Kitabı oku: «Монстры Планеты Мелия», sayfa 2
Глава 2
Пассажирский космолет
Одна из звёзд внезапно покачнулась и устремилась вниз, прочерчивая в темном небе яркую дугу.
– Смотрите, смотрите! Метеор!
Звезда скрылась за горизонтом, а спустя некоторое время грунт под ногами заходил ходуном, сотрясаясь от космического спазма.
– Метеорит, – с досадой процедил один из местных жителей, стряхивая пыль. – Упал в горах.
Интерес к небесному телу сразу поубавился. Горы на Глечии были столь труднодоступны, что даже в знаменательную эпоху освоения галактики не привлекали никого из цивилизованных аборигенов. Глечане, похожие на амеб-переростков, еще раз с сожалением взглянули на небо и вернулись к привычному занятию – выковыриванию из почвы червей и личинок…
Землянин приветливо улыбнулся служащему космопорта и протянул свои документы, удостоверяющие его личность: кредитную карточку, звездный паспорт и знак принадлежности Федерации.
– Жак это ваше имя или фамилия? – глечанин пошевелил хрупкими отростками.
– Это не имеет значения, – ответил землянин и еще раз улыбнулся, показывая служащему ослепительно белые зубы. На языке жестов почти всех клыкастых рас это означало: «Не лезь не в свои дела».
Глечанин вынужден был согласиться: любая личность имеет право на кодовое обозначение, в то время как форма кода не является существенной.
– Вы прибыли не с Земли, – сухо заметил служащий. – В нашем компьютере нет регистрации вашего прибытия. У нас все земляне на особом учёте.
– Я прилетел с Плутона. И прошу у вас не разрешение на въезд, а всего лишь билет на Мелию.
– Вы лжете, как и все земляне. Земляне всегда лгут. К сожалению, галактическое право этого не запрещает.
Глечане врать не умели. Природа наделила их необычайно чувствительной цветовой окраской к большинству эмоций. Лёгкое зеленое окрашивание свидетельствовало о решительности, черное – о зависти и враждебности, пурпурный цвет говорил о лжи. Жесткий многовековой отбор привел к тому, что подобные индивиды рождались все реже и реже, а в последнее время и вовсе не появлялись. Кто же захочет иметь дело с лжецом, если об этом качестве известно всем окружающим? Нынешнее поколение глечан вообще не могло ни понять, ни смириться с ложью, и некоторые менее щепетильные расы, в том числе и земляне, беззастенчиво этим пользовались.
За документы Жак не беспокоился: он сделал их собственноручно, и никому другому принадлежать они не могли. Конечно, кредитный счет в банке был липой, но Жак собирался платить наличными. К тому же он сказал правду о планете, откуда явился, что на звуковом детекторе должно было смазать абсолютно всю картину о его личности, ничего не поясняя случайной проверке.
С утробным ворчанием служащий зарегистрировал землянина на ближайший мелианский рейс.
Недовольство глечанина было двойным: во-первых, ему выпала нелегкая доля обслуживать лжеца-землянина, и этого хватило бы, чтобы испортить настроение на весь остаток дня, но этот мошенник, помимо прочего, летел на Мелию – главную планету одноименной системы, известной как лучший игорный центр Галактики – «притон развратных развлечений», как называли её глечане между собой. Со своими пуританскими взглядами они давно намеревались разорвать всякие отношения с Мелией, но этому мешала явная экономическая выгода. Мелия поглощала в невероятных количествах любую продукцию. Потеря такого рынка сбыта грозила глубоким кризисом производства.
Пассажирский звездолет первого класса, каюта-люкс – что ещё нужно обыкновенному звездному туристу? Жак расслабился: вытянул ноги, опустил руки на мягкие подлокотники. После ужасного путешествия с Плутона, бегства с пиратского корабля, а затем и с крейсера Федерации о большем и мечтать невозможно. Хотя… отчего же? Несколько дней полета и он на Мелии!
– Пристегните страховочные пояса, – голос стюардессы неповторимой музыкой отозвался в ушах землянина.
Гидравлическое кресло превратилось в полу кровать, повинуясь прихоти пассажира. Жак закрыл налившиеся свинцовой тяжестью веки. Он знал, что теперь не только не услышит, но даже не почувствует взлета. Тщательно скрываемая ранее усталость, наконец, победила, и он погрузился в сон, целиком полагаясь на способности мелианских пилотов и инженеров.
…
Старик Гамильтон чувствовал себя просто превосходно: новая печень, новая селезенка, молодое сердце, очищенные легкие, – словно сбросил лет двадцать, а то и больше. Его тело снова стало энергичным и здоровым, как в дни давно минувшей молодости. Конечно, через некоторое время его придется поменять, но это будет не скоро.
Совсем недавно он приобрел пятнадцать процентов акций «Мелии – транспорт». Выгодная сделка: теперь он является владельцем шестнадцати межпланетных лайнеров. А любому школьнику известно, что нет ничего прибыльнее, чем космические перевозки. Хочешь перелететь с одной планеты на другую? Пожалуйста! Но не меньше, чем за солидную сумму. Не меньше! Глечианский лайнер также принадлежал ему.
Из своей каюты Гамильтон мог наблюдать за всем происходящим на корабле, в том числе и в каютах пассажиров: никогда ведь не знаешь, где найдешь полезную информацию. Сейчас глаза Гамильтона рассматривали мирно спящего Жака.
– Он заснул, сэр? – не в меру угодливый голос секретаря заставил старика обернуться.
– А, это вы, Дженкинс! У вас отвратительная манера подкрадываться незаметно.
– Издержки профессии, сэр.
Гамильтон кивнул в сторону визора:
– Неплохо проходимец устроился на мои деньги. Он очень любит комфорт.
– Вы думаете, он ни о чем не догадывается?
– Конечно, нет. При всех его способностях вряд ли он мог бы вычислить мое местопребывание. Это дает нам шанс использовать его в своих собственных интересах. В конце концов, если бы не я, то он скорее всего сейчас бы гнил в одной из галактических тюрем, например, в Лабиринте. Мое имя помогло нам доказать непричастность к торговцам органами. Он мог бы проявить и больше благодарности.
– Безусловно, сэр.
– Ладно, оставим парня на пару часов в покое, – проговорил Гамильтон. – Как обстоят дела с моими кораблями?
– Ваши корабли уже в мелианских портах, сэр. Я только что получил сообщение об этом.
– Это хорошая новость, – старик в предвкушении стал потирать руки. – Теперь мы должны перевести все наличные капиталы «Гамильтон индастри» на Мелию, и чем скорее, тем лучше.
– Но зачем, сэр? Зачем менять наш бизнес по производству роботов на индустрию развлечений? – Дженкинс явно был удивлен. – Я считаю это неразумным решением. Наши роботы всегда в цене, а на Мелии придется все начинать заново.
Гамильтон смерил секретаря презрительным взглядом:
– Во-первых, Дженкинс, что разумно, а что – нет, определяю я! А, во-вторых, Мелия – это не просто планета развлечений, планета-казино. Это огромная финансовая империя, которая в недалеком будущем превратиться в самое могущественное государство в Галактике. Можешь мне поверить, у меня чутьё на такие вещи. Земная Федерация слишком слаба для этой роли. Да, да, в ней нет единства, каждая планетка стремиться урвать себе лакомый кусочек. Флот Федерации – ты сам видел – сплошная рухлядь и дрянь, устаревшая лет двести назад. Молодые миры – Утремер, Кун, Илинийская Республика – пока ещё несовершенны, лидерство им не под силу. Мелия – совсем другое дело. А в Галактике не отыщешь другой такой планеты, где бы перемешались все формы жизни. Великолепная закваска – и чертовски взрывоопасная. Её взрыв будет ярче, чем сверхновая. И я хочу погреться в её лучах, а не прозябать на задворках никому не нужной Земли. Через некоторое время собственность на Мелии поднимется в цене в десятки и даже в сотни раз.
– Понимаю, сэр. Я выполню все, что вы прикажете, – секретарь был преисполнен рвения.
– Прекрасно, – Гамильтон удовлетворенно откинулся на мягкую спинку гидродивана. – Кстати, я кажется, просил вас проверить доставку нашего робота последней модели.
– Да, сэр. Он на борту этого лайнера, – с готовностью доложил секретарь.
– Робот будет передан Мелии.
– Что? – Дженкинс едва не подпрыгнул на месте. – Но ведь это совершенная машина, робот-полицейский, он стоит несколько миллионов галактических кредиток! Как можно разбрасываться целым состоянием.
– Я знаю, сколько он стоит, – холодно проговорил Гамильтон. – И тем не менее, я его подарю Мелии. И не делайте идиотское лицо. Вы отлично поняли, для чего это нужно. Да и что мы с ним будем делать? Разве такого робота можно продать сейчас? Илинийские модели стоят в десятки раз дешевле.
– Но возможности нашего робота…
– Это ещё нужно будет доказать. А на это потребуется много времени. Вам ясно?
Дженкинс выпрямился:
– Какие будут дальнейшие указания, сэр?
– Следите за этим человеком, – старик указал на Жака, – за каждым его шагом.
– Да, сэр. – Дженкинс покорно склонил голову и вышел из каюты своего босса…
…
Следующие сутки космического путешествия Жак решил провести в корабельном баре. Можно было, конечно, пойти в танцзал или видеосалон, но они не слишком привлекали звездного туриста. С некоторым облегчением он заметил, что здесь очень мало землян, зато предостаточно других рас. Ксеноморфы всегда казались Жаку занимательными объектами для наблюдения.
– Чего желаете? – осведомилось плоскоголовое существо тягучим голосом на меж-языке.
– «Корчи головастика», – ответил Жак, остановив свой выбор на фирменном напитке заведения.
– Сию минуту, – протянул бармен, в котором легко угадывался дадам – «тумбочка, внезапно обретшая четыре глаза и скудный интеллект мошенника».
Сделав заказ, можно было пойти к любому свободному столику и спокойно ждать, когда автоматика выполнит требование, но Жак предпочел остаться возле стойки.
Зелье, которое он заказал, большинству гуманоидов казалось жуткой отравой, прочищающей все – от мозгов до кишечника. Однако, отхлебнув, Жак не ощутил ничего неприятного.
– Разбавленное?
Плоская голова бармена тупо уставилась на него всеми четырьмя глазами:
– Чистейший продукт.
Спорить, разумеется, бесполезно. Какой же уважающий себя бармен упустит случай обмануть клиента?! А уж если бармен был дадамом, то в надувательстве можно было не сомневаться.
Жак хотел ещё что-то спросить, но в этот момент из глубин его подсознания выплыл Второй. Это была не вторая сущность человека, Добро и Зло живет в каждом существе в различных пропорциях. Нет, это была совершенно отдельная личность, обитавшая в телесной оболочке Жака. И эта личность была там не одна! Помимо Второго, наделенного талантом незаурядного игрока, в мозге Жака ютились Третий или Дух, жесткий и практичный воин, Пятый или Знающий, к которому землянин мог обратиться за советом по любому вопросу, и, наконец, Четвертый, личность настолько темная, насколько и непредсказуемая. Все вместе они представляли довольно грозную силу.
Второй обозревал общество, собравшееся в баре. Жак считал его молчуном и глубоко уважал за это качество. Молчун, каким бы странным он ни казался, никогда не бывает глупцом. Зачем тратить бесценную энергию на пустые слова, если для оценки ситуации достаточно обыкновенного понимания?
Неожиданно Второй ощутил где-то слева всплеск ярости и инстинктивно выбросил руку в этом направлении. Вовремя! Этот жест позволил Жаку выбить из рук только что подошедшего соседа-чиуанина тускло мерцавший предмет. Оружие упало на стойку бара, и Жак сумел разглядеть на его лезвии бледно-жёлтый рисунок жировых пятен. Это был яд, самый опасный для гуманоидов в этом секторе Галактики.
Жаку было известно его происхождение: он много времени провел на Глечии и видел, как местные жители поглощают червей. С этого и начинался процесс изготовления яда. Через пять – шесть часов на мембранах глечан формировались слизистые капсулы, несущие в себе агрессивное вещество, разлагающее азот. Столь ценный продукт использовался в медицинских целях, но и военные не оставили его без своего пристального внимания. Ещё бы! Кто же откажется от микроядерного оружия личного пользования!
Противник с необычайной ловкостью бросился на Жака. Глаза чиуанина налились кровью, а татуировка на черепе стала почти черной. Времени на раздумья у Жака не осталось: он схватил стилет и всадил его в надвигавшегося врага. Главное было попасть, даже малейший порез грозил смертельной опасностью. Лезвие рассекло костюм чиуанина и вошло в ногу. Гуманоид взвыл и метнулся прочь, но не успел пробежать и пары шагов, как его тело содрогнулось в конвульсиях и рухнуло на пол.
– У вас всегда так принимают туристов? – поинтересовался Жак у дадама, убедившись, что его противник обездвижен.
– Нет, но иногда случается, что кто-то из гуманоидов, – это слово бармен умышленно выделил, – наглотается наркотиков, и тогда стоит поберечься. У этого чиуанина были все признаки передозировки беркса.
«Возможно, – подумал про себя Жак. – Но зато это не объясняет, откуда у наркомана взялся стилет с глечианским ядом и почему из всех посетителей бара он выбрал именно меня».
Дадам нажал несколько клавиш на сигнальном пульте – через пару секунд в помещении материализовались два рилла, трехметровые росомахоподобные существа, выполнявшие функции охранников. Подхватив неостывший труп, они исчезли так же быстро, как и появились.
Размышления Жака приобрели невеселый оттенок: нельзя было исключить правоту дадама, но уж больно поздно бармен вызвал охрану. Неужели он не мог сделать это чуточку раньше? Впрочем, бар, как место для покушения, абсолютно не подходит. Слишком много свидетелей. Жак медленным взглядом обвел помещение.
За ближайшим столиком парочка хрупких стебельчатых фитиек беседовала с риллом о проблемах освоения холодных планет. Странный должно быть разговор, если учесть, что для фитиек и Земля показалась бы далеко не курортом, а риллы спокойно выдерживали температуры значительно ниже нуля.
Жак повернул голову в другую сторону, и его взгляд уперся в громадную пирамидальную тушу кунукугура, поглощавшего что-то с огромного блюда. Чуть поодаль потягивали через соломинки сироп трое трубчатолицых. В Галактике они считались превосходными бизнесменами, хотя и не без причуд. Жаку показалось, что от них исходит чрезмерно слащавый запах, позже ему подумалось, что причиной тому вполне может быть их специфический напиток.
Кроме ксеноморфов, в баре находились также гуманоиды из периферийных систем, подобных солнечной. Жак не стал задерживать на них внимания: слишком много чести! Гордыня всех землян такова, что они чувствуют внутреннее превосходство над любыми существами, подобными себе, и тем более над теми, кто хоть чем-то от них отличается. Звездная Федерация Земли включала в себя довольно большое количество планет и претендовала на роль лидера в галактическом пространстве. Но только претендовала! Большинство рас с недоумением, брезгливостью и хохотом взирало на жалкие потуги Федерации.
– Вам что-нибудь ещё? – к тягучему тембру бармена уже можно было привыкнуть.
– Нет, ничего, – Жак одним глотком опустошил содержимое своего бокала, в следующее мгновение он почувствовал, как палуба стремительно уходит из-под ног: знаменитые «корчи головастика» оказались неразбавленными.
Рилл, увидев растянувшегося возле стойки землянина, презрительно фыркнул и отпустил пару шуточек насчет специфичности этикета у гуманоидов. Розовато-нежные листочки фитиек покраснели от смеха, и Жак получил лишнюю возможность убедиться в том, как любят человечество в космосе. Фитийки поспешили удалиться, осторожно обойдя Жака, словно не хотели марать об него свои миниатюрные ножки.
Чьи-то сильные конечности подхватили землянина и перенесли обратно в каюту.
– Ничего страшного, – произнес успокаивающий голос медсестры-лигийки, – похоже, у него переутомление, отягченное отравлением. Но опасности для жизни нет. Ему необходим покой.
– Я прослежу за этим, – ответил медсестре чарующе мелодичный голос.
Жак открыл глаза и попытался приподняться: его взгляд сфокусировался на фигуре стоявшей рядом с кроватью девушки. Она была обворожительна. Лицо, будто выточенное из нежно-розового мрамора, окаймляли длинные белые волосы. Черное платье из тончайшего фомальганского шелка, расшитое серебряными нитями, подсказало Жаку, что её финансовые возможности значительно превышают его собственные.
– К «Корчам головастика» нужно привыкнуть, – девушка одарила Жака жемчужно-белой улыбкой.
«Особенно, если к ним подмешана унция парализующего яда, – ехидно заметил откуда-то из глубины Пятый. – Ничего, Четвертый им уже занялся».
Жак попытался пошевелить языком.
– Зачем?
– Зачем я здесь? – переспросила девушка. – Или зачем ты пил это пойло?
Замешательство Жака её рассмешило. Землянин и в самом деле не знал, как к ней относиться. В человеческое благородство Жак перестал верить ещё в юности, а для корабельной проститутки она выглядела слишком роскошно.
«Между прочим, она настоящая», – вновь напомнил о себе Пятый.
Жак понял, что тот имел в виду: в век безудержных генетических экспериментов очень трудно было найти человека, которому хоть что-нибудь не улучшили. Люди издавна страдали от физических недостатков и искали способа от них избавиться. Теперь можно добавить мускулов или убрать жир, можно сменить цвет глаз, волос, губ, изменить тембр голоса, походку, осанку, можно стать выше или ниже. По желанию клиента делали все, что угодно – вплоть до изменения скелета и обмена веществ. И, конечно же, не представляло особой сложности воссоздать человека целиком. Все это на жаргоне истинных землян называлось синтетикой. Каждый мог заказать себе копию известной модели или звезды, для этого знаменитости за баснословные деньги продавали корпорациям образцы своих ДНК.
– Гадаешь, настоящая я или нет? – проговорила девушка, будто читая во взгляде Жака немой вопрос. – Я, конечно, не чистокровная землянка, но синтетики во мне нет.
– Зачем ты здесь? – выдавил из себя, наконец, Жак.
– Мне заплатили.
– Хотелось бы знать кто и за что именно? – Жак почувствовал, как к нему возвращаются силы.
– За твою охрану. Я – твой телохранитель до конца этого рейса, а может и дольше, если потребуется.
– Кто же решил позаботиться о моём здоровье? – облик этой хрупкой девушки плохо вязался в сознании Жака с образом профессионального телохранителя.
– Имя клиента разглашению не подлежит.
– Но ведь я не магнат и не член правительства. С какой стати ко мне приставляют охрану?
– Это не моё дело. Главное, чтобы кредитки платили исправно, – казалось, что вопрос ни на мгновение не смутил девушку.
– В таком случае ты плохо справляешься со своими обязанностями: на этом звездолете меня уже два раза чуть не убили.
– Вот именно, – девушка встряхнула головой, отчего волосы заколыхались, будто колосья в поле, – и все потому, что тебе не сидится в каюте. Или она тебе не нравится?
– Почему же, вполне приличный номер.
– Тогда тебе ничего не помешает в нем хорошо выспаться до самой Мелии.
– Что?
Жак не успел осмыслить сказанных девушкой слов, как её тонкие пальцы ткнули его в лоб, и он отключился.
Усыпив землянина, девушка занялась осмотром его вещей и каюты в целом…
– Что за блондинка? – Гамильтон бросил случайный взгляд на экран слежения.
– Понятия не имею, – ответил Дженкинс и, не отрываясь от монитора, поправил микронаушник.
Глава 3
Мир, где никому не бывает скучно
И вот она, Мелия. С небольшим чемоданчиком в руках Жак сошел по трапу в приемный рукав, ведущий к космопорту. Сам по себе этот тоннель представлял собой чрезвычайно удобную и практичную обеззараживающую камеру. Рядом с Жаком шагала длинноногая блондинка. Миранда – именно так она, в конце концов, отрекомендовалась землянину. Шумная толпа пассажиров несла их к выходу.
Таможенник удостоил Жака и его спутницу лишь десятью секундами внимания, мельком взглянув на показания сканера.
– Проходите.
Это простое и суховатое слово, сказанное практически безразличным голосом, прозвучало для землянина, как «Добро пожаловать на Мелию, дорогой друг!»
Мелия! Рай, сказка! Планета ультрасовременных мегаполисов, гигантских космопортов и высоких технологий встречала звездных туристов миллиардами огней ресторанов, гостиниц и казино. Это мир, где никому не бывает скучно. Индустрия развлечений могла предложить отдых по душе и вкусу – для всех и для каждого! От скромных утех до утонченных наслаждений!
Когда земляне познакомились с мелианской цивилизацией, та уже успешно функционировала и процветала в избранном ею амплуа – сюда стекались азартные жители Галактики всех цветов и мастей. Земляне тоже внесли свою лепту в обогащение Мелии в игровом плане. Правда, земные игры с улыбкой были отнесены в разряд открытых и полуоткрытых клубов, то есть не получили признания капризной мелианской элиты, посещавшей преимущественно закрытые заведения.
Гордыня землян была ущемлена. Как же иначе! Ведь человек – непревзойденное божественное творение! Кто осмелиться спорить с человеческим умом? Однако примирение наступило довольно быстро, когда чемпион Земли по шахматам проиграл, пять партий подряд какому-то малоизвестному мелианскомцу игроку, что играл в шахматы второй раз в жизни. После этого землянин пустил себе пулю в лоб. Более тяжелого удара самолюбие землян не получало уже несколько веков.
– Ты уже бывала на благословенной Мелии? – спросил Жак у Миранды и, не дождавшись ответа, продолжил. – Роскошные дворцы, великолепные клубы, шикарные виллы, яркие витрины городов, многомильные пляжи – они ждут, не дождутся нас!
Девушка засмеялась и щегольски щелкнула пальцами:
– Такси!
Возле них тотчас остановился трехместный джампер.
– Вам в отель «Палас»? – осведомился шофер, когда парочка села в салон. Очевидно, большинство пассажиров действительно избирали указанное место – столь уверенна была речь шофера.
– Нет. – Жак, как мог, постарался сохранить самообладание. – Самая дешевая гостиница для гуманоидов. Чем хуже квартал, тем лучше. И желательно поближе к окраине.
Миранда одарила Жака уничижительным взглядом, и что-то презрительно фыркнула о дворцах и виллах.
Водитель сдержал свои эмоции: если клиент желает, чтобы его доставили в трущобы Лучшей Планеты Галактики, это его личное дело, соваться в которое, безусловно, не следует…
Возле полупрозрачного экрана наблюдения стояли двое. Один из них – эльсинорец, низенького роста, с черными бусинками глаз и не менее черным носом на выдвинутой вперед верхней челюсти. Его блестящий серебристый костюм состоял из множества отдельных полос, сходящихся возле шеи. Под такой накидкой можно было легко скрыть любое оружие. Это был известный на всю Мелию борец с игорным бизнесом, рьяный поборник нравственности и правопорядка /и потому личность неприкосновенная/ майор Хорсер.
Другой пользовался не меньшей популярностью, правда, у совершенно иной категории мелианских граждан. И навряд ли на всей планете сыскался бы хоть кто-то, не слыхавший имени И-Лима – неподражаемого Предводителя Игроков. Металлизированная маска придавала ему гуманоидный облик. Настоящего же лица И-Лима никто и никогда не видел, по крайней мере, на Мелии.
– Пришел посмотреть на гостей? – осведомился И-Лим скрипучим голосом.
– Не твое дело! – как обычно огрызнулся Хорсер. У майора не имелось привычки делиться своими планами с закоренелым врагом. – Впрочем, ты тоже здесь. Значит, сегодня наши цели совпадают.
Рычаще-визгливый тембр голоса Хорсера всегда забавлял И-Лима, но эмоции этого ксеноморфа прекрасно скрывала маска:
– Возможно, у нас один источник информации. Лично я пришел взглянуть на будущего члена моей касты.
– Очередной игрок, – Хорсер оскалился, обнажая ровный ряд мелких треугольных зубов. – Ничего, когда-нибудь я прикрою вашу лавочку. За последнюю сотню лет ваш класс значительно обмельчал. Кстати, твоя предыдущая маска тоже была гораздо лучшего качества.
– Меня уверили, что она больше подходит гуманоидному типу, – проговорил предводитель.
– Тоже мне гуманоид, – хмыкнул Хорсер. – Хоть двести масок меняй – суть остается прежней.
– Это верно подмечено. Поэтому я до сих пор являюсь Предводителем самой процветающей касты нашей планеты, а ты меня никогда не поймаешь за злоупотребление профессиональным даром.
– Ваш профессиональный дар – жульничество. Уже недалек тот час, когда я переловлю всех твоих подручных мошенников и отправлю их в подводные купола или ещё лучше в безвоздушное пространство.
– Что-то ты сегодня подозрительно весел, – буркнул Предводитель. – Хорсер, знаешь, почему ты до сих пор жив? Ты создаешь нашему бизнесу феноменальную рекламу, придавая аромат сладчайшего запретного плода. К тому же, мои парни, благодаря тебе, непрерывно совершенствуют свои навыки.
– Они за это поплатятся, – рыкнул эльсинорец. – А жив я по иной причине. Тронь меня хоть пальцем и наш король назначит новые Королевские Игры.
И-Лим недовольно промычал: Хорсер был прав, даже слишком. Неожиданно психоэнергетический браслет на руке Предводителя яростно замигал – по другую сторону экрана показался Жак со своей спутницей.
– Это и есть твой новый игрок? – спросил эльсинорец, поглядывая на собственный индикатор.
– Уж не думаешь ли ты призвать его в полицию? – очевидно, И-Лим опасался именно такого решения со стороны майора.
– Что-то он чересчур бледный для землянина, – скептически заметил Хорсер. – Ни малейшего намека на загар.
– Ничего. Наше щедрое светило быстро вернет ему нормальный облик, – проговорил Предводитель, не забыв отметить, что рассуждения эльсинорца, как всегда, логичны.
Тем временем Хорсер сложил пальцы с коготками возле рта и издал специфический свист, на который незамедлительно явились двое риллов-полицейских.
– Видите землянина? Следуйте за ним днем и ночью, фиксируйте каждый шаг и докладывайте мне, – майор был сама лаконичность. – Ясно? Выполняйте!
Непроницаемая маска Предводителя повернулась в другую сторону: на телепатический призыв И-Лима откликнулись его верные агенты-аранхи. Эти ксеноморфы могли довольно легко менять внешнюю форму, но почему-то предпочитали обличье пауков.
– Окружите нашего гостя, – И-Лим указал на Жака, – всемерной заботой. Изучите его досконально. Если он выбросит бумажку – подберите, плюнет – соберите слюну. В течение ближайшей недели я должен знать о нем все.
Агенты бесшумно исчезли. Хорсер и И-Лим уставились враг на врага: каждый из них постарается перетянуть землянина в свой лагерь. Оба это знали, равно как и знали, насколько высоки ставки в затеянной игре. Обменявшись испепеляющими взглядами, титаны Мелии разошлись каждый по своим делам…
Оставив Миранду распаковывать чемоданы, Жак улизнул из отеля. Ему хотелось прогуляться по бульварам города, но имелась и более весомая причина: Жаку было необходимо избавиться от документов. Мелия – по-настоящему свободная планета, и здесь любой бумажке верили не больше, чем слову, а зачастую и меньше. Зачем тебе нужна бумага, подтверждающая то или это? Уж не затем ли, что ты обманщик и хочешь что-то скрыть? Наличие фальшивых документов и вовсе могло трактоваться как преступление.
Неподалеку от отеля раскинулся огромный дендропарк. Побродив по его тропинкам, Жак наткнулся на утилизатор – весьма практичный агрегат, перерабатывающий отходы в удобрения. Землянин колебался недолго, после чего опустил свои документы в приемное отверстие машины. Та заворчала всей утробой, начав процесс переработки.
Задержись Жак возле утилизатора ещё на пару минут, он смог бы увидеть потрясающее зрелище: двое риллов и трое аранхов сцепились в безжалостной схватке, в ходе короткой скромный агрегат подвергся просто-таки варварскому разрушению…
Дел у Хорсера было невпроворот. И первейшим среди них значилась встреча с Говардом Гамильтоном. Этот владелец преуспевающей земной корпорации связался с майором несколько месяцев назад и предложил свои услуги, а точнее капиталы, мелианскому правительству. Конечно, небескорыстно, он хотел войти в состав Совета и вообще переселиться на Мелию. И первое, и второе желание Гамильтона было вполне понятно майору, открытым оставался лишь вопрос, в какой степени этот господин нужен Мелии?
Хорсер принял магната в своем офисе. Беглый взор Гамильтона не обнаружил в обстановке ничего лишнего и остановился на фигурке эльсинорца:
– Майор Хорсер? Рад встрече.
– Мое почтение, мистер Гамильтон, – церемонно произнес Хорсер. – Полагаю, ваше присутствие на Мелии сделает наше сотрудничество более тесным и плодотворным.
– Да, да, конечно, – проговорил Гамильтон. – Надеюсь, основные формальности улажены?
– Разумеется. От вашего имени я произвел необходимые вложения. Теперь вы являетесь владельцем пяти процентов акций корпорации «Мелия спейс», что дает вам право совещательного голоса.
– Минутку, – нахмурился магнат, – это значит, что я не буду принимать решений?
– Именно.
– Но это же грабеж среди белого дня! Сотни миллиардов – за совещательный голос!
– Мистер Гамильтон, – произнес майор подчеркнуто холодно, – все решения на Мелии принимают только король и принцы-наследники. Уж не хотите ли вы покуситься на королевскую власть?
Гамильтон промолчал. Было видно, что против самой-то власти он не имеет ничего против, но не знает, как к ней подступиться. Впрочем, нынешнее его положение уже не казалось столь ничтожным. Быть советником при короле… Да, определенно, из этого можно извлечь немалую выгоду. И пять процентов акций самой процветающей во Вселенной корпорации – это уверенность в будущем. Вообще, все сказанное майором не было для него новостью, и возмутился он только для проформы.
– Нет, майор, королевство пока не для меня, – сказал, наконец, Гамильтон, и переменил направление беседы. – А чем занимается «Мелия спейс» помимо космического транспорта?
Хорсер саркастически рыкнул:
– Специализированным космическим транспортом, если вас это интересует, а точнее его производством и переоборудованием в зависимости от нужд планеты. Наши космические корабли самые совершенные во Вселенной.
– Весьма расплывчатая формулировка, – заметил магнат. – Я бы хотел знать как можно больше.
– Если вы настолько деятельны, посетите производство. Испытательный космодром находиться в полутора тысячах километрах к северу от столицы – полчаса лета ракетопланом или час на флаере.
– Хорошее предложение, – кивнул Гамильтон. – Но мне кажется, что вы все ещё мне не доверяете. Думаю, маленький сувенир с Земли окажет благотворное влияние на наши отношения.
– Какой ещё сувенир? – Хорсер не любил сюрпризов, а тем более исходящих от компаньонов.
– В полиции на этой планете наблюдается дефицит кадров. Я чуточку исправлю положение, подарив вам робота-полицейского новейшей модели.
– Вы дарите его Мелии? – переспросил майор.
– Да.
– И он – новейшая из ваших машин?
– Да, – вновь подтвердил магнат.
– В таком случае он должен стоить безумно дорого.
