Kitabı oku: «Обнажая ложь»

Глава 1

Я меняю бокал. Третий за этот вечер.

Гостиная наполнена голосами, запахами, фоновой и ненавязчивой музыкой. Немного приглушенный свет падает на чужие лица.

Наклонив голову чуть набок, разминаю шею. Усталость, раздражение и дикое желание послать всех к чертовой матери. Увы, сегодня балом правлю не я, а мой муж. Его гости, его дом, его вечеринка.

Поправка: дом мой, гости практически тоже мои. Кроме вечеринки. Будь моя воля, этот вечер предпочла бы провести в своей спальне, читая книгу или просматривая новостную ленту.

Поведя плечом, разминаю затекшие руки. Спина требует умелых пальцев массажиста из салона спа. Завтра этим и займусь, а пока натяну привычную маску доброй хозяйки и отправлюсь развлекать гостей. Иначе что обо мне подумают эти напыщенные индюки?

– Ребекка, вот ты где! Я обыскалась тебя.

Как только я вхожу в гостиную, погружаясь в музыку и зловония сигар, до меня долетает голос моей подруги. Поправка. Почти подруги. Ибо друзей я не держу очень давно. Накладное и хлопотное дело доверять тем, кто предает за звонкую монету. Где есть деньги – нет друзей.

– Я и не исчезала, Лора. – Позволяю женщине обнять меня за плечи.

Будто бы и не общались десять минут назад.

Лора отступает, улыбается безупречной белозубой улыбкой и кивает, словно ее голова на чертовых шарнирах подвержена малейшему колебанию земной тверди. Она незаметно разводит пальцы, потом сводит их вновь, превращая в кулаки, и прячет за складками своего платья. Выпрямляет спину, стараясь казаться чуточку выше чем есть, и изгибает шею, копируя мои движения. Впрочем, ее манеру подражать мне во всем я заметила давно и тогда же перестала реагировать. Если эта маленькая стерва хочет такой же дом как у меня или то же самое платье из ограниченной коллекции от именитого дизайнера, пускай. Мне плевать. Плевать до тех пор, пока она не пытается заменить меня.

Поэтому друзей у меня и нет. А тех, кого так можно было бы назвать, держу на коротком поводке.

– Я уж думала, ты решила послать нас к черту, – смеется она, подзывая официанта.

Молодой человек из обслуживающего персонала мчится к нам с подносом, заставленным бокалами. Я смотрю на свой и не решаюсь заменить, пусть и в моем не осталось почти ничего. Три бокала на этот вечер – мой лимит. Лора же предпочитает надираться до поросячьего визга, правда, об этом знают немногое, в том числе и я. Для того чтобы держать ее на поводке, достаточно знать пару компрометирующих историй.

На ее замечание я качаю головой и делаю новый глоток. На стекле остается едва заметный след от губной помады.

– Где твой муж?

– Эрик? – произносит она, оглядываясь. – В последний раз я видела его в компании Дэвида. Обсуждали очередную финансовую муть. Ты же знаешь меня, Бекк, мой мозг вскипает, стоит услышать их трескотню.

Киваю, мысленно усмехаясь. Лора ни черта не разбирается в делах своего мужа, и ей совершенно плевать, откуда на банковских счетах появляются деньги. Лишь бы они там не заканчивались. Со мной все иначе – войти в состав директоров «ФинчерСтар» стало для меня целью номер один. И я добилась цели. Поэтому из пары Лоры и Эрика предпочла бы общаться с ее мужем, но, увы, мне досталась такая подруга.

– Кстати, я не вижу Макса, – подмечает Лора, вновь рассматривая оставленную без хозяев вечера публику. – На секунду у меня даже закралась мысль, что вы сбежали вместе.

Я нервно хмыкаю, с трудом сдерживая порыв послать Лору куда подальше. Что же, даже у меня есть уязвимые места. И эта надменная ведьма будто кулаком ударяет под дых.

– В последний раз мы все вместе играли в бильярд. Макс и Дэвид пили виски, а я пыталась отыграть свою сотку, – хохочет Лора, припоминая позорный разгромный матч, на который меня же и затащила.

Бильярд – небольшая слабость, которой подвержена моя натура. В этот вечер я не отказалась сыграть с Мишель, чемпионкой по женскому бильярду. Лора навязалась, требуя урока от мастера.

– Я без понятия, где ходит Макс. Этот дом огромный. Он всегда находит место, чтобы не попадаться нам на глаза, – пожав плечами, опрокидываю в себя остатки шампанского и подзываю официанта. В этот раз лишь отдаю ему свой бокал и, прощаясь с Лорой, отправляюсь бродить бесцельно по залу.

Лора стоит там, где я ее оставила. При всех недостатках этой мелочной стервы у нее все же находится неоспоримый плюс – она умеет вовремя заткнуться и не приставать. Потому что потерять дружбу со мной равносильно потерять огромный контракт для фирмы ее мужа.

Власть, деньги, связи. У меня есть все, о чем мечтает Лора. Но у меня нет мужа… Мужа, который любил бы меня.

Глава 2

Я останавливаюсь в коридоре перед дверью. Вокруг царит тишина, и даже голоса захмелевших гостей не достают меня здесь. Но в этой тишине я слышу иные звуки. Глухие, но ритмичные. Распознаю их быстро: сбитое дыхание и стук.

Делаю шаг вперед, толкаю дверь, которая, конечно же, не заперта, и она бесшумно открывается. Вхожу и останавливаюсь на пороге. В моей руке новый бокал шампанского. Я не удержалась от искушения заглушить усталость еще одной порцией алкоголя.

Он не удержался от искушения трахнуть еще одну дешевку в нашем доме.

Бильярдный стол в этом кабинете, если его таковым можно назвать, стоит в центре комнаты. Темное дерево, искусно обработанное и блестящее, зеленая бархатистая на вид поверхность. И мой муж, трахающий очередную шавку.

Его спина чуть согнута. Белоснежная ткань рубашки смята и вытянута из едва приспущенных штанов. Макс не раздевается, когда трахается вот так. Для него не важны прикосновения, тепло чужого тела. Физический акт – яростный, жесткий и быстрый. И я вновь становлюсь свидетельницей того, как Макс практически уничтожает лежащую под ним дуру. Его руки напряжены и держат женские изящные бедра. Та стонет, двигаясь в такт и пытаясь ухватиться то ли за его руки, то ли дотянуться до лица.

Макс не целует шлюх. Она не получит его поцелуев, как и тела. Только акт. Ритмичный, жадный, быстрый.

Она выгибается, кричит громче. Машет руками, разводит ноги еще шире. Макс наклоняется чуть ниже, далее его спина начинает выпрямляться. Я знаю, что это значит. Он близок к финалу. Сейчас мой муж откинет голову, его длинные по меркам современной моды волосы упадут назад, толчки ускорятся, станут рваными, хаотичными, а после он кончит.

Делаю глоток и жду. Жаль, я опоздала на начало. Обычно такие заходы длятся у мужа минут десять-пятнадцать. Он нещадно трахает без прелюдий, кончает и уходит. А девчонки слепо верят в искренность его чувств.

Кажется, и эта разочаруется.

Тем временем пока я уничтожаю четвертый незапланированный бокал, Макс ускоряется, запрокидывает голову. До меня через крик девицы доносится его тихий рык. Максимальная эмоция, на которую способен муж. Еще три толчка, и они замирают.

Я делаю финальный глоток.

Поздравляю дорогой, ты чертовски хорош и до зубовного скрежета предсказуем. Хотя бы раз посмотрел на них. Заглянул в эти сияющие от счастья глаза, наполненные слезами удовлетворения. Заглянул бы и узнал, как разбиваешь сердца наивных дурочек, думающих, что после у вас будет всё. У тебя только секс, у них жалкое положение шлюхи, которой даже не заплатят.

Любуюсь, как муж отступает. Ноги дурочки падают, больше не удерживаемые его руками. Со звоном слетает туфелька, а со второй ноги на пол скатываются трусики. Черное кружево. Мило и почти не пошло. Макс не торопится поправлять одежду или что-то говорить. Лишь слышно, как он застегивает молнию на брюках и бряцает пряжкой ремня. Дурочка тяжело дышит и что-то бормочет. Из разряда «это было великолепно, ты самый лучший». Я не прислушиваюсь, потому что знаю все эпитеты, которыми одаривали моего мужа наперед. Кажется, в моей голове есть отдельный закуток для таких слов, этакий склад, периодически обновляющийся необычными и порой странными словами. Эта же дурочка ничего нового не сообщает.

Я уничтожаю последний глоток на дне бокала и с шумом ставлю тот на полку рядом с книгами.

Дурочка резко подскакивает и ошарашенно смотрит на меня.

Мишель. Кто бы мог подумать. Решила забрать новый кубок за выигранный матч? Что же, мой муж порадовал шлюху, а мои двери теперь закрыты для нее.

– Бекк, – шепчет она, не понимая, что теперь не имеет права называть меня так. – Я… Я…

– Ты уронила свои трусики, – киваю на черное кружево.

Мишель растерянно опускает взгляд и уже не выглядит расслабленной. Она напряжена, напугана и явно чувствует себя лишней. Да, лишней. О чем говорит мой взгляд, брошенный на нее. Мишель сползает со стола, хватает белье и обувь, одергивает задравшееся платье и, не прощаясь, выбегает из кабинета.

Я только успеваю отступить от двери подальше, лишь бы она ненароком не сбила меня. Потому что в этот самый момент Мишель предпочитает смотреть только себе под ноги, не замечая, с каким презрением я смотрю на нее. Или как Макс вообще не смотрит в ее сторону.

Дверь за шлюхой закрывается с громким стуком.

– Помешала? – интересуюсь, рассматривая теперь моего мужа.

Он не оборачивается. Медленно поправляет рубашку, одергивает задравшиеся манжеты и застегивает пуговки. Его пиджак брошен на стол. Бильярдный стол. Пожалуй, нужно заказать новый. Хотелось бы теперь с красным сукном. Оно будет лучше смотреться здесь.

– Ты никогда не мешаешь, – холодно отвечает Макс, оборачиваясь. – И давно там стоишь?

– Минуты три или четыре. – Пожимаю плечами в ответ. – Прости, не засекла. Но на кульминацию успела.

Лицо Макса не меняется. Все те же острые скулы, будто высеченные из мрамора, немного смуглая после жаркого лета кожа, темные брови и глубоко посаженные глаза. Глаза мертвые. Я никогда не могла понять, какие мысли блуждали в голове Макса, а после безуспешных попыток вовсе перестала искать его секреты.

Опустив взгляд не потому, что мне стыдно или неприятно смотреть на него, зацепилась за воротничок рубашки. Хмыкнув, направилась к нему.

– Мог бы выбрать другую. Я планировала взять у нее пару уроков, но теперь придется менять партнера для тренировок.

– Выбери мужчину. Тогда трахать его сможешь только ты.

Бровь на моем лице изумленно выгибается.

– Да ты шутишь, – улыбаюсь, останавливаясь в шаге от Макса. Он перестает поправлять одежду и опускает руки, ожидая дальнейшей пикировки. Переброситься парочкой колкостей и отправиться обратно к гостям.

– Однажды ты сказала, что у меня нет чувства юмора.

Я пожимаю плечами и тянусь к воротничку.

– Ты прав, и я возьму свои слова обратно. С шутками у тебя всегда была беда, как и со вкусом. И с этим. – Касаюсь воротничка и провожу кончиком пальца по полоске карамельного цвета. Помада Мишель. – Она пыталась тебя поцеловать?

Макс молчит. Но мне не нужны ответы. Я знаю наперед, что эта дура полезла к нему с объятиями и ласками, хотела поцеловать, как поступила бы любая другая женщина. Но с Максом всегда всё было иначе.

– У меня всё в порядке со вкусом.

– Но не с женщинами, – поправляю его и приподнимаюсь на носочках. Макс немного выше меня и разницу приходится компенсировать высоким каблуком. Потому что он никогда не наклонится, чтобы облегчить мне задачу. – Не забывай про правила, – выдыхаю в его шею и касаюсь губами воротничка.

Моя помада алого цвета. Яркая, сочная, острая. Такая, какая должна быть у женщины, умеющей маскировать чужие помады. Карамельный оттенок исчезает, остается только мой цвет. Моя метка.

Макс не пытается оттолкнуть меня или возразить. Он терпеливо ждет, когда я поправлю воротничок, верну на место галстук-бабочку и передам ему пиджак. Он ждет даже тогда, когда я отвернусь и покину кабинет, цокая острой шпилькой по паркетному полу. И лишь после того, как я оказываюсь в коридоре, выходит следом. Равняется со мной, сгибает руку, предоставляя мне локоть. Я кладу свою ладонь поверх и следую теперь за ним.

Муж и жена. Идеальная семья.