработку. Когда планируете вылазку в город?

– Завтра после ужина. Думаю, в пятницу вечером на ярмарке будет оживленно.

Убедившись, что ребята не передумали брать меня с собой, я побежала в оранжерею и следующие два часа пропалывала от сорняков какие-то похожие на кочаны растения. Наставница Пирим, естественно, сообщила, как они называются, но я посчитала излишним забивать этим голову: кочаны и кочаны. От возни с противными сорняками – они тоже как-то назывались – мои руки стали выглядеть ужасно. А все их жирные зеленые листья – мои натруженные пальцы покраснели и покрылись отвратительными пятнами от сока. Взглянув на мои ладони, наставница Пирим выдала баночку с притиранием и отправила мыть руки.

Не без внутреннего трепета я вошла в подсобку, взгляд сразу же метнулся к умывальнику. На краю небольшой металлической раковины в коробочке лежал брусок лилового эльфийского мыла. Тот самый, что вызвал те странные галлюцинации. Я хотела взять его в руки, прикоснулась и тут же боязливо отдернула пальцы, хотя ничего не произошло. То удивительно четкое видение вроде бы почти забылось, но непонятное чувство его важности все еще тревожило.

‘Что это с тобой? – поинтересовался страж. – Какой горный перевал ты видела? Что за глаза? Ты нанюхалась тех сорняков, что ли?’

«Ты, как всегда, любезен, Билли! Но мне и правда немного не по себе. В прошлый раз, когда я мыла руки этим вот мылом, мне вдруг почудилось кое-что… Будто я нахожусь где-то высоко в горах и среди скал видела эльфийскую фиалку. А потом появились какие-то мужчины… эльф и демон. А еще услышала чей-то шепот».

Тут я страшно смутилась, и, как Билли ни пытал, не сказала, что это были за слова. Драконий страж действительно не все мои мысли читает, иначе не расспрашивал бы так настойчиво. Я уже и раньше подмечала, что он скорее по чувствам ориентируется, чем по мыслям.

‘Ну, давай – попробуй сейчас, может, снова окажешься там. Не бойся, я подстрахую, если что’.

Я решительно взяла кусок мыла, густо вспенила и вдохнула приятный цветочный аромат. Осмелев, сполоснула лицо. Ничего не произошло. Я никуда не переносилась, по-прежнему была здесь, в крохотной каморке. По рукам текла теплая вода из-под крана, а ноздри щекотал деликатный цветочный аромат. И никаких горной прохлады и свежего ветра.

‘Видела что-нибудь?’ – нетерпеливо спросил фамильяр.

«Ничего», – и я была этим ужасно разочарована. Нервными движениями вытерла руки и лицо висящим рядом полотенцем и нанесла на кожу смягчающий лосьон. Пряный запах аптечных трав окончательно заглушил благоухание фиалок.

‘Ну, не расстраивайся, Миа. Может, еще увидишь тех парней’ – это прозвучало с ехидцей.

Я мысленно шикнула на неугомонное существо. Вот неймется ему, зря только рассказала о видении, теперь будет дразнить.

‘Буду. Но не слишком часто, так что успокойся, – заверил мой добрый «цветочек». – Эх, а я в горах давненько не бывал! Лет пятьсот как’.

«Ты и сейчас в Горном крае, Билли. Вон горы торчат на горизонте – любуйся, не хочу».

‘Что ты, девчонка, понимаешь, а? Алмазные – это ж разве горы! Просто холмики по сравнению с хребтом адд’Ас-Арр-Иллир’.

Ну еще бы, драконьи горы Иллирии в старинных легендах и хрониках сравнивали со столпами, подпирающими небосвод. Действительно, выше гор на материке Аганроуз нет. Они полны необъяснимых загадок. Возможно, именно поэтому первые люди, попавшие на Андор, – а в их числе находились и мои предки – были обнаружены рядом с обломками странной металлической машины с крыльями, на склоне горы Азрат – самой высокой из хребта Иллирийских гор. Я тоже не отказалась бы побывать в этом историческом месте.

______________________

[1] Глас-Доман – столица государства эльфов Ангрианн или Северный Золотой Лес, расположена на востоке континента Аганроуз. Здесь находится резиденция Владыки Золотого Леса.

***

За ужином столовая гудела от разговоров: адепты обсуждали горячие новости с отборочных гонок на каррусах по пересеченной местности в королевстве Саррос, расположенном по ту сторону Алмазных гор. Счастливые обладатели маговизоров, а их оказалось большинство, размахивали артефактами, демонстрируя голограммы с рейтингами и наиболее острыми моментами соревнований. Трагический инцидент – один из претендентов погиб, а его партнер был серьезно ранен, когда их кар врезался на повороте в скалу, – вызвал шквал эмоций у зрителей. Все охали, ахали, жадно интересовались подробностями. Обсасывание деталей показалось мне странным и почти непристойным, жаль родителей этих гонщиков.

А еще удивили наши адепты. Откуда такое сочувствие к смерти незнакомого человека, если исчезновение и вероятная гибель их же сокурсниц не вызвала в них и толики эмпатии?

– Ах, хоть бы Дейн ди’Джилиан и Алес дей’Леонн удачно выступили! – пропищала, закатив глазки, Берна. Ей очень шли яркий румянец на щеках и блестящие азартом глаза. – Я буду держать за них кулачки и молиться Лаине и Светлым богиням об удаче!

– А причем здесь богиня любви? – спросила я недоуменно. – Уместнее молить воительницу Дживейд, именно она распоряжается удачей.

– Ах, Миа, какая ты странная! – вступилась за подругу Ада. – Неужели не понимаешь, что таким красавчикам не может не покровительствовать Лаина – прекраснейшая из детей Шандора?

Ах, вот оно что! Интересная логика! Я с трудом сдержала смех.

– Кроме того, – Берна тоже не сдавала позиций, – они ведь учатся в академии Синей Звезды и этот же символ изображен на их гоночном каррусе.

– Ну, вот это уже логичнее, – я хлопнула себя по лбу и, усмехнувшись, процитировала начало легенды о сотворении мира Великим Шандором: – «Синяя Звезда, что восходит к горизонту на исходе ночи». Это действительно один из символов богини любви. Интересно, кому влетела в голову идея дать магической академии такое странное название? Любовь ведь к магии никакого отношения не имеет.

Девочки только руками развели – их подобные вопросы не волновали – и затянули свое обычное об «обалдеть каких красавчиках» по двадцатому кругу. Я пожелала им светлого вечера и поплелась к себе.

Руки и спина немного болели от непривычного труда. Думаю, к завтрашнему дню будет хуже. Не беда – привыкну. Сегодня был странный день. Для меня в чем-то даже удачный, а вот для незнакомого парня он оказался последним. Это так грустно и лишено всякого смысла. А еще у меня в голове не укладывается, что кто-то способен с азартом обсуждать подробности чей-то гибели. Начинаю подозревать, что ничего не понимаю ни в людях, ни в жизни.

Проходя мимо корпуса факультета земли и камня, я заметила Лессли в группке парней, играющих в тидж на плотно утрамбованной ногами сотен студентов площадке. Лесс как раз вел биту, подталкивая ее странной деревянной клюшкой к двум криво воткнутым в землю палкам, означающим ворота противника. За ним мчались его соперники, и я, ускорила шаги, не желая отвлекать друга. Уже на подходе к общежитию до меня донесся ликующий многоголосый клич: вероятно, одна из команд добилась успеха.

У комнаты номер семнадцать топталась моя сокурсница Кайя со свертком под мышкой.

– У тебя такая соседка злющая, как ты с ней уживаешься? – выпалила она, как только меня увидела. – Не буду к тебе заходить. Бери – здесь все, как договаривались. – Она сунула мне в руки сверток и пять золотых монет.

– Да нормальная у меня соседка. Может, настроение плохое. Завтра, на зельеварении я тебе сумку отдам.

– Так быстро? Отлично! – Кайя захлопала в ладоши и, помахав мне, скрылась в одной из комнат. А я вошла в нашу с Анджиной комнату.

Соседка привычно лежала на кровати с книгой. Если честно, в другой позе я ее за эти дни и не видела. Зеленые с огоньком глаза на миг оторвались от страницы, смерили меня равнодушным взглядом, затем оборотница вернулась к чтению.

– Какая-то трещетка с твоего курса заходила, спрашивала тебя, – проворчала она.

– Я ее встретила. Вот, – Я развернула кусок темно-серой однотонной ткани. – Буду шить ей сумку, наподобие своей. Ты что, все еще переживаешь из-за Найрета?

– Очень надо переживать из-за этого подлеца! Я завтра встречаюсь с одним симпатягой из местных.

– Так в город же нельзя, – я разложила на своей кровати пеструю ткань, которую Кайя приготовила для отделки. Замечательные цветочки получатся! Я прикинула, как экономнее раскроить ткань, чтобы вышло побольше аппликаций.

– Он ко мне сюда переберется через стену. Говорят, твой Яр тоже посматривает в сторону магистра Рикс. По внешности она, конечно, тебе не соперница, зато выгодная пассия: ведущий преподаватель на кафедре артефакторики. Умеют братья Тореддо совместить любовь с выгодой.

Я только хмыкнула, примериваясь ножницами к ткани. Возражать особого смысла нет: посмотрим, что будет дальше. Если магистру Рикс не дорога ее репутация, почему я должна вступаться за нее? Но как же быстро расходятся здесь слухи!

– А какую выгоду Найрет нашел в той первокурснице, по-твоему?

– Она из богатого горного клана. Не чета мне, – Анджина раздраженно ударила книгой по кровати и отвернулась к стене, показывая, что разговор окончен.

Я пожала плечами и принялась кроить основную ткань. Вряд ли у оборотней такие уж далеко идущие планы на девушек. Скорей всего, им просто требуются развлечения.