Да, неприятная ситуация, конечно, но бывают и похуже. Со мной, по крайней мере, точно. Надеюсь, эти наглецы здесь в первый и последний раз, и ректор найдет на них управу. Не смотреть, не смотреть на них… Старательно глядя на пепел и пыль под ногами, мы поравнялись с шумной компанией.

Подумаешь, отпускают шуточки и ржут. Их речь я понимала через слово, а смысл некоторых выражений и вовсе ускользал, хотя говорили они на всеобщем. Впрочем, до их жаргона мне не было дела: я заботилась исключительно о том, чтобы как можно быстрее переставлять ноги и не запнуться.

Шаг, еще шаг и ура – мы миновали отвратительных грубиянов. Шаг, еще шаг… и что-то обхватило меня стальным обручем за талию. Потянуло вверх… я даже испугаться толком не успела – как была поймана и сжата в тесных объятиях. Немного оглушенная полетом, я ошалело уставилась на мерзавца. Яркие зеленые глаза беловолосого оборотня торжествующе блестели.

«Не смотреть в глаза!» – вспомнила я и зажмурилась что было мочи.

От грохота сердца заложило уши. Я вдруг осознала, что слышу только его и больше ничего. Все остальные звуки куда-то исчезли, и это испугало сильнее, чем нежеланные объятия. Я принялась что есть силы дергаться и извиваться.

– Тише, моя дикая саулла [1], не вырывайся…

Услышав над ухом его низкий голос, я хоть и вздрогнула, но вздохнула с облегчением: не оглохла от биения сердца, что-то еще слышу. Открыла глаза – мир вокруг словно выцвел, подернулся дымкой. Снова запаниковала, но вовремя догадалась: нас с оборотнем от остального мира отделил полупрозрачный купол заклинания тишины. Он не желает, чтобы другие слышали мои вопли?

– Пусти! – потребовала я. Заехала локтем в каменную грудь зверюги в человеческой ипостаси. Никакой реакции, только руку ушибла. – Зачем ты это делаешь?

Все-таки моё барахтанье возымело действие – оборотень поставил меня на землю. Но не отпустил, а обнял, прижимая спиной к своей груди.

– Что делаю? – в голосе оборотня слышалось искреннее непонимание. – Ты же заметила, что очень понравилась мне.

– И что? У вас принято на аркане тащить девушку?

– Это не аркан, а воздушная петля, – уточнил оборотень таким тоном, словно петля его полностью оправдывала.

_______________________________

[1] Саулла – хищник среднего или крупного размера. Грациозный, ловкий, гибкий. Очень красивый пушистый мех золотистого цвета. Обитает в степях, полупустынях и в горах. Плотояден, охотится, загоняя добычу, на крупных травоядных животных, наносит ущерб скотоводам.

***

– Отлично, – я повернулась к нахалу, но смотреть в лицо избегала, концентрируя внимание на крепкой бронзовой шее и кулоне с полупрозрачным сероватым камнем с вырезанной оскаленной мордой зара – звериного облика оборотней. – Вообще-то, петля твою грубость не извиняет. Ладно. Допускаю, что утром – исключительно по незнанию – я случайно привлекла твое внимание. За что уже наказана отработкой. Скажу сразу: извини, но я не из тех, кто жаждет твоего общества. Это ясно?

– Нет. Ты изменишь мнение, крошка, я уверен! – не пожелал слушать оборотень. – Давай начнем сначала. Позволь представиться – Иярет Тореддо. Можешь звать меня Яр. А тебя зовут Миа, это я уже выяснил.

Тореддо, Тореддо… Почему мне кажется знакомой эта фамилия? Он воздушник с сильным даром, что доказал наглой отвратительной выходкой с петлей. О Свет! Я вспомнила!

– «Воздушные снаряды дома Тореддо»? – выпалила я, моментально забывая, что смотреть оборотню в глаза – плохая идея. – Корпорация, которая производит летающие артефакты для армии – планеры?

Яр ошеломленно уставился на меня:

– Первый раз встречаю девушку, которой известно про планеры!

Возможно, ты никогда не давал себе труда их послушать, красавчик? Не верю, что я одна такая: статьи о чудо-оружии против орков выходят регулярно.

– Замечательно. А теперь попрошу оставить меня в покое, господин Тореддо. Мне пора, на обед опаздываю. – Отвернулась и пошла прочь. Едва переступила границу купола тишины, на меня навалились все уличные звуки разом: крики, шум, ругань. Захотелось зажать уши. Оборотни обступили нас с Тореддо плотным кольцом, скрывая от посторонних глаз. С усилием отодвинула с пути двух здоровяков – те опешили от такой наглости, но послушно убрались в сторону.

Беспрепятственно вернувшись на дорожку, я потопала в столовую. К сожалению, девушки, от которых меня так грубо оторвали, успели уйти далеко вперед. Впрочем, они мне не помощницы: слишком уж боятся оборотней.

Сзади слышались смешки: кто-то из этих остолопов подколол приятеля:

– Что, Яр? Малышка с характером?

– Отвали, Най! – последовал не менее любезный ответ.

Услышав шаги за спиной, не удивилась. Я и не ждала, что он отступится так скоро – что ж, Иярет не разочаровал. Он догнал меня и подхватил под локоток, на этот раз не грубо, а довольно деликатно. Притормозила и демонстративно отстранилась от чужой руки.

– Господин Тореддо, вы плохо слышите?

Хамлю прямо и бескомпромиссно. Вряд ли ты сделаешь мне что-то на людях, мой милый перевертыш.

– Что? – Изящно изогнутая темная бровь красавца возмущенно поднялась: он явно злился, но в итоге сдержался и даже расплылся в любезной улыбке. – Нет-нет, госпожа Миа, слух у меня превосходный, я ведь чистокровный оборотень. Но вы опаздываете на обед. Позвольте, провожу.

Я подозрительно покосилась на блондина: с чего вдруг такая вежливость? Не разгадав, какую игру затеял Яр, ускорила шаги по направлению к столовой. Иногда короткий путь занимает вечность – казалось, что сейчас именно такой случай. Столько препятствий и треволнений перед обедом! Я почувствовала, что сильно проголодалась.

– Госпожа Миа… – снова подал голос мой провожатый.

– Моя фамилия Дарн, – оборвала его, не скрывая недовольства. – Я не давала разрешения называть меня по имени. Хотя, подозреваю, мое мнение вас не интересует. Так что, можете продолжать идти рядом, если желаете, господин Тореддо. Дорога общественная.

– Отчего же, моя госпожа, я очень уважаю ваше мнение. И с удовольствием выслушаю его. Сегодня в семь вечера.

Про себя я насмешливо фыркнула – находчивость оборотня по-настоящему позабавила. Но показать это навязчивому звер… кавалеру было бы ошибкой.

– Я свое мнение никому не навязываю, господин Тореддо. Уверена, вы легко найдете более интересных собеседниц. Прошу оставить меня, мы уже у столовой.

Оборотень вдруг схватил мою руку, бережно, но крепко удерживая.

– Кто ты, малышка? Твоя соседка сказала – ты из простых, но вижу, что это не так. Разговариваешь и ведешь себя как аристократка. Чувствую в тебе кровь эльфов и каплю крови драконов, – он склонился ко мне и заглянул в глаза. – Так кто ты и почему учишься здесь?

О Светлые боги! Я поняла, почему он повел себя так странно – просто почуял кровь моих предков-драконов со стороны матери, и не мог ей не повиноваться. Эта особенность и проклятие расы оборотней – быть рабами воли более сильных и могущественных оборотней – драконов. Сколько раз в истории они восставали, пытаясь выйти из подчинения. Каждый раз проливались реки крови – крови оборотней. Стало жаль юношу, я даже руку вырывать перестала.

– Не могу сказать, не моя тайна. – Ну, а что? Почти правда, ведь именно герцог заинтересован в том, чтобы я сохраняла инкогнито. – Прошу хранить ее, Яр, – он кивнул и, скорее всего, опять уступил не мне, а зову проклятья. Оборотень сейчас выглядел хмурым и потерянным. – Теперь видите, что вам лучше держаться подальше…

Тут мою руку захотели поцеловать, это возмутило меня и заставило все-таки вырвать ее из цепкого захвата.

Иярет в ответ ухмыльнулся широко и нагло: – Напротив, я желаю держаться поближе к тебе, Миа. Не волнуйся, зов не слишком сильный, я могу сопротивляться. Просто не хочу. Мы еще побеседуем на эту тему. Светлого дня!

Он резко отвернулся и сбежал с крыльца, направляясь к ожидающим неподалеку друзьям, а я вошла в обеденный зал.

8. Предостережение

Обед прошел без происшествий. Конечно, если не учитывать, что для остальных происшествием все еще была я.

Интересно, когда же адепты перестанут глазеть, как я в одиночестве вкушаю «изысканные» творения местных поваров? Ну, это их дело! Ядовитые взгляды и замечания пятерки представительниц университетской «знати» во главе с «пурпурной юваттой» меня не заботили, хотя и заставляли постоянно ждать гадостей. Я – местный изгой? Ну-ну! А сливки общества вольны теснить друг друга, сидя на стульях по двое. Кто кого наказывает, спрашивается?

Сегодня на обед впервые подали мясо – малюсенький кусочек. Я уже успела соскучиться по мясному: до сих пор здесь готовили только непонятную кашу и тушеный сахели. Потому я с энтузиазмом попыталась распилить мясо ложкой. Безрезультатно. Тест на прочность и упругость образец прошел на отлично: ложка погнулась у меня в руке. Тогда я решила испытать свои зубы. Зубы выдержали, к счастью, но и мясо не поддалось. Что это было за животное, интересно? Очень старое, судя по твердости, а при жизни, вероятно, любило бегать – мякоти нет, одни жилы. Неужели, наал? Нет, гадать не хотелось, но не покидало стойкое подозрение, что нам подали неудобоваримое мясо ящера. Впрочем, пусть это останется мрачной тайной университетского повара, тем более хлеб и овощи, на мою удачу, оказались съедобными.

Путь из столовой в общежитие на этот раз был спокойным и даже скучным. До отработки в оранжерее в запасе оставалась пара часов. Я решила, что успею переделать горчично-желтое платье в халат. Еще нужно сшить сумку, чтобы не таскать в руках тетрадки на лекции.

В комнате я сразу засела за работу. Вытащила из сундучка свою главную драгоценность: швейную иголку, над которой поработали артефакторы – ее подарила мне когда-то наша экономка. Игла сама забирала нитку в ушко, а дальше требуется только вколоть ее в нужное место в ткани и задать направление. Игла шьет сама собой быстро и ловко, стежки ложатся ровной дорожкой. Такой шов необычайно красив и прочен. И процесс шитья уже не рутина, а приятное развлечение. Нужно лишь следить, чтобы остановить иглу там, где требуется.

С такой помощницей, как моя иголочка, я быстро справилась с последними швами на халате. Буду ходить в нем в общую душевую, а то надевать платье на влажное тело страшно неудобно!

Дальше предстояло решить, как из оставшейся ткани выкроить хотя бы мешок для тетрадей. Я бросила взгляд на сумку из тисненой кожи ханна [1], лежащую на кровати соседки. Красивая вещь. Решив рассмотреть, как крепится длинный изящный ремешок, взяла сумку в руки. Внутри было два вместительных отделения и множество удобных кармашков. Конечно, не эльфийская работа, но видно, что мастер подумал даже о мелочах. Нужно узнать, где соседка купила такое чудо и сколько заплатила.

Денег у меня пока что нет совсем, потому на первое время сгодится и тряпичная самоделка. Ткани как раз хватило на простой мешок на длинной лямке, куда помещались все мои тетрадки. Для стилуса я пришила узкий внутренний кармашек.

Критическим взглядом оценила результат работы: сумка из дешевого серого сукна удивительным образом напоминала нищенскую суму, с какими скитались по миру беженцы в эпоху Битв. Не миновать мне насмешек, если появлюсь с такой перед адептами. Поразмыслив, я вырезала из оставшихся обрезков ткани темно-серого и горчичного цветов несколько аппликаций и украсила мешок причудливыми цветочками. Получилось – хм, самобытно. Ну, по крайней мере, весело. Пускай смеются, я тоже найду над чем посмеяться.

___________________________

[1] Ханн – крупное травоядное животное, одомашненное еще в древности. Разводят ради молока и мяса. Из шкур молодых животных выделывают самые качественные и мягкие кожи.

***

Два часа до отработки пролетели незаметно. Я теперь могла следить за временем: соседка укрепила над своей кроватью небольшой часовой артефакт со светящимся экраном. В особняке герцога не было подобных простых вещиц: на каминных полках и столах пылились богато украшенные часы в виде прекрасных золоченых статуй или замков. Компактный и плоский экранчик пришелся мне по вкусу гораздо больше вычурных безделушек из прежней жизни. К тому же он органично вписывался в скромное убранство нашей комнатки.

Я как раз готовилась к выходу и убирала мантию в шкаф, когда вошла соседка. За два дня мы не обменялись и десятком слов, но лед между нами был сломан. Вряд ли мы станем близкими подругами: она на пару лет старше меня, воспитывалась в другой среде по законам своей расы. Но она хотя бы не вредничает и не портит вещи, что уже хорошо.

Оборотница прошла было к кровати, но на полпути резко остановилась и развернулась ко мне, уперев руки в бока. Зеленые глаза гневно сверкали.

– Ты зачем в мою сумку лазила? Что искала? Деньги своровать хотела? – смотреть на нее сейчас было жутко – черты лица хищно заострились. Надеюсь, она не перекинется заром?

– Нет, что ты! – пролепетала я, и испуганно попятилась к шкафу, – Я ничего не брала, только посмотрела. Извини…

– Размечталась! Я же оборотень, на вещах – твой запах.

– Прости, что сделала это без спросу! – затараторила я, чувствуя себя ужасно виноватой. Мне бы тоже не понравилось, если бы мои вещи кто-то трогал без разрешения. Как я не подумала? – Я просто любовалась твоей сумкой. Она превосходно сделана, а я как раз шила мешок для тетрадок – вот и посмотрела, где лучше лямку пристрочить.

Вытащила из шкафа и продемонстрировала свое произведение с цветочками. Оборотница сперва рассматривала его скептически, но затем немного смягчившись, ухмыльнулась:

– Что ж, это выглядит… мило. Так, говоришь, тебя Мией зовут? – губы дрогнули в намеке на улыбку.

О, это, несомненно, шаг навстречу! Я широко улыбнулась в ответ.

– Да, Миа Дарн. А твое имя?

– Я Анджина Генти.

Соседка, похоже, сочла разговор законченным, но я не могла не продолжить расспросы: нужно закрепить успех: – Очень приятно. Могу я спросить, где ты купила сумку? Здесь, в Виале?

– Нет, это работа мастера из нашего клана, – она покрутила сумку в руках, явно гордясь талантливым ремесленником. – Но тебе такая не по карману, уж прости. Тут еще заклинания против износа и кражи наложены.

О, это правда! Магические заклятия увеличивают стоимость вещи в разы. Нескоро я смогу позволить себе что-то такого же качества, если вообще когда-нибудь смогу…

Довольная прогрессом отношений с соседкой, я направилась к двери, но вдруг Анджина окликнула меня: – Эй, Миа, куда собралась? Не к Яру ли на свидание?

Вопрос меня изумил и насторожил, но в ее тоне я не различила ни ревности, ни злости – одно любопытство.

– Нет, не к нему. Декан назначила мне отработку в оранжерее.

– Честно?

Стала бы я врать… Зачем мне это?

Анджина спокойно кивнула и вернулась к разбору книг на полке, видимо, считая разговор законченным.

Но теперь стало любопытно мне: – А почему ты спросила про свидание? Услышала, что оборотень ко мне приставал?

– Да, но не только поэтому.

Что она имеет в виду? Соседка села на кровать, опустив глаза и рассматривая сжатые в кулаки руки, и не торопилась пояснять. Ее настроение вдруг изменилось, словно она подумала о чем-то тревожном или грустном.

– Хочу сразу предостеречь тебя… Свою бывшую соседку не уберегла – может, ты будешь умнее. Наши парни, оборотни, любят погулять здесь с вами, с чужачками. Вы, дурочки, все горазды клевать на их сладкие обещания, ухаживания, подарки… Только помни: у каждого оборотня с рождения есть сговоренная за него невеста хороших кровей. Она станет первой и главной женой. Даже если между тобой и оборотнем случится великая любовь и дело дойдет до свадьбы, как у моей соседки, то в лучшем случае – станешь второй или даже третьей женой. Вот и думай, малявка, нужно ли тебе идти в клан оборотней служанкой до конца твоих дней? – закончив монолог этим риторическим вопросом, соседка посчитала разговор завершенным и засела за книжку.

Я ничего не ответила, но крепко задумалась. Нет, выходить за оборотня и быть какой-то там по счету женой у меня и в мыслях не было. Но влюбится в красивого, уверенного в себе молодого человека так легко! Все-таки хорошо, что, если я вдруг решусь на подобное безумство раньше совершеннолетия, меня убьет герцог – он такого неравного брака не допустит. Какая-никакая страховка против глупости. Также замечательно, что во мне нашлась капелька крови дракона, и она сдерживает Иярета, что бы он там ни говорил. Кстати, а почему соседка не чувствует во мне этой крови? Но спрашивать – значит раскрыть свое инкогнито еще и перед ней. Ну уж нет! Я здесь только второй день, а уже двое знают, что я не та, за кого себя выдаю.

Тут я мельком взглянула на часы и подхватилась: бежать, бежать, иначе заработаю новую трудовую повинность, уже за опоздание!

***

Найти место отработки оказалось не так-то просто. После ознакомительной лекции лейры тэ’Остэйн, у меня сложилось впечатление, что занятия по травоведению будут проходить в оранжерее возле четвертого корпуса. Я два раза обежала здание, но ничего кроме входа в столовую не обнаружила – никакой оранжереи или простого парника. Побывала я и у третьего корпуса, и у второго. Ничего. Наконец, надоело без толку бегать, и я остановила первую попавшуюся адептку.

– А, ты та новенькая… Тебе нужно на задворки четвертого корпуса. Там примерно посередине вход, далее по лестнице – на второй этаж. Дверь в оранжерею – слева. Запомни, слева! Там справа тренировочный зал; ошибешься и попадешь в мужскую раздевалку. Удачи!

Полная сомнений, я поблагодарила старшекурсницу и побрела назад к четвертому корпусу. Оказывается, оранжерея не сооружение из стекла и металла, как в поместье у герцога, а помещение на втором этаже трехэтажного дома с самыми обычными окнами! Бедные растения! Впрочем, здесь вообще о них не думают: взгляд привычно прошелся по побуревшей от копоти мертвой траве. Но где же вход? Я не заметила никакой двери – хоть с фасада, хоть на задворках – но все-таки послушно обогнула столовую и завернула за угол. Теперь я не бежала, а шла медленно возле самой стены, ощупывая взглядом закопченную штукатурку.

Сзади послышались торопливые шаги, и меня обогнал высокий старшекурсник. Он прошел примерно до середины фасада, затем резко остановился, повернулся лицом к зданию, сделал шаг вперед и… исчез.

С минуту я таращилась на то место, где только что стоял адепт. Что это было? Портал? Невозможно: не было никакого свечения. Я подошла, осторожно потрогала землю ногой – не провалюсь ли? Встала на то же место, повернулась лицом к зданию и увидела нарисованную на стене руну перемещения.

Ага, вот оно что! Заклинание тайного прохода: посторонний не увидит руну, пока не займет определенной позиции. В особняке отца таким же образом устроены скрытые ходы для слуг, но я не ожидала ничего подобного для входа в учебный корпус.

Шагнув навстречу руне, я моментально оказалась в темном тупике возле узкой и мрачной лестницы. На небольшой лестничной клетке второго этажа, как и предупреждала старшекурсница, располагались две двери без надписей и опознавательных знаков. В голову закралось подозрение: а не обманула ли меня та девица? Очень уж мне не понравилась ее фразочка «ты та новенькая». Но тут за правой дверью раздались победные вопли. Я аж присела от неожиданности, но зато сомнения разрешились: мне точно нужно налево.

На цыпочках я пробежала мимо входа в мужскую раздевалку и с усилием потянула на себя тяжелую, обитую металлом дверь оранжереи. Она не сразу, но все-таки подалась. А я-то обрадовалась, что опоздала и наставница ушла… Дверь за мной с шумом захлопнулась, отсекая все звуки снаружи. Я оказалась в узком коридорчике перед очередной дверью, на этот раз стеклянной. Помявшись пару секунд в нерешительности, коротко стукнула в нее и вошла.

Я оказалась в длинном полутемном зале. Вдаль уходили ряды высоких стеллажей с растениями, над каждой из полок устроено свое особенное по цвету и яркости освещение. От пятен розового, голубого и зеленого света зарябило в глазах. Мой взгляд блуждал в поисках наставницы, но куда там – везде одна только зелень: листья, стебли, лианы, ростки, цветы, собранные в соцветия и поодиночке. Зрелище ошеломительное и удивительно приятное после вездесущего черного пепла, словно погребальным саваном окутавшего территорию университета. А еще здесь было тепло и влажно, а в воздухе разливалась смесь присущих теплицам запахов: свежий острый аромат зелени и терпкий дух земли, только что щедро политой водой.

Отчаявшись отыскать наставницу, я позвала:

– Наставница Пирим, вы здесь? Я Миа Дарн, пришла на отработку.

Показалось, что голос потерялся в окружающих зарослях, но меня услышали.

– Ага, пришла, девочка, – мне тут же ответил звонкий молодой голос, и из-за ближайшего стеллажа выкатилась полненькая гномка в темном платье наставницы.

Ее свежее румяное лицо пересекали три неровные полосы от виска к подбородку. Вначале я решила, что она испачкалась землей, но присмотревшись, разглядела рубцы на свежей розовой коже – давно зажившие отметины словно от когтей какого-то крупного хищника. Госпожа Пирим со спокойной улыбкой выдержала мой взгляд – вначале смущенный, а затем жалостливый – это говорило о том, насколько она свыклась со шрамами.

– Никак заблудилась? Ну, не ты первая, дорогая. Проходи.