Kitabı oku: «Три меча», sayfa 8

Ведь обладанье сущностью есть вещи состоянье,

Без сущности же – пустота, и лишь одно вмещенье.

Так может пустота ли обладать в себе названьем?

И может ли Великий Путь наш быть перемещеньем?

Об этом можно говорить и думать, но кто знает?

Чем больше слов, тем от тебя Путь дальше удалится,

И не родившимся никто не запретит родиться,

А умирающим всем, умереть не помешают.

Всегда повсюду рядом с нами смерть или рожденье,

И нам трудно принять законы эти с нашим знаньем,

А Путь "воздействует" иль "придаётся Недеянью" -

Само сомнительно во мненьях этих допущенье.

Когда пытаюсь на его смотреть я основанье,

Оно всегда уходит без остатка в бесконечность,

Когда его вершину я стремлюсь найти моим сознаньем,

Не вижу я его конца, он проникает в вечность.

Что беспредельное и без конца – слов не имеет.

"Воздействует" иль "в Недеянье" – связано с вещами,

Путь может быть, или не быть, он лишь на нас довлеет,

Он только перспективу открывает перед нами.

Названье "Путь" – это всего лишь в нас предположенье,

Дорога, что средь далей укрывается широких,

"Воздействует" иль "не воздействует" – лишь наше мненье,

Разве вникают им все мудрецы мыслей глубоких.

И если б слов обычных в нашей речи доставало,

То за день мы смогли бы исчерпать Путь без остатка,

Поскольку в нашей речи слов для пониманья мало,

То, что такое Путь – является для нас загадка.

Путь не вместить нам ни в слова, и даже ни в молчанье,

Он – высшее из всех вещей, лежащих перед нами.

Его постичь нам не поможет даже наше знанье,

В нём Высшее нам никогда не выразить словами".

Примечание:

1. Малое Знание (Шаочжи), Справедливый Приводящий к Согласию (Дагун Дяо) – имена аллегорические.

2. Селения (цю, ли) – здесь явно подразумевается лишь единица общежития вне зависимости от названия. Однако в комментариях с оговоркой, что в древности, как и теперь, повсюду были свои местные особенности, даются разнообразные объяснения, например, "ли": четыре колодца (цзин) составляли один "и", четыре "и" – одно "цзю"; пять семей составляли соседей (линь),  пятеро соседей – одно "ли" (илин); в древности десять семей составляли "цзю", двадцать – "ли".

3. Цзи Истинный (Чжэнь)… Продолжатель (Цзецзы) – оба мудреца посещали Академию Цзися в царстве Ци.

10. Выживание

(согласно размышлениям Чжуанцзы)

В Люйляне раз Конфуций любовался водопадом,

С огромной высоты струи воды в реку спадали,

Вода бурлила, страшно находиться было рядом,

Ученики в воде вдруг человека увидали.

Такой поток преодолеть и рыбам не по силам,

Плыть было – человеческих возможностей всех выше,

Утопленника, все подумали, вода носила,

Но вот он к берегу подплыл и из воды сам вышел.

Конфуций подошёл к нему и молвил с восхищеньем:

– "Искусством вашим не перестаём мы восхищаться,

Каким же обладаете в воде вы ухищреньем?

Какой вы знаете секрет, чтобы в живых остаться?

– "Секрета нет, – сказал тот, – а привычка от рожденья,

Потом характером она при возмужанье стала,

А в зрелости – судьбой. Входя с волною в погруженье,

Всплыв вместе с пеной, расслабляю тело для начала.

Я за теченьем следую, себя не проявляю,

Воде же не навязываю все свои желанья,

С водой соединяясь, я себя в ней растворяю,

Приток силы самой в ней нахожу для выживания"

– "Что означают привычка, судьба и возмужанье?"

– "Рождён я средь холмов, в привычке – удовлетворенье,

И вырос на воде, характер закалил я в знанье,

А вот судьба и жизнь моя – в этом речном теченье".

11. Превосходство

(согласно рассуждениям Ян Чжу)

Конфуция как-то случайно спросили:

Есть кто-то, кто в школе его превосходит?

Сказал он: «Один совершенен по силе,

Все в мужестве равных ему не находят.

Другой ученик силён в красноречье,

Сравнить если, нет ему в обществе равных.

Когда произносит он умные речи,

То все забывают об их делах главных.

Ещё есть один, кто во всём непреклонен,

Настойчив всегда, проявляет усердье.

Другой ученик к добронравию склонен,

Он всех превосходит в своём милосердье».

– «Тогда почему все в твоём подчиненье?

Не ясно, зачем тебе четверо служат?

Ведь могут отдать люди им предпочтенье,

Раз превосходство над тобой обнаружат.

Конфуций, немного подумав, ответил:

– «Я вряд ли хотел б поменяться местами,

Хоть я превосходства все вам их отметил,

Достойней я сам их, судите же сами:

Тот, с добронравьем, не способен перечить,

И часто страдает от простоты веры.

Другой же, владея своим красноречьем,

Всегда говорит, но не чувствует меры.

Все знают, храбрец презирает опасность,

Поэтому часто срывается в хамство.

Настойчив упрямец, когда даже ясно,

Неправ он, и всё же впадает в упрямство.

Поэтому я, как учитель, им нужен,

Чтоб их недостатки ученьем исправить,

Поскольку они все мне верою служат,

Я должен на истинный путь их наставить».

12. Совершенство

(согласно рассуждениям Лецзы)

Решил царь петуха выучить для боя,

Мудрец занялся, чтоб победила птица,

– «Готов»? – чрез срок царь спросил его в покоях,

– «Нет, самонадеян, попусту кичится».

Проходит время с ним в трудной тренировке,

Опять спросил царь мудреца: «Как, отважный?»

Мудрец с сомненьем сказал о подготовке:

– «Бросается на тень, как и на звук каждый».

Ещё проходит время в трудах ученья,

Во взгляде царствующем вопрос безмолвный.

Мудрец, главой качает ещё в сомненье:

– «Чрез край бьет сила, взгляд ненависти полный».

И вот ученье подходит к завершенью,

На петуха взглянуть чтоб, двор весь собрали.

Царь радуется чудесному свершенью:

– «Взгляни-ка, он, будто, выкован из стали»!

Дух в его виде сам превосходством дышит,

Петух своих свойств всю полноту имеет,

Других птиц голоса будто и не слышит,

На вызов кто же откликнуться посмеет?

13. Подавление страха

(согласно рассуждениям Лецзы)

Стрелок Ле самым из всех был меткий в роте,

Кубок с водой, стреляя, ставил на предплечье,

Пускал стрелу, но три ещё были в полёте

Стрельба восторженные вызывала речи.

Даос не удивлён был, что б там ни сказали,

Изрёк: «Стрелять так может научиться каждый,

Стрелять над пропастью, подошвы чтоб свисали,

Не каждый сможет, лишь осмелится отважный».

Даос начал стрелять, когда на горе стояли,

Стрелял спиною к бездне, с быстрым поворотом,

Над бездной ступни наполовину нависали,

Ле сразу лёг на землю, обливаясь потом.

Даос, испуг увидев у стрелка, заметил:

– «Чтоб стать отважным, нужно странствовать в эфире,

Чтобы душа лёгкой была, а взор был светел,

Тогда ничто не испугает тебя в мире.

Храбрец состояние духа не меняет,

Глядит ли вверх, где в бездне небеса синеют,

Иль куда взор на дно ущелья проникает,

Его душа все испытанья одолеет.

Ты поразить цель можешь с одного лишь маха,

Будь храбр, когда перед тобой бездна открылась,

Тебе же хочется зажмуриться от страха,

Опасность, видно, в твоём сердце поселилась».

14. Обучение

(согласно размышлениям Лецзы)

Однажды у философа Лецзы спросили:

Как он сумел познанья Истины добиться.

– «В те времена мудрые учителя были, -

Сказал он, – Истине у них начал учиться.

В три года изгнал мысль об истинном и ложном,

Прекратил думать о вредном или полезном,

Учитель Шан сказал: «Учиться дальше можно».

Вновь погрузился в думы о всём интересном.

В пять лет по-новому взглянул на вещи те же,

Разум узрел, что пользу, а что вред приносит,

Задумываться над добром и злом стал реже,

Добро раздал все тем, кто милостыню просит.

В семь лет, дал сердцу полную свободу воли.

Казалось мне: не так всё в мире стало сложно.

Я обо всём сложном перестал думать более:

В чём вред, в чём польза, и что истинно, что ложно.

А в девять лет, как б не хотел себя принудить

Знать, что для меня дороже, как б не был беден,

Не ведал, какой путь бы не избрали люди:

Он – ложен, истинен, полезен или вреден?

С костями сплавом стали мускулы единым,

Соединился мир, тело освободилось,

Нюх словно слухом стал, вкус – нюхом, а слух – зримым,

Все восприятья обострились, мысль сгустилась.

Где внутренний, где внешний мир – нет различенья,

Во мне все чувства воедино смогли слиться,

На что опираюсь, – пропало ощущенье, -

Что сердце думает, и что в речах таится.

Тогда миры в сердце моём соединились,

Внутреннее от внешнего не отличалось,

Законы всей природы для меня раскрылись,

И скрытого ничего в мире не осталось».