День счастливый, день прекрасный — Он настал – и полный клир, Душ отвёрстых клир согласный, Возвестил нам праздник ясный, Просвещенья светлый пир.
Небесам благодаренье И владыке русских сил, Кто в родном соединенье Старца чуждого рожденье Пировать благословил!
Духом юности моложе — Он пред нами, ставы сын Витых локонов пригоже, Золотых кудрей дороже Серебро его седин.
Не сожмут сердец морозы: В нас горят к нему сердца. Он пред нами – сыпьтесь, розы, Лейтесь, радостные слёзы, На листы его венца!
31 декабря 1837 года
Звучат часов медлительных удары, И новый год уже полувозник; Он близится; и ты уходишь, старый! Ступай, иди, мучительный старик. На пир зовут: я не пойду на пир. Шуми, толпа, в рассеяньи тревожном; Ничтожествуй, волнообразный мир, И, суетный кружись при блеске ложном Мильонов свеч и лучезарных ламп, Когда, следя мгновений бесконечность, Мой верный стих, мой пяти стопный ямб Минувший год проталкивает в вечность.
Скорей, скорей! – настал последний час — И к выходу ему открыты двери. Иди, злой год. Ты много взял у нас, Ты нас обрёк на тяжкие потери… Умолк, угас наш выспренний певец. И музами и славою избранной; Его уж нет – торжественный венец Упал на гроб с главы его венчанной.
Угас и он, кто сыпал нам цветы Блестящего, роскошного рассказа И Терека и браного Кавказа Передавал заветные черты. Ещё певца маститого не стало, Ещё почил возлюбленный поэт, Чьё пенье нам с первоначальных лет Игривое и сладкое звучало… Умолк металл осиротелых лир. ……………
Суровый год! Твой кончен ход унылый; Последний твой уже исходит час; Скажи, ужель поэта в мир могилы Могучего переселив от нас, Земле взамен ты не дал поселенца, Руками муз повитого? Ужель Ни одного ты чудного младенца Не положил в земную колыбель?
Да и взойдёт он! Таинственных велений Могуществом, быть может, уж влеком, В сей миг с грудным родимой молоком Он пьёт струи грядущих вдохновений, И некогда зиждительным огнём Наш сонный мир он потрясёт и двигнет, И песнь его у гроба нас настигнет, И весело в могилу мы сойдём…