Kitabı oku: «Авессалом-3. Проклятие Хириушара», sayfa 2
***
Похоже, это помещение было чем-то вроде тира. Или склада. А скорее всего, тира, превращённого в склад ненужных ящиков, поломанных парт, остатков плитки, обрезков труб. То тут, то там торчали зажжённые свечи. Швырнув меня в угол, словно мешок с картошкой, она встала посреди подвала, уперев руки в бока.
– Какого чёрта тебе здесь надо?
Я до того опешил от вопроса, что едва не выронил оружие.
– Где она?!
– Кто? – Илона пристально смотрела мне прямо в глаза, выпятив нижнюю губу и хрипло сопя.
– Анастасия! Где она?! – я вскочил на ноги.
Всё произошло в мгновение ока. Только что медсестра стояла в нескольких метрах от меня, а в следующий миг её локоть ударил мне в горло, прижимая к стене. Я захрипел, попытался двинуть ей в нос рукоятью тесака, но Илона двумя быстрыми ударами выбила оружие у меня из рук. Клинки со звоном покатились по бетонному полу.
– Тебя сюда не звали! – процедила она сквозь зубы.
У меня перехватило дыхание от вони, исходящей у неё изо рта. Выглядела медсестра ужасно. Кожа на лице высохла как пергамент, лоб прорезали морщины, вглубь которых набилась грязь. Уголки губ потрескались и сочились какой-то белёсой сукровицей. Немытая шея, на которой болталось ожерелье из человеческих пальцев, кое-где покрылась рыжей коркой. В мозгу молнией промелькнула очерёдность действий: двинуть пяткой ей по подъёму стопы, перехватить левой рукой за кисть, правой подбить локоть вверх, освободиться от захвата, выломав ей руку…
План застопорился на первом же этапе. Словно прочитав мои мысли, она резко убрала ногу в сторону, и я с силой впечатал пятку больной ноги в бетон. Заорать от боли тоже не удалось – её кулак глубоко погрузился в мой живот. Илона отступила, и я рухнул на колени, пытаясь одновременно и вдохнуть воздух и выблевать давно переваренный завтрак.
– Тошнит, да, Авессалом? Вот и славно! – захихикала она. – Прочистим желудок?
– Я… тог… да… спас… те… бя… – я выхлюпывал слова из горла по слогам, пытаясь подняться.
В ответ неожиданно раздался стон – тот самый, который я услышал минуту назад, когда заглянул в подвал. Я поднял глаза и замер: Илона тряслась всем телом, закатив глаза так, что видны были лишь жёлтые белки. Её пальцы скрючились, длинные грязные ногти полосовали воздух вокруг, волосы грязными сосульками топорщились, словно змеи на голове Горгоны. Я оглянулся по сторонам в поисках своих клинков, но она уже справилась с приступом и насмешливо взглянула на меня.
– Пришёл спасти свою даму, герой? – её губы растянулись, обнажив почерневшие зубы. – Не вздумай хвататься за железки, не то я сдеру с тебя кожу, так как содрала с неё!
– Тварь! – прохрипел я, вскакивая на ноги.
Один из ударов всё-таки её задел. Медсестра, зашипев, отскочила к стене, махнула головой, откидывая назад грязную прядь, и бросилась на меня, растопырив когти. Я увернулся, но тут же полетел на пол, сбитый ударом плеча. Однако тело, повинуясь чьим-то чужим рефлексам, само выгнулось, совершив кувырок в сторону, пальцы, мгновенно нащупав рукоять тесака, сомкнулись на ней так быстро и точно, словно проделывали это несчётное количество раз. Миг, и я вновь стоял на ногах, направив лезвие на неё. Не понимающий, каким образом моё тело только что сделало все эти невероятные трюки, но полный решимости продолжать. Илона отпрянула назад и… захихикала.
– Тише, тише, любовничек, – она аккуратно вправила прядь в причёску, пригладила растрёпанные волосы. – Ладно, ладно, я пока не сделала этого…
– Где она?
– Неподалёку, – она кокетливо теребила один из ужасных атрибутов своего мерзкого ожерелья.
– Где?..
Я не успел договорить. Что-то колючее упало сверху мне на плечи. Я дернулся, пытаясь отряхнуться, но какая-то тварь колючей проволокой обвила мне шею, сдавило горло. Рыжая голова гигантской сколопендры – не магической, самой реальной – застыла, распахнув дрожащие челюсти в сантиметре от моего глаза. Капельки яда сверкнули в свете свечей на острых краях жал многоножки. Я замер, затаив дыхание – сколопендра тихо шевелила усиками, но пока не нападала; её конечности, оканчивающиеся шипами, больно впивались в кожу на шее. Илона приблизилась. Скосив глаза, я увидел, как её губы растянулись в самодовольной ухмылке. Бывшая медсестра, переродившаяся в самую настоящую ведьму из ночных кошмаров, явно наслаждалась ситуацией.
– Не бойся, Авессалом, – её голос звучал бы сладко, если бы не болезненная хрипотца. – Я пока не хочу, чтобы мои маленькие друзья причинили тебе боль. А они так послушны мне…
– Чего тебе нужно? – прошептал я.
– В данный момент – как и от них – послушания.
– А потом?
– Ты так нетерпелив.
Она рассмеялась каркающим смехом. Булькнула горлом, откашлялась, харкнула мне под ноги сгустком бурой мокроты. Сморщилась, хмуро рассматривая пятно на полу.
– Ты знаешь, Авессалом, на самом деле вы мне не интересны. Ни ты, ни твоя, как там её… Дхолайш, вот. Просто так приятно было сбить спесь с её наглой рожи. Может быть, я даже и не стану её убивать…
– Конечно, не станешь, – перебил я её.
Она злобно скривилась, маленькие глазки сверкнули ненавистью, и сколопендра тут же дёрнулась, щёлкнув челюстями в миллиметре от моего глаза.
– Мелкий мерзкий человечишка! Ты и твоя девка живы до сих пор потому, что… потому…
– Что так приказала твоя хозяйка. Признай это, Илона.
Она протянула руку ко мне и пошевелила пальцами. Гигантская многоножка отстранилась. Я облегчённо вздохнул.
– Нет ничего зазорного в том, чтобы оказать небольшую услугу своему учителю, – сладко проворковала своим отвратительным хрипящим голосом она.
– Конечно, ничего, – я облизал губы, лихорадочно соображая, какие слова подобрать. – Ратши собирается шантажировать меня, но тебе совершенно не обязательно в этом…
Илона сжала пальцы в кулак.
Будь эта дрянь хотя бы на несколько сантиметров дальше… Будь мои рефлексы хоть чуточку более острыми… Будь я хоть немного опытнее… Наверное, я бы смог. Не увернуться, а перехватить рукой (благо руки были свободны) эту тварь. Я же инстинктивно дёрнулся назад, пытаясь увернуться. Но как увернуться от того, кто обвился вокруг твоей шеи?
Сперва была боль там, куда вонзились челюсти сколопендры. Острая, обжигающая щёку, глаз, губы; растекающаяся по шее, и без того разодранной шипами членистоногого. А потом подействовал яд, и мой мозг залило лавой…
Я очнулся от крика. Тонкого, беспомощного. Так кричит жертва, лишённая сил к сопротивлению – пронзительно, хрипло, захлёбываясь пеной взбитой в горле слюны. Где-то в сознании мелькнуло раздражение, неприязнь к существу, издающему подобные звуки – жалкие, лишённые достоинства. А потом я понял, что это кричу я сам. Перед глазами бушевали огненные узоры, жар от горнила, гудящего в черепной коробке, разливался по всему телу, бушевал в животе – мой «омут» радостно подхватил ядовитое пламя и теперь отчаянно кружился, с безумной силой наматывая на себя жилы и кишки.
Я с громким всхлипом втянул в лёгкие порцию воздуха. Боль, на миг охлаждённая, отступила на долю секунды, а потом вновь нахлынула огненной волной. И тогда я почувствовал это… Касание… Прикосновение чего-то невероятно приятного. И от этого прикосновения раскалённый горн в черепе тут же потух, как огонь свечи, сорванный с фитиля лёгким дыханием. Животворящий холодок прокатился по коже от щеки к шее и ниже, гася полыхающее пламя. Мгновением позже, медленно, как бы нехотя, погас и «омут»…
Лёгкие, ловкие пальцы пробежались по моему лицу, принося облегчение. Я поднёс руку к лицу, коснулся их своими пальцами. Потом почувствовал на лице прикосновение волос, с трудом разлепил веки. Женский силуэт. Она, склонившись так, что видны лишь её распущенные волосы, продолжает исцелять, прогоняя боль касанием рук. Огни, пляшущие у меня в глазах, окрашивают её локоны в рыжий цвет.
– Настя… – мой голос был неприятно сиплым и дрожащим.
Разноцветные пятна, перед глазами понемногу исчезают. Но её волосы… Они почему-то остаются… рыжими.
– Ну, здравствуй, Авессалом-спаситель девушек! – Ратши, отбросив волосы назад, отстранилась, ласково улыбаясь мне. – Прости за эту боль. Илоночка, пожалуй, слегка переусердствовала.
Я с трудом сел на полу, ощупывая щёку, пульсирующую от укуса сколопендры.
– Маленькая демонстрация для тебя. Всего лишь для того, чтобы оградить от бесполезных попыток решить наш вопрос грубой силой, – ведьма едва заметно кивнула Илоне, и та, сердито хмурясь, пододвинула походный стул. – Надеюсь, дорогой, – Ратши уселась на стул и забросила ногу на ногу, – ты воздержишься от ненужного проявления своей маскулинности, потому что в твоём мужестве мы с Илоночкой (медсестра скривилась) нисколько не сомневаемся.
Надо признать, она ещё больше похорошела. Её бедра, втиснутые в кожаные брюки, округлились в положенных местах, грудь соблазнительно выпирала, так и норовя выпрыгнуть из спортивного топика, на голом животе, видном из распахнутой зелёной кожаной мотоциклетной куртки, не собралось ни единой складочки, хотя она сидела абсолютно расслаблено. Эталонная девушка байкера из американских боевиков 90-х, правда, без дурацкого начёса набок, модного в то время. Её густые волосы раскинулись по плечам рыжим водопадом. Ратши приветливо улыбнулась, и это вывело меня из себя.
– Ты одеваешься так же, как она, – процедил я сквозь зубы.
– Правда?! – ведьма изумлённо вскинула брови, оглядывая себя, – Илоночка, это правда? Я действительно копирую стиль нашей гостьи Анастасии?
Медсестра, злобно зыркнув на Ратши, молча отвернулась в сторону.
– Вот и я думаю, что нет! Как ты мог такое подумать, Авессалом? Это же очевидно: у меня зелёная куртка, а у этой глупенькой дхолайш – фиолетовая! Право, никакого сходства! Ты такой невнимательный, Авессалом-медиум. Хотя, и мой леопардовый плащ ты не оценил… Не оценил ведь, а?
– Ты позвала меня? – я проигнорировал вопрос. – Зачем?
– Я не звала, – она откинулась на спинку стула, вытянув ноги и взгромоздив один ботинок с «тракторной» подошвой на другой. – Но я рада тебя видеть.
– Что…
– Что мне нужно? – быстро перебила она, нахмурившись. – Пожалуйста, дорогой, перестань задавать один и тот же вопрос, прошу тебя. Не разочаровывай меня, ещё чуть-чуть, и мне покажется, что становишься скучным.
– Что тебе нужно… – упрямо продолжил я. Её лицо вытянулось, – …от нас?
– Оу! – губы Ратши собрались в «дудочку», потом снова расплылась в усмешке, обнажив её странные, заостренные как у дельфина зубы. – От вас?! А прогресс налицо, согласись, Авессалом-переговорщик? Раньше было «этого никогда не будет», а сейчас вот как! Ради такого стоило немного пощипать пёрышки твоей Защитнице! Тише, тише, не дёргайся, дорогой! – она примирительно подняла руки ладонями вперёд. – Мы же ведём переговоры, разве нет? Значит, интересы всех сторон должны быть обозначены и зафиксированы. Вот Илоночка, например, вполне удовлетворена исходом поединка и уже не планирует процесс… э… свежевания. Правда, дорогая?
Не удержавшись, я бросил быстрый взгляд на медсестру. Та забилась в угол, крутя в руках невесть откуда появившийся старый футбольный мяч. Сосредоточено сопя, она, похоже, не услышав вопроса, подцепила ногтем тёмный кожаный пятиугольник. Потянула.
– Илона?! – позвала Ратши.
Та с громким треском отодрала кусок кожи от мяча. Подняла взгляд, слегка повернувшись ко мне, и отрицательно покачала головой. Глаза её пылали холодной ненавистью.
– Ну вот! Я же говорила! – радостно рассмеялась Ратши.
– Я хочу её видеть.
Её брови собрались домиком.
– Почему бы и нет? Ты ведь не против, Илоночка?
Медсестра не ответила, подцепив ногтем очередной кусок кожи на мяче.
– Илона Ольховская, новоявленная дочь Тьмы, и моя ученица, – в голосе ведьмы зазвенел металл, – позволишь ли ты мне, своей госпоже, а так же нашему гостю увидеть твою пленницу?
Пятиконечный лоскут кожи шлёпнулся на пол у ног Илоны. Потом она, как мне показалось, тяжело и нехотя поднялась на ноги.
– Госпожа… – процедила сквозь зубы медсестра, слегка наклонив голову.
– Славно! – ведьма легко спорхнула со стула и протянула мне руку. – Идём!
Её руку я не принял. Поднявшись на ноги, обернулся, потом решительно подхватил с пола оружие. Ратши слегка прищурилась, и я ощутил, как заныло место укуса на щеке, а оставшееся от шипов кольцо на шее зачесалось. Я хмуро кивнул и спрятал клинки. Илона развернулась и двинулась в тёмный угол тира, прошла между сваленными в кучу матами, звякнула невидимым в темноте засовом. Заскрипела открываемая дверь. Ратши, подхватив одну из свечей, сделала мне знак идти за медсестрой. Едва сдерживаясь, чтобы не побежать, я прошёл в угол, подошел к двери, которую открыла Илона, заглянул внутрь…
Там было темно. Поэтому сперва я ощутил запахи. Крови, пота и… соли. А ещё абсолютно непонятно каким образом оказавшийся там едва различимый аромат водорослей. Мозг моментально отметил эту информацию, но обработать её помешал стук сердца, молотом заколотивший в груди. Ратши, подтолкнув меня внутрь, подняла свечу и легко дохнула на неё. Пламя соскользнуло с фитиля, вздрогнуло в воздухе, а потом разлетелось россыпью маленьких огоньков, застывших под потолком и осветившим всё вокруг. Моё сердце мгновенно прекратило колотиться, а потом и вовсе сжалось до размеров горошины. В комнате была Анастасия. Она сидела на стуле, отвернувшись к стене.
– Настя!
Я рванулся вперёд, но Ратши удержала, вцепившись мне в плечо стальной хваткой своих тонких пальцев. Защитница не пошевелилась. Сзади кто-то хихикнул. Я обернулся – Илона тряслась у двери, сдерживая смех. Мерзкое хихиканье словно эхом отразилось от противоположной стены. Я обернулся обратно к Анастасии и замер – Защитница тоже тряслась, словно смеялась вместе с Илоной. Я дернул рукой, освобождаясь от хватки ведьмы и та, как ни странно, отпустила моё плечо. Илона громко расхохоталась свистящим, булькающим смехом, и так же в голос, откинув назад голову, расхохоталась и Анастасия. Не веря глазам, я приблизился к ней, обошёл стул, заглянул в лицо…
Её глаза покрывал густой слой паутины. На шее висело странное ожерелье, скорее напоминающее ошейник. Когда я схватил её за руку, ошейник пришёл в движение, оказавшись, разумеется, сколопендрой. Медсестра, уже не сдерживаясь, зашлась хохотом, запрокинув голову, и словно связанная с ней невидимыми нитями марионетка, захохотала и Анастасия.
– Настя!!! – заорал я, схватив её за голову.
Сколопендра моментально ожила, её ножки ощетинились шипами, на каждом из них блеснула микроскопическая капелька яда. Защитница прекратила смеяться, замотала головой, открыла рот, пытаясь произнести что-то. У входа в комнату злобно зарычала Илона.
– Нет! – я отдёрнул руки от лица любимой, поняв, что сейчас будет, но уже было поздно.
Голова многоножки показалась из волос девушки, щёлкнула челюстями. Илона сжала, протянутый в нашу сторону кулак и сколопендра сжалась, вонзая шипы в шею Анастасии. Та захрипела и выгнулась на стуле. Я заорал, не решаясь дотронуться до неё, не понимая, что делать. Медсестра расхохоталась ещё громче, и Анастасия расхохоталась вслед. Её губы, искажённые болью, скривились в самую жуткую улыбку, которую я видел.
– Прекрати! – закричал я, обернувшись. – Ратши, ради бога, скажи ей, чтобы она прекратила!
Ведьма, мрачно смотревшая на эту жуткую сцену, повернулась к медсестре.
– Илона, хватит.
Та не реагировала, продолжая конвульсивно дёргаться, насильно выдавливая из себя взрывы хохота.
– Илона!
Волна жара прокатилась по комнате. Медсестра выгнулась, в припадке абсолютно сумасшедшего смеха, Анастасия рухнула со стула на пол. Глаза ведьмы блеснули, потом погасли – зелёные радужки потемнели и расширились, превратив глаза в чёрные алмазы. Ратши резко выбросила руки вверх, сцепив пальцы в замок. Я бросился на пол, успев прикрыть тело защитницы, бьющееся в конвульсиях.
Илону ударом Силы отшвырнуло в глубину тира. Спустя миг всё закончилось. Анастасия обмякла в моих объятьях.
– Отойди от неё, – голос Ратши был холоден как лёд. – Ты не имеешь на неё никаких прав.
Я приподнялся. Сколопендра никуда не делась. Тело твари слегка шевелилось на шее Защитницы, чёрные глазки пялились на меня, шипы на ножках подрагивали, выпуская капельки яда. Я осторожно усадил Анастасию, спиной к стене. Сзади зашуршали маты – медсестра, злобно кривясь, выбралась из завалов и подошла двери, глядя себе под ноги.
– Госпожа… – пробулькала она.
– Не увлекайся, моя милая, – не глядя на ученицу, процедила сквозь зубы рыжая, слегка изогнув губы в холодной улыбке школьного завуча.
Илона метнула на неё взгляд, полный ненависти. И вновь принялась за мяч.
– Итак, Авессалом, ты убедился в том, что твоя дхолайш жива и практически невредима, – ведьма, на секунду закрыла глаза, а когда открыла, радужки её снова уменьшились до обычного размера и стали зелёными.
Развернувшись, она щёлкнула пальцами. Огоньки, висевшие в воздухе, погасли, погрузив комнату во мрак.
– Не вздумай шалить – Илона следит за тобой. В следующий раз не стану препятствовать ей в её законных правах на пленницу.
Анастасия дышала ровно и глубоко. Сколопендра замерла. Проглотив горький комок, я поднялся. И в этот момент раздался визг. Я резко обернулся – Илона с перекошенным от боли лицом рассматривала свой окровавленный большой палец на руке.
– В чём дело, дорогуша? – раздражённо нахмурилась Ратши, тряхнув гривой рыжих волос.
– Ноготь… – прошипела медсестра, отшвырнула мяч в сторону и, засунув палец в рот, принялась сосать его.
Меня передёрнуло.
– Тебе пора, Авессалом, – в голосе ведьмы больше не было игривости.
Я шагнул было к выходу, но остановился. В воздухе снова ощутимо пахнуло… чем-то невыносимо знакомым. Ратши, похоже, тоже почуяла запах.
– Как интересно… – ведьма принюхалась и на губах её снова заиграла ироничная усмешка. – Илона, чувствуешь? Чем пахнет?
– Морем, – буркнула та, не вынимая пальца изо рта.
– О, нет, дорогая, это не море… Это запах океана… Атлантического, если я не ошибаюсь. Это запах романтического отдыха! – она вдруг плавным танцевальным движением приблизилась ко мне и… обняла меня за талию.
Опешив от неожиданности, я не нашёлся, что ответить, инстинктивно подняв руки. Она тут же перехватила мою ладонь, и прижалась к паху своим бедром.
– Запах страсти… – прошептали её губы прямо мне в ухо. В темноте комнаты я увидел, как на одной из стен проявился золотой овал. – …с лёгкими нотками… – Ратши сильно прижала меня к себе, – …вуду!
Овал затрещал, превращаясь в портал. Она с силой рванула меня в сторону, и удар Силы пришёлся в то место, где мы стояли секунду назад, обнимаясь, как два танцора танго. Мгновением позже из портала выпрыгнула Эснуш с мечом наголо. Увидев Ратши, широко махнула клинком, целя ей в шею. Рыжая откинулась назад, прогнулась, продолжая удерживать меня в объятьях, и лезвие меча просвистело над её головой, едва не чиркнув мне по груди. Ратши с хищной ухмылкой вновь выпрямилась, прижалась ко мне щекой. Эснуш, зарычав, ткнула гладиусом, целясь остриём ей в грудь, но ведьма отпрянула в сторону, оттолкнув меня вот себя, при этом удержав за руку. Меч пронзил промежуток в несколько сантиметров между нашими телами и тут же скользнул обратно. Глаза Ратши блестели безумными огнями, губы чувственно кривились – она не просто уклонялась от ударов, она танцевала! А партнёром в этом диком танце был я. Гладиус снова свистнул, рассекая затхлый воздух подвала, и мы закружились в смертельном вихре безумных танцевальных па. Я, опешивший, лишённый сил к сопротивлению, и рыжая ведьма, гибкая и быстрая как кобра. Эснуш разъярённо рычала, вкладывая в каждый удар всю свою ярость, но ни один её удар нас даже не задел. Краем глаза я увидел Илону, застывшую с изумлённой гримасой на грязной физиономии.
– Как же давно я не танцевала, Авессалом! Как же давно…
Молния золотым хлыстом ударила нам под ноги – в комнату из портала шагнул Шамат. Ратши замедлилась на мгновение, и этого было достаточно. Меч предводительницы легионов просвистел в сантиметре от моего лица. Ведьма вздрогнула, отпрянула в сторону, отпустив мою руку. Рыжий локон, бывший частью её волос, медленно опускался на пол. Ратши застыла на месте. Лицо её исказилось гримасой гнева, губы скривились, обнажив заострённые зубы, глаза блеснули и тут же погасли, превратившись в два сгустка тьмы. Шамат размахнулся, ткнул рукой в её сторону, и золотая молния ударила в ведьму… пройдя сквозь неё, как сквозь туман. А в следующее мгновение Ратши распалась на миллионы жужжащих мух, роем взмывших к потолку. Эснуш бешено махала мечом, но клинок просто свистел в воздухе, не причиняя насекомым никакого вреда. Рой метнулся к выходу из комнаты.
– Илона! – заорал я, приходя в себя. – Держите её ученицу!!!
Эснуш, обернулась. Шамат метнул молнию, но медсестра резко отпрыгнула в сторону, и в тот же миг её облепили мухи. Что-то ударило мне в грудь, и я рухнул на пол. В полумраке у самого моего носа проявилось видение – зелёные глаза сверкнули яркими огнями, чувственные губы прошептали: «Мы ещё не закончили, Авессалом-танцор!».
Рыжий туман растаял. Ни Ратши, ни Илоны в комнате не было. Эснуш с криком бросилась к выходу, Шамат выбежал вслед за ней. Я обернулся, вскочил и рванул в противоположную сторону. Подбежал к ней, рухнул на колени, обнял, гладя руками её безвольное тело, растрёпанные, покрытые пылью и паутиной волосы. И это продолжалось секунд десять…
А потом вернулась Эснуш и отшвырнула меня в угол.
