Kitabı oku: «Очарование»

Солнечный луч пробился через плотно задвинутые шторы и осветил комнату….

Дженнифер Лорен Сандерс, тихо посапывая спала в своей комнате родительского дома на Ричмонд Хилл....

Прошло уже больше четырех лет с момента того несчастного случая произошедшего с автобусом на переезде, покалечившим Дженнифер. Тот переезд давно ликвидировали и над путями теперь возвышалась монументальная эстакада. Дженнифер уже давно восстановилась, после той ужасной аварии, однако последствия для здоровья продолжали давать о себе знать....

Тем не менее, Дженнифер смогла с отличием закончить школу и даже поступила в университет. И хотя учиться в университете ей было довольно тяжело, из-за перенесенных физических и моральных травм, она стремительно приближалась к окончанию университета.

Этим летом Дженнифер исполнялось 19 лет. Совершеннолетие. Такое, как оно есть… И пусть оно и было немного омрачено расставанием с молодым человеком, но молодость была, есть и останется самым прекрасным временем в жизни.

Родители Дженнифер договорились с тетей Лорен и совместно купили ей билет в путешествие на океанском лайнере из Канады в Европу, огибал Африку, заходил в несколько портов Азии, затем в Австралию и в Новую Зеландию и наконец возвращался назад в Канаду, обогнув Аляску. Четыре месяца наслаждения морским воздухом, солнцем, ветром и жизнью полной приключений. Четыре месяца чистого драйва, свободы, новых ощущений....

Корабль “Очарование Атлантики” отходил из порта Монреаля в начале последней недели июня и Дженнифер, едва успевала съездить навестить тетю Лорен. Точнее съездить навестить она успевала, но вот остаться больше, чем на пару суток уже не получалось....

Но Дженнифер была рада даже этому. У ее родителей опять начиналась сложная полоса в жизни, недавнее сплочение перед лицом общей бед снова проходило, открывая путь разочарованию друг в друге и взаимным обидам…

Накануне дня отъезда, Дженнифер успела приобрести необходимый в путешествии гардероб и прочие важные мелочи и упаковать их в сумку. Теперь же она сидела на крыльце своего дома и наблюдала за жизнью пригорода. Жизнь эта была все так же разнообразна и интересна. Иногда Джен с ужасом вспоминала, что она перенесла в коме и эти воспоминания пугали ее с каждым разом все больше и больше…

Она понимала, что это был сон, просто дурной сон, но ужас, сковывавший все тело, заставляющий замирать разум, проявлялся по ночам все чаще и чаще. Джен реально видела кошмары и даже наяву не могла понять, была ли та или иная ситуация реальной или это был плод ее больного разума, вызванный кислородным голоданием нейронов головного мозга, вследствие асфиксии…

Впрочем, многочисленные исследования здоровья Дженнифер никаких проблем не обнаружили, врачи просто разводили руками, не в силах найти хоть какие-то проблемы или патологии. Единственное, что их удивляло, это то насколько быстро Дженнифер восстановилась после тяжелейшей травмы. Дженнифер это вполне устраивало.

Каникулы наступили быстро и незаметно, так как это всегда бывает. Дженнифер была искренне рада этому обстоятельству. За пару дней до этого она уже успела собрать необходимые для поездки вещи и документы.

Наконец, наступил день отъезда, родители традиционно ссорились на кухне, поэтому Дженни тихо, как мышка выскользнула на улицу и начала ждать такси, которое должно было доставить ее на вокзал Торонто. Ее вещи, в виде нескольких чемоданов и одного рюкзака, уже ожидали ее на улице.

На Ричман Хиллс светило яркое летнее солнце, прохожие спешили по своим делам, автомобили сервисных служб выполняли свою работу по доставке и уборке, где-то тихо стрекотали газонокосилки…. жизнь била ключом….

Родители Дженнифер закончили ругаться и в доме воцарилась вожделенная тишина…

К дому тихо и неслышно подъехала “Тесла” службы такси. Водитель, немолодой уже светловолосый мужчина вышел из машины и тихо и молча загрузил багаж в машину. Дженни кинула прощальный взгляд на родительский дом и села в салон Теслы. Водитель также не спеша сел за руль и путешествие Дженнифер началось….

Все то расстояние, что такси ехало от родительского дома до вокзала, все эти сорок минут, Джен пыталась вспомнить свои приключения в коматозном состоянии четыре года назад, пытаясь найти здравое объяснение своим кошмарам, одновременно с тем понимая, что это даже теоретически невозможно…

Воспоминания начали уже испарятся из ее памяти, точно также как растворяются в ясном небе грозовые тучи… Под размышления Дженни и задремала…

Проснулась она от легкого толчка. Она сидела на пляже на берегу Карибского моря, ее освещало жаркое солнце, даря свежий загар, приятный летний ветер обдувал кожу, холодный коктейль приятно холодил руку… Джен сладко потянулась, повернула голову направо и в соседнем шезлонге увидела… Джен-2….

Джен-2 выглядела гораздо более здоровой и бодрой и в чем то даже счастливой… Она посмотрела на Джен, улыбнулась очаровательной улыбкой и произнесла: “Я благодарна тебе за все, я буду тебя оберегать. Если что-то будет нужно, позови меня и я приду. Если мне нужно будет что-то тебе сказать, я тебя найду”

Она отвернулась и начала растворяться в воздухе.

Джен пронаблюдала за тем, как Джен-2 исчезает и закрыла глаза, ей просто не хотелось больше ни о чем думать…

Яркое солнце припекало все сильнее, Дженни все сильнее хотелось спать… Набежавшее облако закрыло солнце и вдруг резко превратилось в лицо Отиса. Он посмотрел на нее и произнес: “Мы приехали на место, принцесса, просыпайся!”

Джен дернулась и открыла глаза. Водитель такси пристально смотрел на нее: “Мы приехали, мисс. Union-station”.

Дженнифер вышла потягиваясь, улица вокруг станции кипела жизнью, подхватив тележку с багажом, Дженнифер радостно вбежала на перрон вокзала.

Поезд “Blue Solid Line” уже стоял на путях. Молодой и симпатичный проводник занес вещи Дженнифер в вагон и расположил их на багажной полке в купе.

Дженнифер комфортно расположилась в купе, достала книгу и начала ее читать.

Поезд рывком тронулся и начал неспешно набирать скорость, ехать предстояло всего три часа…

Монотонное повествование книги и мерный стук колес сморил Дженнифер и она погрузилась в дремоту… Ей снились прекрасные райские острова, морские брызги, солёный ветер и множество друзей…

Теплый солнечный луч скользнул по ещё щеке, задержался немного и осветив коридор вагона исчез…

Поезд прибывал на центральный вокзал Монреаля. Все сбавляя ход он приближался к станции…

Дженнифер сладко потянулась покидая царство Морфея, прекрасный сон вот-вот должен был стать явью…

Тетя Лорен, естественно, встречала Дженни. Спустя всего лишь десять минут они радостно обнимались на перроне.

Лорен была очень счастлива наконец-то встретиться с племянницей, она еще помнила через что им пришлось пройти в тот роковой день четыре года назад.

И вот уже тетя и племянница, взявшись за руки, как лучшие подруги, уже шли к автомобилю тети Лорен.

Маленький Приус тети встретил Джен все той же расслабленной атмосферой, все тем же знакомым запахом “автомобильных” духов, столь любимых тетей.

Так, весело болтая две Лорен доехали до дома тетушки, вместе им предстояло провести целых два дня до отхода лайнера.

Две лучшие подружки не могли удержаться от взаимного общения на разные темы… Так за общением и прошли двое суток.

Наконец, наступил день отправления в круиз. Обе Лорен встав утром, позавтракали и собрав вещи Джен отправились в морской порт Монреаля.

Самой Дженнифер безумно хотелось остаться в Монреале с тетей Лорен, но она отринула эту идею, благо сама тетя была только за.

Дорога до порта Монреаля заняла чуть больше часа. Сам красавец-лайнер уже стоял возле причальной стенки.

“Очарование Атлантики” было выведено название на борту лайнера.

Было видно насколько активно кипит жизнь вокруг него. Пассажиры заходили на борт, грузчики грузили продукты питания, бытовую химию и прочие принадлежности, отдельно стояли два огромных топливозаправщика заливающих топливо баки лайнера.

Тетя Лорен помогла Джен довезти багаж до трапа на лайнер.

“Ну вот и все”,– сказала она смахнув слезу, – “В добрый путь!”

Дженни в этот момент совсем расхотелось подниматься на борт лайнера, бросать привычную жизнь, жизнь обычного подростка с его радостями, горестями….

Вместо этого, она подхватила сумочку и, обняв на прощанье тетю, начала подниматься по трапу.

Одна ступенька, вторая… Джен чувствовала, что за спиной остается вся ее подростковая и детская жизнь. Всё, что было раньше, уже не вернуть… За спиной оставались посиделки с тетей, вечеринки, друзья… И что-то ждало ее впереди… Что-то очень хорошее… Или не очень….

Дженни поднялась наверх ко входу…. Возле входа уже собралась небольшая группа пассажиров, таких же туристов, как она… Обычные люди, канадцы, возможно даже американцы, судя по говору были даже мексиканцы.

Два стюарда неспешно проверяли билеты. Джен поправила свои светлые, цвета спелого каштана, волосы и обернулась назад. Тетя все так же стояла на пристани глядя вслед Дженни, вытирая глаза платочком… В этот момент Дженнифер особенно сильно захотелось вернуться на пристань, обнять тетю, уехать в ее домик, и….

“Ваши билет и паспорт, мадемуазель”, – голос стюарда вырвал Джен из размышлений. Джен подняла глаза. Высокий, немного даже долговязый, с бледной кожей и светлыми волосами стюард смотрел на нее.

Джен порылась в сумочке и достала билет, маленький белый кусочек картона, с основными данными и напечатанным QR-кодом и новенький паспорт в синей обложке и передала их стюарду.

Стюард спокойно считал сканером паспорт и билет и вернул их Джен.

“Добро пожаловать на борт, мадемуазель, возьмите Вашу ключ-карту и браслет. Если Вам нужна будет карта лайнера, она есть дальше на стенде стойки информации”, – произнес он и слегка поклонился.

“Большое спасибо!”, – произнесла Джен и обернулась на пристань, надеясь еще раз увидеть тетю… Однако последней уже не было на пристани, как не было и ее маленького Приуса на стоянке порта.

Дженнифер вошла в центральный холл корабля. Холл был просто великолепен. Отделанные деревом стены были обрамлены золоченой тесьмой, по краям стояли высоченные белые мраморные колонны, под ногами мягко пружинил красный бархатный ковер, а под потолком висела огромная хрустальная люстра. Довершала картину широкая мраморная лестница с золочеными металлическими перилами.

Все здесь дышало богатством и роскошью.

Джен стояла посреди холла пораженная всей величественностью и красотой лайнера.

Ее каюта была на одной из верхних палуб. Судя по билету, это был сьют с балконом. Одна из тех кают, в которых селятся представители “золотой молодежи”, не самая дорогая, но и далеко не самая дешевая каюта на лайнере.

Четвертая палуба, корма лайнера, Джен, погруженная в свои мысли, поднималась по лестнице считая ступени.

Ступень, еще ступень, Джен поднималась все выше и выше…

“Четвертая палуба”. Ярко подсвеченная табличка говорила о том, что Джен добралась до своей палубы.

На палубе было довольно немноголюдно, редкие пассажиры открывали каюты и заходили внутрь,

Несмотря на то, что ее каюта находилась почти на самой корме, Джен добралась до нее неожиданно быстро.

Джен открыла дверь и вошла в каюту. Милая, светлая, довольно просторная комната, размером примерно с ее комнату в родительском доме, встретила ее ярким светом идущим из единственного окна, дверь. Милый ковер на полу, светлые обои на стенах, платяной шкаф, две картины на стенах, широкая кровать, маленький столик и зеркало, телевизор, висящий на стене – вот пожалуй, и все убранство каюты…

Часть багажа уже доставили в номер, остальная часть должна была оставаться в багажном отделении лайнера, Дженнифер это вполне устраивало, в конце концов всегда можно сходить туда и взять то, что нужно…

На столике лежали рекламные и информационные буклеты, расписание мероприятий, блокнот для записей и меню для заказа блюд из ресторанов в номер.

Дженнифер закрыла дверь в каюту и упала в объятия кровати, большой, мягкой кровати. Она закрыла глаза. Всё, отдых начался.

Яркое солнце светило сквозь окно комнаты, за окном кричали чайки, гудело людское море… Дженни погрузилась в дремоту…

Проснулась она от гудка лайнера, вставать желания не было. Судя по изменившемуся освещению за окном, день клонился к закату, наступил вечер.

“Я что, пропустила отход лайнера? Хорошее начало путешествия!”, – подумала Дженни поднимаясь.

Она вышла на балкон каюты, кроваво-красное солнце действительно шло к закату, освещая водную гладь своими лучами.

Лайнер действительно отошел от пристани порта Монреаль и теперь неспешно двигался по реке Святого Лаврентия в сторону Квебека. На берегах Флёв де Сен Лоран уже зажглись огни, Монреаль остался далеко позади, а на водной глади реки сновали небольшие лодочки, катера, прогулочные суденышки….

Джен вернулась с балкона. Без сомнения, она проспала весь день, с большой долей вероятности лайнер был на полпути к городу Квебек, а может быть даже уже подходил к нему.

Часы в каюте показывали шесть часов вечера, судя по буклету с расписанием мероприятий, через тридцать минут подавали ужин в ресторанах лайнера. А вот дальше никакой развлекательной программы на этот день предусмотрено не было, предполагалось, что уставшие гости будут отдыхать во многочисленных кафе, ресторанах, барах, казино, гулять по центральному променаду, наблюдать за звездами с верхних палуб....

Помня о том, что первый день самый важный, Дженнифер начала собираться и приводить себя в порядок.

Для первого выхода в свет она надела очень красивое маленькое черное платье, черные босоножки на высоком каблуке и посмотрелась в зеркало. Радикально черный цвет платья приятно контрастировал с ее светлыми, цвета спелого каштана, волосами, выгодно выделял ее огромные синие глаза.

Дженни потянула дверь и вышла в коридор, следуя указателям она спустилась на две палубы вниз и вышла на роскошный променад…

На променаде было особенно многолюдно, туристы гуляли по аллее, засаженной диковинными растениями и цветами, сидели на лавочках возле фонтанов, многие сидели в барах и поглощали алкогольные напитки и коктейли, магазины беспошлинной торговли также не пустовали….

По променаду мимо Джен прошествовала толпа студентов, они уже явно были под градусом, поэтому вели себя особенно шумно и развязно, однако не переступая рамки приличий.

Чуть поодаль к колоннам прислонились два офицера службы безопасности лайнера, они стояли с полностью расслабленными выражениями лиц и по их виду было понятно, что все у них под контролем.

Большие часы на арке променада отщелкнули шесть тридцать вечера. Время ужина. Променад начал понемногу редеть. Кто-то уходил ужинать в корабельные рестораны, кто-то возвращался…

Дженнифер никуда не спешила, рестораны принимали на ужин до одиннадцати вечера, но даже если бы она не успела, всегда можно перекусить в любом из кафе, работающих до двух-трех часов ночи. Меньше всего ей хотелось попасть в давку в одном из ресторанов и больше всего посмотреть на растения на променаде.

Ей это вполне удалось: ели, сосны, березы, пальмы – все это великолепие росло в разных клумбах, обрамляющих променад, а огромное количество разнообразных цветов довершало композицию…

Где-то высоко в ветвях пели невидимые птицы и это создавало атмосферу умиротворения.

Для ужина Дженнифер выбрала ресторан “Тропикана”, как следовало из названия, подавали здесь в основном блюда стран тропического региона.

Джен взяла тарелку и пройдя к стойке положила в нее немного разных салатов из салат-бара, а также бокал легкого белого вина…

Вернувшись, она неспешно приступила к ужину, старательно пытаясь соблюдать все светские манеры. Подняв взгляд, она увидела, что сидящий напротив нее, за соседним столиком студент из давешней компании с полуулыбкой пристально на нее смотрит, как бы любуясь, она улыбнулась ему в ответ и потупила взгляд в тарелку.

К Дженни подошел официант, небольшого роста смуглый юноша: “Мисс, что бы Вы хотели заказать?”, – учтиво спросил он.

Дженнифер заказала филе пангасиуса в панировке и поджаренную спаржу, официант удалился.

Студент подошел к Джен.

“Не возражаете, если присяду?”, – спросил он.

“Пожалуйста!”, – ответила Джен.

Студент присел напротив.

Высокий, плечистый, светловолосый и зеленоглазый, он продолжил рассматривать Джен, ничуть не стесняясь…

“Позвольте представиться: Томас”, – наконец сказал он.

“Дженнифер”, – как будто издалека услышала Дженнифер свой голос.

Ко столу вернулся официант неся на подносе блюдо с жареным пангасиусом и спаржей. Подойдя он поставил его перед Джен.

“Прошу Вас, мисс”, – учтиво сказал он.

“Спасибо!”, – произнесла Джен.

“Мистер желает что-нибудь?”, – обратился он к Томасу.

“Пожалуйста кофе и торта кусочек”, – ответил Томас.

Официант удалился, а Дженнифер и Томас предались светским разговору, который не смог прервать даже вернувшийся официант. Её новый знакомый оказался крайне учтивым и воспитанным британским молодым человеком, выпускником медицинского университета, единственным ребенком пожилой английской четы, любящие родители которого, за отличную учебу, отправили в круиз.

Вечер они провели гуляя на самой верхней палубе под звездами…

Дженни никогда и ни с кем не было настолько хорошо как с ним. Новое зарождающееся чувство пламенем охватывало ее и проникало в каждую клеточку ее тела.

Прощались они далеко за полночь, ближе даже к рассвету. Каюта Томаса располагалась двумя палубами выше и в центре лайнера и Томас настойчиво пригласил Джен зайти к нему.

“Как-нибудь потом, немного позже…”, – сказала Джен зевая.

Томас не возражал и, как истинный английский джентльмен проводил Дженнифер до каюты.

Зайдя в свою каюту, Дженни переоделась и не помня себя от усталости легла в кровать.

Проснулась Джен в своей каюте как только за окном забрезжил рассвет. По ощущениям Джен прошло буквально пара часов. Джен чувствовала себя ужасно уставшей и разбитой и тем не менее встала, привела себя в порядок, оделась и выглянула в окно каюты.

Вся река Святого Лаврентия была окутана густым белым туманом, сквозь который еле-еле пробивалось утреннее солнце. Никаких огней на берегах реки видно не было и это очень встревожило девушку. Она неоднократно ездила в этом направлении и прекрасно знала, насколько густо населен этот регион.

Тем не менее факт оставался фактом. Акватория реки была абсолютно безжизненна…

Самым же странным был тот факт, что несмотря на наступившее утро, на судне было абсолютно тихо. Даже слишком тихо….

Осторожно, стараясь не шуметь, Джен вышла в коридор лайнера. Коридор встретил ее мертвой тишиной.

Тихо, стараясь не шуметь, Джен двинулась в сторону центральной лестницы.

Все двери кают на палубе были закрыты, но из-за одной из дверей доносился детский плач плавно переходящий то ли в бульканье, то ли в хлюпанье, Джен не хотела придавать этому значение, хоть и помнила, что пассажиров с детьми грудного возраста при посадке на лайнер она точно не видела…

Не спеша, двигаясь вдоль стены, Дженнифер вышла к центральной лестнице.

Вот только лестницы не было. Вместо нее в полу и в потолке зияла огромная дыра.

Мало того, лифтов, гордости “Очарования Атлантики” тоже не было. Вместо них были просто гладкие стены.

А детский плач за спиной все усиливался…

В какой-то момент Дженнифер не выдержала и обернулась назад.

Увиденное заставило ее похолодеть от ужаса…

По коридору то ли шёл, то ли парил маленький ребенок, в слишком большом для него, костюме химзащиты и таком же несоразмерном противогазе…

В ужасе Джен побежала в противоположную от этого ребенка сторону и попутно толкая двери с обеих сторон коридора.

Она уже почти выбежала на нос лайнера, как вдруг дверь слева резко распахнулась прямо перед Дженнифер…

Не раздумывая ни секунды, Дженнифер заскочила в открывшийся дверной проем. И дверь с громким стуком закрылась за ней.

Отдышавшись, Джен подняла глаза.

Вопль отчаяния вырвался у нее из груди.

Это была ее комната. Ее комната в родительском доме на Ричмонд Хилл в Торонто!

Причем, это была ее комната из того самого кошмара, в котором она была вынуждена провести месяц после аварии! Но на этом странности не заканчивались, она была все в той же школьной форме, в которой ходила в старшую школу Ричмонд Хилл и в которой попала в аварию!

“Нет!”, – подумала девушка, садясь на свою кровать, – “Только не снова! Неужели опять кома?”

Слезы потекли у нее из глаз. Она упала на кровать лицом вниз и уткнулась лицом в подушку.

Пролежав так какое-то время и наплакавшись вволю, Джен вышла в коридор дома. Ей очень хотелось выйти на улицу и посмотреть что же происходит снаружи.

Джен не спеша спустилась по лестнице и вошла в кухню. Там все было так как она и помнила ещё четыре года назад после попадания в это странное место.

Она выглянула в окно ведущее во внутренний дворик…

Сдавленный крик ужаса пробился наружу из груди несчастной девушки…

В этом дворике стоял… отцовский Линкольн Навигатор! Стоял на том же самом месте, накрытый тем же самым чехлом, та же самая кроваво-красная лужа растеклась под его передней частью…..

“Нет!”, – закричала Джен, схватила со стола хрустальную салатницу матери и со всей силы кинула ее в стену, отчего салатница разлетелась на мелкие осколки, – “Нет! Этого не может быть это не должно быть так!”

Снаружи дома раздались шаркающие и угрожающие звуки шагов и угрюмое сопение. Джен выглянула в окно.

Огромное, уродливое четырехрукое создание с длинными черными засаленными волосами и длинными грязными ногтями приближалось к дому Сандерсов по улице. Подойдя вплотную к дому, она подняла длинный, глубокий полувой-полурык и уставилась на дом, почти не двигаясь.

Жуткая ярость охватила Джен, не сильно задумываясь о том, что делает, она схватила с кухонного стола Беретту своего отца, толкнула дверь и вышла на улицу.

“Тварь” увидела Джен и издала звук то ли радости. то ли изумления и двинулась к дому…

Передергивая затвор Беретты, Джен смело пошла навстречу к ней.

“Оставь меня в покое!”, – закричала Дженнифер и надавила на спуск. Грохот выстрела заложил ей уши. “Тварь” дернулась, но продолжила двигаться. Джен не останавливаясь шла на встречу все стреляя и стреляя. Она выпустила в Тварь уже 16 пуль, сменила магазин и продолжила идти и стрелять…

В какой-то момент Тварь остановилась, отвернулась от Джен и начала стремительно удаляться по улице, Джен пошла следом продолжая нажимать на спуск.

Она шла следом за удаляющейся тварью и нажимала на спуск. В магазине Беретты уже давно кончились патроны и она молчала, но Джен продолжала нажимать спуск….

Проводив Тварь, Джен вернулась назад в дом, положила пистолет и пустой запасной магазин на стол и поднялась наверх в свою комнату. Она упала на кровать и закрыла глаза. День опять выдался насыщенным, а ведь он только начался…. Провалявшись так полчаса, Джен открыла глаза. На подушке рядом с ней лежал листок бумаги из ее тетради. На этом листке было выведено: “Опасайся рожденного в счастье. Он неоднократно и тяжело обжигался и может стать как другом, так и врагом”.

“Что бы это всё значило?”, – подумала Дженнифер и погрузилась в сон.

Первый луч утреннего солнца прошел сквозь окно и упал на щеку Дженнифер… Девушка повернулась сначала на другой бок, потом попыталась зарыться в подушку, но назойливый солнечный луч не отставал от нее…

В какой-то момент, Дженнифер надоели эти игры и она проснулась.

“Закрою шторы и продолжу спать”, – решила она и открыла глаза.

Она лежала в кровати посреди своей маленькой каюты на лайнере…. За окном светало, солнце набирало силу, чайки радостно галдели, летая над водной гладью.

Наконец-то реальность…

Джен задернула шторы, на окне каюты и вернулась в кровать. часы показывали половину пятого утра, слишком рано, чтобы вставать, разве что, встретить утреннюю зарю….

Джен повернулась на бок и попыталась уснуть, но события сна, а сна ли, так и не шли у нее из головы….

Она все думала: лайнер; отсутствие лестницы и лифтов; открывшаяся дверь на носу лайнера, ведущая в ее комнату; ребенок в противогазе; дом, обстановка, в котором не изменилась; разбитый вдребезги отцовский Навигатор; тварь, которую удалось прогнать при помощи пистолета, хотя Джен помнила на что она способна; и самое главное записка….

“Рожденный в счастье”.... Что это? Кто это? “Неоднократно и тяжело обжигался…” Что бы это значило? Пожарный? Герой-любовник? “может быть другом или врагом”… Опять загадки….

Джен ворочалась и все никак не могла уснуть… Решив, что надо расслабиться и отойти от ночных приключений, Джен встала и пошла в ванную комнату, зайдя она набрала горячую ванну и неспеша погрузилась в воду.

Горячая вода приятно расслабила ее тело и расслабила полыхающий огнем разум. Джен почувствовала как засыпает… Держаться и не спать сил не было и она погрузилась в царство Морфея…

Через некоторое время, Джен дернулась и, открыв глаза, обнаружила, что лежит в ванной своей комнаты родительского дома на Ричмонд Хилл…

“Да что же это такое?”, – застонала Джен, вылезая из ванны, – “Когда же эти скачки туда-сюда закончатся?”

Обмотавшись полотенцем, она вышла из ванной комнаты и оказалась в своей каюте на лайнере…

“Так…”, – подумала Джен,-“Час от часу не легче! Опять смешение реальностей, может быть моя физическая оболочка где-нибудь сейчас пускает слюни в психиатрической лечебнице, пока ментальная занимается этим садомазохизмом с перемещением во времени, пространстве, реальностях и уничтожением монстров?”.

Джен прошлась по каюте, всё на своих местах, на улице летают чайки, а не вороны или горгульи, волосатое существо по коридору не ходит…

“Надо проснуться!”, сказала Джен и больно ущипнула себя за руку.

Боль была реальной, даже слишком реальной! Джен даже вскрикнула от боли.

Она подошла к двери ведущей в ванную комнату. Ну да – это ванная комната ее родительского дома в Торонто. Она подошла к двери, ведущей в коридор и открыла ее. Да, это коридор дома в Торонто.

Джен вышла на балкон. Её взгляду предстала река Святого Лаврентия, как раз там, где она переходит в залив Святого Лаврентия и затем в Атлантический океан…

“Ладно, пора разобраться со всем этим”, – сказала сама себе Дженнифер и подошла к шкафу, чтобы переодеться.

Джен не пришлось даже думать, что одевать, поскольку хоть одежды в шкафу и было много, но это была ее школьная форма. Вся одежда в шкафу и была ее школьная форма.

“И ладно!”, – сказала себе Дженнифер надевая один из комплектов школьной униформы.

В школьной форме она сразу почувствовала себя ребенком, ищущим приключений. Джен подошла к двери, открыла ее и начала спускаться вниз по лестнице в столовую.

В столовой, за столом уже сидела Джен-2 и уплетала завтрак, выглядела она уже вполне здоровой, только ссадины на лице давали понять, что с ней что-то случалось.

“Привет!”, – сказала Джен-2, – “Как спалось? Хочешь яичницу с беконом? Сама пожарила!”

“Давай!”, – сказала Джен, присаживаясь за стол, – “А кофе есть?”

“Сию секунду”, – ответила Джен-2 и действительно принесла из кухни тарелку с ароматно пахнущей яичницей с беконом и чашку кофе.

Она поставила всё это перед Джен, – “Приятного аппетита!”.

“Спасибо!”, – сказала Дженнифер приступая к еде.

Некоторое время Джен и Джен-2 ели молча, потом Джен-2 сказала: “Ну, спрашивай!”

“О чем?”, – спросила Джен.

“Ты знаешь”, – ответила Джен-2.

“Хорошо”, – сказала Джен, – “Тогда, кто ты и откуда ты взялась? Что это за существа вокруг? Почему я вижу то, что вижу? Откуда эти скачки между реальностями? Почему я возвращаюсь в то место, в котором провела столько времени в коме? Когда это всё закончится? Почему ничего этого не было четыре года, а сейчас началось? Что это за записка, которую я нашла на своей подушке про рожденного в счастье и что она означает? Черт возьми, да у меня куча вопросов!”

“Понимаю”, – сказала Джен-2, продолжая жевать яичницу, – “Вопросов много, времени мало…”.

“Ну так, я жду!”, – сказала Джен, отпивая удивительно вкусный кофе.

“Хорошо”, – сказала Джен-2, – “Обо всем по порядку. Я это ты. Точнее не совсем ты, но твоя ментальная часть, проще говоря твой разум. Появилась я в момент аварии, вряд ли ты ее помнишь, но я ее помню очень хорошо, появилась я сразу же и, уж прости, уйти я не могу, даже если очень захочу. А я хочу, уж поверь мне!”

“То есть, ты – мое подсознание?”, – спросила Джен, жуя сэндвич/

“Скорее надсознание. Подсознание – это все вокруг нас. Дом, улица, автомобили, вещи, дома, даже редкие прохожие здесь – это все плод подсознания.”

“Но почему я часто оказываюсь в этом доме и почему он связан с каютой?”, – спросила Джен.

“Этот дом – это единственное безопасное место в этом мире. Каюта – это единственное безопасное место в том мире, вполне естественно, что между ними есть связь. Ни одно существо, каким бы страшным опасным оно ни было не может причинить тебе вреда, пока ты в доме, то же самое с каютой реальном мире. А уж там есть много того, что попытается причинить тебе вред, уж поверь мне. Всё то что происходит в этом мире, остается в этом мире, все то, что происходит в том мире, остается в том мире. Время здесь течет быстрей, немного но быстрей”.

“Значит”, – сказала Джен, – “Пока нахожусь здесь, моя физическая оболочка…”.

“Да”, – сказала Джен-2, – “Наша физическая оболочка бездействует, фактически, это просто сон. Но в случае необходимости, я могу что называется, перехватить управление, но я этого стараюсь не делать”.

“Да ну”, – рассмеялась Джен, – “Всё это смахивает на шизофрению”.

“Как хочешь так и называй”, – усмехнулась Джен-2.

“Хорошо, а почему я здесь все время хожу или в школьной форме или в джинсах?”, – спросила Джен, не особо надеясь услышать правдивый ответ.

“Не знаю”, – сказала Джен-2, – “Возможно, потому что тебе так комфортнее…”.

“Еще один вопрос: а есть ли возможность прекратить эти постоянные переходы между реальностями?”.

“Боюсь, что нет. Мало того со временем они могут участиться. Еще вопросы”.

“Если ты знаешь, что произойдет, ты можешь и предотвратить нежелательные моменты?”.

“Увы, но нет. Могу подсказать, но не более того. Ладно, нам пора разбегаться. Тебе в ту реальность, а мне оставаться здесь. У тебя там сейчас начинается завтрак и прочие развлечения, тебе пора. Если ты поела в этом мире, это не означает, что ты поела в том мире.”.

“Хорошо.”, – сказала Джен вставая из-за стола, – “Но еще пару вопросов, если можно. Как мне тебя называть? Сестрой-близнецом? И второй вопрос: что за “рожденный в счастье, который много обжигался”? Кто это?”

“Если хочешь, называй меня сестрой, я буду рада”, – ответила Джен-2, – “Насчет рожденного…. да я и сама не знаю…. Пришло в голову, знаешь ли…”.