Kitabı oku: «Останься моей», sayfa 4
Глава 9. Не всем планам нужно сбыться
Я смотрела на свое отражение в зеркале. Идеально уложенные волосы, красивое платье и яркий макияж. Чего ему не хватает? Что нужно моему мужу, чтобы смотреть на меня так, как смотрел тот наглый брюнет?
Сутки прошли с нашей с ним встречи. Цветы я была вынуждена спрятать за беседкой в саду. Боялась, что Давид увидит, но и рука не поднялась выбросить такую красоту.
Мы только что приехали домой, и собираемся в ресторан на ужин. Давид обещал, что мы сможем сесть и поговорить обо всех проблемах, что рвут наши отношения. Я планировала расставить все точки над «и» в наших ссорах. Пусть, я глупая, но я все еще надеюсь на исправление мужа, надеюсь на то, что все может стать как раньше. Когда мы были бедными студентами, мечтающими о богатой и счастливой жизни.
Опустила глаза на свою грудь. Тут же вспомнила о вчерашнем вечере. Как бы глупо это не звучало, но рядом с тем громилой, я чувствовала себя на вершине Олимпа. Я ощущала себя такой красивой и непреступной… дерзить ему и противоречить нравилось мне настолько, что еще полночи после нашего расставания я не могла сомкнуть глаз. Или его украденный поцелуй так взбудоражил мое воображение?
В любом случае, наше общение не имеет будущего. Я и имени его не знаю. И только сейчас поняла, что целенаправленно оставляла этот момент в неизвестности. Будто в оправдание себя. Я не знаю, как его зовут, значит он неинтересен мне, и следственно, нас ничего не связывает.
Мой поступок верный. Я ведь знаю, что будет дальше. Этот наглый и уверенный в себе брюнет понятия не имеет на чью жену покусился. Давид, может, невнимательный муж и в последнее время стал холоден ко мне, но свое он не отдаст никому. И если вдруг тот сунется ко мне в выходной день, решив позвать на следующую встречу, ярости Давида не будет конца. Я не завидую бедолаге, но все что я могла – сделала. Не моя вина, что бугай не слышал ни единого моего слова.
Бросив помаду в косметичку, направляюсь в кабинет к Давиду. В коридоре встречаю нашу домработницу.
– Роксана, на завтра обед готовить? Даня должен вернуться, могу сварить его любимый борщ.
– Думаю, не стоит. Мы планировали завтрашний день провести с семьей, вернемся к вечеру. А вот на субботу можно приготовить и его борщ.
Женщина улыбается и кивает. Я толкаю дверь и прохожу к нему в кабинет. Давид скинул пиджак на диван. На нем рубашка, с небрежно закатанными рукавами. Он нервно измеряет комнату шагами, разговаривая по телефону.
– Нет, я понятия не имею, как это сделать, но ты же понимаешь, что это п*здец! Как такое вообще могло произойти?!
Муж обессилено опускается в кресло, отбрасывая телефон в сторону. По спине пробегает холодок.
– Что-то случилось?
Он поднимает на меня глаза.
– У меня проблемы. Прости, с ужином не выйдет. Возможно, придется уехать на все выходные.
Обида колючими иголками вонзается в горло. Она душит меня, не давая возможности сделать нормальный вдох.
– Что-то срочное? То, что нельзя перенести?
– У Олейникова три дня назад пропала племянница. Он поднял на уши весь город, ее нашли, – Давид откидывается на спинке кресла, затягиваясь сигаретой.
– И?
Муж поднимает на меня уставшие глаза.
– И нашли ее у Карима.
– У Карима? Что это значит?
По всей видимости, он сболтнул лишнее. Не желая продолжать разговор, Давид поднимается, затушив сигарету, стягивает со стола бумаги. Выбрасывает их в урну.
– Оставь меня одного, Роксана. Мне нужно подумать.
Я не сдвигаюсь с места. К глазам подступают слезы, ведь я понимаю, что Даня будет расстроен. Сын так долго ждал папу, и Давид дал ему слово, что последние выходные каникул мы проведем всей семьей. Я представила глаза Даньки, когда он поймет, что папа в очередной раз обманул… и меня накрыло злостью.
Я подошла к его столу.
– Ты обещал, что мы вместе поедем за Данькой. Ты дал ему слово. Какими бы сложными ни были проблемы, ты должен сдержать обещание. Сын тебя больше месяца не видел, так нельзя…
Я смотрю на него с мольбой. Он не может так поступить с ним! Давид не должен разбивать ему сердце.
– Ты не видишь что у меня проблемы?!
– Давид, мы договаривались. Я пообещала Дане, что мы вместе проведем выходной. Кино и пицца.
– Роксана, мне нужно решить вопрос с племянницей Карима, иначе к чертям полетит все, над чем я работал последнее полгода. Просто возьми машину и езжай за сыном. Проведем с ним время в другой раз.
Я смотрю на его искаженное злостью лицо, в его холодные глаза и мне так горько становится. Так и порывает схватить букет, стоящий во дворе и швырнуть ему в лицо. Чтобы он проснулся, наконец! Чтобы понял, как собственными руками рушит все, что мы строили десять лет.
– Так ему и скажи. Сам.
Выйдя из кабинета, хлопаю дверью так, что она едва не слетает с петель. Глаза горят от подкативших слез. Я спускаюсь вниз, на первый этаж. Подхожу к беседке во дворе, и, подняв цветы, вдыхаю их аромат. Слова чужого мужчины звучат в моей голове.
«Ты ведь не одна из запуганных и трусливых баб, вечно оправдывающих своих муд*чных мужей? Так почему не попробовать что-то новое? Почему бы не почувствовать себя живой?»
***
Даня всем своим видом показывает, насколько сильно ему не хочется собирать вещи. Сын упрямый, как ослик. Многим похож на отца. И сейчас он даже не пытался скрыть своих эмоций.
В коридор он выходит спустя пятнадцать минут. Бросив рюкзак у стены, принимается обуваться.
Все это время мама коршуном смотрит на меня. Я не хочу начинать с ней разговор, знаю, что он не закончится миром.
– Ты не хочешь объяснить, что произошло? Почему среди ночи Давид звонил мне и спрашивал где ты?
Даня поднимает на меня удивленный взгляд.
– Мам, ты не ночевала дома?
– Нет, Дань, бабушка все не так поняла, – нервно усмехнувшись, хватаю его рюкзак, стараясь быстрее покинуть мамину квартиру. Но без объяснений она ведь не выпустит меня никуда.
– Мам, все хорошо. Спасибо, что помогла. Честное слово, простое недоразумение.
Но ее не устраивает мой ответ.
– Я вчера в магазине встретила Ирину Сомову. Помнишь, гастроэнтеролог из поликлиники? У нее сын, Иван, вместе с тобой заканчивал университет.
– Конечно, помню, мам.
– Он еще бегал за тобой, пока этот не появился… – процедила сквозь зубы.
Сын не понимающе хмурился. Он уже оделся и ждал меня в дверях.
– Мам, давай ближе к делу.
– Так вот, Ванька ее работает в нашем посольстве, в Турции. Такой красавец стал, ты бы его видела. И до сих пор не женат.
Мама подходит ко мне и шепчет на ухо.
– О тебе постоянно спрашивает у Иры. Неделю назад приехал в отпуск. Хочет с тобой увидеться, просил твой телефон дать.
– Зачем?
В маминых глазах вспыхивает раздражение.
– Как это, зачем, Роксана? Жизнь свою нужно строить и вытягивать из той дыры, в которой ты сидишь! Или ты считаешь, что у тебя все в порядке?
– Мам, у меня все в полном порядке. Давай, я сама буду решать, как мне строить свою жизнь.
Мама начинает злиться. То и дело поправляет волосы, отряхивает невидимый сор с одежды.
– Строй, кто ж тебе не дает, – ее тон вдруг становится равнодушным и немного высокомерным. – Настроила уже, смотрю… Это же нужно закончить международный факультет с красным дипломом, чтобы работать в канцелярии.
– Я начальник отдела и я довольна своей работой. Если бы меня что-то…
– Да ничем ты недовольна, Роксана! Ты ж как с ним связалась, на человека перестала быть похожа! Посмотри на себя, что с тобой стало?! Ты ведь вся в нем растворилась! Все для него и профессию свою и жизнь забросила. Он построил карьеру, у него есть все, а у тебя? Что есть у тебя? Он даже за ребенком не может приехать в выходной. Как часто ты его видишь? Разве ты не понимаешь, что он пользуется тобой?!
Я не хочу, чтобы Даня слушал ее слова. Я как могу, оправдываю в его глазах Давида. Какими бы сложными ни были наши отношения с ним, в глазах Дани он должен быть хорошим и любящим папой.
Я подхожу и обнимаю ее. Мама начинает дрожать. Не хочу, чтобы она расстраивалась.
– Мам, все хорошо, правда. Если бы было не так, я бы не жила с ним. Не переживай, ладно?
Родительские глаза наполняются слезами.
– Глупая ты у меня, Роксан. Сердце твое слишком доброе, чтобы увидеть за кем именно ты замужем.
– Вижу я мама, все вижу. И обещаю тебе, когда сама захочу уйти, когда увижу, что он пользуется мной, я уйду. В тот же день. И не обернусь даже.
Она тяжело вздыхает.
– И куда ты пойдешь? У тебя даже денег нет. Сколько раз говорила, откладывай, прячь.
– У меня есть деньги. На счетах хорошие суммы. Не думаешь же ты, что я совсем бесправное существо?
– И толку что они там лежат? Если уходить вздумаешь, либо он тебя бросит, все же заберет! Я разве не знаю, кто такой твой муж. Такие, пока не оберут до нитки, не успокоятся.
***
После разговора с мамой на душе устойчиво сохранялось гадкое чувство. Я всегда защищала Давида, никогда и никому не позволяла говорить о нем плохо. Все эти годы я была хорошей мамой, и отличной женой. Так почему спустя десять лет нашего брака я все больше понимаю, что права не я, а мама?
И словно стараясь закрыть на все глаза, я гоню эти мысли прочь. Снова придумываю сотни оправданий ему и себе. Закрываю глаза, откидываясь на спинку сидения кинотеатра. Неужели ты одна из тех глупых баб, что вечно оправдывают своих мужей, Роксана?
– Мам, ты чего уснула? – раздается удивленный голос сына.
Распахнув глаза, осмотрелась по сторонам. В зале уже зажегся свет, и зрители потихоньку покидали свои места.
– Прости, Дань, – улыбнулась виновато.
Сын нахмурился, натягивая кепку.
– Тебе то мультик понравился?
Мы вышли из кинотеатра. На улице стояла прохладная погода. Натянула шапку Дане на уши, сын поморщился.
– Да так, пойдет, – махнул рукой. – Поехали.
– А как же пицца? В планах было объестся от пуза, – улыбнулась, застегивая пиджак.
– Не хочется что-то.
Даня был подавлен. С того момента как я приехала, и он понял, что Давида снова нет, сын сам на себя не похож. В своих мыслях, расстроенный. И как я не старалась, не могла развеселить его, или отвлечь.
– Ну хорошо, – вздохнув, спустилась вслед за ним по ступенькам.
Как только мы уселись в машине, раздался звонок телефона.
Сердце забилось в груди так сильно, что на мгновение в глазах потемнело. Это он. Тот самый брюнет. И только сейчас в голове вспыхнуло осознание. Сегодня суббота. Он собирался позвать меня куда-то.
– Мам, ты опять уснула? – раздался недовольный голос Дани. Сын уже справился с ремнем безопасности и смотрел на меня возмущенно.
Сбросив оцепенение, отклонила вызов. Но стоило мне бросить телефон на панель автомобиля, он зазвонил снова. Я понимаю, что так просто в покое он меня не оставит.
– Прости, Дань. Срочный звонок. Подожди в машине, – выбравшись из салона, я принимаю вызов.
– Ты ведь не решила от меня убегать Роксана? – хрипловатые нотки смеха в его голосе что-то сделали с моим речевым аппаратом. Я просто стояла и пыталась вспомнить, как говорить.
Но вид Дани через лобовое привел меня в чувства, позволив вспомнить, что для меня действительно имеет значение.
– Нет, – прорычала сквозь зубы.
– Вот и хорошо, – не дослушав, перебил он. – Ты ведь понимаешь, что это не имеет смысла. Скажи мне, где ты и я тебя заберу.
– Послушай меня, – понимая, что закипаю, отошла подальше от авто. На этот раз я собиралась пренебречь всеми правилами общения. – Я пыталась быть вежливой, но с тобой этого не стоит делать. Еще раз позвонишь или появишься в моей жизни, я расскажу своему мужу. И у тебя будут огромные проблемы.
В трубке раздался его смех.
– Роксана, ты ведь понимаешь, что теперь мне еще больше хочется тебя найти, девочка. Никуда не уезжай. Или уезжай. Не важно. Я ведь все равно найду тебя.
Глава 10. На этом всё?
Я поняла, что-то не так, как только мы выехали из города. Машину то и дело заносило на ровном месте, руль не слушался. И когда управление стало в конец сложным, включив «аварийки», я остановилась у обочины.
– Что случилось? – сын стянул с головы наушники и удивленно осмотрелся. Мимо на огромной скорости то и дело проносились авто, от резких потоков ветра машину немного раскачивало.
– Не знаю, сейчас посмотрю. Оставайся в машине.
Дождавшись, когда мимо проедет машина, я вышла из салона. Осмотрела колеса со своей стороны – все было в порядке. А вот переднее с пассажирской было спущено.
– Черт! – застонала в голос. Ну что за день такой? Сначала Давид, потом этот брюнет вытрепал последние нервы. А теперь и колесо спустило. Посмотрела по сторонам – ни заправки, ни шиномонтажки. Одна трасса, лесопосадка с двух сторон и проносящиеся мимо авто. До города еще километров двадцать. Что делать?
Забралась в салон и потянулась к телефону. Сын убрал наушники в рюкзак и посмотрел на меня с тревогой.
– Машина сломалась?
– Колесо спустило, Дань. А что делать, не знаю.
– Давай папе позвоним?
– Он занят, вряд ли ответит, – нахмурилась, выискивая в справочнике телефон Паши. Не помню, уехали ли он с Давидом или остался в городе?
Набрала номер. Длинные гудки сменились голосом автомата. Он не берет трубку. Ничего удивительного. У мужчины выходной, скорее всего, за город к семье уехал.
– Мам, ничего страшного, ты не переживай, – хмурится Даня, натягивая шапку. – Разберемся сами. А если что-то не поймем, у нас есть ютуб. Посмотрим обучающий ролик.
Сын был таким взбудораженным и уверенным в себе, сердце в груди сжалось. Маленький мужичок. Вот, кто никогда не бросит и не отвернется. В глубине души понимая, что наша затея провальная, я все же не могла отказать сыну.
***
Я стояла и смотрела на разложенные в ряд инструменты. Перевела взгляд на сломанный ноготь, захотелось разрыдаться. Еле вытащили с Данькой запаску из багажника. Теперь оставалось понять, как со всем этим справиться.
К своему стыду, ни разу в жизни не меняла колеса. Да и не пыталась научиться. Зачем? Если в городе на каждом шагу мастерские и шиномонтажки, где профессионалы сделают все правильно.
Сын вздохнул, задумчиво почесав голову через ткань шапки.
– Мам. Тут главное, затянуть все болты, иначе колесо может отскочить на ходу, и мы попадем в аварию.
От нарисованной им перспективы стало совсем не по себе.
– Так, я вызываю эвакуатор. Лучше подождем, погреемся в машине. Давай, запрыгивай в салон.
На этот раз Даня спорить не стал. По всей видимости, и он понял, что затея провальная. Мы с ним как два маленьких беспомощных котенка.
Как только сын устроился в салоне, я, игнорируя ледяной ветер, пыталась найти в интернете номер эвакуатора. Черт, и почему все должно произойти именно в этот день?!
Мое внимание привлекла машина, проехавшая по встречке мимо нас. Черный огромный внедорожник, смутно напоминающий мне кое-кого. Я присмотрелась вслед удаляющейся машины. Спустя метров двадцать, она вдруг затормозила, и, дождавшись, когда поток машин с моей стороны иссякнет, резко развернулась, направляясь в нашу сторону.
По спине пробежал озноб. Я стояла и смотрела на огромного черного зверя с шипами на бампере, с каждой секундой приближающегося ко мне. На минуту я даже ущипнула себя. Возможно, мне это показалось? Как он мог найти меня? Да еще и так быстро!
Но как только машина остановилась, из водительской двери появился он. Его распущенные волосы подхватил ветер, и ему пришлось остановиться, и собрать их в хвост. Мужчина надел шапку и запахнув куртку, уверенным шагом направился ко мне. В его глазах сияло торжество, а на губах застыла довольная улыбка.
Я посмотрела на сына, он застыл на мне взглядом. Даня понял по моему лицу, что-то не так. Сын опустил стекло автомобиля. Понимая, что в любую секунду может произойти беда, я сорвалась навстречу брюнету.
Мы встретились с ним в нескольких метрах от моего авто.
– Я же говорил, что уезжать нет смысла. – слетело насмешливое с его губ. Он потянулся рукой к моему лицу, я отпрянула в сторону.
Мне вдруг стало не по себе. Ситуация давно перестала быть смешной или интересной, катастрофа приближалась с каждой минутой. От отчаяния на глаза набежали слезы.
– Пожалуйста, не надо, – мой голос дрожал.
Я сделала шаг, не сводя с него глаз.
– Здесь мой сын. Оставьте свои игры на другое время.
Он нахмурился. Я читала в его глазах удивление. Мужчина посмотрел в сторону моего авто, а потом, просто оттеснил меня рукой, проходя мимо.
– Эй, малой! – крикнул с улыбкой, приближаясь к Даньке, только что выбравшемуся из авто.
Даня удивленно уставился на громилу.
– Помощь твоя нужна. Ну-ка, идем.
Мужчина направился к разложенным нами инструментам и присел на корточки. Данька подошел ближе. Я стояла и не могла пошевелиться. Смотрела на его крепкую фигуру, обтянутую тканью куртки, на его руки, так ловко управляющиеся с инструментами. Он что-то сказал сыну, а тот кивнул.
Я поймала себя на мысли, что они вместе смотрятся так завораживающе. Маленький мальчишка и огромный грубый мужчина. Будто два полюса, две разные вселенные, по какой-то причине столкнувшиеся друг с другом.
Может, это к лучшему? Я видела удивление в его глазах, когда он узнал про сына. Надеюсь, теперь он перестанет ходить за мной по пятам и доставлять проблемы?
– Держи, – он протянул Дане домкрат, направляясь с запаской к спущенному колесу.
– Тяжелый, – хмурится Данька, послушно следуя за ним.
Брюнет оборачивается, забирает домкрат из рук сына и, подставив его под днище машины, начинает ее поднимать.
– Кончено, тяжелый, – смеется, глядя на Даньку. – Но ведь не мамке его таскать, придется тебе напрячься. Согласен?
Сын кивает.
– А можно мне попробовать? – он тычет пальцем в домкрат. – Нужно учиться, а то мало ли что… и мамке не смог помочь.
Даня выглядит расстроенным. Брюнет замирает удивленно. Убрав ногу с домкрата, подзывает к себе Даню.
– Вот сюда нужно встать, а дальше дело техники. Давишь ногой, пока машина не поднимется.
Сын тут же принимается за дело. Делает все в точности, как сказал мужчина. Но видно, что ему это дается с большим трудом. Брюнет придерживает его за талию и помогает давить на рычаг.
– Это не опасно? Он может удариться, – я неуверенно делаю шаг вперед, внутренне опасаясь грубости со стороны мужчины. Давид всегда злится, когда я волнуюсь о Даньке.
Брюнет поднимает на меня глаза. В них столько теплоты, что мне становится совестно за свою грубость.
– Не переживай, мама. Малец справляется отлично.
Когда они заканчивают с домкратом, мужчина снимает колесо и ставит вместо него запаску. А потом они с Данькой закручивают болты.
Когда все готово брюнет убирает пробитое колесо в багажник. Он проходит мимо меня.
– Не забудь отдать в шиномонтажку. Запаска всегда должна быть при себе.
Я настолько растеряна, что не нахожусь с ответом. Просто киваю.
Он смотрит на меня так проникновенно, что на мгновение мне становится нечем дышать. Брюнет думает о том же. Он в смятении. Хочет что-то сказать мне, но его перебивает Даня, только что подошедший к нам. Он дергает брюнета за рукав. Мужчина опускает на него удивленные глаза.
– Меня Даней звать, – сын протягивает ему руку.
С губ брюнета слетает смешок.
– Исай, – пожимает Данькину в ответ.
Даня запрокидывает голову, чтобы разглядеть его лицо. Поправляет шапку, сползающую ему на глаза.
– Спасибо, что помогли. А то мама так и не смогла папе дозвониться.
Исай… имя то какое… особенное.
Он кивает в ответ, возвращая ко мне взгляд. После упоминания Давида я словно с небес на землю спускаюсь.
– Дань, идем, – тяну сына в сторону машины.
– До свидания, дядя Исай!
Исай улыбается, а я усаживаю Даньку на сидение и закрываю дверь.
Застываю в нерешительности. Не знаю, что должна сказать, а что хочу. Понимаю, что нужно закончить все как есть. В его прищуренные от ветра глаза смотрю и читаю в них растерянность. Разочаровался, узнав о ребенке? Что ж, это к лучшему.
Кивнув в знак прощания, направляюсь к машине. На этот раз он решает не оставлять последнее слово за собой. Когда я сажусь за руль, то вижу, в зеркале заднего вида, как он забирается в свое авто.
– Мам, ты знаешь его?
– Да, это мой давний знакомый. Поехали, домой.
Мне не по себе. Узнай Даня, кто этот мужчина, вряд ли улыбался бы ему так радушно. Да и вообще, мне кажется это неправильным – знакомить сына с брюнетом.
В любом случае, это больше не имеет значения. Исай даже слова на прощание не сказал. Не думаю, что он продолжит искать со мной встреч.
До самого города я вижу его в зеркале заднего вида. Он следует за нами, но на первом же кольце после въезда, сворачивает в другую сторону. Мысленно выдохнув, я опускаю глаза на руль. И только сейчас понимаю, как сильно все это время дрожали мои руки.
