Kitabı oku: «Хаос слова»

Yazı tipi:

ISBN 978-5-4498-8899-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мои друзья мои читают письма

…и мне весьма приятен этот факт

«Играю только с теми»

Я играю только с теми,
Кто в мои играет игры.
Кто в свои играет игры,
Пусть играет с остальными.

Для чего мне тратить время
На чужое поле боя?
На чужих полях для боя
Много раненных, убитых.

Нет мне места среди трупов,
Мне иное место любо:
Мне подайте смех с весельем
Вместо гнили с разложеньем!

Я ищу такие встречи,
Что приносят сердцу сладость,
И друзей таких ищу я,
Чтобы искренно и честно.

Кто живёт, и видит чудо
В отражении глаз другого,
Только тот подвластен счастью,
Только с ним играть хочу я.

«Мне мало времени, которое с ней прожил»

Мне мало времени, которое с ней прожил,
И не хватает мне не считанных минут,
Часов счастливых, тех, которых все так ждут,
А целой жизни, где с ней радость приумножил.

Порой мне кажется, что я простой прохожий,
Который случаем забрёл на огонёк,
Да у костра её согрелся и прилёг,
Обрётши Бога, так как раньше был безбожен.

Мне мало времени, которое с ней прожил…
…Я, к сожалению, ей об этом не сказал.
И ведь нельзя сказать, что этого не знал.
Я знал! Я чувствовал! Ведь рядом с ней я ожил!

Я ощущал её под всей своею кожей,
И продолжаю ощущать по сей же миг!
Открыться ей не повернулся мой язык,
Который многое кого как потревожил.

Мне мало времени, которое с ней прожил,
Что даже жадность просыпается во мне
По всей той искренней и доброй теплоте,
И её свету, что любовью обнадёжил.

Пусть у меня её забрал и ангел Божий,
В моей груди не образуется дыра,
Ведь я люблю её сильнее, чем вчера.
Мне мало времени, которое с ней прожил.

«Нечто большее»

Как люди все из женщины родился,
Но думаю, что всё ж пришёл извне.
Всех целей, что поставил, всех добился,
А как-то всё не так, и не по мне.

Я в своей жизни стал отцом и мужем;
Живу, как подобает богачу.
Казалось бы, ну что ещё мне нужно?
А я чего-то большего хочу!

Моё желание труднообъяснимо,
Но если обозначить мысли нить:
Мне кажется, что жизнь проходит мимо,
А я не успеваю ухватить.

Ну как же так? Передо мной все двери
Открыты не во сне, а наяву.
Я честен с миром, я не лицемерю,
А всё же как-то только зря живу.

Я чувствую, что сердце моё бьётся,
Что я люблю, и всё мне по плечу.
Казалось бы, живи уж как живётся,
А я чего-то большего хочу!

«В святом безумии»

Она была святой настолько,
Что в ведьму лихо превращалась,
На языке чертей общалась,
Соблазна не боясь нисколько.

Он был святым, не уступая
Её способностям древнейшим,
И был её соблазном злейшим,
На троне ада восседая.

Они настолько были святы,
Чисты, невинны, непорочны,
Что по решенью церкви срочно
Со всех икон, увы, изъяты.

«Насквозь»

Очарованием промокла ты насквозь,
И капли катятся, сверкая, вдоль по телу;
Мужчины смотрят на тебя оцепенело,
Ведь ты желание, которое сбылось.

Вращаешь всех вокруг себя, как мира ось,
Вскружила голову, и в танце завертела;
Кровь у мужчин уже порядком закипела,
У многих сердце просто разом взорвалось.

Один из раненых рискнул, и на авось
Все чувства высказал свои открыто, смело,
И у тебя в ушах внезапно зашумело,
От чувства нового, что в душу забралось.

Пусть разлетаются оставшиеся врозь!
Ты поняла: он тот, кого ты так хотела,
Бежать готова с ним до самого предела,
И промокать отныне только им насквозь.

«Я готова»

Я готова упасть. На асфальт.
Строго вытянув руки по швам.
И удариться грудью плашмя.
И от боли свернуться в спираль.

И лежать, собирая лицо,
Что есть силы разбитое вдрызг.
Среди алых размазанных брызг
Звать вполголоса маму с отцом.

С губ разорванных слизывать кровь,
И выламывать пальцы свои
Я готова. Но чувство любви
Не готова испытывать вновь.

«Сильное негромкое»

Мне так хочется сейчас,
А потом может быть поздно, —
В чувствах я к тебе, серьёзно,
Прямо по уши увяз.

Мне так хочется с тобой
Рядом, близко находиться,
Чтоб касались наши лица,
Поцелуи пить в запой!

Мне так хочется тебя!
Ни к чему мне все другие!
Силы чувств во мне такие,
Как в душе богатыря!

Мне так хочется к тебе!
Ни к кому другому прежде
Не хотел я так! (Хоть режьте,
Хоть повесьте на столбе.)

«Что делать?»

Вопрос «что делать?» задавать
Мужчина женщине не должен.
Он должен чётко понимать,
Что делать, – долг такой возложен.

И пусть ответ на сей вопрос
Не самым умным будет, всё же
Он должен дать его, как в нос,
Когда жизнь бьёт его по роже.

Хватать обязан за кадык
Проблему, меч достав из ножен,
Иначе, как мужчина, в миг
Он будет просто уничтожен.

Другой мужчина даст ответ,
И с женщиной разделит ложе.
Ведь если мочи в яйцах нет,
То их владелец безнадёжен.

Noblesse oblige

Ни положение, ни власть, ни разговоры о чести,
Не тронут душу мою и сердце, если мы вместе.
Мне безразлично всё то, что накопил и имею,
Если ты рядом со мной, и я тобою владею.

«В поисках сути»

На статую смотрел моргая,
Она стояла как живая,
И чтобы жизнь её познать,
Решил её я разобрать.

Дробя у статуи живот,
Искал кишки, но только вот
На мой исследований пламень
В ответ крошился жёсткий камень.

Обломки статуи сжимая,
Я вопрошал: «Где кровь живая?!»
Но только пыль, в ответ клубясь,
С моей слюной мешалась в грязь.

Но лишь её я уничтожил,
Передо мною образ ожил,
А звоном заложило уши.
Как мне его в себе разрушить?!

Себя почувствовал отвратно,
Без сил всё возвратить обратно.
Добился цели – суть увидел,
И сам себя возненавидел.

И с каждым мигом всё ясней
Я понимал, откуда в ней
Таилась жизнь, со мной дыша, —
В ней автора была душа!

«Пусть»

Пусть я,
Как река без истока и устья,
Плодородны мои берега
На блага.

Пусть ты —
На волнах моих лодка из грусти.
Вот прохладой теченья умойся,
Успокойся.

Пусть нас
Окружает с тобой безыскусность,
Ощущенья по жизни нужны,
Что нежны.

Пусть
Моя речка бежит наизусть,
Ты с прибрежных деревьев плоды
Подбери.

Пусть нам
Эти фрукты запомнятся вкусным
И неведомым блюдом святыни
Отныне.

«Лоскутки разговора»

– Тебя бросили? – Нет, я остался сам.
Свой направил взор к чистым небесам.
– Почему ты так поступил, скажи?
– Для земной на небе нет места лжи.

– Ты расстался? – Нет, изменил общение.
– Но теперь не вместе вы, тем не менее.
– Извини, но взгляд твой довольно низок.
Если встанешь рядом, то станешь близок?

– Ты расстроен? – Нет, это слишком просто.
– То есть ты не чувствуешь сердцем остро?
Если так, любовь для тебя ничтожна!
– А вот это всё ни к чему так сложно.

«Я верю»

Я верю в Бога, но никак не в церковь,
Что, текст святой, порой перековеркав,
Глаголет, громыхая как ведро,
Что половина человечества – ребро.

Я верю в Бога, но не в стены храма,
Их холод не заменит слово «мама».
Мне безразлична пафосность амвона;
Лишь мамы лик – одна моя икона.

Я верю в Бога, только не в молельни
И проповедников из этой богадельни,
Берущих знания в Коране и Талмуде,
Хоть среди них достойные есть люди.

Я верю в Бога, не могу не верить,
Иначе мне придётся лицемерить.
Внутри себя я ощущу потерю,
И выйдет так, что сам в себя не верю.

«Живой не нужен»

Живой не нужен никому,
А мёртвый всем.
Всё ждут, когда пойдёт ко дну
Он, облысев.

Чтоб говорить о том, кем был,
И чем дышал,
Да обсуждать, кого любил,
В кого плевал.

И ведь найдётся среди ста
Увядших шлюх
Та, что открыв свои уста
Припомнит вслух,

Как чуть ли даже не жена..,
Как год роман…
(Хоть ночь была всего одна,
И он был пьян.)

И средь знакомых и друзей
Найдётся тот,
Кто полный сплетенных слюней
Откроет рот:

Мол, он для творчества ему
Идей подкинул.
(Но всё же скроет, почему
Ударил в спину.)

О мёртвых либо хорошо,
Либо молчать.
Но очень много есть ещё,
О чём вещать:

Кавер-концерт, трибьют-альбом
От очевидца;
Придумать, как ещё на нём
Обогатиться.

Всё ждут, когда же день придёт,
И миг настанет!
А он в любви родных живёт,
И сочиняет.

«Выпускная ленточка»

На красной ленте выпускницы
Для надписей уже нет места,
Но он ей пишет, веселится:
«Желаю в жизни много секса!»

На ленте же выпускника
Для текста много места с краю,
И пишет девичья рука:
«А я ума тебе желаю!»

«Трудности предвещания»

Иногда спокойный голос,
Чёткий голос в голове
Говорит, что быть беде,
Поднимая дыбом волос.

И мурашки по спине
Пробегают, ужас сея,
Страх берёт тебя за шею,
Прижимая в миг к стене.

Ты, от пота весь влажнея,
Шевелишь губами тихо,
Чтоб поведать людям лихо,
Но лепечешь ахинею.

«Рутина»

День. Рабочий день недели.
Как часы-то пролетели:
Шумно, быстро, безвозвратно…
А зачем и не понятно.

Для чего и в чём был смысл?
Может, где ответ записан
На вопрос, что будоражит?
А когда и кто расскажет?

Да… вот так всю жизнь проводишь,
А ответа не находишь.
Лепишь из себя героя,
Хрясь, и вышел уж из строя.

«Теперь я знаю, что важнее»

Мне предложили работу с большим хорошим окладом,
Но на инвестора я смотрю пустующим взглядом, —
Ещё вчера ведь хотел добиться многого, знаю,
Но, а сейчас я сижу, и с ужасом понимаю:

Ни положение, ни власть, ни разговоры о чести,
Не тронут душу мою и сердце, если мы вместе.
Мне безразлично всё то, что накопил и имею,
Если ты рядом со мной, и я тобою владею.

Мне предложила любовь, где есть обиды, капризы,
Но так же, как ни крути, находятся компромиссы.
Как я ушёл от тебя за счастьем денежным, мнимым?
От той, чьи губы меня назвали словом любимым.

Ни боль, ни муки мой дух не покоробят отныне,
Пока со мной оберег – твоя улыбка и имя,
И впредь всё время своё я на тебя лишь потрачу.
Существованье моё ты обрекла на удачу.

«Бутон обмана»

И было пиршество в стране, где шла чума,
И из садов дворца всё это исходило.
Ох, как людей влекла загадочная сила,
И те, кто шёл туда, гнить бросили дома.

И посетители шли чередой бессмертной,
И у одной из клумб в саду том замирали;
Бутоны пламя своим цветом источали,
И кто смотрел на них, тот становился жертвой.

И каждой жертве уготован был цветок,
И в том цветке таилась знаний капля яда,
Магнит цветка к себе манил металлы взгляда,
И тот, кто делал вдох, тот прежним стать не мог.

И «обновлённые» текли за новой дозой,
И, словно опухоль, та очередь росла.
А у границ враги, которым нет числа.
И кто пойдёт сражаться с этою занозой?

И нет страны, и нет народа, нет дворца,
И время память о садах цветущих стёрло.
Но отчего так эти мысли душат горло,
И что за запах мы вдыхаем без конца?

Напрасная Надежда

Такой вот компас внеземной

«Славная, добрая, милая»

Ты славная, добрая, милая,
Красивая, до боли честная,
Земная, но всё же небесная,
С творческой женской силою.

Ты милая, славная, добрая,
Открытая, звёздочка светлая
На небе дневном заметная,
И радость дарить способная.

Ты добрая, милая, славная,
Чуткая, трудолюбивая,
Любимая и счастливая,
А это – самое главное.

«Ну, как-то так»

Я снова полюбил не ту.
Ну, как не ту: она меня не любит.
Она-то та, но чувства в пустоту,
И это-то меня изводит, губит.

Мне так близка, но только я не тот.
Ну, как не тот: лицом не вышел, ростом.
Я тот, кто нужен ей, а только вот
Она пока не понимает просто.

Когда она поймёт, я буду мёртв.
Ну, в смысле мёртв: живой, но недоступен.
Захочет всё вернуть, но не вернет, —
Увы, но мир безжалостен, преступен.

Да я не обижаюсь на судьбу.
Ну, как не обижаюсь: не печалюсь.
Я просто её истово кляну,
И нецензурно, грубо выражаюсь.

Я снова полюбил не ту.
Ну, как не ту: ту, только не взаимно.
Вот привкус крови чувствую во рту,
И жду, когда любовь пройдёт, наивно.

«Они совсем любви твоей не знают»

О, проклинаю творчество за то,
Что описать оно тебя не в силах,
И жизнь твою, струящуюся в жилах,
Нельзя запечатлеть на полотно.

Фотографам, художникам дано
Всего-то, что довольствоваться мигом,
Который пойман кистью, объективом,
Но жизнь не удержать им всё равно.

Размазанное скоростью пятно…
Ну что оно о жизни вам расскажет?
Фантазию почти не будоражит, —
Вниманием к себе обделено.

Вот так и в жизни грустно и смешно:
К текущему очей не направляем,
А любим лишь тогда, когда теряем.
Края не замечаем, видим дно.

Искусство презираю глубоко,
Ведь сохранить оно тебя не может.
Поэзия все чувства приумножит,
Но до любви твоей ей далеко.

«Иероглифы»

Однажды творчество мне дико надоест,
Что я сотру из твоего овала крест,
Кровь в моём сердце постепенно загустеет,
И в свою очередь квадрат мой опустеет.

Портрет пустой мой ничего тебе не скажет,
И кисть твоя его палитрой не измажет;
Кататься будет между нами эта вата,
Пока плюются дни из зёва циферблата.

Насколько долго это всё у нас продлится?
Лишь каркнет ворон, и состарит наши лица;
Когда же времени не хватит остального,
То в танце страсти познакомимся мы снова.

Тогда по письмам к тебе дико затоскую,
В твоём овале свой иероглиф нарисую,
И, может быть, в красивом шёлковом халате
Ты нарисуешь свой иероглиф мне в квадрате.

«Женщина сорока лет»

Вспоминая теперь своё прошлое, толком не скрою
То, что в юности так повзрослеть мне хотелось уже;
И хоть внешне была яркой, свежей и ранней весною,
Я вела себя так, словно поздняя осень в душе.

Все подруги мои замуж выскочили очень рано,
Нарожали детей и успели уже развестись.
Мне ж хотелось любви, чтобы искренно и без обмана,
И из сердца к нему мои чувства на крыльях рвались.

Я встречала парней, и мужчин в своей жизни встречала,
Но в душе ни с одним не почувствовала перемен.
А когда подошло время слышать мне детское «мама»,
То услышала лишь тишину четырёх своих стен.

Так сложилось потом, что двоих родила ребятишек,
В них отрада моя, хоть и трудно одной их растить.
Идеал же мужской не сошёл со страниц моих книжек,
Он остался на них, позволяя его лишь любить.

Эх, казалось мне, что жизнь прочла до последней страницы,
Точно зная, чего от судьбы своей личной хочу,
За плечами росли крылья вольной, счастливой Жар-птицы!..
…А теперь по земле тяжело их и грустно влачу.

Какой вечер подряд распускаю я длинные косы,
Тихо Богу молюсь, чтобы увидеть хорошие сны;
Пусть уже по годам я похожа на раннюю осень,
Но в душе у меня состояние поздней весны.

«Параллелями»

Я хочу тебя параллелями
Неизученными, неизмеренными,
На которых в меня бы верила,
Несмотря на потери времени.

Я хочу тебя параллелями
Бесконечными, протяжёнными.
С ощущеньями неподдельными,
Да и чувствами неискажёнными.

Я хочу тебя параллелями
Искривлёнными гравитацией,
И в постели своей неделями
Наслаждаться твоею грацией.

Я хочу тебя параллелями
Повседневно и регулярно.
Но пока что, увы, коленями,
Мы друг к другу перпендикулярно.

«Доверь заботу о себе»

Забота о тебе, мой милый друг,
Совсем легко на плечи мои ляжет,
Паденье ангела твой путь ко мне укажет,
И солнце озарит весь мир вокруг.

Поверь в меня всем сердцем и душой.
Твои сомнения могут быть глубоки,
Как у Цветаевой заманчивые строки.
Доверь заботу о себе, и будь со мной.

«Не думай обо мне»

Не думай обо мне на завтрак,
И на обед не думай тоже.
Раз всё разладилось, оставь так,
Или исправь, если ты можешь.

Не думай обо мне на ужин,
Побудь с собой наедине.
Но, если я тебе так нужен, —
На полдник думай обо мне.

«Манекен»

Я шёл по улице один,
Огромные глаза витрин
Зазывно на меня смотрели.
И я в ответ на них смотрел,
И в отражении разглядел
Любовь искусственной модели.

Среди вещей, теней и букв
Был манекен без ног и рук,
Без головы и без одежды.
Куском пластмассы был тот бюст,
Но отпечаток женских уст
В нём разжигал огонь надежды.

И в той груди пылал костёр
Любви ни братьев, ни сестёр,
Испепеляющие страсти
В нём бушевали неспроста,
Ведь были женские уста
Божественной вкуснее сласти.

На миг представилось мне что
Витрин осыпалось стекло,
И шаг я сделал к манекену;
Ладонью тронул поцелуй,
И магия любовных струй
Вошла иглою в мою вену.

Внезапно вспыхнул фейерверк,
И следом свет вокруг померк,
И призма мира изменилась.
Та ночь беззвёздною была,
И я подумал: «Вот дела…»,
На этом мысль прекратилась.

Прошло с тех пор немало лет,
Уж выцвел на пластмассе след
Оставленный от поцелуя,
Чуть теплится внутри огонь,
Но женская уже ладонь
Его не трогает, волнуя.

И магазин тот постарел,
Что так заманчиво глядел
На тех, кто мимо проходили;
В плену заброшенных реклам
Есть манекен красивый там,
Уже покрытый слоем пыли.

Garganta de Murciélago

«Behold, this is the form of true despair»
Ulquiorra

«Прочитай в моих глазах»

В твоих глазах не буквы, только грусть,
Там не слова и фразы, там война,
Которой ты который год полна,
Баталии все зная наизусть.

Ты просишь прочитать в глазах ответ
На мною тебе заданный вопрос,
Но только поезд там пустили под откос,
И ранеными полон лазарет.

Как много боли взор твой сохранил,
Как бортовой журнал несбывшихся надежд.
Ты предстаёшь передо мною без одежд,
Перо макая в кровь вместо чернил.

В озёрах глаз твоих не чистая вода,
Там чёрная свернувшаяся кровь,
Да труп раздувшийся под именем Любовь.
А с мёртвым жить, сама ведь знаешь, что беда.

Как ты воспоминанья не глуши,
Пред образом ты просто рухнешь ниц.
Читаю боль я с глаз твоих страниц,
Как ежедневник твоей раненой души.

«Вскрой грудную клетку»

Разве ты не дашь мне любовь и страсть?
Разве разрешишь сгинуть и пропасть?
Разве в ледяной меня бросишь ад,
Просто отведя от меня свой взгляд?

Ну же,
Если мучить, мучай!
Слушай,
Будь змеёй гремучей!
Пробуди в себе ты людоедку,
Вскрыв руками мне грудную клетку!

Разве наслаждение/боль – случайность?
Разве ты пойдёшь на такую крайность?
Разве ты испортишь мне жизнь и кровь,
Просто скрыв свою от меня любовь?

Глубже
Проникай под рёбра!
Кушай
Моё сердце, кобра!
И пускай твоя красива внешность,
Монстром будь со мной, как неизбежность!

«Обнажая горло»

У ног твоих мои покорны звери,
Которые беснуются в аду,
И чтобы в это ты смогла поверить,
Я на колени твои голову кладу.

Легки твои ко мне прикосновения;
Хоть часто с тем, кто мил, бываю груб,
Но именно сейчас, в сии мгновения,
В себя впускаю шёпот твоих губ.

Благо во благо

В каждом из нас есть свой жалкий демон!

«Утром холодно»

Сегодня утром холодно опять,
Поэтому меня, мой друг, послушай,
Ты не морозь напрасно свои уши,
Когда пойдёшь на улицу гулять.

«Марина и три бесконечности»

Мне девушка призналась
О том, что её губит:
«Я б с милым повстречалась,
Да вот никто не любит…»

Мне девушка открылась:
«Живу я в месте тошном!
Вот всё бы так сложилось,
Чтоб мне жилось в роскошном…»

Мне девушка шепнула,
На миг отбросив грусть:
«Всю жизнь б перевернула,
Но только я боюсь…»

Я девушке ответил:
«Так чья же в том вина?
Чтоб милый тебя встретил,
Начни любить сама!»

Я девушке промолвил
На к месту притязание:
«Важна не столько форма,
Сколь больше содержание».

Я девушке на ушко:
«Так жизнь пройдёт в мучениях.
Пойми, моя подружка,
Жить глупо в опасениях».

«Хотелось женщинам любви»

Хотелось женщинам любви,
И вот в субботний тёплый вечер,
Решили, сев в авто, они
За городом устроить встречу.

Где небо звёзд над головой,
Где музыка из магнитолы,
Где можно, выпив, быть собой,
Побыть собой,
И позабыть судьбы уколы.

Хотелось женщинам стихов,
Красивых слов неповторимых
Из уст не грубых мужиков,
А от мужчин любимых.

Но разговоры все велись
С людьми, что находились рядом,
О жизни, и в конце свелись,
Опять свелись,
К простому обливанью ядом.

Хотелось женщинам мужчин,
Мужчин порядочных и честных,
Тех, что не ищут сто причин,
Чтоб снова бросить их «чудесных».

Так продолжали тортик есть,
И обсуждать мужчин всех рьяно.
Герои в жизни у них есть,
Конечно есть,
Но только вот не их романа.

Хотелось женщинам тепла
Душевного, и не до жажды;
В объятьях выгорать дотла,
И чтоб объятья непродажны.

Но только торг уже иной:
Не стоит выделки овчинка —
Товар брать с дикою ценой,
Завышенной ценой,
Когда уже ушёл спрос с рынка.

Хотелось женщинам любви,
Простого счастья безгранично, —
Чтоб романтично длились дни,
По крайней мере не цинично.

В стакан плескался алкоголь,
В багажнике лежала пища.
Хотелось чувствовать любовь,
Почувствовать любовь,
Но ничего у них не вышло.

«Не к лицу»

Эффектна в компании и образована;
Уже обожглась, и по жизни подкована;
Приятна в общении всею душой,
Хоть гадости и говорят за спиной.

И с первого взгляда ты мне приглянулась,
Аж сердце в груди у меня встрепенулось.
На сплетни и слухи плевать, – всё равно
С нуля всё начать можно. Есть одно «но».

Себя отравляешь по жизни напрасно,
Ты куришь, а это для женщин опасно.
Конечно, опасно и для мужчины,
Но в случае с женщиной хуже причины.

Признаюсь, душою ничуть не кривя,
Что сам бы навеки влюбился в тебя,
И отдал себя самого без остатка,
Во имя семейного счастья, достатка.

Но факт убивает суть чувств окрылённых,
Что травишь детей ты своих не рождённых,
И потенциальному мне как отцу
Сей факт, отвечаю, совсем не к лицу.

«Дорогая, ты так ошибаешься»

Каждый день ты живёшь в ожиданье какого-то чуда,
В ожидании принца на белом с попоной коне.
Быт тебя поглощает, и дел надвигается груда,
И ты плаваешь килькой в стоячей и мутной воде.

Согласись с моим доводом, килька отнюдь не принцесса,
Её часто в томате закуской под водку берут.
Так зачем свою юность, скажи, доводить до эксцесса, —
Ведь с просроченным сроком с прилавка товар не возьмут.

Дорогая, ты так ошибаешься
В том, что в сексе со мной не нуждаешься.
От того, что всё ждешь-дожидаешься
Принца, только быстрее состаришься.

Со знакомой встречался твоей, но мы разные люди,
И поэтому наши пути с ней уже разошлись.
Но она продолжает меня выставлять всем на блюде,
Словно я тот единственный, кто разломал её жизнь.

Распускает подобные сплетни с коварным расчётом,
Искажая мой внутренний мир, мою тонкую суть.
Завалить меня хочет она невнимания гнётом,
И под этот шумок невзначай меня как бы вернуть.

Дорогая, ты так заблуждаешься
В том, что в сексе со мной не нуждаешься, —
От того, что со мной не общаешься,
В моих помыслах ты сомневаешься.

Мне известен тот факт, что парней у тебя не бывало,
И в текущий момент парня тоже в наличии нет.
Каждый вечер одна забираешься под одеяло,
Засыпая под кадры любовных тупых кинолент.

На всё это хочу тебе высказать прямо и смело;
Ты запомни слова мои, или хотя б запиши.
Знай, делить одиноко постель – это травма для тела,
А с фантазией спать – это травма уже для души.

Дорогая, ты так обжигаешься
Тем, что в сексе со мной не нуждаешься.
Тем, что самоудовлетворяешься,
Меж подружек ты не утверждаешься.

Предлагаю открыто тебе я со мной отношения,
Или сексом заняться, – как хочешь, вообще назови.
Положительное принимай поскорее решение,
И поехали вместе уже предаваться любви.

И не думай о том, навсегда это или же временно;
Что с другим будет лучше, – я сам только лучше себя.
Я красиво всё сделаю, в этом быть можешь уверена,
Потому что я сделаю всё это лишь для тебя.

Дорогая, ты так зажимаешься
Тем, что в сексе со мной не нуждаешься, —
Напряженьем своим измотаешься.
Ты однажды поймёшь, и раскаешься.