«В дебрях Уссурийского края» kitabının incelemeleri

Мне всегда очень сложно писать отзывы на книги, которые мне безумно понравились. Мне кажется, книга настолько божественна, что никакие слова не смогут ее описать. Поэтому я буду минимум говорить о книге, по большей части расскажу о своих личных впечатлениях.

Я очень давно тянулась к этой книге. И даже один раз начинала ее читать, но поняла, что не потяну. Точнее, в тот момент я к ней не была готова. Сейчас она втекла в меня очень легко. Я чувствовала как слова растекаются по мне, словно я приняла какой-то божественный напиток.

Очень приятно читать книгу-путешестаие, зная что из себя представляет описываемая территория. Мне даже не нужно было заглядывать в карту, чтобы представить себе маршрут, по которому проходил Арсеньев со своей командой. Я отчётливо видела описываемые пейзажи, слышала звуки тайги, чувствовала на коже укусы комаров и мошки, ощущала эти запахи. И этот воздух, который есть только в Приморье. Теперь я знаю, как называется типичная приморская погода (ясно, низкие облака, и воздух, который словно висит в воздухе) - мо́рочно. Мне приходилось ночевать в уссурийской тайге и на болотах, поэтому мои личные воспоминания окрасили рассказы Арсеньева. И теперь мне ещё больше захотелось забраться вглубь Приморского края на восточное побережье в район бухты Терней, но, к сожалению, туда до сих пор нет дороги. Точнее, есть - но чтобы рискнуть по ней проехать, нужен надежный проходимый джип. Вообще, меня всегда поражали эти огромные территории. Каждый год мы ездим в Приморье, и каждый раз обещаем себе, что в следующем году мы точно поедем в другое место, но с наступлением весны мы всей семьёй мечтаем только о том, как вернуться в тот край - вот и вчера пока ехали в деревню, все думали об одном - эх... дорога... Конечно, очень тяжело провести двое суток в пути, но это так здорово - когда перед твоими глазами пролетает тысяча километров сплошной тайги, озёр и рек, и лишь изредка встречаются населенные пункты. А потом то же самое в обратную сторону. Возвращаешься домой уставший, измотанный, грязный и покрытый пылью, и думаешь - ну всё, хватит с меня. А на следующий год повторяешь все то же самое.

И вот я читаю книгу Арсеньева и думаю, а ведь этот человек шел по тайге пешком - не ехал по асфальтированной дороге на автомобиле, и даже не верхом на лошади. А пешком. По непроходимой тайге. Огромные расстояния. И при этом ещё выполнял работу, а также описывал свое путешествие. А ведь ещё нужно было руководить людьми, обеспечить их всем необходимым, вступать в контакт с местным населением (русские, староверы, китайцы, корейцы, удэгейцы, тазы), порой не очень дружелюбным, принимать жизненно важные решения, выполнить все поставленные задачи и вернуться без потерь.

Людей, кстати, Арсеньев описывает замечательно. А о своем товарище - таежнике и следопыте Дерсу Узала - он рассказывает особенно трепетно. Я влюбилась в Дерсу. Я плакала над книгой три раза - при первом расставании с Дерсу, при встрече с ним после долгой разлуки (в книге описаны два путешествия в 1902 и 1906 годах), и при последнем расставании. Я боюсь читать продолжение документального романа "Дерсу Узала", потому что мой любимый герой умрет. Не знаю, как я это переживу.

Я счастлива, что наконец начала читать Арсеньева. После таких книг другое чтение кажется таким маленьким и неважным, в то время как ты сейчас прочитал что-то действительно очень важное, большое и по-настоящему ценное.

Конечно, я слишком мало рассказала о самой книге, но, мне кажется, Renigbook , с которым мы читали эту книгу параллельно, расскажет о ней более подробно.

Хорошо быть диванным путешественником) Сидишь в тепле, хочешь халву ешь, хочешь пряники...а перед тобой все что душа возжелает, а фантазия позволит. Да ещё и на основании лично авторами проверенного, глазами увиденного, вкусовыми сосочками опробованного. И никакого тебе гнуса, непроходимого бурелома и прочего опасного таёжного соседства.

Дело такое, есть у меня три уважаемых писателя-ученого. Каждый, в своем литературном творчестве, предпочел свой путь. Владимир Афанасьевич Обручев , чуть отклоняясь в фантастику, писал увлекательные приключенческие романы. Иван Антонович Ефремов , прекрасный философ и социальный мыслитель, описывал далекое будущее и людей стремящихся к гармоничному идеалу. Владимир Клавдиевич Арсеньев выбрал трудный путь первопроходца, вечно находящегося в поиске, и писал только о том что лично увидел и пережил. Каждый из них был Учёным. Каждый оставил о себе достойную уважения память.

И снова меня тянет именно к автору, возможно, от того что "По уссурийскому краю" это не только путевые заметки об экспедициях, сколько размышления о том что видел. Если взглянуть на карту и проследить, пусть поверхностно, путь Арсеньева со товарищами, становится понятно как трудно было пройти этим бездорожным, безлюдным, неисследованным краем. Белое пятно на карте - вот что представляла эта территория до Арсеньева. Ему предстояла огромная работа по описанию рельефа, природы, населения Сихотэ-Алиня, разведка истоков крупных рек и их исследование, наблюдение за животными, птицами, этнографические записи. Книга собственно об этом - о том как ущельями, буреломами, сквозь непроходимую тайгу, опасными речными переправами, облепленные гнусом, с последним сухарем в вещмешке - выполнял свой долг. Как географ, этнограф, ученый, военный и человек. Неутомимо, от сопки к сопке, от реки до реки, от фанзы к фанзе, шел вперед, подмечая и нанося на карту малоизученные районы.

И не было мне скучно от этой каждодневной истории, занесенной в дневник в минуты отдыха. За описанием пройденных мест следовали истории о пересечениях с местными жителями, отступление при встрече с "промышленником", поиски дикого меда и подробности устройства накомарника. Китайцы, русские переселенцы, тазы, окончательно обнищавшие, хунхузы...и Дерсу. Тот самый, многим известный, история знакомства с которым как раз описана в первой экспедиции Арсеньева. Его образ так оживил повествование что скорее научный труд приобрел вполне себе художественную форму. Осязаемая теплота воспоминаний о друге, необычном человеке и равном, как личность и как исследователь. Совершенно необычное и трогательное признание - никаких примет "бремени белого человека" и уверенность в глубокой интуитивной мудрости и познаниях. Само присутствие Дерсу, ни сколько в экспедициях, сколько в в бережно хранимых воспоминаниях автора, добавляет нотку приятной сентиментальности сюжету. Есть рядом, каждодневно, люди...разные...но друг, а именно так воспринимаешь гольда, всегда с тобой незримо.

Возможно, мое такое открытое отношение к самому автору и его книге основано на детском ещё воспоминание о Юрии Соломине. Его лицо в отблеске костра, фигура с винтовкой за плечом... Когда книжный образ обретает реальные черты, прочтение это как встреча с давно и хорошо знакомым человеком. Очень предвзятое у меня получилось впечатление. Не замечая недостатков, только о хорошем. Об авторе. Об ученом. О писателе.

Собственно говоря эту повесть... роман... хронику путешествия, как обозначает это произведение сам Арсеньев, лучше всего читать в связке с гораздо более известным "Дерсу Узала". Что я и сделаю...

Связка эта напрашивается не только потому, что во вторая книга продолжает экспедицию Арсеньева 1906 г., о которой преимущественно речь идёт в нашем повествовании. Но ещё и потому, что в первой экспедиции автор встречается с Дерсу Узала, местным уссурийским охотником-аборигеном, и встреча эта и совместные походы с Дерсу оставили в Арсеньеве след и отпечаток такой силы и такой чёткости, что он счёл необходимым посвятить этому человеку отдельную книгу.

Однако не будем торопить события, пока что Арсеньев вместе с экспедиционной группой отправляется в уссурийскую тайгу для производства съёмки местности и исследования природы края и его коренного населения. Первый описываемый поход он осуществляет в 1902 году, и пишет о нём довольно бегло, но не в силу небрежности, а просто считая его вводной частью ко всей повести, да и ко всей дилогии в целом. Потому что первая встреча с гольдом Дерсу происходит как раз в 1902 году. И уже во время этой непродолжительной встречи и совместного похода по таёжным местам и горным перевалам Сихоте-Алиня автор заразился любовью к этому самобытному человеку, таёжнику и охотнику до мозга костей, не просто специалисту по выживанию в условиях тайги, но по сути своей местному доброму духу, являющемуся частью уссурийской природы и местного пантеона — настолько органичен и приспособлен к природе Дерсу Узала. Да что там приспособлен — такое впечатление, что он и есть сама природа...

И всё же отложим свои впечатления от Дерсу до прочтения повести его имени. Вернёмся к книге.

По сути эта книга является слегка приправленными и облагороженными литературной обработкой дневниковыми экспедиционными записями Арсеньева о походе 1906 года. И потому в ней много места занимают описания природно/погодных и ландшафтных особенностей маршрута, а также описания/перечисления растительного и животного мира уссурийской тайги и Сихоте-Алиньского хребта, и побережья Японского моря в тех местах, куда выходили участники экспедиции. Большой смысловой объём занимают встречи членов экспедиции с представителями местных коренных и пришлых народов — гольдов, удэгейцев, корейцев, китайцев, русских переселенцев... Встречи, особенности быта этих людей, нюансы взаимоотношений с ними — от самых близких и дружественных до отдельных откровенно враждебных (Арсеньев учёный-исследователь и вовсе не скрывает ничего из того, что было во время экспедиции). Также сильную смысловую и эмоциональную нагрузку несут строки и страницы, повествующие о экспедиционном быте, о реалиях пеших таёжных походов (гнус, мошка, комары, слепни-оводы-пауты, и снова гнус, мокрец, комары... и всё это бесконечно повторяясь и никаких репеллентов кроме дымокуров...) без всякого романтизма и приукрашивания...

Поскольку книга всё-таки не является худлитом, то порой и написана она слегка суховато и сдержанно, и нет в ней никакого смакования драматических и порой трагических эпизодов в угоду читающей публике — просто рассказ, просто отчёт, просто изложение того, что было... Тем не менее интерес во время чтения совсем неподдельный, а читательские эмоции искренние и выразительные.

Вот и прошла я первые 3 экспедиции с Владимиром Клавдиевичем. Не смотря на обилие геологических, ботанических и прочих терминов и перечислений книга увлекла меня и поглотила. Я даже отложила другие книжки и читала только ее - везде. Казалось бы прошло больше ста лет, но довольно многое осталось таким же. Те же взаимоотношения с китайцами, еще после первой своей экспедиции Арсеньев писал доклады и пытался обратить внимание на важность их экспансии Уссурийского края и нашей тайги А обилие латинских названий и подробное перечисление речек, растительности, живности и прочего объясняется очень просто. Арсеньев писал эту книгу как познавательную и расширяющую горизонты для школьников:

К 1917 году рукописи были готовы. Ещё в черновом виде они ходили по рукам моих друзей и знакомых, в числе которых было немало педагогов. Их отзывы утвердили меня в том смысле, что появление такого научно-популярного описания края, из которого учащаяся молодёжь почерпнула бы немало интересных сведений, было бы полезным делом.

И действительно, они очень познавательны. Я например впервые для себя с интересом прочитала про новые виды деревьев. Вторая сторона книги - это описание быта жителей тайги. Как они выживают, какие обычаи, что интересно. И конечно же промысел. Тут нельзя не упомянуть повторно китайцев, такое ощущение, что они специально селились чтобы выжать из нашей тайги все соки: охота, женьшень, ракушки, морская капуста и прочее, прочее, прочее... С ужасом читала про лудевы, зачем, ну зачем человек придумал такой ужасный способ охоты??? Казалось бы мы давно ушли от первобытного строя, но по прежнему остаемся варварами... А метод отбора - например взять кабарожек. Нужен только самец (в нем ценный мускус), Арсеньев приводит статистику безжалостную и беспощадную

По словам корейцев, в зимний сезон они убивают до 125 кабарожек, из которых 75 процентов приходится на маток

Т.е. 75% выкинут просто тухнуть, даже не съедят или продадут, и это матки - значит дальше они не дадут продолжения роду. И наконец, третья сторона книги. Она мне понравилась больше всего. Про настоящую дружбу, про взаимовыручку. Про ЧЕЛОВЕКА. Да Дерсу человек с большой буквы. Ничего лишнего, ни одного поступка зря. Такие как он еще встречались в Уссурийском крае, но уже пропали в городах. А сколько искренности и открытости он проявляет ко всему окружающему. Все люди - вода, огонь, солнце, животные, травы. Все это живое и заслуживает по своему уважения. И ведь природа отвечает ему взаимностью. Так может он не так уж и смешон в своем анимализме?

Забота о путнике!... Отчего же у людей, живущих в городах, это хорошее чувство, это внимание к чужим интересам заглохло, а оно, несомненно, было ранее.

Эта фраза просто на все времена. Нам действительно надо помнить ,что вокруг нас есть люди, и что порой, какая-то мелочь для нас, может стать очень значительной для них. Просто заботиться о людях.

Ну какое большое спасибо Владимиру Арсеньеву за счастье поучаствовать в разведке уссурийских дебрей (и не быть погрызанной тигром)!

Это такая прекрасная книга, что и не знаешь, с чего начать. Начнем с личности рассказчика. Удивительно, как чуток он к природе и к людям, как открыт и непредвзят его взгляд. Сначала кажется, что личность Дерсу выходит на передний план, что он впечатляет больше, но на самом деле, поражает не сам Дерсу, а то с какой любовью и вниманием он описан Арсеньевым! То что он кажется интереснее рассказчика, делает автору честь - он не о себе пишет, он пишет о том, кто/что его окружает. Его взгляд внимателен и чуток. Природа уссурийского края перед нами как живая "все равно люди" :) мне кажется, это единственно правильное отношение к ней, такое отношение никогда не допустит хищничества и жестокости.

Интересно, как описывает Арсеньв народности и обиталища, которые встречаются ему на пути, думаю, в его дневниках информации о них много больше. И очень не хватает книгам карт! Так было бы хорошо водить пальцем по маршруту и смотреть, что сейчас происходит в описанных краях, кто там живёт, обитает..

Прекрасная книга, удивительный автор! Такие личности, как Арсеньев, Хэрриот, Гуляр, Хейердал и др. сохраняют для нас уголки прекрасного :)

Эту книгу, Владмира Арсеньева, можно с уверенностью назвать дневником с "полевыми заметками". Он в первую очередь был исследователем при Русском географическом обществе, чем писателем. Поэтому его книга скорее понравиться тем, кто любит книги о путешествиях с подробными описаниями. В данном случае мы путешествуем вместе с ним по Уссурийскому краю, в горной области Сихотэ-Алинь ( в переводе с маньчжурского означает «хребет больших западных рек»).

Сихотэ-Алинь - горная система на Дальнем Востоке, в России: в Хабаровском и Приморском краях. Вытянута субмеридионально вдоль побережья Японского моря. Большая российская энциклопедия.

Подробнейшее описание растительного и животного разнообразия края; людей и их быта, которые встречались на их пути; проблем суливших им дикой природой и местной погодой. В книге состоялись две экспедиции: 1902 и 1906 годах. Отряд путешественников был небольшим, в который входил сам Арсеньев, пара сибирских стрелков и уссурийских казаков. И самый интересный персонаж, Дерсу Узала - нанай (коренная народность Дальнего Востока), который появляется в обоих походах. Он следопыт и охотник, чья жизнь прошла в этих местах. Так как эта книга документальна, то заинтересовать читателя возможно только стилем написания и интересными событиями произошедшими в экспедиции. Сложно требовать от исследователя поэтичного описания природы. Но если бы не судьбоносная встреча с невероятно прекрасным и человечным следопытом Дерсу Узала, то осталась бы монотонная документалистика с некоторыми неприятными и жестокими сценами. Книга могла бы вообще не состояться, т.к. Дерсу не раз спасал жизнь Арсеньеву. Для меня эта книга разделилась на три части:

⪧ дикий природный Уссурийский край, который не давал поблажки экспедиционному отряду. Есть интересные и даже смешные моменты с казаками;

⪧ Дерсу Узала. Человек, который живет с природой на равных, и абсолютно понимает ее. Для него охота - это не игра человеческого самолюбования и наживы. Он берет ровно столько, чтобы прожить. Он называет животное или растение, также как и человека - Люди. Ведь, как и человек, они также живое создание мира со своими чувствами. Некоторых из них, как пример - Кабан, он мог обозвать "глупые Люди". Эта книга может заставить улыбаться, только благодаря этому персонажу. Много прекрасных мыслей и действий с его стороны. И не удивительно, что Арсеньев восхищался им и скучал, когда расставался с ним.

⪧ Третья часть - часть жестокости. Расселившиеся в Уссурийских краях китайцы бежали от проблем с законом, голода, безработицы. Большинство из беглых преступников занимались нелегальной добычей сырья, и в основном для китайской медицины. Заметки Арсеньева не раз знакомят с ужасными ловушками и ужасным отношением к жизни животным. Еще бы 10 лет, и не осталось бы животной фауны Уссурийского Края. Но пришла другая власть в стране, что спасло.

Единственное, чего не хватило, так это личное размышление Арсеньева над отрицательными моментами экспедиции. Тяготея к Дерсу Узала, у которого душа болит за все, что происходит с природным и человеческим миром в месте, где тот проживает, сам он не отражает подобные переживания или размышления. Все это он оставляет на своего друга.

Мое первое знакомство с Уссурийским краем произошло благодаря Арсеньеву. До этого я словно пещерный человек ничего не помнила, видимо в школе этот момент был упущен. Множество описаний заставило меня включить свое воображение и представить красоту и просторы Сихотэ-Алиня, Уссури, Имана. Путевой дневник экспедиции, главная цель которой - съемка и описание местности, флоры и фауны, а также населения, хоть и полон был однотипной информации, но все же заставил меня проникнуться всей душой к этому прекрасному краю. В этой книге происходит знакомство автора и Дерсу Узала, гольда, редкой доброты и отзывчивости человека. Он, не задумываясь, мог пожертвовать жизнью ради членов экспедиции, добыть еды бедствующему, подсказать путь, отдать свое одеяло замерзающему. Дерсу спас Арсеньева во время сильной пурги, когда, казалось, ситуация была совсем безнадежной.

Гольд тщательно обернул берестой спички, отдельно в бересту завернул соль и рис и повесил все это в балагане. Затем он поправил снаружи корье и стал собираться. - Вероятно, ты думаешь вернуться сюда? - спросил я гольда. Он отрицательно покачал головой. Тогда я спросил его, для кого он оставил рис, соль и спички. - Какой-нибудь другой люди ходи, - отвечал Дерсу, - балаган найди, сухие дрова найди, спички найди, кушай найди - пропади нету! Помню, меня глубоко поразило это. Я задумался... Гольд заботился о неизвестном ему человеке, которого он никогда не увидит... Этот дикарь был гораздо человеколюбивее, чем я. Забота о путнике!... Отчего же у людей, живущих в городах, это хорошее чувство, это внимание к чужим интересам заглохло, а оно, несомненно, было ранее.

Вот еще размышление Арсеньева об эгоизме и гуманности.

Раньше я думал, что эгоизм особенно свойственен дикому человеку, а чувство гуманности, человеколюбия и внимания к чужому интересу присуще только европейцам. Не ошибся ли я?

Гольд - очеловеченная часть природы. Доверчивый, отдающий все последнее и не требующий ничего взамен, он верит в душу, окружающих его предметов, живых и неживых, будь то солнце, тайга, рыбы, животные, птицы. Все у него люди, такие же настоящие и понимающие. За эту доброту природа наградила его "способностью" понимать ее. Большую же часть книги составляют геоморфологические, географические, климатические описания. Очень много сносок и указаний зоологических и ботанических видов. Мое сознание уже не может представить все описанное и я начинаю искать как выглядит сокол-сапсан, козуля, осокорь, желна, кабарга. На карте пытаюсь найти, где шла экспедиция и был разбит бивак. Некоторые описания природы даны с несвойственным художественным описанием для дневника такого путешествия.

... туман глубже, проникал на материк, словно грязная вата, он спускался с гор в долины,...

С первого же шага буйные травы охватили нас со всех сторон. Они были так высоки и так густы, что человек в них казался утонувшим. Внизу, под ногами, - трава, спереди и сзади - трава, с боков - тоже трава и только вверху - голубое небо. Казалось, что мы шли по дну травянистого моря. Это впечатление становилось еще сильнее, когда взобравшись на какую-нибудь кочку, я видел, как степь волновалась. С робостью и опаской я опять погружался в траву и шел дальше.

В детстве читал книгу Арсеньева "Дерсу Узала" и был под огромным впечатлением. Во первых, по тому, что действия происходят в моих родных краях. Во вторых, на тот момент мы уехали из тех мест и я сильно тосковал по ним. Вот и осталось в памяти очень хорошие воспоминания о этой книге. Думал что читая "По Уссурийскому краю" испытаю те же теплые чувства. Но к сожалению **эта** книга мне не понравилась. Написана в каком то детском стиле и очень много подробных географических описаний. Это ведь все-таки книга для массового читателя, а не детальный отчет географическому обществу о проделанной работе. Нет, в общем и целом книга не плохая, но лично мне она показалась несколько примитивной и изобилующей массой неинтересных географических подробностей как для художественной книги.