Kitabı oku: «Корпорация», sayfa 4
В клинике
Я подошел к двухэтажному кирпичному зданию, явно построенному наспех – засохший раствор уродливыми червяками вылезал между кирпичей. Перед входом росли молодые березки, зеленел постриженный газон. Я открыл тяжелую стеклянную дверь, и сразу был встречен улыбающейся красивой блондинкой в коротком зеленом халатике. Она посмотрела на экран своего телефона и сказала:
– Здравствуйте! У меня в расписании вас нет, вы, наверное, новенький, не зарегистрировались онлайн?
Пришлось смущенно кивнуть.
– Ничего страшного, – улыбка блондинки стала еще шире, что уже не украшало ее, а делало похожей на лягушку. – Можно ваш телефон?
Она поднесла свой телефон к моему, пару раз щелкнула ногтем по экрану.
– Все в порядке. Вам надо сдать кровь на анализ и пройти первичный осмотр. Доктор Сильвия сейчас свободна и с удовольствием вас примет.
Блондинка жестом пригласила пройти за ней, подвела к белой двери с надписью «Лаборатория», пожелала удачи, изо всех сил улыбнулась и исчезла.
– Садитесь, закатайте рубашку до локтя.
Медсестра в лаборатории была похожа на блондинку из вестибюля, вот только волосы у нее были черными и улыбка более приятная. Пока я разглядывал ее глаза с длинными ресницами, она, быстро набрав кровь в пробирку, заклеила ранку и сказала, что мне надо идти в двадцать первый кабинет.
– Вы отличный профессионал, я совсем не почувствовал укола, – сделал я комплимент.
Сестра заулыбалась.
– Спасибо, у меня большой опыт. Да и вены у вас простые.
Я хотел рассказать, что даже с простыми венами бывают всякие случаи, но вместо этого неожиданно для себя спросил:
– А как вас зовут?
– Мария, – не оборачиваясь ответила сестра. Она распечатала наклейку с моим именем, наклеила на пробирку и поставила ее в штатив. Других пробирок в штативе не было.
– Не очень много пациентов, – я попытался продолжить разговор.
– В корпорации мало больных сотрудников. Тут все ведут здоровый образ жизни.
– Это я заметил, а вы тоже следите за своим здоровьем? – мне не хотелось так быстро покидать ее кабинет.
– Приходится, – сказала сестра, – у нас доктор Сильвия строгая. До меня тут работала девушка, так ее уволили. Любила выпить, да и мужчин тоже любила.
Марии явно тоже нравился разговор.
– Но тут же не продают алкоголь.
– Есть разные пути, чтобы его достать. Ой, вы меня извините, – спохватилась она, – у вас срочный анализ, а вы идите в двадцать первый кабинет, доктор Сильвия вас осмотрит. Только ничему не удивляйтесь.
– У вас красивое имя, – добавила Мария, когда я подошел к двери.
Доктор Сильвия оказалась не такой строгой, как я ее представлял. Крупная, лет пятидесяти, лицо худое, загорелое. Глаза цепкие, но взгляд веселый. Она пригласила меня сесть, посмотрела на экран компьютера.
– Так… Марио, двадцать семь лет, программист-аналитик, работаете у Идена. Сегодня второй рабочий день. Почему вчера не пришли?
Я пожал плечами. Не рассказывать же ей, что у меня было более приятное занятие, чем визит в клинику.
– Жалобы? Я вижу, что вы редко обращались к врачам. Близорукость небольшая, но прогрессирующая. Спортом не занимаетесь, мускулатура не развита. Две пломбы, одна коронка. Многовато для вашего возраста.
Все это она говорила, не отрываясь от экрана. Я и тут решил ничему не удивляться.
– Разденьтесь до пояса и встаньте к окну, – лицо ее стало серьезным.
– Вы видите людей на просвет? – поинтересовался я, стягивая рубашку.
Сильвия ничего не сказала, подошла, поводила руками около моей головы.
– Головных болей нет, как я понимаю, – сказала она.
– Болей нет, но у меня одно ухо хуже слышит.
– Я вижу. Левое?
– Правое.
– Это с вашей стороны правое, а с моей – левое.
Я замолчал, сраженный ее проницательностью. Она провела рукой по животу. Вернее, около живота.
– Печень в порядке, пищеварение в норме. Не так ли?
Я кивнул. Сильвия взяла меня за запястье.
– Давление в норме, наполнение хорошее. Выпиваете?
Я пожал плечами.
– Пиво… иногда.
Сильвия посмотрела мне в глаза.
– Вчера вы пили. Не очень много, но пили. Где вы взяли алкоголь?
– Немного привез с собой, – я решил не вдаваться в подробности.
Сильвия качнула головой, но промолчала. Вернулась к столу, посмотрела на экран компьютера.
– У Липата вы были, как я знаю. Начали тренировки?
– Вчера была опасно – низкая влажность. Он не рекомендовал.
– Это было вчера, сегодня влажность в норме. Почему не пошли в спортзал?
– У меня было важное совещание, с куратором.
– С Ольгой? – она опять посмотрела на экран, – Будьте с ней осторожнее. Я знаю, что она привозит алкоголь каждую субботу. Ладно, это не мои проблемы. Мария прислала анализ крови, пока все хорошо. Рекомендую заняться спортом на свежем воздухе. Следующий визит к нам через три месяца. За два дня до того вы получите напоминание по телефону. Желаю здоровья.
Тут Сильвия улыбнулась, взгляд ее снова стал веселым.
– А с алкоголем я вам рекомендую завязать. Совсем. В корпорации этого не любят.
По дороге я заглянул в лабораторию,
– У вас Сильвия видит людей насквозь? – спросил я.
– Она даже мысли может читать, – заулыбалась Мария.
– Весело у вас тут, необычно как-то.
– Это вы только начали знакомиться с корпорацией, – Мария смотрела дружелюбно, она явно была рада, что я вернулся.
– Будут еще сюрпризы?
– Это обязательно!
Я хотел продолжить разговор, но тут у нее что-то пискнуло в компьютере. Мария виновато развела руками, мне оставалось только понимающе кивнуть.
Вечером я заказал из столовой ужин, сел за стол, но меня отвлек телефонный звонок.
– Ты все понял, что я говорила? – спросила Ольга. Голос ее был четким и строгим.
– Конечно, я сразу записал тезисы твоего выступления.
– И что ты собираешься делать? – Ольга не приняла мой шутливый тон.
– Как что? Завтра с проект-менеджером составим список моей команды, набросаем план…
– Жаль, – вдруг оборвала меня Ольга. – Очень жаль…
В трубке запиликал сигнал отбоя.
Проект-менеджер
Проект-менеджера звали Хуан. Был он небольшого роста, вертлявый, с бегающими глазками. Он пришел сразу, когда утром я сел в кресло. В одной руке он держал кружку с кофе, в другой – ноутбук.
– Привет, давай у тебя посидим, – голос у Хуана был тонким, речь быстрая и невнятная. – Я проверил все комнаты для совещаний – ни одной свободной. Кофе хочешь? Могу принести.
Я отказался, кофе я выпил дома, мне хватило.
– А я постоянно пью кофе, не могу без него. Засыпаю, если не выпью. Сильвия меня ругает, графики какие-то показывает, а я ей говорю, что без кофе я почти мертвый. Она мне опять про графики, я киваю, а все равно пью. А ты молодец, держишься. Тут такой темп, надо крутиться, без кофе никак нельзя. Так, что у тебя, как проект называется? Я тут с краешка примощусь.
Хуан прикатил кресло из пустого кубика, поставил ноутбук на край стола, рядом пристроил кофейную кружку и занес пальцы над клавиатурой.
– Слушай, давай в темпе. У меня через час совещание по другому проекту. Кручусь как белка, только на кофе и держусь. Так что у тебя за проект? Мне Иден прислал файл, но у меня не было времени его открыть. Давай так, без деталей, быстренько все оформим. Как проект называется?
Я пожал плечами. Слишком часто я тут пожимаю плечами.
– Не думал об этом. Может назовем «Графическое представление анализа показателей сотрудников»?
– Ты с ума сошел! У меня в строчке для этого места не хватит. Тут программа стандартная, ее айтишники разработали. Сейчас посчитаю. Раз, два, три… Всего двадцать букв можно. Давай короче. Например, «Волна».
– Какая еще волна?
– Ну… графики у тебя, кривые, наверное, как волны. Годится?
– А так можно? Хорошо, пусть будет «волна», – согласился я.
– Теперь сроки и дорожная карта, – Хуан стал говорить еще быстрее, я едва успевал следить за его действиями. – План у тебя готов? Пришли файл.
– План не готов. Я его обдумываю.
– Ну и ладно. Я сам потом напишу. Так что там у тебя, графики будешь строить? Сколько времени на коды уйдет?
– Да я-то вообще уже все написал. А срок – месяц.
– Понял, команду составил? Впрочем, ты новенький, никого не знаешь. Значит так, я сам план напишу, на этом я собаку съел и не подавился. Команду подберу. Будут два айтишника, два тестировщика, дизайнер, инженер по ТБ, райтер, корректор, редактор. И еще пару аналитиков добавим. Хотя, нет – с этими умниками лучше не связываться. Одного аналитика хватит. Один у меня на крючке, его постоянно ругают, что он любит независимо работать. А он ни хрена не работает, план не выполняет. На совещания ходит, кружок какой-то ведет. Вид умный, а спросишь про дорожную карту, так он смотрит, как будто первый раз видит. И еще по телефону любит болтать. Один раз я увидел, что он в рабочее время какие-то фотографии на рабочем компьютере обрабатывал. Просил никому не говорить. А я что, никому не сказал. А что говорить? Отдел контроля и так все видит, чем мы занимаемся. У них там искусственный интеллект за всеми следит. Так что он на крючке, придет завтра как миленький.
Хуан на секунду прервался, хлебнул кофе и продолжил:
– Давай совещание на десять утра назначим. Комнату я подобрал, всем сообщения перешлю. А к тебе заскочу после обеда, ты под планом электронную подпись поставишь. У нас тут все электронное, бумаг вообще нет. Я заявление на улучшение квартиры и то на экране писал. Обещали дать новую. В старой плесень в углу, я чихаю от нее. Если не дадут – пожалуюсь Сильвии. Ты уже был у нее? Отличный врач. За руку взяла и сказала, что я протяну максимум лет десять, если не перестану пить кофе. А я ей рассказал про моего деда, который вообще кофе непрерывно пил. В одной руке кофе, в другой сигарета. Так и помер с сигаретой, а прожил девяносто лет. Сильвия сказала, что у меня может быть такая же генетика, но это маловероятно. И опять мне графики показывает.
Тут он опять хлебнул кофе.
– Я пошел, после обеда заскочу. В обед в спортзал пойду, буду с Липатом ругаться. Он говорит, что нагрузки надо увеличивать, а как их увеличивать, когда у него то низкая влажность, то высокая. Ну, пока.
Хуан захлопнул ноутбук, ногой толкнул кресло, которое покатилось не в свой родной кубик. Он догнал его, поправил траекторию, опять хлебнул кофе и засеменил к двери.
– А зачем нам аналитик? – крикнул я.
– Потом поговорим, – услышал я в ответ.
Из соседнего кубика показалась голова Пена.
– Быстро вы справились! – сказал он осклабившись. – Повезло тебе с Хуаном, он шустрый, а мне всегда зануды попадаются. Сядет такой, сопит, к каждой цифре придирается. А название проекта может час обсуждать.
– Это формальность, – сказал я.
– Не скажи, завтра увидишь, что все серьезно. Тут к проектам внимательно подходят, к каждой букве будут придираться. Хуана слушай, он парень деловой. Не смотри, что он быстрый, дело свое знает, все у него схвачено, твоя команда будет перед ним по струнке ходить и честь отдавать. Добро пожаловать в корпоративный мир, привыкай!
В обед я заглянул в спортзал, посмотрел на пустующие механизмы, понял, что сегодня опять опасная влажность, и пошел гулять. Мне очень хотелось увидеть Ольгу, но ко мне она не приходила, а я не знал, в каком кабинете она работает. Узнавать это у кого-либо было неудобно – как можно не знать место работы куратора? Звонить ей я тоже не хотел. Почему не хотел – не знаю. Вернее, знаю. После вечернего звонка не хотелось услышать ее серьезный голос.
Влажность и правда была опасная. На небе сгустились тучи, ветер стих, надвигалась гроза. Было душно, я немного побродил по улице, рассматривая витрины магазинов, не нашел ничего интересного и вернулся в свой кубик.
Хуан прибежал так же, как и утром – в одной руке кружка с кофе, в другой – ноутбук.
– Написал план? – спросил он, подталкивая ногой кресло.
– Так ты же… – начал я.
– Я помню, шучу я так. Совсем замотался. Шесть проектов, сплошные совещания. Я тоже ничего не успел. Ладно, мы сейчас быстренько, у меня есть полчаса. Значит, у тебя «волна»? Месяц до сдачи продукта? Ладненько. Дай лист бумаги.
Он сложил лист, открыл ноутбук, прикрыл какие-то строчки и повернул экран ко мне.
– Это проект «Шум-3», тоже на месяц. Я прикрыл описание – тебе это знать не положено. Тут надо только изменить имена, название, даты и содержание.
– А почему три?
– Это третья версия «Шума». У тебя тоже будут проекты «Волна-2», «Волна-3» и так далее. Любой проект требует развития. Так что свободными вечерами думай, как ты будешь развивать и улучшать свой продукт. Ты посмотри на сроки.
Я увидел, что мне предстоит участвовать в пяти совещаниях, написать два промежуточных и один окончательный отчет, согласовать его у трех человек, учесть их замечания, доработать отчет. План заканчивался приемкой проекта комиссией из пяти человек. После этого продукт передавался в отдел рекламы, которая тоже внесет замечания, затем продукт должен быть переработан и передан в отдел маркетинга. Там тоже внесут замечания, мне предстоит снова поработать над продуктом, который будет утвержден еще кем-то. Эти утверждающие были за пределами экрана и понять кто это, мне не удалось.
– Все это надо успеть за месяц, – сказал Хуан. – Ты понял, что расслабляться нельзя? Очень напряженный график. Начинаем работать завтра с утра. С тебя описание продукта. Пришли к вечеру файл, я утром его вставлю в документ, а ты перед совещанием подпишешь.
– А зачем отделы рекламы и маркетинга? Мы разве будем продавать мою программу? Она вроде для внутреннего пользования.
– Ха! Пока для нашего внутреннего пользования, но у других тоже будет внутреннее пользование. Мы будем задавать уровень для всех корпораций земного шара. Мысли глобально, а лучше не думай, а действуй. Есть вещи, которые не сразу можно понять.
– А мы с тобой будем обсуждать сам проект? – спросил я.
– Зачем? Я все равно ничего в ваших буквах-цифрах-закорючках не понимаю. Ты говорил про какие-то графики. Это понятнее. Ось Х, ось Y, точки, тренды, уровни всякие. Ты уж сам в этом разбирайся. Я к тебе в помощь аналитика приставлю, если что, он поможет, если запутаешься. Аналитик хоть и бездельник, я тебе рассказывал, но башковитый. Как начнет сыпать словами типа «корреляция», «асимптотика», «точка перегиба»… Сам небось не знает, что это такое, но вид значительный и пишет правильно. Без ошибок, а это начальство любит. И главное – говорит громко и уверенно. По части отчетов у него не очень, но поговаривают, что он и правда толковый. В общем, ты не тушуйся, привыкай к нашему ритму. Тут расслабляться нельзя, деньги зря не платят. Если будешь меня слушаться, то все будет тип-топ. У меня ты четырнадцатый или двадцать четвертый за последний месяц, ни хрена уже не помню, и все успели. Ну, почти все. А кто не успел, тот уже чемодан собрал и на вокзал отправился. Ладно, не бойся. Я шучу. Всего двое на вокзал отправились.
Тут Хуан скорчил гримасу, показывая, что эти двое другого и не заслуживали.
– В общем, ты это… все в срок надо, если что звони, я кому надо дам нагоняй. У меня все получается. Это потому, что кофе пью. Без кофе ничего бы не успевал. Ты все понял? К вечеру описание, утром минут за пять приходи на совещание, мы быстро документ оформим, я его перешлю в отдел контроля, после этого мы с тобой под колпаком. Каждый чих будут контролировать, будем крутиться вместе. Главное – посылать вовремя отчеты. Там искусственный интеллект, с ним не договоришься. Впрочем, знаю я пару нужных людей, они помогут, если что. Но это только в крайнем случае. Если ты заболеешь или ногу сломаешь. Иначе, тут строго. Все понял? Ну, я пошел.
Я остался в кубике, долго смотрел на место, где стоял ноутбук Хуана, потом подошел к Пену.
– Мне кажется, что я ничего не успею, – сказал я сдавленным голосом.
– А куда тебе деваться, успеешь. Все успевают, ты не какой-то особенный.
Пен отвечал нехотя. На экране у него чернел текст с заглавием «Промежуточный отчет по проекту…». Он встал, заслоняя экран, сделал боксерские движения, как будто пару раз ударил кого-то в челюсть, потом хлопнул меня по плечу.
– Тебе сказали – не тушуйся, мы всех победим. А Хуан дело знает, с ним не пропадешь.
Я вернулся в свой кубик и на экране обнаружил сообщение от Ольги: «Тебе надо срочно написать план профессионального развития на ближайший месяц. Для начала выбери в библиотеке три книги по специальности – их надо прочесть, потом написать, как они тебе помогли. Список книг согласуй с Иденом и сегодня пришли мне. Завтра в одиннадцать я приду, чтобы согласовать весь план».
Вот так, сухо, без привета, без «здравствуй». Я ответил: «У меня в десять совещание по проекту».
Ответ был краток: «Я знаю, поэтому в одиннадцать, а не в десять».
В сердце кольнуло. Она обиделась? Я что-то сделал не так, когда был у нее? Нет, она улыбалась, провожая меня. Ладно, завтра все выясним.
После работы я решил прогуляться. Вернее, я ходил по улице, надеясь увидеть Ольгу, но ее не увидел. Вышел Иден, подошел, похвалил, что думаю о профессиональном росте. Спросил, как успехи в спортзале. Иди к черту со своим спортзалом! Мимо пробежал Хуан, кивнул, схватился руками за голову, показывая, что и после работы он чрезвычайно занят. И ты иди к черту! Но вот поток сотрудников уменьшился, перестала хлопать входная дверь, я отправился домой, но ноги сами повернули к клинике.
– Чем могу помочь? – улыбка у блондинки была как приклеенная.
– Я бы хотел пройти в лабораторию.
Да, Мария сейчас была единственным человеком, с кем мне хотелось поговорить.
– Вы были у нас вчера. Что-то не так с вашим анализом?
– С анализом все в порядке. Мне нужно увидеть Марию.
– Простите, а зачем? – голос у блондинки стал очень официальным.
– Это личные дела.
– Что-то случилось? Может я вам могу помочь? – сказала она без тени участия. Поняла лягушка, что я просто так пришел.
– Спасибо, но мне надо увидеть Марию.
– Прошу прощения, но в лабораторию посторонним вход воспрещен.
Я стоял и разглядывал ее бейджик, на котором было написано «Администратор».
– Если что-то важное и срочное, то можете ей позвонить, – добавила она. – Вот ее телефон, запишите себе в адресную книгу.
Я достал телефон и приготовился записывать. Она продиктовала номер, потом сказала уже совсем официальным тоном:
– Если у вас хоть малейшие проблемы со здоровьем, то можете прийти в любое время. Мы работаем круглосуточно. К вашим услугам дежурные терапевт и хирург. Если нужно, то в течение часа прибудет любой нужный вам специалист.
– Спасибо, у вас все прекрасно организовано.
– Мы стараемся, – сказала она.
Я вышел на улицу и понял, что никому звонить не буду.
Аналитик
Мы сидели в комнате для совещаний, залитой неприятным, с оттенком синего светом люминесцентных ламп. Откуда-то сверху лился поток холодного воздуха. Кто-то украдкой начал вытирать нос бумажной салфеткой.
– Кругом автоматика и кибернетика, а климат в комнате отрегулировать не могут, – сказал мой сосед – мужчина лет сорока, полный, явно страдающий одышкой.
– Закаляться надо, – пробурчал мужчина, сидевший напротив.
– Так, коллеги! – бодро сказал Хуан, поднимаясь и ногой отталкивая кресло. – Все собрались – это хорошо. Давайте не будем ругать наш хозотдел, они сделали много хорошего, а маленькие неудобства можно перетерпеть. И правильно сказал товарищ, что надо закаляться. Я каждое утро принимаю контрастный душ. Результат? К врачу хожу только, чтобы убедиться в своем здоровье. Мне вот сейчас даже жарко, а будет еще жарче. Нам предстоит много поработать. Открывайте свои ноутбуки, будем все записывать. У нас мало времени, на проект отведен всего месяц, работы много, раскачиваться нельзя, сразу перейдем к делу. Сейчас все представятся. Так надо, хоть мы друг друга знаем. А вот Марио не знает, он у нас новенький. Но ничего, освоится. Положено ему руководить совещанием, но он не знает, как это делать. Марио, доверишь сегодня руководство профессионалу?
Я кивнул. Сидевшие за столом начали поднимать руки, называть свои имена, специальность и отделы, где они работают. Я старательно все записывал. Наконец, очередь подошла к мужчине, похожего на Мефистофеля. Во всяком случае именно так я его представлял: высокий, худой, загорелый, впалые щеки, густые черные волосы, нависающие над горящими глазами брови. Он сидел в дальнем от меня углу стола, но я почувствовал его взгляд – цепкий, изучающий. Когда до него дошла очередь, он пробурчал: «Аналитик, аналитик, отдел бизнес-аналитики».
– Простите, я не расслышал ваше имя, – сказал я.
– Я же сказал – Аналитик, – буркнул Мефистофель.
– Это ваше имя?
– Да, и профессия тоже. Я вот только не понимаю, что я тут делаю? У вас прекрасное образование, есть опыт. Зачем вам еще один аналитик? Я буду только время на совещаниях терять.
– А вот и нет! – вмешался Хуан. Глаза его блестели, он всем видом показывал, что мы тут работаем, а не блины едим. – У нас тут никто времени терять не будет. Время теряют, когда ходят по коридору с умным видом или в кресле у окна сидят и на облака смотрят. А зачем нам в команде аналитик – это нам решать с Марио. Любая задача требует коллективного решения. А что Марио – он один. Вот возьмет и направит течение проекта не туда. А проект важный. Впрочем, у нас все проекты важные. Может без бизнес-аналитика у нас качество продукта будет не на уровне. А у важных продуктов качество должно быть такое, что не подкопаешься. Поэтому тестировщики у нас и аналитик. Все в команде, все работают. Месяц пролетит, а кто будет отвечать, если что не так?
Тут Хуан сделал театральную паузу, потом заговорил еще энергичнее.
– Думаете, Марио? Да, Марио. И я – не сумел организовать, направить в нужное русло, проконтролировать. Думать мне некогда, у меня сейчас шесть проектов в работе, а кто тут может думать? Редактор? Корректор? Они будут думать позже. А сейчас должен думать аналитик. Вот аналитик здесь и сидит и думает, как я надеюсь. А простых проектов нет. Вот возьмем пример: надо посчитать площадь квадрата. А это не дважды два. Потому как где этот квадрат? Если у нас на полу, то все посчитают. А если он в пространстве Миньковского? Или Римана? Или Лиувилля? А, я вас спрашиваю?
Тут все переглянулись, половина из нас пожали плечами.
– Пространство кого? – удивленно поднял брови Аналитик.
– Лиувилля, – Хуан заглянул в телефон. – Был такой французский математик, между прочим.
– Чушь какая-то, – пробурчал Аналитик.
– Вот такое я и ожидал! – Хуан от возбуждения выбросил вперед руку. – Незнание надо преодолевать, думать глубже и шире. Простая задача становится сложной, если копнуть и найти смыслы. А смыслов может быть много. Есть даже наука о поиске смыслов. Герменевтика (тут он опять заглянул в телефон) называется. И говорит эта наука, что смыслов всегда много и они меняются со временем. Вот сделаем мы продукт со смыслом, а клиент увидит в нем другой смысл, а через год найдет еще один смысл. И надо, чтобы все эти смыслы были на высоком уровне, не позорили корпорацию, а внушали к ней уважение, вызывали здоровую зависть и восхищение. Вот такая наша задача. Сложная, ответственная, требующая отдачи всех сил и ресурсов!
– Ну, понесло его, каждый раз одно и то же! – прошептал мне на ухо сосед. Он оказался корректором, явно скучал и во время речи Хуана курсором рисовал на экране чертиков.
Хуан еще что-то говорил, но я перестал его воспринимать. Минут через пятнадцать он закончил, сказал, что следующее заседание нашей команды через три дня, и мы разошлись.
В коридоре меня остановил Аналитик.
– Если у вас есть время, то я бы хотел с вами поговорить, – сказал он, зацепившись взглядом за мою переносицу.
– У меня в одиннадцать другое совещание, – я даже пожалел, что разговор будет очень коротким.
– Мы успеем, пройдемте на улицу, рядом чудесный скверик, там нам никто не помешает, – он повернулся и, не обращая на меня внимания, быстрым шагом отправился в вестибюль.
В сквере мы сели на скамейку. День был чудесным, влажность была в норме, небо чистое, без дымки, украшенное белыми облаками.
– У вас правда имя Аналитик? – спросил я первое, что пришло в голову.
– Да, я его взял в Корпорации. Тут это разрешается. Японцы часто выбирают новое имя, когда решают начать другую жизнь. Жизнь аналитика в этом городе меня устраивала, и я решил взять такое имя. Вы не собираетесь менять свое? Впрочем, Марио – красивое имя, легко запоминается.
– Да, я его оставлю. У вас есть вопросы ко мне? —спросил я.
– Этот балабол говорил много, но ни слова не сказал о проекте, – сказал Аналитик. – Так что вы собираетесь делать?
Я рассказал о графиках, добавив, что программа уже готова. Аналитик слушал не перебивая, поглядывая то на меня, то на голубя, который крутился под ногами в ожидании, что мы его покормим.
– Я в этом не сомневался, – сухо сказал он, когда я закончил свой рассказ. – Но правила нужно соблюдать, если, конечно, собираетесь тут оставаться. Но я не вижу, какая вам от меня может быть польза.
– Честно говоря, я тоже не вижу. Проект практически готов, а всякие формальности и отчеты – это поможет Хуан.
Аналитик кивнул, потом как-то дернул подбородком и сказал:
– Он не поможет, но крови вам попортит. Впрочем, все не так сложно. Поначалу кажется, что предстоит заформализованный ужас, но потом у вас будут готовые заготовки, измените в них несколько предложений и дело сделано. Еще свободное время останется.
Мы замолчали. Аналитик посмотрел на часы.
– Вам пора. Кстати, у вас куратор Ольга?
– Да, прекрасный куратор. Четкое мышление, все по делу.
– Согласен, – тут он на мгновение запнулся, потом добавил, – нам надо втроем встретиться в неформальной обстановке. Устроим пикник в выходные. Я ей позвоню.
Тон его был не вопросительный, а твердый, не принимающий возражений. Я закивал, но он, не глядя на меня, резко встал и направился к зданию корпорации. Я еще минуту сидел на скамейке, рассматривая его ладную, спортивную фигуру, потом опомнился и пошел следом.
– Я набросала тебе план, – Ольга была деловита, голос резкий, без теплоты.
Мы сидели у меня в кубике, Ольга придвинула кресло к моему, наши ноги соприкасались. Я открыл файл. Так… за месяц прочитать три книги, на чтение час в день – это после работы. На работе один час для профессионального развития: журналы по специальности, углубить знания программирования.
– Какие знания программирования мне углублять? – спросил я, прижимаясь своим коленом к ее.
Ольга ногу не отодвинула, сидела и спокойно рассматривала свои ногти. Ответила, не поднимая головы.
– Обычно программисты пишут, что углубят навыки объектного программирования. Вот и ты углубляй.
– Объектно-ориентированного программирования, – поправил я ее. – Ладно, углублю. Это все?
– Нет, читай внимательно. Это комплексный план. Отчет обо всем каждые десять дней. Сколько страниц прочел, что полезного узнал. Час в день – это шестьсот страниц за десять дней. То есть три книги в месяц – это легко. Час в день ты должен заниматься спортом. Будешь писать, какие успехи с объектным программированием, сколько часов провел в спортзале, сколько на спортплощадке. Бланк отчета я тебе пришлю. И учти, ты полностью под контролем, так что не вздумай что-нибудь придумывать.
Я нахмурился.
– Если я под контролем, то зачем такие подробности? Ваш искусственный интеллект и так все будет знать.
– Это проверка твоей организованности, – тут Ольга подняла голову. Я ожидал увидеть улыбку, но она оставалась серьезной.
– Спорт… А если влажность опасная?
– Для прогулок годится любая влажность. Прогулки засчитываются, как занятие спортом. В корпорации норма – минимум пять тысяч шагов в день. Если в течение месяца средний показатель будет меньше, то штраф или лишение некоторых льгот. Так что отнесись к этому серьезно. Это в дополнение к спортзалу. Если не нравится ходить по улице – ходи тут по коридору. Или взад-вперед по своей комнате.
– А моя личная жизнь тоже под контролем? – я отодвинулся, понимая, что ей все равно – касаются наши ноги или нет.
– В какой-то мере – да. Я, например, знаю, что вчера вечером ты ходил в клинику. Кстати, почему ты не позвонил Марии? Она приятная хозяйственная девушка.
– Вы и это контролируете?
Я опешил, вот это неожиданность!
– Вся информация в твоем телефоне.
– Ничего себе, как вы живете! А что значит хозяйственная?
– Она ни разу не заказала ужин из наших кафе. И в рестораны по вечерам не ходит. Готовит сама, это редкость.
Она ревнует или ей все безразлично? Ее лицо спокойное, как будто и правда ей все равно.
– Тебя задело, что я хотел с ней поболтать?
– Ни в коей мере! Живи так, как тебе нравится. Только не забудь – отчет каждые десять дней. Я загрузила расписание тебе в телефон, он будет напоминать.
Ага, ревнует! Я заметил, что ее голос немного дрогнул.
– Так… Значит, ты можешь залезать в мой телефон?
– Только в корпоративную область памяти. Куратору это разрешается. Твои личные секреты я не узнаю, да и не хочу узнавать.
Замолчала, смотрит в сторону. Хочет еще что-то сказать или мне кажется?
– Я сегодня говорил с Аналитиком.
– Я знаю.
– Он предложил в выходные устроить пикник. Я, ты и он. Что-то хочет обсудить.
Ольга долго молчала, ответила сухо.
– Пока не знаю, посмотрю свое расписание. Может, в воскресенье найду время. Я вам напишу.
Встала, поправила рукава у блузки, не прощаясь ушла. Я почувствовал, как сжалось сердце. Впрочем, это все ерунда, у нее нормальные женские эмоции. А я-то почему так разволновался?
