Kitabı oku: «Сложный транзит», sayfa 2

Находка

Наступившее утро встретило туристов промозглой сыростью и даже свежий, настоянный на хвое воздух не мог компенсировать неприятное впечатление от начинающегося серого дня. Выбравшись из палатки, Алексей наткнулся на одну из девушек, пытающуюся унять дрожь. Он хотел подтрунить над ней, одновременно выставляя себя закаленным парнем, но вышло немного не так, как планировалось:

– Что-о-о-о, з-з-змерз-з-зла? – проблеял он, растягивая шипящие звуки.

– Д-д-д-а, – передразнила его девушка и сдавленно хихикнула.

– Эй, – окликнул их Игорь, колдующий над костром, – сухих дров поищите, сами согреетесь и доброе дело сделаете.

– Пойдемте, – из палатки появился Саня с маленьким топориком в руке, – Я вчера по пути видел засохшее дерево, прикрытое густой кроной елок. Что-нибудь сухое из него настрогаем.

– Папа Карло, а это далеко? – обеспокоенно спросил Алексей, бросив хмурый взгляд на еще не до конца высохшие кроссовки.

– Рядом с кукольным театром, Буратино, тебе должно быть это место знакомо. А принесем дрова, у костра обувь подсушишь, – поймал его взгляд тот,– Ирина, ты с нами?

– Ну не знаю, обувь еще промочу, – протянула девушка, хитро взглянув на Алексея.

– Вот ведь… – расстроился парень.

– Не слушай ее, мужик ты или нет? Росы испугался!

– А я иду, – сообщила Ирина.

– Потопали уже, – буркнул Алексей, – Хватит надо мной стебаться.

Идти пришлось все-таки не близко. Александр приглядывался к местности, но приметы знакомой ели никак не хотели появляться перед глазами. И на помощь ему рассчитывать не приходилось, – Алексей больше смотрел под ноги, а Ирина рассматривала окрестности исключительно с эстетической точки зрения. Капли с высокой травы сбивал идущий впереди Александр и двоим, следующим за ним спутникам, доставалось лишь незначительная сырость сохранившей влагу травы. Большее неудобство доставляли лишь ветки, гораздые разразиться ледяным водопадом в случае неосторожного с ними обращения.

– А это что такое? – громко крикнула Ирина, показывая пальцем на склон холма, вдоль которого они пробирались по лесу.

– Что? – не понял Алексей, оторвавший наконец взгляд от мокрой травы.

– Пещера, что же еще, – Александр задумчиво почесал нос.

– Что-то я вчера не видел никакой пещеры.

– И я, – подтвердила девушка.

– Похоже, что ее открыл оползень после дождя, – пояснил Александр, – Ливень-то ого-го какой был. Земля намокла и сползла с камня. Такое бывает в этих местах. Знаете легенду о Печерском монастыре, что в этих местах? Нет? Вот на таком же склоне холма упало дерево, а под его корнями открылся вход в пещеру. В которой, между прочим, уже жили монахи!

– Интересно, а в этой тоже кто-то живет? Только страшно, – поежилась Ирина, – Может сообщим Игорю и вместе заглянем?

– Ну, если хотите, вы может ходить туда-сюда, к Игорю и обратно, а я вас тут подожду, – не выдержал Алексей.

– Никуда мы ходить не будем, – решительно заявил Александр, – Зачем нам Игорь? Мы и сами заглянем куда хочешь. Ирочка, чего тебе бояться, когда с тобой два таких красавца, правда Леха? Пойдем, составим девушке компанию, не бросать же ее на съедение пещерного тролля?

– Нет, тролль меня как-то не впечатляет, вот если бы горный король… А там внутри, наверное, темно?

– А телефоны нам на что? Так как, решились?

Путь к открывшейся пещере оказался довольно неприятным. Пришлось пробираться сквозь хранящую память о проливном дожде поросль молодых осинок и высокий папортник. Сколько ни старался Алексей беречь обувь, но к склону холма он вышел не только в мокрой обуви, но и мокрых до пояса штанах. У остальных ситуация была не намного лучше, но ведь это были их проблемы…

При подходе к пещере пришлось сделать небольшой крюк, чтобы обойти собравшуюся мягкую массу земли, ранее прикрывавшую склон. Но цель была уже так близка, что последние метры пробежали чуть ли не бегом, несмотря на то, что пришлось двигаться в гору. Собравшись перед черным провалом, ребята остановились, тяжело дыша и переглядываясь.

– Жутко как-то, – пожаловалась Ирина.

Ее слова придали силу Александру и он, со словами «за мной», первым полез в черную расщелину. Ирина достала телефон, потыкала в него пальцем и последовала за ним. Алексею досталась роль замыкающего.

– Вот зараза, – пожаловался Александр, – У моего телефона батарея села.

– Я свой не брал, – покачал Алексей головой на вопросительный взгляд друга, – А что? Я-то думал дрова нести, а не по пещерам лазить.

– А раньше сказать не мог?

– Так я думал, что вы так уверены в своих телефонах…

– Светить буду я, – прервала пререкания Ирина, – Из своих рук. Ну же, чего замерли, тролля испугались?

Троица осторожно двинулась вперед, напряженно вглядываясь в темноту подземелья. Пещера была достаточно велика, чтобы можно было идти не сгибаясь и не прижимаясь к ее стенкам. Даже наоборот, она была так широка, что всем троим можно было стать в ряд, а, чтобы коснуться стен, надо было бы еще протянуть руки.

– Ой, смотрите… – прошептала Ирина, схватив плечо Александра.

Она остановилась так неожиданно, что идущий следом Алексей налетел на нее, прижавшись всем телом. Он ждал, что девушка отпустить какое-нибудь ехидное замечание по этому поводу, но, захватившая ее смесь эмоций была так велика, что она не обратила на это ни малейшего внимания.

– Что, где? А-а-а… Посвети-ка поближе, – Александр попытался сделать шаг вперед, но его цепко держала Ирина.

– Ма-а-ама, я боюсь!

– Я посмотрю, – Алексей с сожалением отпустил талию девушки и смело вышел вперед.

По мере приближения к непонятной тени у стены, вызвавшей такую бурную реакцию Ирины, его ноги предательски стали подгибаться – он стал различать формы человеческой фигуры. Казалось, что кто-то устал и присел отдохнуть у стены.

– Ну что там? – голос товарища вернул Алексею чувства. Оказалось, что он уже некоторое время просто стоит на месте, бессмысленно глядя перед собой. Но сейчас он понял главное – фигура не шевелилась, а значит…

– Это мертвец! – крикнул он в ответ, поражаясь замогильности своего голоса.

– Ну вот, а ты испугалась, – успокоил Александр Ирину.

– Да ты издеваешься, – пискнула та.

– Пойдем, посмотрим.

– Никуда я не пойду!

– А если человеку плохо стало? Может он не совсем… того самого… Не бросать же его в беде?

Однако, по мере приближения к таинственной фигуре, становилось понятно, что помощь этому сидельцу запоздала лет эдак на восемьдесят, потому как под обрывками пятнистой ткани явственно просматривались выбеленные временем кости, а из-под козырька того, что было раньше кепкой, смотрели пустые черные глазницы черепа. Одежда почти вся истлела, но по ее остаткам можно было догадаться о том, что на это был камуфляж. Единственное, что осталось более-менее целым – это были сапоги, точнее – их подошвы с множеством стальных точек.

– Это немец, – сообщил Алексей, – Сапоги немецкие.

– И автомат.

Посеревший от пыли автомат стоял прислоненным к стене, рядом со своим хозяином. Из-за приобретенного цвета в тон стенам он стал не очень заметен, но, если присмотреться, можно было различить длинный прямой магазин, пистолетную рукоятку и ствол без ограждения, что характеризовало его, как продукцию немецкой военной промышленности времен Второй мировой войны.

– Неплохая штучка… И деньги за него можно выручить тоже неплохие, – протянул Александр, намереваясь взять в руки автомат.

– Стой! Не трогай ничего! – вцепилась в него Ирина.

– Действительно, зацепишь что-нибудь… Гранаты, например, – поддержал ее Алексей, – Ты уверен, что рядом нет сгнившего подсумка и пары этих… колотушек? Ручки-то у них деревянные были, так что по любому только боевая часть осталась, да еще и проржавевшая. Нет, без саперов лучше железо войны не трогать.

– Да ладно, я только посмотреть…– энтузиазм у Александра заметно поубавился. – Пошли дальше поглядим. Может чего интересного еще есть? Что думаете, как сюда попал этот фриц?

Через несколько метров стали попадаться еще скелеты в таком же плачевном состоянии. Большинство из них уже не сидело, подпирая стену, а просто валялось как попало.

– Боже, сколько же их здесь!

– Партизаны… – задумчиво произнес Алексей, присматриваясь к останкам одного из скелетов. – Я думаю здесь полегла ягдкоманда, одна из тех, что занималась истреблением партизан.

– С чего это они полезли на убой? Они, может быть, и спецкоманда, но не от того же она специальная, что сбежала из дурдома?

– Судя по тому, что трупы никто не убрал, они полегли здесь все, – заметила Ирина.

– Я думаю, дело было так, – начал Алексей, – Немцы выследили партизанскую группу и, в результате боя, той пришлось отступать, неся потери. Один… нет двое или трое оставшихся в живых укрылись в этой пещере. Что такое пара-тройка плохо вооруженных людей против команды профессионалов? Вот немцы смело и полезли следом.

– Но что-то пошло не так? Как получилось, что, как ты выразился, команда профессионалов полегла здесь в полном составе?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Алексей, – Может быть, здесь засада была, а партизаны просто заманили сюда фашистов. Пойдемте дальше, я чувствую, что разгадка впереди.

***

Алексей ошибался. Партизанская группа была ликвидирована истребительной командой Отто Клейна быстро и в полном составе. Даже слишком быстро и самое досадное для Отто – полностью. Цепочка партизан, неосторожно выходивших на задание, слишком растянулась и действовать из засады пришлось очень быстро, чтобы не упустить никого. Кто же ожидал, что они окажутся такими непрофессионалами! Последний, из следовавших в цепочке, сразу сообразил в чем дело и попытался улизнуть, но тут-то его и настиг тяжелый удар здоровяка Урфуса. Винить этого увальня в том, что действовать пришлось в спешке, было бесполезно. А ведь пленный нужен был позарез! Двое суток они отлеживались в засаде, чтобы отловить языка, который привел бы их на партизанскую базу, и теперь все напрасно! Как говорится, коту под хвост. Отто досадливо плюнул под ноги – с кем приходится работать? Шлак, отбросы общества, мотивированные тюрьмой с одной стороны и садистской жаждой крови с другой. Кнут и пряник. Точнее, не пряник, а кусок мяса с кровью. Порой Отто казалось, что вся команда слушает его приказы только потому, что они совпадают с их желаниями. А скажи он им наперекор – останешься лежать среди этих проклятых болот, и никто ничего не докажет: партизаны, дескать. Тьфу!

Нечего сказать, подсобил дядюшка со службой… В одном он, конечно, был безусловно прав – здесь не на передовой Восточного фронта. Воевать против плохо вооруженных и необученных людей, в большинстве своем впервые взявших оружие в руки, было неоспоримо лучше, чем вжиматься в землю под свист мин и снарядов или быть намотанным на гусеницы русских танков. Но знал бы он с каким контингентом приходится нести службу! Иногда ему казалось, что там, на небесах, иссякнет терпение и спустившийся оттуда архангел, не в своем истинном обличии, разумеется, огненной десницей покарает весь его взвод с ним самим во главе, невзирая на подобострастные лозунги «С нами бог» на пряжках армейских ремней.

Его размышления прервала сухая автоматная очередь, заставившая броситься на землю. Не успел Отто прикинуть возможные причины таковой – начиная от неосторожности в обращении с оружием и кончая атакой партизан, как следом прозвучала четкая звучная дробь пулемета. Дело приобретало серьезный оборот. Согласно инструкции следовало уходить в разные стороны группами по три человека.

– Герр лейтенант, – из кустов высунулась голова фельдфебеля Дирка, – У нас ЧП!

– Докладывай по существу, болван! А то я своими ушами не слышу, что у нас происходит!

– Один партизан выжил. Ефрейтор Мартин заметил его первым и хотел обезоружить, но тот пырнул его ножом и подался в бега. Сейчас парни отсекают его от леса и гонят в сторону холма.

– Отлично! Брать только живым, исполнять! – «Хоть тут повезло,» – Отто поднялся и снял автомат с предохранителя, – Живо! Как он умудрился одолеть Мартина, мне интересно?

Оказалось, что погиб не только ефрейтор Мартин, но и рядовой Дитмар, подоспевший ему на помощь. Причем с ним покончили не одним, а целой серией ножевых ударов. «Это какой-то маньяк или сумасшедший… Такой же, как и мои отморозки. Коса нашла на камень, как говорят русские. Хм…» – Отто достал из портсигара папиросу, размял ее в пальцах и с сожалением засунул обратно. Инструкция гласила, что табачный дым является отменным демаскирующий фактором, чего ягдкоманда себе позволить не могла.

– Осмелюсь доложить, герр лейтенант, – около Отто снова появился фельдфебель Дирк, – Я не совсем уверен, что это партизан.

– Не уверены? – в груди лейтенанта похолодело: «Неужели произошло то, чего я так боялся – с неба был послан судья по нашу душу?»

– Видите ли, сначала мы подумали, что на нем маскхалат, но парни утверждают, что это его собственный меховой покров. И рожа у него… нечеловеческая. Знаете местные легенды про леших и прочих лесных тварей?

Сердце лейтенанта сначала остановилось, а потом забилось, как пойманная в силки птица. «Это оно, – подумал он, – Чему я удивляюсь – я же всегда ждал этого, как только стал во главе команды головорезов. Что ж, единственный шанс победить свой страх – это загнать его в угол и забросать гранатами». Эта мысль успокоила его, переведя сознание с мистической тропы на привычную, армейскую.

– Дорогой Дирк, – Отто снисходительно усмехнулся, – Двадцатый век на дворе, в воздухе летают самолеты, по полям движутся танки, в ваших руках автомат! А вы, как маленький мальчик, продолжаете верить в бабушкины страшилки. Загоните это животное к холмам и убейте. Я лично подарю вам его шкуру, чтобы вы, сидя у камина зимними вечерами, глядели на нее и рассказывали детишкам, какой вы пережили страх. Свободны.

Отто поправил на плече автомат и шагнул следом за скрывшимся в кустах Дирком. В его команде было принято делить на всех нагрузку поровну.

***

То, что ребята увидели, дойдя до конца пещеры, лишь породило новые вопросы. Заканчивалась пещера широким залом с блестящими стенами без каких-либо следов последнего боя и, даже, без единого скелета. На пороге зала как будто пролегла грань между разными мирами: в коридоре осталась война, а здесь воцарилось сверкающее спокойствие, не подозревающее о том, что происходит от него в двух шагах.

– Посмотрите, похоже это стекло! – Александр постучал кулаком по гладкой стене. – Здесь вся порода оплавлена высокой температурой.

– Почему тогда не оплавлены стены коридора? Или, по-твоему, высокая температура не распространялась дальше этого места?

– Хорошо, но как ты объяснишь оплавленность стен?

– А как вы объясните этот знак? – показала Ирина на небольшой, всего сантиметров двадцать в диаметре, символ на стене.

– Мне кажется, или я его где-то видел… – Александр задумчиво потрогал рисунок, изображающий круг и две волнистые линии, – Леха, что изображено на твоем тату?

– Нет у меня никакого тату, сколько раз уже говорить можно, – вздохнул тот.

– А на пятке что?

– Да-да, покажи пятку, пожалуйста, – поддержала Юля.

– Да чего показывать-то, – вздохнул Алексей, – Как дети малые, ей богу!

Он покачал головой, ожидая, что ребята передумают, еще раз вздохнул и принялся расшнуровывать кроссовок. Мокрые шнурки не желали поддаваться, и ему пришлось повозиться под выжидательными взглядами товарищей. Но, наконец, нога была освобождена от обуви и в нее же был сброшен сырой носок.

– Вот, любуйтесь, если понравилось.

– Да-а-а… Прямо копия! Поближе к стене поднеси.

Чтобы удержать равновесие, Алексей оперся ногой рядом с нарисованным знаком, вывернув пятку в его направлении. В тот же момент ему показалось, что ребята погасили свет.

– Эй, вы что, прикалываетесь? – закричал он, почувствовал, что стал жертвой дурацкого розыгрыша. «Ведь надо так поймать – в темной пещере, раскорячившегося на одной ноге. Как мне тут найти свою обувь? Стоят и хихикают в сторонке, наверное».

Неожиданно свет зажегся, да такой яркий, что Алексей обязательно бы зажмурился, если бы было чем…

Мир теней

Вроде бы ничего не изменилось вокруг. Но стало другим. Та зала пещеры, в которой ему довелось очутиться, никуда не делась, а ее стены стали белым фоном для трех, четко выступающих на ее фоне теней. Хотя и тенями их можно было назвать условно, потому что это был условный обрис человеческих фигур. Не серый, как можно было подумать, а состоящий из разноцветных полосок, кружочков и других фигур, не имеющих наименования в геометрии. Все они были сложены как большой пазл в пределах очерченных форм, без малейшего зазора между ними.

Чьи это были тени? Если по поводу двух у Алексея и были еще какие-то сомнения, то третья точно принадлежала ему – не узнать приставленную ногу к стене было невозможно. «Если он – это я, то почему я вижу себя со стороны? Что это за место, в котором такое возможно?» – вопросы навалились так кучно, что мешали даже правильно рассуждать. Но одна из них пробилась-таки наверх и несла в себе рациональное зерно. Правда, кроме этого зерна и ничего более, но сейчас рассудок спасали вот такие незамысловатые мысли. А подсказывала она всего лишь то, что без ответов на элементарные вопросы, истины не установить. Срочно нужен был разумный контакт.

– Где я? – надеясь на чей-нибудь отклик произнес Алексей. По крайней мере, думал, что произнес, потому что от своей тени он не увидел никакого движения, а сам он произнести не мог – нечем.

– Кто я – вот правильный вопрос, – возразил ему мягкий, проникающий в самую душу голос. Нельзя даже было понять какого пола его обладатель.

– Ну, это мне и так понятно. Кто я знаю и так, а если ты имеешь в виду тебя, то да – это верный вопрос.

– А в себе ты уверен? – серьезно спросил голос.

– Однозначно.

– И кто же ты?

– Я – человек, что же здесь непонятного?

– Это такой прямоходящий примат с пучком волос на голове и конечностями, которые он не знает куда пристроить? Тогда похвастайся руками или ногами, например. А еще лучше так…

Алексей почувствовал, как зачесался его нос. Словно кто-то легко-легко, дразня, водил перышком по самому его кончику. Он попытался смахнуть источник раздражения, в крайнем случае почесать нос, но… Никаких рук он не почувствовал. При этом, как ни странно, носа перед собой он не видел тоже!

– Прекрати издеваться! Что ты мне хочешь доказать? Я все равно человек, даже если у меня нет ни рук, ни ног, ни даже головы. Хотя… насчет последнего – не факт.

– Насчет последнего – в самую точку. Отлично. Ты самый сообразительный пришелец на моей памяти. В качестве бонуса я отвечу на твой вопрос. Ты спрашивал, что это за место? Отвечаю, но перед этим сделаю небольшое отступление. Ваш мир многомерен и то, что вы можете обмерить, пусть даже не самыми точными приборами и инструментами, находится в вашей власти. Все, это вы можете трогать, ощущать, а, если лишены того и другого, измерять или просто наблюдать. Представь себе, что есть еще такие измерения, которые неподвластны вашим чувствам и представлениям. Ты их не видишь, не слышишь и не ощущаешь. Их нельзя измерить, сфотографировать и изучить, потому что все приборы действуют только в пределах вашей системы. А откуда они возьмутся, если их назначение – изучать только тот мир, который вас окружает?

– Значит, я сейчас нахожусь в одном из измерений, которое существует непосредственно на моей планете, но не доступно для нашего восприятия, так?

– Именно. Добавлю только, что мой мир – не совсем природное явление. Он результат эксперимента одной древней расы, оказавшейся для нее смертельно опасным. Заброшенная в другое измерение аппаратура для исследований пережила своих хозяев и теперь это измерение стало ее домом. Понятно объяснил?

– Допустим, что понятно. Хотя ничего не понятно. Почему я ничего не могу сделать? Куда пропали руки? И как получается, что я – там, но на самом деле здесь?

– Я не даю ответы на вопросы, пришелец. Я здесь не для этого.

– А для чего? Да кто ты вообще такой? Почему я тебя не вижу? А-а-а, понял… Аппаратура, о которой ты упоминал, стала работать автономно, подчиненная единой системе управления, на которую замкнута и местная беспроводная локалка. А ты и есть мегамозг этой системы, что случайно была забыта в этом многомерном кармане. Угадал?

– Близко. Мегамозг? Один из пришельцев дал мне имя Брайн. Оно мне нравится больше.

– Отлично. Поскольку я угадал, ты теперь ответишь на вопрос кто я? И что это за дурацкая игра в угадайку-отвечайку?

– Теперь отвечу. Что касается игры – у меня тут свои прихоти и законы, так что не обессудь, это твоя плата за информацию… Кто ты? В данном случае ты – ограниченная часть информационного поля транзитного кластера нашего мира. Естественно, в нем находится только разум, а физическое тело осталось на прежнем месте. Ты его, кстати, можешь наблюдать.

– Но оно не двигается!

– Как оно может двигаться, если вся функция управления здесь? Это интересный и совсем не изученный эффект, но перенесение разума как бы блокирует течение времени в твоем реальном мире. Скорее всего, потому что тут время измеряется такими ничтожными величинами, что там, откуда ты родом, кажется, что оно не идет совсем. Но, это не точно, на уровне гипотезы.

– Если я всего лишь ячейка памяти, то почему я могу наблюдать и разговаривать?

– Ну это совсем просто. Раз ты в едином информационном поле, то я считываю сигналы твоего мозга и расшифровываю их. То же самое я проделываю и в обратную сторону. Так мы общаемся. У тебя есть права наблюдать, поэтому я передаю тебе информацию своих сенсоров, которые выполняют функцию зрения. А теперь скажи – какой известной тебе ячейки памяти такое доступно?

– О, ты умеешь обижаться? Хорошо, признаю – твоя ячейка памяти самая уникальная из всех ячеек памяти. А это что такое?

Успокоившись, Алексей стал присматривался к новому миру и только сейчас увидел, что он не статичен, как показалось ему сначала. Пространство неспешно пересекали небольшие существа, по большей части прозрачные, а оттого и незамеченные сначала. Некоторые из них приставали к цветным областям замерших теней и наполнялись соответствующим цветом. После этого они, потяжелевшие, медленно подымались и неспешно продолжали прерванный путь. Эдакие комары-переростки.

– Что это за твари такие и что они делают?

– Это мои сателлиты. Обрати внимание на разнообразие их видов. Что они делают? Они выполняют свою работу – запасаются энергией сами и снабжают энергией меня.

– Они черпают ее от живых людей!

– Феноменальная наблюдательность. От тебя не укрыть никакие тайны, – Алексею показалось, что он услышал смешок.

– Но как это влияет на тех, от кого энергия забирается?

– По-разному, – уклонился от ответа Брайн, – Исследование этого влияния и было моей главной целью, с которой меня сюда отправили. Единственное, что я могу сделать в данной ситуации – минимизировать риски путем диверсификации энергетического отбора. Делать я это не обязан и обвинять меня в этом у вас нет никаких прав. Разве вас волнуют чувства тех, чьи жизни вы отнимаете, чтобы жить самим? Так что будьте благодарны за хотя бы такое решение.

– Премного благодарен, – пробормотал Алексей, – Что-то мне не комфортно в твоем мире. Я не знаю, как я сюда попал, но был бы очень благодарен, если бы ты помог выбраться обратно.

– Обратно? Ты меня плохо слушал. Ты сейчас находишься в транзитном кластере, а значит, попал сюда случайно, мимоходом. Как на полустанок перед приездом на большую станцию. Твоя судьба – двигаться дальше, и тут я тебе ничем помочь не могу.

– Но как такое может быть? Почему я? И куда мне надо двигаться?

– Потому что ты получил вызов. Это метка такая. Не знаю как она выглядит. Один из пришельцев говорил о геометрической фигуре… А куда тебе предстоит двигаться – не скажу даже я. Не знаю. Ах, да! Совсем забыл… Нарушение гармонии мира приводит к ответной реакции, направленной на ее исправление. Она выражается в появлении некой силы, которая будет стараться ликвидировать прорыв между измерениями.

– Это как? Заштопает что ли?

– Заштопает? Термин мне не понятен… Наиболее разумным в данной ситуации была бы ликвидация не последствий прорыва, а провоцирующего фактора, который этот прорыв порождает.

– Фактор? Какой такой фактор… Постой, ты имеешь в виду меня?!

– Безусловно. Поэтому и считаю своим долгом предупредить.

– А…

– К сожалению, наше время истекло. Твой поезд уже отправляется…