Kitabı oku: «Демон на моем плече», sayfa 3

Гродненская губерния. Июнь 1914 года.

В эти несколько дней, в деревне Рудовляны, Сокольского уезда, Гродненской губернии, было непривычно тихо и безлюдно. Жители боялись показаться на улицу без особой нужды. Травы уже поспели, погода стояла солнечная, пора косить второй укос, но никто не спешит. Страшно. Особенно ночами. А все потому, что вот уже почти месяц светится ночью окно в доме, что стоит одиноко на окраине. Всяк в деревне знает, что живет в той хате грозный колдун Еремей, которому лет не менее ста от роду и что, вот уже почитай месяц как, слег нечестивец, сраженный тяжелым недугом, а подняться уже нет сил. Но не приемлют ни Господь, ни Сатана душу его. Стонет колдун по ночам, да так тяжко и гулко вздыхает, что собаки воют и в разные углы прячутся, а дети малые кричат от страха. Чего уж про взрослых говорить. Измучились все, а он все никак не отойдет в мир иной. Денно и нощно при нем внук его, сорока с небольшим лет, такой же угрюмый и косматый мужик по имени Яков, такой же грозный на вид, а в глаза ему заглянуть никто и не пытается. Раньше, когда тот был еще ребенком, при страшном деде, местный староста заговорить попытался. Тот, как глянул, тут староста и обомлел, такая тяжесть навалилась, словно воз на плечи водрузили. Еле доплелся до дома. Опять же, захворал потом сердцем, и прожил недолго. С тех пор никто в их сторону даже смотреть не пытался. Все ждали и тихонько молились Господу.

В хате колдуна днем и ночью горела черная свеча. Внук неотступно сидел у дедова ложа, непрестанно читая вслух какую-то большую толстую книгу. Книга та была очень древней, страницы, исписанные от руки, на непонятном языке, потемнели и обтрепались по углам. Яков читал заклинания, способные отпустить душу колдуна туда, куда все их души уходят. Колдун стонал, временами вскрикивал. Яков читал непрерывно уже несколько дней. Наконец, колдун перестал стонать, посмотрел на внука осмысленным взглядом, произнес:

– Пора.

Яков закрыл книгу и отложил ее в сторону. Затем встал на колени перед лежащим колдуном и покорно склонил голову.

– Готов? – тихо спросил колдун.

– Да, повелитель, – покорно ответил Яков.

– Ну, прощай, – прошептал колдун, поднял правую руку, сложил пальцы щепотью и ткнул ими в лоб Якову, – на тебе!

После этих слов он закрыл глаза и испустил дух.

– Прощай, повелитель, – грустно ответил Яков, вставая с колен.

Это случилось 28 июня 1914 года. Яков сходил к деревенскому плотнику и хмуро попросил гроб сколотить, сказав, мол, помер дед. Весть эта тут же разнеслась по всей деревне, люди вздохнули с облегчением, перекрестились. Слава тебе, Господи!

Только на этом хорошие вести не закончились. В этот же день и в то же время разродилась от бремени двойней жена кузнеца Федора. И опять слух по деревне пошел, и опять радуются люди. Как говорится: «Бог дал, Бог взял». Лишь старики при этом известии задумчиво головами кивали, да языками цокали. Помнили рассказы своих дедов, что не к добру это, в день смерти колдуна родиться.

Но в этот день, в другой части земли произошли события еще более страшные и фатальные. В городе Сараево, что в Боснии, близ Латинского моста, соединявшего берега реки Миляцки, гимназист Гаврило Принцип, двумя выстрелами из самозарядного пистолета, смертельно ранил, следовавших в открытом автомобиле, наследника Австро-венгерского престола, эрцгерцога Фердинанда с супругой. Из-за чего вскоре и началась Первая мировая война.

Внук похоронил колдуна сам. Никто не решился прийти попрощаться, никто не согласился копать могилу, священник не стал отпевать. Яков подогнал подводу к порогу, сам втащил на нее гроб с телом деда и увез его в неизвестном направлении. Вернулся он только под вечер, глянул своим страшным взглядом в сторону деревни, а потом затворился в доме, и долго не показывался на людях.

Деревня стала жить своей обычной жизнью. Хотя колдун и умер, односельчане по-прежнему продолжали обходить стороной и его дом, и его внука Якова.

Странные обстоятельства

Первая мировая война уже шагала по Европе своими окровавленными сапогами. Пришла она и в Рудовляны. Сначала Россия объявила всеобщую мобилизацию и мужчин забрали на фронт. Потом этот самый фронт прокатился по Рудовлянам и ушел далеко на восток, оставляя за собой только смерть и разрушения. Кузнец Федор был призван в армию, попал на фронт, и погиб в Румынии. А во время боевых действий, в районе деревни, случайный немецкий снаряд попал в хату кузнеца, где погибли его жена и двое сыновей-близнецов. И это событие явилось ключевым в дальнейшей череде событий необычных и страшных, выходящих за рамки человеческого понимания.

Деревня почти опустела. Люди бежали от войны. Остались только несколько стариков, да внук колдуна Яков.

«Близнецы погибли, как же быть?» – ломал голову Яков. «Будет знамение, – думал он с надеждой, – нужно ждать».

Война закончилась. По условиям мирного договора деревня Рудовляны отошла к Польше.

Люди, те, кто не хотел жить в Советской России, стали возвращаться в деревню. Жизнь стала, понемногу, налаживаться. Яков жил своей жизнью отшельника. Люди по-прежнему сторонились его. А он жил и ждал знамения.

Затем началась Советско-Польская война. Затем, Вторая Мировая.

Люди, то уходили из деревни, то возвращались. Приходили другие люди, строили дома, женились, растили детей, работали, умирали.

Вдруг, пришло долгожданное ощущение грядущего события. И вправду, в семье дальнего родственника кузнеца Федора, родилась двойня, мальчики. Яков воспрял духом. Но время еще не пришло, остается только ждать.

Во время немецкой оккупации Яков прятался в лесу. Иногда он тайком пробирался в деревню, где у него был оборудован схрон с продуктами. Было там и оружие, на всякий случай. Однажды, полицаи выследили его и схватили, что называется, с поличным. Якова сочли партизаном. Всю ночь его допрашивали, но страшный взгляд пугал даже пьяных полицаев. Ничего не добившись, они решили отправить его в Гродно, в гестапо. Старший полицай инструктировал подчиненных:

– Так, смотрите мне, чтобы в дороге не пить. Быть внимательными, его могут попытаться отбить. Оружие держать наготове. В населенные пункты не заезжать. Все ясно?

– А куда везти, господин старший полицай? – спросил один из конвоиров.

– Известно куда, в город Гродно, Штурмштрассе, 13, это бывшая улица Карла Маркса, там теперь размещается гестапо. Там-то ему язык быстро развяжут, немцы умеют языки развязывать, великая нация, – бахвалился полицай.

Подвода с арестованным Яковом и двумя охранниками, из числа местных полицаев, в утренних сумерках выехала в направлении Гродно. Дорога спускалась в низину. Там, в самом низком месте, притаилось небольшое облако тумана. Обычное в этих местах явление. Подвода медленно въехала в это облако, туман поглотил путников, затем все стихло. Из тумана подвода уже не выехала.

Из рапорта шефу отдела гестапо по Гродненской губернии Оберштурмфюреру СС Хайнцу Эррелису:

«…1 мая 1942 года конвой в составе двух полицейских охранной полиции осуществлял доставление подозреваемого в связях с партизанами, жителя деревни Рудовляны, Якова Лойко, из д. Рудовляны в управление гестапо г. Гродно. По пути следования, указанная группа бесследно исчезла. Поиски группы результатов не дали…»

В 1944 году, недалеко от деревни шли бои. Колонна отходящих частей Вермахта двигалась на Запад. В этот момент по ней был нанесен артиллерийский удар. Колонна была разбита, правда и от деревни почти ничего не осталось. Нетронутым был лишь дом Якова. Много жителей погибло. Погибли и близнецы. О месте нахождения Якова не было известно ничего.

Затем на запад прошли наступающие части Красной армии.

Неизвестно откуда явился Яков.

Следом пришла Советская власть.

Яков вступил в колхоз со всем своим небогатым хозяйством. Деревня вновь ожила. В ней работал клуб, отделение почты, построили новую баню, ферму и конюшню. Яков устроился работать конюхом. Работал он хорошо, начальство претензий к нему не имело, да, честно говоря, просто боялось иметь. Никто не хотел встречаться с ним взглядом, и вообще, конюшню, без крайней нужды, никто не посещал. Пришло время, и Якова с облегчением отправили на пенсию. Он отнесся к этому решению абсолютно равнодушно. Здоровьем он был не обижен и, несмотря на то что ему было уже около ста лет, выглядел намного моложе. Хотя, под копной седых волос и длинной густой бородой, понять сколько ему лет, было практически невозможно. А поскольку до 1974 года жители сельской местности паспортов не имели вовсе, то, в силу вкравшейся ошибки, свой первый паспорт Яков получил с датой рождения 28 июня 1914 года. Совсем другое беспокоило Якова, и по мере того, как шли годы, это беспокойство все нарастало. В его колдовском раскладе не хватало одного важного условия, без которого тысячелетняя традиция теряет всякий смысл. Самый главный обряд в жизни волхва – обряд передачи своего дара. Он не может быть проведен без соблюдения определенных условий, вернее одного важнейшего условия. И это важнейшее условие уже дважды было нарушено по непонятной причине. Времени у Якова практически не осталось, и он с тревогой думал о том, к каким это может привести последствиям. Вернее, он знал к каким, в общих чертах, но, в конкретной ситуации, он даже не представлял, во что это может вылиться. Это страшило и мучило его. Он все еще ждал нового знамения. Дважды в жизни такое знамение являлось, и дважды это закончилось крахом. Теперь уже слишком поздно. Он прекрасно знает скольких трудов и времени занимает подготовка к этому великому таинству. Он не успеет. Или успеет, но для этого нужно увеличить срок, отведенный ему в этом мире. И он получил этот срок. Яков использовал отведенное ему время для составления последних заклинаний. Трудясь день и ночь, он совершенно забыл об окружающем мире. И теперь, когда все было готово для совершения последнего обряда, он ждал лишь знамения. Но ответа на вопрос, как и когда возникнет это важнейшее условие, у него не было. Он искал ответ в старых писаниях, но ничего там не нашел. Его прежний повелитель всегда говорил, что теперь ему не нужно идти за близнецами в другие земли, теперь они должны родиться здесь. Но близнецы погибли, как это могло быть? Этого не должно было, не могло случиться. Все и всегда происходило по его воле. А теперь, что пошло не так? В чем причина? Что делать? Его мучили сомнения. А вдруг преемник уже не нужен. Ведь последние заклинания уже написаны. Кто должен их произнести? Может он сам? Но нет преемника, нет сил. Так и жил он, в неведении, приближаясь к своему печальному финалу.

Но, в тот самый момент, когда мощные жизненные силы стали иссякать, произошло весьма необычное событие.

В один прекрасный день в его дверь постучали. Он очень удивился, услышав этот звук. Такой стук он слышит раз в месяц, когда почтальон приносит ему пенсию, но в этот раз стук раздался не в то время. Он прислушался, не показалось ли? Стук повторился снова. Кто-то настойчиво стучал в его дверь. «Странно, – подумал про себя Яков, – кто бы это мог быть?» И вдруг, появилось это забытое ощущение, дважды в жизни уже посещавшее его. Кто-то великий из другого мира дает ему знак, дает новый отсчет – не упусти.

Яков открыл дверь. На пороге стоял паренек из его деревни, Яков его знал, он работал механизатором, часто проезжал мимо дома Якова на тракторе. Он не стал смотреть пареньку в глаза, боясь спугнуть. Тихо спросил:

– Случилось чего?

– Дед Яков, – начал паренек, – я уже весь колхоз обошел, никто не соглашается, может вы?

– А что я? – не понял Яков.

– А, ну вы ж не в курсе, – сочувственно говорил юноша, – я по кредиту, ну, кредит в банке беру, а они на слово не верят, что отдам. Говорят нужно, чтобы кто-то поручился, понимаете. Поручитель нужен. Я весь колхоз обошел, никто не согласился, на вас одна надежда. Деньги мне очень нужны. Помогите. Со мной проблем не будет, я все выплачу сам. Вам только подпись поставить.

– Поручиться, подпись, – в раздумье бормотал Яков, и, немного подумав, решился, – ну, коли надо, то, пожалуй, соглашусь.

– Ой, спасибо, дед Яков, дай вам Бог здоровья, – дед поморщился, – ну, в общем, завтра нужно будет со мной в райцентр съездить, в банк сходить, договор подписать.

– Хорошо, приходи завтра, – сказал Яков строго и закрыл дверь.

«Странно это, – думал он, – очень странно, но знак был, нужно ему следовать, ослушаться нельзя».

На следующий день парнишка пришел опять, постучал в дверь. Яков, будучи уже одетым и готовым к выходу, качая головой, пошел открывать. Он не хотел впускать парня внутрь. Открыв дверь, он вышел, не дав тому переступить порог. Знакомый парня, на своей машине, отвез их в районный центр. Девушка в банке, явно смущаясь и пряча глаза, долго и нудно рассказывала Якову о его ответственности и обязанностях, в случае неисполнения должником своих обязательств… Яков жестом прервал ее, девушка испуганно замолчала.

– Где подписать? – коротко спросил он.

Девушка положила перед ним договор поручительства.

– Распишитесь, где птички стоят, – попросила она.

– Птички, – усмехнулся Яков и поставил свою подпись.

Девушка, поставив печать, один экземпляр вернула Якову.

– Это вам, – коротко сказала она.

– Зачем? – не понял Яков.

– Такой порядок, – ответила девушка.

– Порядок, – повторил Яков, и спросил – теперь все?

– Да, все, – ответила девушка.

– Пойдемте, мы вас домой отвезем, – оживился парнишка.

Через двадцать минут машина остановилась перед домом Якова.

– Дед Яков, спасибо вам большое, вы меня очень выручили, – тараторил парень, провожая Якова до калитки.

– Тебя как звать-то? – вдруг спросил Яков.

– Федором, – смутился парнишка.

– Ну, вот и ладно, Федя, может и ты мне когда-нибудь поможешь, – сказал Яков, сверкнув глазами, повернулся и пошел по дорожке к своему дому. За своими трудами, Яков даже не заметил, как колхоз, в котором он много лет работал, постепенно менялся. В деревне не стало фермы. Жители, состарившись, умирали. Дома их пришли в запустение. Новых домов уже никто не строил. Молодежь разъехалась кто куда. Бывшее здание клуба разворовали и растащили на стройматериалы местные жители, остались лишь стены да крыша. Огромный тополь рухнул на здание, похоронив под собой часть этой крыши. Еще оставались лошади в конюшне, но их становилось все меньше и меньше. Деревня практически вымерла. Из жителей остался, фактически, один Яков, живший, как и прежде, в своем доме, на окраине. Но и его годы были сочтены. Предчувствия не обманывали. Несмотря на знамение, изменений в его жизни не происходило. Он уже и не понимал какие это могли бы быть изменения, ведь казалось, изменить уже ничего нельзя. И вот наступил этот день. Недуг навалился внезапно. Якову стало плохо. Он почувствовал сильную слабость. Разум помутился. Однажды утром он не смог встать с постели.

Так и лежал, без еды и воды, терзаемый изнутри, уже несколько дней. Не понимая, что вокруг него происходит, он просто ждал своего смертного часа.

Гродно. Беларусь. 2014г.

Иван Степанович Кордиков, капитан запаса, разочаровавшись в военной службе, решил начать жизнь с нуля, обзавестись семьей, построить дом, сделать карьеру на каком-то новом поприще, либо заняться бизнесом. Решил начать с бизнеса, но вскоре отказался от этой затеи, не оказалось у него предпринимательской жилки. Намыкавшись на вольных хлебах, решил искать себе работу. В то время банки в городе росли как грибы после дождя. Решил Иван устроиться на работу в службу безопасности банка. Взяли. Думал будет охранником, ан нет, определили Ивана специалистом в сектор экономической безопасности, по работе с физическими лицами. И началась у Ивана жизнь интересная, но увлекательная…

Банк выдавал кредиты направо и налево. Главной задачей Ивана было выявлять неблагонадежных клиентов. Но, поскольку дело это в банке было поставлено на поток, то и качество проверок было соответствующим. Ну, не успевал Иван проверить каждого как следует. А когда пришла пора клиентам платить, тут у Ивана еще работы прибавилось. Неплательщиков оказалось гораздо больше, чем прогнозировали эксперты. И заколесил Иван по городам и весям, долги для банка выбивая. Жениться он еще не успел, но кооператив построил, машину новую, в кредит, прикупил.

А по пятницам, почти все сотрудники отдела безопасности банка, после окончания рабочего дня, собирались в комнате отдыха, где организовывали корпоративную пьянку.

Так прожил Иван уже несколько лет. Всю неделю мотаясь по работе, а по пятницам – вдохновенно напиваясь с коллегами.

Но вот, в один из дней, принесли ему из кредитного отдела очередной список должников. Иван привычно взялся за работу. Кого-то по телефону убеждал, стращал поручителей, договаривался с бухгалтериями организаций, в которых работали должники, в общем, занимался обычной рутинной работой.

И дошла очередь до некого Федора Грицкевича, механизатора, проживающего в деревне Рудовляны, Гродненской области. Стал звонить – домашний телефон не отвечает, мобильный заблокирован. Звонок в хозяйство, где работает должник, принес разочарование. Оказалось, что уволился клиент, уже месяц как, и исчез в неизвестном направлении, вроде бы подался на заработки, в соседнюю Россию. Вот незадача. Но, благо, есть поручитель, пенсионер и тоже житель деревни Рудовляны.

«Пенсионер – это хорошо, – подумал Иван, – деньги должны быть, заплатит, дело плевое».

На время взыскания долгов служебная машина отдела безопасности была в полном Ивана распоряжении. А дело было как раз в пятницу. Иван сделал несколько звонков для уточнения данных поручителя. Оказалось, что домашнего телефона у него нет, мобильного тоже. В районном пенсионном отделе Ивану сообщили, что интересующий его гражданин жив и здоров, пенсию получает исправно. А в сельском совете Ивана уверили, что разыскиваемый постоянно находится у себя дома и застать его там не составит никакого труда. Но, почему-то, посоветовали не пугаться. На вопрос почему, ответили, мол, сами увидите. Иван с иронией отнесся к этому предупреждению, поскольку всякого уже повидал на своей работе. Путь был неблизким, но к пятничной пьянке он твердо рассчитывал успеть.

В неплохом, в общем, настроении Иван отъехал от здания банка. Впереди лежал путь длиной в почти 60 километров. Он включил радио и уверенно нажал на педаль газа. Видавший виды Ваз 2110 рванулся с места, взревев уставшим двигателем и покатился по асфальту, весело поскрипывая пластиком салона и постукивая старой подвеской.

Деревня оказалась почти на самой границе с Польшей, проволочный забор был виден, метрах в трехстах, за околицей. Иван въехал в пустую деревню. Практически все дома были нежилые. На въезде в деревню, слева, виднелся большой проволочный загон, в котором паслись с десяток лошадей. Посреди загона возвышалось ветхое кирпичное строение под дырявой шиферной крышей, видимо, конюшня. Ни одной живой души видно не было. Иван остановился, вышел из машины, вдохнул чистого, свежего воздуха, закурил.

«Где ж тут кого искать?» – спросил он самого себя. Докурив, он сел за руль, завел мотор и медленно поехал по деревенской улице. А улица была с двумя полосами движения, разделенными травяным газоном. Газон, конечно, давно зарос травой и сорняками, но впечатление это портило не очень. Иван даже присвистнул от удивления. Ближе к середине деревни, справа, показалось большое одноэтажное здание. Окна были выбиты, двери взломаны, старые информационные таблички, сильно облезшие, свидетельствовали о том, что когда-то там были почта, клуб и еще что-то, не разобрать. На крыше лежал огромный ствол упавшего тополя, от чего половина крыши была проломлена. Объехав всю деревню, из конца в конец, Иван убедился, что там давно уже никто не живет. И тут он вспомнил, что в сельсовете ему говорили про какой-то хутор слева от дороги, на въезде. Иван посмотрел в ту сторону и увидел, что там действительно есть хутор. Он поехал туда. Вправо вела полевая дорога и он свернул на нее. К счастью, дорога не была разбита, и он благополучно добрался до места. Три дома, но в каком из них живет поручитель? Два дома казались нежилыми, судя по заросшим бурьяном дворам и огородам. Ну а ближний к Ивану дом был хоть и старым, неказистым, но, похоже, не заброшенным. Он заглушил двигатель, решительно распахнул дверь, на секунду замер, а затем, хлопнув дверцей, уверенно направился к дому.

Сначала он заглянул в окно, но толком ничего не разглядев, направился к двери, постучал. Изнутри послышались какие-то непонятные звуки. Никто не открывал, но вскоре до слуха донесся хриплый мужской бас:

– Входи…

«Фу-у-х, значит я по адресу», – облегченно выдохнул Иван.

Он толкнул дверь и вошел в темные сени. Остановился, что бы глаза привыкли к темноте. Затем шагнул в светлый дверной проем. Снова остановился, удивленно озираясь. А удивляться было чему. Появилось чувство, словно попал в прошлый век, или нет, в средневековье. Потолок и стены были без какой-либо отделки, просто голое дерево, почерневшее от времени, земляной пол, маленькие окна, давно немытые, они почти не пропускали дневной свет. Собственно, это было одно помещение с печью в центре. Нехитрая обстановка: лавки, шкаф губой работы, стол, да такой же работы кровать. На ней-то, как оказалось и лежал, так долго искомый, поручитель. Вернее, бесформенное огромное тело, одетое непонятно во что, с косматой головой, всклокоченной седой бородой и жуткими черными глазами, пронзительно смотревшими прямо на Ивана. Потолок и стены были увешаны пучками каких-то сухих растений, странными вялеными останками то ли птиц, то ли лягушек, пучки разных птичьих перьев, клочки чьих-то шкурок. Странного вида склянки, с еще более подозрительными порошками в них, занимали все место на единственном столе. Там же лежала очень старая, сильно истертая, огромная папка, стянутая кожаным ремешком. Запах стоял сильный, стойкий, но сравнить его было не с чем, странный какой-то. Электричества не было. На столе виднелась, сильно оплавленная, черная свеча. От всего увиденного Иван опешил. На время он даже забыл для чего приехал. На мгновение ему показалось, что он находится на съемках фильма про нечистую силу.

Из этого состояния его вывел голос человека, лежавшего на кровати.

– Подойди, – опять простонал Яков своим утробным голосом.

Иван, очнувшись, подошел. Теперь он мог рассмотреть поближе того, кто лежал перед ним на кровати.

Крупного телосложения, очень старый, заросший по самые глаза косматой седой бородой, с огромной копной свалявшихся, давно немытых волос на голове, укрытый по пояс чем-то вроде старого одеяла, человек смотрел на него очень неприятным, гипнотическим взглядом. Иван сначала съежился от этого взгляда, но потом, совладав с собой, распрямился и подумал, что, если бы к нему кто-то пришел взыскивать чужой долг, он смотрел бы примерно так же. Решив скорее покончить с этим делом, он откашлялся и стал излагать суть вопроса. Коротко и четко изложив цель своего визита, Иван предложил поручителю рассчитаться за должника.

– Как ты говоришь, рассчитаться? – переспросил старик, приподняв голову, снова ожег Ивана своим жутким взглядом. По спине пробежал холодок, но Иван и не думал отступать.

– Предлагаю вам, как поручителю, рассчитаться с банком за должника, -твердо отчеканил он.

«Вот оно, знамение, наконец-то!» – с облегчением подумал Яков.

– А это можно, – с непонятным сарказмом пробасил старик, – ты подойди-ка.

Иван подошел вплотную к кровати. В нос ударила невыносимая вонь, но Иван терпел. Старик сделал знак рукой, чтобы тот наклонился. Иван подался вперед и, в тот самый миг, Яков протянул руку и, толкнув сложенными щепотью пальцами Ивана в лоб, прохрипел: – на тебе! – откинулся на подушку, дернулся и затих.

Ивана, словно порывом сильного ветра, качнуло назад. Липкий страх на мгновение сковал все его тело. Он еще какое-то время стоял в этой позе, пока не осознал, что лежащий перед ним старец мертв. И в этот миг, настолько краткий, что даже мигом назвать нельзя, Иван увидел маленькое, уродливое существо, сидевшее на плече покойного, оно смотрело на него и грустно улыбалось. Иван моргнул, видение исчезло. Показалось.

– А как же долг? – непонятно кому адресовал он свой вопрос.

Дело, казавшееся простым, оказалось совершенно неразрешимым.

«Деньги опять самому закладывать придется, так никакой зарплаты не хватит, – посетовал он, доставая мобильный телефон, – и пьянка накрылась, ну, что за день», – продолжал причитать он, набирая номер скорой и милиции.

Скорая уехала, забрав тело покойного. Пока улаживал формальности с милицией, рабочий день уже закончился. Когда укатила опергруппа, Иван с грустью сел за руль, повернул ключ в замке зажигания… тишина, даже стрелки приборов на панели не дрогнули. «Аккумулятор!» – в отчаянии, он ударил кулаком по рулю.

Вконец расстроенный, он стал звонить шефу. Начальник был уже навеселе. Сказал, что никого трезвого в отделе уже нет, за руль сесть некому. А если бы и было кому, все равно, рабочий день уже закончился, машину никто не выпустит.

– Держись, Ваня, мы мысленно с тобой. Завтра с самого утра все решим. Надеюсь, не пропадешь, – в трубке были слышны возбужденные голоса и громкое бульканье наполняемых стаканов. Веселье коллегам испортить не мог никто.

Вечерело. Он закурил, размышляя. Стояла звенящая тишина, ни малейшего дуновения ветерка. Перед взором раскинулась пустая деревня. Ни лая собак, ни огонька в окне. «Что же делать? Аварийную вызывать – не вариант. Тут делов-то всего ничего, или прикурить или дернуть. А за дорогу сдерут в десять раз больше. Опять же платить самому придется. Нет, не вариант. Идти пешком в соседнюю деревню, но где там кого искать?» И еще внутри появилось какое-то странное ощущение, словно кто-то мысли слушает, молча… Совсем некомфортно как-то.

«Не беда, – подбодрил он себя, – подремлю в машине, а утром шеф помощь вышлет».

Весна уже вступила в свои права, листва на деревьях полностью распустилась, мир окутала нежная ночь.

Деревня располагалась в низине, между двумя пологими холмами, поросшими лесом. На одном из холмов, над вершинами сосен, виднелся, увенчанный крестом, купол старой часовни.

«И зачем она там?» – подумал Иван.

В небе ярко светила полная Луна, заливая все вокруг своим призрачным светом. Из низины, между холмами, поползли белые клочья тумана. Лишь изредка тишину нарушало фырканье пасущихся лошадей.

Иван снова закурил, присев на капот машины. Задумавшись, он не заметил, как сигарета догорела до самого фильтра и обожгла ему пальцы. Он раздраженно бросил окурок на землю и растоптал его ногой. Затем достал свой мобильный телефон, активировал экран, 23.59, 30.04.2014. «Вальпургиева ночь», – пришла на память, непонятно откуда всплывшая, мысль. Вдруг, до его слуха донёсся одинокий удар колокола. Он вздрогнул, поежился. Звук доносился со стороны леса, оттуда, где, при лунном свете, тускло отблескивал крест на куполе часовни.

«Ветром качнуло» – успокоил он себя, и забрался на водительское сидение автомобиля, максимально отодвинул его назад, откинул спинку кресла и скрестил руки на груди. Мысли стали путаться, веки отяжелели, и он задремал. Туман, поднимаясь из низины, медленно поглотил машину.

– Хозя-я-я-и-и-и-н, хозя-и-и-и-н!!! – вдруг раздался жуткий, глухой крик, непонятно откуда. Ивана подбросило в водительском кресле, сон мгновенно улетучился, он был в состоянии шока. Непроизвольно он попытался вскочить на ноги, но забыв, что находится в машине, стукнулся головой о потолок, а падая вниз, еще и ударился лбом об руль, и, почти без сознания, вновь упал на спинку кресла.

«Твою ж, Христофора Колумба, мать!» – выругался он, держась рукой за ушибленный лоб.

– Хозяи-и-и-н!!! – раздалось снова.

Иван рывком открыл дверь и, выкатившись из машины, вскочил на ноги, дико озираясь. Кругом стояла белая пелена тумана. Он, включив фонарик на телефоне, быстро обошел машину, заглянул под днище, под капот, в багажник. Еще раз осмотрелся вокруг – никого.

– Хозяи-и-н! – не унимался голос, он звучал не со стороны, он звучал в самой голове, словно динамик автомобиля.

«О, господи, что это, что это!? -в отчаянии прошептал Иван, – неужели я схожу с ума!?»

– Хозяи-и-и-н! – голова разрывалась от этого крика, – дай же работу мне!

Грудь сдавило, стало трудно дышать. Он упал на колени, обхватив голову руками, в висках колотили огромные молотки.

– Хозяи-и-и-и-н!

Иван потерял сознание…

Очнулся он от холода, лежа, уткнувшись лицом в мокрую от росы траву, у дороги. Рядом стояла машина с распахнутой водительской дверкой. Солнце уже взошло и пригревало мягким, весенним теплом. В голове гудело. Иван испугался, что снова раздадутся эти истошные вопли, но ничего такого не было. А голова все равно гудит. Он поднялся на ноги. Одежда была влажной от росы, колени зеленые от травы. Он отряхнулся, прислушался. Откуда-то из далека донесся неясный гул. Гул становился все ближе, громче и, наконец, из-за поворота, с ревом, вылетел внедорожник шефа отдела безопасности. Не очень-то разбирая дорогу, он двигался прямо к Ивану. Резко затормозив в метре от него, улыбающийся шеф вышел из машины, окинул Ивана отеческим взглядом.

– Здорово ночевали, козаки! – поприветствовал шеф Ивана.

– Здорово, батько! – в тон ему ответил Иван.

– Ты чего весь мокрый и помятый?

– Ногу отсидел в машине, стал выходить и упал, – соврал Иван.

– Понятно, эх, жаль тебя вчера с нами не было. Хорошо посидели, по-взрослому, по-мужски. Такси развозило уже за полночь. А Дима с Васькой еще куда-то добавлять поехали, до сих пор не отзвонились. Валера Ващило вообще лыка не вязал, а Иван Крюк так и заснул за столом, пуская пузыри. В общем, все как мы любим. Ну, а ты как, я вчера не очень понял, что случилось?

Иван рассказал шефу как все было.

– И чего только не насмотришься на нашей работе, – с сочувствием констатировал шеф.

– Что делать думаешь?

– А что тут поделать? Просрочку выносить нужно на следующий месяц и в суд на должника подавать, пусть исполнители его ищут. Все как обычно.

– А может скинемся, да закроем просрочку? – предложил шеф.

– Не думаю, что это поможет, – мотнул головой Иван, – должник в бегах, поручитель помер, время тут работает не на нас.

– Смотри, тебе видней, – согласился шеф.

– Да, совсем забыл, мы тут со вчерашнего стола перекусить тебе собрали, ну и сто граммов твои. Еле отбил у парней, чуть не выпили, черти. При слове «черти» Иван вздрогнул.

– Оно конечно спасибо – с сомнением ответил Иван, – да ведь я же за рулем.

– А тебе не надо за руль, я с собой сына взял, он поведет, и домой тебя отвезет.